ГЛАВА 39
Ковач сразу понял, что не все в порядке, когда попытался связаться с Томом Сэверенсом из радиорубки «Золотых небес». Ответа не последовало. Даже гудков и то не было.
Из-за выключенных по приказу Ковача радиоприемников лишь двадцать минут спустя на корабле узнали обо всем из новостного спутникового канала. Речь шла о метеорите, замеченном над Южной Европой. Космическое тело весом примерно в тонну врезалось в один из островов неподалеку от побережья Турции. Была объявлена тревога по цунами, но поступило единственное сообщение с борта греческого парома о волне, по их сведениям, высотой всего лишь в несколько футов высотой и опасности не представлявшей.
Ковач понимал, что никакой это не метеорит. Скорее уж ядерная бомба. Значит, оба его пленника говорили правду. Американские власти знают об их плане и дали добро на пуск ракеты с ядерной боеголовкой. Свет, который видели на юге Европы, скорее всего, был одним из факторов ядерного взрыва.
Ковач с пульта дистанционного управления приглушил звук телевизора. Не желал он слышать эти бредни о метеоритах. Тут необходимо продумать свои варианты. Если они направили оперативную группу на «Золотые небеса», то наверняка знают, что и он, Ковач, на борту. Нет, это нелогично. Это он прибыл сюда потому, что подозревал незваных гостей. Иными словами, они и ведать не ведают, где он. И Ковач предпочел простое и надежное решение: прикончить обоих янки и смыться с корабля в ближайшем порту, то есть в Ираклионе, столице Крита.
— Но они будут там меня ждать, — невольно пробормотал он.
Кто бы ни послал этих двух американцев — ЦРУ, что наиболее вероятно, — это было не столь важно. Главное, оперативники будут караулить его в порту. Интересно, сумеет ли он проскочить незамеченным? Допустим, такой шанс есть, но стоит ли рисковать? А может, просто остановить корабль и удрать на спасательной шлюпке? В Эгейском море тысячи островов, там есть где отсидеться и обдумать, как быть дальше.
Но этот вариант оставлял открытым вопрос о пленниках. Убить их или взять в заложники? Американец его не волновал, он вообще производит впечатление чокнутого. Женщина куда опаснее. Прикончить их, и дело с концом.
И еще одно. Последнее. Вирус.
Пока что он находился в герметически закрытой емкости. Выпустить его означало заразить около тысячи человек на борту, и если им повезет, они вернутся домой и распространят его дальше. Но им явно не повезет — корабль тут же поставят на карантин и никто его не покинет.
Все лучше, чем ничего.
Ковач поднялся со стула и вышел на мостик. Уже наступила ночь, и единственным освещением были многочисленные лампочки на приборной доске да индикаторы кругового обзора радарных установок. На вахте дежурили два офицера и столько же рулевых. Помощник Ковача, Лэрд Бергман, находился снаружи на верхнем штурманском мостике, глазея на усыпанное звездами ночное небо.
— Спуститесь в прачечную и выпустите вирус вручную, — велел ему Ковач.
— Что-нибудь с передатчиком?
— Это вас не касается. Сейчас же отправляйтесь туда и сделайте, что приказано. После найдете Рольфа и доложите ему. Мы сходим с корабля.
— Что происходит?
— Поверьте мне, нас арестуют, как только мы окажемся на Крите. Так что покинуть корабль — единственный способ.
Один из офицеров внезапно крикнул:
— Откуда, черт побери, он явился сюда и что за игры затеял?! Вызовите сюда капитана и объявите тревогу. Мы вот-вот столкнемся.
Офицер выскочил из рубки и бегом бросился на штурманский мостик.
— За мной! — приказал Ковач, и они с Бергманом последовали за офицером.
Огромное грузовое судно надвигалось прямо на «Золотые небеса». Идущий без огней корабль напоминал «Летучий голландец», но киль его разрезал воду на добрых двадцати узлах.
Офицер крикнул остальным на мостике:
— Вы что, не разглядели его на радаре?
— Я буквально только что заметил его. И он был в десяти милях от нас, — оправдывался младший офицер. — Клянусь, это было всего несколько минут назад.
