Chapter nineteen
Poisonous iris
Миновав залитый золотистым светом холл, мы остановились у лифта. Маркус нажал кнопку в стене, она загорелась голубым и, вскоре, металлические двери разъехались. Я еще раз обернулась на дверь, за которой скрылись Эрик и Эмма.
– Ты думаешь, это хорошая идея отпустить их?
– Я думаю да, по этой же причине я не хотел, чтобы кто-то летел с нами, нам нельзя кучковаться. Пальмира далеко – они будут в безопасности.
– Я не про это, – сказала я. Маркус подтолкнул меня в лифт и зашел последним. – Они пошли через другой выход. Насколько это безопасно?
– Безопасней чем здесь, – ответил он. – Их транспорт припаркован в западном кратере, они через него и заходили. Эрик не хотел, чтобы Эмма шла сквозь толпу и провел ее через VIP вход.
Лифт поехал вниз и больше никто не произнес ни слова. Анна жалась к Кейлу. Маркус мрачно молчал, а я старалась держаться ближе к нему, чувствуя угрызения совести, за то, что не рассказала ему сразу.
Со странным мазохистским наслаждением я прокручивала в уме разговор с Нейманом, слово за словом, но факты так и не желали складываться в единую картину. «Это сюрприз», – звучало в голове.
Вскоре мы вышли в главный холл. Музыка и яркий свет оглушили меня. Здесь стояла плотная завеса из искусственного дыма, подсвеченного цветными вспышками прожекторов. Пятна света отражались от потных оголенных тел, длинные локоны девушек разлетались в разные стороны, мимо сновали официанты предлагая горячительные напитки.
Арни все так же был на своем посту – уже голый по пояс. Маркус шел впереди крепко держа меня за руку, сзади шла Анна и замыкал Кейл.
Мы с трудом просачивались сквозь живые джунгли. Чем ближе к выходу, тем плотнее становилась толпа. Маркус буквально расталкивал их в стороны. Когда музыка внезапно стихла, я вздрогнула.
– Что за…? – я обернулась и увидела, что семь танцполов бесшумно поднялись в воздух, зависая у нас над головами. Те кто был на них уже кричали от радости. Кто был внизу простирали свои руки вверх. Свет погас и весь клуб превратился в бесконечное космическое пространство с миллионами сияющих звезд, летящими кометами и недостижимо далекими планетами. Звуки музыки нарастали от едва слышного, становясь все громче и напористей. Холодный, металлический голос бесстрастно произнес:
– Корабль заходит в зону туманности.
Крики восторженных тусовщиков разрывали воздух. Он стал прохладнее, сверху заструился серебристый туман, медленно опускаясь вниз.
Перламутрово-прозрачный, призрачный, он разливался по воздуху, смешиваясь с розовыми столбами света, приобретая нежно лиловый оттенок, меняясь на насыщенно фиолетовый и затем снова светлел. Через минуту туман озарялся светло-желтым и, тут же, сменялся лазурноголубыми вспышками. Небула жила своей жизнью и казалось дышала. Сквозь игру света таинственно выглядывали недостижимые галактики.
Туман полз вниз обвивая нас щупальцами, и я почувствовала странный привкус на немеющем языке. Колени стали обмякать, Маркус подхватил меня на руки, мне хотелось спать, я закрыла глаза и прижалась щекой к теплой любимой груди. Он сделал несколько шагов, и я сквозь темноту услышала голос Маркуса, он что-то прокричал Анне об усыпляющем газе, и я почувствовала как мы вместе осели на пол. Темное мягкое одеяло накрывало меня с головой и на руках у Маркуса было так хорошо, что мне даже не хотелось сопротивляться, у меня не было сил. Я все глубже и глубже погружалась в обволакивающую темноту.
Слипшиеся глаза отказывались открываться, веки были просто чугунные. Теплые руки Маркуса все еще держали меня, значит все хорошо, и я снова стала погружаться в сон. Я услышала странное мычание, слова Кейла смешались в непонятную звуковую субстанцию. Ему в ответ промычала Анна.
Я попыталась открыть глаза, но веки не слушались.
