Глава 8
— Тебе не помешает воспользоваться третьей кнопкой в душе.
Голос дана вывел Зою из состояния мрачной апатии.
— Третья кнопка? — переспросила девушка, в первое мгновение даже не поняв, о чем речь.
— Массаж плюс автозагар. У тебя светлая кожа. Легкий загар оттенит волосы и придаст больше шика.
Зоя усмехнулась.
— Затейник, вот скажи: если так плохо выгляжу, на кой ляд я сдалась вашему мрассу? Мне только и твердят, что нужно привести себя в порядок. И никто не задумывается о том, что женщина хочет выглядеть привлекательно, когда у нее на душе мир и покой. А в моей полный кавардак.
— Я знаю и другую версию. Многие женщины за безупречной внешностью скрывают одиночество.
— Никогда не страдала подобной ерундой.
Зоя заставила себя встать с кровати, на которую рухнула, как только оказалась в комнате. До ужина оставалась пара часов. Что ж… Пора на самом деле заняться собой.
И начинать адаптироваться.
Другого варианта нет.
Снова оказавшись в ванной и ступив в душевую кабину, Зоя дотронулась до третьей кнопки. Вот ты, оказывается, для чего! Вполне продуманно. Рискнем?
Зоя, зажмурившись, нажала на кнопку.
Ощущение от массажа и одновременного воздействия ультрафиолетовых лучей ей понравилось. Кожу пощипывало и разминало. Как достигался подобный эффект, непонятно. Но какая разница?
Через десять минут девушка расслабилась. Затекшие мышцы размяли, и она почувствовала облегчение. Солярий работал на автоматическом режиме, и когда машина решила, что для светлой кожи Зои достаточно, отключилась. Повторно включать девушка не стала. Еще не хватало, чтобы кожа приобрела красный оттенок.
Сполоснувшись, вышла из душевой кабины и встала напротив зеркала. Варшавский хочет, чтобы она привела себя в порядок. Он прав. Выглядела Зоя не очень. Бледная кожа, тусклые волосы, висящие неухоженными прядями, глаза без огонька.
Будем исправляться. Вернее, исправлять.
Она адаптируется. А дальше…
Девушка слукавила. С Олесей они все-таки заглянули в бутик с элитной косметикой, и Зоя набросала в корзинку самое необходимое. Чувствовала, что понадобится.
Пришло время вспомнить навыки по наведению красоты.
Ей потребовался час. Покрасить волосы. Подровнять концы. Маска для лица. Пилинг. Увлажняющий крем. Маска под глаза. На шею — восстанавливающая сыворотка. Далее — эпиляция ног и зоны бикини. Увлажняющий мусс на все тело.
Выполняя все эти ухищрения, Зоя порадовалась, что когда-то поддалась на уговоры сестры, и они вместе закончили курсы визажистов.
Про сестру и дом думать было тяжело. Умом Зоя понимала, что прошли сотни лет, и Ольги давно нет в живых. Но душа-то болела…
Закончив наводить красоту, оглядела себя критическим взглядом. Вот это другое дело! Теперь на нее из зеркала смотрела девушка с золотистой кожей, короткими светлыми волосами и искусно наложенным макияжем, подчеркивающим природную привлекательность.
Зоя осталась довольна увиденным. Были времена, когда она уделяла внешности должное внимание.
Были времена…
Это произошло в следующий понедельник после проливного дождя и случая на стоянке. Зоя поднялась на лифте на этаж, где располагался офис и, пройдя по коридору несколько метров, ощутила на себе пристальные взгляды сослуживцев. Что с ней не так? Юбка порвалась? Блузка слишком просвечивает? Нос испачкан? Почему смотрят, точно видят в первый раз?
Она не успела спросить. Испытывая легкое раздражение, толкнула стеклянную дверь, ведущую в кабинет, который делила еще с тремя девушками, и замерла. Ее рабочий стол оказался завален цветами. Розами всевозможных цветов и оттенков. Мало того, помимо стола, розы стояли на полу и лежали в кресле.
— Что это? — выдохнула Зоя и посмотрела на девчонок.
Те ответили неожиданно злыми взглядами.