— Объявляйте тревогу.
Рев сирен «Золотых небес» не возымел эффекта. Сухогруз как ни в чем не бывало напирал прямо на них, будто собравшись рассечь круизный корабль. И в то мгновение, когда всем казалось, что столкновение неизбежно, грузовое судно резко отвернуло, совершив фантастически крутой для сухогруза — и не только для сухогруза — поворот, замерев в считаных футах от «Золотых небес». Все были поражены, и, не будь вахтенный офицер вне себя от злости, он непременно воздал бы должное искусству рулевого.
Тут Ковачу вспомнились сообщения о каком-то непонятном большом судне, прошмыгнувшем через Коринфский пролив как раз в ту ночь, когда похитили сына Хэнли. Он никогда не сомневался, что оба этих событиях связаны между собой, и вот теперь большое грузовое судно возникает здесь среди ночи. Крысиное чутье подсказывало Ковачу, что корабль этот явился по его душу.
Он незаметно ретировался подальше от членов экипажа. Портативные радиостанции работали плохо среди такого количества металла, но ему удалось вызвать Рольфа Стронга, третьего из команды, прибывшей на вертолете на круизное судно.
— Рольф, это Ковач. Вы мне нужны. Вышвырните всех до единого из машинного отделения, а сами запритесь там. Никого не впускать! В случае неповиновения стреляйте. Вы меня поняли?
В отличие от Бергмана, Стронг не имел дурной привычки переспрашивать или задавать лишние вопросы.
— Так точно. Очистить машинное отделение и никого не впускать.
Ковач вытащил пистолет из-под ветровки и сказал Бергману:
— Найдите на корабле шесть-семь человек. Женщин. Неважно, пассажиров или членов экипажа. И приведите их сюда как можно быстрее. И еще — зайдите ко мне в каюту и принесите остальное оружие.
Видя, что Бергман вопреки обыкновению собирается о чем- то спросить, Ковач опередил его, добавив:
— Том Сэверенс погиб, весь наш план рухнул, а люди, по вине которых это произошло, находятся вон на том грузовом судне. Так что вперед!
— Есть, сэр!
Навинтив глушитель на ствол оружия, серб запер дверь капитанского мостика и равнодушно пристрелил двух членов экипажа и вахтенного офицера. Едва слышные щелчки заглушил вой сирен, и второй вахтенный офицер ни о чем не подозревал, пока, вернувшись со штурманского мостика, не увидел тела погибших. Он вопросительно посмотрел на Ковача, и в этот момент на его безупречно белой форменной рубашке стали расплываться два темно-красных пятна. Судорожно раскрыв рот, он как подкошенный упал на палубу.
Готовый к тому, что оперативники на грузовом судне возьмут круизное судно на абордаж, Ковач подошел к пульту управления. С помощью диска можно было отдать приказ снизить или, наоборот, увеличить скорость, а штурвал заменяла простая рукоятка, похожая на джойстик. Управление и маневрирование было проще простого, несмотря на габариты корабля.
Дав полный вперед, Ковач стал отводить «Золотые небеса» от покрытого ржавчиной сухогруза. Круизный корабль был новым, всего несколько лет как сошел со стапеля, да и создавался с упором не на скорость, а на комфорт, однако серб не сомневался, что обставит грузовой корабль.
«Золотые небеса» на самом деле успели довольно далеко выдвинуться вперед, но лишь на считаные минуты. Сухогруз, резко увеличив скорость, без труда нагнал круизное судно. Ковач забеспокоился: покрытое ржавчиной судно, на вид готовое развалиться на части, неслось по волнам как катер. Он еще раз проверил дроссель, заметив, что на наборных дисках обозначен еще один режим «АВАРИЙНАЯ МОЩНОСТЬ».
Перейдя в этот режим, он почувствовал, что скорость круизного корабля на самом деле возросла и продолжает увеличиваться. Заметив, как сухогруз медленно удаляется, Ковач с удовлетворением усмехнулся. Еще часок-другой, и они оторвутся от этого ржавого монстра; тогда можно будет спокойно притормозить и спустить на воду спасательную шлюпку. Остальное не имело значения.
