Глава пятая
И, значит, нам нужна одна победа…
Война заканчивается только тогда, когда все ее участники напишут свои мемуары.
Автор неизвестен
Борт линейного корабля флота
Его Величества «Бойд»
– Итак, джентльмены, – обвел глазами собравшихся офицеров адмирал Джарвис, – мы пришли. Перед нами – цель нашего похода. Прошу капитанов доложить о готовности своих кораблей…
Из подробных докладов вырисовывалась следующая картина. Состояние кораблей оставляло желать лучшего. Легкий ремонт, сделанный во время недавней остановки, разумеется, устранил совсем уже неотложные проблемы. Но существенно общее положение не улучшил.
Не самым хорошим образом обстоял и продовольственный вопрос, требовалось пополнение запасов. И если сухарей и солонины было еще вполне достаточно, то вот с другими продуктами дело обстояло хуже. Большая часть муки оказалась испорченной – проглядели при погрузке еще в Англии.
– Вы хотите сказать, – начал медленно закипать адмирал, глядя в упор на притихшего главного интенданта, – что мы проигрываем это сражение, не сделав и одного выстрела? Из-за того, что вы, сэр! Именно вы! Ненадлежащим образом отнеслись к своим обязанностям? Так я должен вас понимать?!
– Но… сэр… мы всегда брали продукты у этих поставщиков… и никогда ранее…
– Капитан Локкарт!
– Слушаю вас, сэр! – приподнялся со своего места капитан морской пехоты.
– Сформировать два отряда. Включить в них представителей интендантской службы. Вы, сэр, – повернулся адмирал к главному интенданту, – лично возглавите один из этих отрядов! И чтобы я больше ничего не слышал о недостатке продовольствия!
Доклад о состоянии десантных частей несколько успокоил Джарвиса. Здесь все обстояло более-менее нормально.
– Сутки на подготовку. Доложить мне о готовности послезавтра, в десять часов утра. Все свободны, джентльмены!
В адмиральском салоне осталось только три человека: сам адмирал, медленно остывавший после совещания, генерал Грей и некий неприметный человек в штатском.
– Ну, Беккерли, рассказывайте, что хорошего успели разнюхать ваши шпионы? – буркнул Джарвис.
– Как вы знаете, сэр, – начал тот, – перед нашим прибытием сюда к острову был выслан шлюп «Своллоу», который и забрал с него двоих наших агентов. Я самым подробным образом изучил их донесения. Если вам будет угодно, сэр, вы лично можете их расспросить.
– Увольте меня от такой сомнительной чести, сэр Вильям. Рассказывайте сами.
– Как вам будет угодно, сэр! Общее положение дел таково, – Беккерли расстелил на столе карту. – Укрепления острова нами хорошо изучены, и ничего нового в их устройстве не прибавилось. Это форты вобановской системы. Всего их шесть. Сто тридцать орудий. Расположение всех укреплений отмечено на карте. По своему вооружению они существенно уступают нам. В несколько раз.
– Гарнизон?
– Около тысячи человек. И полторы сотни кавалеристов из местных ополченцев.
– Смазка для клинков нашей конницы. Дальше! Что с флотом?
– Один шлюп, сейчас в ремонте. Около острова иногда появляются какие-то корабли. Заходят в бухты, что-то выгружают… в основном – это торговые или транспортные суда.
– И чего ради они сюда заходят?
– На острове присутствуют испанские пехотные части. Около трех тысяч человек. Может быть, чуть больше, они все время перемещаются, трудно сосчитать.
– А эти-то здесь что делают? – удивился адмирал.
– В настоящий момент – ремонтируют форты. Подсыпают валы и перекапывают землю. Надо полагать, создают препятствия для нашей кавалерии.
– Бред какой-то! – фыркнул адмирал. – Пушки?
– Нет. Ничего нет, только пехота.
– Странно… ведь у них война, если я не ошибаюсь?
– В настоящий момент – перемирие. И потом, сэр, это не совсем испанская армия.
– То есть? Поясните ваши слова!
– Это колониальные части, – Беккерли посмотрел в свои записи. – Калифорнийская дивизия. Так ее называют местные жители. Сформирована совсем недавно и в боях не участвовала.
– Кто командир?
– Недавно произведенный в генералы полковник колониальных войск. Его прозвище… – Беккерли снова заглянул в записи, – Ночной Гость.
– Он что, из разбойников в армию попал? У нормальных офицеров есть имена! А не прозвища! Впрочем, бог с ним, с этим фанфароном. Вы говорите – четыре тысячи пехоты?
– Да, сэр!
– Ладно… диспозиция наша будет такова…
– Доброе утро, генерал!
Кто это тут такой… ранний петушок? Нормальные люди в восемь утра (как, уже девять? Во, блин… заработался) еще спят… ну, хорошо, не спят, так потягиваются. Оборачиваюсь к двери. Вот те и здрасьте…
– Барон? Какими судьбами?
Рюген церемонно раскланивается.
– Но вы же сами приглашали меня заезжать в гости запросто?
– Кх-м-м… Карл Генрихович, но вот поле битвы я при этом в виду не имел!
