Глава 7
Последнее приключение

Артур представлял вход в катакомбы как нечто громоздкое, гротескное и пугающее. Может, как пещеру, из которой под завывание ветра вылетают огромные летучие мыши. Или как каменную арку, усыпанную костным прахом и поросшую ядовитым плющом. Да даже как бездонную яму с вырывающимися из темных недр языками пламени. Но то, что увидел юноша…

– Приехали.

Винсент заглушил мотор и остановился у черного входа в прачечную.

Из глубин двухэтажного здания доносился скрип и вой, но отнюдь не пугающе-потусторонний, а вполне себе механический. Гигантские аппараты стирали грязное белье и одежду, в то время пока посетители пили горький кофе за давно не мытыми столами. Все же Литтл – это вам не центральные районы, где духи-уборщики даже тротуар разве что не вылизывают.

– Серьезно? – Лазарь чуть ли не задыхался от возмущения. – Это же прачечная!

– Ну да, – пожал плечами лейтенант, в очередной раз пинком ноги открывая дверь. – Не суди книгу по обложке.

– Обложка не менее важна, чем текст, – буркнул Артур, закидывая рюкзак за плечи.

Роджер, разочарованно выплюнувший черную искру, был полностью солидарен со своим двуногим товарищем. Величайший из повелителей неба ожидал невероятного приключения, а получил место, в котором земные черви чистят свою вторую кожу. И вообще, чем им своя не нравится? Наверное, все потому, что она слишком нежная и слишком розовая, не то что прекрасная, сияющая чешуя…

– Хватит! – Лазарь щелкнул пальцами по полям. – Ты мне сейчас шляпу спалишь, зажигалка летающая.

Родж обиженно засопел, но затих, прекратив плеваться огнем и дымом. Лазарь же придерживал Бельбель, почти незаметно раскачивающуюся при ходьбе. Эфес сабли был на удивление теплым и так и просился в руку – вытащить клинок на свет. Артур отсек эти странные, будто не свои мысли и поспешил вперед.

Узкий подсобный коридор закончился, приведя повстанца и «внедренца» в подобие местной кухни. Наверное, это неплохая идея – соединить прачечную и кафе, вот только, посмотрев на местное убранство, Лазарь лучше бы стряпней Эйи перекусил, чем здешней. А Эйя готовила так, что могла бы с гордостью выдержать экзамен профессионального отравителя…

– Пришли все-таки, – недовольно прошептал местный повар, хозяин и официант в одном лице.

Низенький, потный, в испачканном переднике, он воровато оглядывался, вытирая жирные руки о подобие брюк.

– Как и договаривались. – Оборотень бросил на металлический стол, заваленный грязной посудой, звенящий кожаный мешочек.

Отчего-то бумажные деньги не прижились в Атлантисе. Так что люди носили либо странные кредитные карты, либо пользовались весьма тяжелой наличкой.

– Подвал ваш. – Повар жадно схватил деньги и прижал их к груди, словно младенца.

– Пойдем, – махнул рукой Винсент, поворачивая в сторону лестницы.

Та вела в холодное помещение, где хозяин заведения держал скоропортящиеся продукты. На морозильную камеру он не раскошелился, а подвального холода не особо хватало. Топили в городе, даже в Литтле, на совесть. Так что продукты хоть и не умирали за считаные часы, но вот гнильцой здесь попахивало.

Лейтенант дернул за цепочку, и на потолке нехотя загорелась грязная лампочка. Вообще все здесь было либо грязным, либо испортившимся, либо подъеденным крысами. Даже как-то странно, что заведение являлось прачечной, а не чем-нибудь ей противоположным. Например, загрязняловкой, ну или просто помойкой.

– Помоги. – Оборотень обхватил стоявший у стеллажа бак, заполненный несвежей картошкой.

Сам же стеллаж был завален плесневелыми сырами. Что-то подсказывало Лазарю, что это вовсе не элитная плесень, которую так любила директриса детского дома. Ее кабинет частенько пах французскими сырами, отчего Артуру приходилось сдерживать рвотные позывы.

– Ну нет, – покачал головой юноша. – Ты у нас медведь, сам справишься. Я к этой урне не подойду.

– Как девчонка, – фыркнул Винсент и без особых усилий поднял как минимум четырехпудовый бак.

Он легко переставил его к дальней стенке и, присев на корточки, поддел отращенным когтем незаметное железное кольцо. С отвратительным скрипом вверх поднялся металлический лист, открывший вид совсем на другую, более массивную лестницу. Скорее даже монументальную.

В подвал напарники спускались по деревянной, дышащей на ладан, а здесь в глубь черноты уходили каменные ступени. Лазарь пригляделся и понял, что те даже не были сложены из камней, а вырезаны из одного монолита.

– Это что? – спросил Артур.

– Катакомбы, – ответил Винсент абсолютно ровным тоном.

Он достал из рюкзака фонарик и, повернув шестерню, включил свет, выставив регулятор на самый минимум.

– Девушки вперед, – пошутил лейтенант, подавая Лазарю светильник и приглашающе вытягивая руку.

– Ха-ха, – передразнил юноша, выхватывая из рук фонарь.

Держа нелегкий агрегат в левой руке, правую Артур положил на рукоять Бельбель. Необъяснимая теплота сабли успокаивала его. Может, это часть магии, из которой мистер Грей и создал запретное оружие, а может, просто самообман. Глупая надежда, что адамантиевый клинок справится с демонами и прочими опасностями, коими кишели катакомбы.

Глубоко вдохнув и резко выдохнув, юноша сделал первый шаг. Стоило подошве ботфорт коснуться первой ступени, как Артур понял, что его ждет. Сердце пропустило удар, в районе пупка образовалась пустота, а левая нога ни в какую не хотела вставать на ступень.

У Лазаря складывалось ощущение, будто он добровольно спускается в змеиное ложе, в пещеру к голодному шатуну, к логову волчьей стаи. Да что там – идет прямо в ненасытную адскую бездну, где в бесконечной агонии кричат души умерших.

– Испугался?

Лазарев проигнорировал подколку спутника и решительно двинулся по ступеням.

Широкая лестница, утопавшая в паутине, вела глубоко вниз, разделяясь на многочисленные пролеты. Потолок, выложенный черным кирпичом, давно покрылся трещинами. Стены поросли мхом – наверняка влага просачивалась сквозь пол прачечной, проникая в подземелье и создавая такие вот островки растительности.

Шли в тишине, осторожно спускаясь по ступенькам. Каждый шаг отдавался в голове тихим звоном, до ужаса напоминавшим заманивающий смех маньяка. Завывание ветра, несущегося откуда-то из нижних уровней, сливалось с дыханием, отчего казалось, что ты не дышишь вовсе.

Пролет за пролетом компаньоны спускались все ниже и ниже. Уже после двадцати метров Артур устал считать расстояние и положился на свои инстинкты. За годы побегов из детского дома он интуитивно научился избегать опасных кварталов и подворотен. Если вернуться обратно целым и невредимым, можно получить нагоняй, а если с фингалом или даже двумя… Так вот сейчас инстинкты хором кричали: «Беги!» А вместо этого парнишка упорно шел вниз.

– Крак!

Артур споткнулся и с трудом удержал равновесие. Посветив себе под ноги, он сглотнул и резко отвернулся. На одном из пролетов лежал желтый скелет. Именно на его ребра и наступил юноша.

– Простите, сэр. – В голосе Винсента, перешагивающего через останки, явно звучала бравада.

Даже могучему медведю стало страшно в чужой пещере.

Тонкий луч света пугливо охватывал пару метров пространства, теряясь во мгле. Каждый шорох, созданный естественными, объяснимыми вещами, вызвал у Артура желание выхватить Бель из ножен. Каждый нетвердый шаг, эхом игравший на могильных стенах, – раскаяние в собственном авантюризме и желание сбежать. И каждый раз юноша напоминал себе, что Фари в данный момент намного хуже.

Фея, наверное, даже не верила, что лишенный магии землянин сможет ей помочь. Она сидела в какой-нибудь камере и считала дни до того, как ее запрут на первом круге озер Забвения и вновь заставят переживать самый кошмарный день жизни. Страшно даже представить, какой это может быть день, учитывая продолжительность жизни четыреста лет.

– Все, – внезапно произнес лейтенант. – Сейчас закончится лестница.

– И?

– Глубже я никогда не спускался. Дальше – демоны.

– Никогда не спускался на полосу препятствий АНР? – Артур добавил в голос совсем немного сарказма.

– У меня было другое испытание. – Вот вроде и не солгал, а все равно неправда. – Давай немного поговорим. А то я еле сдерживаюсь, чтобы в медведя не перекинуться.

– Ну так перекинься. – Артур сделал шаг, и желудок тут же совершил сальто.

Под ногой не оказалось ступени, и если бы Винсент вовремя не схватил за плечо, чей-то нос поздоровался бы с каменным полом. Последняя ступень раскрошилась, не выдержав крепких объятий самого времени.

– Спасибо.

Лазарь отдышался и спрыгнул. Лестница закончилась, и теперь вперед шел будто канализационный тоннель. Покатый свод, сливающийся со стенами, давил на плечи, напоминая о живущем в каждом зачатке клаустрофобии. Пространства хватало, чтобы по нему прошли шесть не самых маленьких человек, но Винсент, видимо, был совсем уж крупным медведем.

Артур отдышался, стараясь успокоить себя и заверить в том, что он справится с любой опасностью. А с какой не справится, от такой убежит. На ноги юноша никогда не жаловался. Подставив карту под свет фонаря, парнишка запоминал дорогу. Если Оршени все начертила верно и безошибочно указала соотношение карты с реальными метрами, то по своеобразной канализации им придется идти почти километр.

– Видишь, меток нет, – облегченно выдохнул Винсент, превращая когти обратно в обгрызенные ногти. – Можем идти.

Лазарь кивнул, но руку с эфеса не убрал. Так было спокойней.

– Значит, каждая метка – демон? – спросил он.

– Демон, ловушка, неизвестная бурда, другая неизвестная бурда, – перечислял лейтенант, с опаской оглядывая каменные стены.

Чем дальше от лестницы, тем громче звучал в голове зловещий смех, созданный местной акустикой. Из-за почти неощутимой неровности пола стены вокруг плыли, как при сильной качке в море. Они играли с сознанием человека, пробуждая его самые древние страхи, корнями уходящие во времена, когда люди жили в пещерах.

Даже несмотря на то, что вокруг не наблюдалось ни паза, ни расщелины, ни поворота, Артур все равно был на взводе, ожидая внезапного удара. Он живо представлял в голове самые известные ужастики и страшилки.

Звенящая тишина, нарушаемая лишь щелканьем ножен и стуком каблуков, заглушала стук сердца.

– Неизвестная бурда? – переспросил парнишка, продолжая светить фонариком.

Винсент не разрешил сделать луч мощнее, и теперь казалось, что через два метра светлого пространства их может ждать что угодно. Редкие тени, созданные возникшими со временем неровностями и щербинками на стенах, казались тянущимися сквозь пространство силуэтами. Периферийное зрение терзали иллюзии, созданные светом и страхом. То и дело приходилось резко поворачивать голову, чтобы убедиться, что к твоему горлу вовсе не тянутся руки, покрытые черными струпьями.