Но сухогруз, будто играя с ним, последовал примеру «Золотых небес» и, резко увеличив скорость, почти нагнал его. Нос сухогруза маячил футах в тридцати от круизного судна. А меж тем «Золотые небеса» на месте не стояли, а неслись во весь опор на тридцати шести узлах. Быть такого не могло, чтобы грузовое судно достигало подобной скорости, не говоря уже о том, чтобы поддерживать ее.
Раздражение Ковача сменилось гневом. Но тут раздался звук автоматной очереди, сопровождаемый истерическими криками. Подскочив к двери на мостик, он рывком отодвинул запор и с оружием наготове выскочил наружу. Капитан судна лежал в растекавшейся по покрытой ковролином палубе луже крови, а тела еще четырех офицеров в разных позах теснились вдоль прохода. Должно быть, они попытались напасть на Бергмана. Чуть дальше тел погибших офицеров над горсткой насмерть перепуганных женщин грозно возвышался его помощник.
— Давай их сюда! Побыстрее! — рявкнул Ковач, взмахом оружия давая пленницам знак войти на мостик.
— Немедленно прекратите! — потребовал неизвестно откуда появившийся офицер.
Ковач, не мешкая, выстрелил ему прямо в лицо и тут же захлопнул массивную металлическую дверь на капитанский мостик.
Схватив одну из женщин, темноволосую красавицу, официантку из столовой, он тут же метнулся назад к рулевому управлению. Женщину серб поставил перед собой — в качестве живого щита на тот случай, если с борта сухогруза откроют по нему огонь. Он с досадой отметил, что промежуток между ними и сухогрузом сузился еще сильнее.
— В кошки-мышки вздумал со мной играть, — со злобой произнес Ковач, ни к кому не обращаясь, и резко рванул рычаг управления на себя.
Судно мгновенно отреагировало и, задрав нос, устремилось вперед. Несколько секунд спустя оно со всего размаху врезалось в борт грузового судна. Раздался невыносимый скрежет металла о металл. Удар пришелся на правый борт круизного судна. Ковач с трудом устоял на ногах. В результате этого намеренного столкновения часть поручней оказалась снесена, словно их срезало гигантским ножом. Сорвало и с десяток балконов самых дорогих кают. На всем корабле пассажиров и членов экипажа силой удара швырнуло на палубу. Были и раненые, правда, легко, если не считать нескольких случаев перелома.
Ковач отвел судно от места столкновения. Грузовое судно повернулось синхронно с круизным, но предпочло все же отойти чуть подальше, поскольку его капитан не исключал нового удара.
Ковач не понимал, что на него нашло, но вдруг ему захотелось одним махом покончить со всем. Бросив руль, он подхватил труп одного из офицеров, взял его за ремень и, поставив рядом с собой, распахнул дверь на мостик и вытолкнул сначала труп, потом вышел сам. Создавалось впечатление, что офицер жив и повинуется захватившему его в заложники. Ковач на секунду остановился удостовериться, что те, кто на сухогрузе, видят его, и только после этого стал вместе с телом покойного подниматься на штурманский мостик.
Затем, пригнувшись, он пробрался под перилами и столкнул тело офицера в воду. Он не мог видеть, как падало тело в воду, но не сомневался, что его противники видели. Ковач понимал, что они не позволят человеку утонуть, но им потребуется как минимум час на его спасение. И со злорадством представил себе их реакцию, когда они обнаружат бездыханное тело в воде.
— Донесение о повреждении, — потребовал Хуан, как только два судна отошли друг от друга.
— Экипаж определяет, — тут же отозвался Макс.
Когда попытка связаться с экипажем круизного корабля по радио не удалась, был составлен новый план, состоявший в том, чтобы привлечь внимание экипажа, обратившись к ним по громкоговорителю. Вполне вероятно, что владелец «Золотых небес» в сговоре с Сэверенсом, но вовсе не обязательно подозревать в измене и экипаж, включая офицеров и капитана. Если им сообщить об истинной причине пребывания Зелимира Ковача на борту, они без промедления и раз и навсегда разберутся с ним.
