Глава 37
Самолет, вылетающий спецрейсом, поднялся в воздух рано на рассвете. Но направился не в лондонский аэропорт Хитроу, а прямо в Париж. Еще до взлета Остин уговорил Мейхью изменить курс. Он не стал вдаваться в подробности, так как времени было очень мало, но заметил, что речь идет о жизни и смерти.
Мейхью задал только один вопрос:
– Это имеет какое-либо отношение к теме нашего предыдущего разговора?
– Это может иметь отношение к чему угодно.
– Значит, я могу ожидать от вас достоверной информации о ходе расследования?
– Да, я предоставлю информацию в том же объеме, в котором обычно отсылаю в агентство НАПИ, – пообещал Остин.
Мейхью улыбнулся, а потом решительно взмахнул рукой, давая согласие на изменение курса. Через несколько часов американцы уже были в международном аэропорту Шарля де Голля. Супружеская чета Траут сразу же отправилась в замок Фошаров, а Остин и Завала успели на чартерный рейс самолета, который отправлялся в небольшую альпийскую деревню, расположенную неподалеку от ледника.
Завала позвонил своей подруге Дениз, которая находилась в парламенте, и та быстро организовала им небольшую, но достаточно мощную моторную лодку, которая должна была ждать их на берегу Спящего озера. Правда, при этом Джо пришлось поклясться, что он ее не забыл и скоро они встретятся в Париже.
На быстроходной лодке, длина которой составляла не менее восемнадцати футов, друзья поднялись вверх по реке и ближе к вечеру уже достигли Спящего озера. Остин менее всего хотел афишировать свое прибытие, поэтому они медленно обогнули озеро по периметру, аккуратно обходя небольшие, но весьма опасные айсберги, верхушки которых поднимались над зеркальной поверхностью воды. Двигатель лодки работал очень тихо, но Остину в тот момент казалось, что шум от него разносится по всем окрестностям.
Остин вырулил к небольшому одномоторному гидросамолету, который бросил якорь в нескольких метрах от берега. Подойдя поближе, он схватился обеими руками за крыло и забрался в кабину пилота. Это был гидросамолет марки «Хэвиленд Оттер», где могли разместиться девять человек. Три первые сиденья были завалены водолазным снаряжением, что подтверждало информацию Лессара, – самолет использовался в качестве платформы для погружения под воду. После тщательного осмотра Остин вернулся в лодку и внимательно осмотрел берег озера. В сгущающихся сумерках пляж казался совершенно безлюдным. Он направил лодку к выступающей из воды скале, спрятал ее там, а сам вместе с Завалой стал быстро подниматься по тропинке, ведущей к зданию электростанции.
Они шли налегке, захватив с собой лишь немного воды, фонари, пистолеты и значительный запас патронов. Но даже при быстрой ходьбе до электростанции добрались, когда над ледником повисла ночная тьма. Дверь в здание станции была открыта. Внутри было тихо, за исключением глухого жужжания турбин.
Остин первым вошел в здание и остановился, прислушиваясь к каждому звуку. Внезапно его голубые глаза сузились.
– Что-то здесь не так, – тихо сказал он другу. – Турбина работает.
– Ничего удивительного, – возразил Завала. – Это ведь электростанция.
– Да, но Лессар пообещал мне по телефону, что постарается отключить турбины. Падение напряжения в сети должно было, по его мнению, вызвать тревогу в главном офисе, после чего сюда должны были выслать специальную группу для расследования причин остановки генераторов…
– Может быть, этот Лессар просто передумал, – предположил Завала.
Остин покачал головой:
– Вряд ли.
Обследовав офис и жилые помещения, Остин и Завала направились к пульту управления. Остин вынул пистолет и снял с предохранителя, посоветовав другу сделать то же самое. Мужчины осторожно вошли в просторное помещение и огляделись. В дальнем конце они увидели Лессара, тот сидел за пультом управления, опустив голову на руку. На первый взгляд им показалось, что француз просто вздремнул на рабочем месте, но присмотревшись, они увидели на его спине красное пятно. Правая рука Лессара была вытянута вперед и замерла в нескольких дюймах от черной ручки – тумблера, с помощью которого можно было отключить турбины. Подойдя поближе, они увидели, что почти весь пульт управления залит кровью несчастного менеджера.