– Разве? – Он, подняв брови, оглядывается по сторонам. – Но я не вижу тут сражения и выстрелов пушечных тоже как-то не наблюдаю…
Ну вот, и что с ним теперь делать? Выпроводить восвояси? С применением мер, далеких от социалистической законности? Неловко выйдет… как-никак дипломат…
– А ежели, любезный барон, тут завтра загрохочет?
– Ну и что? Я лицо неприкосновенное!
– Ядру это объяснять сами будете?
– Х-м-м… – тут уже смущается он.
– Тогда, барон, действуем так! – поворачиваюсь к капитану. – Санчес!
– Да, сеньор генерал?
– Выделить барону охрану. Шесть человек. До поля сражения не допускать, в прочем – не препятствовать! Исполнять!
– Есть!
– Вот так, Карл Генрихович. На войне как на войне! А с вами мы всегда и приватно посидеть сможем. Опосля боя. Засим прошу меня извинить – дела военные!
Старый Империалист, смотревший на эту сцену из угла, сплевывает на пол.
– И кто это такой решительный?
– Как тебе сказать… короче, особист из русского посольства в Мадриде.
– О как! А комиссара они нам прислать пожлобились?
– За комиссарами – к полковнику! – киваю на Дюшере, который сосредоточенно разглядывает карту. – Это у них там самый разгул подобных товарищей. А у нас тут времена суровые…
– … соцдействительность! – заканчивает он мне в тон. Мы оба ржем во все горло. Француз удивленно приподнимает голову.
– Извините, сэр! – побагровевший генерал Грей упрямо наклоняет голову. – Вы предлагаете мне со всеми моими войсками сидеть на кораблях в ожидании того, когда форты спустят флаг? Стоило ли для этого совершать столь длительное путешествие?
– А вы, генерал, предпочитаете штурмовать форты в парадном строю и под барабанный бой? С неподавленной артиллерией? И картечью в упор? – Джарвис резким рывком ослабил галстук.
Оба военачальника мерили друг друга раздраженными взглядами. Первым успокоился адмирал.
– Ладно… раз уж вам так хочется подстрелить пару сотен французов… можете начинать высадку. Но не лезьте, ради всего святого, к фортам! Почти полтораста пушек – это серьезно!
– Их пехота не доставит нам особенных проблем, контратаку французов мы отобьем без труда. Когда мы подведем поближе мортиры, думаю, что с их помощью проблем фортам сможем причинить достаточно! Во всяком случае, мешать вам разбираться с ними мы уж точно не станем. А вот атака с двух сторон одновременно будет неприятным сюрпризом для полковника Дюшере!
– Сеньор генерал! – в помещение штаба ворвался разгоряченный посыльный. Щелкнул каблуками и вытянулся. – Донесение с передовых постов – флот начал высадку десанта!
– Где?
– Все указано в донесении, сеньор генерал! – протягивает вестовой мне пакет.
Так… они обошли остров и высадили пехоту и кавалерию со стороны, противоположной заливу Фор-де-Франс. Со стороны океана, стало быть. Угу… Ходу им оттуда до любого из фортов не менее двадцати километров. Ну что ж, примерно так мы и предполагали. А флот, надо думать, постарается вправить нам мозги уже с моря. Клещи, так сказать. Умно… только вот еще это сделать надо суметь… Денек они с высадкой провозятся, это и к бабке не ходи. Денек флот будет на позицию выходить. Через два дня они начнут обстрел фортов, и в это время к ним с суши выйдут пехотные колонны. Вот тут-то нам и должно поплохеть…
Разглядывавший карту Старый Империалист хмыкает под нос. Это он на мои пометки так реагирует?
– Не согласен?
– Да как тебе сказать… авантюра это все…
– Прикажешь эскадренный бой им давать? Какими силами? Или у нас в загашнике отыскался линкор? Пушек – и тех нет!
– Ладно, хрен с ним, с морским боем… мы, чай, не флотоводцы. Будем уж тут по мере сил бодаться…
Генерал Грей нетерпеливо прохаживался по песку. Стоявший чуть поодаль адъютант внимательно наблюдал за своим начальником, готовый по первому же жесту подойти к нему.
– Уильям!
– Да, сэр!
– Отчего так затягивается высадка?!
– Трудности с выгрузкой артиллерии, сэр! Майор Макфол только что прислал посыльного. Осталось доставить на берег три мортиры.
– Кавалерия?
– Выдвинулась по указанному маршруту, сэр!
– Ну, хоть что-то здесь идет по плану…
Ветки густого кустарника чуть дрогнули, раздвигаясь в стороны. Внимательный взгляд прошелся по берегу. Потом рука наблюдателя отпустила ветку, и ни единое движение больше не выдавало присутствия в районе высадки посторонних.
Спустившись вниз по склону, солдат в маскировочном костюме подбежал к группе всадников.
– Лоран, они заканчивают выгрузку мортир! К берегу направились последние баркасы. Судно подняло паруса и приступило к маневрам.
– Отлично! Теперь я могу отправить гонца к генералу! А вы спрячьтесь подальше, англичане скоро вышлют патрули, чтобы осмотреть берег. Ни к чему им знать о нашем присутствии.