Захотелось помочь себе и руками открыть глаза, но руки даже не пошевелились, я попробовала пальцы, ноги – ноль реакции. Мое тело не реагировало. Я попыталась сказать, что я не могу пошевелиться, но только промямлила что-то невнятное. Меня охватила паника. Слепота сводила с ума. Дыхание стало сбивчивым, обезумевшее сердце шумно и медленно билось в груди. Маркус рядом: значит он тоже обречен. Я стала дрожать.
– Ты проснулась, – нежный бархатистый голос Маркуса ранил мой слух, потому что он не должен быть тут. Он погладил меня по волосам, его руки были ледяными, – все будет хорошо, – прошептал он, – мы выберемся отсюда, – голос Маркуса звучал четче, чем остальные голоса. Он звучал уверенно и спокойно. Как он может быть таким невозмутимым? Маркус коснулся моей щеки губами.
– Ты плачешь? – в его голосе сквозила боль, – я тебя люблю, Кейт, люблю больше всего во вселенной. Я не дам тебя в обиду.
Я едва заметно покачала головой отказываясь верить в происходящее.
– Ты не должен быть здесь – это не правильно. Я подставила вас… – промямлила я, Маркус накрыл мои губы своими, заставив замолчать. Безотказный способ.
Постепенно ко мне возвращалась способность к движению. Я приоткрыла глаза. Абсолютная темнота, словно я ослепла.
– Я ничего не вижу, – протянула я, язык был ватным.
– Я тоже, – язык у Анны заплетался и от этого голос звучал пьяным.
– Здесь темно, – отозвался Кейл.
– Здесь это где? – спросила я.
– Где-то куда не проникает ни один лучик света.
– Пахнет соленой водой и рыбой, – произнесла я опираясь на локти.
– Может нас законсервировали вместе с селедкой, – Кейл иронизировал.
– Не смешно, – резко ответила я. Мои руки и ноги стали шевелиться. Я медленно села, полная дезориентация раздражала меня. Но это лучше чем страх. В кромешной тьме время тянулось невыносимо долго. Еще дольше оно тянулось от безызвестности. Хотя это не совсем правильно: кое-что нам все же было известно. Мы в полном дерьме.
Прошел еще час, а может и больше, прежде чем все мы вернулись в прежнее состояние. Я все так же крепко сжимала руку Маркуса. Его пальцы вновь стали теплыми. Я медленно встала.
– Куда ты?
– Хочу понять где мы.
Я на ощупь стала изучать пространство. Круглые, странные на ощупь, стены; похоже, каменный холодный пол. Мы были в небольшом помещении, как под колпаком.
Вдруг включился яркий свет ослепив меня. Резкая боль в глазах заставила меня зажмуриться. Ощущения были ужасные, как будто мне в глаза бросили горсть раскаленного песка. Слезы хлынули потоком. Я попыталась вернуться в том направлении откуда пришла, но ударилась лбом о стену. Она оказалась ближе чем я предполагала.
– Маркус, – с нотками паники позвала я, но никто не ответил, – кто нибудь?! – прокричала я.
Тишина стояла звенящая, даже тогда на кладбище были хоть какие-то звуки. Сейчас ничего. Сердце сжалось, как каменное. От отчаяния я была готова захныкать. Мне пришлось использовать последнее мужество спрятанное мною в самый дальний закуток сознания, чтобы стоять на ногах.
– Маркус!!! – повторила я попытку, – Где ты? – голос срывался и я глотала страх.
«Глубоко дышать, глубоко дышать, глубоко дышать», – как мантры повторяла я, – «Сейчас не время для паники». Но страх рвался наружу, каждый вдох царапал горло. Хотелось отчаянно закричать. Хотелось заплакать.
Я слепо ходила по кругу пытаясь понять куда они делись, что произошло, где выход и даже не знала живы ли они, в голову приходили самые абсурдные мысли о раздвижных полах и подземельях с острыми шипами. Я пыталась себя убедить, что такого не бывает, но так как факт существования Неймона был сам по себе абсурдным, я ничего не могла исключать. Для него жизнь ни стоила ни чего. Он убивал так же просто, как дышал.