– Каждый маг самостоятельно заполнял полосу, – выкрутился Винсент. – Никто точно не знает, что здесь есть, а чего нет.

«Да, но откуда-то про кинжал полковник узнал…» – подумал юноша, а вслух сказал:

– Так о чем ты хотел поговорить?

– Не знаю.

Винсент обернулся на шорох, обнажая когти. На поверку это оказалась заблудившаяся крыса, искавшая путь на лестницу.

– Вот ведь… Хочешь, сам поспрашивай.

Надо же, такой большой, а крыс боится. Артур отвернулся и пошел дальше, пока не замер. В его голове раз за разом прокручивалось недавнее воспоминание. Вот лейтенант останавливается и резко выращивает свое бритвенно-острое оружие. Вот луч света яростно расталкивает тьму, выхватывая из густой черноты крупного грызуна. Такого простого и обычного. Серая жесткая шерсть, облезлый хвост, красные глазки… и кричащая человеческая голова в лапах.

Артур обернулся, вновь направил луч света – крысы не было. Как и головы. Наверняка над ним подшутило воображение, спутав какой-нибудь гриб или еще что-то, тиснутое с кухни, с головой…

– Вы долго строили эту громадину? – спросил юноша.

Теперь ему все отчетливее казалось, что тени двигаются, а не стоят на месте.

«Конечно, двигаются! – мысленно прикрикнул на себя Артур. – Вспомни уроки физики, неуч!»

В восьмом классе они уже проходили природу света. Если двигаешься с фонариком вперед, то тени двигаются назад. Вполне логично, но от того не менее страшно.

– Мы вообще ее не строили, – ответил Винсент, идущий справа. – Когда-то давно здесь стоял замок темного мага. Барона Койса, ну или как-то так. Не помню уже.

Артур прилежно учил все, что рассказывала фея, но о Койсе ничего не помнил. Или же лейтенант переврал фамилию.

– Славился он любовью к поистине черной магии и экспериментами над смертными. Когда же маг совсем обнаглел в своем маленьком «хобби», за него взялись рыцари. Так в те бородатые времена…

– …назывался ОМР, – перебил Артур. – Я не вчера в Антлантис приехал.

– А, ну да, извини. – Кажется, страх пробудил в лейтенанте зачатки вежливости. – В общем, нагрянули они в замок, а здесь демонов, химер, упырей всяких… Завязалась битва. Койса теснили-теснили, пока в эти катакомбы не загнали, где он самые свои жуткие опыты ставил…

По стенам заиграло гулкое эхо. Где-то в подземелье от времени и сырости упал камень из кладки. Компаньоны замерли, а Лазарь немного выдвинул саблю из ножен.

– Ну и вот, – продолжил Винсент, шагая вперед. – Мы в правое крыло идем, и слава духам. В левом пыточные остались. Говорят, что даже сейчас там можно услышать крики смертных.

– А кто говорит, если сюда никто не ходит?

– Серьезно, малой, вот больно умный ты. Весь рассказ мне портишь. – Оборотень попытался улыбнуться, но вышла только кривая ухмылка. Отведенный километр спокойствия заканчивался, и тени становились все больше и плотнее… – Ну говорят, и все!

– Хорошо-хорошо, – покивал Артур.

Неожиданно юноша вздрогнул. Ему показалось, что чья-то рука остерегающе легла на плечо. Холодная, черная и почти неосязаемая, она сжала воротник камзола, пытаясь не то остановить, не то задушить. Лишь игра теней и обман зрения, но вот только почему воротник остался примятым?

«Не трусь! Сам же говорил, что ничего не боишься!»

– Короче, загнали его в тупик и собирались повязать. У ОМР же не принято аристократов и дворян при попытке к бегству убивать… Вот только не вышло у них ничего. Одна из химер, несчастное создание, слепленное из нескольких человек, воткнула в сердце Койсу кинжал. Так черный маг и скончался.

– Прям счастливый финал, – хмыкнул Артур.

Конец своеобразного коридора приближался, и юноша был сосредоточен настолько, что коснись кто его плеча – сердце разорвалось бы от шока. Нечеткий круг света в голодной тьме сужался, уступая черноте миллиметр за миллиметром. Очередная иллюзия, очередной самообман, пилящий нервы не хуже ножовки.

– Да не совсем, – покачал головой Винсент. – Как только умер барон, все его твари вырвались на свободу. Говорят, в ту ночь в замке происходили ужасные вещи. Из сорока рыцарей, первоклассных магов, выжили только двое. Один, лишившись глаз, ушей, носа, губ и языка, ввалился во дворец. Король в те времена был не чета нынешним. Тут же отдал приказ, и регулярная армия сровняла замок с землей. Да вот спуститься в катакомбы так и не удалось – вход исчез.

– Значит, вы просто нашли место, куда он магическим образом переместился?

– Именно, – кивнул лейтенант. – Считай, нам повезло… ну или не повезло, это уж как посмотреть.

Напарники остановились перед стеной, от которой шло два поворота. Один направо и другой, соответственно, налево. Карта подсказывала, что нужно выбрать первый, но взгляд Артура остановился на втором. Ветер, что странно, дул не из коридора, а в коридор. Завывал, теряясь в проходах и переходах; кричал, кружась в нишах; смеялся, скользя по древним каменным плитам.

Да, конечно, все это был ветер… Что еще, кроме ветра?

Стена, поросшая мхом, объясняла его наличие. Литтл, стоявший над катакомбами, оказал свое влияние. Городские канализационные системы пропитали землю водой, и та под давлением естественных сил нашла свой путь вниз, создав в подземелье запутанную систему вентиляции. Теперь это уже не монолитное сооружение, а дырявая губка.

– Идем.

Винсент повернул направо, а за ним поспешил и Артур.

Лишь пройдя почти пятьдесят метров и свернув за два поворота, он вспомнил, почему его так заинтересовал мох. Тот до удивления напоминал простое слово «беги». Очередной выверт памяти, играющий со страхом и нервами. Как мох мог прорасти таким словом? Глупости, не мог… Только если красноватые полосы вокруг были не коррозией, а застывшей кровью, въевшейся в камень.

– А что случилось со вторым? – Лазарю срочно требовалось отвлечься.

В таких ситуациях нельзя сосредотачиваться на чем-то одном. Иначе сойдешь с ума от страха еще до того, как встретишь что-то по-настоящему ужасное. Всегда сохраняй спокойствие и держи воображение в узде. Рассматривай все детали, но не заостряй внимание на какой-то одной. Пусть это даже и череп с горящими глазницами…

– Ты это видел? – спросил Артур.

– Видел, – кивнул Винсент. – Фосфор. Здесь сыро, вот он и скапливается.

– Наверное, – сглотнул Артур и обернулся.

Глазницы все так же сияли, и парнишка решил, что лейтенант был прав. Вот только когда он отворачивался, огонь мигнул. Причем только правый – будто череп ему подмигнул.

– А где второй, никто не знает. Известно только, что в замок вошли сорок человек, а тел нашли тридцать восемь. Надеюсь, считать ты умеешь.

– Ха-ха, – в очередной раз передразнил Лазарь.

Некоторое время шли молча. Катакомбы изменились, вместо канализации они теперь действительно напоминали подземелье. Узкое пространство, рассчитанное на трех, максимум четырех человек. Потолок больше не сливался со стенами, а образовывал четкий прямой угол.

Порой свет выхватывал факельные скобы, даже не порыжевшие от сырости. Видимо, делали на совесть, ведь вряд ли кто-то здесь мог за ними ухаживать…

Лазарь помотал головой. Нельзя позволять страху пропитывать мысли и фантазии. Верь только тому, что видишь. Крыса с грибом, примятый от сырости воротник, причудливо поросший мох, фосфоресцирующий череп. Ничего такого, отчего стоило бы вжиматься спиной в стену.

Особенно если к ней прибит дергающийся скелет.

– Ах ты ж! – крикнул лейтенант, одним взмахом превращая останки в белый прах.

– Ветер, Винни, просто ветер, – вернул укол Артур.

– Прекрати называть меня Винни!

– Извини, – развел руками парнишка. – Ничего не могу…

Сперва Лазарев подумал, что оборотень таки решил расправиться с ним. Нижняя челюсть Винсента увеличилась, порастая густой бурой шерстью. Белые клыки выпирали из-под верхней губы, глаза покраснели, а мундир затрещал на раздавшихся плечах. Пальцы стали узловатыми и жилистыми, а когти со свистом рассекали воздух. Винни так и не перекинулся окончательно, застыв где-то посередине, сохраняя человеческие и медвежьи черты.

Наконец Артур разбил оковы леденящего страха и отскочил в сторону. Луч света выхватил силуэт, стоявший у него за спиной. Тяжелые крылья, раскинувшиеся на несколько метров. Скорбное лицо и застывшая навеки слеза. Руки, обхватившие плечи в попытке сохранить то ли надежду, то ли последнюю крупицу тепла. И длинное платье, водопадом опускавшееся на пол.

– Серьезно? – улыбнулся Лазарь. – Ты испугался статуи?

Лейтенант вернул себе прежний вид, правда, когти на правой руке так и не убрал.

– Статуя выигрывает у черепушки.

– Ну-ну.

И они пошли дальше. На этот раз Винсент двигался чуть впереди. Все же, несмотря на ложь, он не прятался за спиной юноши, а смело прокладывал путь. Слабое оправдание его обману, но все же…

Легкий, почти неслышный хруст дотянулся до слуха Лазаря. Словно осыпалась каменная крошка или с горки упала сухая ветка.

«Не оборачивайся! – говорил себе Артур. – Не оборачивайся! Даже не думай об этом!»

Но будто против воли мышцы шеи напряглись, и юноша обернулся.

Ладони скрыли печальное лицо. Еще недавно статуя обнимала себя за плечи, а теперь неслышно плакала, опустив крылья. Словно скорбящий над могилой ангел. И как-то Лазарю не хотелось думать, над чьей могилой он скорбит.

– Ты…

– Да, я тоже это вижу. Мы в катакомбах.

И этим все было сказано. Они таки пришли в подземелье сумасшедшего колдуна Койса. Пришли, чтобы ограбить, забрав кинжал. Вряд ли даже рядовые духи, обитающие здесь, будут рады таким визитерам.

Если бы Лазарь только мог доверять Винсенту, хоть немного, он бы немедленно обнажил Бель. Как-то спокойнее себя чувствуешь, когда в руках есть оружие. Пусть даже не испробованное в настоящем бою и выданное мутным джентльменом по имени мистер Грей.

– Держи. – Оборотень передал компаньону пистолет.

Вместо обоймы у оружия был медный яйцеобразный контейнер, а курок приводил в действие обычный зажигательный механизм. Тот выстреливал в дуло искрой, и пистолет исторгал ленту пламени. Миниатюрный напалм, способный работать всего несколько секунд. Достаточно, чтобы припугнуть, но точно не причинить существенный вред.

