Глава 13. Чародей из легенды

Под супертанком тянулись прямоугольники полей, разделенные полосами деревьев. Показалось в стороне и уплыло за корму селение над рекой. Было видно, что по нему хорошенько прошелся пожар, превратив многие дома в россыпи обгоревших бревен. Возможно, его причиной был артиллерийский обстрел или воздушная бомбардировка с летательных аппаратов – берег и ведущая к реке дорога были усеяны черными пятнами воронок, разбитые фермы моста свисали с быков и наклонно уходили в воду. В овраге колесами вверх лежало грузовое авто со смятой в лепешку кабиной, а неподалеку, у наполовину уцелевшего забора, стоял покрытый копотью танк. Башня его наклонилась набок, и ствол упирался в огород – казалось, это какой-то зверь пьет соки земли. Посреди очередного поля, на черной выжженной проплешине, валялись обломки летательного, судя по хвосту, аппарата. Через несколько километров в поля стали вклиниваться выступы лесного массива, и Дарий приказал садиться на опушке. Силовое поле к тому времени было восстановлено, внизу не замечалось присутствия никаких живых существ, и Спинозе, кажется, не грозило вновь угодить под снаряд.

Аллатон вернулся из медицинского бокса в башню, оставив Тангейзера возиться с постполковником. Шерлок сосредоточенно смотрел на экран, а Хорригор все никак не мог расстаться с бутылкой, явно решив идти по нетвердым стопам капитана Макнери.

– Господин Хорригор, вы бы коньяком-то не очень увлекались, – хмуро посоветовал Дарий, когда танк благополучно приземлился. – В наших обстоятельствах лучше быть потрезвей. Мало ли что…

– Алкоголь на мои способности не влияет, – заявил иргарий, но бутылку все-таки поставил на пол, у стенки, подальше от себя. И с грустным видом понаблюдал, как робот-чистомой уносит ее в свою норку.

– Так вот, насчет интересного вопроса, – мрачно сказал Силва и провел пальцем над панелью управления, включая внутреннюю связь. – Тан, заканчивай с постполканом и иди сюда, на разбор полетов. Как там, Бенедикт: «Броня крепка»? А на деле что оказалось? Фанера у тебя, а не броня, так получается? Почему переходник – один из важнейших элементов системы защиты! – столь слабо защищен? Заметь, было три попадания, – Дарий для наглядности выставил три пальца, – и два последних ничего не повредили. А первое оставило нас без силового колпака. Что, стреляли чем-то особенным? Не думаю. Стрельба ведь велась не по нам, не прицельно, мы случайно под раздачу угодили. Конечно, орудийный снаряд – это не стрела, и не камень из пращи, но и не импульсник, верно? Так в чем же дело? Конструкционная недоработка? Именно там, где ее не должно быть ни в коем случае? Что-то плохо в такое верится. А точнее, совсем не верится.

– Как-то я расследовал одно дело, связанное с горнодобывающим оборудованием, – подал голос Шерлок. – Там преступники использовали именно конструкционную недоработку. И неплохо на этом нажились.

– Военная техника – это не горнодобывающее оборудование, – веско произнес Дарий. – Тут подход построже. Повторяю: в такую промашку специалистов я не верю.

– Я тоже, – сказал Спиноза.

– Тогда получается, что кто-то умышленно ослабил твою броню в одном из самых важных мест, – сделал вывод Силва. – Хотя я совершенно не представляю себе, как такое можно провернуть чисто технически. Рубанком же ее не сострогаешь, и напильником вряд ли получится. Тут же возникает другой вопрос: кто мог это сделать? Ремонтники? – Он посмотрел на вошедшего в башню Тангейзера: – Ты помнишь, чтобы ремонтники серьезно возились с маши… э-э… со Спинозой?

– Не помню, – сухо ответил постлейтенант.

Он все никак не мог простить командиру приказа лезть под снаряды. И ради кого? Ради постполкана, закрутившего всю эту кутерьму! Из которой, еще неизвестно, удастся ли выбраться.

– Все действия ремонтников у меня зафиксированы, включая действия Тана, – сообщил Спиноза. – К состоянию брони эти действия не имеют никакого отношения. Я сейчас провел проверку ее однородности и вот что выяснил: защитная оболочка в том месте, где располагается переходник питающего контура, отличается в худшую сторону по своим характеристикам от остальной моей наружной поверхности. Могу с уверенностью сказать, что первоначальный участок размерами один метр пятьдесят сантиметров на девяносто пять сантиметров изъят и заменен на такой же по величине, но гораздо менее прочный. Это могло произойти только до моей активизации, то есть по пути с завода-производителя в Челябе до пограничной заставе на Пятой Точке.

Тангейзер удивленно приоткрыл рот, а Дарий, пробормотав: «Вот это да…» – внес поправку:

– Скорее всего, подмену произвели на Шавьерии, на базе. До переброски на Пятку. Кто-то решил разжиться куском отличной брони. Например, начальник склада. Тем более что нужный инструмент для такой операции у него, конечно же, есть. И материал для подмены нашелся…

– Да я ему морду набью! – вскипел Тангейзер и с силой ударил кулаком правой руки по ладони левой. – Ведь из-за него меня могли угробить!

– Это уголовная статья, – заметил следователь. – Деяние, которое может привести к смерти другой личности.

– А-а! – махнул рукой Дарий. – О чем вы, Шерлок? Разве такое докажешь? Он и знать ничего не знал, и ведать не ведал, и вообще в тот день на базе не был. Потому что животом страшно маялся. Мы это уже проходили.