И трое всадников, пришпорив лошадей, торопливо скрылись в густом лесу.
Идущий под парусами линкор – величественное зрелище! А когда их несколько штук – так и вовсе. Всю жизнь мечтал посмотреть на это вблизи! И вот – сподобился. В прошлые разы мне как-то не довелось любоваться подобными красавцами. То далеко от моря сидел, то чем-то другим занят был… Зато вот теперь могу видеть картину, точно сошедшую с полотна кисти Айвазовского, вблизи, во всей ее завораживающей первозданной красоте. Паруса кораблей выглядят отсюда белоснежными на фоне лазоревого неба. Еще не прозвучал ни один выстрел, и ни единое облачко дыма не запятнало их чистоты. Так бы и сидел часами, наблюдая за их неторопливым ходом…
Только вот одна маленькая деталь не дает мне наслаждаться ими безмятежно. На палубах кораблей почти три сотни орудий, заряженных, между прочим, далеко не репой! И все эти неприятные подарки предназначены нам!
Перевожу трубу на форт. Там тихо, только изредка на его валах мелькают фигурки людей. Форт молчит, время для открытия им огня еще не настало.
– Сэр! – капитан корабля повернулся к Джарвису. – Все готово к открытию огня!
– Приступайте.
Громада линкора содрогнулась. Пушки левого борта дали залп.
– Недолет! – прозвучал с марса голос наблюдателя. – Пятьдесят ярдов!
– Вижу… – пробурчал Джарвис, не отнимая от глаза подзорной трубы. – Командуйте к развороту, капитан!
– Сэр! На форту выбросили белый флаг!
– Вот как? Благоразумие взяло верх? Отставить стрельбу! Лечь в дрейф и принять с берега парламентера!
В трубу было видно, как от берега отчалила шлюпка.
– Сеньор генерал! Белый флаг над фортом!
– Угу… – в подзорную трубу это различалось очень отчетливо. – Ну что ж, адмирал, у вас есть еще шанс…
За несколько часов перед этим мы встретились с бароном. Он был несколько утомлен. Еще бы! Как мне сообщили, он почти двое суток с коня не слезал, стараясь поспеть одновременно везде. Надо же… какой настойчивый товарищ оказался. Ну, тогда подкинем ему сладкую конфетку…
– Карл Генрихович! Позвольте вопрос?
– К вашим услугам, сеньор генерал!
– Корабли видите? – тычу рукою в сторону стоящих на рейде линкоров.
– Да. Вижу хорошо.
– Завтра-послезавтра они откроют огонь по форту.
– Ну… надо полагать, они за тем сюда и прибыли?
– Совершенно верно, барон. Так вот, у меня вопрос лично к вам.
– Слушаю вас, сеньор генерал!
– Вот эта ваша поездка… посол российский в курсе дела?
– Разумеется! А как же может быть иначе?
– И письмо соответствующее у вас имеется…
– Предъявить?
– Зачем? Я-то вам и так поверю. А вот англичане… поверят ли?
– Солдатам, это вы верно усомнились, до того дела нет. А вот командующий их поверит, чай, я тоже человек не случайный, со многими их персонами важными встречаться довелось… знают меня там.
Ага, так мы и полагали. Непрост барон, ох как непрост!
– В историю войти хотите?
– Кто я таков, генерал? Фигура не самая важная…
– Однако ж многие знают вас? Не стыкуется, Карл Генрихович, вы не находите?
Рюген закусывает губу. Слабоват ты, дядя, со мною еще в такие игры играть! И покрепче тебя зубры пасовали… Ну да здесь твоей вины нет, не дорос еще тут никто до наших-то игрушек.
– Ладно, барон, не про то ныне разговор. Есть у меня к вам предложение…
Подошедшая к линкору шлюпка была принята к борту весьма аккуратно, что свидетельствовало о хорошей выучке фалрепных. По трапу на палубу поднялись два человека.
– Лэнс, мне изменяет зрение? – повернулся к коммодору адмирал. – На офицере испанский мундир! А второй – это еще кто такой?
– Сэр, я сам теряюсь в догадках! Послушаем их!
Прибывшие на шлюпке люди подошли к стоящим на шканцах офицерам.
– Честь имею представиться, сеньор адмирал! Капитан Его Величества Калифорнийской полевой дивизии Санчес Эухенио де Сото! – отдал честь офицер в испанской форме.
– Чиновник для особых поручений при посольстве Российской империи в Мадриде барон Рюген Карл Генрихович, господин адмирал! – представился второй визитер.
– Рюген? Я слышал ваше имя, барон…
– В позапрошлом году, адмирал, я был представлен первому лорду адмиралтейства. И вы были среди офицеров в тот день.
– Возможно… Но что вы делаете здесь, барон?
– Дела службы, ваше превосходительство! Увы, я такой же подданный своей императрицы, как и вы – своего короля! Меня направили сюда, вот и все, что я могу вам сообщить!
– Но отчего вы сейчас тут? Впрочем, как я полагаю, капитан де Сото не откажется нам это пояснить?
– Сеньор адмирал! При всем уважении к флоту Его Величества я просил бы вас прекратить огонь по форту!
– Это еще почему? Над ним французский флаг!