Смахнув ненавистные слезы, я постаралась успокоится. Истерическое состояние еще никому не шло на пользу. Постепенно резь в глазах стала уходить и бесконечный соленый поток остановился. Я прижалась спиной к стене и сосредоточилась. Ни одного звука. Ничего. Постепенно я стала различать тени, они превращались в размытые образы. Я поняла, что я нахожусь в подобии стеклянного колпака. Образы приняли очертания, и я застыла в немом ужасе.
– Господи, – прошептала я подавившись колотившимся сердцем.
Мы находились в большом, даже огромном зале, с массивными колоннами, подпирающими сводчатый потолок. Рядом со мной, в таких же «колпаках» был Маркус, за ним Кейл и Анна. Каждый по отдельности. Из груди вырвался стон, колени предательски задрожали.
Я еще раз ощупала стены. Странная субстанция – чуть тягучая, похожая на энергетическое поле, удерживала нас внутри. Я видела такое по телевизору: что-то подобное используют для ловли диких зверей.
Мой взгляд метнулся вглубь. По периметру, обнаженными телами, белели классические скульптуры из греческой мифологии. Я опознала лишь нескольких: с детства знакомые Зевс, Аид с цербером, Афродита и Геракл. Но даже моих скудных познаний хватило, чтобы понять, что он окружил себя богами и их созданиями.
Я не увидела ни одного окна и подумала, что мы были под землей. Позади, под аркой, была огромная деревянная дверь, скорее ворота, с резными орнаментами и позолотой. Мраморные полы разбегались концентрическими кругами. В самом центре, прямо под моими ногами, мозаикой выложено дерево Евгеники.
Впереди синел полукруглый огромный аквариум, поднимаясь на несколько метров вверх. Я попыталась разглядеть, что внутри и с трудом различила нескольких медуз, призрачно парящих в воде. Было в этом что-то отвратительное.
Прозрачные водные блики мерцали на стенах и потолке. По обе стороны от него шли массивные лестницы из черного мрамора, завершаясь площадкой наверху аквариума, уходящей вглубь широкими ступенями. На каждой ступени, обильно украшенной орнаментами, по бокам, стояли изваяния крокодилов с раскрытыми, оскаленными пастями. Из школьных уроков я помнила, что крокодилы в мифологии – пожиратели плоти, символизировали начало новой жизни, через муки и смерть. У меня все похолодело внутри, по мере того, как взгляд поднимался выше.
На постаменте стоял резной позолоченный трон, а на его изголовье застыли две белые совы. Их черные глаза сверкали, словно стеклянные бусины. Нейман восседал на троне в своей небрежной манере: закинув ногу на ногу. На его губах блистала самодовольная улыбка. Он с нескрываемым интересом смотрел на нас в им же поставленном спектакле.
Рядом с ним стояла девушка, ее прямые волосы были белыми, как снег, так же как и кожа. На бесцветном лице чернели бездонные большие глаза и яркие губы цвета спелой вишни, надменно скривились в подобии улыбки, расчертив тонкое лицо, словно свежий шрам.
В ее взгляде была ненависть и отвращение. Она смотрела только на меня: пристально и изучающе. Было похоже, что ей совсем не нравилось то, что она видела. Поправив длинные волосы, блондинка, демонстративно отвернулась, показывая то, что происходящее ей наскучило не успев начаться.
Позади них стояли четыре охранника. Их размеры не были внушающими страх, наверняка, они обладали чем-то кроме физической силы. Зал наполнялся перешептыванием неймонов, похожих как штампованные копии. Их было несколько сотен, может больше.
– Добро пожаловать! – торжественно провозгласил Нейман потревожив тишину.
Я молчала и тряслась. Маркус все так же стоял с непроницаемым лицом: ни намека на страх. Он взглянул на меня и чуть улыбнулся говоря этим, что все будет хорошо.
Нейман встал и направился вниз: медленно, покачивающейся беззаботной походкой. В ней было что-то танцующее. Черный костюм идеально сидел на подтянутой фигуре. Он определенно был очень привлекательным, даже красивым. Если бы не один огромный минус затмевавший это: он был монстром.
