Катманду, Непал
Сэм и Реми проснулись оттого, что пилот объявил: их самолет подлетает к международному аэропорту Катманду Трибуван. Проведя большую часть последних трех суток в воздухе, они потратили всего тридцать секунд на то, чтобы окончательно проснуться. Рейс компаний «Юнайтед» — «Катэй Пасифик» — «Ройал Непал» длился почти тридцать два часа.
Сэм встал, вытянул руки над головой, потом переставил часы на местное время по циферблату на спинке сиденья. Рядом с ним раскрыла глаза Реми.
— Все царство за добрую чашку кофе, — сказала она.
— Через двадцать минут будем на земле.
В последние годы в Непале развился кофейный бизнес. Что касается Фарго, то с их точки зрения лучшие в мире кофейные зерна выращивают в непальском районе Аграханчи.
Сэм улыбнулся.
— Куплю столько, сколько сможешь выпить.
— Мой герой.
* * *
Самолет резко накренился, и они посмотрели в окно. В умах большинства путников само название Катманду вызывает экзотические картины с буддийскими храмами и монахами в рясах, путешественниками и горцами, благовониями, приправами, ветхими хижинами и тенистыми долинами, окруженными гималайскими вершинами. Но гостю, оказавшемуся тут впервые, не придет в голову, что здесь кипит жизнь, в городе с семьюстами пятьюдесятью тысячами жителей и уровнем грамотности 95 процентов.
Если смотреть с воздуха, Катманду аккуратно вписывается в похожую на кратер долину, окруженную четырьмя величественными горными кряжами: Шивапури, Пхулчовски, Нагарджун и Чандрагири.
Сэм и Реми дважды были здесь в отпуске. И знали, что, несмотря на большое население, на земле Катманду похож на конгломерат деревень средней величины, соединенных нитями современности. В одном квартале вы встретите тысячелетний храм бога Шивы, в следующем — магазин сотовых телефонов; на главных улицах изящные такси соперничают с пестро украшенными рикшами; на площади с одной стороны ресторан напоминает про «Октоберфест», с другой — уличный продавец предлагает прохожим миски с чатом. И, конечно, на горных склонах и на крутых утесах, окружающих город, — сотни храмов и монастырей, причем некоторые старше самого Катманду.
— В «Хаятт Ридженси».
Реми одобрительно кивнула. В свое последнее посещение Катманду, надеясь погрузиться в непальскую культуру, они остановились в дешевой гостинице, расположенной рядом с загоном для яков. И скоро узнали, что яки ни во что не ставят скромность, одиночество и сон.
Сэм подошел к обочине, чтобы остановить такси. Сзади послышался мужской голос:
— Не вы ли мистер и миссис Фарго?
Сэм и Реми повернулись и увидели мужчину и женщину лет двадцати с небольшим, очень похожих не только друг на друга, но и на Чарли Кинга, но с одним поразительным отличием. У обоих были светлые волосы отца и его широкая улыбка, но — отчетливые азиатские черты.
Реми искоса бросила на Сэма взгляд, который он истолковал правильно: ее догадка относительно Чжилань Су хотя бы частично подтвердилась. Однако, если Фарго не слишком преувеличивают, она вовсе не обычная любовница.
— Мы, — ответил Сэм.
Мужчина, унаследовавший отцовский рост, но не телосложение, энергично пожал руки обоим.
— Меня зовут Рассел. А это моя сестра Марджори.
— Сэм… Реми. Не ожидали, что нас встретят.
— Мы решили проявить инициативу, — пояснила Марджори. — Мы здесь по папиным делам, так что ничего страшного.
Рассел сказал:
— Если вы никогда не бывали в Катманду, он вас разочарует. У нас машина. Будем рады отвезти вас в отель.
«Хаятт Ридженси» в двух милях на северо-запад от аэропорта. Поездка в седане «Мерседес-Бенц» детей Кинга прошла спокойно, хотя и не быстро. Сэму и Реми, отделенным от улицы звуконепроницаемыми стенками и затемненными окнами, она показалась немного сюрреалистической. Рассел легко вел машину по узким улицам, а Марджори указывала на достопримечательности — увлекательно, как опытный гид.
Наконец они подъехали к отелю. Не успели Сэм и Реми коснуться ручек, как Рассел и Марджори уже выскочили из машины и открыли перед ними дверцы.
Как и здание аэропорта, отель «Хаятт Ридженси» представлял собой слияние старого и нового: шестиэтажное здание со стенами из терракоты и крышей как у пагоды. Территория отеля с роскошной растительностью занимала двадцать акров.
