Глава тридцать первая

С трудом перебравшись через поваленные стволы берез, они выехали на вырубку. Один ее край занимали развалины, разбитые гранитные изваяния, покрытые снегом, – свидетели незапамятных времен. Два рухнувших тотемных столба были вырезаны из выбеленного временем камня, их гигантские лица с открытыми ртами вечно таращились в небо. Сидевшие на них птицы разглядывали проезжавших путников.

Между деревьями снега было мало, а здесь из него торчали хохолки папоротника и гривки пожухшей травы. В лесу путешественников защищала от жестокого ветра растительность, так что это была относительно легкая часть пути, особенно когда сквозь кроны деревьев прорывались солнечные лучи, заливая все кругом ярким светом и высвечивая цвета. До другого края застывшей в зловещей тишине вырубки было всего около ста шагов. Почему-то возникло чувство, будто за ними пристально следят. «Может быть, в прошлые века этим тотемам приносили жертвы, – подумал Рандур. – И теперь за нами наблюдают духи».

Он торопил сестер, подгонял их, а Мунио, наоборот, медлил, то и дело оглядываясь.

– Может, нам постоять здесь немного, – окликнул он их наконец, высматривая в небе солнце. Как раз в эту секунду облачность разошлась, и старый мечник принялся изучать светило, пытаясь определить по его положению направление и время. – Сейчас почти полдень, мы идем с хорошей скоростью, давайте передохнем. А то вы, молодежь, совсем загоняли старика Мунио.

– Я бы прошел еще немного, – отозвался Рандур. – Дамы?

Эйр кивнула в знак согласия, не нарушая таинственного молчания. Соскользнув с седла, в котором она сидела вместе с сестрой, девушка схватилась за рукоятку меча. Можно было подумать, что меч – последнее, что у нее осталось в жизни. Она ежедневно упражнялась в искусстве боя и с каждым днем становилась все более ловкой фехтовальщицей. Рандура впечатляла перемена, произошедшая в ней с тех пор, как они покинули Виллджамур. Жаль только, мысли о том, как защитить ее от грозящих бед, не дают ему покоя. Ничто не стимулировало его мозг в этой пустыне: ни суета большого города, ни общество других людей, и он чувствовал, как потихоньку тупеет.

– Со мной все в порядке, – объявила Рика, исхудавшая до того, что стала напоминать призрак. Она и раньше не отличалась особой крепостью телосложения, а как она умудрялась выживать и действовать здесь, в этих суровых условиях, превосходило понимание Рандура. «Наверное, представляет себя в каком-нибудь монастыре, со строгим уставом, высоким стенами и всякой всячиной, тем и жива», – думал он.

– Я слишком стар! – театрально воскликнул Мунио и опустился на ствол поваленного дерева. Что-то странное было в его лице, когда он смотрел сначала вперед, на солнце, а потом оглядывался назад.

– В чем дело? – спросил Рандур.

– Все в порядке, молодой Капп.

Рандур давно уже с ума сходил от страха, и стариковское актерство не добавило ему спокойствия. Внезапный шорох, раздавшийся в лесу, заставил его стремительно обернуться и выхватить из ножен меч. Но за спиной у него ничего не оказалось: только темный сырой лес, в котором темно-зеленая хвоя мешалась с коричневой корой, перемежаясь полосами и пятнами белого снега.

– Мунио? – Рандур снова оглянулся. Старик продолжал сидеть, закрыв лицо ладонями.

Хруст веток.

Лязг металла.

Стрела просвистела и воткнулась в ствол ближайшего дерева, заставив Рику с криком отскочить.

– Джамур Рика, Джамур Эйр! – прокатился по поляне зычный голос. – Говорит сержант Хаулз Одиннадцатого драгунского полка. Сотня пехотинцев окружает вас. Сопротивление бесполезно, вас ждет обратный путь.

– Вот черт! – ругнулся Рандур. Солдаты империи. Как они нас тут выследили?

Эйр продолжала сжимать рукоять своего меча, точно намереваясь драться до последнего, Рика стояла спокойно и молча.

Солдаты выступили вперед, раздвигая ветки деревьев, похрустывали сучки.

Почти тут же из их рядов вышел худощавый небритый солдат и направился к беглецам. На вид ему было лет сорок, в его коротко стриженных темных волосах проглядывала седина. Он был выше шести футов ростом, его лицо, все в рытвинах оспин и шрамов, выдавало ветерана, выражение глаз говорило о том, что попусту терять время он не намерен.