– Нужно возбудить уголовное дело, а там видно будет, – не сдавался Тумберг. – И не такое раскручивали.

– Бросьте! – вновь махнул рукой Силва. – Кто его будет возбуждать? У нас в армии своя специфика. Вернусь и доложу, что на танке обнаружен нестандартный участок обшивки. Заменят – и все дела. И никакого расследования.

– Вот это и плохо, – осуждающе сказал Тумберг. – Так нам никогда порядок не навести.

– Морду я ему все равно набью, – пообещал Тангейзер.

– И вновь загремишь на Пятку, горячка, – грустно усмехнулся командир. – Теперь уже по моей статье. И передашь от меня пламенный привет Бебе… Ладно, что там с постполканом?

– В отрубе постполкан, под транквилизатором, – ответил Тангейзер. – Вот его бы под статью подвести!

– А как ты его подведешь? – пожал плечами Дарий. – Он же, небось, не по собственной инициативе взрыв в Авалоне устроил – просто выполнял приказ. Хотя, может, в душе был и против. Ты же полез его вытаскивать вопреки собственному желанию, верно? Потому что приказ есть приказ. И я уверен, что министерство наше согласовало свои действия с союзной верхушкой. Так кого под статью подводить?

– Помнится, совсем недавно ты о постполкане кое-что другое говорил, – пробурчал Тангейзер. – Мол, ему головой думать было надо и все такое…

– Я и сейчас так считаю, – заявил Дарий. – Просто поставил себя на его место и… И честно признался себе, что поступил бы так же. Скорее всего. Знаешь, это только диванная армия всех на словах разбивает в пух и прах. А дай этим диванным бойцам возможность осуществить их громогласные заявления, так сразу сдуются. Вот и все дела, Тан.

Тангейзер молча уселся в кресло и воззрился на экран. Неподалеку от супертанка качались на ветру злаки – по полю шли волны, – а на горизонте поднимался к тучам черный дым. Из наружных динамиков доносился далекий грохот. Там, на склоне, не удалось разглядеть лиц засевших в окопах бойцов, но Дарий почти не сомневался в том, что это были люди, а значит, дело вновь происходило на Земле. Кажется, в Темные века тут просто не умели жить без войн. А если и умели, то делали это нечасто.

– Как там ваша пятка, Хорригор? – осведомился Дарий. – Коньяк может притупить ее чувствительность.

– Я уже говорил, что алкоголь повлиять на мои способности не может, – напомнил иргарий. – Да, он оказывает определенное воздействие на мой организм, но только на самом верхнем, мелком уровне. А в глубинах все в порядке. Если позволите, я прихвачу с собой бутылочку на Дредину…

– Да хоть две, – проявил широту натуры Дарий. – Впрочем, коньяк-то не мой. Это Шерлок его раздобыл.

– Я на него не претендую, – рассеянно сказал следователь, явно думая о чем-то другом. – Будете должны капитану Макнери… Кстати, господа, вы обратили внимание на то, что мы в этих наших странствиях встретили и его, и меня, и Уира с Маркассой, и Спинозу, в котором сидели Дарий и Тангейзер? Правда, мы их не видели, но они там, вероятно, были.

– И что это значит? – встрепенулся Аллатон.

– Возможно, и ничего не значит, – медленно ответил следователь. – Но подобие какой-то цепочки есть.

– Именно, что подобие, – покивал Дарий.

– Из любых событий можно при желании выстроить какую-то цепочку, – подхватил Хорригор.

– В двух случаях люди были на воде, – наморщив лоб, добавил Тангейзер.

– Посмотрим… – Шерлок вновь стал задумчивым.

– Это свойство ума – во всем пытаться найти какую-то закономерность, – изрек Аллатон. – Даже в хаосе. По-моему, ты прав, Хор: цепочки можно найти повсюду. Они могут быть как случайными, так и целенаправленными. В последнем случае возникает вопрос: что или кто управляет процессом?

– Тут такую бесконечную дискуссию можно развести, – усмехнулся Хорригор. – Но не сейчас, потому что у меня зачесалась пятка!

Прогулявшаяся по башне очередная волна была воспринята уже как нечто само собой разумеющееся, а погруженный в размышления Шерлок, кажется, и вовсе ее не заметил. Когда экраны вновь стали отображать внешний мир, Тангейзер многозначительно сказал, подняв палец:

– О! Опять река!

– Только не бросайся никого спасать, – предупредил Силва.

Тангейзер зыркнул на него, но промолчал – лишь едва заметно дернул плечом.

Да, супертанк вновь оказался у реки – точнее, левой гусеницей прямо в воде, из которой торчали округлые камни. Однако это был не тот поток, который вплавь пытался преодолеть «Чапаев». Или, во всяком случае, другой его участок. Река, широкая в этом месте, плавной дугой огибала высокий лесистый склон и, сужаясь, устремляла свои воды в просвет между серыми скалами. Берег, на котором очутился танк, тоже довольно круто уходил вверх, к чаще леса, и на разной высоте виднелись в нем отверстия – вероятно, входы в пещеры. Перед каждым входом была устроена земляная площадка – там стояли шесты высотой метра под три, и от них вниз, к колышкам, тянулись веревки. На веревках поблескивали в лучах низко висящего над рекой неяркого солнца какие-то шарики, пластинки и прочая дребедень непонятного назначения. Шесты были окружены небольшими камнями наподобие тех, что высовывались из воды у берега. Окаймлением площадок служили короткие бревнышки, стоящие вплотную друг к другу, а контуры входов в глубины берегового склона были выложены камнями. Над каждым входом, на очищенном от растительности пятачке, белели врытые в землю черепа с длинными ветвистыми выростами – явно звериные, а не сапиенсов. В трех-четырех местах над склоном вились сизые дымки – вероятно, там находились дымоходы, ведущие из подземных жилищ.

