Отмечу еще раз, что даже 40 км – вполне серьезный экзамен, поскольку физическая и психологическая нагрузка в марафонском беге весьма велика. Такая дистанция чрезмерно трудна для человека, недостаточно подготовленного. Ни одно печатное выступление на эту тему не обходится без упоминания о суровых условиях, в которых проходят соревнования по марафонскому бегу, а также о легендарных физических качествах спортсменов, сумевших благополучно преодолеть такую дистанцию. Все это способствовало тому, что публика стала воспринимать марафон как испытание высшей сложности.

Но когда сам втягиваешься в эти занятия, то совсем не так ощущаются былые сомнения, потому что вырабатывается привычка (вторая натура?) к продолжительному бегу, которая не требует больших моральных усилий и не вызывает внутреннего протеста. Надеешься на свой тренированный, проверенный неоднократно организм, который не подведет.

Свой первый тренировочный марафон я пробежал в августе 1983 года в возрасте 47 лет. Это было на даче в Ратомке, два круга по 21 км, расстояние замерялось по топокарте и шагомером по счетчику. До этого в тренировках я пробегал только по одному такому кругу. За 1975–1982 годы в моем активе было 190 «двадцаток», а в 1983-м добавилось еще 40. В 1980–1983 годах «тридцаток» было всего 6 (см. табл. 1.1).

В день старта в 8:00 завтрак состоял из геркулеса с вареньем и кружки чая. С собой была фляжка с питательной смесью на поясе. Погода: 11–17 °C, облачно-пасмурно. Старт в 10:20 после зарядки. Первый круг закончил легко за 1:42, и далее 10–12 км бежалось свободно, потом труднее, подъемы брались с напряжениями, но финишировал с восторгом, общее время – 3:30. Пульс на трассе, среди природы, достигал 150, утром был 60, днем после финиша – 80.

На втором круге ко мне присоединился мой друг Валерий Шацкий – профессор Белорусской консерватории, лауреат Международного конкурса пианистов. Он на два года младше меня. Именно он все время подстрекал меня пробежать марафон, готовил питание для пробега, измерял на трассе длину шагов. А потом не раз рассказывал, как «Роман на последних 500 метрах рванул к финишу трехметровыми прыжками и, вскочив на второй этаж дачи, включил на радостях финал 5-й симфонии Бетховена!»

Через год, 11 августа 1984 года, состоялось мое первое участие в официальном марафонском соревновании на Кубок БССР. Там в большинстве собрались любители из разных КЛБ. Было жарко (25–28 °C) и влажно, старт в 18:00. Завтрак и обед – овсянка с вареньем, перед стартом за 20 минут – 400 г своей питательной смеси, с собой только пять таблеток аскорбинки. Трасса – от площади Ленина через центр Минска до улицы Калиновского – Седых, и там пять больших кругов. Пил на питательных пунктах спортивную смесь по 150–200 г. К старту настроение боевое, все системы в порядке. Бежалось 30 км легко, потом терпимо, общее время 3:59.00. К сожалению, протоколов соревнования не нашлось. На финише выпил много воды. Утром до подъема пульс 60, вес – 70 кг, вечером вес – 66 кг. Только после финиша почувствовалось закрепощение ног, около суток ощущалась забитость мышц, что постепенно прошло. С дыханием всю трассу – нормально. После финиша – чувство удовлетворения от выполненной задачи и благодарность своему организму за выдержку в этом испытании на прочность. Позже, 12 и 16 августа, вес – 67,5 и 69 кг, 13–15 августа ЧСС до подъема – 52–58. Возобновил тренировки 15 августа – 10 км, 16 августа – 10 км (48–50 минут), 18 августа – 20 км (1:45) и т. д.

В последующие три года в марафонах я не участвовал. А с 1987-го начались мои ежегодные марафонские пробеги в международных соревнованиях: Москва – ММММ (5 раз), Бяла-Подляска – Брест и в обратном направлении (2), Осиповичи (6), Гамбург (5), Ганновер (3). Франкфурт-на-Майне (2), Ленинград (1) (рис. 3.3), Вроцлав (1), Минск (4) (рис. 3.4), Малорита (2). За 1983–1998 годы – 36 марафонов, в том числе четыре тренировочных и 32 – официальных международных (табл. 3.2).

Рис. 3.3. Ленинград, марафон «Нарвское кольцо», 26 мая 1991 года. Перед стартом

Рис. 3.4. На бегу я не пропускаю питательный пункт с напитками – на трассе Минского международного марафона. Каждый занят своим делом. Слева – олимпийский чемпион Ромуальд Клим. Минск, 7 июля 1996 года

Марафоны различались трассами, сохраняя дистанцию 42,195 км, погодой, массовостью, организованностью, комфортом, сервисом. По этим отличиям их можно условно разделить на три группы: московские, германские и белорусские, которые хорошо известны участникам. Но в день старта у забегов было много общего в процессе осуществления самого марафонского забега. И с каждым забегом накапливался практический опыт, используемый далее, частично повторяемый от старта к старту. Поэтому можно обобщить главное содержание действий в день соревнований, основываясь на личном опыте, своих ощущениях и впечатлениях. Постараюсь сделать это лаконично, не настаивая ни на чем, поскольку у каждого бегуна могут быть свои вариации, а этот опыт может кому-то и пригодиться.