– Мунио? – окликнул он старого мечника. – Ты свободен, можешь идти. Вознаграждение получишь у солдат.

– Э-э, сержант?

– Что, Фелч? – Сержант обернулся к одному из своих подчиненных – молодому острожному солдату.

– Тут не все ладно. Придется ему принять векселя, а то мы не всю наличность взяли из лагеря.

– Бора ради, разберитесь с этим как-нибудь сами! – прорычал сержант.

Мунио избегал взгляда Рандура, спрятав лицо в ладонях.

Наконец Рандура осенило.

– Ах ты, козел! Ты нас сдал, да? – Рандур рванулся к старику, словно собираясь его ударить, но один из солдат опередил его, заломив ему руку. Юноша попытался высвободиться, но его мышцы свело от боли. – Сколько тебе заплатили за наши жизни, ты, ублюдок?

Наручники сомкнулись вокруг его запястий и вокруг запястий Рики, а у Эйр отняли меч.

– Ты говорил, люди меняются, молодой Капп, – пробормотал Мунио, глядя в землю. – Но нельзя не стать тем, что ты есть. В этом мире у меня одна роль – мерзавца, и я играю ее, играю с охотой, за что могу только… попросить прощения.

– Деньги, – вмешался Хаулз, – уравнивают всех, но вы трое еще слишком молоды, чтобы это понимать. Сейчас вас прямо отсюда повезут в Виллджамур, где вы предстанете перед судом. Думаю, вы знаете, что будет потом: вас казнят на городской стене, только на этот раз приговор приведет в исполнение сам Уртика. Кажется, он сказал: «Здесь личная обида», а значит, нам надо привезти вас в город живыми и невредимыми.

– Вы ведь понимаете, – обратился к нему Рандур, – что мы ни в чем не виноваты.

– Ну а то! – Хаулз усмехнулся. – Зайди в любую тюрьму, там всякий скажет тебе то же самое.

В эту секунду низкий звук, похожий на стон, разорвал воздух над их головами.

Какой-то человек – или существо, напоминающее человека, – рухнул между ними прямо с небес, опустившись на одно колено, чтобы прервать падение. Силу его удара о землю почувствовали все, кто был на поляне. Мгновение окутанный темным плащом пришелец стоял на одном колене неподвижно, точно молился.

Потом он проворно вскочил на ноги и оказался выше любого из солдат, не менее семи футов ростом. У него были длинные темные волосы, голубоватая кожа и щеки такие впалые, что казалось, они прилипли к зубам. Зато его глаза, когда он обводил ими всех, кто был на поляне, горели, словно два угля. Когда он обернулся, все увидели, что на нем военная форма, но незнакомого образца, с косым крестом поперек груди. Небрежным движением пришелец извлек из-за спины две сабли: Рандуру не то чтобы держать в руках, видеть мечи такой длины не приходилось.

Все вокруг тоже обнажили оружие.

– Вы – солдаты Джамура? – спросил пришелец скрежещущим голосом, от которого становилось больно ушам.

– Технически мы теперь называемся армией Уртики…

– Хорошо. Неважно. – Пришелец говорил медленно, точно впервые пробовал джамурский на вкус.

– Верно. Печать на приказах другой формы, вот и все.

– Тихо, Фелч.

– Прошу прощения, сержант.

– Наши дела тебя не касаются, кто бы ты ни был, – проворчал сержант, приближаясь к незнакомцу.

– Оставьте этих людей – этих женщин. Идите своим путем. С вами не случится дурного.

– Нельзя, – скривился сержант. – У нас приказ самого императора Уртики вернуть этих пленников в Виллджамур.

– Если это так, – пришелец, казалось, глубоко задумался, – то мне придется вас уничтожить.

Рандура даже насмешила самоуверенность чужака. Что это еще за спаситель выискался? Нет, глядя на его размеры, жаловаться, конечно, не приходилось. В любой потасовке с таким, как он, лучше быть на одной стороне…

– Ты, – оскалился Хаулз, – один против сотни солдат империи?

– Это выглядит нечестно. Да. Вы получили мое предупреждение. Не говорите, что у вас не было шанса подчиниться моей воле.

– Черт подери! – буркнул Хаулз и тут же отдал серию отрывистых команд своим людям.