— Тебе с утречка доставили. Обзавелась богатеньким поклонником?
Она нахмурилась. Негатив со стороны коллег был неприятен. Зоя не заводила на работе дружеских отношений, но и ни с кем не враждовала.
— Нет у меня никого, — ответила, хотя обычно не распространялась о своей личной жизни. — Ляля, наверное, наши рабочие столы перепутали.
Ляля, так же, как и она, была блондинкой. Девушка не скрывала, что охотится на богатых мужиков, и если у тебя нет «Порш Кайена», то лучше с ней даже не заговаривать.
Ляля фыркнула и энергично застучала по клавиатуре, создавая видимость работы, хотя в офисе все знали, что ее рабочий день начинается с «чистки перышек».
— Не перепутали. Я проверяла. Розы для тебя.
Зоя покачала головой и приблизилась к рабочему месту. Роз было много. Очень много. На них потратили целое состояние — сомневаться не приходилось. Но кто… кто устроил подобный сюрприз?
Увидев карточку на одном из букетов, взяла ее и прочла:
«Поужинаем?
Юрий».
В первое мгновение Зоя даже не поняла, кто такой Юрий. А вспомнив, мотнула головой и улыбнулась.
— Псих, — проговорила вслух, стараясь не замечать, как затаились девчонки, наблюдая за ее реакцией.
Юрием представился парень, которому она помогла в пятницу. Придя в себя, он предложил подвезти ее до дома. Первым порывом Зои было отказаться. Но вспомнив, что час поздний и на метро она уже опоздала, согласилась. Машина сильно не пострадала, а при виде царапин парень лишь отмахнулся. Тогда Зоя еще подумала: «Фиг ли… Сын богатых родителей… Завтра же пригонят из салона новую».
Она не ошиблась.
В конце рабочего дня, когда в шесть десять она вышла из офиса, на парковке ждал Юрий на новой, еще более крутой машине.
— «Ламборджини», — с восхищением пропела идущая рядом Ляля.
Если бы Зоя знала, чем закончится желание Юрия отблагодарить ее за оказанную помощь, ни за что бы не согласилась с ним поужинать…
Тряхнув головой, прогнала наваждение. Мальчик Юра был избалованным папенькиным сынком — отсюда и все ее беды. Прошлые и настоящие. Но что сделано, то сделано.
Зоя вышла из ванной и услышала восхищенный свист.
— Затейник, это сейчас что было? — прыснула она.
— Восхищение, — голос робота активно имитировал соответствующие эмоции.
— Нравлюсь? — Зоя поддалась игривому настроению.
— Ты… Зоя ширас, ты преступница! — вынес он вердикт.
— Я? — она ткнула указательным пальцем в грудь. — Почему это? Всегда жила честно и законопослушно.
— Ты прячешь красоту.
— Дан, ой, перестань. Какая красота… Я обычная девушка.
— Ну, не скажи. Многоуважаемый мрасс будет доволен.
Настроение тотчас испортилось, и Зоя махнула рукой.
— Доволен он будет или недоволен — какая разница, — проворчала, направляясь к шкафу, куда аккуратно повесили ее вещи. Из ванной она вышла в нижнем белье. Зоя настаивала на простом хлопковом, но Олеся выбрала кружевные комплекты. Зоя настаивать не стала — придет время, купит другое.
Из шкафа она выудила простое белое платье и быстро натянула его через голову.
— Так сойдет?
Тишина.
— Эй, затейник, снова убег информировать управляющую?
— Обижаешь, ширас Зоя, я любуюсь тобой. И думаю.
— За «любуюсь» — спасибо. А думать… Ты это брось. Не принято в этом доме думать. Тут за нас думает Юлиан Варшавский.
Послышалось ворчание.
— Вот скажи, тебе обязательно быть такой язвой?
— У меня такая защитная реакция. Уж на это-то я имею право?
Ровно в восемь Зоя стояла в гостиной, нервно заламывая руки. Чего она разволновалась? В ее жизни были ужины и поважнее, и потруднее. Справлялась. И на этот раз справится.