Кабрильо не сомневался, что круизное судно отвернет, но никак не рассчитывал на преднамеренный таран. Ни один капитан не стал бы подвергать опасности и корабль, и экипаж.
Существовал только один логический вывод: Ковач захватил «Золотые небеса».
Макс рассеянно кивнул в знак согласия.
— Только это все и объясняет. Как ты думаешь действовать?
— Мы снова расположимся рядом и перебросим через борт абордажные крюки. Не знаю, сколько у него людей, но, думаю, десятка наших вполне хватит.
— В духе капитана Блада. Обожаю. Но если он попытается снова действовать в том же духе, вам, ребятки, придется туго.
— Это ваша забота знать, что он попытается, а что нет.
Кабрильо собирался вызвать Эдди для подготовки абордажной команды, но тут Хали прокричал:
— Кого-то только что сбросили со штурманского мостика!
— Что? — в унисон переспросили Макс и Хуан.
— Парень в темной ветровке только что сбросил в воду со штурманского мостика нечто, напоминающее человека, офицера!
— Полный назад! — выкрикнул Хуан в переговорное устройство. — Человек за бортом! Человек за бортом! Это не учения! Спасательную команду в шлюпки. Подготовьте жесткие надувные лодки.
— Он затеял грязную игру, — произнес Макс.
— Ничего, мы мастера играть и погрязнее. Наведите камеры на мостик «Золотых небес» и побыстрее выведите картинку на главный монитор.
Мгновение спустя изображения вспыхнули на мониторе. Поскольку круизный корабль был намного выше «Орегона», лучше всего был обзор камеры, установленной на мачте судна. Когда камеру перевели в режим ночного видения, капитанский мостик был как на ладони. Там находились и женщины, стоявшие вплотную к окнам так, чтобы снайпер не имел возможности выстрелить, не задев никого из них. Неясно была видна скрючившаяся у руля фигура — очевидно, это был Ковач, рядом с ним еще одна женщина.
— Он явно не дурак, Хуан. Мы не можем рисковать, потому что стоит открыть огонь, и мы точно в кого-нибудь из них попадем.
— Председатель, это Майк. Мы готовы начать.
Хуан посмотрел, как они передвигаются по воде, дождался, пока снизят скорость до максимально безопасной, и приказал Троно и его спасательной команде начинать.
Жесткая надувная лодка, соскользнув с пандуса с облегчавшим скольжение тефлоновым покрытием, шумно шлепнулась на поверхность воды. Майк тут же развернул лодку лево руля, чтобы облегчить переход в бурлящую воду.
— Мы готовы.
При наличии устройства теплового обнаружения проблем с упавшим в воду офицером у ребят возникнуть не должно. Майк Троно до вступления в «Корпорацию» был спасателем и, кроме того, прошел спецподготовку на санитара.
— Рулевой, снизить скорость на 10 процентов! Если он повернет, поверните и вы, а если замедлит ход, не гонитесь за ним. Надо, чтобы он подумал, что мы его не можем нагнать.
Макс непонимающе посмотрел на Хуана.
— Нам потребуется время, чтобы спланировать абордаж; незачем его нервировать, а то он начнет выкидывать людей за борт.
Кабрильо переодевался у себя в каюте, когда Хали сообщил ему о найденном Майком офицере, добавив, что моряк был убит двумя пулями в грудь. Хуан хладнокровно распорядился, чтобы все на лодке были готовы в любой момент начать действовать, если Ковач выбросит еще кого-нибудь за борт. Несмотря на внешнее хладнокровие, внутри Кабрильо все кипело от гнева и возмущения. Он не сожалел о том, что они потратили впустую драгоценные минуты на отыскание трупа, которому уже ничем не помочь. С таким преимуществом в скорости «Орегону» нечего бояться упустить «Золотые небеса».
Кабрильо злился на себя. Невинный человек погиб, потому что он, Хуан, действовал как слон в посудной лавке. Возможно, существовал другой способ обезвредить Ковача и спасти заложников. Нет, надо было всерьез все обмозговать и разработать более надежный план.