Солдаты, повинуясь железной армейской дисциплине, мгновенно выполнили приказ и окружили поляну по периметру. Вскоре голубокожая фигура скрылась за ними целиком, только голова возвышалась над цепью солдат. Дюжины стрел взвились в воздух одновременно, и Рандур увидел, как длинный меч незнакомца описал круг над головой, превратившись в размытое серебристое облако.

Все происходило медленно, будто во сне.

Отзвенело металлическое стаккато, солдаты, что стояли впереди, ринулись на врага и тут же упали на землю, изрубленные и изуродованные. Еще никогда в жизни Рандур не слышал, чтобы вопило сразу столько людей. Всякий, кто делал шаг вперед, погибал. Казалось, само присутствие незнакомца несло смерть.

Меч в руке пришельца прочертил горизонтальную линию в воздухе, и две головы скатились с плеч. Солдаты на противоположном фланге от ужаса встали как вкопанные.

По мере того как меч дотягивался до новых и новых людей, кровь все обильнее орошала снег; иные бросались наутек в поисках спасения, но меч разрезал им спины, ломал хребты. Забыв о выучке и дисциплине, солдаты атаковали по двое-трое, но тщетно: им не удалось отвоевать у странного создания с длинными мечами и пяди земли.

Рандур смотрел на эту бойню с ужасом.

Крики постепенно стихли. Нетрудно было догадаться, что последует затем. Рандуру почти хотелось, чтобы двое оставшихся солдат спаслись бегством, но пришелец, зажав оба меча в одной руке, другой схватил одного из солдат за шею с такой силой, что едва не сломал ее, и тот, не отдавая себе отчета в том, что делает, вонзил острие своего меча в живот второму. Один упал на землю бездыханным, второй – аккуратно разрезанным на две части.

Спины нескольких солдат мелькнули в чаще леса и скрылись. Наступила такая тишина, в которой не слышно было даже птиц. Рандур повертел головой в поисках Мунио, но тот уже трусливо бежал, не оставив и следа. Мунио Портамис всегда был – и, наверное, останется мерзавцем.

Сердце Рандура подпрыгнуло у него в груди, когда человек с голубой кожей повернулся в их сторону. Ровным шагом, не обращая внимания на глубину снега под ногами, гигант двинулся к ним. «Смотри не сболтни чего-нибудь лишнего. Ни сейчас, ни когда-нибудь потом», – подумал Рандур.

Когда их спаситель остановился перед ними, Рандур впервые по-настоящему увидел его лицо. Его кожа была одного цвета с синеющими сумерками, а у глаз не было зрачков, так что трудно было понять, куда он смотрит. Он повернулся к девушкам, и Эйр инстинктивно выступила вперед, заслоняя сестру.

– Вы – наследницы Джамуров? – осведомился пришелец.

Те кивнули.

– Очень хорошо. У меня ушло слишком много времени на ваши поиски с тех пор, как вы покинули город. Меня зовут Артемизия, я агент Трувизы. – (Они смотрели на него в замешательстве.) – Мои слова ничего не значат для вас?

Сестры покачали головами, а Рандур не сводил взгляда с одежды незнакомца, насквозь пропитанной кровью. Под ней виднелось еще какое-то одеяние вроде кольчуги, но явно не кованой, а расшитой вручную. Глубокие порезы пересекали неизвестный материал на рукавах, на подбородке кровоточил еще один порез, многочисленные мелкие шрамы испещряли лоб и щеки, однако существо, кем бы оно ни было, похоже, совершенно не испытывало боли, а также не смущалось валявшимися вокруг человеческими останками.

– Хорошо, что это не моя кровь, – проворчало оно, проследив взгляд Рандура. – И не ваша, если на то пошло.

– Верно, – согласился Рандур. – Просто… дело в том, что мы не знаем, что думать о парне, который взял да и свалился с неба.

– Я женщина… И может быть, для вас будет лучше ни о чем пока не думать. Давайте отойдем подальше.

– Может, сначала поможешь нам избавиться от этого? – попросил Рандур.

Существо склонилось над их цепями и без усилий просто разделило их на две половины.

– Большое спасибо, – сказал Рандур, пораженный такой демонстрацией силы.

Они прошли через свежее кладбище, усыпанное отрубленными и перерубленными пополам человеческими руками и ногами, настоящую долину мертвых. Рика была не в силах смотреть на них.

