Глава 9
В голове бурелом – шумит ветер, деревья трещат под его порывами, колючий кустарник хлещет по извилинам. Во рту пустыня Гоби – суховеи, выжженные солнцем безводные просторы. Илья с трудом разлепил веки, но яркий свет резанул по глазам, и он болезненно зажмурился. Голова, казалось, раздувалась от боли, еще чуть-чуть, и лопнет.
Да, надрался он вчера основательно. Вроде бы и не хотел разгоняться, а понесло – и прямо на Римму. С ней он вчера и заснул… Илья отвел руку вправо, нащупал чью-то теплую спину. Ну да, Римма с ним. Но уже утро, почему она не поднимается? Ей-то на работу нужно. Он привстал и вдруг увидел худенькую девушку в футболке и джинсах. Она лежала к нему спиной, подложив под голову руку… Это не Кристина. И не Римма… Неужели Лена?
– Эй! – Илья тронул ее за плечо.
Девушка даже не шелохнулась. Он поднялся с кровати, обошел ее, присел на корточки перед спящей худышкой.
Да, это была Лена, и он должен принять меры. Вдруг она снова заявит на него в милицию?
– Проснись! Эй, ты слышишь меня?
Лена с трудом, но все-таки открыла глаза. Просыпалась она медленно, но с кровати соскочила быстро. Села, прижав к груди подушку, и уставилась на Илью, хлопая длинными ресницами. На пай-девочку она никак не походила. Похмельный вид, помятое лицо, запах перегара. С большого бодуна девочка.
– Узнаешь меня?
– Да, узнаю, – кивнула она, настороженно глядя на Илью.
– Как ты здесь оказалась?
– Римма позвала.
– Зачем?
Лена пожала худыми плечиками.
– И как в постели у меня оказалась, тоже не знаешь?
– Не помню, – растерянно мотнула она головой.
– Ну, конечно! – фыркнул он. – И как заявление на меня накатала, тоже не помнишь?
Девчонка поникла, виновато уронила голову на грудь.
– И давно ты этим промышляешь?
– Никогда!.. – вскинулась она. – Ну, только один раз…
– Ну-ну… И кто ж тебя надоумил?
– Это Римма все… – хлюпнула она носом. – Отомстить, сказала, хочет… Вам отомстить.
– За что?
– Ну, вы с работы ее уволили… А мне деньги нужны были…
– И не стыдно?
Лена вдруг разрыдалась, кулаками растирая слезы на глазах.
– Ага, поплачь, легче станет, – усмехнулся Илья.
– Я не должна была этого делать! И уже наказана! Мама умерла!..
– Давно?
– Вчера похоронили.
Илья поднялся, растрепал волосы, массируя трескучую голову, прошел на кухню. Бардак там, на столе остатки торжества – кусочек вареной колбасы на тарелке, нарезанные соленые огурцы, хлеб, початая бутылка водки.
Нельзя выпивать с похмелья, но никакого другого лекарства, кроме водки, у Ильи не было. А потом появилась Лена. Илья недовольно глянул на нее. Он бы не обиделся, если бы девчонка взяла да ушла, но нет, ее на кухню занесло.
– Есть хочешь? – спросил он.
Лена кивнула и села на краешек стула. Илья достал из холодильника яйцо, масло, вынул из шкафа сковороду. Яичница сейчас будет в самый раз.
– Как же так с мамой вышло?
– Да болела она… – вздохнула девчонка. – Сердце у нее, мне ж на лечение деньги нужны были…
– Деньги, говоришь? Это те, на которые меня развели?
– Нет, Римма дала.
– За что?
– Ну, за то, чтобы я с вами…
– И много дала?
– Пятьдесят тысяч.
– То есть сначала деньги, потому стулья? А капитан Сужилкин тебе сколько дал?
– Нисколько. Римма сразу расплатилась.
