Следующие несколько часов я лихорадочно копировал из базы «шестерок» на ворованную флешку все, что казалось мало-мальски полезным. Прошерстив ее целиком, я отправил со своего суперпривилегированного аккаунта заявку на снабжение от отдела оологии. Воспользовался формой, по которой «шестерочье» руководство заказывало виртуальное оружие и снаряжение для OASISa, запросил некий определенный предмет и потребовал доставку через два дня к двенадцати часам.

К шести утра я все закончил. До начала смены оставалось всего полтора часа, скоро у моих соседей начнут срабатывать будильники. У меня почти не оставалось времени.

Я открыл досье Брайса Линча, долгового сотрудника, и обнулил его липовую задолженность. Потом перешел в меню «Контроль и наблюдение за долговыми сотрудниками», из которого осуществлялось управление моим наушником и электронным браслетом, и сделал то, о чем мечтал всю неделю, — отключил замки на обеих хреновинах.

Мочку уха пронзила острая боль. Скобы выдернулись из полузаживших проколов, наушник упал, отпрыгнул от плеча и приземлился мне на колени. В ту же секунду раскрылся и соскользнул на пол браслет, оставив на лодыжке полосу стертой кожи.

Теперь путь назад был отрезан. Доступ к записям, сделанным камерой в наушнике, имели не только мои надзиратели, но и Служба защиты долговых сотрудников — организация, следящая за соблюдением моих гражданских прав. Отключив камеру, я остался без защиты. Если сотрудники безопасности поймают меня с ворованной флешкой, забитой сверхсекретными данными, мне конец. «Шестерки» могут запытать меня до смерти, и никто об этом не узнает.

Я завершил последние приготовления к побегу, вышел из интранета в последний раз, снял визор и перчатки и открыл в стене капсулы щиток для технического обслуживания развлекательной консоли. Там я еще в первые дни обнаружил узкое пустое пространство возле стенки, и теперь достал оттуда припрятанный сверток — аккуратно сложенную и запакованную в вакуумный пакет униформу техника с кепкой и нагрудным значком. Форму я раздобыл тем же способом, что и флешку — отправил с админского аккаунта запрос в службу снабжения, и форму доставили в пустой отсек на моем этаже. Я снял комбез, вытер им кровь с уха и шеи, вытащил из-под матраса две полоски пластыря и залепил ими проколотую мочку. Затем переоделся в новый прикид, аккуратно вынул флешку и спрятал в карман. Подобрал наушник и сказал в него:

— Мне надо в туалет.

В полу капсулы открылся люк. В коридоре пока было темно и пусто. Я засунул наушник и серый комбинезон под матрас, убрал электронный браслет в карман и, напомнив себе, что надо дышать, выполз наружу.

По пути к лифтам я встретил нескольких «коллег», но никто из них, как обычно, не посмотрел мне в глаза. Я вздохнул с облегчением, поскольку очень боялся, что кто-нибудь узнает во мне корпоративного раба в краденой униформе. Остановившись у лифта, я затаил дыхание, пока система сканировала мой нагрудный значок. Мне показалось, что это заняло целую вечность, но тут двери наконец открылись и электронный голос произнес:

— Доброе утро, мистер Таттл. Пожалуйста, назовите этаж.

— Первый, — хрипло сказал я.

Двери закрылись, и лифт поехал вниз. На моем значке стояло «Гарри Таттл». Я наделил Гарри правами доступа на все этажи здания, переписал на это имя свой арестантский браслет и перепрограммировал его так, чтобы он выполнял функции браслетов, выдаваемых постоянным сотрудникам — то есть служил удостоверением личности. Теперь, когда я оказывался перед сканером лифта или какой-нибудь двери, браслет сигнализировал, что меня надо немедленно пропустить, а вовсе не шандарахнуть электрошоком и обездвижить до прибытия охраны.

Я ехал вниз молча, стараясь не коситься на камеру слежения. Но потом меня осенило, что, когда я благополучно удеру, эту запись будут тщательно изучать. Скорее всего она попадет к Сорренто и его начальству. Подумав об этом, я не смог отказать себе в удовольствии — посмотрел прямо в объектив, ласково улыбнулся и почесал средним пальцем переносицу.

Двери раскрылись на первом этаже. Я почти ожидал, что меня встретит толпа охранников, направляющих пушки мне в лицо, но увидел лишь группку клерков, мирно ожидающих лифта. Секунду я тупо пялился на них, а потом шагнул из кабины с таким чувством, будто пересекаю государственную границу.

В вестибюле царило броуновское движение — накачанный кофеином офисный планктон сновал между дверями и лифтами. Все это были постоянные сотрудники, не долговые. Они могли уйти домой после смены и вообще уволиться. Интересно, как им тут работалось, зная, что в том же здании, а может, и на соседнем этаже, вкалывает не одна тысяча долговых рабов.

