Если бы я знала, садясь в «Мерседес» Цезаря, что рискую никогда из него не выйти, то, конечно, не села бы. Пусть Цезарь сам раскатывает в своем шикарном авто, а я лучше на автобусе доберусь.

Но я не знала. И с удовольствием вверила свою тушку кожаному салону цвета кофе с молоком. Поудобней устроившись на сиденье рядом с водительским, вытянула ноги, поправила юбку на коленях и приготовилась наслаждаться происходящим.

Цезарь сел за руль, мотор заурчал, и мы покатили, оставив особняк Роберта Большого Змея позади. Мы возвращались в Питер, путь лежал в центр города, где на канале Грибоедова, по словам Цезаря, находилось нужное здание.

Ехали быстро, ровно, мягко. Я прикрыла глаза. Только светало, автомобилей на Петергофском шоссе было еще немного. Роскошная, очень удобная машина, красивый сильный мужчина за рулем… что еще нужно девушке для счастья? Разве что красота, ум, много денег и уверенность в завтрашнем дне. С первым и вторым у меня порядок, после событий в особняке Роберта я в этом убедилась. А вот с деньгами похуже, хотя Большой Змей и обещал выплатить оставшуюся половину гонорара сегодня же. Но про завтрашний день я не знала совсем ничего.

— Полчаса — и на месте, — заверил Цезарь, поглядев в зеркальце заднего вида и слегка нахмурившись. — Как ты, нервничаешь?

— Не то чтобы нервничаю. Но… объясни: куда мы едем? И что меня там ждет?

— Это здание называют Институтом, — пояснил он, увеличивая скорость и переходя на полосу левее. Снова внимательно поглядел в зеркальце заднего вида и продолжил: — Там базируются охотники нашего региона.

— Значит, есть и другие?

— Об этом — с Робертом, я ведаю только российской организацией.

— В смысле, заведуешь?

— Вроде того.

— Ого! — сказала я. — Так ты директор Института?

— Ну нет. Директор — другой человек. Он управляющий, администратор… — Цезарь хмыкнул и добавил с непонятным выражением: — Бюрократ. А я старший оперативник Главный охотник, другими словами. Правда, людей в моем подчинении сейчас совсем мало, да и подчинением это особо не назовешь. С дисциплиной у нас не очень.

— А почему охотников мало?

— Долгая история. Институт по большей части — пустующее здание.

— Но почему? Я думала, у вас целая организация… крупная, серьезная. А получается, какая-то шарашкина контора.

— Ну, это ты загнула, подруга, — хмыкнул он, обгоняя еще одну машину и все чаще поглядывая в зеркальце. — Но таки да, нас мало. Около пятидесяти лет назад было одно событие, которое изменило весь расклад.

— Помню, Вова рассказывал. Выходит, после закрытия Прохода демонов стало намного меньше и было уже не нужно столько охотников?

— Что? — рассеянно переспросил Цезарь, глядя в зеркало заднего вида. Он перестроился в средний ряд, словно уступал полосу, потом обратно, — но мимо нас никто не промчался. — А, да, точно. Почти пятьдесят лет демонов, считай, и не было, так, единичные случаи. Поэтому в Питере, кроме меня, сейчас всего трое охотников.

Он искоса посмотрел на меня… нет, на боковое зеркало с моей стороны. Взгляд был напряженный. Вроде машин еще немного, рано, чего это он? Я обернулась: за нами только серый джип да пара мотоциклистов в отдалении.

Цезарь замолчал, и я тоже заткнулась. Меня распирали вопросы, и при этом получить ответы прямо сейчас хотелось не очень, намного интереснее увидеть все самой, на месте. Я рассеянно уставилась в окно, накрытая странным чувством опустошенности и какого-то безвременья. Старая жизнь кончилась, это ясно. Я еду в Институт, чтобы познакомиться с другими охотниками, со всем укладом их жизни, чтобы влиться в их стройные ряды… ну или не очень стройные, кто знает. Но эта новая жизнь пока не началась. Я смотрела на бегущее навстречу машине серое дорожное полотно, и дорога казалась мостом между мирами. Между тем, что было и навсегда осталось в прошлом, и тем прекрасным и загадочным будущим, которое вот-вот станет моим настоящим. В животе сжимался холодный комочек восхитительных и тревожных предчувствий. Понравится ли мне? Справлюсь ли? Как меня примут другие охотники? Какие они вообще?