В одном дан — затейник прав. Она стала язвой. Вроде бы никогда не отличалась дурным характером, а тут точно с поводка сорвалась. Ей надо успокоиться, угомониться. Когда почти ничего нельзя сделать, остается плыть по течению.
Правильным и главным словом было «почти».
Кое-что сделать все же можно.
И она собирается это осуществить.
Варшавский появился неслышно. Она скорее почувствовала его взгляд на себе, чем увидела. Резко обернулась и вздрогнула.
Взгляд Варшавского ей не понравился. Он смотрел, прищурившись. Холодные мурашки побежали по спине, ноги дрогнули.
— Что на этот раз не так? — Зоя сразу встала в «позу».
Вопрос оставили без ответа.
— Недурно, очень даже недурно…
Мрасс подошел к ней едва ли не вплотную, и Зою накрыл терпкий аромат его парфюма. Голова слегка закружилась. Что за непонятная реакция? Мужчина возвышался над ней, и Зое пришлось вскинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Выказывать страх, который возник в ответ на мужскую агрессивную сексуальность, она не собиралась.
Он такой большой…
Она такая маленькая…
— Недурно что? — снова спросила девушка.
И снова ей не удосужились ответить.
Мужские губы расплылись в чувственной улыбке.
— Отпуск обещает быть интересным.
Ей захотелось его ударить.
Развернуться и залепить оплеуху.
Сильную.
Такую, чтобы остался отпечаток на щеке.
Мрасс Юлиан Варшавский вольготно устроился на диване, вытянув ноги, и погрузился в чтение документов.
А Зоя сидела напротив и нервничала. Оттого в голову и приходили разного рода непонятные желания.
Два дня пролетели быстро. После того ужина, когда она показала себя «во всей красе», Зоя видела Юлиана издалека, что не могло ее не радовать. Она жила точно на пороховой бочке. Все время ждала новых сюрпризов и распоряжений. Что-то ее тревожило, но она никак не могла понять что.
Ходила, прислушивалась, присматривалась. Пыталась разобраться в устройстве нового мира. Доставала затейника, без чьих бесед уже откровенно скучала. Зоя привыкла, что он незримо присутствует в комнате, и давно перестала его стесняться.
По прошествии выделенных ей дней пришла к неутешительному выводу — предстоит научиться очень многому. Освоиться. Более того, для осуществления задуманного предстоит тщательно подготовиться. Сколько у нее времени? Полгода, максимум год. За это время надо слиться с окружающим миром, чтобы никто не мог определить, что она — ширас.
И ни одна душа не должна догадаться о том, что Зоя задумала.
Она больше не будет жертвой…
Когда пришел день икс, дан разбудил ее в шесть утра:
— Ширас Зоя, вы вылетаете рано. Нужно просыпаться.
Накануне Зоя снова хозяйничала на кухне Алисии — пекла яблочный пирог — и легла в начале пятого.
— Затейник, ты-то хоть не издевайся, — простонала она.
— Ничего не могу поделать. Распоряжение…
— …господина мрасса, — Зоя вытолкала себя из кровати и поплелась умываться.
Что ж, она будет готова вовремя.
Когда Варшавский появился на верхней ступени лестницы, ожидала его внизу.
— Надо же… Уже готова, — видимо, пришла его очередь язвить.
Зоя развела руками, мол, она тоже умеет удивлять.
— Доброе утро. А почему подъем в такую рань?
— Я всегда рано встаю.
— Учту на будущее.
Варшавский, сбегающий по лестнице, на мгновение замер и прищурился, пытливо всматриваясь в Зою. Та стояла как ни в чем не бывало. Сказала и сказала, что с того?
— Решила перестать ерничать? — в проницательности ему не откажешь.
— Привыкаю к новой жизни. И новому статусу, — ответила Зоя и через силу улыбнулась.
Она кое-как привела себя в порядок, Варшавский же выглядел отдохнувшим и бодрым. Зоя бы не удивилась, узнай, что он уже успел проплыть несколько кругов в бассейне или побывать в тренажерном зале. Алисия как-то обмолвилась, что господин Юлиан занимается физическими упражнениями каждое утро, чтобы быть в тонусе. Сейчас Зоя убедилась в этом воочию.