Таблица 3.2. Участие в международных соревнованиях по марафонскому бегу на классической дистанции 42 км 195 м

Примечания. Минск* – на «домашних» тренировочных пробегах (4 из 36); м, ж – число финишировавших мужчин и женщин на дистанции 42,195 км; м – место среди мужчин; н. с. – нет сведений.

Старт назначался чаще всего утром, часов в 9–11, а в жаркие дни – в 15–16 часов. Завтрак включал геркулес с медом, 1–2 яйца, чай с медом и лимоном, пряники, хлеб, орехи (в ФРГ – еще кофе, иногда шведский стол), в случае позднего старта – в обед то же самое. Брал с собой на трассу выборочно таблетки с витамином С, солевые таблетки (аспаркам, панангин), конфеты, иногда курагу (в сумочке на поясе).

Одежда: майка, плавки, трусы, носки, кроссовки, налобная повязка (от пота) и ли козырек (от солнца и дождя); в апреле или сентябре в РБ – еще футболка и ветровой костюм. На запястье – напульсник с пришитыми колющими пластинками из иппликатора Кузнецова, булавки для уколов бедра в случае судорог, платок. Ступни смазывал кремом для ног, другие трущиеся места – вазелином или детским кремом. Питье до старта – 0,3 л воды с медом, а на всех пунктах питания (через 5 км) – вода, чай по 100–200 г (в ФРГ – бананы, апельсины, разные напитки). На пунктах освежения – губка с водой для обтирания.

Примерно в половине забегов на 30–35 км возникали спазмы голени или бедра, хотя и жевал с водой соленые таблетки; в других случаях обходилось без судорог, помогали и уколы бедра булавкой, растирание, массаж. Тогда приходилось временно переходить на шаг, потом возобновлять бег. Обычно на последних 3–5 км скорость бега уменьшалась, а общее время зашкаливало за 4:20–4:40. Но никогда, ни в одном марафоне я не сходил с дистанции. Лучшее мое время было 3:40–4:05, что совсем неплохо для рядового любителя в возрасте 51–62 лет!

Финиш – всегда радостный момент, единение духа и тела, еще одно доказательство, что ты – настоящий марафонец, за что тут же тебе вручают медаль с изображением города и датой пробега, потом свидетельство или вымпел, бывает, и фирменную майку с датой марафона, которая остается на долгие годы. А в Гамбурге – еще и фирменное марафонское махровое полотенце. Была и призовая награда за 2-е место в возрастной группе среди мужчин 60–64 лет на Минском марафоне в 1996 году – наручные часы «Луч».

Потом со спокойным достоинством, «сделав дело», идешь к столам с напитками, утоляешь жажду – взамен испарившегося на трассе пота. И еще после финиша не сравнимое ни с чем удовольствие – горячий душ омывает и очищает все тело от соленого покрова, приводит все мышцы, особенно ног, в нормальное состояние после «пробежки» на 42 км. Все предстает в розовом свете, усталости как не бывало. Сразу становится легко и приятно на душе от преодоления дистанции и себя.

На предпоследнем моем официальном марафоне в 1998 году в Осиповичах всем 72 бегунам на финише министр спорта и туризма РБ Н. К. Ананьев вручил футболки и вымпелы. В ответ я ему подарил мою недавно вышедшую книгу о нашем уникальном природном богатстве – артезианской воде в глубоких недрах города Минска, содержащей дефицитный фтор, необходимый нашим зубам и костям [60]. Незадолго такую же книгу для пользы дела передал Президенту РБ А. Г. Лукашенко – в библиотеку, а также раздал многочисленным коллегам.

Когда в германских марафонах стартовало одновременно до 9–12 тысяч участников, из них сходило с дистанции 10–12 %, а финиш принимал до 8–11 тысяч, у нас сначала возникал вопрос: как же учитывается точное время каждого в такой массе народа? Сказалась прекрасная техническая организация. На кроссовки пришнуровывался датчик (чип) со стартовым номером, выдаваемый каждому бегуну. На старте, финише, а также на рубежах 10, 20, 30, 40 км лежали специальные коврики шириной около 3 м, при наступании на которые передавалась на компьютер информация о времени каждого участника.