Илья цокнул языком, качая головой. В принципе, все объяснимо. Римма снюхалась с Сужилкиным и на пару с ним развела его, а заодно и отомстила… Тварь она, эта Римма, он давно это подозревал, а теперь еще и убедился. На своей шкуре убедился. А ведь таким богачом сам себе казался. Четыреста тысяч! Это же целое состояние! Свой бизнес можно было бы на этом начать. Стартовать с малого, а там как пойдет… А сейчас как быть? Если сорок тысяч наскребется, и то хорошо. А еще мебель вывезти нужно. И неясно куда. Родителям в деревню? Или на месте продать?..
Илья помассировал виски. Голова тяжелая – трудно сосредоточиться, а нужно. Интересно было знать, какими это деньгами Римма расплатилась с Леной. Ладно, если бы предполагаемой прибылью поделиться предложила, так нет, у нее аванс нашелся. А пятьдесят тысяч даже для нее много… Сужилкин одолжил? Но это вряд ли… А может, и Сужилкин… Илья покачал головой. Без разницы, откуда у Риммы деньги, важен сам результат. А он плачевный. Римма «обула» его по всем статьям – сначала разорила, а затем еще и семейную жизнь под откос пустила. Если Кристина ему вчера не померещилась, значит, назад ее уже не вернуть. Да и зачем? Она же не к кому-то уехала, а к Штагову. Может, она вчера за разводом приезжала…
Илья раскидал яичницу по тарелкам, одну поставил на свою половину стола, другую – перед Леной, и с жалостью наблюдал, как она набросилась на еду.
– И все-таки как ты здесь очутилась?
– Да не знаю… Сидела с теткой, Римма зашла, пошли, говорит, прогуляемся…
– Ко мне?
– Ну, она сказала, что вы со мной поговорить хотите. Просила, чтобы я соврала. Как будто она ни при чем, как будто я сама, типа, бес меня попутал…
– А ты не соврала?
– Не смогла. – Девчонка опустила голову, положив на стол вилку.
– Значит, представление тут передо мной решили устроить.
– Это все Римма.
– Это Римма! – передразнил ее Илья. – А в милицию сама побежишь!
– Не побегу!
– Знаешь, как я тебя сейчас называть могу? – с усмешкой спросил он. – Дорогая моя, могу называть. Очень дорогая. В четыреста тысяч ты мне обошлась.
Лена испуганно округлила глаза.
– А ты сколько думала?
– Ну, Римма сказала, что вы сто тысяч заплатите. Пятьдесят мне, остальное следователю. Ей, сказала, ничего не нужно, ей лишь бы отомстить… Ну, сажать она вас не хотела, всего лишь напугать… Четыреста тысяч?!
– А тебе всего лишь пятьдесят досталось… Это не я тебя насиловал, это Римма со своим следователем тебя поимела… И тебя, и меня…
– Вы меня не насиловали! – мотнула головой Лена. – Могли бы, но не насиловали.
– Сколько тебе лет?
– Шестнадцать вот исполнилось.
– В школе учишься?
– Училась! – тяжко вздохнула Лена.
– Бросила?
– Да мама сказала…
– А мамы, значит, больше нет… Как дальше жить собираешься?
– Не знаю… Тетка с мужем в нашем доме жить будут, пока новый не построят. Участок большой, деньги есть… Построят.
– И ты с ними жить будешь?
– Она говорит, что втроем тесно, поживешь, мол, на Жерновах… Ну, это хутор у нас так называется… – Лена угрюмо махнула рукой куда-то в сторону юга. – Тетка там жила.
– А на хуторе что?
– Ну, дом…
– Ладно, – вздохнул Илья, – давай иди домой.
– Некуда мне идти… – дрожащим голосом прошептала Лена.
Илья кивком головы показал на кресло. Пусть посидит, подумает над своей судьбой, а он пока поспит.
– Можно подумать, мне есть куда податься, – буркнул он.