Светловолосая девушка следовала за ним тенью. Она шла, как кошка: плавно переступая стройными ногами. Винзенс спустился на несколько ступеней к самому аквариуму. Рядом с ним материализовался проворный парень – держа в руках большое ведро и перчатку.
– Надеюсь, вы не против, если я покормлю девочек? – произнес он с некоторой легкостью в голосе и именно это ужасало.
«Лишь бы не нами» – подумала я.
Лакей надел на его руку перчатку, а затем Нейман достал из ведра большую рыбу и бросил ее в аквариум. Она дергалась и извивалась, пока летела вниз. Упав в воду рыбина, проворно поплыла вглубь, потом резко остановилась и забилась в щупальцах морской осы.
Рядом появилась еще одна и еще. Кубический купол каждой медузы был не меньше баскетбольного мяча, а самая большая была размером с открытый зонт. Их щупальца простирались вниз на несколько метров десятками тоненьких сверкающих ниточек. Они красиво и плавно переливались в прозрачной воде. Из-за их нежно-голубого цвета их почти не было видно. Смертельно прекрасные призрачные убийцы.
Нейман стал бросать рыбу одну за одной и все они попались в ядовитые сети, не прожив и десяти секунд.
Закончив он снял перчатку и сделал резкий жест. Стены сдерживающие меня растаяли.
– Подойди сюда милая, – Нейман, с отеческой нежностью в голосе, поманил меня рукой.
– Нет, – с тихой яростью в голосе ответила я.
– Кристина, – обратился он к блондинке, – не могла бы ты помочь моей дорогой гостье подняться ко мне.
Девушка злорадно улыбнулась. Медленно дефилируя она спускалась по лестнице. Несколько десятков глаз пристально и жадно ловили каждое движение бедер. Все ясно: тайный предмет обожаний. Она наслаждалась этим – в этом они с Нейманом были с ним похожи.
– И что он в тебе нашел?! – Кристина брезгливо сжала пухлые губы.
– Вот и мне интересно это узнать, – я сказала это тихо, но она расслышала и прищурила глаза.
– Сама пойдешь или тебе помочь? – я распрямила свои плечи и взглядом встретилась со взглядом Кристины, от напряжения между нами в воздухе, словно, било током.
– Если кому-то нужно, то пусть этот кто-то спустится сам! – я сказала это достаточно громко, чтобы он услышал.
– Дура! – озлобленно рявкнула она, – Вин никогда не спускается вниз!
Она схватила меня за сломанную руку и потащила к нему. Я вскрикнула от боли, хотя она и не была такой острой, как прежде.
– Тише Кристина, будь гостеприимней, – строго сказал Нейман.
Девушка сделала вид, что не слышит и сильнее сжала мое запястье. Я постаралась сдержать крик понимая, что ей это доставит удовольствие. Силу Кристины нельзя было переоценить. У меня почти не было шансов.
Я бросила взгляд на Маркуса. Он бился, как бешеный зверь, в своей клетке пытаясь вырваться наружу, злость исказила прекрасное лицо, он что-то кричал, но к нам не доносилось ни звука. В это мгновение я вспомнила слова Маркуса «если не попробуем, не узнаем». И он был прав. Я слишком рано сдалась.
Мои пальцы коснулись подвески подаренной им. Я одним движением сняла с шеи медальон феникса и дракона нащупав острые части.
Секунды хватило чтобы осуществить задуманное: острый конец крыла дракона вонзился ей в спину. Она закричала выпуская мою руку. От лопаток до самой задницы краснела глубокая царапина, через которую засочилась кровь.
В голове пульсирующая боль превратилась в адский костер, сжигающий мозг изнутри. «Бум! Бум!» – слышала я как неведомая сила била меня бейсбольной битой в виски. Жар стал спускаться к горлу раздирая его острыми бритвами.
Здесь это случилось снова: замедление времени, когда вдруг начинаешь замечать все вокруг. Кристина все еще визжала разворачиваясь ко мне. Я сделала глубокий вдох, собирая все силы: схватила ее за длинные волосы и с особым, маниакальным наслаждением, вонзила дракона ей в щеку, ощущая как метал проделывает свой путь сквозь нежную девичью кожу.