Между собой площадки соединялись наклонными дорожками, вымощенными торцами бревен. Эти дорожки тянулись по уступам, которые, конечно же, появились здесь не от дождей и ветров, а благодаря лопатам и прочему шанцевому инструменту. Вдоль каждой дорожки, с противоположной от склона стороны, были устроены деревянные перила. Их столбики, даже на первый взгляд, представлялись произведениями искусства – над всеми этими причудливыми узорами, барельефными фигурками и целыми сценками потрудились, судя по всему, не одним лишь топором.

Все дорожки сходились к широкой площадке, от которой спускалась к реке деревянная лестница – тоже с перилами, в несколько маршей, разделенных площадками поменьше. Неподалеку от кромки воды лестница превращалась в бревенчатый переход. Он держался на невысоких толстых столбах и вел на деревянный же причал, уходящий в реку метра на три.

К перилам причала были привязаны две лодки, еще пять днищем вверх лежали на берегу поблизости. На дальнем конце причала, лицом к противоположному берегу, сидел кто-то босоногий и бородатый – то ли человек, то ли сапиенс, – в просторной желтоватой рубахе навыпуск и подвернутых до колен штанах такого же цвета. Его длинные волосы были перевязаны красно-зеленой лентой. В руках он держал удочку, а у него за спиной стоял большой сосуд – несомненно, для рыбы или каких-то иных речных обитателей, пригодных для еды. Судя по безмятежной позе аборигена, появление неподалеку от него супертанка серии «Мамонт» не сопровождалось какими-либо шумовыми эффектами. А сам танк был сейчас невидим для внешнего наблюдателя и потому не мог вызвать у рыбака никаких эмоций. Правда, присмотревшись, можно было бы заметить необъяснимое поведение воды в том месте, где она обтекала широкие траки бронехода, но абориген туда не глядел. Рыбалка вряд ли будет удачной, если глазеть по сторонам, а не на поплавок.

Внешние динамики уже были переведены в обычный режим, но никаких звуков оттуда не доносилось. А значит, вокруг царила тишина, какая была, наверное, до сотворения мира.

– Вот так и мы с капитаном Макнери рыбку на озере ловили, – сказал следователь, отвлекшись наконец от своих дум.

– Да, наверное, немного не так, Шерлок, – возразил Дарий. – Вы рыбачили для собственного удовольствия, а здесь берут удочку для пропитания. Какое-то интересное общество… Домов нет, в пещерах живут. Но уровень явно не пещерный.

– Значит, неплохо им в пещерах, – заметил Хорригор. – Может быть, там, внутри, такой комфорт, что и не надо никаких домов.

– Может, и так, – кивнул Дарий.

– Пещерные сообщества, находящиеся на довольно высокой ступени развития, распространены на южном континенте Симбири, – сообщил Спиноза. – Но, судя по растительности, мы на какой-то другой планете. Надо покопаться в базе.

– А зачем? – спросил командир. – Вскоре у Хорригора опять зачешется пятка, и нас отсюда сдует как пылинку.

– Покопаться не помешало бы, – вновь вступил в разговор Шерлок. – Будет известно еще одно звено. Или, скажем, еще одна точка схемы наших перемещений. Чем больше информации, тем выше вероятность определить их алгоритм.

– Необязательно, – не согласился Хорригор. – Алгоритма может и не быть.

– Ладно, Бенедикт, покопайся, – сказал Дарий. – В конце концов, просто интересно узнать, куда на этот раз мы угодили.

– Кому интересно, а кому и не очень, – вздохнул Хорригор. – Мне вот интересно было бы как можно быстрее оказаться рядом с сестренкой. Изандорру будить надо, а я то тут, то там болтаюсь. И неизвестно, сколько еще это будет продолжаться… Столько времени теряю…

– Не переживай, – повернулся к нему Аллатон. – Ты можешь болтаться по хронотопам хоть и десять тысяч лет, но вернешься-то в наше настоящее… Если вообще вернешься. Так что там для тебя не будет потеряно ни минуты.

– Ну, спасибо, успокоил, – усмехнулся иргарий. – Десять тысяч лет – это просто великолепная перспектива… Ободряющая… Мне сразу полегчало…

Аллатон молча развел руками.

И тут на площадку у входа в одну из пещер, расположенных ближе к верху берегового склона, вышел еще один абориген, тоже бородатый. В отличие от рыбака, одет он был более основательно – в меховую куртку поверх длинной рубахи и серые штаны, заправленные в высокие сапоги. На голове у аборигена красовалась круглая меховая шапка, будто он был уверен, что вот-вот ударит мороз. На плече его висела похожая на мешок сумка с лямкой до пояса. Абориген неторопливо обошел вокруг шеста, остановился, повернувшись к солнцу, и совершил несколько плавных извилистых движений обеими руками. Замер на несколько секунд, потом поправил шапку и, держась правой рукой за лямку, начал спускаться по тропе, ведущей к лестнице.

– В лес собрался с утра пораньше, – уверенно определил Тангейзер.