Завтра и ноги его уже здесь быть не должно, и об этом никак нельзя забывать. Вот проснется и будет думать, как ему быть…
Как мужчина ест, так он и в жизни себя ведет. Штагов садился за стол основательно, как будто врастал в стол, взгляд спокойный, выражение лица серьезное. Суп из ложки схлебывал неторопливо, но не бесшумно. И к жизни он относился так же серьезно и шел по ней шумно, широким шагом. И на большие дела замахиваться не боялся, поэтому на столе у него разносолы. И сервировка богатая.
Глядя, как он ест, Кристина улыбалась. Ей нравилось, когда люди ведут себя естественно. И не безобразно.
Она собиралась ехать к родителям, но снова заночевала у Штагова. И что-то не хотелось ей съезжать из этого большого, комфортного и очень удобного для жизни дома.
В столовую вошел охранник, остановился, посмотрел на Штагова. Тот кивнул, уловив его вопросительный взгляд, и парень подошел к нему, что-то шепнул на ухо.
Когда охранник ушел, Штагов обратился к Кристине:
– Муж твой подъехал, поговорить ему с тобой надо. Иди, если хочешь, – небрежно добавил он.
– Не хочу… Но пойду.
Сначала она поднялась в комнату, которую Штагов ей выделил. Алешка преспокойно спал в своей кроватке. Отец где-то рядом, а ему и дела нет. Значит, такой отец…
Илья стоял у ворот и, пытаясь унять волнение, водил ногой по асфальту. Голова опущена, одна рука в кармане куртки, в пальцах другой дымится сигарета. Увидев Кристину, он распрямился, шагнул и остановился – в ожидании, когда она сама подойдет к нему. Но и она остановилась. Гора к альпинисту на поклон не ходит.
Илья недовольно посмотрел на Кристину, перевел взгляд на особняк Штагова, пренебрежительно усмехнулся, но все-таки приблизился к ней. Несвежий у него вид, хотя и не помятый. Прическу подправить бы не мешало, и бриться нужно утром, а не только вечером. Джинсы бы постирать и погладить…
– Правильно мне сказали, с кем ты уехала, – с осуждением сказал он.
– И мне правильно сказали, с кем ты гуляешь, – поморщилась Кристина.
– Ни с кем я не гулял.
– И Римму я на коленях у тебя не видела?
– А видела? – как-то странно глянул на нее Илья.
– И видела, – кивнула она. – И слышала… Как она у тебя в постели орала, слышала… Или не было ничего?
– Было. Но уже после того, как ты ушла.
– И в изнасиловании тебя никто не обвинял?
– Это подстава, – буркнул Илья.
– И с малолеткой ты не спал?
– Я же говорю, подставили меня…
– Подставили. Я даже скажу кто! Ты сам себя и подставил! – выпалила Кристина.
– Ну да, меня крайним хочешь сделать… А ты стрелки на меня не переводи, ты просто расскажи, как тебе во дворце у султана живется?
Кристине стало не по себе. Не спала она со Штаговым и не собиралась, об этом нужно не просто говорить – кричать, а она несет какую-то чушь.
– Не было у нас ничего, – растерянно пробормотала она.
– Не было?! – ехидно сощурился он. – А у меня было! Ты меня бросила, а ко мне пришла Римма. Я брошенный, она одинокая, нас притянуло друг к другу. Случилось то, что и должно было случиться… И тебя к Штагову притянуло. И с вами это случилось. Не могло не случиться!
– Не равняй других по себе!
– Да? Я такой развратник, а Штагов святой! И он предложил тебе непорочное сожительство! – Илья махнул рукой, повернулся к ней спиной и нервно зашагал в сторону лесополосы, за которой скрывался поселок.
Кристина хотела послать его к черту, но не решилась. Пусть уходит. Пусть просто уходит…
А когда он исчез, возникло вдруг острое желание бежать за ним. Вдруг она не так поняла его, может, у них с Риммой действительно ничего не было. И с малолеткой его действительно могли подставить.
Илья уходил навсегда, и от этой мысли сердце разрывалось на части. Надо догнать его, еще раз расспросить – без ехидства и упреков, но из ворот вдруг вышел Штагов. Оказывается, Алешка расплакался, и только Кристина могла его успокоить…