Я заметил у секретарской стойки двух охранников и обошел их стороной, лавируя сквозь толпу в направлении длинного ряда автоматических стеклянных дверей, ведущих на свободу. Трудно было заставить себя не побежать к ним, расталкивая встречный поток спешащих на работу людей. Я просто техник, ребята. Просто техник, который идет домой после долгой смены. Я всю ночь перезагружал роутеры и теперь иду спать. Вот и все. Техник я. А вовсе не беглый корпоративный раб с десятью зеттабайтами ворованной информации в кармане. Никак нет, сэр.

На полпути к дверям я обратил внимание на странный звук и посмотрел себе на ноги. Я по-прежнему был обут в пластиковые тапки, и они чудовищно скрипели на отполированном до блеска мраморном полу. Среди мягкого постукивания дорогих ботинок и цоканья каблучков этот скрип будто призывал: «Эй, глядите! Парень в арестантских пластиковых тапках!»

Но я продолжал идти как шел. У самых дверей кто-то взял меня за плечо. Я застыл на месте.

— Минутку, сэр, — произнес женский голос за спиной.

Я чуть не рванул на выход со всех ног, но что-то в тоне женщины меня удержало. Я обернулся и встретил обеспокоенный взгляд высокой дамы средних лет в строгом темно-синем костюме и с кейсом в руке.

— Вы ухо поранили, — сообщила она, болезненно морщась. — Похоже, сильно.

Я коснулся правой мочки и посмотрел на руку. Пальцы были в крови. Пластыри отвалились, а я и не заметил. Пару секунд я пребывал в ступоре, не зная, что делать. А потом просто кивнул, пробормотал «спасибо» и как можно спокойней вышел на улицу.

Ледяной утренний ветер чуть не сбил меня с ног. Едва удержав равновесие, я сбежал вниз по многоярусной лестнице, на ходу скинув электронный браслет в мусорку. Он со стуком упал на дно железного бака, и слышать это было очень приятно.

Оказавшись на тротуаре, я быстро зашагал на север. Выглядел я довольно подозрительно — единственный человек без куртки на ощутимом морозце. Ноги у меня вскоре онемели, потому что носков на мне тоже не было, только пластиковые тапки.

Когда я наконец добрался до теплого офиса «Ящика», службы аренды абонентских ячеек, в четырех кварталах от IOI-Плаза, у меня уже зуб на зуб не попадал. За неделю до того, как меня забрали, я арендовал здесь по сети ячейку и заказал на нее новейшую портативную систему погружения в OASIS. «Ящик» представлял собой контору полностью автоматизированную, так что общаться с сотрудниками мне не пришлось и клиентов, кроме меня, в этот утренний час не было. Я спокойно нашел свою ячейку, вбил код, достал свой заказ, уселся прямо на пол и вскрыл упаковку. Как следует растерев замерзшие руки, пока не восстановилась чувствительность пальцев, я натянул визор и перчатки и вошел в OASIS. Офис GSS находился всего в миле отсюда, и я смог воспользоваться одной из их бесплатных точек доступа, а не городским узлом, подконтрольным IOI.

Завершения процесса авторизации я ждал с бешено колотящимся сердцем. Я не был в OASISe целых восемь суток. Личный рекорд. Когда мой аватар материализовался в командном центре крепости на Фалько, я с удовольствием посмотрел на свое виртуальное тело как на любимый костюм, который давно не носил. На дисплей тут же выскочило окошко, оповещающее о нескольких новых сообщениях от Эйча и Сёто. И, к моему удивлению, одно письмо пришло от АртЗмиды. Все трое спрашивали, где я и что со мной стряслось.

Первым делом я ответил АртЗмиде. Предупредил, что «шестеркам» известно ее имя и адрес, что она находится под их постоянным наблюдением и что в ближайшее время ее могут попытаться похитить. В качестве доказательства я приложил копию ее досье из базы данных и вежливо рекомендовал сию же секунду выходить из дома и сматываться на хрен в любом направлении.

«Бросай все вещи, — писал я, — ни с кем не прощайся, просто вставай и вали прямо сейчас. Будь осторожна: нельзя, чтобы тебя выследили. Найди безопасный выход в Интернет (не через провайдера „шестерок“!) и возвращайся в OASIS. Встретимся в Норе у Эйча. Постараюсь быть там как можно скорее. Выше нос, у меня есть и хорошие новости». В конце я добавил короткий постскриптум: «А в жизни ты еще красивее».