К машине подошел швейцар, и Рассел что-то сказал ему по-непальски. Тот энергично кивнул, улыбнулся, достал из багажника вещи и исчез в вестибюле.
— Ну, устраивайтесь, — произнес Рассел и вручил каждому из них по визитной карточке. — Позвоните, и мы обсудим наши дальнейшие действия.
— Дальнейшие действия? — повторил Сэм.
Марджори улыбнулась.
— Простите, папа, вероятно, забыл вам сказать. Он просил нас быть вашими проводниками, когда вы будете искать мистера Алтона. До завтра!
С одинаковыми улыбками, помахав, дети Кинга сели в машину и уехали.
Сэм и Реми несколько секунд смотрели им вслед. Потом Реми сказала:
— В семье Кингов есть кто-нибудь нормальный?
Сорок пять минут спустя они сидели в своем номере и наслаждались кофе.
Проведя полдень в бассейне за отдыхом, они вернулись в номер за коктейлями. Сэм заказал «Сапфир Бомбей Джин Гибсон», а Реми «Кетель уан космополитэн». Дочитали читать досье, которое дала им Чжилань в аэропорту Палембанга. Хотя досье казалось очень объемистым, ничего существенного они в нем не нашли.
— Должна признать, — сказала Реми, — что соединение генов Чжилань Су и Чарли Кинга дало… интересный результат.
— Ты очень дипломатично выражаешься, Реми, но будем честны: Рассел и Марджори меня пугают. Соедини их внешность с бросающимся в глаза дружелюбием и получишь пару голливудских серийных убийц. Ты заметила в них черты Чжилань?
— Нет, и даже почти надеюсь, что их нет. Если она их мать, ей было, вероятно, восемнадцать или девятнадцать лет, когда она их родила. — Кингу тогда было сорок с лишним.
— Заметил отсутствие техасского акцента? В их гласных я уловила следы «Лиги плюща».
— Значит, папа выслал их из Техаса и устроил в колледж. Я бы хотел узнать, как у них оказался номер нашего рейса.
— Чарли Кинг разминается? Показывает нам, что у него большие возможности?
— Вероятно. Это может также объяснить, почему он не сказал нам, чтобы мы ждали встречи с Чудо-Близнецами.
— Мне не нравится, что они собираются всюду ходить за нами.
— Мне тоже, но давай завтра попробуем выяснить, что им известно о действиях Фрэнка. Я подозреваю, что семья Кинг знает гораздо больше, чем сообщает нам.
— Согласна, — ответила Реми. — И все сводится к одному: Кинг пытается быть кукловодом. Почему? Он псих, свихнувшийся на контроле, или он что-то скрывает?
Позвонили в дверь. Сэм пошел открывать, но под дверь просунули конверт.
— Ага, подтверждение к заказу столика.
— Правда?
— Ну, если только ты сумеешь собраться за полчаса.
— Мне нравится. И куда мы идем?
— «Бханчка и Гхан», — ответил Сэм.
— Как тебе удается помнить?
— Невозможно забыть такую великолепную еду, окружение и непальскую кухню в Непале!
Через двадцать пять минут Реми переоделась в брюки и топ, а через руку перебросила подходящий по цвету жакет. И Сэм, свежевыбритый, в синей рубашке «Роберт Грэм» и темно-серых брюках, вывел ее из номера.
* * *
Реми почти не удивилась, когда, проснувшись в четыре утра, увидела, что муж не спит, а сидит в кресле в гостиной. Когда что-то терзало подсознание Сэма Фарго, он не мог уснуть. Сэм сидел в мягком свете лампы и перечитывал досье, которое дала им Чжилань. Реми бедром мягко оттолкнула папку. Потом села к нему на колени и плотнее завернулась в длинный шелковый халат.
— Думаю, я нашел преступника, — сказал Сэм.
— Покажи.
Он перелистал несколько скрепленных страниц.
— Ежедневные отчеты, которые Фрэнк посылал Кингу электронной почтой. Начинаются со дня его прибытия сюда и кончаются в утро исчезновения. Замечаешь отличия в последних трех письмах?
Реми просмотрела их.
— Нет.
— Все эти сообщения подписаны «Фрэнк». Посмотри на предыдущие.
Реми посмотрела. Поджала губы.
— Подписано просто ФА.
— Так он подписывал и свои письма мне.
— И что это значит?
— Я просто рассуждаю. Я бы сказал: либо Фрэнк не подписывал последние письма, либо попытался послать сигнал тревоги.
— Мне это кажется маловероятным. Фрэнк нашел бы код похитрее.
— Тогда остается второе. Он исчез раньше, чем считает Кинг.
— И кто-то выдавал себя за него, — закончила Реми.
