2
Цезарь гнал как сумасшедший. Машин стало больше; охотник бросал «Мерседес» из ряда в ряд, подрезал, проскакивал на только что загоревшийся красный, так что я стала опасаться за собственную жизнь. Если нам попадется такой же сумасшедший навстречу или выскочит сбоку, не дождавшись зеленого… интересно, как принято хоронить в этом их Институте? Чур, на моей могиле пусть станцуют стриптиз красивые парни вроде Цезаря…
— Да осторожнее же! — не выдержала я, когда мы вынырнули буквально из-под колес. Теперь меня больше волновало душевное здоровье Цезаря. — Что, в конце концов, случилось?!
— Это я тебя хочу спросить! — раздраженно бросил охотник, крутанув руль. Меня опять мотнуло.
— Да хватит же! — Я уперлась в приборную панель одной рукой, другой ухватилась за дверь. — При чем тут я?
— Именно это мы сейчас и будем выяснять, — уже спокойней ответил охотник, резко тормозя на набережной канала Грибоедова. Выскочив из машины, он обошел «Мерседес», рванул пассажирскую дверцу, чуть не выкорчевав ее с корнем, и довольно неаккуратно вытащил меня наружу. — Идем.
Гуляющая по каналу с собакой женщина шарахнулась от нас. Я невольно покосилась на Цезаря: лицо в засохших потеках крови, волосы всклокочены, слиплись сосульками, клетчатая рубашка порвана на плече. И я вся в грязи, с расцарапанными ногами — ободралась, когда мотоциклистка тащила меня сквозь кусты.
Институт оказался длинным зданием в классическом стиле. Пять этажей, нежно-кремового цвета с белыми пилястрами и двумя эркерами на втором этаже — их поддерживали порядком запыленные атланты и кариатиды. Мы вошли с угла. Цезарь, открывая кодовый замок, пояснил:
— Дом в плане треугольный, занимает весь квартал.
— Ого! Необычно как…
Он быстро проволок меня по лестнице и коридору, я ничего не успела разглядеть, кроме выщербленных ступеней и чугунных перил. Так мы и ввалились в приемную.
— У себя? — отрывисто бросил охотник вскочившей из-за стола секретарше. — У нас ЧП!
Ухоженная блондинка вытаращилась на нас, но остановить не решилась. Уж очень лицо у Цезаря было зверское, когда охотник обернулся, взявшись за ручку двери, и рявкнул:
— Не мешать!
Интересно, он всегда такой? Вряд ли. Что же его вывело из себя до такой степени? Конечно, нападение было неожиданным, но это же демоны, от них чего угодно можно ожидать. Или я по незнанию демонских повадок неправильно оцениваю ситуацию и все намного хуже, чем кажется? Я вымученно улыбнулась блондинке, застывшей с открытым ртом, и позволила увлечь себя внутрь. На золотой табличке рядом с кабинетом висела табличка «Директор ЭБАТ Гектор Кривин».
По выражению лица директора сразу стало ясно, что нам абсолютно и бесповоротно не рады. Такого холодного, отстраненного, чопорного лица я не видывала давно, а может, и никогда.
Цезарь подтащил меня к столу.
— Они напали на нас на шоссе. Суккубы взбесились и пытались похитить Анну!
И тряхнул моей рукой, словно это что-то доказывало. Хотя его собственный вид был более показательный.
Взгляд, который Кривин Г. М. устремил на Цезаря, был сухой и бездушный, как картонная папка.
— Где отчет, Цезарь? Ты ведь с задания.
Негромкий четкий голос напоминал шуршание смятой бумаги. Весь вид директора, от гладко зачесанных седых висков до серого, как пыль, галстука, вызывал бумажные ассоциации.
— Какой отчет! Подобного еще не случалось, Гекгор! В машине забыл, потом принесу.
Ничто не дрогнуло в вытянутом лице директора.
— Дисциплина есть основа порядка, — проинформировал он. — Будьте добры, сдайте отчет секретарю.
