Стальные коридоры складского здания выглядели одинаково, и через три поворота я заблудилась. Поначалу я не обратила на это внимания. Я и так уже давным-давно заблудилась, убегая от воспоминаний, от которых не могла избавиться, от ран, которые не могла исцелить, и от ошибок, которые не могла стереть. Все началось в ночь, когда умерла мама, и привело к клетке Андраса, где несколько минут назад он подтвердил мои худшие страхи.

Я оторвалась от Габриэля, едва мы поднялись наверх, и пошла в свою комнату. Но я не готова была говорить с Аларой или Элль. Поэтому схватила книгу Фэйт, вышла… и заблудилась.

В строгом смысле слова я не была одна. За мной топал Бир, не желавший сидеть в комнате. Я протянула руку и почесала его за ухом.

Но в голове звенели слова демона.

Все двери, что выходили в коридор, были обиты одинаковыми листами блестящей стали.

Кроме одной.

В конце коридора среди стальных листов красовалась деревянная дверь, украшенная затейливой резьбой. Символы покрывали каждый ее квадратный дюйм – готические кресты, Капкан Дьявола, кельтский узел, пентаграмма, глаз зла и прочие, не знакомые мне. Око Провидения таращилось из центра треугольной бронзовой ручки.

Бир сел перед этой дверью и посмотрел на меня.

Если не заперто, я войду.

Я повернула ручку, и петли скрипнули. Мягкий свет полился в коридор. Похоже на кабинет.

А может, комната Димитрия или Габриэля.

Я замерла. И когда уже собралась развернуться, Бир проскользнул внутрь.

Решил, что я собираюсь войти.

Внутри тянулись бесконечные ряды книг на стеллажах, выстроившихся вдоль стен круглого помещения. Полки освещались сзади, а на потолке сияли звезды. Огромная опаловая сфера на причудливой металлической подставке проецировала на черный потолок десятки созвездий, как в планетарии. Защитные символы и призывные круги вроде тех, что начерчены в дневниках легионеров, покрывали светлый каменный пол.

Среди открытых стеллажей, в середине, стояли шесть одинаковых застекленных полок. Что в них хранилось, рассмотреть не получалось, и я подошла поближе. Но вместо книг я увидела странные вещи: белые позвоночники и кости, заключенные в аптекарские сосуды; серебряные тарелки, наполненные отмычками; венерина мухоловка в террариуме; крылья экзотических бабочек в стеклянных бутылочках; паук «черная вдова» в рамочке и еще совершенно непонятная мне вещь.

Бир гавкнул на пушистое чучело цыпленка с двумя головами, которое стояло на нижней полке. Рядом с цыпленком в банках с формалином плавали существа, похожие на карнавальных чудищ.

Я прошла дальше, рассмотрела потрескавшиеся переплеты старых книг: «Книга Тайн», «Пасть дракона», «Великий Гримуар», «Семиугольник Тьмы», «Альбомы для зарисовок» Леонардо да Винчи. Я вытащила маленькую книгу и пролистала – архитектурные чертежи туннелей и переходов с тайными входами и потайными комнатами.

А разрешил бы Димитрий читать все это? Может, в книгах скрывается ответ на вопрос, как спасти Джареда?

Бир прошел мимо сферического проектора и нырнул в арку по другую сторону комнаты.

Великолепно. Наверное, там еще одна подземная тюрьма.

Но я с облегчением обнаружила винтовую лестницу, которая вела вверх, а не вниз.

Бир первым добрался до последней ступеньки, черные перила окружали второй уровень круглой комнаты, а та полностью сливалась с темными стенами. Я поднялась и увидела всю комнату. По ее окружности бежала надпись на латинском и английском.

– Кредо Хаоса, – произнес кто-то за моей спиной.

Я подпрыгнула от неожиданности, хотя сразу узнала голос Димитрия.

– Прости, не хотел тебя напугать. – Димитрий встал со старого потертого кресла, приютившегося в алькове.

– Ты и не напугал. Все в порядке.