На мрассе были белые легкие брюки и белая рубашка, выгодно оттеняющая темную бронзовую кожу. В голове мелькнула шальная мысль — хорошо, что мужчина, выбравший ее (она сознательно избегала слова «купивший») оказался молодым и, чего уж греха таить, чертовски привлекательным. С таким хотя бы приятно будет заниматься сексом. Вот она и подошла к этому моменту. А что? Секса не избежать. Не для душевных же бесед они летят на Варгас.
При мысли о сексе внизу живота сладко заныло. Черт бы побрал эти гормоны! Так недалеко и до момента, когда она сама с радостью запрыгнет в постель мрасса, лишь бы унять жар между ног.
Бред…
Как выяснилось часом позже, бред только начинался.
Что происходило с Зоей, она сама не понимала. Сначала в гланже все старалась отодвинуться от Варшавского подальше, чтобы ненароком не соприкоснуться. Как-то сверхактивно реагировала сегодня на его присутствие. Ерзала на сиденье, никак не могла устроиться поудобнее. Хорошо, что полет оказался недолгим, и вскоре гланж опустился перед одноэтажным стеклянным зданием.
— Что это? — не смогла смолчать Зоя.
За зданием виднелась обтекаемая шарообразная база огромного размера.
— Здесь я ставлю на аренду свой лайнер, — последовал лаконичный ответ.
Свой лайнер? Она понимала, что мрассы — элита общества, но чтобы иметь собственный космический корабль… Это в голове укладывалось с трудом.
Зоя споткнулась и едва не упала, но мужская рука вовремя подхватила под локоть.
— Осторожнее.
Зоя поспешила высвободиться. Не надо ее трогать! Вот не надо…
Дальше стало только хуже. От осознания могущества сидящего напротив мужчины делалось дурно. А каково простым людям жить среди этих высокомерных типов? Постоянно чувствовать, что ты ниже, что никогда не достигнешь их высот по одной лишь причине: не посчастливилось стать «избранником» природы. Варшавский же был не один. Зоя спрашивала у дана, какова численность мрассов, и получила ответ: «Больше сотни». С одной стороны — не так уж и много по масштабам планеты. С другой — в их руках сосредоточена власть, о масштабах которой она даже не догадывалась.
Зоя перекинула ногу на ногу и приказала себе угомониться. Философия и социология никогда не были ее сильными местами. Но о чем думать, когда находишься в замкнутом пространстве с одним — единственным мужчиной? Команду она в расчет не брала.
— Если тебе скучно, прогуляйся по лайнеру, — не отрываясь от бумаг, посоветовал Юлиан.
Зое захотелось его ударить.
Он всегда будет ее опережать? Всегда будет знать, что она предпримет в следующее мгновение? Что это — те самые способности мрассов или его личные природные качества?
— Спасибо за предложение, но я лучше подремлю, — проворчала Зоя и не удержалась от реплики: — Разбудили-то рано.
Серые глаза отыскали ее поверх бумаг.
— Лететь мы будем не меньше трех часов. Вполне успеешь отдохнуть.
Решил проявить заботу?
Не надо… Не стоит… Она как-нибудь сама…
Зоя прикрыла глаза и, сама того не желая, снова погрузилась в сон — воспоминание.
Злость и раздражение.
Эти чувства читались на худом лице мальчика Юры, стоящего в дверях ее двушки и не желающего уходить.
— Почему ты меня не впускаешь?
— Уходи, Юра, — устало повторила Зоя. Два часа ночи! И она вовсе не обрадовалась ночному гостю.
Но богатому отпрыску безразлично: рады ему или нет. Он желал получить свое.
— Не уйду. Сяду у двери и буду сидеть до тех пор, пока не впустишь.
— Бесполезно. Сиди, сколько хочешь.
Зоя тоже разозлилась. Да что это такое? Что себе позволяет этот сопляк? Она попыталась закрыть дверь, но не тут-то было — молодой человек навалился и все-таки распахнул ее.
Бесцеремонно прошел в прихожую и несколько смущенно пробормотал:
— Вот так-то лучше.