На посеревшем лице Остина стали проявляться признаки с трудом сдерживаемого гнева. Он молча поклялся, что виновник поплатится за убийство доброжелательного и веселого француза, с помощью которого удалось вытащить из затопленного тоннеля и Скай, и всех остальных специалистов.
Остин прикоснулся пальцами к шее Лессара и убедился, что тело уже остыло. По всей вероятности, инженер был убит вскоре после телефонного звонка Остину. Немного утешало лишь то, что он все равно не успел бы спасти беднягу. Все произошло слишком быстро. Он подошел к пульту управления и сел за компьютер. Монитор показывал сложную систему тоннелей. Остин понял, что Лессар проделал грандиозную работу, чтобы отвести воду из ледника по отводным каналам и осушить помещение лаборатории и прилегающих тоннелей.
– Все тоннели окрашены в разные цвета, – пояснил он Завале. – Вот эти синие мерцающие линии обозначают затопленные водой тоннели, а красные – свободные от воды. – Он навел курсор на красную линию и щелкнул мышью. – А это тот самый тоннель, который мы использовали для спасения людей.
Завала склонился над монитором и провел пальцем по изогнутому контуру тоннеля, который начинался у помещения лаборатории и вел непосредственно к зданию электростанции.
– Настоящий лабиринт. Нам придется постоянно лавировать по этим поворотам.
– А ты представь себе, что это самый обыкновенный кросс по пересеченной местности, – пошутил Остин. – Мы должны выйти в том самом месте, где наш друг Себастьян взорвал металлическую перегородку. Оттуда недалеко до помещения лаборатории. А теперь самая плохая новость: судя по всему, нам придется преодолеть водную преграду протяженностью не менее пятнадцати миль. Иначе говоря, придется плыть по затопленному участку этого тоннеля.
– Думаю, на это уйдет уйма времени. А если мы заблудимся в лабиринте, то можем потратить несколько дней.
– Не обязательно, – покачал головой Остин, вспомнив слова Лессара, сказанные тем в адрес доктора Леблана.
Он встал из-за пульта управления, отключил монитор, бросил последний взгляд на бездыханное тело Лессара и вышел из комнаты, показав жестом, чтобы Завала следовал за ним. Через несколько минут они были на смотровой площадке, где некоторое время назад Лессар демонстрировал Остину всю мощь стекающей с ледника воды. Бурный поток, который тогда напомнил Остину неукротимую реку Колорадо, сейчас был похож на мелкий ручеек глубиной не более фута и шириной несколько ярдов.
С удовольствием отметив про себя, что нужный им тоннель сухой, Остин вернулся в вестибюль электростанции, а потом друзья быстро вышли из здания и направились в обшитый металлическими щитами гараж, расположенный в двухстах ярдах от главного входа. Дверь гаража была открыта, внутри стояли два автомобиля. Один – тот самый грузовик, который привез Остина к зданию электростанции ёо время его первого визита, а второй – «Ситроен-2С», любимая игрушка доктора Леблана.
Остин снял с машины полиэтиленовую пленку и повернулся к Завале:
– Знакомься, это «Фифи».
– «Фифи»? – эхом повторил тот.
– Да, любимая подруга одного из специалистов по ледникам. Он души в ней не чает.
– Я видел немало красивых женщин, – ухмыльнулся Завала, – но всегда считал, что самое главное не внешняя красота, а внутренняя, что, собственно, и делает человека личностью. Только это следует брать в расчет.
С толстым задом и слегка опущенным передком, маленький «Ситроен-2С» был одним из самых оригинальных автомобилей своего времени. Разработчик этой машины как-то сказал, что он хотел получить «четыре колеса под зонтиком», то есть автомобиль, на котором можно было бы проехать по грязному полю и не разбить при этом сложенные в корзину, яйца. «Фифи» действительно немало повидала на своем веку. Изрядно поношенные шины исколесили много миль по бездорожью, а некогда красная краска выгорела почти до розового цвета и была в царапинах от гравия и песка. И тем не менее эта машина все еще производила впечатление видавшей виды женщины, которая никогда не отличалась особой красотой, но знала толк в жизни.