Я отступила на шаг, желая увеличить расстояние между нами, и тут же ударилась плечом о что-то твердое. Еще один застекленный шкаф… наполненный головами кукол.

Потрескавшиеся фарфоровые и блестящие пластиковые личики таращились из-за стекла.

– Не знаю, чем вы, ребята, тут занимаетесь, но это еще ненормальнее, чем инопланетные эмбриончики внизу.

Димитрий показал на гору голов и закурил сигарету.

– Это милосердие. Каждая кукла содержала в себе духа. Мы с Габриэлем их изгнали.

– А головы – сувениры на память?

– Габриэль предпочитает присматривать за ними.

Чем больше я узнавала о Габриэле, тем более странным он мне казался.

– Но они совсем не страшные.

Димитрий мгновение-другое всматривался в кукол, потом улыбнулся:

– Понимаю.

– А вы здесь и живете, в тайном доме? – спросила я.

– Работа требует нашего присутствия в разных частях света, так что постоянного места жительства у нас нет. Но это больше всего похоже на дом.

Я даже представить не могла жизнь в тех обезличенных комнатах, что видела. Но кукольные головы и мумии придавали странной библиотеке-музею зловещую индивидуальность.

– А что это за место?

– Атенеум, особый вид библиотеки, – объяснил Димитрий. – Коллекцию Габриэля в этой комнате дополняют наше книжное собрание и записи иллюминатов.

– О чем именно? – уточнила я.

– Разные истории, результаты исследований, наблюдения…

– Вы шпионите за иллюминатами?

Димитрий нахмурился:

– Мы не орден. Мы не нанимаем шпионов в том смысле, какой ты подразумеваешь.

– У иллюминатов долгая история наблюдений за паранормальными и необъясненными явлениями и множество отчетов. Ты бы поразилась, если бы узнала, как много величайших мыслителей человечества состояло в обществе иллюминатов.

Я показала на запеленатую мумию:

– Вроде него?

Димитрий рассмеялся и даже не обернулся. Он знал наизусть, где что стоит и лежит. Зато посмотрел вверх, на звездный потолок:

– Как насчет Галилео?

– А ты откуда знаешь?

– Я же сказал, мы храним множество записей. – Димитрий включил хрустальный напольный светильник, и альков осветился.

И это позволило мне получше рассмотреть мумифицированного парня. Я понадеялась, что он не сохраненный на память член общества иллюминатов. На стене позади мумии виднелся кусок фрески в стиле эпохи Возрождения.

Димитрий показал на фреску:

– Недостающая часть фрески Рафаэля Санти «La disputa del sacramento» – «Диспут о таинстве причастия». Написана в Ватикане по поручению самого папы. Конечно, Рафаэль лишь один из многих художников Возрождения, кто состоял в обществе иллюминатов.

Димитрий говорил об ордене так, словно тот был обычной организацией вроде Красного Креста.

Я обернулась и заметила другой холст. И сразу его узнала.

– Не может быть, неужели…

Димитрий подошел к сюрреалистическому изображению гигантского полярного медведя, нависшего над кормой корабля, что проплывал над зданием.

– Разумеется. Я забыл, что твоя мать была страстной поклонницей Криса Беренса.

– Это мягко сказано, – пробормотала я и подошла к картине. – Я знаю все, что он написал.

Димитрий провел ладонью по раме:

– Кроме этой работы. У нее нет названия, но ее называют…

– «Утраченный холст». Многие вообще не верят в его существование. – Я и сама поверить не могла, что стою перед загадочной работой Беренса.

– Что ж, они ошибаются. – Димитрий улыбнулся. – Знаешь, он написал это для нас.

– Вас?

– Иллюминатов. Крис Беренс возглавляет Орден Белого Медведя в Амстердаме. Он куратор, отвечает за сохранение и защиту произведений искусства иллюминатов. – Димитрий показал на деталь фрески. – И именно так нам досталась эта вещь. Надеюсь, когда ты больше узнаешь об иллюминатах, то поймешь, что мы не враги.

– Может быть, – кивнула я.

Он ткнул пальцем в книгу в серебряном переплете, которую я держала под мышкой:

– Хотела найти местечко, где можно почитать?