Зоя сжала руки в кулаки. Вызывать полицию не имело смысла — откупится. Самой выгнать не получится — Юра только на вид худой и слабый.
Силу его рук она успела испытать на себе, когда два дня назад он пытался взять ее силой…
От неприятных воспоминаний тело покрыли холодные мурашки. Зоя до сих пор удивлялась, как сумела его остановить.
— Не лучше. Уходи, — сказала Зоя, чувствуя, как ею овладевает усталость.
— Не могу.
— Юра! Черт возьми, что тебе от меня надо?!
— Тебя.
Коротко и совсем непонятно.
— Ты сумасшедший! Неужели не понимаешь, что между нами ничего не может быть? — воскликнула в сердцах и наткнулась на упрямый взгляд.
— Может. Ты красивая женщина, я тоже не урод. У тебя никого нет, у меня тоже. Что нам мешает быть вместе?
Зоя застонала и провела рукой по волосам.
Вот что с ним делать? Как достучаться?
— Юра, тебе — девятнадцать, мне — двадцать четыре. Вывод очевиден.
Молодой человек робко улыбнулся.
— Пять лет — сущий пустяк.
— Юра! Ты себя слышишь?! Черт возьми, зачем тебе это надо?! Я не хочу с тобой отношений! Зачем ты ходишь за мной? Ты богатый парень, да только свистни — и девочки любых мастей в очередь выстроятся! У меня другие интересы и потребности!
Ответ шокировал:
— Я с первого взгляда в тебя влюбился, — колючий взгляд из-под нахмуренных бровей. — Другие мне не нужны. У меня первая девчонка была в тринадцать лет. И поверь, потом их было много, очень много. Но ни с одной мне не было так хорошо, как с тобой.
Зоя была на грани истерики. Он вообще понимает, о чем говорит?
— О каком «хорошо» может идти речь? Одумайся! Юра, мы с тобой пару раз поужинали! И о том жалею! Ведь чувствовала, что поступаю неправильно! Ты младше меня и…
Видимо, ее доводы он не посчитал убедительными, потому что, устав слушать, начал наступать. Зоя испугалась. Юра был выше нее, и он мужчина, значит, по определению сильнее. Она в панике оглядела прихожую в поисках тяжелых предметов. Как назло, ничего на глаза не попалось.
И что делать?
Господи, что делать…
— Не подходи ко мне! — выставила руки и, сделав несколько шагов, уперлась спиной в стену. Западня. — Слышишь, не подходи!
Юрий покачал головой и, сжав губы, продолжал надвигаться.
— Я хороший любовник. Я умею доставлять удовольствие. Зоя, не хочешь со мной спать — позволь сделать тебе куни. Ну, позволь. Я только язычком прикоснусь к тебе, и все. Поласкаю. Клянусь, я не возьму тебя. Наоборот, сделаю приятно. Ты кончишь, а я… я буду наслаждаться твоим запахом и вкусом. Знать, что тебе хорошо! Зоя, прошу… умоляю…
В этом момент Зою залихорадило. Она пыталась адекватно отреагировать на его слова. Не получилось.
— Какое, к черту, куни?..
— Сумасшедшее. Очень чувственное. Тебе понравится, обещаю! Я язычком пройдусь по твоим складкам и пососу клиторок…
— Замолчи! — закричала Зоя, уже по — настоящему испугавшись. Она смотрела на парня и только сейчас заметила, каким сумасшедшим огнем горят его глаза. Ее взгляд метнулся ниже. На нем были хлопковые брюки, не скрывающие эрекции. — Уходи… Убирайся!.. Убирайся и никогда не приходи ко мне!
Мальчик Юра покачал головой и сделал еще один шаг в ее сторону.
— Не могу, — охрипшим голосом проговорил он, и его взгляд уперся в ложбинку между грудей, виднеющуюся в распахнутом халате. — Не могу… Люблю тебя… Хочу тебя…
Зоя затрясла головой, понимая, что оказалась в западне. В квартире — никого, сестра снова укатила на дачу к друзьям, взывать о помощи — бесполезно. Что же делать? Что же делать?..