Ключ торчал в замке зажигания. Американцы сели в машину, и она мгновенно завелась. Остин вырулил из гаража и поехал по покрытой гравием дороге вдоль подножия горы, пока они не уперлись в двойную металлическую дверь. Остин сверился с картой и выяснил, что сейчас они находятся у того места, которое на карте было обозначено как Porte de Sillon. Он не был уверен в правильности перевода этого словосочетания, но, по всей видимости, оно имело отношение к работе огромных бурильных машин, с помощью которых строители прорубили ход в чрево гигантской горы.
Створки двери были сделаны из толстой сверхпрочной стали, но так хорошо подвешены и сбалансированы на петлях, что Остин и Завала легко открыли их. Остин осторожно въехал в тоннель на «Фифи». В условиях закрытого пространства ее моторчик стал звучать, как гром среди ясного неба, гулко отражаясь от каменных стен и потолка. Тоннель шел прямо, все глубже в недра горы, проходил мимо машинного отделения, где натужно гудели мощные турбины, и выводил непосредственно к главной системе. Если бы не подробная карта, они легко бы запутались в лабиринте. При этом Завала безропотно выполнял обязанности штурмана, хотя Остин и без его указаний быстро двигался по тоннелю, безошибочно выбирая тот или иной поворот. Минут через пятнадцать после начала путешествия Завала подсказал Остину, что на следующей развилке нужно повернуть налево.
– Мы почти в том месте, где на карте обозначена лаборатория, – сказал он, облегченно вздохнув.
– И сколько до нее?
– Примерно полмили.
– Думаю, нам нужно оставить «Фифи» здесь, дальше пойдем пешком.
Как и все прочие тоннели, этот проход был слабо освещен редкими тусклыми лампочками, прикрепленными к потолку. Многие из них давно перегорели. Поэтому друзьям пришлось продвигаться с предельной осторожностью, пристально вглядываясь в мрачное пространство тоннеля. Выкрашенные в оранжевый цвет стены отбрасывали на их лица загадочные отблески, а холод медленно, но верно проникал сквозь легкие куртки, которые они нашли в жилом помещении для обслуживающего персонала.
– Когда я поступил на работу в агентство НАПИ, – ворчал Завала, – мне обещали, что я увижу интересные места, но мне никогда еще не приходилось бродить по таким мрачным норам.
– Можешь считать, что ты посетил уникальное подземное сооружение, являющееся шедевром инженерной мысли, – подбодрил его Остин.
Через несколько минут ходьбы по этому шедевру инженерной мысли они наконец добрались до каменной лестницы, которая поднималась вверх до какой-то узкой площадки, внешняя сторона которой была закрыта пластиком и стеклом. Остин вспомнил слова Лессара о том, что под ледником повсюду разбросаны небольшие будки с пультами управления. Они продолжали продвигаться вперед, когда острый слух Остина неожиданно уловил странный звук, который резко выделялся на фоне падающих капель и журчания воды под ногами.
– Что это? – спросил он, остановившись и приложив руку к уху.
Завала тоже остановился и прислушался.
– Похоже на звук приближающегося локомотива.
Остин покачал головой.
– Нет, это не призрак мчащегося поезда, – сказал он и вдруг резко повернулся. – Бежим!
Завала оторопело смотрел куда-то вдаль, еще не понимая, в чем дело. И только громкий призыв друга вывел его из ступора. Он тоже повернулся и бросился вслед за Остином, как опытный спортсмен, рванувший с низкого старта. Они неслись сломя голову, не обращая никакого внимания на хлюпавшую под ногами воду и промокшую верхнюю одежду.
Через несколько минут шум заметно усилился и вскоре превратился в оглушающий грохот. Остин резко повернул в другой тоннель, Завала хотел было последовать за ним, но упал, поскользнувшись на мокром полу. Остин вернулся и, схватив его за руку, потащил за собой. Земля, казалось, дрожала под ногами, грохот стал просто невыносимым. В этот момент острый глаз Остина заметил высокую металлическую лестницу, которая поднималась до вырубленной в стене площадки. Не долго думая, он схватился за поручни и стал быстро взбираться вверх, как заправский акробат. Завала попытался проделать то же самое, но боль в колене мешала ему. Остин спустился вниз и протянул руку, вытаскивая Завалу на площадку.