– Не смею оспаривать данный факт, сеньор адмирал! Но прошу вас обратить внимание на то, что в настоящий момент там присутствуют наши солдаты!
– В каком качестве?
– Мы выполняем работы по ремонту форта, сеньор адмирал!
– Не понял… вы в союзе с французами?
– Нет. У нас с ними перемирие, и командир дивизии приказал нам заняться ремонтом фортов. У нас даже оружия нет, только офицеры вооружены.
– Этим обычно занимаются рабочие!
– Приказы, сеньор адмирал, не обсуждаются. Приказали копать – будем копать. Прикажут зарыть ямы – зароем.
– Вот что, капитан. Англия находится в состоянии войны с Францией. Поэтому я считаю ваше нахождение на французских укреплениях неуместным. У вас есть два часа, чтобы покинуть их. После этого мы вновь откроем огонь.
– Сеньор адмирал, я настоятельно прошу вас этого не делать! У нас уже погибло трое человек и несколько ранено. Ваши ядра легли прямо среди работающих солдат.
– Разговор окончен, капитан. Только мое уважение к Испании заставляет дать вам эти два часа.
– Но мы не можем отступить без приказа! Наш генерал еще ничего…
– Так пусть поторопится! – прорычал Джарвис, выходя из себя. – Речь идет о ваших жизнях!
– Речь также идет и о нашей чести, сеньор адмирал! Мы не отступим без приказа!
– Пеняйте на себя, капитан! У вас осталось на десять минут меньше!
– Увы, барон, – повернулся к Рюгену де Сото, – я не смог убедить сеньора адмирала… Надеюсь, вы засвидетельствуете, что мы не давали повода к нападению английской эскадре?
– Не сомневайтесь, капитан, – сухо ответил тот и повернулся к адмиралу: – На вашем месте, ваше превосходительство, я бы все-таки подумал…
– Я обойдусь без посторонних советов, барон!
– Как вам будет угодно, ваше превосходительство… – учтиво наклонил голову Рюген. – Засим позвольте мне откланяться…
– Прошу учесть, сеньор адмирал, – снова вступил в разговор де Сото. – В случае открытия вами огня по нашим солдатам… мы будем вынуждены защищаться!
– Лопатами и кирками, капитан? – хмыкнул, развеселившись, Джарвис. – Не смешите меня! У вас осталось совсем немного времени! Спешите!
Залп!
На этот раз английские ядра легли точнее. Полетели щепки от каких-то построек, брызнула осколками каменная облицовка наблюдательной башенки.
– К развороту!
Раздались команды офицеров, засвистели переливами боцманские дудки и побежали по вантам проворные марсовые. Все было выполнено слаженно и быстро. Да иначе и быть не могло – все-таки флагман должен подавать пример прочим кораблям эскадры. И величественная громада линкора плавно наклонилась, описывая полукруг.
– Эй, пороховая обезьяна! Сюда! – крики канониров разнеслись над палубами.
В свою очередь, батареи форта также окутались дымом. Ответный огонь был точнее и более эффективен. Хотя большая часть ядер увязла в толстом дубовом борту, только сотряся корабль до самого киля, некоторые из них достигли своих целей. Брызнул острыми щепками планширь, выведя таким образом из строя нескольких моряков, одно ядро ударилось в ствол пушки на верхней палубе, изуродовав орудие и отправив на тот свет большую часть его расчета.
Но уже выходил на позицию для стрельбы второй линкор.
И вновь грянули орудия английской эскадры. С воем прочертили небо чугунные ядра.
– А молодец Дюшере! Вон как канониров выдрессировал! Стреляют-то они как бы и не чаще, чем обычно! – комментирую я наблюдаемую картину.
– Ну, не зря же мы им позиции перестраивали? – бурчит Кулькин, тоже наблюдающий это зрелище в подзорную трубу. – Пушки теперь вбок поворачивают, и заряжать их, на барбет вылезаючи, уже нет нужды. Оттого потери в канонирах меньше, вот и стреляют они так же быстро.
Действительно, простейшая переделка орудийных позиций позволила нам достичь этого эффекта. А всего-то и делов было – поворотный деревянный помост соорудить! Откатившаяся после выстрела назад и вверх пушка скатывалась после остановки по наклонному помосту вниз. Одновременно с откатом пушки опускались ставни, зарывая амбразуру от осколков и картечи, – их приводил в действие трос, прикрепленный к лафету спереди. Колеса пушечного лафета после возврата орудия на место утыкались в упоры, и специально для этой цели назначенный человек дергал за рычаг. Освобождались замки, и щит поворачивался на девяносто градусов. Банить ствол и заряжать пушку теперь можно не высовываясь из-за прикрытия земляных валов. Поэтому ответный огонь корабельной артиллерии резко стал менее эффективным. Заряженная пушка снова разворачивалась в прежнее положение, поднимались и закреплялись на месте защитные ставни, и можно стрелять дальше.