Кристина развернулась ко мне с ужасом в глазах, ощупывая пальцами глубокий порез. Ее тонкие руки покрылись кровью.
– Сука!!! – завопила она так, что у меня зазвенело в ушах.
Красивое лицо исказилось и оскалилось. Кристина бросилась на меня со скоростью нападающей гадюки. Она ударила меня ногой в живот и я отлетела на несколько метров. Голова ударилась об мраморный пол и в глазах на секунду потемнело. Я попыталась встать понимая, что промедление будет стоить мне жизни, но не смогла, я только слышала звон, хруст и быстро приближающиеся шаги.
Глаза тяжело открылись и я увидела, что тварь отломала руку у одной из статуй и быстро направляется ко мне. Я взглянула на Маркуса, в его глазах был ужас, он тщетно пытался пробиться через заграждение, и я с сожалением подумала, что ему придется увидеть как мои мозги растекаются по плитам.
Кристина, скаля ровные зубы, занесла над моей головой каменную глыбу и с кошмарным воплем выронила осколок статуи. Она схватилась за голову оседая на пол, извиваясь и не переставая кричать. Не понимая, что происходит я шатаясь поднялась на ноги и осмотрелась. Нейман сосредоточенно пронзал ее гневным взглядом. Он что-то делал с ней, причиняя ей невыносимую боль, ее крики превратились в хриплые стоны, я видела, что она умирает содрогаясь в агонии. Я встала перед ней заслоняя ее.
– Остановись! – закричала я, сама не зная, что заставляет меня пытаться спасти это существо, но смотреть на ее муки было еще хуже.
Те неймоны, что недавно с вожделением и не скрываемой любовью заглядывали ей в глаза, сейчас смотрели на то как она умирает и никто не попытался ей помочь.
– Убей меня, – прохрипела она молящими глазами, то, что он делал с ней доставляло ей невыносимые страдания.
Нейман довольно поднял бровь. Все прекратилось. Кристина еще дышала. Он медленно спустился, подошел к нам, наступая ей на пальцы, они неприятно захрустели под его подошвой.
– Ты не переставляешь меня удивлять, – произнес он, – мне искренне жаль, что тебя волнует судьба таких как она.
– Не тебе решать кому жить! – прошипела я.
Он зловеще рассмеялся.
– Обожаю твое чувство юмора.
Я молча прожигала его взглядом.
– Кристина допустила ошибку и она, как никто другой, знает, что я не прощаю ошибок, – сказал Нейман расправляя плечи, – но так как ты моя очень важная гостья, я все же спрошу у тебя. Только сначала небольшое отступление. Если она попыталась тебя убить; пошла против моей воли, что карается смертью – значит она сделает все, чтобы завершить начатое. Я бы не хотел этого. Предлагаю скормить ее медузам. Да или нет решать тебе.
Он с диким блеском в глазах смотрел на меня, а я не могла ни на чем сконцентрироваться. Жуткая головная боль сводила меня с ума. Еще несколько дней назад я не знала, что это такое.
Кристина смотрела на меня: во взгляде испуг, но ни капли сожаления. Если действительно избавится от нее, то на одного врага будет меньше: на один маленький шажок ближе к выходу. А я собиралась отсюда выбираться. Но разве ее жизнь принадлежит мне?
– Нет, – ответила я слыша свой голос, словно из-под толщи воды.
Он медленно и громко зааплодировал.
– Браво! – все происходящее его очень занимало, – возможно, позже я передумаю, а пока что убери ее с моих глаз, – он брезгливо махнул рукой, – сегодня у меня чудесное настроение. Сорок лет поисков. Сорок лет разочарований. И, наконец, я тебя нашел. Этот день я запомню надолго. Тебе, наверное, интересно узнать, что ты здесь делаешь?!
– Я просто хочу, чтобы ты оставил меня и моих друзей. Ты что-то напутал! Сорок лет ты не мог меня искать.