К счастью, оба успели укрыться на пункте наблюдения и плотно закрыть за собой толстую водонепроницаемую дверь – даже, скорее, люк. В следующее мгновение огромная синяя волна обрушилась в тоннель, поднялась до уровня пункта наблюдения и захлюпала по водонепроницаемым окнам. Будка покачнулась от мощного удара, но выдержала напор и устояла на выступе скалы, хотя Остин и Завала были напуганы: в какой-то момент обоим показалось, что строение не выдержит натиска и будет смыто в тоннель.
Через несколько минут напор воды уменьшился, но ее уровень все еще доходил до пола. Остин подошел к контрольной панели управления и посмотрел на диаграмму. Он никак не мог понять, почему не выдержала запорная металлическая перегородка, которая должна была преграждать путь потоку воды от ледника. Если произошла авария, то им не поздоровится. Придется сидеть здесь, дожидаясь, пока растает весь ледник.
К счастью, на компьютерной схеме линия отвода воды была окрашена в красный цвет. Значит, поток прорвался из какого-то потайного кармана и должен был через некоторое время иссякнуть.
Но если его предположение было верно, то подземная емкость должна быть чрезвычайно большой. Уровень воды заметно снизился минут через пять, которые, как показалось друзьям, длились целых пять лет. А еще через пять минут они смогли покинуть спасительную будку, не опасаясь того, что их смоет.
Завала долго смотрел на все еще шумный поток внизу.
– Мне казалось, ты обещал мне комнату смеха, – громко закричал он другу, пытаясь перебороть грохот воды. – Но я что-то не вижу здесь ни комнаты, ни смеха.
– Я обещал тебе не только комнату смеха, но и водные аттракционы!
Через десять минут вода упала настолько, что они могли спуститься в тоннель. Остин спустился первым и немного подождал, раздумывая над тем, возможен ли еще один такой прорыв воды. Однако выбора у них не было, и, отбросив дурные мысли, оба быстро пошли вперед, петляя по извилистым коридорам. В одном месте воды было столько, что им пришлось преодолевать препятствие чуть ли не вплавь. Остин снова посмотрел на карту. Судя по всему, до лаборатории осталось несколько минут ходьбы. Наконец они добрели до огромной металлической двери, каких было немало в этом тоннеле. Но эта отличалась от всех остальных – металл был разорван на части и свисал с петель, как кожура на апельсине.
Завала подошел к двери и провел рукой по рваному краю.
– Это, должно быть, та самая дверь, которую взорвал кто-то из боевиков Фошара.
Остин снова раскрыл карту.
– Мы здесь, – ткнул он пальцем. – Если пройдем через эту дверь и свернем направо, через полмили будем в лаборатории. Думаю, нужно вести себя как мож-344 но тише и быть начеку.
– Я постараюсь, крепко сожму зубы, чтобы не стучали, – пошутил Завала, – хотя сделать это будет очень трудно.
Легкомысленная болтовня была обманчивой. Оба прекрасно сознавали – опасность может подстерегать за каждым поворотом. Именно поэтому они еще раз проверили оружие и стали продвигаться вперед с предельной осторожностью. Как только вошли в главный тоннель, Остин коротко обрисовал другу внутреннее помещение лаборатории, не исключая того ледяного щита, в который вмерзло тело Жюля Фошара.
Уже на подходе к лаборатории Завала снова стал припадать на одну ногу. Сказывался сильный ушиб колена. Он попросил Остина идти вперед и пообещал, что догонит его через пару минут. Остин хотел было проверить лабораторные трейлеры, но в окнах было темно, и он решил, что Эмиль со своими бандитами поджидает их в помещении лаборатории. И только через минуту понял, что ошибся. Не успел он открыть дверь лаборатории, как сзади послышался чей-то голос, потребовавший по-французски поднять руки вверх. Остин подчинился и медленно повернулся.
В слабом свете лампы он различил грузную фигуру Себастьяна, который стоял, нацелив на него пистолет.
– Привет, – сказал Себастьян подчеркнуто деликатно. – Господин Эмиль уже ждет вас.