Пальцы машинально перебирали цепочку медальона в кармане. Цезарь что-то пробормотал, привлекая мое внимание к дороге. Наш «Мерседес» вновь взял правее, и пристроившийся сзади стального цвета квадратный джип, выплыв слева, занял все окно водителя. Красивая пассажирка джипа бросила на меня взгляд, ее глаза блеснули, как два лезвия. Я вздрогнула.

Цезарь коротко выругался. Дальнейшее произошло чуть не одновременно. Джип, вместо того чтобы рвануть по освободившейся полосе, стал сдвигаться на нас. А между «Мерседесом» и джипом проскочил мотоцикл и очутился перед нами, подтормаживая. Цезарь крутанул руль, уходя вправо. Джип и мотоцикл слаженно, словно ими управлял один человек, последовали за нами.

Цезарь резко затормозил, но тут же вновь прибавил газу. Меня дернуло вперед, голова мотнулась, клацнули зубы.

— Эй! — воскликнула я.

— Сучки, — процедил Цезарь. Лицо его закаменело, руки на руле напряглись. Я обернулась: еще один мотоцикл двигался за нами как приклеенный. Низко пригнувшаяся фигура на нем была женской.

— Что происходит? Кто это?!

— Прижимают к тротуару, — сплюнул Цезарь. — Сейчас узнаем, кто это, — угрожающе добавил он.

— А мы не можем их обогнать? — Я опять обернулась со все возрастающей тревогой. — Заметил их глаза? Они какие-то…

— Мне не до глаз, — буркнул охотник, бросая быстрые взгляды то вперед, то на нависающий джип слева, то в зеркало заднего вида. — Они взяли нас в клещи! Попробую вырваться…

Джип все придвигался, я даже разглядела профиль водителя. Водительницы! Она повернулась и посмотрела на меня. Жесткий взгляд словно пригвоздил к сиденью, парализуя, ломая волю. И опять этот стальной блеск…

Водительница уставилась на дорогу, и я выдохнула.

— Это демонессы! Что им надо от нас?

— Уверена? Черт, они тормозят!

— Может, протаранишь эту, спереди? Мне совсем не хочется останавливаться! Они так смотрят… — я запаниковала. — Цезарь, что с ними? Неужели могут дойти до такого? Если им и нужен секс, то нас изнасилуют! Они такие… сердитые!

— Ничего не понимаю. Ты уверена, что это суккубы? Черт, придется тормозить…

«Мерседес» начал плавно, следуя ритму обхвативших нас «клещей», подтормаживать. Я вцепилась охотнику в локоть.

— Ты что, подчинишься им?! Пихни эту, переднюю…

Цезарь повернулся ко мне.

— Тебе бы понравилось, если бы я убил тебя, чтобы избавиться от демона? — бросил он зло. Я застыла с раскрытым ртом.

— Приготовься драться, — сказал Цезарь почти спокойно, руля одной рукой, другую опуская в карман.

— Я не умею! — Страх перед странным поведением демонов боролся во мне с досадой на Цезаря. Охотник, называется! Мачо! Взял и спасовал перед девицами в черной коже…

Я еще пыхтела от возмущения, а наш «Мерседес» уже съезжал на обочину, быстро теряя скорость.

Мотоциклистка впереди остановилась.

— Спокойно, — отозвался Цезарь, — сейчас выясним, что им надо.

С негромким скрипом тормозов джип встал слева от нас — но так близко, что Цезарь не смог открыть дверь.

— Что за?.. — начал охотник, дергая ручку.

Из-за джипа выскочили две девицы в серых кожаных штанах и черных ботфортах, подбежали к «Мерседесу», одна рывком открыла дверцу, другая вытащила меня наружу. От неожиданности я упала коленями на асфальт.

— Эй! — Цезарь схватил мою руку, в итоге они чуть не порвали меня на фантики.

Стекло джипа поехало вниз. Краем глаза я видела, что кудрявая блондинка что-то наставила на Цезаря. Короткостриженая брюнетка и вторая, с длинным лицом и платиновым каре, повлекли меня к джипу.

С негромким хлопком окно «Мерседеса» разлетелось на тысячи звонких брызг, на миг заложило уши. Мы все пригнулись. Блондинка выстрелила в Цезаря! У меня сжалось сердце. Неужели убила?!

Но тут «Мерседес», взревев двигателем, буквально прыгнул вперед, опрокинув и примяв мотоциклистку, я заметила только взметнувшиеся руки.

Мерседес сразу сдал задом и, развернувшись с ревом и визгом шин, опять прыгнул — прямо на джип, вминая пассажирскую дверь внутрь вместе с кудрявой. И замер, а Цезарь, выскочив из автомобиля, бросился к нам. Левая сторона лица у него была в кровоточащих царапинах.