– Нет. Конечно нет. История эта началась задолго до твоего появления, – ответил Нейман, – однажды, майским днем, я встретил милую девушку по имени Маргарет. Она была юна и, что не маловажно, прекрасна. Я был старше ее на целых пятнадцать лет, но это не помешало перерасти хрупким чувствам в пылкую любовь.
Мы поженились. В то время я работал над очень важным проектом, – Нейман углубился в свои воспоминания, – она была дивно красива. Я до сих пор скучаю по ее голубым глазам… – он улыбнулся, – через некоторое время Маргарет забеременела. Она была так счастлива. Скажу честно, я никогда не горел желанием иметь детей, но ради нее я был согласен. Я подумал, если уж у меня будет ребенок, то пусть это будет сверх человек, тем более, это то, чему я посвятил годы своей научной деятельности. Супер создание! Он должен был стать первым из новой расы.
Весь эксперимент проходил в строжайшей секретности, о нем не знала даже Маргарет, – Нейман прижал руку к сердцу, словно воспоминания причиняли ему боль, – когда ребенок родился, я понял, что он совершенно обыкновенный. Здоровая милая девочка. Но никаких признаков изменений, ничего. Эксперимент провалился с треском, я был в бешенстве. Это было великое разочарование. Такого не могло быть! – взмахнул он руками, – вот тогда то, я и наговорил Маргарет столько лишнего, я кричал на нее, обвинял в неудаче и проговорился об опытах. Вечером я обнаружил пустую квартиру. Она исчезла вместе с ребенком, забрала то, что принадлежало мне! – Нейман зло сверкнул глазами, – хотя, в тот момент, меня это не особо огорчило. Марго меня разочаровала. Девочка не представляла ценности. До того момента, пока один из экспериментов не показал, что эти признаки могут передаваться через поколение. Я начал долгие поиски, длиной в сорок лет, – Нейман цокнул языком и посмотрел на меня, – даже лучше, чем я ожидал. Настоящий алмаз! Немного качественной огранки и получится чистейший бриллиант.
У меня потемнело в глазах. Выходит этот монстр мой дед?! Этого не могло быть. Мою бабушку звали Роузи. Хотя я ничего не знала о ее прошлом и ровным счетом ничего не знала о ее муже. Как будто бы его и не было. Она не любила об этом говорить и на все вопросы отвечала уклончиво, мол, он погиб при трагических обстоятельствах.
Вот в памяти всплыло воспоминание: мы с бабушкой стоим в очереди за мороженным. Сзади женский голос кричит: «Маргарет, возьми два ванильных», бабушка инстинктивно оборачивается и, тут же, опомнившись, с неловким выражением оправдывается: «Знакомый голос, думала подруга».
Мама говорила о том, что они с бабушкой очень часто переезжали, не задерживаясь на одном месте. Неужели все это правда? Но я самый обычный человек. Да, для человека я пожалуй весьма способна, но не более того. Я никогда не обладала сверх силой и тем более такими способностями, как у него или хотя бы неймонов, хотя то, что стало происходить со мной в последнее время не поддается объяснению.
– Я понимаю, – его голос резал слух, – это неожиданно.
– Мою бабушку зовут Роузи.
– Сейчас да. Но много лет назад все было по другому. Она ловко ускользала от меня десятки раз, у нее было много имен. Маргарет умна. И она была очень красива. Как ты. Ты ведь знала, что она из первой генерации серплов? Хотя это не совсем корректно, она, скорее, доработанный человек. Но именно эти корректировки повлияли на развитие плода.
– Это не правда, она человек.
– Она была одна из первых, тогда еще не умели создавать такое совершенство, – он кинул взгляд на Маркуса и Анну, – это было самое начало. И скорее да, чем нет. Она больше человек.
– Я не та за кого ты меня принимаешь. У меня никогда не было сверх способностей, – это была ложь. Способность слышать Алана, ускоренная регенерация, влияние на все электрические приборы.
– А это твой маленький секрет, – от его довольного взгляда у меня похолодело внутри.
– Obsta circenses! – его голос прозвучал уродливо и отвратительно в тишине зала.