– Эй! – возмутился лейтенант. – Скепсис убавь. Он стену прожечь может, так что на меня не направляй!

Странно, что Роджер не высказался по поводу огненной пушки. Но, прислушавшись к собственным ощущениям, Артур почувствовал мелкую дрожь на шляпе. Дракончик боялся! Потому и вел себя вполне пристойно.

– Трус, – фыркнул Артур и, заметив краснеющие глаза Винни, поспешил пояснить: – Да я про своего летающего друга.

Лейтенант кивнул, а Родж и вовсе, выдохнув зеленой искрой, переместился с полей шляпы в нагрудный карман сорочки. Теперь дрожь ощущалась явственней. Артур не винил своего товарища, тот был достаточно бесстрашен для своих размеров, но даже такой храбрец, как Роджер, неспособен противостоять такой опасности.

Сняв пистолет с предохранителя, юноша направил его перед собой. Винсент, с опаской глянув на союзника, двинулся дальше. Так они миновали еще ряд коридоров, встретив по пути несколько пугающих объектов. Будь то скользящие по полу руки, ищущие проржавевший нож, вонзившийся в стену. Или хрестоматийный гогочущий череп, вызвавший у Артура лишь сентиментальную улыбку.

А ведь когда-то он таких боялся… И начал бояться снова, когда, миновав черепушку, услышал за спиной тихий шепот, зовущий его по имени. Череп звал Артура, нашептывая дикие гадости и обещая муки, по сравнению с которыми ад Данте покажется лишь диснеевской комнатой страха. Обливаясь потом, Лазарев догнал лейтенанта. Тот тоже ускорил шаг – видимо, и сам слышал жуткий шепот.

Один поворот сменялся другим, демонстрируя ужасы подземелья. И один из них Лазарь не забудет никогда…

В какой-то момент тьма облепила их со всех сторон. Она затягивала в себя, с жадностью хватая за лацканы, рукава и воротники. Тени вдруг стали вытягиваться из стен. Длинными, лишенными костей руками они на манер веревок обвязывали тела незваных гостей. Во тьме показались десятки, сотни глаз, смотрящих прямо в сердца компаньонов.

Винсент зарычал, попробовал перекинуться, но не смог даже пошевелиться – руки-канаты крепко держали его. Артур, все еще вырывавшийся из пут, с ужасом обнаружил, что лейтенанта утянуло уже намного глубже, чем позволили бы стены. Будто кирпич размяк, стал вязким, как болото, и позволил втянуть в себя оборотня.

И чем дольше Артур пытался высвободить из захвата пистолет, тем дальше тени уносили его спутника. Метр сменился десятью, потом двадцатью, пока крик Винсента не превратился в далекое эхо, раздающееся среди жидких стен. Тьма начала затапливать коридор. Она лилась из всех щелей, из всех зазоров, заполняя губчатые казематы.

В мыслях крутилась надпись «беги», а в ушах разбитым стеклом звенел смех гадкого черепа, обещавшего жуткие муки. Рывком Лазарь выдернул напалм из плена и спустил курок.

Струя пламени, тонкая, словно шелковая нить, резала не только стены, но и тени. Те кричали, носились по коридору, агонизируя в полном боли вопле. Глаза лопались, исторгая из себя гнус столь омерзительный, что горло скрутил едкий ком. Руки-веревки лопались гнойниками, и вытекавшая желтая слизь шипела, исчезая на глазах. В клубах желтоватого пара Лазарев видел кричащие от боли лица. На их щеках блестели застывшие дорожки слез, но это были всего лишь липкие капли огня, падавшего на пол.

Вскоре тьма рассеялась, выплюнув на прощанье мигающий фонарик, первым павший в неравном бою.

– Все, хорош. – Бледный Винсент сел посреди прохода, стараясь не прикасаться к стенам.

Тени все еще плясали на них, жадно протягивая черные жгуты к визитерам, но каждый раз натыкались на свет фонаря. Оборотень, не обращая на них внимания, открыл рюкзак и разорвал запаянный пакет с сухим пайком.

– Будем есть, – сказал он.

– Что, прямо тут?

– А есть другие предложения? – печально спросил Винни. – Или, может, ты знаешь, когда они от нас отстанут?

Лазарь огляделся. Носящиеся по стенам силуэты вытягивались от предыдущего и до следующего поворотов. Никто не даст гарантии, что они не будут поджидать путников через сто метров или двести. Да и вообще, вдруг будут сопровождать до самого кинжала?

– А не нападут?

Несмотря на вопрос, Артур все же уселся рядом, поставил фонарик так, чтобы тот накрыл их своеобразным куполом света, и открыл пакет.

Внутри обнаружились отдельно запаянные сэндвичи, несколько галет, питательные батончики и три упаковки печенья. Их Лазарь решил оставить для Роджа. Тот все еще трясся в нагрудном кармане, хотя во время схватки отчаянно плевался искрами. Аж два раза! Пока от ужаса не потерял сознание и не ухнул в карман.

– Нет, ты их хорошо поджарил. И это, спасибо, опять меня вытащил.

– Ага, – только и кивнул Лазарь.

– Ты неплохо держишься. – Винсент разлил из термоса горячий крепкий чай. – За четыре часа еще ни одной жалобы.

– Четыре часа?!

– Ну да.

Лейтенант вгрызся в бутерброд, брызгая коричневым соусом на форму. Это его нисколько не заботило, как, собственно, и Артура, поступившего точно так же.

– Только давай не молчать. Если еще и есть в тишине будем, точно свихнемся. А ведь еще ни одного демона не встретили, – заметил оборотень.

– Да нам и без них не скучно.

– Скучно, не скучно, а все одно – проще сражаться с тем, что ты видишь и понимаешь, чем вот с этим.

Лейтенант кивнул в сторону рвущихся из каменного плена теней. Те старательно огибали подпалины на стенах и не осмеливались переступить границу света. Лазарь сглотнул и, подув на чай, сделал большой глоток.

По телу разлился жидкий огонь, согревавший скорее мысли, чем тело. Артур все так же не испытывал физического холода, но вот страх вполне успешно леденил его сознание, сковывая движения. От постоянной концентрации болела голова, а чай и еда унимали боль лучше любых лекарств. Тугой комок нервов постепенно разжимался, замедляя бег сердца и унимая дрожь в конечностях.

– Расскажи что-нибудь про Землю.

– Чего вдруг?

– Да просто расскажи, – закатил глаза Винсент. – Все равно о чем-то говорить надо. Главное, не молчать.

– Просто я даже не знаю о чем.

– Ну хотя бы как водить научился, – предложил оборотень, вытирая руки о голенище сапога.

Салфетки им положить не догадались. Впрочем, зачем в подземелье салфетки? Хорошо хоть про термос не забыли и даже добавили пару бутылок обычной воды. Так что от жажды напарники не умрут, разве что от чего-то другого…

– Нигде я не учился. Просто иногда, когда сбегал из детского дома…

– Ты жил в приюте?

– Да, – ответил Артур. – И вроде кому-то не нравилось, когда его перебивали.

– Туше́. – На этот раз улыбка у оборотня вышла искренней.

Лазарев посмотрел на сэндвич и решил его не доедать. Кто знает, как оно потом повернется, вдруг другой еды еще долго не удастся найти. Убрав сухой паек и допив чай, юноша продолжил:

– Я жил в центре Санкт-Петербурга. Это такой крупный город на пять миллионов человек.

Винсент фыркнул, показывая, что он думает про сочетание фраз «крупный город» и «пять миллионов человек».

– Когда становилось совсем скучно, отправлялся в торговый центр. У нас они поменьше, чем в Атлантисе, но всяких развлечений тоже хватает. И вот там стояли такие… даже не знаю, как тебе объяснить. Ты в кино бывал?

– Два раза. – Это прозвучало с гордостью и толикой хвастовства.

– Два раза, – фыркнул Артур, таким образом отомстив за родной город. – В общем, игровые автоматы – это как миниатюрное цветное кино. Только ты не смотришь, как двигаются персонажи, а сам за них играешь.

Если бы блеском глаз лейтенанта можно было что-нибудь осветить, его бы хватило на электрификацию всего Литтла. Возможно, еще осталось бы для соседних районов.

– Вот прям брать и управлять? Руками?!

– Руками, но не так, как ты подумал. Там есть специальные устройства. Такие коробочки с рычажками и прочее.

– То есть как автоматы в казино, что ли?

– Ну что-то вроде, только для игр, а не для надувательства. Там были и такие, у которых вместо кнопок и рычажков кабины спортивных автомобилей или седла мотоциклов. Руль, педали, рычаг коробки, все как в реальности.

– Это ж сколько ты там наездил, чтобы от ОМР уйти?

– Мне вчера больше повезло, – пожал плечами Артур, застегивая рюкзак. – А ездил много. Жизнь в детском доме, даже в нашем, совсем не сахарная. Уж лучше по улицам гулять, чем там сидеть. И… погоди, мы гоняли вчера?! Вот это да! А кажется, будто пару лет назад.

Лейтенант фыркнул и, поднявшись, принялся разминаться. Артур последовал его примеру – не хватало почки на холодном полу застудить. Вот будет смешно, если он помрет не от когтей демона и не от бестелесных злых духов, а от подхваченной инфекции. Эпитафия на его надгробии в таком случае будет гласить: «Здесь лежит самый глупый из героев». И это учитывая, что герои в принципе особым интеллектом не отличаются. А Лазарь все же считал себя умным малым, ну или хотя бы сообразительным.

– Знаешь, почему все любители приключений умирают молодыми?

– Из-за приключений, – с насмешкой предположил Лазарь.

– Не только. Скорее из-за того, что успевают прожить больше, чем обычный человек за всю свою жизнь. Так сказать, исчерпывают отведенный им лимит раньше времени.

– Давай надеяться, что мы не исчерпаем его сегодня.

Лейтенант кивнул, и напарники двинулись дальше. Тени еще какое-то время преследовали путников, пока не остались позади. Их крики и вой все еще слышались в игре ветра со щелями на стенах, но больше не пугали. Теперь фонарик, разрывая тьму в клочья, не порождал жадных до плоти, полных боли и отчаяния духов. Он лишь отбрасывал на пол и стены самые привычные и обычные очертания.

Карта вела гостей древних залов все глубже в недра катакомб. Порой приходилось закладывать большие крюки, чтобы не натолкнуться на заботливо отмеченный крестик или полоску. Лишний раз встречаться с кем-то крупнее говорящего черепа не хотелось.

Так они и шли, изредка обмениваясь незначительными фразами. И чем дальше уходила тропа, петляя между обвалами и покореженными стенами, тем глубже Артур погружался в собственные воспоминания. В те времена, когда его самой крупной проблемой была очередная выволочка от директора. Если задуматься, это было не так уж и давно – всего два с половиной месяца назад. А сейчас…

Сейчас Артур не мог с уверенностью сказать, жил ли он вообще в Санкт-Петербурге или это лишь остатки воспоминаний о почти забытом сне. О чу́дном, окутанном тумане городе, где, несмотря на постоянно окружающую тебя мистику, не встретишь ни оборотней, ни черных магов, ни тем более говорящих черепов. Разве что случайно забредешь в парк аттракционов, да и то вряд ли.