Раздался звонок телефона.
— Кабрильо, — раздраженно бросил он.
— Выбросьте это из головы. Причем сию секунду, — произнес голос доктора Хаксли.
— О чем вы?
— Я только услышала о том, что произошло, и не сомневаюсь, что вы во всем вините себя. Так вот, прекратите это. Поймите, как только Ковач узнал, что их база на Эосе перестала существовать, он оказался в положении загнанной в угол крысы. Он не видит выхода и перепуган. Именно с перепугу он и пристрелил этого офицера. А вы здесь вообще ни при чем. Знаете что, не занимайтесь самоедством, это вам только на пользу пойдет. Обещаете?
Хуан шумно выдохнул.
— Значит, вы считаете, что я здесь только самоедством и занимаюсь, так?
— Считаю. Именно потому и позвонила.
— Спасибо, Хакс.
— Разделайтесь с ним, и поскорее. Пока он еще кого-нибудь на тот свет не отправил. Поверьте, как только с ним будет покончено, вы сразу же почувствуете себя намного лучше.
— Таковы, значит, рекомендации врача?
— Именно.
Пятнадцать минут спустя Хуан вместе со своей командой был на палубе. Он разделил людей на две группы по шесть человек, Эдди возглавил первую, а сам он — вторую. Для обеспечения контроля над круизным кораблем Ковачу потребуются люди на капитанском мостике и в машинном отделении, чтобы помешать матросам остановить корабль. За это отвечала группа Эдди. А Хуану нужен был сам Ковач. Весь, без остатка.
Все переоделись в черные облегающие костюмы, на каждом был бронежилет из кевлара, удобный и не стесняющий движений при атаке. Башмаки были на мягких резиновых подошвах; каждый имел противогаз, потому что всем выдали гранаты со слезоточивым газом. Весь корабль был ярко освещен, поэтому решили выдать только по одному прибору ночного видения на группу.
Принимая во внимание число пассажиров и членов экипажа на борту судна, Кабрильо строжайше приказал, чтобы все получили лишь половину боекомплекта — береженого Бог бережет, — им только не хватало еще трупов, тем более из числа гражданских лиц. Он взял «глок», потому что даже патроны с куда меньшим количеством пороха способны прошить крохотными пулями тело человека насквозь.
Абордажные крюки выстреливались патронами из специального оружия типа дробовика. Канаты их очень прочны и вместе с тем легки, но взбираться с их помощью на борт чужого судна было сложнее. Поэтому каждый имел специальные перчатки с механическими зажимами для захвата моноволокна.
— Макс, ты готов? — прижав ларингофон к горлу, спросил Хуан.
— Готов.
— Отлично, давайте полный вперед и не забудьте предупредить Майка.
Ускорение было почти мгновенным. Страшный ветер бил в лицо, заставлял слезиться глаза. «Золотые небеса» шли впереди милях в четырех, сверкая огнями, словно гигантский плавучий драгоценный камень.
«Орегон» перемещался приблизительно на двадцать с лишним узлов быстрее, чем круизный корабль, таким образом, расстояние между ними быстро сокращалось.
— Ковач, наверное, там свихнулся, — заметил Эдди. — Мы просто его до исступления доводим своими визитами.
— Председатель, он еще одного выбросил за борт! — прокричал Хали по радио. — На сей раз женщину, и определенно живую.
— Тревога! Уэппс, пальни-ка из «Гатлинга» куда-нибудь, но как можно ближе к мостику. Пусть Ковач знает, что в следующий раз мы его точно раскромсаем. Только поосторожнее.
Бронированная пластина, прикрывавшая часть правого борта, где располагалась пушка Гатлинга, отъехала в сторону, открыв все шесть вращающихся барабанов. Звук выстрелов очень напоминал визг циркулярной пилы. Языки пламени вырвались на двадцать футов по флангу «Орегона», и град из двухсот снарядов с урановым сердечником дугой пронесся по небу. Снаряды легли почти вплотную к штурманскому мостику, содрав краску с поручней, а вода у носа вскипела сотней фонтанчиков. «Золотые небеса» немедленно отвернули.