— А, черт… — Цезарь развернулся, отпустив мою руку, чуть не сплюнув в сердцах на лакированный паркет, и вышел.
— Мне тоже выйти? — несколько оробев, спросила я.
— Инструкция касается только сотрудников, — сообщил Кривин, не отрываясь от бумаг. Информбюро, а не человек!
— Ну, я в некотором роде сотрудник, — отчего-то застеснявшись, просветила я его. Говорить с ним было крайне сложно, кажется, даже в канцелярской кнопке больше стремления к общению. Где они его только откопали? Хотелось не говорить, а… информировать. В крайнем случае — цитировать что-нибудь серьезное, инструкцию к микроволновке, например. Ну просто полный… бюрократ.
Гектор Кривин наконец посмотрел на меня. Было ему лет, наверное, пятьдесят пять, короткостриженый, с сединой, худой, как палка. Пиджак очень строгий, устаревшего покроя, закрытый наглухо почти под белый воротничок (наверняка накрахмаленный). Только-только узел галстука виден. Костюм темно-серый, галстук серый, волосы серые, лицо почти серое… весь он словно бы сливался с папками в шкафу у себя за спиной.
Когда Кривин сосредоточился на мне, я заметила, как расширились его зрачки. Нечто отдаленно похожее на волнение отразилось на лице.
— Мы не встречались? — спросил он.
О, я бы запомнила!
Впрочем, почти сразу интерес директора исчез.
— Нет, вряд ли, — ответил он сам себе. И добавил, опуская ставший равнодушным взгляд: — Выполнять будете, когда распишетесь.
Он нажал кнопку селектора на столе и скучным голосом произнес в динамик.
— Наташа, подготовь экземпляр Инструкции для нового сотрудника.
Дверь отворилась, вошла секретарша.
— Гектор, к вам Цезарь с важным сообщением.
— Архиважным и архисрочным! — крикнул у нее из-за спины охотник И подмигнул мне.
— Наташа, отчет приняла? Тогда пусть войдет, — позволил Гектор.
Кхм, ну и имечко! И эта его манера… у нас ЧП, а он инструкцию соблюдает!
Именно тут я почувствовала, как напряжение, владевшее мною с момента появления демониц, начинает исчезать. Как будто в этом соблюдении регламента, несмотря ни на что, крылась какая-то магия. Ничто не могло нарушить заведенный порядок вещей, даже пытавшиеся похитить меня суккубы. Поэтому я здесь в безопасности — пока соблюдаются все эти пункты и параграфы. Да здравствует бюрократия!
Осознав, что как деревянная застыла перед столом, я тихонько, чтобы не нарушить атмосферу незыблемого порядка, выдохнула и осторожно опустилась на стоящий у стены диванчик.
Бесцеремонно отодвинув Наташу, Цезарь ввалился в кабинет.
— Гектор, демоны напали прямо на шоссе, — нетерпеливо начал он. — Они остановили нас и пытались похитить…
— Какую категорию опасности ты бы присвоил событию? — довольно-таки равнодушно прервал охотника Кривин.
— Оу, ну… три красная.
— Пункт тринадцать, параграф восемнадцать, — сообщил Гектор. — Созывай собрание.
— Ты не хочешь вначале выслушать?
— Услышу, когда расскажешь всем. — Директор опять нажал кнопку селектора, но Цезарь его опередил: рванув дверь, крикнул только-только усевшейся за стол и начавшей полировать ногти секретарше:
— Наташа, вызови всех! У нас ЧП. Три красная!
После чего плюхнулся рядом на диванчик, положил ногу за ногу и приобнял меня за плечи.
— Не обращай внимания, Гектор бюрократ до мозга костей. Некоторые рождаются в сорочке, а этот родился в скоросшивателе.
Я хихикнула, все еще немного нервно.
В приемной послышались голоса, дверь открылась, и в кабинет вошли двое.
Я во все глаза уставилась на них. Вот они какие, охотники на демонов! Разбиватели демонических сердец и развоплощатели демонических тел!