Удивительно, но в покое мечтаешь о странствиях, а во время путешествий – о доме. Вот и Артур пытался понять, где находится его дом и есть ли он у него вообще. И каждый раз, стоило ему задуматься об этом, перед внутренним взором появлялось изображение не какого-нибудь дома, а надменное и холодное лицо Эйи.

За короткое время Эйя успела стать для него самым родным человеком в обоих мирах. Еще никто не заботился о нем с такой искренностью и не из служебных обязанностей, а по собственному желанию. В благодарность за два счастливых месяца Лазарь был готов и выдержать десять дней в этих заброшенных подземельях, и сразиться хоть с тысячей злобных теней, и…

– Осторожно! – крикнул Винсент.

Лазарь оказался слишком глубоко погружен в собственное «я», чтобы успеть среагировать. С потолка упал кирпич, больно ушибив левое плечо. Фонарь выпал, стекло треснуло, и круг света пересекла трещина, до жути напоминавшая надгробный крест.

Крикнув от неожиданности, юноша сперва не понял, что капает ему на голову. Затекает сквозь воротник, попадает на щеки и губы. От металлического привкуса свело зубы. Проморгавшись, Лазарь с ужасом уставился на собственные руки. Красная вязкая жидкость стекала по манжетам, падая на пол. Ботфорты уже по голень стояли в луже чего-то терпкого и багряного.

Артур поднял голову, и в тот же миг ему на лицо обрушился мощный, пахнущий медью поток. Кровь, водопадом льющаяся из трещины в потолке, заливала помещение. Она обрушивалась многотонным потоком и яростно ревела, закручиваясь водоворотом у стен. Артур потерял ощущение дна, он тонул и тонул в море алой жидкости, а вокруг него проносились образы.

Образы людей, из чьей крови он не мог выплыть. Несчастные люди, замученные в застенках обезумевшего от собственной силы мага. Их было так много, что кружилась голова. Воздух в легких кончался, и тело начало гореть изнутри. Инстинкты просили открыть рот и вдохнуть, но разум пока еще запрещал.

Артур все погружался и погружался, видя, как мертвецы тянут к нему свои призрачные руки. Они что-то говорили, что-то кричали, и он почти их услышал…

– Эй!

Лазарев пришел в себя. Винсент тряс его за плечи, а за спиной из потолка спокойно тек ручеек мутной воды.

– Эй! – еще раз крикнул лейтенант.

– Я тебя прекрасно слышу, – сморщился Лазарев, стряхивая со шляпы воду. – Чего орать-то?

– Чего орать? Чего орать?! Да ты тут уже пять минут трясешься, хватаясь за горло. Я подумал – тонешь, но воды-то нет!

– Меня заколдовали, – объяснил Артур и попытался выдворить из головы страшную сцену. – Очень-очень мерзким заклятием.

– Прекрасно. – Винсент расстегнул свой рюкзак и достал из аптечки пилюлю красного цвета. – Прими, и вернешься в реальный мир.

Артур на мгновение застыл. Неужели знаменитая фантастическая трилогия киберпанка добралась даже до города магов?

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Это концентрированное зелье отмены. Съешь, и последствий не будет.

– Да их и так нет!

– Сейчас нет! – рявкнул Винсент, насильно запихивая пилюлю в рот юноше и подавая бутылку с водой. – А кто знает, что там в голове твоей переклинило. С проклятиями шутки плохи, малой!

Артур ничего не ответил. Лейтенант, убедившись, что его компаньон в порядке, пошел вперед. Теперь фонарь держал он сам, а Лазарь не опускал дуло пистолета. Да, кровавый омут напугал его до дрожи во всем теле, но куда больше удивил.

Что ему хотели сказать замученные жертвы барона? Они тянули к нему руки вовсе не для того, чтобы утащить поглубже в бездну, а, наоборот, чтобы помочь. И их крик до сих пор эхом звучал где-то внутри сознания. Но разобрать хотя бы звук, не то что букву или слово целиком, не представлялось возможным.

Если они хотели предупредить, то о чем? Если помочь, то как? Если попросить, то почему именно его?

От этих мыслей голова начала болеть только сильнее. Единственное, что заботило Артура, – достать кинжал. О несчастных душах он подумает после того, как спасет одну живую фею. Впрочем, если подумать, то он и стал причиной ее поимки. Если бы только юноша умел использовать магию, если бы только мог тогда постоять за себя, Гойе бы не смог шантажировать фею.

Да если задуматься, если бы Лазарева вообще не было… Но надо гнать прочь такие мысли. Все это из-за окружавшей его обстановки. Жуткого сочетания древних стен, таящихся за каждым поворотом ужасов и ожидания еще большего страха. Ожидания демона или новой нападки.

– Проклятье! – гаркнул Винсент и отскочил, выронив фонарик.

Многострадальный аппарат чуть было не простился с жизнью, но Артур успел поймать его над самым полом. Оборотень уже во второй раз за день сползал по стене. Правда, на этот раз он был не бледен, а вполне себе бур. Шерсть медленно втягивалась в кожу, а морда преображалась в привычное угловатое лицо.

– И что это? – спросил Артур, на всякий случай перемещая указательный палец на курок.

– Завеса, – с трудом произнес лейтенант. – Мне дальше хода нет. Обернусь сразу.

Лазарь оценил взглядом расширяющееся пространство каземата. Да там не медведю, там мамонту места хватит.

– Поместимся. И вообще – на спине меня прокатишь. Исполню детскую мечту.

– Мечту? Ну валяй, но катать в желудке буду. Это завеса, Артур! Она человека со зверем местами меняет! Я тебя сожру, стоит мне ее пересечь!

Лазарев представил, как на него нападает огромный голодный медведь… Не самая приятная смерть из всех возможных, если смерть в принципе может быть приятной.

– И что теперь?

Оборотень, отдышавшись, сделал последний рывок и вернулся к человеческой форме. Вот только с правой руки на пол падали капли крови – обращение не далось ему так уж просто.

– Иди один, – прохрипел Винсент.

– Да я же там погибну! – возмутился юноша.

– Трусишь?

Артур скрипнул зубами. Признаться, идея идти одному в центральные помещения катакомб ему не очень нравилась. «Не очень» от слова «совсем».

– Знаешь, что самое смешное? Обычно люди умирают из-за того, что они любят.

– Потянуло философствовать? – Артур проверил запас напалма в контейнере.

Оставалось меньше четверти – всего на пару секунд. Больше чем ничего, но теперь он мог свободно пользоваться Бельбель. Оставалось только надеяться, что мистер Грей сделал нечто, способное выдержать краткий тур по одному из самых страшных мест Атлантиса…

Внезапно Артура осенило. Возможно, Фари, предупреждая об опасности, говорила вовсе не про Литтл, а именно про катакомбы! Но тогда получается, что фея знала все с самого начала… Нет, это просто случайные совпадения.

– А меня всегда перед чьей-нибудь смертью тянет размазать мысль по… – Лейтенант оглянулся и достал из рюкзака… – По сэндвичу.

Он спокойно зачавкал пайком, не обращая внимания на шокированного напарника.

– Фего? – кивнул оборотень. – Обофоты тфебуют кафофий.

«Обороты требуют калорий!» – мысленно перевел Лазарь.

– А если я действительно помру там, вечность меня ждать будешь?

– Но-но! Попрошу, молодой человек! Я вам не Алмус, и две вечности тебя под скалой ждать не собираюсь. Через восемнадцать часов уйду. Так что если собираешься выжить и спасти свою Эйю Фари, будь добр уложиться.

– Алмус, – фыркнул Лазарев, разворачиваясь лицом к тоннелям. – Еще более девчачью историю выбрать не мог?

– Молодо – зелено, – вздохнул лейтенант. – Иди уже, гонщик-самоучка.

– А свет тебе не нужен?

Глаза Винсента покраснели, и тот ответил с легкими нотками рычания в голосе:

– Я в темноте видеть умею.

Лазарев чуть было не задохнулся от возмущения. Ну теперь хотя бы становилось понятно, почему выдали всего один фонарь.

– Если выживу, я тебя побью, – пообещал юноша и быстрым шагом отправился прочь, делая на карте отметку.

– Если выживешь, угощу безалкогольным пуншем! – донеслось в спину.

И только свернув за очередной (уже даже без счета) поворот, парнишка понял, каково это – бродить в одиночестве по древнему подземелью, заполненному темномагическими ловушками. Каждый шорох, каждый стон и далекий смех ветра заставляли Лазаря надолго замирать, прислушиваясь к стенам и эху.

Бельбель покинула ножны, и ее узкое белое лезвие с адамантиевой кромкой успокаивало. Карта вела Артура все ближе к цели. Сколько они блуждали с Винсентом? Часов семь? За это время у них получилось уйти намного дальше, чем у любого смельчака, сунувшегося в правое крыло катакомб. Но тогда рядом был могучий оборотень, способный взмахом руки отправить человека в длительный полет.

Сейчас же Лазарь мог рассчитывать только на собственные силы. Как и всегда. За всю свою короткую, но насыщенную жизнь он никогда не рассчитывал на других. В учреждении у него не было близких друзей, да и вообще друзей. Одни приятели и знакомые. В школе парнишка и вовсе предпочитал держаться особняком, да, если честно, к нему и не лезли с разговорами.

В Атлантисе же все сложилось как-то само собой. Сперва четыре стены «Лайона», потом безграничные просторы улиц и проспектов, ведущие только к одному – к неизбежному концу этой невыдуманной истории.

– Погоди-и-и-и! – раздалось из-за тяжелой металлической двери, находящейся в конце очередного тоннеля.

– Постой-й-й-й! – повторил голос.

Лазарев закусил губу и посмотрел на карту. Чтобы обойти жутковатое место, пришлось бы закладывать крюк аж через три зала. Не меньше двух часов, это точно.

– И почему Койс не мог построить казематы поменьше? – прошипел юноша.

Он по-хитрому закрепил фонарик на плече, зафиксировав его лямкой рюкзака. Немного неудобно и сильно натирает, но это лучше, чем получить лишнюю дырку в теле или подпалину на самом «приключенистом» месте.

Взяв пистолет в левую руку, все еще болевшую после того падения кирпича, юноша выставил Бельбель перед собой. Он вспомнил все те уроки фехтования, когда Эйя отправляла его валяться на пол парой легких движений. Она любила повторять, что сила – не более чем дубина для тролля, уродское стереотипное приложение. Сила нужна лишь тем, кто не умеет думать и не владеет собственным телом.

Очень успокаивающие слова, если припомнить показания машины мистера Грея. Вот прямо очень…

Но самое главное, юноша вспомнил первый урок: всегда находись за своим оружием, а не перед ним. Не стоит кружиться волчком, выписывая киношные пируэты, просто дождись удачного момента и одолей врага.