Примерно такие же письма с приложенными досье я отправил Эйчу и Сёто — ну, только без постскриптума. Затем я открыл Реестр граждан Соединенных Штатов Америки и попробовал в нем авторизоваться. К моему огромному облегчению, купленный пароль все еще работал и я смог войти в сфабрикованный профиль Брайса Линча. Теперь там была фотография, сделанная при зачислении меня в штат корпоративных рабов, и прямо на ней крупными буквами значилось: «Разыскивается!» В IOI обнаружили мой побег и заявили в полицию.

Обратное превращение не заняло у меня много времени. Я стер всю информацию о Брайсе Линче и скопировал свои отпечатки пальцев и сканы сетчатки в свой настоящий профиль. И через несколько минут, когда я вышел из базы данных, Брайс Линч больше не существовал. Я снова был Уэйдом Уоттсом.

Выйдя из «Ящика», я поймал автотакси — из небольшой местной компании, не из подконтрольного корпорации «СупраТакси».

Плюхнувшись на сиденье, я с замиранием сердца приложил палец к сканеру. На дисплее вспыхнул зеленый огонек. Система распознала меня как добропорядочного гражданина Уэйда Уоттса, не как беглого должника Брайса Линча. Автопилот поздоровался со мной электронным голосом:

— Доброе утро, мистер Уоттс. Куда едем?

Я назвал адрес магазина одежды «Цифр0в0й фас0н» на Хай-стрит, недалеко от университета Огайо. Там продавалось так называемое «гибридное» шмотье, представляющее собой «сочетание уличного стиля и высоких технологий». Забежав внутрь, я купил гибридные джинсы и свитер, которые подключались к системе погружения в OASIS. Конечно, им было далеко до полноценного тактильного костюма, но все-таки они немного облегчали управление аватаром. В общем, всяко лучше, чем в одних перчатках. Я также прикупил несколько пар носков, белье, куртку из искусственной кожи, ботинки и черную вязаную шапочку — прикрыть голую башку.

В общем, назад под ледяной ветер я вышел уже в новом прикиде. Застегнул куртку, натянул шапку, и жизнь начала стремительно налаживаться. Я скинул рабочий комбез техника и пластиковые тапки в мусорку и зашагал по Хай-стрит, рассматривая витрины и стараясь не встречаться взглядом с хмурыми не выспавшимися студентами, потоком идущими мне навстречу.

Через пару кварталов я отыскал магазин сети «Всё для всех» и нырнул туда. Внутри стояли ряды торговых автоматов, продающих все на свете. Я нашел автомат «Лучшая защита» с товарами для самообороны — газовыми баллончиками, элементами легкой брони и большим выбором оружия. Я прокрутил каталог на сенсорном экране и выбрал бронежилет, пистолет «Глок-47С», три комплекта патронов к нему и еще маленький перцовый баллончик. Приложил ладонь к сканеру, чтобы оплатить покупку, и система верифицировала мою личность и то, что я не состою на криминальном учете. Мои данные появились на экране.

Мои покупки с металлическим звоном соскользнули на стальной поддон на уровне моих колен. Я убрал баллончик в карман куртки, надел жилет под свитер и вытащил из прозрачной пластиковой упаковки «глок». Впервые я держал в руках настоящий пистолет. И все же в ладонь он лег привычно — я ведь столько раз стрелял из виртуального оружия в OASISe. Я нажал на маленькую кнопку в стволе, и раздался электронный писк. Несколько секунд я крепко держал пистолет сначала в правой, потом в левой руке, пока повторный писк не оповестил меня, что сканирование завершено и отныне из этого оружия смогу стрелять только я. В «глоке» был встроенный таймер, позволяющий сделать всего один выстрел в течение двенадцати часов (типа «период восстановления», как для некоторых заклинаний и способностей в OASISe), но его тяжесть в кармане все равно действовала успокаивающе.

Далее я направился в OASIS-кафе сети «Штепсель». Над входом висел тусклый неоновый знак с изображением антропоморфного оптоволоконного кабеля и надписью: «Высокоскоростной доступ в OASIS! Недорогая аренда оборудования! Индивидуальные боксы! Мы работаем круглосуточно без праздников и выходных!» Рекламу «Штепселя» я не раз видел в сети. Судя по отзывам, эта контора драла бессовестные деньги за устаревшее оборудование, однако в самом деле предоставляла надежный высокоскоростной доступ с отсутствием лагов. Для меня же ее главным конкурентным преимуществом было отсутствие связей с корпорацией IOI и ее дочерними компаниями, а такие OASIS-кафе следовало еще поискать.

Когда я переступил через порог, над головой пискнул датчик движения. Справа располагалась небольшая зона ожидания, сейчас пустующая. На полу лежало потертое и грязное ковровое покрытие. Воняло промышленным дезинфектантом. В будке за пуленепробиваемым оргстеклом с отсутствующим видом сидел администратор — парень лет двадцати с ирокезом и обильным пирсингом на физиономии. На нем был бифокальный визор, дающий полупрозрачную картинку в OASISe — так чтобы видеть то, что происходит в реальном мире, не выходя из симуляции. Когда он заговорил, то обнажились остро заточенные зубы, как у акулы.