– Скорее, побыть одной, – пожала я плечами.

– Обычно мы не позволяем никому сюда входить, но могу сделать исключение. – Он погладил Бира по голове. – Пожалуй, оставлю тебя с ним.

– Я не имела в виду…

– Я не обиделся, – успокоил Димитрий. – Я тоже пришел сюда, чтобы уединиться. – Он бросил взгляд на потолок. – И посмотреть на звезды.

Димитрий ушел, а я нашла кресло подальше от мумии, и Бир свернулся у моих ног. Я уже перелистывала дневник Фэйт этим утром, но мне не хватило времени вчитаться внимательно. Вдруг я пропустила нечто, что помогло бы Джареду. Я перечитала первые страницы.

И похолодела от слов Анарели: «Грехи человека превосходят грехи демонов в аду… Среди вас нет невинных».

Я пролистала страницы, заполненные рисунками призывных кругов и печатей демона, ритуалами экзорцизма и шифрами, пока не добралась до заклинания, на которое раньше не обращала внимания.

Сосуд. Так Фэйт называла Орудие.

Может, мы ошиблись, что не изучили его внимательно? Что, если ответ все это время лежал перед нами, но мы его не заметили, потому что упорно искали другой?

Тюрьма, способная удержать демона.

Орудие – именно оно необходимо нам для спасения Джареда, а мы его потеряли.

Лукас открыл дверь комнаты, которую они делили с Пристом, в руке он держал кусок пиццы. На кровати рядом с тетрадью и ноутбуком лежала открытая коробка.

– Привет! Я тут читаю все, что можно найти о вселении демонов и экзорцизме. Залез во все библиотеки Европы.

– И что-нибудь нашел?

Лукас проглотил остатки пиццы и вытер руки о джинсы:

– Пока нет.

– Хочу кое-что тебе показать. – Я нетерпеливо нырнула под его руку и уселась на край кровати напротив. Я примчалась сюда прямиком из библиотеки и надеялась застать обоих ребят. – А где Прист?

– Думаю, в механической мастерской. Она для него как наркотик. Если бы не наши проблемы, наслаждался бы, как никогда в жизни. – Лукас показал на коробку с остатками пиццы. – Хочешь кусочек? Я так проголодался, что думать не мог. И уговорил Габриэля купить мне это, когда он выходил по делам. Его чуть удар не хватил от предложения заказать пиццу на дом.

– Нет, спасибо… – Я протянула Лукасу книгу моей тети и показала нужную страницу. – Помнишь, как Фэйт упоминала Сосуд? Здесь – о нем. – Я торопливо продолжала, не давая Лукасу прочитать текст. – Фэйт говорила, что Сосуд – единственная тюрьма, способная удержать Андраса. Значит, мы можем спасти Джареда.

Лукас вскинул руки:

– Притормози! Кажется, я что-то пропустил.

– Мы можем использовать Орудие в качестве ловушки для Андраса! – Я немного подождала, пока Лукас не закончит читать заклинание.

– Но для этого нужно точно знать, где оно. Не говоря уж об остальном: крови ангела, кости демона и камня дракона… что бы это ни значило.

– Может, Орудие так и лежит в тюрьме?

Лукас покачал головой и вернул книгу:

– Мы обыскали все, что осталось от того места.

– А если от него зависит жизнь твоего брата?

Лукас схватил куртку и надел поверх футболки:

– Давай найдем Приста и Алару.

Я понимала, что дело предстоит нелегкое. Даже если мы отыщем Орудие, как достать кровь ангела, кость демона и камень дракона? Возможно, ответ знали Габриэль и Димитрий, но я не настолько им доверяла, чтобы вложить в их руки жизнь Джареда.

Но это не имело значения, пока мы не найдем Орудие.

И все-таки я чувствовала: наконец появился реальный шанс спасти Джареда и при этом не уговаривать демона покинуть тело Джареда и перебраться в чье-то еще. Такая возможность все меняла. И в глубине моего сердца шевельнулось почти забытое чувство.

Надежда.