ГЛАВА 34
Не зная, что мне делать, я расхаживаю по комнате.
Я слишком устала, чтобы трезво мыслить. Все мои мысли крутятся вокруг того, что сейчас происходит с Пейдж, мамой, Раффи и борцами за свободу.
Как долго я смогу есть, спать и наслаждаться роскошью, пока Пейдж где-то рядом? В таком темпе пройдут недели, прежде чем мы обнаружим ее след. Я отчаянно жалею, что не могу ничего сделать, только беспомощно ждать, пока у Раффи не закончится операция.
Судя по тому, что я знаю, людям не позволено находиться где-либо в обители без сопровождения ангела. За исключением прислуги...
Я отбрасываю с полдюжины безумных идей, вроде той, чтобы напасть на горничную моего роста и завладеть ее одеждой. Это вполне подходит для кино, но я, вероятно, лишь обреку человека на голодную смерть, если его вышвырнут из обители. Может, я и не одобряю людей, которые работают на ангелов, но кто я такая, чтобы судить бедолаг, пытающихся пережить кризис и накормить семью?
Я снимаю трубку телефона и заказываю бутылку шампанского. Подмывает попросить, чтобы ее принес Тра-Тру, но решаю пока что положиться на случайность. В прежнем мире я даже не имела законного права употреблять алкоголь, а тем более заказывать вино в номер люкс стоимостью тысячу долларов за ночь. Я хожу туда-сюда по комнате, обдумывая все возможные сценарии. Когда мне уже кажется, будто я протоптала на ковре кольцевую дорожку, раздается стук в дверь.
Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть это будет Тра-Тру!
За дверью стоит похожая на мышку женщина. Ее темные глаза смотрят на меня из-под копны вьющихся каштановых волос. Разочарование мое столь велико, что я даже ощущаю во рту его металлический привкус. Я настолько расстроена, что передо мной не Тра-Тру, что всерьез подумываю накинуться на нее ради униформы. На ней длинная черная юбка и накрахмаленная белая блузка под черным приталенным пиджаком, напоминающим женский вариант смокинга. Она крупнее меня, но ненамного.
Я открываю дверь и жестом приглашаю женщину войти. Она подходит к кофейному столику, чтобы поставить на него поднос.
— У вас есть семья? — спрашиваю я.
Она оборачивается, глядя на меня словно испуганный кролик, затем кивает, отчего волосы падают на глаза.
— Ваша работа дает возможность их кормить?
Она снова кивает, и взгляд становится настороженным. Возможно, она была невинной пару месяцев назад, но с тем же успехом это могло быть в прошлой жизни. Невинность из ее взгляда слишком быстро улетучивается. Этой девушке пришлось драться, чтобы получить работу, и, судя по мрачному выражению ее лица, пришлось драться и за то, чтобы эту работу не потерять.
— Сколько вас занимается доставкой еды в номера?
— А что?
— Просто интересно.
Возникает мысль сказать ей, что я ищу Тра-Тру, но не хочется подвергать его опасности. В обществе ангелов и поведении прислуги столько непонятного, что лучше не говорить лишнего.
— Нас полдюжины.
Она пожимает плечами и, не сводя с меня настороженного взгляда, направляется к двери.
— Вы разносите заказы по очереди?
Она кивает, бросив взгляд на дверь спальни — вероятно, думает, там сейчас мой ангел.
— Я что, вас напугала? — спрашиваю нарочито угрожающим тоном.
Ее взгляд снова перескакивает в мою сторону. Я приближаюсь к ней, словно вампир, с голодным выражением на лице. Видно, что ей действительно страшно. Что ж, это лучше, чем если бы она лишь посмеялась над моим странным поведением.
Когда я оказываюсь рядом, ее глаза расширяются от ужаса. Она судорожно шарит в поисках дверной ручки и выбегает из номера.
Надеюсь, сюда она больше ничего доставлять не будет и мне потребуется сделать в худшем случае еще пять заказов.
В итоге я заказываю всего дважды, прежде чем у моей двери появляется Тра-Тру с большим куском чизкейка. Я быстро закрываю за ним дверь и прислоняюсь к ней, как будто это может чем-то помочь.
Первое, о чем мне хочется спросить, — когда случится нападение. Но он видел меня в обществе ангелов, и боюсь, что он воспримет мои расспросы как угрозу планам Сопротивления. И потому я ограничиваюсь тем, что спрашиваю:
— Ты знаешь, где они держат детей?
Вряд ли мой голос слишком громок, но Тра-Тру дает знак молчать, окидывая взглядом комнату.
— Они ушли, — шепчу я. — Пожалуйста, помоги мне. Мне нужно найти сестренку.
Он долго смотрит на меня, затем достает ручку и блокнот, каким обычно пользуются официанты. Что-то написав на листке, протягивает его мне.
«Уходи, пока есть возможность».