В своей чванливости и зазнайстве англичане не обратили внимания на буйки, одиноко болтавшиеся на волнах. А напрасно! Они обозначали заранее пристрелянные рубежи. И теперь канонирам было достаточно лишь выставить угол возвышения орудия на давно известную величину. Мелочь, скажете вы? Возможно… но в бою мелочей не бывает! И английский флот очень быстро в этом убедился…
Снизу затопали сапоги, и на площадку башни поднялся барон.
– Как прошел ваш визит к Джарвису, Карл Генрихович?
– Он был несколько раздосадован моим появлением, господин генерал.
– Да ладно вам, барон! По имени-отчеству уж давно называть можно, чего уж вы так официально-то? Князь тоже человек не чужой, по-русски понимает. Так что – не стесняйтесь! Кстати, вот голова садовая! – хлопаю себя по лбу. – Я ж вас так и не представил друг другу! Честь имею, барон, представить вам князя Кулькина! Начальник штаба Первого полка Калифорнийской дивизии, начальник инженерной подготовки и инженерных войск, подполковник испанской армии – прошу любить и жаловать!
Старый Империалист вежливо наклоняет голову.
– Что до вас касаемо, барон, то имя ваше, равно как и должность занимаемая, мне ведомы.
Оба они церемонно раскланиваются.
– Однако же, Александр Сергеевич, что такого вам нужно было от визита моего к адмиралу английскому? Ну да, могу я теперь подтвердить, что стрелять по вашим войскам англичане стали сознательно, так и что с того? Сражение-то вам это выиграть не поможет ведь?
– Эх, барон, выиграть сражение – не самое дело трудное! Гораздо сложнее доказать будет, что ты это сделал! Да последствий неприятных избежать!
– Не понимаю я вас…
– А вы смотрите внимательнее, барон, оно ж все на поверхности лежит…
– Что же, Александр Сергеевич?
– Вот, – протягиваю Рюгену трубу, – полюбопытствуйте, барон…
– Сэр! – коммодор Лэнс повернулся к адмиралу. – Посмотрите, сэр!
– Что там?
– Над фортом поднят испанский флаг!
– Что?!
– Да, сэр! Мы ведем огонь по… по союзникам…
– Над фортом поднят испанский флаг? – удивленно бормочет под нос барон. – Но… как же так, там ведь французские солдаты?
– Там есть бывшие французские солдаты, вы правы. И еще там присутствуют солдаты моей дивизии, вот это уже – совершенно точно.
– Но их командир?! Я имею в виду этих самых бывших?
– Служит в испанской армии. Вот, полюбопытствуйте, – протягиваю Рюгену бумагу. – Случайно у меня завалялась копия его патента… склероз, знаете ли…
– Однако, генерал! Вы меня просто удивляете! А как отнесутся к такому пассажу с его стороны… прочие сослуживцы полковника? Не увидим ли мы очередную смену флага над фортом?
– По странному стечению обстоятельств, барон, еще два месяца назад они тоже дружно изъявили желание перейти под руку Его католического величества. Бывают же такие совпадения? Согласитесь, что гораздо правильнее служить законному монарху, нежели толпе взбунтовавшейся черни?
Вот тут барону крыть нечем! Признать обратное он не может при всем желании! Хочет он того или нет, а вынужден будет сыграть на нашей стороне.
– А флаг над фортом? – не унимается Рюген.
– Я же не могу руководить полковником в этой области? Ему виднее, когда и как довести своим солдатам то, какому монарху они теперь служат.
– Понимаю… – дипломат наклоняет голову. – Теперь он может на совершенно законных основаниях требовать у вас поддержки. А английский адмирал, открыв огонь по невоюющей стране, поставил себя в очень неловкое положение. Теперь лучшее, что он сможет сделать, – это отступить!
– Вы сами-то в это верите, Карл Генрихович?
– Собираетесь с ним воевать, господин генерал?
– А чего ради, по-вашему, мы тут три месяца возились?
– У них только пехоты – восемь тысяч!
– Даже чуть больше. И что? На Мартинике большие леса… они способны без остатка поглотить любое количество солдат в красных мундирах…
Генерал Грей устало присел на упавшее дерево. В ушах его еще звучали злые и резкие хлопки выстрелов. Проклятый остров! Проклятые джунгли! И эти… разбойники, нападающие из кустов! В голове уже стоит неумолчный гул от всей этой трескотни и взрывов…
Поначалу все шло как по маслу. Высадка прошла почти без затруднений. Упали в воду несколько человек, повредила ногу лошадь… правда, парочка упавших нахлебалась-таки воды до смерти… но на общем радужном фоне это было почти незаметно.
Стоило, однако, встать на ночевку, как все изменилось буквально за час!
Разбудили генерала взрывы. Неизвестные злоумышленники под покровом темноты умудрились подложить заряды в стволы мортир. Взорвавшись, те прихватили с собою немалое количество оказавшихся поблизости солдат.
И понеслось…
Из окружавших лагерь кустов по взбудораженным солдатам ударила картечь! Скорее, правда, крупная дробь – картечины имели размер от четверти до трети дюйма, но и их оказалось более чем достаточно!
Если бы не удивительно частые и быстрые выстрелы, можно было бы предположить, что нападавшие используют охотничьи ружья. Правда, для них дальность выстрела все-таки великовата… А уж скорость перезарядки – так и вовсе запредельная.
