28

…Наше мировосприятие так забавно и странно устроено, что ночью все кошки не только серы — в ночной тьме, порой такой таинственной и наполненной множеством непонятных и пугающих звуков, любая кошка может вполне показаться если и не громадным тигром, то уж коварной и невероятно опасной пантерой точно. И дело, пожалуй, даже не в том, что у страха глаза велики, а в том, что даже у сильного и отважного мужчины глубоко в крови прячется священный ужас перед властью ночной тьмы, унаследованный нами от далеких предков, щеголявших в косматых звериных шкурах. Этот ужас спокойно дремлет, когда мы чудной весенней ночью прогуливаемся с любимой девушкой, но просыпается и злорадно потирает косматые ручки, когда ты вдруг оказываешься один в безлюдном и незнакомом лесу, темном переулке, о котором ходит дурная слава, или даже просто воруешь в детстве яблоки в соседнем саду…

Старинная мечеть, погруженная в темноту, была точно такой же, как и вчера, и три, и десять дней назад, но белобородого старика в скромном одеянии муллы именно сегодня что-то беспокоило в этой, казалось бы, вполне обыденной и естественной темноте. Вечерний намаз давно закончился, все правоверные разошлись, на город опустилась ночь, но… Под высокими сводами и в углах мечети таилось какое-то напряжение, и муллу не оставляло ощущение, что есть там нечто или некто чужой и этот чужой неотрывно смотрит на него недобрым взглядом…

Старик привычно прошептал несколько строк подходящей суры из Священной книги, еще раз окинул залитое тьмой обширное помещение, задержался взглядом на решетчатой стенке строительных лесов, высившихся вдоль двух стен, и со скрипом закрыл створки дверей.

Громко брякнули ключи и скрежетнул замок, давно мечтавший о капельке масла. Мулла подошел к месту, где правоверные оставляли свою обувь, снимая ее по обычаю перед входом в мечеть, и тут же увидел вероятную причину своего беспокойства: неподалеку от его старых туфель стояли две пары кожаных мягких чувяков — излюбленной обуви местных жителей.

Кто-то забыл и ушел домой босиком? Вряд ли. Тогда что? Они… там? Зачем? «Нет иного Бога, кроме Аллаха, и Мохаммед — пророк его…» — привычно прошептал старик и, после короткого раздумья, быстро зашаркал к своей каморке, откуда можно было позвонить в полицию.

… — По-моему, он нас засек, — шепнул Локис Соболеву, вместе с ним прятавшемуся в небольшой нише, прикрытой какой-то занавеской, и сначала напряженно следившему за передвижениями муллы по мечети, а потом с нескрываемым вздохом облегчения услышавшему скрежет ключа в замке.

— Это вряд ли, — так же тихо ответил криптолог и решительно направился к балюстраде, в которой они еще во время вечернего намаза разглядели зеленоватую колонну, красовавшуюся в самом центре. — Давай быстрее! У нас в любом случае времени в обрез…

Виктор достал из-за пазухи широкой белой рубашки точную копию злополучной золототканой ленты из ларца… Одежду, подобную той, что повседневно носят местные жители, они с Медведем еще вчера прикупили на одном из восточных базаров специально для «разведвыхода» в мечеть. Мало того, серьезность операции потребовала провести и серьезные маскировочные работы. Волосы, под чутким руководством Даши, были быстренько перекрашены в смоляной черный цвет, на лице с помощью театрального грима была наведена восточная синева на выбритых щеках, а светлые глаза спрятались за черными контактными линзами. Девушка больше всего расстраивалась, что по местным обычаям женщин в мечеть не пускали, что автоматически исключало ее участие в операции.

Первый поход в мечеть был предпринят лишь для того, чтобы убедиться, что таинственная зеленая колонна все еще находится именно там. Ко второму готовились уже серьезнее, поскольку предполагалось после вечернего намаза незаметно остаться в мечети и спрятаться там, чтобы ночью не спеша накрутить ленту на колонну и нако— нец-то прочесть то, что она скрывала в своих буквах и значках. Оставили Оленевой документы и все содержимое карманов, сняли цепочки с православными крестами. Локис протянул Даше еще и металлическую цепочку с прямоугольным спецжетоном с выбитым на нем армейским личным номером…

…Спрятаться в нише за занавеской и дождаться момента, когда мечеть опустеет, оказалось на удивление просто. Теперь Соболеву и Локису предстояло выбираться из запертой на ключ мечети, но им пока было не до будущих трудностей — сейчас главным было чтение ленты!