Я беру у него ручку и пишу на том же листке бумаги. Несколько месяцев назад было бы естественно воспользо-ваться новым листком для новой записки, но сейчас, возможно, это последняя бумага, которая у нас есть.
«Не могу. Я должна спасти сестру».
«Тогда ты погибнешь», — пишет он.
«Я могу рассказать тебе о них кое-что, чего ты, скорее всего, не знаешь».
Он вопросительно поднимает брови.
Что я могу сказать такого, что бы его заинтересовало?
«У них политическая неразбериха. Они даже не понимают, зачем они здесь».
«Сколько их?» — пишет он.
«Не знаю».
«Оружие?»
«Не знаю».
«План атаки?»
Я прикусываю губу. Я абсолютно не разбираюсь в военной стратегии, что, судя по всему, как раз интересует его больше всего.
— Пожалуйста, помоги мне, — шепчу я.
Он снова долго смотрит на меня. Взгляд расчетлив и лишен каких-либо эмоций, что странно сочетается с его розовым веснушчатым лицом. Мне не нужен хладнокровный король шпионажа. Мне нужен обычный соседский мальчишка, веселый и беззаботный Тра-Тру.
«Ты передо мной в долгу, помнишь?» — пишу я и слегка улыбаюсь, пытаясь вернуть к жизни прежнего веселого близнеца, с которым познакомилась в лагере. В какой-то мере это у меня получается. Его лицо слегка добреет, — вероятно, он вспоминает девичью драку. Я думаю о том, что случилось после. Оставили ли демоны их в покое, когда мы ушли?
«Я отведу тебя туда, где могут быть дети, — пишет он. — Но дальше действуй сама».
Я так рада, что даже обнимаю его.
— Желаете что-нибудь еще, мисс? — Он отчаянно ки-вает, намекая, чтобы я сделала заказ.
— Э-э-э... да. Как насчет... плитки шоколада?
Шоколадки Пейдж до сих пор лежат на дне моего рюкзака, а тот остался в машине. Я бы многое отдала за то, чтобы дать ей шоколада, как только ее найду.
— Конечно, — отвечает он, доставая зажигалку и под-жигая бумажку, на которой мы писали. — Сейчас принесу, мисс.
Пламя быстро пожирает записку, оставив лишь комочки пепла и едва заметный запах жженой бумаги.
Пустив воду в раковине на барной стойке, он смывает туда пепел, затем берет с подноса вилку и отправляет в рот огромный кусок чизкейка. Подмигнув, он дает знак ждать и уходит.
Я продолжаю вытаптывать ковер, ходя кругами в ожидании Тра-Тру и гадая, почему он отказывается говорить вслух и что он вообще тут делает.
Обмен записками кажется мне лишней предосторожностью, учитывая толщину стен и общий уровень шума в обители. Думаю, Раффи предупредил бы меня, если бы разговоры в номерах можно было подслушать. Скорее всего, у людей Оби просто нет преимущества в виде ангела, который может сказать им, что они говорят не слишком громко. Пусть у Оби полно шпионов и связных, вполне возможно, что я знаю об ангелах больше, чем любой из них.
Тра-Тру возвращается с униформой горничной и большой плиткой молочного шоколада с фундуком. Я как можно быстрее переодеваюсь в черно-белый костюм, с радостью надевая туфли с удобной мягкой подошвой, специально сделанной для проводящих весь день на ногах официанток. В этих туфлях можно бегать. Настроение улучшается.
Когда Тра-Тру достает свой блокнот, я сообщаю, что ангелы не могут нас услышать. Он скептически смотрит на меня и заговаривает лишь тогда, когда я беру в руки меч Раффи.
— Что это, черт побери? — тихо спрашивает Тра-Тру, не сводя глаз с меча, который я вешаю за
спину.
— Сейчас опасные времена, Тра-Тру. Каждая девушка должна носить оружие.
Приходится подвесить меч клинком кверху и под углом, чтобы рукоятка не торчала над волосами.
— Похоже на меч ангела.
— Конечно же нет. Иначе я не смогла бы его поднять.
— Верно, — кивает он.
Голос звучит чересчур уверенно для того, кто никогда сам не пытался поднять ангельский меч. Думаю, ему уже приходилось несколько раз пробовать.
Я проверяю кожаный ремешок вокруг гарды, убеждаясь, что смогу легко вытащить меч одной
рукой.
— Что ж, думаю, это будет потише пистолета. Но где ты нашла такую штуку?
— В одном доме. Вероятно, хозяин был коллекционером.
Я набрасываю на плечи короткий пиджак от униформы. Он мне чуть великоват и неплохо маскирует висящий за спиной перевернутый меч. Головка меча слегка выступает, но при небрежном взгляде сойдет. Длинные волосы скрывают неестественную форму спины.