Ответный огонь нескольких тысяч солдат проредил джунгли на десятки шагов вглубь! Но ни одного нападавшего так и не удалось обнаружить. Следы ранений были – и в достаточном количестве, но вот трупов не удалось отыскать ни одного.
Потеря всей осадной артиллерии поставила под вопрос сам смысл дальнейшего мероприятия. Но, поразмыслив, Грей приказал-таки выступить в путь. До ближайшего форта оставался лишь день пути. Громоздкие мортиры, сильно замедлявшие путь отряда, более уже не мешали быстрому маршу. Слабое утешение…
Быстрому, как же! Таким он был только в первые два часа.
А потом… потом земля встала на дыбы… Частые и неожиданные взрывы в самых неожиданных местах. Снопы осколков, выкашивающие целые шеренги в колоннах… казалось, сама преисподняя разверзлась под ногами солдат! Мины были повсюду. На дороге, в кустах и даже на ветках деревьев. Скорость передвижения моментально упала почти до нуля. Ни одного шага было невозможно сделать, не рискуя тут же услышать глухой хлопок дьявольского заряда. Каким образом неизвестные производили подрыв своих ловушек – так и осталось непонятным. Никого поблизости так и не удалось заметить. Самый тщательный осмотр мест подрыва мин тоже не принес никаких результатов. Не считать же за таковые обрывки бечевок и деревянные колышки? Полковник Гордон отдал приказ прощупывать землю штыками и ворошить кусты длинными палками. На первых порах это дало некоторый результат, две мины взорвались при касании палками наклоненных веток, лишь слегка зацепив осколками передовые дозоры. Но, по-видимому, наблюдавшие за отрядом неизвестные тут же сделали выводы… и следующие мины сработали тогда, когда голова колонны поравнялась с местом их установки. Осколки летели теперь с дистанции в двадцать-тридцать метров. Хотя часть их при этом неизбежно застревала в стволах деревьев или бесполезно рикошетировала от камней, своей задачи противник, кем бы он ни был, достиг. Движение практически застопорилось. Выбравшись наконец на большую поляну, отряд остановился на отдых.
Практически тут же из кустов затрещали выстрелы. Но на этот раз, здраво рассудив, что уж по минам-то стрелки противника ходить не станут, майор Мортон во главе своего батальона предпринял дерзкую контратаку. И она наконец-то принесла успех! Было убито около десятка этих негодяев, а батальон прорвался вперед, войдя при этом в узкий проход между холмами. Майор скомандовал немедленно занять оборону и тщательно осмотреть склоны. На них было обнаружено несколько готовых к подрыву куч камней. В каждую такую кучку, весом не менее тридцати-сорока фунтов, был заложен изрядный заряд пороха. Удайся злодеям их замысел, и проход на расстоянии не менее ста ярдов стал бы одной большой братской могилой.
Впрочем, могилу копать все-таки пришлось. Чтобы похоронить в ней погибших за сегодняшний день. Подсчитав потери, генерал схватился за голову! На месте первой ночевки похоронили около ста пятидесяти человек. А завершившийся день уменьшил количество солдат еще на добрую сотню солдат и офицеров. Да раненых имелось уже более четырехсот человек. Не всякий бой приводил к таким потерям!
Ночь прошла тревожно. Почти треть войска стояла под ружьем, готовая отразить атаку неизвестного противника. Да и остальные спали вполглаза. Среди ночи в расположении отряда несколько раз происходили необъяснимые взрывы. Их можно было бы принять за бомбы – но выстрелов орудий никто не слышал. Забросить же так далеко ручную гранату не смог бы ни один человек. И мощность взрывов гораздо больше соответствовала скорее бомбам, нежели ручным гранатам гренадеров. Так что к похороненным вечером солдатам пришлось добавить поутру еще с десяток. И вдвое большее количество пополнило ряды раненых.
Вот теперь пора выходить, а генерал никак не мог отдать команду на начало марша. Злой и невыспавшийся, он сидел на бревне и ясно отдавал себе отчет, что стоит только выйти из-под прикрытия каменистых склонов, как все начнется заново. А как воевать с таким противником – он не знал. Убитые в лесу люди были одеты в самое различное обмундирование. Кто-то во французскую военную форму, кто-то в обычную гражданскую одежду, а один так и вовсе – в форму испанского солдата! Считать их всех дезертирами, от безысходности нападавшими на многократно более сильную колонну английских войск, генерал не мог. Не похоже это было на дезертиров, да и смысла в этом для них не было ни малейшего. И эта странная манера ведения боя… Кому-то же пришла в голову эта идея, вот только кому? В глубине души Грей признавал правоту неведомого оппонента, тактический выигрыш был, безусловно, на его стороне. Но признать свое поражение от кучки сидящих в лесу оборванцев? На это генерал пойти не мог!
– Сэр! – прервал его раздумья голос адъютанта. – Посмотрите, сэр! Парламентер!
Грей поднял голову.
От дальнего входа в ущелье направлялся к ним всадник. Несомненно – офицер, судя по мундиру. В левой руке он держал белый флажок.
– Надо полагать, это командир тех, кто так активно нам вчера мешал…
– Или его адъютант, – вставил свою реплику майор Мортон.