– Ясное дело, не купаться, – сказал Дарий. – Только никакого оружия что-то не видно.

– Так может, он за грибами да ягодами, – присоединился к разговору Шерлок. – Хотя нет, тара не подходит, вся добыча в кашу превратится.

– За коньяком потопал в ближайший магазин, – со смешком высказал свою версию Хорригор.

– А что скажет господин Диондук? – приподнятым тоном шоумена вопросил Дарий, повернувшись к главе пандигиев.

– А господин Диондук скажет, что идет он в соседнее пещерное селение, – отозвался Аллатон. – Что-то там ему нужно забрать.

Абориген уже ступил на лестницу, когда Спиноза сообщил:

– Поиск ничего не дал. То ли эта планета не входит в состав Межзвездного Союза, то ли мы попали в такие времена, описание которых отсутствует.

– То ли база у тебя неполная, – добавил Дарий.

– Возможен и такой вариант, – согласился танк. – Что в меня заложили, то и есть.

И не удержался от парочки рифмованных строк:

– По-моему, для боевой техники в тебя и так слишком много впихнули, – сказал Дарий. – Позволили, как ты выразился, приобресть.

– Эта форма слова «приобрести» не моя выдумка, – пояснил Спиноза. – Просто она устарела. Темные века, поэт Баратынский: «Того не приобресть, что сердцем не дано». То же, например, у поэта Крылова. И так далее. Что же касается объема информации, то его слишком много не бывает. Ведь знать нам не дано, что может пригодиться…

– Убедил, – кивнул Силва.

Абориген тем временем вышел на причал. Рыбак повернулся на звук его шагов и что-то сказал. Выслушал мехового и вновь уставился на поплавок, а меховой принялся отвязывать лодку. В тишине, да еще и у воды, голоса звучали отчетливо и громко, и хрононавты услышали каждое слово. Но, разумеется, ничего не поняли, потому что этот язык не был похож на росиан. Точнее, не поняли танкисты, Спиноза и Шерлок. А вот оба мага-мутанта поняли. И судя по тому, как они посмотрели друг на друга, и какие у них при этом были лица, короткий разговор на причале произвел на них огромное впечатление.

– О чем они говорили? – с тревогой спросил Дарий, переводя взгляд с Аллатона на Хорригора и обратно. – Какая-то опасность?

– Туден Дир… – выдохнул Аллатон.

– Это Туден Дир! – почти одновременно с ним воскликнул Хорригор. – Тот самый!

– Кто такой Туден Дир? – поднял брови Силва.

– Один из здешних магов, – пояснил Аллатон. – Я узнал о нем совсем недавно, когда искал данные о целебном напитке, который мы с Хором раздобыли. Это планета Оро, и мы в далеком-далеком прошлом.

– Рыбак назвал его по имени? – деловито спросил Шерлок.

– Да, – кивнул глава пандигиев. – Он сказал: «С новым утром тебя, Туден Дир. Собрался в заречье?» Тот тоже поздоровался и подтвердил, что поплывет за реку – нужно собрать в лесу кое-какие травы для приготовления митоля.

– Митоля? – переспросил следователь.

– Ну да, митоля, – недоуменно взглянул на него Аллатон. – Так называется целебный напиток, ради которого мы с Хором и отправились в Авалон. Мне казалось, все присутствующие в курсе.

– Но название этого напитка вы не упоминали, – заметил придирчивый майор полиции. – Ладно, это так, между прочим. Так что там еще о Тудене Дире?

– Собственно, все, – развел руками Аллатон. – Несомненно, это именно тот маг из легенды, который отправился в Долину мертвых, то есть Авалон, за своей погибшей женой.

– И на Земле была такая легенда, – подал голос Тангейзер. – Только не помню, чем там дело кончилось.

– В наше с Хором время тоже ходили такие легенды, – произнес глава пандигиев. – Это один из серии вечных сюжетов о сотворении мира, умерших и воскресших богах, чудесном оружии, стране вечного счастья и прочем. У нас с Хором есть основания полагать, что сосуд с митолем, который сейчас у меня вот тут, под плащом, – он похлопал себя по боку, – принес в Авалон именно Туден Дир. А уже потом митоль перекочевал в другое место, за пределы Авалона. Там мы его и отыскали.

Хорригор взглянул на коллегу-мага:

– Вот бы у них разжиться митолем. Хотя вряд ли они поделятся.

– Эти парни специализируются на производстве митоля? – спросил Шерлок. – А что еще о них известно?

– Да не очень-то и много, – ответил Аллатон.

И пока Туден Дир, неторопливо работая веслами, переправлялся через реку, глава древней силы Пан рассказал все, что знал о религиозной общине вилиниев, некогда существовавшей в глухих лесах одного из континентов планеты Оро.

И следователь Тумберг сразу же нашел нестыковку:

– Если этот Туден Дир с помощью митоля может изменять реальность, то зачем ему было отправляться за женой в Авалон? Он ведь мог сделать так, чтобы она не утонула.

– Ну, это вопрос не ко мне, – пожал плечами Аллатон. – Может, они изменяют реальность только в самых критических случаях. Например, если наводнение зальет все их пещеры или землетрясение произойдет. Если менять реальность по десять раз на дню, то что же это за жизнь будет? И я не думаю, что речь идет о простеньком двухминутном ритуале – там такие силы надо приложить… Наверное, потеря жены – недостаточное основание для его проведения.

– И об этом изменении они помнят, – заметил Дарий. – Иначе откуда им знать, что с помощью митоля можно изменять реальность? В новой-то реальности никакого землетрясения не было.