Стриженая брюнетка встретила его ударом ноги, но охотник, поднырнув, с разбегу боднул вторую, платиновую, в живот. Та согнулась. Цезарь толкнул меня к обочине:

— Беги!

И с разворота засадил брюнетке такой удар в челюсть, что при виде этого череп затрещал даже у меня. Платиновая прыгнула охотнику на спину, выхватив что-то из-за пояса и занося руку. Да они же убьют его! Я бросилась к ним, чтобы стащить платиновую с Цезаря, но охотник развернулся ко мне, с красным от натуги лицом, с блондинкой на спине, выворачивая руку брюнетке, и пропыхтел:

— Да беги же! Им нужна ты! Я справлюсь…

Я растерянно отступила, не понимая, зачем могла кому-то понадобиться. И увидела, что вторая мотоциклистка вытянула в мою сторону руку с круглым предметом. Вспыхнули стальным блеском линии на плоской поверхности, из предмета вырвался сноп света. Безотчетно я отпрыгнула, прикрываясь. Сноп света выбил щебенку из того места, где я только что стояла. Ой, мама, что это было?

— Беги же, черт возьми! — заорал Цезарь.

Нервы не выдержали, и я дала стрекача. Спрыгнула с обочины, перемахнула канаву, полную влажной грязи, и рванула к лесу. Ночью прошел дождь, и ноги вязли в раскисшей земле, грязь налипла на кроссовки, утяжеляя их. Снявшая шлем мотоциклистка побежала следом. И когда я добралась до первых деревьев, бритая почти под ноль мотоциклистка догнала меня. Сжала мое запястье, как клещами, и молча поволокла обратно. Силища у нее была невероятная — сопротивляться не получалось.

Редкие машины проскакивали мимо, как будто ничего и не случилось. Хотя со стороны, наверное, все выглядело как небольшая авария, чего останавливаться? Возле джипа и «Мерседеса» никого не видно. Что с Цезарем? Неужели кожаные девицы разделались с ним? Они же теперь займутся мной! Абсолютно не хочется, чтобы эти агрессивные тетехи увезли меня невесть куда невесть зачем! И, как назло, никакого оружия, удавка с дротиками остались в машине. Я сунула свободную руку в карман — там лежал только сломанный медальон. А это что? Пальцы нащупали под цепочкой прохладный и гладкий комочек — свернутая сеть, обработанная «адской» смесью Выходского.

— Эй, осторожней! — запротестовала я, когда мотоциклистка потащила меня сквозь кусты. — Кто вы, что вам надо? Пусти! Да пусти же!

Вместо ответа она рванула меня, так что я буквально перелетела через кусты у обочины и чуть не врезалась в нее.

Из-за «Мерседеса» показался Цезарь, я обрадованно ахнула. У джипа лежали друг на друге брюнетка и платиновая, надеюсь, все-таки живые, хотя я была так зла на них, что не огорчилась бы, если бы они оказались мертвы. Носительницы, конечно, не виноваты, ими управляют суккубы, но в такой момент очень сложно разделить безвольное тело и управляющую злую волю. Особенно когда тягает и роняет тебя именно тело!

Однако Цезарь не успел сделать и шага нам навстречу. В окне джипа появилась кудрявая блондинка с окровавленным лицом и пистолетом. А неразговорчивая мотоциклистка выбросила вперед руку с зажатым круглым предметом. В грудь охотнику ударил сноп света.

Цезарь чудом увернулся. Кажется, он начал пригибаться, еще когда мотоциклистка только поднимала руку. Свет попал в джип — прямо в кудряшки блондинки. Та с воем пропала во вспышке. Мотоциклистка повела кругляшом за Цезарем.

Я наконец справилась с зацепившейся за карман сетью и накинула ее на вытянутую руку мотоциклистки, опутав кисть, рванула на себя. Рука дернулась, и очередной сноп света разворотил колесо джипа. Цезарь, бросившись на девицу, повалил ее. Сцепившись, они покатились по обочине, я едва успела отпрыгнуть.

Вдалеке послышался вой полицейской сирены. Цезарь вырвал у мотоциклистки кругляш и засадил ей по маковке. Мотоциклистка обмякла. Охотник вскочил, схватил меня за руку и потащил к машине:

— Ходу!

Мы уселись в «Мерседес», который все это время тихо урчал двигателем. Цезарь сдал задом, выкрутил руль, объехал придавленную мотоциклом девицу — и мы помчались в город.