— Встряхнули тебя маленько, — усмехнулся Эдди.
Макс держал «Орегон» примерно в сотне футов от круизного судна, когда они вышли на пересекающиеся курсы, а когда Ковач попытался вновь протаранить их, Макс предпочел держаться вне его досягаемости, воспользовавшись мощью вспомогательных винтов, чтобы «Орегон» в случае надобности внезапно и быстро мог приблизиться к «Золотым небесам».
— Макс, готовься, — распорядился Хуан, — Уэппс, ты тоже будь готов к стрельбе по той же цели, но не попади в корабль.
Он ждал, когда его люди займут позиции у перил «Орегона» для заброса абордажных крюков.
— Цельтесь в главную палубу. Макс, давай!
— Огонь! — скомандовал Хуан, и «Гатлинг» снова взревел, а абордажная команда выстрелила абордажными крюками.
Все двенадцать крюков прочно закрепились там, где положено. «Орегон» подобрался еще ближе; теперь он держался почти вплотную к круизному судну, едва ли не касаясь его бортом, чтобы команда без осложнений перебралась на его борт. А «Гатлинг» продолжал изрыгать огонь, посылая снаряды чуть выше штурманского мостика «Золотых небес».
— Давайте! Пошли!
Хуан, ухватившись за линь, перескочил через перила. Теперь «Орегон» плавно покачивался позади. Кабрильо намеренно прицелился чуть выше ряда окон и верно оценил расстояние. Ногами он вышиб стекла и в следующую секунду оказался в опустевшей столовой, избавив себя от досадной необходимости взбираться по канату. Его команда сумела закрепиться у мостика.
Хуан снял с плеча МР-5. Медленно передвигаясь с оружием наготове, он маневрировал между столиков к выходу.
Он вышел на уровне бельэтажа атриума. Вокруг слонялись все еще не успевшие прийти в себя после инцидента с «Орегоном» пассажиры. Внизу у лестничного пролета лежал человек, рядом с ним две женщины. Какая-то пожилая леди вскрикнула, увидев его.
Хуан поднял оружие стволом вверх.
— Леди и джентльмены, ваше судно было захвачено, — объявил он. — Я из команды Организации объединенных наций по спасению заложников. Прошу вас немедленно вернуться в каюты. Передайте остальным пассажирам, чтобы и они не покидали своих кают, пока мы не освободим корабль от террористов.
К нему подошел импозантного вида мужчина.
— Я — Грег Тэрнер, помощник механика. Я могу оказаться вам полезным?
— Разъясните, как побыстрее добраться до мостика, а потом проследите, чтобы люди разошлись по каютам.
— Насколько все серьезно? — спросил Тэрнер.
— Вам когда-нибудь приходилось слышать о захвате судна?
— Простите, я задал дурацкий вопрос.
— Не переживайте.
Тэрнер подробно объяснил Хуану, как пройти к мостику, кроме того, дал ему магнитную карту для прохода в служебные помещения, и Кабрильо поспешил прочь. Добежав до двери с надписью «ВХОД ВОСПРЕЩЕН», он провел картой по считывающему устройству и распахнул дверь. Его люди будут здесь через минуту.
Он бежал мимо бесконечной череды дверей в каюты и в два прыжка одолел лестницу, ведущую на мостик. Медленно приближаясь к двери, он включил лазерный прибор наблюдения. У самых дверей Кабрильо остановился, услышав голоса, доносившиеся из каюты в нескольких дверях от входа на мостик.
— Капитан? — вежливо позвал он.
Голоса тут же смолкли, и кто-то, приоткрыв дверь, стал всматриваться в щель. Хуан видел лишь один глаз незнакомца. При виде Хуана глаз в ужасе округлился.
— Все в порядке, — успокоил собеседника Хуан. — Я здесь, чтобы обезвредить его. Могу я переговорить с вашим капитаном?
Из-за угла кто-то вышел. Кто-то в форме. Женщина. Судя по количеству шевронов, первый помощник капитана «Золотых небес». У женщины были темные волосы до плеч и загорелое лицо, на котором выделялись светло-карие глаза.