Первой появилась женщина. Если я вначале немного позавидовала Наташе, секретарше, — она не старше меня, но одевается отлично и вся такая ухоженная, маникюр, руки гладкие, аккуратный макияж, кудри модного цвета блонд не шелохнутся, — то теперь стало ясно, что я поторопилась. Завидовать и предаваться самоуничижению надо сейчас.
Видимо, это и есть Беттина, стыдясь грязной и мятой, местами порванной одежды, подумала я. Стыдиться на самом деле было нечего, в конце концов, сложно остаться белой и пушистой, пока тебя волокут головушкой по камням, а ногами по глинистой жиже. Но когда Беттина бросила на меня оценивающий взгляд, я зарделась по самые уши. Ведь на мне старые кроссовки, потрепанная куртка, ногти неровно, наспех подстрижены в общажном туалете, косметикой я практически не пользуюсь… Захотелось то ли провалиться сквозь лакированный паркет, то ли умчаться стрелой прямиком в самый дорогой салон красоты. Потому что она-то точно там жила! Спала в ванне с ослиным молоком, как Клеопатра… Беттина была идеальной.
Хотя ей не меньше тридцати, наверное, выглядела она намного лучше меня. Темно-синий, с искрой, костюм сидел как влитой на спортивном, прекрасных пропорций теле. Немного азиатское лицо дышало невозмутимостью. От природы волосы у нее явно угольно-черные, но сейчас они были покрашены в рыжий, с темными прядями, и смотрелось это великолепно. Беттина являла собой воплощение вкуса, женственности и прекрасных манер.
Особенно неудобно я почувствовала себя, когда пропустивший Беттину мужчина посмотрел на меня.
— Наша новая сотрудница, — проинформировал директор.
При виде главного охотника с Беттины слетела вся невозмутимость, она ахнула:
— Что с твоей головой?! Надо же обработать раны! Куда вы смотрите, Гектор? Пусть Наташа немедленно принесет перекись и бинты!
— Ничего такого, успокойся, — поморщился Цезарь. — После совещания займусь. Повторяю, то, что случилось со мной и Анной, намного серьезнее этих царапин. Сядь уже, сейчас расскажу.
Беттина покосилась на меня с неприязнью.
— Отлично, наконец у нас есть кадры для грязной работы, — грудным голосом произнесла она и отвернулась. Внутри меня все запылало от возмущения. Крашеная стерва! Прав был Цезарь… И чего она на меня взъелась, что я ей сделала?!
— Беттина! — одернул ее Цезарь.
— Вежливость и уважение между сотрудниками, пункт пять, параграф три, — напомнил Гектор.
Охотница бросила быстрый взгляд на Цезаря. До меня стало доходить. То, как она посмотрела и как отреагировала на кровь Цезаря… Она что, не в курсе романа Цезаря с Майей? Хотя откуда, я сама узнала ненароком. У меня вдруг отчаянно зазудело рассказать Беттине, что она зря старается — но я быстро сообразила, что нельзя, этим я не только ей, стерве, жизнь испорчу, но и Цезарю. А жаль!
Второй охотник, коренастый и подвижный, проскользнул сразу за Беттиной и тут же подставил ей стул. Охотница села, даже не взглянув на него. А он устроился за ее спиной, положив локти на спинку стула, и начал беззастенчиво меня разглядывать, кивнув в знак приветствия.
— Гарик, — шепнул на ухо Цезарь. — Ухлестывает за Беттиной.
Это и ежику было понятно.
Низкорослый и широкоплечий мужчина носил военные штаны и простую черную майку — наверное, чтобы демонстрировать мускулатуру, которая была весьма ой-ой-ой, ну то есть очень и очень, да. Заметив, что я смотрю на его бицепсы, Гарик ухмыльнулся. Было в его ухмылке что-то по-доброму обаятельное, несмотря на общую брутальность лица с резкими скулами и трехдневной щетиной. Уверена, щетину он отращивал специально, чтобы подчеркнуть эту самую брутальность. Перед Беттиной выпендривается, ясное дело. А она на него плюет! Ему что, все равно? Или он даже не замечает, как презрительно она к нему относится?