– Хм… Интересная штука получается… – Шерлок принялся дергать последние волоски, оставшиеся от его усиков. – Наверное, еще с год назад мне трудно было бы поверить во все эти чудеса, но с тех пор мое мировоззрение очень существенно преобразилось. Так что чудеса я принимаю как данность, как нечто, происходящее по неизвестным пока законам природы, но в деталях стараюсь разобраться. Мне кажется, что у вилиниев есть переходящее из поколения в поколение знание о том, что проведение определенного ритуала с использованием митоля приводит к изменению действительности, окружающего мира. Но какое именно изменение произведено, они не помнят – тут я несогласен с вами, Дарий. Потому что их память тоже изменяется, и из нее стирается воспоминание об, условно говоря, землетрясении, которого в новой версии окружающего не произошло. То есть они помнят, что проводили ритуал, но причины его проведения не помнят. Разумеется, что все это не более чем мои предположения, не подкрепленные фактами… Но представьте себе состояние психики вилиниев, если бы у них в памяти оставались все трагедии, которые случились в прежней версии мира. Разрушения, трупы… Можно ли спокойно каждый день смотреть на жену, помня, как вылавливали из воды ее мертвое тело? А каково самой жене, если в памяти ее сохранились все подробности того, как она боролась за жизнь и как все-таки пошла ко дну? А воспоминания о боли у тех, кто погиб при том же землетрясении, а в новой версии оказался жив? – Следователь обвел взглядом присутствующих. – Не знаю… Мне бы спокойно не жилось, хотя человек я уравновешенный.

– Весьма убедительно, – сказал Аллатон и бросил взгляд на экран: лодка с Туденом Диром продолжала пересекать реку. – Но вы правильно сказали, Шерлок: все это только предположения. Добавлю свое: возможно, они делают какие-то записи, которые не меняются. Например: «Пятого мая произошло землетрясение. Будем проводить ритуал». Возможно, потом они посчитают эти записи фантастикой, но подозрения все-таки у кого-нибудь появятся. Но в данном случае неважно, насколько правильны наши предположения. А важно другое… – Он сделал эффектную паузу, и, конечно же, Тангейзер не удержался от вопроса:

– Что именно?

– Важно то, что мы наконец-то можем прекратить все эти… м-м… пертурбации, шарахания и завихрения и вернуться в исходную точку наших странствий – в Авалон. И главное – в то настоящее, из которого нас вынесло.

– Нужно вычеркнуть из реальности взрыв бомбы в Авалоне! – тут же ухватил мысль мага Шерлок. – С помощью магического ритуала!

– Именно, – кивнул Аллатон. – Времени на упрашивание вилиниев поделиться секретами ритуала у нас может и не быть, да и с чего бы им раскрываться перед какими-то чужаками? Убеждать их некогда, поэтому действовать следует решительно и быстро. Нужно перелететь на тот берег, дождаться, пока Туден скроется из глаз рыбака, и взять его в оборот. Хор, ставим кокон невидимости, приближаемся и наносим энергетический удар. Копаемся в голове у Тудена и извлекаем сведения о ритуале. Напористо, резко, с полной самоотдачей. Сейчас не до сантиментов, сам понимаешь.

Хорригор сдвинул брови.

– Мы не знаем его возможностей. Он может нас почуять, может оказать сопротивление.

– Напористо и с полной самоотдачей! – повторил Аллатон. – Мы же с тобой самые-самые, не так ли? Обязаны справиться!

– Взрыва не произойдет, память наша изменится, и мы не будем знать, что предотвратили его, – Дарий говорил медленно, словно размышлял вслух. – Более того, возможно, мы не будем помнить обо всех этих наших перемещениях… Ведь они еще не произойдут… Не произошли… А Гаскойн притащит в Авалон еще одну бомбу, а мы и знать об этом не будем.

– Не проблема! – воскликнул Хорригор. – Память о том, что мы видели там военных, сохранится. И наши опасения тоже. Я обязательно заявлю по возвращении всем моим с Алом опекунам, что с Авалоном шутить не надо. Уж придумаю, как такого страху нагнать, чтобы они и в мыслях не держали проводить там подобные эксперименты. Распишу в лучшем виде.

– А я добавлю, – поддержал его Аллатон.

– В общем, сейчас не предположения надо делать, а действовать, – продолжал Хорригор. – Пока у меня пятка не засвербела.

– Нападение на этого мага – прямое вмешательство в прошлое, – с сомнением произнес Дарий.

– Но без последствий! – тут же заявил Аллатон. – Ничего материального мы не заберем, с Туденом ничего страшного не сделаем. Поставим блокаду, и он и не вспомнит о нападении. Просто вдруг закружилась голова, и он присел на минутку. Может, что-то не то съел. И вообще, планеты Оро уже нет во Вселенной, я проверял.

– Хорошо, убедили, – Дарий прихлопнул по подлокотнику. – Теперь дело за вами, господа маги. Бенедикт, давай на тот берег и зависай. Максимальную звукоизоляцию на движок!

– Слушаюсь, Дар.

Танк поднялся и полетел над водой. Рыбак повернул голову от удочки, вероятно, услышав все-таки какой-то шум. Ничего не обнаружил и принялся ковырять пальцем в ухе. А Туден Дир уже перебрался через реку и вытаскивал лодку на берег.