– Возможно, – сухо ответил генерал. – Вот сейчас мы это и узнаем…
Подъехавший офицер ловко спрыгнул с лошади и поприветствовал генерала.
– Сеньор генерал! Капитан Фернандо-Долорес-Мария-Эспиноса-и-Вальдес! Калифорнийская полевая дивизия.
– Слушаю вас, капитан.
– Сеньор генерал, вам не кажется, что дальнейший путь вашего отряда может быть сопряжен с такими трудностями, что никакая, даже самая важная цель не сможет их оправдать?
– Капитан, это ваши солдаты стреляли по нам весь день? Что за бесчестная манера ведения боя? И по какому праву, кстати говоря?! Я что-то не слышал о том, чтобы Англия находилась в состоянии войны с Испанией?
– Представьте себе, сеньор генерал, я тоже ничего об этом не знаю. Но это, однако, не помешало кораблям вашего адмирала открыть орудийный огонь по нашим солдатам и убить и ранить множество из них. Так что можете выразить ему свою горячую благодарность! А мои солдаты, сеньор генерал, в бой пока еще не вступали. Но не преминут это сделать, если в том возникнет необходимость. Что же до нападавших… то я мало знаю таких мест, где появление солдат в вашей форме вызывало бы бурное ликование местного населения. К нему и обращайте свое негодование, возможно, вполне заслуженное.
Грей мрачно поглядел на парламентера. Врет ведь – и не краснеет! А как доказать обратное? Да и смысл в этом какой?
– Что вы хотите от нас, капитан?
– У вас есть только одна дорога – назад. Вперед вам не пройти. Заметьте, сеньор генерал, я не требую вашей капитуляции!
– Да как вы смеете, капитан?!
Испанец вздохнул.
– Сеньор генерал… вы не будете ли так любезны, чтобы пройти со мною… ну, хоть бы вон до того куста? Разумеется, ваши офицеры могут вас сопровождать!
Недоумевая, Грей согласился, и вся группа офицеров двинулась в путь. Указанный куст рос на склоне, около выхода из прохода.
Поднявшись туда, испанец наклонился к кусту и что-то сделал. Потом поднялся и жестом подозвал солдат конвоя:
– Снимите куст и отодвиньте его в сторону.
Глазам генерала предстало обложенное камнями углубление.
– В таких гнездах, вдоль всего края прохода, заложено около полутора тысяч фунтов пороха. Сверху заряды засыпаны мелкими камнями. На той стороне прохода – аналогично. Как вы полагаете, сеньор генерал, много ли ваших солдат уцелеет после того, как будет отдан приказ на подрыв этих минных колодцев? А ведь вам еще надо идти вперед…
– Так это ловушка! Нас заманили сюда сознательно?!
– Разумеется. А вы рассчитывали на встречу с шампанским? Вас тут никто не ждал с распростертыми объятиями! И пришли вы сами, без приглашения!
Грей обернулся на своих офицеров – увиденное им только подтвердило его наихудшие догадки. С живым и реальным противником они еще готовы были воевать. Но вот с таким… Невелика доблесть погибнуть под градом камней.
Он повернулся к испанскому капитану:
– И что же вы хотите от меня?
– Вы, сеньор генерал, даете нам свое честное слово увести свои войска назад, в бухту, где вы и высаживались. И обещаете в течение года не воевать против нас. Со своей стороны мы готовы предоставить проводников для того, чтобы сопроводить вас и ваших солдат в это место. Наши лекари окажут помощь раненым.
– Мы и сами в состоянии дойти назад!
– Вы так в этом уверены, сеньор генерал? Мины на своем пути тоже сами снимать будете?
– А что, они там уже есть?
– Да они тут повсюду… Отчего же, по-вашему, сеньор генерал, я все время по сторонам оглядываюсь? Так что с вашей стороны будет разумным отдать приказ своим офицерам, дабы они пресекали ненужное хождение и отклонение солдат от указанного маршрута.
– Хм… И что же вы еще хотите от нас?
– Ничего, сеньор генерал. Эта битва вами проиграна, и мы хотим предотвратить ненужные жертвы с обеих сторон. Просто уходите, забирайте раненых и покиньте наш остров.
– Ваш?
– Да, сеньор генерал. Уже наш. Я полагаю, ваше командование сделает соответствующие выводы из представленного доклада? И поверьте, будь на вашем месте и вчетверо больший отряд – он тоже не сумел бы ничего сделать в этом случае. Против этого оружия храбрость не только английских, но и любых других солдат не поможет, а ружья и пушки бесполезны…
– Хорошо, капитан. Я даю вам слово увести своих людей назад на корабли. Обещаю, что лично я не подниму оружия против Испании в течение года. Мои офицеры будут тому свидетелями.
– Благодарю вас, сеньор генерал, за ваше благородство и великодушие! – церемонно поклонился испанец. – Я немедленно распоряжусь о прибытии к вам лекарей и проводников! Со своей стороны обязуюсь немедленно выслать парламентера к адмиралу Джарвису, чтобы он прислал за вами корабли.