Спокойно, даже вальяжно в кабинет вошел еще один охотник Высокий, импозантный.
— О, у нас пополнение! — он посмотрел с прищуром. Это был такой взгляд… Я почувствовала себя королевой, не меньше.
— Миледи, позвольте приветствовать. — Охотник непреклонно, но исключительно галантно завладел моей рукой, которую я попыталась спрятать, и поднес к губам. — Даже после неожиданного приключения вы смотритесь роскошно. Фея цветов! Фата Моргана! Вы меня очаровали, я ваш навеки. По крайней мере, лет на сто.
Он даже поцеловал мою руку и не поморщился! Вот это джентльмен…
— Вахтанг, — шепнул Цезарь. — Будь осторожна, большой любитель женского пола. Разборчив, но настойчив до навязчивости. И если ты ему приглянешься…
Стало понятно, что за акцент у второго охотника — впрочем, едва заметный. Я поежилась. Кажется, уже приглянулась… Вахтанг расстегнул нижнюю пуговицу пиджака, аккуратно поддернул великолепно отутюженные брюки и сел. Взгляд его рассеянно бродил по кабинету, но почему-то постоянно возвращался ко мне.
— Что случилось? — нетерпеливо спросила Беттина.
— Садитесь все, — сказал директор. — Цезарь, тебе слово.
Цезарь поднялся.
— Случилось ЧП, — начал он, выходя в центр кабинета. — Случилось то, чего никто из нас еще не видел. Утром, когда мы ехали от Роберта, нас догнали джип и два мотоцикла, взяли в клещи и вынудили остановиться.
— Вынудили? Тебя? — Беттина подняла красивую бровь.
— Вы все, женщины, думаете одинаково? — с раздражением отозвался Цезарь. — Я не буду устраивать бучу в общественном месте, особенно когда могут пострадать невинные люди.
— Невинные люди не останавливают других людей посреди дороги против их воли, — ухмыльнулся Гарик.
— Прекращайте ваши шуточки, все серьезно! — повысил голос Цезарь. — Это были суккубы. Когда мы остановились, они попытались похитить Анну. Мы отбились, конечно, но сам факт…
По виду Беттины было ясно: она весьма сожалеет, что не похитили. Сердце подсказывало, что не сработаемся мы с охотницей, ох не сработаемся…
Из Вахтанга полились вопросы:
— Почему ты уверен, что демоны, не люди? Как определил? У них были опознавательные знаки? Высшие, низшие демоны? И зачем они все это затеяли? Они что-нибудь говорили?
Затем охотник обратил взгляд глубоких бархатных глаз на меня:
— Как думаешь, Анна, почему они хотели похитить тебя? Именно тебя, не Цезаря?
Ох, эти глаза! Вахтанг чуть не облизнулся: он не сомневался, что действия похитителей имели очень, очень сексуальный подтекст… ибо такую девушку грех не хотеть.
Цезарь обернулся ко мне, хмуря брови.
— Анна уверена, что это были суккубы, она первая догадалась. Потом… это уже стало заметно. Взгляд, пластика… демоницы, однозначно. Но еще никогда воплотившиеся демоны не проявляли прямую агрессию!
Теперь уже взгляды всех, в том числе директора, обратились ко мне.
— С чего ты взяла? — бросила Беттина презрительно. — Ты же новообращенная, суккубу только изнутри и видела. Цезарь, ты давно ее знаешь, ей точно мозги не повредили, пока под демоном ходила?
— Спокойно, дорогая, — прожурчал Вахтанг. — Анна, какие у тебя были основания так считать?
— Наверное, глубоко личные! — хохотнул Гарик.
После всех этих я реплик растеряла всякую уверенность. Тогда я просто знала, и все. Стальной блеск в их глазах… ни с чем не спутаешь. Однако же тот демон, с которым я имела дело раньше, блестел глазами по-другому, и цвет был… алый такой, как свежая кровь. С чего я взяла, что нас атаковали именно суккубихи?