Соболев, как человек в таких вещах понимающий, быстро нашел точку, куда следовало приложить начало длинной ленты, прикрепил его скотчем и начал виток за витком аккуратно накручивать материю на колонну, отсвечивавшую под неярким светом потайного фонарика зеленоватым малахитовым блеском. Когда лента была накручена полностью, криптолог и верхний ее кончик закрепил скотчем и напряженным голосом шепнул Владимиру:

— Теперь я буду диктовать по буквам, а ты записывай! Только буква в букву! Иначе ни черта у нас не получится, понял?

— Да понял, понял, диктуй давай! — Локис нацелился в лист блокнота острием ручки и замер, ожидая диктовки Соболева, вертевшегося вокруг колонны с фонариком… Возможно, для ученого-криптолога весь этот набор латинских букв и еще каких-то значков был еще как-то и понятен, но Медведь уже через пять минут честно признался себе, что в этой абракадабре он не понимает ни слова, ни полслова, ни даже крохотной запятой!

— Все, снимаю, — торопливо прошептал Виктор после того, как текст был перенесен в блокнот и дважды тщательнейшим образом проверен, что в общей сложности заняло около часа.

Теперь можно было передохнуть и подумать о том, как лучше выбираться из мечети — то ли попробовать вскрыть замок и тихо уйти до рассвета, то ли подождать наплыва правоверных на утреннюю молитву и покинуть мечеть уже вместе с ними. Выбрать лучший вариант ночным посетителям мечети так и не удалось, поскольку где-то рядом послышался звук автомобильного двигателя, потом негромко зазвучали голоса, за дверью раздались шаги нескольких человек, и в замке снова заскрежетал ключ…

Высокие двустворчатые двери медленно, со скрипом, распахнулись, и темнота, затаившаяся под сводами мечети, испуганно метнулась куда-то под самый купол, вспугнутая ярким светом двух автомобильных фар, красно-синими всполохами проблесковых маячков полицейской машины и настороженно шарившим по стенам лучом фары-искателя.

— Где же ваши воры, почтенный? Где страшные дэвы? — в голосе полицейского слышалась добродушная усмешка. Демонстрируя перед стариком незаурядную смелость и уверенность во всесилии полицейских структур, сержант без раздумий перешагнул порог мечети. Правда, обувь полицейский все же скинул, не решаясь осквернить священное для истинного мусульманина место.

— Не могло же мне показаться, господин сержант! — с достоинством возразил мулла и, вспоминая о чужой обуви у входа, скупо улыбнулся: — Или ты, сынок, думаешь, что сюда приходили двое пьяных глупцов и Аллах покарал их, забросив сразу в ад?

— Не знаю, не знаю… — Сержант обошел обширное помещение по периметру, заглядывая в каждый темный уголок; отдернув легкую занавеску, проверил глубокую нишу в одной из боковых стен — ниша была пуста. — Сами можете убедиться, почтенный, что здесь никого нет! Да и спрятаться здесь абсолютно негде…

— А там? — старик сухим пальцем ткнул в строительные леса.

— Проверим, — без особого энтузиазма откликнулся сержант и опасливо ступил босой ступней на деревянную ступеньку лестницы, поднимавшейся к первому ярусу лесов. Старый мулла и напарник сержанта внимательно наблюдали за смельчаком, которому предстояло проверить все четыре яруса, соединенные между собой шаткими лесенками-трапами. Однако все ярусы сержанту проверить так и не удалось: едва его голова приподнялась над досками настила, как навстречу ему метнулось что-то черное и бесформенное, и сильный удар в лицо в мгновение ока сбросил полицейского с лестницы.

Снизу все это выглядело так, словно сержант без видимых причин решил просто выпустить лестницу из рук и спрыгнуть вниз. Пока мулла и бросившийся к лежавшему на полу сержанту второй полицейский пытались сообразить, что же произошло, с лесов с грохотом скатились два черных мешковатых силуэта и метнулись к выходу из мечети. Лица незнакомцев рассмотреть было невозможно, поскольку они были прикрыты черными шапочками с узкими прорезями для глаз, да и слепящий свет фар не позволял увидеть вообще ничего. Вдобавок на заполошный окрик полицейского «Стоять! Полиция!» незнакомцы что-то швырнули под ноги стражу порядка, и это что-то взорвалось не очень громко, но с невероятно ослепительной вспышкой, после которой ни старик, ни полицейские даже при большом желании уже не смогли бы что-либо рассмотреть довольно долгое время. Для того же, чтобы покинуть мечеть и бесследно исчезнуть, черным незнакомцам хватило и нескольких секунд…

Когда старый мулла и полицейские наконец-то пришли в себя, первое, что сделал старик, — проверил, на месте ли две пары обуви, несомненно, принадлежавшие неведомым ночным незнакомцам, очень напоминавшим средневековых японских шпионов ниндзя, какими их любят показывать в американских кинокартинах. Кожаные чувяки бесследно исчезли, как и их загадочные владельцы…