Капитан сдержал свое слово. Уже через час в расположение отряда прибыли около двадцати человек, которые занялись осмотром раненых и перевязкой их ран. Понаблюдав за их работой, полковые врачи сочли ее достаточно грамотной и правильной, и в итоге вскоре все они работали рядом. С собою лекари привезли целую повозку бинтов, корпии и каких-то мазей. Это было сделано очень даже вовремя, таковые запасы англичан уже подходили к концу. Немалую пользу принесли также и запасы рома – целых две большие бочки, которые были в испанских повозках. Данное обстоятельство позволило хоть немного приподнять дух солдат, который и так уже скатился до минимального уровня. Прибыли проводники – трое малоразговорчивых испанцев… и один ирландец. Его появление было встречено глухим ворчанием солдат, на которое тот не обратил ни малейшего внимания. Офицерам пришлось приложить известные усилия, чтобы пресечь разгорающийся было конфликт.
Перед выходом колонны генерал собрал офицеров.
– Джентльмены! Я принял решение о прекращении вылазки. Наши потери и без того велики, а судя по рассказам испанцев, они и далее будут только возрастать. Мы можем воевать с людьми, но не с бездушными механизмами. Не сомневаюсь, что многие из вас, не колеблясь, поведут своих солдат в атаку и в этом случае. Но на этот раз их смерть будет бесполезной, и мы не принесем этим никакой славы английскому оружию. Полагаю, что Его Величество не осудит меня за подобное решение, позволяющее сохранить так много опытных солдат для дальнейших побед во славу нашего короля и нашей страны! Наши знамена и оружие остаются с нами, и чести полков не будет нанесено никакого урона! – Грей обвел взглядом всех присутствующих. – Если кто-нибудь из вас не согласен с моим приказом, то пусть выскажет это сейчас!
Присутствующие молчали.
– В таком случае – прикажите солдатам строиться!
Еще через полчаса войска выступили в обратный путь. Распределившись вдоль колонны, проводники вели ее странным, извилистым маршрутом. Ирландец, невозмутимо попыхивая трубкой, особо предупредил офицеров о том, чтобы их солдаты не пытались срезать маршрут, чтобы облегчить себе путь.
– Это облегчение может оказаться слишком уж основательным…
Как всегда бывает, нашлись отчаянные головы, решившие пренебречь полученным предупреждением. Увы… ни к чему хорошему это не привело… Раненых стало больше на пятнадцать человек, а троих пришлось похоронить…
Проходя мимо места первой ночевки, Грей обратил внимание на то, что остатков подорванных мортир тут уже не было, испанцы или кто-то еще уже успели их увезти. Все вокруг было тщательно осмотрено провожатыми, которые указали безопасные для стоянки места.
Войска остановились на ночлег, и испанские лекари снова занялись ранеными. В подобных хлопотах прошла вся ночь. К сожалению, около двадцати человек выходить так и не удалось, к утру они скончались.
На следующий день колонна разбила лагерь около самого моря, на берегу бухты. Как-то незаметно исчезли в кустах проводники, посчитав, по-видимому, свою задачу выполненной. Остались только лекари. Но даже их немалые запасы уже стали истощаться, поэтому появление новой телеги с аналогичным грузом оказалось весьма кстати.
И, наконец, на горизонте появились паруса кораблей Джарвиса. Прибыл немалый отряд транспортов, под конвоем нескольких военных кораблей. Воцарившееся на берегу оживление смолкло, едва солдаты рассмотрели подходившие суда. Почти у всех боевых кораблей были видны признаки недавнего ремонта – форты стреляли метко.
В первую очередь погрузили раненых. Ими были заполнены два транспорта, тут же взявшие курс на Ямайку. Для их охраны выделили один из военных кораблей, потрепанный более остальных. Со слов моряков стало ясно, что двумя днями ранее еще один транспорт с аналогичным грузом ушел в том же направлении – повез раненых матросов.
И вот последний солдат ступил на борт корабля. Последняя лошадь погружена в трюм. На берегу остался только генерал и трое офицеров. Из леса не торопясь выехал небольшой отряд всадников. Следом за ними шла колонна солдат в испанской форме.
Подскакав к генералу, испанский капитан ловко спрыгнул на землю.
– Приветствую вас, сеньор генерал! Как мои люди? Исполнили они мое приказание должным образом?
– Да, капитан. Хочу выразить вам свою признательность за это! Некоторые досадные недоразумения вначале были вызваны недостаточным пониманием отдельными сержантами всей сложности вопроса.
– Понимаю вас, сеньор генерал! – наклонил голову капитан Фернандо-и-Вальдес. – Мои лекари оставили вам достаточный запас медикаментов и бинтов?
– Да… – оглянулся на своих офицеров Грей. – Полагаю, что этого вполне достаточно.
– Примите мои уверения, сеньор генерал, в совершеннейшем к вам почтении! – церемонно поклонился испанец. – Надеюсь, впредь мы не встретимся с вами на поле битвы, сеньор!
– Благодарю вас, капитан! А эти солдаты… кто они?
– Моя рота, сеньор генерал!
– Вы хотите сказать, – голос у Грея дрогнул, – что это все ваши войска?!
– Да, сеньор генерал. Других здесь нет…