Беттина заметила мою нерешительность и фыркнула.
— А я верю, — заметил Гарик. — Аня девушка талантливая, сразу видно.
И подмигнул. Беттина обернулась к своему кавалеру с несвойственной ей быстротой, словно ее змея ужалила между лопатками. Гарик ухмыльнулся и ей, охотница чуть не зашипела от гнева. Так тебе и надо, стерва крашеная! Я подмигнула маленькому охотнику в ответ. Беттина определенно игнорирует его только для вида, но на деле наслаждается ухаживаниями. Мне стало жаль Гарика. Как его угораздило запасть на нее? Красивая, конечно, стильная, но гадина же первостатейная!
Директор слушал, делая пометки на листочке. Цезарь осторожно поскреб корку грязи и спекшейся крови на лбу. Он мог бы умыться, пока возвращался за отчетом, но, видимо, счел, что это подождет.
— У них была какая-то штука… круглая, стреляла светом. Одинаковая у двоих, может, у других тоже есть. Тогда они, скорее всего, чьи-то шестерки и действовали по приказу. Но чьи?
— Печать? — Кривин наконец проявил подобие интереса. — Можешь нарисовать?
— М-м… попробую, дайте бумагу и карандаш.
Наклонившись над столом, охотник начал набрасывать что-то. Когда закончил, Гектор поманил меня:
— Посмотри, Анна, похоже?
Я подошла, взяла листок. И чуть не вздрогнула, потому что показалось, что это тот же рисунок, что и на моем медальоне. Но нет, я ошиблась. Конечно, стиль тот же — вписанные в круг линии, кружки, завитушки… однако печать другая. Надеюсь, никто не заметил мою реакцию? Взяв карандаш, я старательно нарисовала рядом еще одну печать — как я запомнила. Мой вариант немного отличался от того, который изобразил Цезарь. Не то чтобы я не доверяла главному охотнику… но мужчины порой так невнимательны!
— Уверена? — спросил Вахтанг, склонившись над моим плечом. От него дохнуло тонким, изысканным парфюмом. От неожиданности я резко выпрямилась и чуть не стукнула грузина затылком по роскошному орлиному носу. Тот успокаивающе приобнял меня за плечи — очень по-отечески и при этом как-то чересчур интимно. Я повела плечами, осторожно высвобождаясь, стараясь не обидеть Вахтанга. Хватит с меня Беттины, с остальными охотниками лучше поддерживать приятельские отношения, иначе долго я тут не проработаю…
— Не уверена, — созналась я. Вахтанг ненавязчиво положил руку обратно мне на плечо, а я ненавязчиво сделала шаг в сторону. Мы понимающе улыбнулись друг другу, грузин нисколько не выглядел обиженным. «У меня много времени, я настойчив, у нас все получится», — говорил обжигающий взгляд его черных глаз. — Все произошло так быстро…
— Так, а почему? — вклинился Гарик. — Цезарь, что Аня успела натворить, может, ты объяснишь?
— Анна, пожалуйста, называй меня только Анной, — взмолилась я. — Терпеть не могу все эти уменьшительные формы.
Кажется, меня начал догонять отходняк от потрясения, по телу пробежал озноб.
Беттина улыбнулась так, что мне немедленно захотелось выцарапать ей глаза.
— Анюсик, ты уникум! — просюсюскала она. — Еще никогда ни демоны, ни тем более демонессы не пытались захватить человека. Я имею в виду, снаружи, а не изнутри. В тебе определенно что-то есть!
Однако тяжелый взгляд говорил обратное: охотница считала меня пустым местом, вокруг которого слишком много шума. Я чуть было не бросила ей в лицо про дедулю-демона… вовремя спохватилась. Вот еще, спалиться из-за какой-то стервы!
Кривин внимательно разглядывал наши наброски.
— Ну что, Гектор? Кто это? Чья печать?
Директор помедлил, прежде чем ответить, и во взгляде его сквозило недоумение.
— Не знаю.
