Глава 27

Вид, открывавшийся из офиса Дирка Питта на двадцать девятом этаже штаб-квартиры НУПИ, включал большую часть Вашингтона. Огромное прямоугольное окно позволяло видеть мерцающую полоску Потомака, монументы Линкольна и Вашингтона, а также здание Капитолия, залитого в этот вечер ярким белым светом.

Внимание Дирка занимал, однако, не панорамный вид столицы, а монитор компьютера, на котором продолжалась трехсторонняя телеконференция.

В одном углу монитора поместилось улыбающееся лицо Хирама Егера, компьютерного гения НУПИ. Вид у Егера был такой, словно он только что слез с «Харлея» — кожаный жилет, длинные седые волосы собраны в «хвост».

Из другого угла на него смотрела Гаме Траут, напряженная, с выражением потерявшегося ребенка на изможденном лице. Свои рыжие волосы она убрала назад, скорее по необходимости, чем следуя какому-то стилю. Время от времени непослушная прядка вырывалась на свободу и падала на глаза, и тогда она либо прятала ее машинально за ухо, либо продолжала говорить, как будто не замечая.

Несмотря на притаившуюся в глазах боль — Питт впервые видел их такими темными, — держалась она неплохо. Именно Гаме помогла им сделать большой шаг вперед в решении загадки происшествия на «Киндзара-мару».

Пока молодая женщина излагала те заключения, к которым пришла вместе с судовым доктором «Матадора», Питт то и дело ловил себя на том, что восхищается ее стойкостью и чувством долга. Конечно, эти качества не были редкостью среди сотрудников НУПИ, но они всегда проступали явственнее при неблагоприятных обстоятельствах.

В то время как Питт слушал и задавал, как ему представлялось, вполне уместные вопросы, Егер делал пометки, кивал и ограничивался короткими репликами типа «угу» и «о'кей».

Когда Гаме, изложив суть дела, замолчала, Питт повернулся к своему компьютерному гению.

— Можешь провести симуляцию того, что она описала?

— Думаю, что да. В некотором смысле это все равно что тыкать пальцем в небо, но, примерную картину дать смогу.

— Примерная картина меня не устраивает, Хирам. Мне требуется полная ясность.

— Конечно, — протянул Хирам. — Но в лучшем случае я смогу сказать, какая для всего этого потребовалась мощность и как этого можно было достичь. Так что для полной картины требуется дополнительная информация.

— Тогда приступай. Ставлю ящик импортного пива, что мы решим задачку раньше.

— Канадского?

— Или немецкого. Выбор за победителем.

— О'кей. Принимаю.

Его часть экрана закрылась, и Дирк повернулся к Гаме.

— Не буду спрашивать, как вы держитесь. Хочу только сказать, что я вами горжусь.

Молодая женщина кивнула.

— Спасибо. И спасибо за то, что приказали мне изучить образцы. Это помогло… взять себя в руки.

Питт немного смутился.

— Я ничего такого не приказывал.

— Но доктор… — начала она.

По ее лицу впервые скользнула тень улыбки.

— Доктор прописал, — догадался Питт.

— Наверно. Как часть лечения.

— Хобсон — старый хитрец, — с теплотой отозвался Дирк. — И большая умница. Если кто-то там разработал такое оружие, то наша лучшая защита — найти его и нейтрализовать, прежде чем оно будет применено снова. Благодаря вам двоим у нас теперь есть шанс это сделать.

— На какую помощь мы можем рассчитывать?

— Я уже поговорил с адмиралом. То есть с вице-президентом. Он намерен доложить о наших находках непосредственно президенту и Объединенному комитету начальников штабов. Не сомневаюсь, их это заинтересует, но что касается активного участия… Нам нужно найти что-то более осязаемое. В настоящий момент это всего лишь призрак, наведавшийся с визитом и оставивший след. Нам нужно облечь его плотью — чтобы наверху ясно представляли, с чем или кем имеют дело. Вы помогли нам сделать первый шаг.

Непокорная прядь снова упала ей на лицо, и Гаме привычным жестом убрала ее за ухо.

— Мы с доктором Смитом полагаем, что команду могли убить из-за того, что они увидели лишнее. Другими словами, их пришлось устранить, поскольку они выжили после электромагнитного импульса и стали нежелательными свидетелями. По той же причине пустили на дно и судно.

— Вполне возможно, — согласился Питт. — Мертвецы не проболтаются.

— Знаю. Но, думаю, должно быть что-то еще. Я о том, что они ведь стреляли в нас торпедами. А раз так, то могли использовать их и против балкера.

Питт ненадолго задумался. Иногда больше информации дает то, что не сделано, чем то, что сделано.

— Это было бы легче, чем брать его на абордаж.

— И быстрее.

— Да, быстрее. Почему же они этого не сделали?

— И, если уж на то пошло, почему выбрали именно это судно?

Еще один хороший вопрос. Причина могла быть только одна. Один ответ на оба вопроса.

— На корабле было что-то нужное им. Что-то, что они хотели забрать, прежде чем судно пойдет ко дну. И что бы это ни было, тот, кто стоял за этим, не хотел, чтобы мир узнал о пропаже.

Гаме на экране кивнула.

— Вот и я пришла к такому же выводу.

Кое-что это объясняло. Исполнительный директор «Сёкара» был старым другом Дирка — точнее, старым знакомым, поскольку Питт спас ему когда-то жизнь, — и не раз громогласно заявлял, что сделает для своего спасителя или НУПИ все, что только потребуется, но теперь дозвониться до Харуто Такагава стало вдруг очень трудно.

Вскоре после того как сухогруз затонул, Питт отправил ему сообщение, но до сих пор не получил ответа. Ситуация вполне понятная, учитывая обстоятельства, но директор НУПИ расценил этот факт как по меньшей мере тревожный знак.

Несколькими днями позже Питт для перестраховки отправил в нью-йоркские офисы Такагавы пару молодых и пылких сотрудников своей конторы — за информацией, которую Береговая охрана требовала от каждого судна, вошедшего в территориальные воды США. В первую очередь за судовой декларацией.

Молодых людей задержали в приемной Такагавы, заставили прождать несколько часов, а потом только что не вывели за ухо. Для Питта это было равносильно пощечине, достаточно звонкой, чтобы возбудить в нем немалый гнев. До сих пор он был слишком занят, чтобы довести дело до конца, но теперь вопрос приобрел первостепенное значение.

— Нам нужно узнать, что перевозили на «Киндзара-мару», — сказала Гаме.

Дирк кивнул. Он знал, что ему делать. И знал, что к правде ведет только один путь.