— Юра, послушай меня, — она решила воспользоваться последним шансом и прибегнуть к доводам разума. — Давай сейчас пройдем на кухню, я приготовлю кофе, и мы поговорим. Просто поговорим. Как взрослые люди.
Парень уже стоял почти вплотную к ней.
— Испугалась? — догадался он. Но в его голосе не слышалось торжествующих ноток, скорее сожаление.
— Да, — честно призналась Зоя.
— Не надо, не бойся! Я, скорее, себя покалечу, чем сделаю больно тебе…
Последние слова Зоя потом часто вспоминала. Но что толку от воспоминаний?
Да, Юра никогда, ни разу не сделал ей больно физически. Пылинки сдувал. Подарки дарил. В любви клялся.
И чем больше говорил о любви, тем безумнее становился его взгляд.
И он постоянно находился рядом.
Утром встречал у подъезда, чтобы довезти до работы. В обед заходил за ней, с легкой беззаботной улыбкой сообщая, что в ресторане заказан столик. Вечером ждал в фойе, чтобы также сопроводить домой. Напрашивался на ужин. Если она отказывалась впускать в квартиру, вламывался сам или молча садился на коврик у двери. И мог сидеть там часами, уставившись в стену напротив.
Сестра называла Зою дурой.
— Ты только подумай, какие перспективы перед тобой открываются! — шипела она, приглушая голос, чтобы Юра не услышал. — Он же супербогатый! По нему сразу видно! Сколько у него тачек? Я только три штуки видела! И все крутые! А подарки? Какие он сможет дарить тебе подарки? Попроси, чтобы квартиру купил! Не вечно же нам с тобой ютиться вдвоем в двушке! Или пусть ту же машину тебе купит! Зоя, включи мозги!
Зоя включила. И понимала, что добром такая маниакальная влюбленность молодого человека не закончится.
Юра пропал через месяц после их знакомства.
Зоя однажды вышла из дома и не увидела его. Сначала ощутила облегчение, потом беспокойство.
Что-то случилось?
Весь день провела на нервах. Как, оказалось, не зря.
Поздно вечером раздался требовательный звонок в дверь.
Зоя сидела на диване, обхватив согнутые в коленях ноги, и раскачивалась из стороны в сторону. Беспокойство и тревога нарастали.
Услышав звонок, вскочила и, едва не упав, побежала к двери.
— Юра!
Распахнула дверь и увидела мужчину лет пятидесяти, высокомерно смотрящего на нее.
— Я не Юра. Но ты собирайся. Мы едем к нему.
У Зои возникло чувство, что горло сдавило стальными щупальцами.
Она покачала головой.
— Я никуда не поеду, — сипло вытолкнула из себя.
— Поедешь. Я — отец Юры. Виктор Валерьевич. Собирайся. Разговаривать будем потом.
— Нет.
Ее отшвырнули к стене, да так быстро, что она даже не успела испугаться. А потом на самом деле сжали горло.
— Ты, сучка крашенная!.. Из-за тебя мой сын в больнице! И он хочет тебя видеть! А если он чего-то хочет, то получит! Лучше не зли меня! Иначе твой расчлененный труп завтра найдут разбросанным по городу! Я ясно выражаюсь?
Куда уж яснее…
— Зоя? Зоя!
Встревоженный голос Юлиана вывел из полудремы и заставил вздрогнуть.
— Что? — она несколько раз растерянно моргнула, в первое мгновение не поняв, где находится.
— Ты металась во сне. Кошмары снились?
В его голосе на самом деле слышится беспокойство или спросонья чудятся странные вещи?
Зоя села, выпрямив спину. Вся ее жизнь — сплошной непрекращающийся кошмар, но кому это интересно?
— Все нормально, — ответила дежурной фразой и облизнула пересохшие губы.
Взгляд мужчины метнулся к ее губам, а тело напряглось. Своей реакцией он был не слишком недоволен, но удивляться не стоит. Напротив, пора привыкать.
Чем больше времени он будет проводить в обществе Зои, тем непривычнее для него будут возникающие чувства и эмоции.
И с этим тоже еще предстоит разобраться.
— Точно?
— Да.