— Как?! — ахнула Беттина.
— Ты просто забыл. — Гарик наконец отлип от стула охотницы и подошел к столу. — Нельзя же помнить все печати! Надо только свериться с «Гоетией», у тебя есть распечатка?
Остальные тоже сгрудились вокруг директора. Кривин холодно посмотрел на Гарика.
— Уж семьдесят две печати я могу запомнить, — произнес он. — Этой печати нет среди тех, что мне известны.
— Ты столько лет не обращался к ним, да к тому же возраст, — возразил охотник, обращая взгляд к полкам за спиной директора. — Мог и забыть. Я уверен, у тебя должна быть копия…
— Гарик, не суетись! — окликнул его Цезарь. — У Гектора почти фотографическая память, ты-то не забыл?
— Вот именно что почти. — Гарик был уже возле стеллажа с папками и изучал корешки. — Раз есть шестерки — значит, есть иерарх, какой-то высший демон. Он насылает шестерок на нас — это агрессия, нападение! Я думал, сейчас Гектор определит, кому принадлежит печать, и решение у нас в кармане. В смысле, зная имя и оттенок демона, мы знаем, как с ним бороться. А выходит, мы ничего не можем сделать?
Вахтанг продолжал ласкать меня взглядом, словно ничто из сказанного его не волновало.
— Я верю в вас, дорогие коллеги, — роскошным своим баритоном почти пропел он. — Однако есть не один путь решения проблемы. Гектор, можно узнать по печати, что это за демон? Порыться в библиотеке, в старых книгах…
— Вижу знакомые элементы, но тут есть и новые, которых нет нигде.
— Так это какой-то новый демон? — Цезарь отодвинул меня к Вахтангу, и тот обольстительно улыбнулся. — Гектор, но новые демоны не появлялись уже сто лет! Ты уверен?
Беттина поднялась, раздраженная.
— Я смотрю, здесь никто ни в чем не уверен. И что мы будем делать? Цезарь, Гектор? Какое резюме?
В кабинет просочилась секретарша, в руках она держала прозрачный файл с распечаткой. По стеночке пройдя мимо разгоряченных охотников, Наташа положила файл перед директором. Тот уставился на распечатку. Еще она оставила на краю стола картонную папочку, которую Кривин сразу же протянул мне. Вахтанг перехватил ее и передал с полупоклоном. Я с любопытством заглянула внутрь — и тут же захлопнула, увидев соединенную скрепками стопку бумаги, на титульном листе которой стояло устрашающее слово «ИНСТРУКЦИЯ». Там еще лежала какая-то брошюра и что-то по мелочи, я не стала смотреть.
— Да сядьте же! — рявкнул Цезарь. — Разгомонились, как школьники на экскурсии по шоколадной фабрике.
— Зато с нами не соскучишься, — подмигнул Вахтанг и вальяжно удалился на свой стул, откуда все-таки подал последнюю реплику: — По-моему, надо взяться за Анну. Если похитить пытались ее… она может что-то знать, но не придавать своим знаниям должного значения.
И он вновь так уставился на меня, что его фраза «взяться за Анну» приобрела глубокий смысл.
Беттина тоже села, Гарик опять пристроился за ней, но не облокотился расслабленно о спинку, как до этого, а встал, сложив накачанные руки на груди и вперив беспокойный взгляд в Цезаря.
— Гектор, что там? — спросил Цезарь, подтолкнув меня к диванчику.
— Заказ на охотницу. — Гектор отложил папочку.
Беттина наклонилась в мою сторону и едва слышно произнесла с мерзкой улыбочкой: «Грязная работа для новичков».
— Вызывают в Москву, замминистра.
Охотница сделала стойку: выпрямилась и подалась вперед.
— Я готова.
— Сначала разберемся с текущими делами, — сказал директор. — Прошу тишины. Итак, подытожим. На наших сотрудников было совершено покушение с целью похищения. Похитители — предположительно подручные некоего демона. Известно только то, что это иерарх — потому что они пользовались его печатью. Нестандартное поведение — прямая агрессия. Нестандартное применение печати — в качестве оружия. Нестандартное место контакта. Нестандартная тактика — работа группой. И неизвестный демонологии иерарх! Вахтанг, Беттина, вы недооцениваете угрозу.