В данном случае Артур без труда одолел несопротивлявшуюся дверь. Поддев острием замочный язычок, Артур дернул правым плечом, и створка со скрипом отворилась. В помещение тут же ворвался луч света, выхватывая из темноты очертания заброшенного кабинета.

Когда-то здесь стоял стол, теперь же на полу валялись горки трухи, чудом не разнесенные ветром. Вместо стеллажей с книгами – лишь скобы, одиноко висевшие на стенах. А от книг остались лишь корешки, не поддавшиеся сырости и разложению.

Ни камина, ни картин, ни тем более окон. Барон обставил все аскетично, как того и требовали каноны сошедших с ума колдунов. Наверное, в бытность здесь висел разговаривающий скелет с заточенной в него душой. И, возможно, именно его голову визитеры повстречали по пути.

– Почему-у-у… – прозвучал легкий свист, который так легко спутать с игрой воображения и ветра.

Лазарь резко повернулся в сторону, откуда доносился шепот. За прошедшие часы он решил доверять не голосу разума, а вдолбленным в голову законам ужастиков. Если что-то в темноте говорит, оно точно хочет тобой полакомиться.

Артур не собирался прощаться даже с миниатюрным кусочком своего тела. Призраки и демоны обойдутся, пусть еще немного посидят на безбелковой диете.

– За что-о-о-о…

Света не хватало, и юноша осторожно двинулся вперед. От шагов фонарик дрожал, лаская светом клинок Бель. Белое лезвие расплескивало электрические лучи по кабинету, а те играли в догонялки с тенями и расплывчатыми силуэтами.

– Муж мо-о-ой…

Значит, голос принадлежал женщине, уже хоть что-то.

Под ногами ощущался чересчур морозный камень. Нет, он и раньше не отличался особым теплом, но сейчас даже сквозь жесткую подошву чувствовался холод.

Изо рта вырвалось облачко пара – явление, почти не свойственное Артуру. Ногти на руке, сжимавшей рукоять сабли, посинели. А само лезвие покрылось тонкой корочкой инея.

– Муж мо-о-о-ой…

Наконец фонарик подсветил высокую фигуру в рваном пышном платье. Такие на Земле придворные леди носили в шестнадцатом столетии, а может, и раньше. Мерцающий прозрачный силуэт завис в десяти сантиметрах над полом. Он слегка парил, покачиваясь из стороны в сторону. Хотя вернее будет сказать – она.

Высокий воротник «королева Елизавета» прикрывал шею. Все, что видел Артур, – это руки, то ли прижатые к ушам, то ли держащие слишком пышную прическу. А может, леди просто схватилась за голову, да так и померла, навеки застыв в одной позе.

– За что-о-о-о… Погоди-и-и-и… Посто-о-ой.

Артур еще немного постоял, но призрак ничего не делал, лишь стонал и покачивался.

– И ради этого я мерз, – облегченно выдохнул Лазарь.

Чтобы не сбрендить от страха, он решил говорить сам с собой, но слишком увлекся. Не стоило произносить этого рядом с духом-скитальцем.

Женщина повернулась, и Лазарь сглотнул комок. Ее израненное лицо было настолько пугающим, что юноша от одного лишь вида сделал шаг назад.

– Ты ли это, муж мой? – спросила мертвая вдова, шаря по кабинету глазницами, лишенными глаз.

Лазарь молча стоял на месте. Не хватало ему еще и отвечать.

– Ты ли это, муж мой? Ты ли это, муж мой? Ты ли это, муж мой? Ты ли это, муж мой?

И она все повторяла и повторяла, не замолкая ни на секунду. Лазарев сперва пытался отойти назад, но вовремя понял, что на каждый его шаг приходится один ее. А таскать за собой голосящего призрака – перспектива не из приятных.

Собравшись с духом, юноша ответил:

– Нет. Твой муж давно мертв.

– Мертв… мертв… мертв… – эхом повторила вдова.

Наконец-то она замолкла. Артур с облегчением вздохнул и уже почти развернулся, когда его остановила следующая фраза:

– Ты убил его! Койс, будь ты проклят! Ты убил его!

– Я не Ко…

Договорить Лазарь не успел. Руки вдовы выпрямились, поднимая голову высоко над шеей. Только теперь парень заметил, что ладони гвоздями прибиты к вискам, а на уровне горла сверкает не самый чистый срез.

Глазницы вспыхнули черным пламенем, и рот вдовы открылся. Открылся намного шире, чем может себе позволить обычный человек. Нижняя челюсть вытянулась почти до локтя, а неправдоподобно длинный язык мазнул Артура по лицу.

Щеку как осокой ожгло, и по подбородку побежала веселая кровавая змейка. Лазарев, не раздумывая, прыгнул в сторону и перекатом ушел с линии огня. Ведьма лихорадочно крутила языком, давая в этом фору любой гимнастке. Острая, как меч, прозрачная лента резала пол и оставляла глубокие царапины на высоком потолке.

Но и этого показалось мало призраку. Уже через секунду Лазарь заскрипел зубами, когда кабинет затопил дикий вопль. Леди кричала на такой высокой ноте, что будь здесь стекло, оно осыпалось бы мелкой крошкой. Кстати, о стекле – фонарь начал трещать, что заставило юношу действовать.

Встав на колено, он прицелился и на мгновение нажал на курок. Струя огня не причинила вреда бестелесной сущности, но вовремя закрыла ей обзор. Артур, воспользовавшись заминкой, на полной скорости рванул к призраку, игнорируя хаотичные движения языка-хлыста.

Самый опасный выпад он легко отразил плоскостью Бель и, подпрыгнув, одним движением руки рассек призрака на две части. Ощущения, что под лезвием оказалась плоть, не было. Только чувство, будто проводишь листом бумаги, выставив его плашмя, – сопротивление воздуха, не больше.

Крик стих, язык больше не чертил опасные узоры, а силуэт осыпался мелкой хрустальной пылью.

– Мистер Грей, ваш меч работает, – задумчиво произнес Артур, глядя, как Бель жадно впитывает падающие на лезвие пылинки. – Пожалуй, даже слишком хорошо.

Юноша повернулся к тому месту, где спустя сотни лет нашел покой дух несчастной женщины.

– Прощайте, – произнес Артур вместо извинения.

Он не чувствовал себя виноватым в произошедшем. Злой дух, он ведь как голодный москит – либо прогонишь, либо укусит. Да и вообще, многие взрослые любят говорить: «Не дерись, держи кулаки при себе, решай проблемы словами». Вот только потом включаешь новости и смотришь репортаж с очередных военных действий. Так что Артур давно сделал для себя простой вывод: если тебя собираются ударить, бей первым или беги.

Убежать он не мог, заговорить вдову тоже, оставался один выход. Последний и самый крайний. Драться. Никогда не надо бояться драки или проигрыша в ней, стоит опасаться самого страха. Испугался один раз, на всю жизнь спрятал голову в песок. А Артур не собирался жить подобно страусу.

Прежде чем найти нужную комнату, Лазарев еще не раз сталкивался с опасностями. Ему приходилось сражаться с летающими химерами. С чем-то средним между летучей мышью, выдрой и крысой. С жуткими большими тварями, пикирующими из темноты прямо на голову. Их острые когти оставили пару отметин на левой руке, но Артур вышел победителем из той схватки.

Пару раз ему на пути попадались бродячие скелеты, ищущие собственную кожу. Кошмарное зрелище, и с ними юноша по возможности не вступал в схватку. Обходил по стенке, а потом бежал как можно быстрее. На привал он остановился всего раз, и сделал это очень вовремя.

Три часа прошло с тех пор, как Винсент остался позади, и комната с кинжалом была всего в одном зале от Артура. Решив не бросаться туда стремглав, он собрался отдышаться, чтобы встретить возможную опасность хотя бы в относительной бодрости.

И именно тогда, стоило ему откусить кусочек от сэндвича, часть стены отъехала в сторону. В темноте зажглись два зеленых глаза. С тихим утробным рычанием в коридор вышла пантера, закованная в костяные пластины.

Ее в буквальном смысле слова стальные когти царапали пол, хвост-змея шипел, извиваясь. Огромные мышцы-валуны перекатывались под сверкающей чешуей кожей. Пантера смотрела на Артура так же, как тот совсем недавно – на свой бутерброд.

Они прыгнули одновременно. Юноша – назад, наставляя напалм на пантеру. Та – вперед, вытягивая когти. Огня хватило, но легче от этого Артуру не стало… Это был самый опасный и в то же время самый простой противник. Но именно он отчего-то заставил Артура сожалеть. Не о содеянном, конечно, ведь он только защищался, а о судьбе некогда красивого зверя.

Теперь Лазарь видел, какой вред может причинить неосторожное увлечение темными знаниями. Фари правильно тогда сказала, что если Артур когда-нибудь набедокурит, то должен будет самостоятельно отвечать за содеянное. Да, за такое стоило ответить. Койс, какой бы ни была его судьба, получил по заслугам.

Артур, не оборачиваясь, перешагнул умерщвленное несчастное существо и смело шагнул в последний зал.

Если бы не ангар Армии новой революции, этот зал поразил бы Лазаря своими просторами. Но юноша больше удивился внезапно вспыхнувшим по периметру факелам, нежели размерам. Пол, устланный каким-то не то песком, не то порошком; высокие стены с дырками, трещинами и сколами. Высокий свод, теряющийся где-то во тьме. Да, это место явно было основным в правом крыле.

По центру же стоял камень, больше всего походящий на жертвенник. Такие Артур видел только на картинках учебников. Высеченное из монолита каменное ложе с недвусмысленными прорезями, сходящимися в один большой желоб в середине. Нетрудно догадаться, что по нему когда-то стекало.

Лазарев выключил фонарик и, крепко держа саблю, пошел вперед. Отчего-то он не чувствовал ни особой боли, ни усталости. Видимо, лекарь что-то наколдовал или намешал в еду. Иначе такой физический подъем не объяснишь.

Артур все же не герой приключенческих саг, а почти обычный четырнадцатилетний подросток. Ему не пристало лазить по подземельям и крушить призраков и демонов. Хотя последних он еще не встречал.

Подойдя ближе, юноша даже не вздрогнул при виде скелета с воткнутым в грудь клинком. За прошедшие часы он их столько видел, что было бы уже просто глупо бояться.

– Как-то это просто – взять кинжал и уйти.

Да и сам кинжал оказался вполне себе обычным… кухонным ножом. Деревянная рукоять, слегка изогнутое лезвие. Уж точно не боевое оружие, да и вообще – не оружие.

Артур довольно долго бродил вокруг, внимательно осматривая все щели и пазы. Он даже ползал по полу, разбрасывая в стороны странного вида песок. Искал скрытые механизмы и прочие ловушки. Поклонник серии приключений известного археолога полагал, что и здесь есть нечто подобное. А ну как вытащит нож, а дверь захлопнется и все заполнит вода или, что хуже, кипящая кислота. Хотя, если задуматься, то без разницы, все равно ловушка будет смертельной.

С педантичностью настоящего исследователя Лазарев обшарил каждый сантиметр зала, убив на это добрых два часа. Он даже убедил испуганного Роджера слетать под свод и посмотреть, нет ли там чего «интересного».