– Я иду за вами от самого Виллджамура, – повторила Артемизия. – Ваше бегство сильно нарушило мои планы. Останься вы внутри вашего маленького городка, моя задача была бы значительно проще. А так мне пришлось идти по вашему следу. Это было нелегко.

– Мы очень сожалеем, что доставили вам столько неудобств, – произнес Рандур с горечью. – Хлопотное это дело – пытаться сохранить себе жизнь…

– Ты слишком много болтаешь, землянин.

– Пытаться его заткнуть – дело бесполезное, – заметила Эйр.

Рандур фыркнул:

– Слушай, Артемизия, ты нас действительно выручила, спасибо тебе за это. Но… может быть, объяснишь?

– Вопросы здесь задаю я, Рандур Эстеву, – если это, конечно, еще твое имя.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? И как ты узнала, что они из династии Джамуров? – Он кивнул на двух сестер.

– Я часто удивляюсь тому, – начала Артемизия вместо ответа, – как мало знаете вы, люди. У меня в вашем мире есть целая агентурная сеть, даже в Виллджамуре действуют мои эмиссары, однако никто из них не подозревает о том, кому он в конечном итоге служит. – Она указала на то место на поляне, где она впервые появилась перед ними, и подняла лицо к небу.

Рандур подошел к ней, тоже поднял голову и проследил направление ее взгляда.

– Ничего не вижу.

Вдруг там, наверху, что-то как будто замигало, и прямо под облаками возник непомерно огромный темный силуэт. Люди смотрели на него, пораженные до немоты. Как может столь огромный предмет просто висеть в воздухе и не падать?

Первой прервала молчание Эйр, она пролепетала:

– Что… что это такое?

– «Эксмахина», – буркнула Артемизия. – Что-то вроде временного дома.

Эйр повернулась к Рандуру посмотреть, понимает ли он, о чем говорит Артемизия, пожала плечами и отвернулась. Зато Рика, казалось, испытывала перед великаншей трепет, и это было тем более удивительно, что обычно ее ничто не могло привести в замешательство.

Рандур продолжал рассматривать удивительный объект. По форме он напоминал маленькую луну, принявшую цвет, противоположный оттенку неба. Снижаясь, он стал похож скорее на огромный драккар, несоразмерно широкий в поперечнике; казалось, судно заняло собой все небо. Летучий остров. Его присутствие пугало, и Рандуру вдруг стало по-настоящему страшно.

Однако корабль не сел на землю; напротив, когда он завис над ними, от него отделилось что-то и опустилось прямо к ногам Артемизии. Это оказалась веревка. За ней последовала другая.

Великанша вдруг резко обернулась. Ее внимание привлек какой-то шум позади них, в лесу. Насторожившись, она подняла крупную руку, прося тишины. Рандуру показалось, что откуда-то издалека донесся еле слышный звук рога. Он потянулся за клинком, которых после недавнего побоища на земле валялось сколько угодно.

Артемизия, увидя это, нахмурилась:

– Не поможет.

– По-твоему, нам грозит большая опасность?

– Можно сказать и так, Рандур Эстеву. С тех пор как я впервые ступила на землю этого дурацкого мира, некие силы неотступно преследуют меня. Как им это удается, я не знаю.

«Впервые ступила – о чем это она?» – удивился Рандур, уверенный, что различает какое-то мельтешение между стволами двух деревьев. Он напрягся.

– Кто за тобой гонится?

– Сатир, – прошептала Артемизия. – Ради вашей безопасности, не сходите с места. – И она отошла к опушке поляны. Там, в тени, стоял бородатый мужчина, у которого, кажется, были козлиные ноги. Его голову венчали два рога, а угловатое подвижное лицо являло все признаки смеха.

Артемизия выхватила один из своих массивных мечей и ринулась за ним, но он ускользнул от нее, нырнув в листву и бросившись в самую чащу леса.

Она вернулась туда, где с неба свисали веревки, в ее движениях появилась напряженность.

– Мелкое неудобство, но оно меня беспокоит. Ему нужна я, а не вы, так что давайте покинем это место. Держитесь. – Она показала им веревку. – Ее волокна пристанут к вашей коже, так что вы не соскользнете.

– Ты что, предлагаешь нам подняться туда, в такой ветер? Да он нам задницы оторвет, если мы только попробуем. Должен же быть другой способ попасть туда… куда ты хочешь попасть. Может, предложишь что-нибудь другое?