— Добро пожаловать в «Штепсель», — монотонно пробубнил он. — Свободные боксы сейчас есть, так что ждать не придется. Прайс-лист на экране.

Он указал на стоящий на стойке плоский монитор, и его взгляд ушел куда-то вдаль — парень оставил меня изучать цены и скидки на пакетные услуги, а сам переключил внимание на виртуальный мир в своем визоре.

Я оценил имеющиеся варианты. Десяток наборов оборудования в трех ценовых категориях — «эконом», «стандарт» и «люкс». К каждому дана подробная спецификация. Поминутная или почасовая оплата на усмотрение клиента. В стоимость аренды бокса входит визор и тактильные перчатки, а вот за полный костюм надо заплатить отдельно. Контракт включает параграфы мелким шрифтом о суммах штрафов за порчу оборудования и о том, что провайдер OASIS-услуг не несет никакой ответственности за действия своих клиентов, особенно если речь идет о чем-то незаконном.

— Я бы хотел арендовать систему погружения «люкс» на двенадцать часов.

Парень сдвинул визор на лоб.

— Вы в курсе, что мы берем деньги вперед?

Я кивнул.

— И еще мне нужен толстый канал. Я должен загрузить большой объем данных.

— Загрузка данных производится за отдельную плату. Какой объем?

— Десять зеттабайт.

— Фигасе! Что грузить будете, Библиотеку конгресса?

Я пропустил вопрос мимо ушей и сказал:

— Еще максимальный пакет обновлений, пожалуйста.

— Да не вопрос, — устало ответил парень. — Все это обойдется вам в одиннадцать косарей. Приложите палец к сканеру, и мы все устроим.

К его немалому удивлению, банк одобрил сделку, и деньги были тут же перечислены.

— Четырнадцатый бокс, — сказал он, пожав плечами и вручая мне ключ-карту, визор и перчатки. — Последняя дверь направо. Туалет в конце коридора. Забираем депозит, если нагадите в боксе. Ну, типа, чтоб никакой мочи, спермы, блевотины и все такое. Если что, убирать за вами придется мне, так что уж постарайтесь держать в себе или дойти до сортира.

— Договорились.

— Ну, желаю приятно провести время.

— Спасибо.

Четырнадцатый бокс представлял собой звукоизолированную комнату десять на десять метров, в центре которой стояло тактильное кресло довольно новой модели. Я запер дверь, уселся на потертую и растрескавшуюся виниловую поверхность и сунул флешку в разъем. Когда она с щелчком встала на место, я не смог сдержать улыбки.

— Макс? — произнес я в пустоту, как только авторизовался в OASISe, тем самым запустив резервную копию моего ассистента, хранящуюся в аккаунте.

Жизнерадостная физиономия Макса появилась на одном из мониторов командного центра.

— Ола, комп-п-падре! Как д-д-дела?

— Дела стремительно налаживаются. Засучи рукава, приятель. Нам предстоит большая работа.

Раскрыв меню управления аккаунтом, я начал копирование данных с флешки. Я вносил в GSS ежемесячную плату за безлимитное пространство для хранения информации и теперь собирался проверить, правда ли у него нет лимитов. Даже по такому каналу, как в «Штепселе», расчетное время копирования десяти зеттабайт превышало три часа. Я поставил наивысший приоритет для файлов, которыми собирался воспользоваться в первую очередь. Как только они загрузились, я получил возможность моментально передавать их другим пользователям.

Для начала я написал всем крупнейшим новостным каналам — слил им подробную информацию о том, как «шестерки» пытались убить меня, как они убили Дайто и как собирались похитить АртЗмиду и Сёто, чтобы впоследствии и от них избавиться. К письму я приложил видеозапись расправы над Дайто, копию служебной записки Сорренто о намечаемом похищении и, наконец, видеозапись своей встречи с Сорренто. Только сперва я заглушил момент, когда он произносит мое настоящее имя, и сделал из своей школьной фотографии размытое пятно. Я еще не был готов сообщить всему миру, кто я такой.

Неотредактированное видео я намеревался слить после того, как реализую свой замысел до конца. Тогда уже будет все равно.

Я потратил еще четверть часа на составление последнего электронного письма, которое адресовал всем пользователям OASISa. Я тщательно выверил все формулировки, несколько раз перечитал свое послание, сохранил его в папке «Черновики», а затем вошел в Нору Эйча.

Когда мой аватар появился в чат-комнате, Эйч, АртЗмида и Сёто уже сидели там и ждали меня.