Зоя, все еще находясь во власти неприятных и болезненных воспоминаний, встала и направилась в туалет. Ополоснуть лицо холодной водой сейчас не помешает. Расслабляться и проявлять слабость перед мрассом ни в коем случае нельзя. Хотя чего всполошилась? Мрасса она интересует лишь в качестве ширас, и ее переживания его вряд ли трогают.
И это к лучшему.
Наверное.
Воспоминания о Юре и его отце выбили из колеи сильнее, чем она предполагала. Умывшись холодной водой и посмотрев в зеркало, Зоя отметила, что выглядит, как побитый котенок. Жалкий взгляд, дрожащие губы.
М — да… И как предстать в таком виде перед Варшавским?
Сосчитала до десяти и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.
Не помогло.
Щемящая тоска по обычной человеческой теплоте захватила сознание и не желала отпускать.
Да что же это такое?..
Вероятно, в туалете она пробыла слишком много времени. Раздался требовательный стук в дверь.
— Что происходит?
Ответить не успела — дверь отворили, и в туалетную комнату вошел Варшавский собственной персоной.
— Ничего, — буркнула Зоя, не спеша поворачиваться к нему лицом. Она по — прежнему стояла, уперев руки в раковину. — А входить без приглашения — дурной тон.
— Мне можно.
Кто бы сомневался!
— Учту на будущее, — Зоя в последний раз посмотрела на себя в зеркало и, махнув рукой на внешний вид, повернулась к мужчине. Он ее и не такой «красивой» видел. — Как видишь, я никуда не делась. Готова дальше продолжать путешествие.
Мрасс чуть прищурился, вглядываясь в нее.
— Тебя мучают кошмары?
— Нет.
— Врешь!
— Имею право на личное пространство. А сны — это личное пространство.
— Снова ерничаешь, милая? — мужчина, скрестив руки на груди, загородил проход.
— Милый, пытаюсь соответствовать ситуации.
— Ты бы лучше пыталась соответствовать моим требованиям. Может, и кошмары перестали бы мучить.
— А чем я не соответствую? Разве я не подстраиваюсь под тебя, многоуважаемый мрасс? Разве не навела «красоту»? Не лечу с тобой на Варгас, где буду раздвигать ноги и выступать в качестве инкубатора для твоей спермы?
Если бы Зоя могла предугадать дальнейшее развитие событий — прикусила бы язык.
Когда он переместился ближе, так и не поняла. Двигался он с нечеловеческой скоростью. В одно мгновенье оказался рядом, прижался вплотную, впечатался в нее и сжал ягодицы, подхватив под бедра.
Сжал властно. Собственнически.
— Плохо наводишь справки и добываешь информацию, — выдохнул он. Пламенный взгляд, с которым встретились растерянные глаза Зои, сказал о многом. А главное: о том, что от выдержки и холодности Варшавского не осталось и следа.
— Почему? — вопрос вырвался самопроизвольно, и Зоя запоздало поняла, что следовало все отрицать.
— Тогда бы ты знала, что я УЖЕ начинаю ТЕБЯ чувствовать, — с придыханием ответил мужчина, и его руки сильнее сжали ягодицы.
— О чем… О чем ты говоришь? — растерялась Зоя. Его внезапная атака добавила сумятицы в и без того неспокойную душу.
— О том, что я начинаю ощущать твои эмоции. Твой страх. Твою злость. До радости и возбуждения мы не добрались, но и они не за горами, — горячее дыхание обожгло щеку Зои. — Так что плохой из тебя дознаватель, Зоя, ох, какой плохой…
Зоя часто задышала и кое-как втиснула руки между их телами, упершись в широкую грудную клетку мужчины.
— Не понимаю, о чем ты, — выдавила Зоя. Ее сейчас не особо волновали его слова. Пусть говорит, что заблагорассудится. А вот его тело… Нет, однозначно, у нее начинается овуляция и буйство гормонов. — И ничего я не выведывала — больно надо.
— Надо, Зоя, надо. Ты уж в следующий раз получше расспроси затейника — дана, и тогда поймешь, что скоро и с тобой начнут происходить метаморфозы. Приятные для нас обоих.