Артемизия вытаращилась на него, сверкая глазами. Ее одежду и лицо все еще покрывала кровь сотни убитых ею людей.

– Что?! – рыкнула она. – Думаешь, у тебя есть выбор?

– Верно замечено. – Рандур пожал плечами.

Выбора у них и в самом деле не было. Их только что едва не отвезли назад, в Виллджамур: это уже угнетало. Потом прямо с неба свалилась эта убийца, раскидала по поляне около сотни солдат и начала командовать. Эйр приникла к Рандуру, когда тот с колотящимся сердцем взялся за веревку. Едва его пальцы коснулись ее волокон, появилось едва заметное сияние и его кожа действительно прилипла к веревке. Девушка последовала его примеру и тоже взялась за веревку, которая не только облепила ее пальцы, но и свернулась петлей, образовав что-то вроде ступеньки для ног. Я не хочу туда… понятия не имею, что меня ждет там, наверху.

– Ты не боишься? – шепнул он ей.

Эйр ответила ему спокойным взглядом:

– Не обязательно бояться того, чего не понимаешь.

– Императрица, ты…

– Пойду с вами наверх, разумеется. – И Рика с готовностью шагнула вперед, ко второй веревке, за которую ухватилась одной рукой, в то время как вторую она положила на спину Артемизии, туда, где начиналась ее кольчуга.

Эйр послала Рандуру взгляд, в котором явственно читался вопрос: «Что бы это значило?»

– Возможно, она считает ее кем-то вроде богини, – прошептал Рандур, отнюдь не уверенный в ее неправоте. До сих пор ее интересовало лишь одно – периодические джорсалирские бормотания. Просто смешно, сама все ныла: «Ах, неужели нельзя обойтись без насилия?», а теперь, гляди-ка, так и льнет к этой семифутовой машине для убийств.

Через несколько секунд веревки вместе с людьми стали сами втягиваться наверх.

Проплывая высоко над пологом леса, они смотрели, как уменьшается полянка, красно-белая от снега и человеческой крови. Когда они поднялись еще выше, налетел ветер.

Низкую гряду облаков отнесло к югу, рассеянный солнечный свет заливал открывшуюся внизу панораму острова: коричнево-зеленую шкуру леса пронзали пики гор и каменные хребты, с обрывистых боков высокого плато полосами сползал снег.

Внезапно началось головокружение, перед глазами у Рандура все поплыло, но его пальцы не отрывались от веревки. Умом он понимал, что им абсолютно ничего не грозит, но почувствовать это было сложнее. А вот Эйр спокойно отнеслась к их взлету, и это раздражало.

– Ты в порядке? – промямлил он.

– Конечно! Отсюда такой прекрасный вид! – ответила она. – Твой остров – очень красивое место, Рандур.

За ними качались, сплетясь в тесном объятии, Артемизия и Рика, причем кровь с платья воительницы перепачкала одежду императрицы. Ее юбка и плащ хлопали на ветру, развевались волосы, но спокойный взгляд Рики был прикован к Артемизии.

Что-то метнулось к ним сверху, полоска темноты, столь стремительная, что он едва успел ее заметить. Артемизия выкрикнула какую-то фразу на незнакомом гортанном языке. Темное пятно шарахнулось наверх и стало летать над ними, описывая в воздухе широкие круги. Это был небольшой зверек с мохнатым телом, светлой мордочкой и жилистыми кожаными крыльями.

– Эйр, это что… гм, крылатая обезьяна?

После минутного молчания девушка ответила:

– Я только раз видела ее в книге… обезьяну то есть; но, по-моему, это она.

Существо стремительно приблизилось к ним сзади, потом снова улетело вдаль, так что Рандуру не удалось его рассмотреть. К тому же его отвлекло зрелище прямо над их головами.

– Ох, черт, брось эту обезьяну, Эйр.

Они подлетали к тому самому гигантскому кораблю, который видели с земли: непомерная махина, на днище которой гроздьями висели другие летучие существа. Все-таки это был корабль, хотя и больше похожий на летучий остров в тысячу шагов длиной и примерно столько же шириной. Его обращенная к земле сторона была вся в зазубринах и вмятинах, отовсюду торчали доски и куски металла, и чем ближе они подлетали, тем яснее Рандур видел свет, лившийся изнутри. Разинув от изумления рот, Рандур летел прямо к центру огромного воздушного корабля.