В Гамбурге, например, стартовые колонны длиной до 200–300 м выстраивались на трех улицах и после стартового сигнала медленно двигались к стартовым линиям, а потом через некоторое расстояние сливались в один поток. Поэтому в протоколе стояли две цифры: одна – время от стартового сигнала, другая – чистое время от пересечения стартовой линии. В пути компьютер по датчику контролировал местонахождение бегуна на протяжении 42 км. Трасса марафона пролегала широким кольцом по центральным улицам города, набережным Эльбы, где было приостановлено движение транспорта. Везде стояли толпы зрителей, они поддерживали бегунов возгласами, трещотками, сиренами, играли оркестры. Приятно было бежать вокруг живописного озера Альстер, что в центре города, по периметру 6 км, любуясь парусными яхтами. И еще издалека замечать цветные растяжки пунктов питания через 5 км, а в промежутках между ними – также через 5 км – водные пункты освежения.

Выходя на старт марафона, я брал с собой расчетную табличку продвижения по трассе, чтобы по часам контролировать скорость на отдельных отрезках пути. В зависимости от самочувствия и комфорта на этой длинной трассе скорость можно регулировать, посматривая на эти цифры, чтобы был какой-то конечный ориентир (табл. 3.3). По ощущениям обычно кажется, что к концу дистанции энергия затрачивается вроде достаточно большая, но километры накатываются как в замедленном кино, а стрелки часов бегут слишком быстро. Тогда можно сравнить расчетные цифры и фактические, чтобы знать, с чем ты достигнешь финиша.

Трассы официальных марафонов обычно имеют километровую разметку, а через 5 км заботливые организаторы ставят автомашины с текущим временем на крупном электронном табло. Пробегая мимо них, можно записать свое время на «пятерках». Но такой сервис был не всегда и не везде. Где он был, я записывал время карандашом на картонке, а потом переносил в беговой дневник. В результате получилась сводная информация по моим пробегам в крупных соревнованиях. Кое-где цифры не записывались, там стоят прочерки (табл. 3.4). А в общем интересно проследить по такой сводке, как покорялись километры на этих 14 соревнованиях любителю бега, с каким настроем он двигался к заветной цели.

Средние результаты на финишах были близки к 4:05 или 4:20. А самый затяжной пробег получился в Ганновере в 1993 году, и на то были причины. Со старта в правой икроножной мышце ощущалась скованность, тянуло ногу, потом стала схватывать судорога. С 20-го километра стал делать массаж голени, но периодически схватывало, потом и другую ногу. Скорость малая, частые остановки с массажем на 25, 30, 35, 40-м км, два раза делали массаж немцы из медпомощи (32-й, 40-й). Бежал все время, это легче, чем идти пешком. Пил на всех пунктах апельсиновый напиток, во второй половине ел бананы. С 21-го км бег стал трудным и мучительным из-за боли и судороги правой голени. Но морально был полон оптимизма, желания добежать до финиша, физически чувствовал себя легко, так как скорость невысокая. Два последних километра пробежал уверенно под «браво» публики. Финиш легкий, но время получилось большое. Других подобных экстремальных случаев на марафонах у меня не возникало. В следующем году в том же Ганновере у меня время было на 40 минут короче.

Таблица 3.3. Как рассчитать марафон по отрезкам трассы

Таблица 3.4. «Любительские» километры моих марафонов

Участие в марафонских соревнованиях убедило, что мой организм достаточно крепок, чтобы при определенной подготовке пробежать классическую дистанцию 42,195 км. Это было доказано прежде всего себе на протяжении 15 лет более 30 раз. Было это не случайностью, а достигнуто волей и трудом. Был заложен определенный фундамент в общем укреплении здоровья, надежности жизнеобеспечивающих систем организма.

Нужно ли что-то еще дальше себе доказывать? Вряд ли. Эмоционально я прочувствовал все стадии и прелести марафона, он научил меня многому: возможностям совершенствовать организм, управлять его функциями, достигать высшего уровня отдачи в экстремальных условиях, истинной радости бытия.

Я также понял, что в моем возрасте (последний марафон я пробежал в 62 года (рис. 3.5)) пробежать 40 км за 4 часа – это чрезмерно избыточная нагрузка. Для доказательства надежного здоровья такая нагрузка не требуется, можно обойтись и меньшим километражем, и меньшим временем занятий, а результат будет не менее убедительным. Одним словом, пройдя через горнило марафона, все испытав и прочувствовав на собственном опыте, теперь можно и нужно спуститься на более комфортный уровень тренировочных занятий.

Так я отключился в своих тренировках от классического марафона, но сохранил в своем резерве еще на 6 лет «тридцатки» и на 15 лет «двадцатки», не говоря уже о более коротких дистанциях (10–15 км).

Сразу проститься с марафонскими соревнованиями мне было сложно. В 2001–2005 годах 2–3 июля четыре раза приходил я на Минский марафон и участвовал на официальной дистанции 10 км, пробегая их за 57–64 минуты. Так постепенно, с годами, расставался я с марафоном, помня всегда о незабываемых, прекрасных его праздниках в нашей стране и за рубежом.

Рис. 3.5. Мой последний финиш в официальном классическом марафоне. Минск, 5 июля 1998 года