Парню явно хочется расспросить меня еще насчет меча, но, похоже, ему не удается придумать подходящие вопросы. Я даю ему знак, что можно идти.
Самое сложное, о чем мне приходится помнить, идя через толпу в вестибюле, — это естественно себя вести. Головка меча то и дело мягко ударяется о бедро, и все время хочется ускользнуть в тень и исчезнуть. Но в униформе прислуги мы невидимы, пока ведем себя так, как и полагается вести себя прислуге.
Единственные, кто, похоже, изредка бросает на нас взгляды, — прочие слуги. К счастью, у них нет ни времени, ни сил, чтобы всерьез разглядывать друг друга. Вечеринка в полном разгаре, и прислуга сбивается с ног, выполняя свою работу.
Пристально смотрит на меня лишь ночной портье, который нас регистрировал. Мне становится не по себе, когда наши взгляды встречаются и я понимаю, что он меня узнал. Он переглядывается с Тра- Тру и возвращается к своим бумагам, словно не заметил ничего необычного.
— Подожди здесь, — говорит Тра-Тру и, оставив меня в тени, подходит к стойке портье.
Интересно, сколько же членов Сопротивления внедрено в обитель?
Они о чем-то коротко переговариваются, после чего Тра- Тру направляется к выходу, жестом предлагая мне следовать за ним. Шаг его становится увереннее и быстрее.
К моему удивлению, Тра-Тру выходит на улицу. Ожидающая снаружи толпа увеличилась в размерах, и охранники слишком заняты, чтобы обращать на нас внимание.
Удивление мое еще больше возрастает, когда он огибает здание и направляется в темный переулок. Нужно почти бежать, чтобы за ним угнаться.
— Что происходит? — шепчу я.
— Планы поменялись. У нас почти нет времени. Я покажу тебе, куда идти, а потом пойду по своим делам.
Нет времени...
Я молча семеню за ним, пытаясь сохранять спокойствие.
Впервые я не в силах побороть терзающие меня сомнения. Успею ли найти Пейдж? Как вытащить ее отсюда без инвалидной коляски? Я могу нести ее на спине, на закорках, но вряд ли удастся бежать или сражаться с таким грузом. Мы просто станем большой неуклюжей мишенью в тире.
А что с Раффи?
Справа от нас — подъездная дорога с воротами, ведущая на подземную автостоянку обители. Тра-Тру направляется туда.
Я всем своим существом осознаю, что мы совершенно беззащитны на ночной улице. Еще более уязвимой я себя ощущаю, заметив наблюдающие за нами глаза из темноты, где виднеются силуэты жмущихся друг к другу на ветру людей. В их взглядах вроде бы ничего сверхъестественного, но я не специалист.
— Почему мы просто не спустились сюда из вестибюля? — спрашиваю я.
— За той лестницей постоянно кто-нибудь наблюдает. Куда менее рискованно пройти через черный ход.
Рядом с подъездной дорогой — металлическая дверь, ведущая на автостоянку. Тра-Тру вытаскивает впечатляющих размеров связку ключей и поспешно пробует их один за другим.
— Не знаешь, который? А я-то думала, ты ко всему подготовился.
— Так оно и есть, — с озорной улыбкой отвечает он. — Вот только это не мои ключи.
— Тебе надо будет как-нибудь научить меня искусству карманника.
Он поднимает взгляд, собираясь ответить, но выражение его лица внезапно становится встревоженным. Я поворачиваюсь, глядя туда, куда смотрит он.
Из переулка выскальзывают тени, приближаясь к нам.
Тра-Тру выходит из угла и принимает защитную стойку, словно готовый к отражению атаки борец. Я все еще пытаюсь решить, бежать или сражаться, когда нас окружают четверо.
В свете проглядывающей сквозь тучи луны видны их немытые тела, порванная в лохмотья одежда и дикие глаза. Как они проникли в запретную зону возле обители? Хотя как проникают в дом крысы? Они попросту никого не спрашивают.
— Отельные потаскушки, — говорит один, разглядывая нашу чистую одежду и свежевымытые тела. — Пожрать найдется?
— Угу, — ворчит другой, поигрывая тяжелой цепью вроде тех, что висят на гаражных воротах. — А как насчет поразвлечься?
— Эй, мы тут все в одной команде, — спокойно отвечает Тра-Тру. — Мы все сражаемся за общее дело.
— Слушай, ты, придурок, — говорит первый, и кольцо вокруг нас смыкается плотнее, — когда ты в последний раз голодал, а? Одна команда, мать твою!
Второй начинает размахивать цепью, словно лассо. Уверена, он пока хочет лишь покрасоваться, но сомневаюсь, что его планы этим и ограничиваются.
Мускулы мои напрягаются. Жаль, что не довелось потренироваться с мечом, прежде чем использовать его в бою, но другого способа отразить удар цепью у меня нет.
Я расстегиваю ремешок и вытаскиваю меч из ножен.