— Они же напали не на Институт, — снисходительно улыбнулся грузин. — Вдруг это частная акция, и Цезаря с Анной выбрали случайно, даже не зная, что они охотники?
— Любая случайность может оказаться хорошо спланированной и подготовленной. — Кривин хлопнул ладонью по нашим наброскам. — Мы не имеем права просто забыть об инциденте. Постановляю следующее. Гарик, ты свяжешься с полицией и узнаешь все о владельцах джипа и мотоциклов. Если, конечно, полиция успела их расспросить. — И директор вопросительно посмотрел на Цезаря. Тот пожал плечами:
— Мы слиняли сразу, так что не в курсе.
— Цезарь, ты идешь в библиотеку вместе со мной, мы анализируем элементы печати и пытаемся вычислить иерарха. Вахтанг, поможешь Беттине собраться, у нее работа на высшем уровне.
Охотница ослепительно улыбнулась.
— А мне задание? — подскочила я. — Тоже хочу участвовать в расследовании. В конце концов, это меня пытались похитить! Раз я теперь работаю здесь… назначьте и мне дело. Может, я схожу с Гариком в полицию? Или посижу с Цезарем в библиотеке?
Директор переглянулся с Цезарем и едва заметно качнул головой. Охотник мягко улыбнулся мне:
— Тебе надо отдохнуть после пережитого. Помыться, переодеться…
— Тебе самому не помешало бы помыться и наложить повязку, — возразила я, кивнув на его всклокоченные волосы и перепачканное кровью лицо. — Не надо делать скидок из-за того, что я только начинаю. Ну пожа-алуйста…
Цезарь вздохнул:
— Анна, мы и сами плохо знаем, что происходит. Лучшее, что ты можешь сделать в этой ситуации, — попытаться понять или вспомнить, почему тебя пытались похитить. Все могло быть случайностью, не спорю, однако это крайне маловероятный вариант. Если догадаешься — твоя помощь будет бесценна. Поэтому поспи, расслабься, сон благотворно влияет на память.
Я недоверчиво фыркнула. Вежливо попросили не путаться под ногами, конечно…
В кабинете повисла неловкая пауза. Нарушил ее Кривин: открыл нижний ящик стола и положил на стол ключ с железной биркой.
— Беттина, покажи Анне ее комнату.
Беттина скривилась.
— Не беспокойся, Бет, я провожу Анну. — Гарик успокаивающе похлопал охотницу по плечу.
— Ай, дорогой, не беспокойся, у тебя задание, езжай в полицию, я сам помогу девушке, — поднялся Вахтанг и окатил меня ласковым взглядом черных глаз.
— Налетели на свежатинку, стервятники, — пробормотал Цезарь. — А ну руки прочь от моей напарницы! — Он встал между мной и Вахтангом. — Я ее наставник, поэтому сам отведу и все покажу. Гектор, начинай без меня, я скоро подойду.
— Твоя напарница?! — прошипела Беттина, резко обернувшись от двери. — Ты говорил, не в твоих правилах брать напарников! — Ее прекрасные миндалевидные глаза сузились. — Но стоило появиться смазливой девчонке…
— Беттина, хватит. — Цезарь подошел к охотнице и приобнял ее. — Ревность не красит женщину. У нас проблемы, и я был бы тебе благодарен за помощь и поддержку. Лучшее, что ты можешь сделать для меня, — это качественно выполнить работу и вернуться в хорошем настроении. Возможно, ситуация ухудшится, и нам нужны будут все руки. Или губы. — Он поманил меня к выходу из приемной.
— Было бы к кому ревновать, — фыркнула охотница, когда я проходила мимо.
— Вот и отлично, — воскликнул Цезарь, уводя меня. — Желаю удачи, она нам всем сейчас пригодится!