— Этот мясник убил капитана и нашего казначея. Я — Ли Ворхес, первый помощник.
— Лучше поговорим там, — предложил Хуан, указывая на каюту у нее за спиной.
Он последовал за женщиной в каюту. На постели лежали укрытые белым, перепачканным в крови покрывалом тела.
Ли Ворхес хотела представить его остальным офицерам, но Хуан перебил ее:
— Потом. Вам известно, что происходит сейчас на мостике?
— Их там двое, — тут же ответила женщина. — Одного зовут Ковач, другого не знаю как. Третий забаррикадировался в машинном отделении.
— Вы уверены, что он там один?
Женщина кивнула, и Хуан передал информацию Эдди.
— Продолжайте.
— Они прибыли на борт вертолетом почти сразу же, как мы вышли из Стамбула. Вышестоящее начальство велело нам выполнять все без исключения указания Ковача. Они вроде искали двух безбилетников, якобы убивших одного из пассажиров.
— Те «безбилетники» — часть моей команды, — заверил первого помощника Хуан. — И, разумеется, они никого не убивали. Вы знаете, где они?
Женщина поверила Кабрильо безоговорочно.
— Они совсем недавно нашли их, и сейчас ваши люди заперты в каюте капитана сразу же за мостиком.
— Хорошо. Что еще?
— Когда они здесь появились, Ковач и остальные, на вахте стояли двое матросов и двое офицеров. Они взяли еще и заложниц, пассажирок. А вы кто? Откуда?
— Мы выполняем задание Организации объединенных наций. И довольно долго следили за этой группой террористов. Когда Ковач захватил ваше судно, нам пришлось действовать без промедления. Сожалею, что не имел возможности сообщить вам обо всем и о том, что вы подверглись опасности. Мы собирались арестовать Ковача еще раньше, но… в общем, сами понимаете — бюрократические инстанции и так далее. Как и везде.
Внезапно появились остальные члены команды Хуана, на всякий случай обшаривая каюту лазерными прицелами.
— Все хорошо, ребята, — успокоил их Хуан, и они тут же опустили оружие. Пока он вводил группу в курс дела, Ли по его просьбе набросала схему мостика. А Макса он попросил вкратце проинформировать о том, что происходит на мостике.
— Значит, так. Майк выловил эту женщину из моря. Красавица, хоть и взвинченна. Ковач все еще у руля, в окружении трех заложниц. Мы разыскали второго бандита, но он пока что вне поля зрения. Еще три женщины стоят вплотную к окнам.
— Обойдите «Небеса», и тогда сможете все видеть как на ладони. Будете знать, что делать. Да, еще одно — Марк и Линда заперты в капитанской каюте за мостиком. Подумайте, как их разыскать.
— Понятно, понятно.
Эдди доложил по рации, что они заняли позиции и планируют ворваться в машинное отделение через дверь. Хуан велел ему обождать, чтобы все атаки происходили одновременно.
Макс тут же радировал в ответ:
— Я вижу дверь на задней стенке мостика, она закрыта, но могу спорить, что это именно то место. Ковач переместил три живых щита к главным окнам мостика. Его главный жлоб внизу в проходе на правом борту, стоит, по-моему… да, стоит у главного входа.
Теперь благодаря схеме первого помощника Кабрильо был полностью в курсе обстановки на мостике, а его команда знала, как действовать. До этого времени они никогда не допускали того, что сами эвфемистически окрестили «сопутствующими потерями», чем Кабрильо невероятно гордился и дал клятву продолжать в том же духе.
После событий 11 сентября 2001 года не только кабины воздушных лайнеров, но и почти все капитанские мостики круизных судов были оборудованы более прочными дверями. Хуан самолично разместил на них пластиковую взрывчатку и отошел в каюту. Вызвав по рации Эдди и Макса, сообщил им, что до начала операции остается полминуты.
Он не спускал глаз с часов и в нужный момент нажал на кнопку дистанционного управления.