Дракончик хоть и отнекивался, но перед обещанием целого шоколадного торта не устоял. Правда, Артур сомневался, что летающий товарищ выполнил работу на совесть. Уж слишком быстро Родж вернулся и нырнул обратно в карман. Он клятвенно заверил, что и под сводом нет никаких скрытых механизмов.

Лазарев, закончив осматривать зал, подошел к алтарю.

– Ну не может все быть так просто, – задумчиво произнес он.

Посмотрев на Бель, Артур, встав как можно дальше, кончиком лезвия дотянулся до кинжала. Дотронулся и тут же отпрыгнул назад, но ничего не произошло. Ни вспышки, ни огненных всполохов, ни низкого грохота и демонического рева. Скелет кровавого барона все так же неподвижно лежал на алтаре, а кухонный нож торчал из его пожелтевших ребер.

– Ладно, – вздохнул паренек. – Была не была.

Более не колеблясь, Артур подошел к алтарю и схватился за рукоять. Стоило пальцам коснуться ножа, как зал сотрясся от горного грохота. Не будь это подземельем, можно было бы подумать, что где-то рядом сходит снежная лавина.

– Ну я же говорил! – крикнул Лазарь в тот момент, когда неведомая сила отшвырнула его от кинжала.

Юноша проехался спиной по полу, а в том месте, где он стоял, вырвался огромный столп пламени. Широкий огненный торнадо закрутился во все расширяющейся воронке. Вскоре из нее показалась морда более чудовищная, нежели изуродованное лицо мертвой вдовы. От демонического рева дрогнули стены, и на пол сыпанула каменная крошка, смешиваясь с вязким песком.

Когда пламя опало, перед Артуром во весь рост поднялась закованная в черные латы махина. Метра три с половиной ростом, в два раза шире Шакла в плечах, увенчанная рогами, она держала в лапах исполинский двуручный меч. Да какой там меч, скорее выточенный по форме брусок металла весом не меньше двух сотен кило.

Красная кожа источала пар, а на юношу уставились сразу три пары фиолетовых глаз без зрачка. Тяжелый хвост бил стальным наконечником о пол, вздымая пылевые клубы и высекая искры.

– Человек, – пророкотал демон.

Артур сглотнул. Вот это противник так противник. С таким «бей первым» точно не сработает.

Лазарь оглянулся, но двери закрыла решетка из сверкающих синих молний. Роджер вряд ли ее взломает. Хотя бы просто потому, что дракончик потерял сознание от страха.

– Человек, – вновь пророкотал демон. – Еще один из сотен приходивших до.

«Сотен до?» – подумал Артур.

Что-то он не видел ни одного скелета, кроме остова барона Койса, все так же пригвожденного кухонным ножом. Юноша задумчиво почесал нос, замер и еле сдержал рвотный позыв. Все эти сотни предыдущих гостей лежали прямо под его ногами. То, что он принял сперва за песок, а потом за порошок, на самом деле было прахом менее удачливых охотников за артефактом.

Паренек вскочил на ноги, лихорадочно отряхиваясь от чужих останков. Прах сыпался на пол, покрывая ботфорты и пачкая брюки.

– Ты пришел за проклятой душой?

Демон сделал всего один шаг, и все усилия Артура сошли на нет. Пол дрогнул, и в воздух поднялись клубы серой пыли, вновь покрывая юношу тонким слоем.

– Нет, – честно ответил Лазарь. – Мне нужен только кинжал.

– Тогда сперва ты должен одолеть меня! – И дух занес над головой исполинский меч.

– Погоди-погоди-погоди, – замахал рукой юноша. – А что, если бы я ответил «да»?

– Тогда сперва ты бы должен был одолеть меня! – От рева задрожали стены.

Лазарев похлопал по чуть оглохшему правому уху. И почему этого гиганта поместили в запертую комнату, где даже падение перышка вызывает эхо?

– А если бы я просто хотел уйти? – с надеждой спросил Артур.

– Тогда сперва ты бы должен был одолеть меня!

Огненные столпы выстрелили из пола, жадно лизнув далекий свод.

– Получается, что бы я ни выбрал, мне нужно одол…

Договорить Артуру не дали. Великан со свистом рассек воздух мечом, опуская его прямо на голову болтливому гостю. Артур даже не думал парировать и тем более блокировать такой удар. Он отскочил в сторону и, погасив инерцию перекатом, забежал за спину гиганту. Там юноша надеялся отдышаться и придумать план, но не успел даже вздохнуть, как в грудь устремился украшенный стальным наконечником хвост.

Хвост был намного меньше меча, так что мальчик легко парировал выпад и тут же пожалел о сделанном. Хвост хоть и меньше, но намного подвижнее. Отклоненный в сторону наконечник извернулся разъяренной змеей и оцарапал левое плечо. Лазарев зашипел от боли и шагнул в сторону, выставляя Бель на манер клинка. Многострадальный сустав, испытавший падение кирпича, закровоточил, а прицел пистолета зашатался напившимся валерьянки котом.

Гигант, ревя во всю огромную глотку, развернулся и провел мечом по полу. Исполинский брусок металла резал камень так же легко, как горячий нож – теплое масло. Пыль облепила лезвие, стекая за его грани. Артуру на мгновение показалось, что на него несется раскаленная комета, готовая стереть его в пыль, добавив к другим погибшим.

Парень вновь ласточкой нырнул в сторону, но на этот раз не допустил глупой ошибки. Он откатился подальше и навскидку выстрелил напалмом, вжимая курок до упора. Пистолет выдал мощную струю пламени, за мгновение растратив остатки смеси. Лазарь целился в глаза демона, рассчитывая ослепить его, но не подумал о главном – о магии.

Никогда нельзя забывать о магии, живя в городе колдунов и чародеев.

Гигант засмеялся и произнес что-то на рычащем гортанном языке. Немного смахивающем на немецкий, но…

«Приди в себя, заучка!» – мысленно рявкнул Артур и побежал по кругу.

Так быстро, как сегодня, он не бегал даже на школьной олимпиаде. За ним под смех демонического воина несся синий огненный шар, созданный из напалма. Он сыпал искрами, поджигая податливый прах, рассыпанный по полу. Огни пламени вспыхивали повсеместно, и на стенах вновь заплясали тени. Словно зрители римского Колизея, они аплодировали своему чемпиону – исполину с невероятным мечом.

«Ну, мистер Грей, если я умру…» – подумал юноша и закончил криком:

– Я замучаю вас в образе призрака!

Артур резко затормозил и, оттолкнувшись ногой от стены, развернулся на пол-оборота, встретив огненный шар кромкой сабли. Первое мгновение, чувствуя на коже многоградусный жар, он готовился к страшной смерти, но адамантий справился. Ученый не подвел. Две половинки рассеченного заклятия ударились в стену, оставляя на ней подпалины. На пол закапала лава, с шипением пожирая серый прах и выплавляя узкие дорожки.

– Мерзкий металл, – прошипел демон и взялся за гигантский меч двумя руками-лапами.

Мышцы вздулись, и Лазарь приготовился к худшему. Их разделяло не меньше двадцати метров, но такие мелочи не заботили великана. Он лишь слегка согнул колени и прыгнул, одним махом преодолев половину расстояния. Артур не стоял на месте и кружил вокруг, не понимая, как он вообще может одолеть нечто настолько могущественное.

Демон же, не обнаружив назойливую букашку, незатейливо ударил мечом по полу. Щебень пулями полетел во все стороны. Артур смог отбить лишь два камешка, и еще пять с силой врезались в корпус и оцарапали руки.

Кислород выбило из легких, и задыхающийся Лазарь на всей скорости упал на пол. Разбив нижнюю губу, он прокатился почти три метра, и только это спасло его от удара хвостом. Гигант не собирался давать ему продыха и, втянув воздух полной грудью, выдал струю пламени толщиной со штангу футбольных ворот.

Артур, все так же лежа, выставил перед собой саблю. Бель вспыхнула белым светом, сформировав еле заметный мерцающий щит. Столп огня ударил в него, но не исчез, как это было с шаром, а пробил на манер тарана. Лазарю показалось, что ему на руки упал целый дом, настолько тяжело оказалось держать Бель, когда на нее давило демоническое пламя.

Уже через секунду Лазаря начало тащить по полу. Юноша не мог и пошевелиться, удерживая адамантиевый щит. Вскоре его больно ударило о стену, и столп пламени наконец-то опал искрами. Вот только демон уже был в воздухе. Его глаза сверкали не хуже фар мехповозок на центральном проспекте города. Занесенный за плечи гигантский меч напомнил Артуру французскую гильотину.

Только уроки Фари спасли юношу в этой ситуации. Титанический клинок, разогнанный прыжком и усиленный весом гиганта, мог спокойно рассечь несколько дубов и не потерять в скорости. Но на каждого силача найдется свой ловкач.

Лазарь упер Бель острием в пол и, приложив к плоскости правую руку, слегка повернул лезвие. В итоге исполинский меч не перерубил тонкую полоску стали, а проскользил по ней к полу, глубоко впившись в камень. Артура все равно сильно пришибло, а на правом предплечье теперь расплывется синяк аж до самого плеча, но это лучше, чем быть разрубленным.

Демон не ожидал такого трюка и пытался вырвать клинок из каменного плена. Лазарь, вскочив, сверкнул пиратским оскалом и, придерживая шляпу, запрыгнул на брусок металла, по недоразумению ставшего мечом.

Твердая подошва ботфорт даже не скользила по зазубренной кромке, пока Артур взбегал по ней, как по горке. Гигант смотрел на него всеми шестью глазами, но не мог сделать ровным счетом ничего. Отпустить меч он уже не успевал, выдохнуть пламя – тоже. Все, что успел гигант, – это попытаться схватить юношу желтыми клыками, но Артур оказался слишком проворен.

Оттолкнувшись от исполинской гарды, юноша взмыл в воздух и с криком вонзил Бель в глазницу оскверненного духа. Демон заревел и собрался ударить ладонью, но Лазарь, уперев ноги в ключицы, провернул рукоять сабли и резко вытащил клинок. Спрыгивая с гиганта, он сумел полоснуть того по шее.

Приземлившись на пол, юноша ожидал всего, чего угодно, но только не того, что он в итоге увидел. Вместо крови из шеи духа выстрелил поток черного песка. Тот кружил в воздухе, спиралью исчезая где-то на границе свода. И чем больше черноты выходило из тела демона, тем быстрее тот уменьшался. Латы превращались в элегантный черный фрак, рога – в смешной цилиндр, а клинок в итоге стол тростью.

Через пару секунд Артуру поклонился забавный белый кролик в черном костюме. Он благодарно снял шляпу и истаял полупрозрачной дымкой.

– Так вот что ты делаешь, – задумчиво протянул Лазарь, смотря на лезвие Бель. – Ты их не убиваешь, а освобождаешь.

Потирая ушибленные живот и грудь, юноша доковылял до алтаря. Тело мертвого Койса, проигнорировав схватку, оставалось лежать все в той же позе, что и несколько веков до. Ну, на то и умер, чтобы уже больше не причинять никому вреда.