– Так, парни, сейчас пойдете вслед за Таном, – распорядился Дарий. «Парнями» он назвал Хорригора и Аллатона. – Бенедикт, открывай нижний люк. Зависнешь метрах в пятидесяти от этого Тудена, сзади, на такой высоте, чтобы деревья не пригнуть, а то он насторожится и может какие-нибудь меры принять. Ну, типа твоей защиты. Тан, поможешь парням обвязаться фалами и спустишь их, только тихонько. Хорригор, если у вас зачешется пятка, бросайте все и сразу сюда! Давайте, вперед!

Туден Дир начал подниматься по склону, и деревья скрыли его от взглядов с противоположного берега. Танк добрался до заречья и снизился, выбрав место, где растительность была пореже и пониже. Шум он производил минимальный, да и шум этот сливался с шорохом листвы на легком утреннем ветерке. Обвязанные тонкими, но прочными фалами маги – сосредоточенные, с серьезными лицами – облеклись в кокон, и Тангейзер перестал их видеть. Через некоторое время оба фала почти одновременно дернулись, и стало понятно, что маги благополучно спустились на землю и послали условный сигнал. Теперь оставалось только ждать, когда они, освободившись от привязи, догонят Тудена Дира, извлекут из его сознания информацию о проведении ритуала и вернутся назад.

Скрытые коконом Аллатон и Хорригор, стараясь не шуметь, направились вверх по склону, с каждым шагом сокращая расстояние до местного мага. Туден Дир, в отличие от них, шел неторопливо и даже иногда останавливался и зачем-то рассматривал кору на стволах деревьев, а то и легонько трогал ее рукой. Древние маги привели себя в полную боевую готовность, и, не доходя десятка шагов до ничего не подозревающего Тудена, нанесли, по сигналу Аллатона, слитный энергетический удар, каким можно было вырубить и целый полк. И хотя не шелохнулась от этого ни одна травинка и ни одна веточка, вилиний, громко охнув, рухнул на колени, словно его огрели по затылку здоровенной дубиной.

– Еще разок… для верности, – тяжело дыша, шепнул Аллатон вмиг вспотевшему Хорригору.

Тот потряс головой и набрал в грудь побольше воздуху, как будто собирался толкать тяжеленную штангу.

Второй удар вышел послабей, но тоже дал результат. Туден Дир качнулся вперед и оказался на четвереньках. Шапка слетела с него, а сумка почти свалилась с плеча. И все-таки местный маг, дрожа всем телом, сумел повернуть голову назад, к непонятной для него опасности, и попытался этой опасности противодействовать. Кокон невидимости пропал, и древних магов словно облили ледяной водой. Ноги стали тяжелыми и приросли к земле, тело того и другого окоченело, и оба мага ощутили себя деревьями или даже каменными столбами.

– Ну и силища у него! – прохрипел Аллатон. – А ну-ка давай еще…

Лицо Хорригора стало почти черным. Он вновь сделал глубокий вдох и кивнул: мол, готов.

– Раз… два… дали! – чуть ли не звеня от напряжения, скомандовал Аллатон.

Новый сгусток энергии обрушился на вилиния – и окончательно сломил его. Туден Дир упал грудью в траву и замер. Оба древних мага, едва переставляя ноги, добрались до него и нависли над неподвижным телом.

– Ищем! – выдохнул Аллатон.

Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что эти двое просто стоят, уставившись на лежащего в траве вилиния. На самом же деле они трудились вовсю, и легким их труд назвать было никак нельзя. А главное – этот труд не давал результата. Отчаянные и упорные попытки проникнуть в сознание Тудена Дира очень напоминали битье головой о стену. Силы древних магов истощались, Аллатон и Хорригор пускали в ход все новые и новые средства, составляя замысловатые комбинации, но стена продолжала стоять.

В этом исступленном штурме главную роль сыграло то обстоятельство, что вилиний был застигнут врасплох и не успел наглухо заделать все щели. Пандигию и иргарию все-таки удалось обнаружить одну из них, и они с удвоенным рвением принялись ее расширять. Теперь им могла помешать только очередная переброска в иное место и время, однако пятка Хорригора пока не давала о себе знать. И наконец древним мутантам удалось преодолеть стену и ворваться в сознание Тудена Дира. Найти там нужную информацию было уже делом техники. А техники у них хватало.

Разузнав все тонкости проведения ритуала изменения реальности, едва держащиеся на ногах маги все-таки сумели поднять вилиния с земли. Они подтащили его к дереву и усадили, прислонив спиной к стволу. Хорригор, пошатываясь, вернулся за шапкой и нахлобучил ее на голову Тудену Диру.

– Давай, Хор, ставим блок, – Аллатон еле ворочал языком.

Физических сил почти не осталось, и маги держались только на морально-волевых. Процедура блокировки заняла минуты три и увенчалась успехом: вилиний никогда не догадается, что в его сознании кто-то рылся, как в собственных карманах. Впрочем, кладовые его памяти не были опустошены. Таково уж свойство информации – ее можно передать другому, но она все равно останется при тебе. В отличие, например, от денег.

– Мы сделали это! – просипел Хорригор, держась за плечо коллеги. – Мы действительно самые-самые!

– Да, орешек был крепчайший, – еле выдавил из себя Аллатон.

И подумал о том, что вилинии могли бы стать очень грозной силой в Галактике – если бы захотели этого. И все-таки они не сумели справиться с неведомой бедой, и планета Оро перестала существовать.