Взрыв заполнил проход удушливым белым дымом. Едва взрывная волна прокатилась мимо двери в каюту, как Кабрильо сорвался с места. Луч его лазера рубиновой нитью протянулся через пелену белесого дыма.
Он мчался на мостик, за ним его группа, мимо раскаленных обломков двери, мимо груды мяса, еще недавно называвшей себя Лэрдом Бергманом.
— Лечь! Всем лечь! — звучал приказ, когда они с оружием ворвались в помещение.
Ковач реагировал быстрее, чем ожидал Хуан. Едва он навел на серба лазерный луч прицела, тут успел прикрыться одной из женщин, приставив ей к виску пистолет.
— Еще шаг, и ее нет! — рыкнул он.
Хуан был поражен, поняв, что знаком с заложницей. Ковач, должно быть, тоже знал, что она — часть их команды, потому и выбрал Линду Росс, до этого запертую в смежном с мостиком кабинете капитана, в качестве живого щита.
— Все кончено, Ковач. Отпускай ее.
— Это для нее все будет кончено, если ты хоть шевельнешься.
И в подтверждение сказанному серб сильнее прижал оружие к виску Линды. Было видно, что она старается превозмочь боль.
— Опускай оружие и не тяни с этим, а не то она покойница.
— А ты отправишься за ней секунду спустя.
— Я уже покойник и понимаю это, так что ты меня этим не возьмешь! А вот тебе хочется видеть, как молодая девчонка у тебя на глазах зазря погибнет? Все — у тебя остается пять секунд.
— Стреляй в него! — вырвалось у Линды.
— Вот досада, — буркнул Кабрильо и выпустил автомат из руки. Линда недоверчиво посмотрела на него, и Хуану стало не по себе от этого взгляда.
Остальные тоже бросили на пол оружие.
Ковач отвел пистолет от головы Линды и нацелил на Кабрильо.
— Разумное решение. А теперь вы аккуратно перепрыгнете через перила и вернетесь к себе на кораблик. И если попытаетесь снова повиснуть у нас на хвосте, я выброшу за борт еще парочку пассажирок. Только на сей раз предварительно свяжу им руки.
И подтолкнул Линду к Хуану.
В тысяче ярдов от «Золотых небес» Франклин Линкольн стоял у перил по правому борту «Орегона», наблюдая за событиями, разыгравшимися на «Небесах», через оптический прицел своего любимого оружия, снайперской винтовки «Баррет» 50-го калибра.
Пока Ковач спорил с Председателем, один из его людей едва заметными жестами убедил стоящих у окон женщин лечь ничком на пол, чтобы обеспечить Линкольну зону свободного огня.
На мостике послышался лишь тихий звон, когда пуля прошила небьющееся стекло. А вот звук, когда она вошла Ковачу между плеч, был уже совсем другим, мало похожим на нежный звон, — это было скорее глуховатое чвяканье разрушающейся органической ткани. Кровь фонтаном брызнула у него из груди, прежде чем серб отлетел футов на пять, — слишком сильной оставалась энергия выпущенной Линкольном из снайперской винтовки пули.
— Сомневались на мой счет? — улыбнулся Хуан Линде.
— Мне следовало бы вспомнить о Линке, — ответила она с довольно дерзкой усмешкой. Судя по всему, самообладание вернулось к ней. — Полагаю, это его работа.
— А кому еще по силам такой выстрел?
— Ну, и как дела? — осведомился Макс.
— Поздравьте Линка. Цель поражена, так и передайте. И с Линдой все в порядке.
Хуан вытащил наушник и переключил рацию на громкоговорящий режим, чтобы все слышали.
— Привет, Макс, — сказала она.
— Как твои делишки, дорогуша?
— Да все ничего, кроме этого мерзкого холода. Продрогла как собака.
Марка выпустили из капитанского кабинета и срезали пластиковые путы с запястий и лодыжек. С улыбкой до ушей он пожал руку Хуану.
— Я тут подумал, — продолжал Макс. — Вам, ребятки, следовало бы сходить вниз и проверить прачечную. Думаю, вы живо разберетесь с тем, как они хотели выпустить на волю вирус.