– Я заберу, – сказал парень, хватаясь за рукоять кинжала.

На этот раз никакого демона не возникло, так что Артур просто выдернул нож из скелета. Выдернул и почувствовал, как чьи-то пальцы сцепились на его запястье. Скелет приподнялся на каменном алтаре. В глазницах сияло лиловое пламя, а челюсти медленно выстукивали неизвестный марш.

– Верни меня, – произнесли они. – Верни меня обратно, гадкий мальчишка.

Сверкнуло лезвие, и рука скелета упала на пол. Но и это не принесло ей покоя. Цепляясь костьми за зазоры, она поползла к отступающему юноше. Останки барона соскользнули с каменного ложа. Дергаясь, будто марионетка в руках неумелого кукловода, скелет ковылял к Артуру.

– Я здесь король, – причитал покойный маг. – Всё здесь – мое, все здесь – мои. Я король, я альфа и омега. Это мое-о-о! Верни меня!

Юноша, держа саблю перед собой, посмотрел на клинок и вспомнил все, через что они прошли. Все эти неприкаянные духи, несчастные призраки, тянущие к нему свои руки, слова великана о «проклятой душе» и его удивительная трансформация. Ведь любое зло когда-то все же было добром. Так и некогда кролик-дворецкий стал гигантским демоном, охранявшим кинжал. Кинжал, в котором навеки заточена квинтэссенция силы темного мага барона Койса.

– Твое время прошло, – твердо сказал Артур, затыкая нож за пояс. – Я освобожу твоих пленников!

И стоило эху произнесенных слов отзвучать среди сводов, пронестись по древним коридорам, как стены катакомб задрожали.

– Не-эт! – только и успел проорать скелет, перед тем как на него обрушился огромный валун, отколовшийся с потолка.

Сила столкновения оказалась настолько велика, что юношу подбросило в воздух, а прах образовал настоящую пылевую бурю. Было ли произошедшее совпадением или местью освободившихся из плена духов, Артур не знал, да и не собирался выяснять.

Приземлившись по-кошачьи, он тут же вскочил и помчался к выходу. Стены дрожали, пол ходил ходуном, а потолок раскалывался за спиной, разрушая подземелье и освобождая всех его узников. Лазарь несся, с трудом разбирая дорогу по карте. Камни сыпались вокруг, стуча по плечам и спине. Ноги то и дело спотыкались о выстреливавшие из пола кирпичи, а по лицу порой хлестала вода, заливавшая внезапно освободившееся пространство.

Свернув за поворотом и проскочив в падающую арку, Артур с силой оттолкнулся от стены, чтобы перепрыгнуть неожиданно образовавшуюся под ногами яму. В черную бездну сыпалась каменная крошка, падали валуны, и все это заливала вода. Оставались считаные минуты до того, как катакомбы рухнут под тяжестью собственного веса, подмытые грязевой рекой.

Видимо, раньше все это держалось исключительно на магии покойного Койса. И теперь лишь он один останется узником своего безмолвного царства, навеки погребенный под тоннами земли и камня. В магии всегда работает один простой закон: любое колдовство имеет свою цену, и та цена может настигнуть тебя даже спустя века после смерти.

– Но какое отношение это имеет ко мне?! – орал в пустоту бежавший по коридорам Артур. За ним с диким ревом неслись потоки коричневой воды, легко перемалывавшей камни. – Я же всех спас! Я же герой!

И парень вспомнил собственную мысль о том, что все герои погибают глупой смертью. Умереть, захлебнувшись в грязи, – не так должен кончаться путь человека, разрушившего подземелье с приведениями.

Перепрыгнув очередной естественный барьер, Артур чуть не разбил голову. Свод, не выдержав давления грунтовых вод, таки упал, заперев единственный выход из коридора. Лазарь обернулся, вжимаясь спиной в стену. Прямо на него, грохоча товарным поездом, мчался поток камней, костей, воды и железа. В таком миксере от парня за мгновение не останется даже воспоминаний.

Артур только и успел зажмуриться, перед тем… как полетел. Может, так и чувствуют себя умирающие люди? Они летят… не очень комфортно, правда. То и дело подскакивают, шатаются из стороны в сторону, а вместо удобного сиденья хотя бы первого класса – жесткая шерсть и тугие мышцы…

– Винсент! – обрадованно крикнул открывший глаза Лазарь.

Вместо ответа медведь только зарычал и продолжил бежать по коридору. Лазарь даже не хотел представлять, насколько крупной была звериная форма лейтенанта. Но юноша со своим немаленьким для четырнадцати лет ростом спокойно умещался на шее оборотня. Да и скорость Винни развил такую, что смог тягаться с падающей прямо на них водой.

Хоть ехать без седла и неудобно, зато довольно быстро. Винсент не разбирал поворотов и пробивал головой стены в тех местах, где раньше им проходилось закладывать крюк, а то и два. Оборотень просто таранил стены, а крупные камни дробил взмахом мощной шерстяной лапы.

Всего за пару минут они домчались до выхода из катакомб и буквально взлетели по лестнице. Лейтенант оборачивался в человека прямо на ходу, и в подвал прачечной Артур влетел не на шее медведя, а на плечах компаньона.

– Еще не все! – гаркнул повстанец.

Он, как и всегда, пинком ноги закрыл металлический лист-крышку и передвинул обратно бак с подгнившей картошкой. Подумал немного и легко подтащил второй, а потом и третий. Стоило Винсенту только отойти, как крышка подскочила и на пол упало несколько картошин.

Из всех щелей в полу забили миниатюрные фонтанчики грязной воды, за пару секунд притопивших все помещение. Нетрудно догадаться, что через пару часов воды здесь будет по колено, если не выше.

– Это место уже ничем не испортить, – словно оправдался аэнэровец. – Кинжал, я так понимаю, ты добыл.

Артур достал нож.

– Всего-то, – разочарованно вздохнул оборотень, протягивая руку.

Лазарь медлил недолго, всего пару мгновений, но даже это не укрылось от взгляда все еще красных глаз. Юноша все же отдал артефакт, но подумал, что еще пожалеет о содеянном. Может, демон и был прав, что никого не подпускал к алтарю. Да, он охранял царство безумного короля, но в то же время хранил силу темного мага от посторонних.

Сложно представить, что за ритуал собираются провести повстанцы, если им понадобились Душа Леса и проклятый кинжал.

– Хорошая работа, малой. С меня пунш. – Винсент подмигнул и пошел к лестнице, шлепая ботфортами по прибывающей воде. – Пойдем получим премии от начальства. Я не я, если не выбью двойную пайку за эту работу! Всего двенадцать часов, а мы разрушили катакомбы и достали кинжал!

– Вот так всегда, – вздохнул плетущийся позади Артур. – Ты выполняешь всю грязную работу, а начальство присваивает себе лавры.

– Не бухти. Ты ведь хотел Фари выручить, ну так я тебе пом…

От треска и грохота заложило уши, а в живот будто ударило с десяток кулаков одновременно. Артур согнулся пополам и вылетел с лестницы, приземлившись в грязевое озеро. Он лишь успел заметить, как две дюжины невидимых рук схватили лейтенанта и подняли в воздух.

Из прачечной бил яркий свет. Он скрывал темную фигуру, перегородившую вход.

Незнакомец держал шпагу, щекоча острием горло оборотня. А та самая десятка воздушных кулаков, врезавшихся в Лазаря, теперь прижала его к стене. Юноша пытался вырваться, но не мог сдвинуться ни на миллиметр. Он вновь оказался полностью беспомощен против магии. Даже адамантиевый клинок не смог ему помочь. Парень просто не успел вытащить Бель из ножен.

– Ты, – произнес Винсент. – Почему ты… полковник не мог…

– Полковник мямля, – ответил механический голос. Лицо незнакомца скрывала маска, напоминавшая строительный респиратор. – Я выполняю только приказы генерала.

– Посол… – Лейтенант отчего-то даже не пробовал перекинуться. – Ты убил посла.

– Нет, – ответил некто. – Но кто бы это ни был, при случае обязательно поблагодарю. А вам спасибо за кинжал.

Фигура, закутанная в черный плащ, подкинула отобранный артефакт и спрятала где-то в складках одеяния.

– Почему? – хрипел лейтенант. – Почему?

– Ты действительно принимаешь нас за идиотов, лейтенант? Нам все известно о тебе и о твоей семье… Но ничего личного, ты просто слишком много знаешь. Прощай, номер «сорок три – шестьдесят пять – джей-о – один».

Словно в замедленной съемке, Артур с ужасом наблюдал за тем, как фигура вскидывает пистолет и жмет на курок. Серебряная пуля вылетела из дула, оставляя за собой всполох оранжевого пламени и небольшое облачко искрящегося пороха. Смертельный конус врезался в грудь повстанца, пробив ее насквозь.

Артур не помнил, кричал ли он что-то, когда невидимые руки швырнули Винсента на пол. Но парень точно запомнил, как незнакомец ненадолго задержал на нем свой взгляд. Так могут смотреть только люди, знающие, на кого они смотрят. А потом убийца коснулся шпагой потолка, и дверь на лестницу обвалилась. И теперь, как и в катакомбах, путь наружу перекрывал завал из тяжелых камней, кирпича и деревянных балок.

Вода остановилась на уровне пояса и больше не поднималась. Все та же физика, на этот раз – сообщающиеся сосуды. Дурацкие, бесполезные знания, лезущие в голову, когда буквально на твоих глазах умирает человек.

Невидимые руки исчезли, и Артур рухнул в воду. Еле проталкиваясь сквозь грязь и плавающие овощи, он добрался до Винсента. У того из груди, чуть пониже сердца, медленно вытекала темная кровь. Пробита крупная вена, и теперь жизнь покидала повстанца, словно песок, сыплющийся из перевернутых часов.

– Винсент! – Артур подхватил компаньона и перевернул на спину, подтащив к краю с виду хрупкой лестницы, пережившей падение потолка.

С трудом юноша поднял оборотня повыше, чтобы вода не попала в рану. Бесполезное действие, но все же…

– Малой? – переспросил лейтенант, почти ничего не видевший стекленеющими глазами. – Ха… я же говорил, что меня… тянет пофилософствовать перед чьей-нибудь смертью.

– Какая смерть? – Лазарь, покраснев от натуги, держал Винсента, все норовившего сползти обратно в воду. – Ты же оборотень! Огромный медведь! Для тебя такая рана – пустяк!

– Серебряная… заговоренная… смертельно для нас. – Улыбка у повстанца вышла кривой, а в уголках губ пенилась кровь. – Вот так вот… Последнее приключение…

– Соберись! – крикнул Артур. – Мы выкарабкаемся!

Он огляделся, вытащил из воды лоскут ткани, накрывавшей сельдерей. Примотав Винсента к ступеньке, юноша подскочил к завалу и принялся его разгребать, но не добился ничего, кроме сломанных ногтей и разбитых пальцев. Тогда он достал Бель, но та лишь жалобно звенела, ударяясь о камни.