«Или же они накрыли ее таким колпаком, что никто и не подозревает о ее существовании, – пришла ему в голову другая мысль. – Изолировались от внешнего мира и живут припеваючи…»

Поддерживая друг друга, оба мага побрели к невидимому танку. Пятка у Хорригора все еще не чесалась, и это было замечательно. В противном случае им следовало бы ускорить шаги, а такое представлялось сейчас просто неосуществимым. Правда, под плащом у Аллатона находился сосуд с чудодейственным митолем, но маги упустили это из виду и не догадались сделать по глотку, чтобы восстановить свои силы. Хорригор подумал об этом уже потом, когда до свисающих из воздуха подобно лианам зеленых фалов оставалось всего лишь десятка два шагов.

Силва, неотрывно следящий за экраном, оценил состояние магов и тут же крикнул в коридор:

– Тан, спускайся к ним и обвязывай! Бенедикт, поднимешь всех лебедкой! Шерлок, за мной, поможем им доползти до кресел.

Благополучно поднятые маги были подхвачены чуть ли не на руки и препровождены в башню. Еще в коридоре Аллатон сообщил, что операция удалась, и в танке словно стало светлее: наконец-то появилась возможность покончить с этими дикими прыжками по пространству и времени! Взломщиков чужого сознания усадили в кресла, и Спиноза по приказу командира отлетел подальше от пещерного поселка, на песчаную отмель, усеянную корягами. Маги потихоньку восстанавливали силы. Хорригор то и дело победно улыбался, а его коллега сосредоточенно морщил лоб – видимо, мысленно прокручивал все этапы ритуала.

– Итак, ключ к изменению реальности у нас в кармане, – жизнерадостным, хотя и слабым голосом сказал бывший «темный властелин». – Точнее, вот тут, – он ткнул пальцем в собственный лоб.

– Так что, можете приступать? – деловито спросил Дарий.

– Сейчас ничего не получится, – мотнул головой Хорригор. – Надо восстановиться. Ритуал уж очень заковыристый… Можно митоля хлебнуть, да жалко – вдруг сестренке не хватит? И вообще, лучше восстанавливаться без стимуляторов… Да, ритуал заковыристый, – повторил он. – Есть там пара-тройка очень скользких мест, да и с обратными петлями придется повозиться.

– И не только с петлями, – подал голос Аллатон. – Ты обратил внимание на тройной крючок? У него же загиб против струи, надо будет придерживать.

– Там не столько придерживать надо, сколько направлять, – заметил Хорригор. – Причем по малому кругу, да еще и с дополнительной ступенькой. И верхние точки пускать через одну.

– Да, дорожка там своеобразная, – кивнул Аллатон. – И мне не нравится, что во втором потоке есть какое-то темное пятно. Это же неопределенность.

– Разберемся, – авторитетно заявил Хорригор. – Или попробуем отсечь и сделаем поправку на два оборота. А то и на три.

Танкисты и Шерлок уважительно слушали диалог специалистов в такой непривычной для повседневности отрасли знаний, и следователь подумал о том, что некоторые нераскрытые преступление могли быть связаны с применением магии.

«Хорошо бы вытянуть из них все, что можно, – подумал он. – Следователь, знакомый с магией, это плюс и для управления полиции, и для самого следователя».

Солнце поднималось все выше над рекой. Селения вилиниев не было видно за излучиной, в воде плескалась рыба, а над деревьями время от времени совершали круги быстрые мелкие птицы. Маги, прекратив разговор, сидели с закрытыми глазами, и лица их были такими утомленными, словно они весь день без передыху кололи дрова.

И тут в башне раздался мягкий баритон Спинозы:

– У меня есть вопрос насчет планируемого изменения реальности.

Хорригор приоткрыл один глаз.

– Ну?

– Для того чтобы изменить реальность, надо находиться в этой реальности. Взрыв произошел не здесь и не в этом времени, а в Авалоне. Значит, проводить ритуал нужно именно там, и после взрыва?

Хорригор открыл второй глаз и некоторое время молча моргал. Аллатон тоже распахнул глаза, сел прямо, и вид у него был растерянный.

– Силы первичные… – наконец пробормотал иргарий. – Как же это мы с тобой упустили, Ал?

– Вот так промашка… – еле слышно произнес предводитель пандигиев. – Бенедикт, к сожалению, вы совершенно правы: для того, чтобы изменить реальность в каком-либо месте, нужно как минимум иметь привязку к данному хронотопу, знать его ключевые характеристики. Мы с Хором такие характеристики не снимали, а значит…

– А значит, свистопляска будет продолжаться, – уныло резюмировал Силва.

– Остается надеяться только на то, что нас когда-нибудь вынесет в исходную точку, – добавил Шерлок.

И словно в подтверждение слов командира о продолжении свистопляски, нахлынула очередная волна.

Казалось, что сценарий повторяется. Однако неведомый организатор этого мероприятия – если таковой имелся – решил внести некоторое разнообразие в расписанный порядок действий. Волна на этот раз была какой-то не такой, и экраны не вырубились. Просто изображение на них сменилось молочной белизной, в которой изредка проскакивали разноцветные сгустки. Или тем, кто смотрел на экраны, только казалось так? Создавалось такое впечатление, что танк куда-то стремительно уносит, но никакого ускорения не чувствовалось. И Дарий, и Тангейзер лихорадочно переводили взгляд с экранов на приборную панель и ничего не могли понять. Таких противоречивых показателей не могло быть ни при каком режиме эксплуатации, а это значило, что приборы либо врут, либо внешняя среда обладает крайне причудливыми характеристиками.

– Бенедикт, что происходит? – напряженно спросил Дарий. – Мы движемся или стоим на месте?

Спиноза молчал.

– Бенедикт! – повысил голос командир.

– Не могу определить, – наконец отозвался супертанк. – Двигатель на рабочий ход я не включал – не было команды… Но его состояние в данный момент определить не могу. Управление всеми системами утрачено, сигналы не проходят, восприятие окружающей среды отсутствует.

– Допрыгались… – пробормотал Дарий.

– Тем не менее, я имею некоторое представление о происходящем, – продолжал Спиноза. – Возможно, потому, что меня создали с применением архамассы. Хотя это представление может и не иметь никакого отношения к действительности. Не стоит сбрасывать со счетов и метафорическую деформацию. Помните, у Шекли, в «Обмене разумов»? «Я могу подумать, что вижу корову, когда на самом деле передо мной альтаирец».

– И какая же корова тебе видится? – нетерпеливо спросил Дарий, посматривая на экран, где по-прежнему мелькали в белизне разноцветные пятнышки.

– Вновь приведу цитату, – сказал Спиноза. – «И взошел Моисей на гору; и покрыло облако гору. И слава Господня осенила гору Синай». Конец цитаты. И еще: «Вид же славы Господней на вершине горы был пред глазами сынов Израилевых, как огонь поедающий». Конец цитаты. Это из широко известной священной книги землян, Библии. По-моему, очень подходит.

– То есть тебе представляется облако и огонь? – Силва вновь вгляделся в экран. – Ну… на облако похоже… Вид изнутри. А эти пятна – огонь?

– Огонь горит в центре, – ответил Спиноза.

– В центре облака? Ага, вижу!

Экраны прояснились, и стало понятно, что боевая машина как бы парит в пространстве, со всех сторон окруженном чем-то белым. Причем было непонятно, находится эта белая субстанция неподалеку от танка или же за сотни-тысячи световых лет. То, что располагалось опять-таки неизвестно на каком расстоянии от бронехода, но явно ниже него, и в самом деле можно было назвать огнем. Длинные языки красно-желтого пламени появлялись словно ниоткуда, взлетали вверх и расходились в стороны подобно распустившемуся бутону. Некоторое время эти лепестки пульсировали на фоне белизны и растворялись, а их место занимали новые. Огненный фонтан не замирал ни на миг, и всем почему-то казалось, что он бьет здесь, в этом странном, неизвестно где находящемся месте, целую вечность. И впереди у него – столько же.

Аллатон с Хорригором переглянулись, и иргарий неуверенно сказал:

– Огненный источник?

– Во всяком случае, для этого феномена такое название вполне подходит, – ответил Аллатон. – Возможно, именно о нем говорили наши матери.

– А если поподробней? – встрепенулся Дарий. – Что это за штуковина?

– Увы, мы не знаем, – покачал головой глава пандигиев. – Естественный ли это объект или искусственный… А может, живое создание…

– Не исключено, что разумное, – добавил Хорригор. – И столь же вероятно противоположное.

– Не густо, стрелять-попадать… – пробормотал Дарий. – И нас несет прямо к нему. Бенедикт, что там с управлением?

– Контакт со всеми системами уже установлен, но команды не проходят, – доложил супертанк.

– То есть тело свое ты как бы чувствуешь, а пальцем пошевелить не можешь, – подобрал сравнение командир. – И движок тебе не подчиняется, и силовое поле включить не удастся.

– Да, реакция нулевая, – подтвердил Тангейзер, который уже минуты две копался в приборном шкафу.

– Печально, – вздохнул Дарий. – А вдруг нас хотят поджарить?

– Мне кажется, что этот феномен не представляет для нас опасности, – заявил следователь. – Так говорит мне моя интуиция, а эффективность у нее стопроцентная, проверено неоднократно. А еще мне кажется, что нас не случайно сюда занесло. Совсем не случайно.

– Вы знаете, Шерлок, мне очень по душе ваши слова об отсутствии опасности, – произнес Дарий, но лицо его особой радости не выражало. – Даже если интуиция на этот раз вас подводит. А что скажут господа маги?

– У меня нет плохого предчувствия, – ответил Хорригор. – Но когда мне пробили голову стрелой, его тоже не было. То ли старею, то ли нюх потерял за время заточения. А может, просто расслабился.

– Да ведь и у меня предчувствия нет, – сказал Аллатон. – Но даже если бы и было, я бы о нем умолчал. Как я понял, влиять на ситуацию мы никак не можем, и с заклинаниями, в данном случае, проблема. Мало того, что совершенно непонятно, от чего их ставить, так у нас с Хором еще и сил нет этим заниматься. И митоль тут не выручит – качественную защиту за минуту не поставишь. Такое, как я уже успел убедиться, только в ваших фильмах бывает: махнул длиннобородый седовласый маг рукой – и горы рухнули, все чудовища вповалку лежат, а принцесса оживает и начинает накрашиваться. Поэтому нет смысла дергаться.

– Выходит, просто сидим сложа руки и надеемся на лучшее, – подвел итог Силва. – Мда, самый неприятный вариант – ничего не делать. Но когда-нибудь выпадает и он. Что ж, во всяком случае, в прямом смысле сгорим на работе…

– Вообще всю жизнь об этом мечтал, – прошипел Тангейзер, продолжая безнадежно терзать аппаратуру в шкафу.

А супертанк подносило все ближе и ближе к Огненному источнику.