– Успокойся… малой… адамантий попортишь!

Артур застыл и медленно обернулся.

– Ты знал? – спросил он.

– Да, – кивнул хрипящий Винни. – Как и то, что ты… нас подслушивал… той ночью. И что… ищешь Душу Леса… Все знал.

Лазарь только сейчас понял, почему ему так многое удалось узнать из разговора полковника и лейтенанта.

– Ты специально тогда обсуждал катакомбы… – шепотом произнес Артур. – И ты подговорил мистера Грея! И специально устроил тот спектакль!

Оборотень кивнул во второй раз.

– Но почему?!

Винсент криво улыбнулся и прикрыл глаза.

– Не знаю… Может, потому… что ты мне помог… Может, просто так…

– Но как же твоя сестренка?!

Артур разве что не сполз по ступеням, сев рядом с товарищем, которого все это время считал предателем.

– Я ее не… видел столько… лет, – вздохнул Винсент. – Стал преступником… ради нее. Но АНР не сражается… за Лост-сити… Они сражаются… против Атлантиса.

– Но как же…

– Не верь никому, – внезапно произнес оборотень. – В этом городе – никому. Я поверил и… ошибся…

Лейтенант зашевелился и со стоном боли сорвал с шеи нехитрую металлическую цепочку с кулоном. Три небольших разноцветных пера, прикрепленных к камню синего цвета.

– Тали «сорок три – шестьдесят пять – джей-о – два»… Так ее зовут… Это ее… Отдай при встрече. И ритуал… адрес… запомни… Заброшенная фабрика… мороженого на Седьмой… стрит.

Артур кивнул, сдерживая предательскую слезу. Ведь парни не плачут… Он взял подвеску и убрал в карман.

– А теперь расскажи… о Земле. – Винсент прикрыл глаза и расслабился. – Там ведь нет… темных… никого не притесняют…

Лазарев вспомнил уроки истории и новостные репортажи.

– Да, – соврал он. – Конечно, никого не притесняют.

– Нет магов… – продолжил бредить лейтенант. – Значит… никто не воюет… Зачем? Ведь есть… целая… планета.

И вновь те же самые воспоминания.

– Конечно, – продолжал врать Лазарь. – Я потому и стрелять не умею, что у нас нет войн.

– Это хорошо, – выдохнул Винсент. – Я бы хотел… там побывать. На Земле… Расскажи мне… про нее.

И Артур рассказывал. Он вспоминал только самое хорошее – удивительные места, о которых он слышал по познавательным каналам. О замечательных людях, чьи портреты висели в классе истории. Он рассказывал про красивое кино, про театры и музыку, рассказывал о родном городе. Иногда юноша врал, но чаще говорил правду, вспоминая только то, что может вызвать улыбку.

Так Лазарь и говорил. Говорил, когда Винсент уже больше не хрипел, а лежал с легкой мечтательной улыбкой. Говорил, когда заканчивалось действие лекарского препарата. Говорил, когда сон уже почти закутал его в покрывало иллюзий и миражей. Говорил, когда рядом умер первый друг в городе магов и колдунов.

Артур стоял на набережной Невы. Ярко светило солнце… где-то там, за плотной серой облачной крышкой. Но так даже лучше – не слепило, да и дышалось хорошо. Темные воды реки бились о гранит, а в небе кричали чайки, играющие в догонялки с экскурсионными лодками.

Мимо проносились машины, фарами разгоняя сумрак летних ночей.

Странно, ведь только что где-то ярко светило солнце. Но юноша не обратил на это внимания. Он просто пошел прямо.

Город постепенно окутывал легкий туман, меняющий очертания зданий. Если чуть-чуть пофантазировать, то угрюмые фонарные столбы внезапно превратятся в светильники, видевшие, как кареты останавливались у Зимнего дворца. Как из них выходили горделивые господа, подававшие руки красивым изысканным спутницам.

А вот из тумана вынырнул старый дом. Кто-то бы сказал, что он красив, но в тумане он был скорее таинственен. Кто в нем жил? Какой-нибудь великий писатель, поэт, музыкант или ученый? Что он видел из окна? Только ли тускло освещенный прямой проспект, тянущийся от горизонта до горизонта? Или же он видел шлейф легкой дымки, в которой может происходить все что угодно?

В этом городе нельзя было смотреть, пристально изучая детали и запоминая каждый штрих. Наоборот: стоило прикрыть глаза, и все вокруг менялось. Только что увиденное заброшенное здание вдруг становилось твоим проводником по городу тайн. Соборы, дворцы, театры – они кружили тебя, рассказывая о тех временах, когда пышные балы звенели на весь город. Они нашептывали мистические секреты и рассказывали легенды о летающих золотых грифонах. О башне алхимика, где, если угадать правильное число, может исполниться любое, даже самое заветное желание. Или о русалке, спящей под одним из многочисленных мостов. А может, и о том, как ночью кони срываются с постамента, выстукивая копытами по мостовой. Или как в доме номер «10» бродит дама, носящая в прическе пиковую карту.

Да, здесь нет магов, как в Атлантисе, но легенд и сказок отчего-то больше. Просто в них надо поверить…

Атлантис?

Артур проснулся так же резко, как и заснул. Рядом лежал Винсент. Казалось, что он спит, но стоит только толкнуть – проснется и, легко перекинувшись в медведя, превратит завал в пыль. Однако это было не так.

Лазарь вытер со щеки влагу. Видимо, брызнуло из грязевого озера, плещущегося под ногами. Да, конечно так оно и есть…

– Родж? – позвал юноша, и дракончик выглянул из кармана. – Нет, ничего, просто хотел убедиться, что ты в порядке.

Роджер даже не стал издеваться. Гордый летун грустно посмотрел на павшего товарища и, нырнув обратно, свернулся клубком.

– Ладно, мы еще поборемся. – Артур поднялся и огляделся. – Поборемся, слышишь?

Но никто не ответил. Только угрюмо плескалась вода и плавали овощи.

– Ну, умник… – Все так же сдерживая ком в горле, Лазарь стукнул по шляпе. – Давай, отличник, блин. Думай… думай…

Из любой ситуации всегда можно найти выход. Даже если тебе в лицо смотрит дуло пистолета, можно придумать два варианта. Один тебе не очень понравится, но второй при должной сноровке и удаче…

– Сноровка! – осенило Лазарева.

Как же хорошо, что он не прогуливал школьные уроки! Возможно, если он когда-нибудь снова окажется на Земле, стоит занести учителям несколько цветков. В благодарность за то, что никому не придется носить цветы самому Артуру. Вернее, на его могилу.

Пошарив по комнате, Артур нашел что искал. Несколько резиновых обручей, которыми уплотняли крышки баков. При помощи Бель юноша разрезал их на полоски и, сварганив хлипкое лассо, прицелился.

Примерно с третьей попытки ему удалось поймать оборванный обвалом провод. Пришлось постараться, чтобы тот не коснулся ни тела, ни воды. Используя все ту же резину, юноша заземлил Бель и отрезал от провода несколько частей.

После начался сбор ингредиентов. Из воды были выловлены несколько картошин. При помощи Роджера была высушена соскобленная дешевая (спасибо хозяину за скупость!) краска. И еще пришлось добавить несколько компонентов, о которых Лазарь не станет упоминать.

С трудом отвинтив контейнер от пистолета, Артур добавил туда все, что удалось добыть. Растолченные ингредиенты смешались с остатками горючего. Того было совсем немного, буквально пара капель, но больше и не требовалось.

Отломив от ступенек щепку, Артур размешивал ей до тех пор, пока в контейнере не оказалась вязкая жижа. Выкинув щепку в воду, юноша взял картошины и в каждую воткнул по проводу. Затем соединил уже другой щепкой и зачистил противоположные концы своеобразной зажигалки. Их Артур осторожно, так чтобы не сдетонировало раньше времени, убрал в контейнер и положил его в выщербленную в основании завала лунку.

Отвязав тело Винсента, юноша оттащил его в дальний угол подвала. Сам же опрокинул в воде бочку и вывалил из нее весь картофель. Теперь дело было за юрким Роджером. Показав дракончику условный жест, Артур глубоко вздохнул и нырнул, выплыв под своеобразным куполом. Воздуха здесь оказалось достаточно, чтобы продержаться несколько минут.

Как выяснилось, Лазарю не потребовалось и пары секунд. Роджер сработал не по плану и сбросил снаряд на провода, не отсчитав положенного времени. Даже под водой и в бочке Артур услышал взрыв… Из чего же сделано то горючее?!

– Родж! – рявкнул Лазарь, выныривая и отплевываясь от воды.

Дракончик, виновато потирая лапками, осторожно подлетел к юноше.

– Родж! – продолжал кричать Артур. – Дай я тебя расцелую!

Роджер тут же надулся от гордости и, ловко избежав объятий, плюхнулся на шляпу. Правда, тут же, поморщившись, просушил ее довольно неплохой струей огня. Артур даже испугался, что ему подпалят волосы, но все обошлось.

Завал же, как бы глупо это ни звучало, развалился, и открылся проход на кухню прачечной. Артура не заботило даже то, что вместе с завалом обрушилась и часть лестницы. На физическую подготовку юноша никогда не жаловался. Легко подтянувшись, он выбрался на свободу.

Позади в воде осталось тело Винсента, присыпанное каменной крошкой.

– Прости, – не оборачиваясь, произнес Артур. – Тебе придется немного подождать.

И юноша, промчавшись по помещению, выскочил в подворотню. На улице было все еще темно, точнее, учитывая прибавившую луну, – снова темно. Значит, проспал он как минимум десять часов.

У входа все так же стоял мотоцикл с коляской. Лазарь при помощи сабли скрутил крепление коляски и уселся в седло. На мотоавтоматах он ездил намного меньше, но и гоняться на этом агрегате юноша не собирался. Достав из багажника пилотные очки и нацепив их на лицо, Артур повернул ключ зажигания (и как только не угнали?). Мотор нехотя затарахтел, возмущаясь, что ему не дают нормально поспать. Откинув подножку, Артур крутанул ручку газа и выехал на проезжую часть.

Литтл жил своей привычной ночной жизнью. По тротуарам разве что не пробегали люди, в редких окнах горел свет, а по дорогам иногда мчались мехповозки. Никакого воя сирен (больше, чем обычно), крика людей (больше, чем обычно) или паники.

Если бы Армия новой революции воплотила в жизнь свой план, то в городе, даже здесь, происходило бы хоть что-нибудь. Но все было точно так же, как и вчера. Разве что в воздухе пахло опасностью. Будто к Атлантису приближалась грозовая туча, обещавшая принести с собой гром и молнии.

Лазарь выехал на дорогу, но проехал совсем немного, остановившись у ближайшей телефонной будки.

Оставив мотоцикл на обочине, он добежал до аппарата и по памяти набрал номер.

– Алло? – с помехами донеслось из динамика.

– Заброшенная фабрика на Седьмой стрит. Вы знаете, что делать.

Повесив трубку, Артур вернулся к мотоциклу и поддал газу. Время сочилось сквозь пальцы, и развязка неуклонно приближалась.