9. Падал тихий снег…
Подготовка к Western States, 100 миль, 1999
Я должен идти по зову гор.
Джон Мьюр
Я проскользнул на цыпочках на цокольный этаж по лестнице, осторожно, чтобы не разбудить спящих домашних, раздвинул шторы. Снежинки переливались в тихом лунном свете. Был декабрь 1998 года, пять утра, и на улице было минус двадцать три. Я натянул специальные полипропиленовые лосины, майку с длинными рукавами, ветровку, флисовую кофту, спортивные штаны, шерстяные носки. Я знал, что мой путь в итоге пройдет через жаркие каньоны при температуре выше 40 градусов по Цельсию, по раскаленным пустыням, где даже скорпионы ищут тени. Но начинался этот путь здесь и сейчас.
Еще один слой: норвежская лыжная шапочка и финские лыжные перчатки.
Мало кто понимал, ради чего я выбрал именно эту стезю. Лучший спикер в школе, выпускник колледжа, сертифицированный физиотерапевт, человек семейный, я вернулся в Дулут. На мне висело около 20 000 долларов кредитов, я жил в доме родителей своей жены, пять дней в неделю ездил на велосипеде за 10 миль в магазин Ski Hut. И зарабатывал пять долларов в час.
Постель еще не остыла, а снаружи была чернота ночи и белый снег. Да, это и есть мой путь. Я зашнуровал кроссовки. Вскоре после возвращения в Миннесоту я вкрутил в их подошвы шурупы, чтобы меньше скользить.
В Миннесоту мы прибыли меньше месяца назад. Я снова встретился с Дасти и Хиппи Дэном. Как прежде, время от времени мы вместе бегали, катались на лыжах. Иногда к нам присоединялись Джесс и Кэйти Коски, местные спортсмены и, что немаловажно, веганы. Коски знали о моих победах в «Вояджере». Хиппи Дэн рассказал Коски, что я интересуюсь вопросами полноценного питания и здоровья. И они дали мне почитать книгу Говарда Лаймана «Безумный ковбой» о том, что мясо, рыба, молочные продукты, произведенные не на фермах, отравляют тело и душу. Я тогда еще подумал: «Ну, уж если этот консервативный фермер-скотовод из Монтаны считает, что самое лучшее – это растительная пища, может, и у меня получится перейти на следующую ступень в части здорового питания». И перестал укорять Леа за ее тягу к натуральным продуктам. Я стал считать, что здоровое питание – это добротная и дешевая медицинская страховка.
Меня все еще беспокоил вопрос необходимого количества белка, но аргументация против мясных продуктов выглядела все убедительнее. Единственное, что меня удерживало от полного перехода на веганство, был, собственно, сам вкус блюд. Я не представлял, как можно надолго отказаться от сыра, масла, яиц. И очень любил сладости и пиццу с сыром.
Я экспериментировал с соевым и рисовым молоком и размышлял о философских причинах отказа от животных продуктов и пользе подобного шага. Однажды в воскресенье после забега на 20 миль я угостил Дасти и Коски собственноручно испеченными постными бананово-клубничными блинчиками (см. ). Блинчики получились на редкость сладкими, сытными, пышными и золотистыми. А благодаря фруктовому вкусу буквально таяли во рту. Я подобных никогда раньше не пробовал. В этот момент я понял, что смогу обходиться и без масла, и без яиц.
С молоком было сложнее. Я с детства пил молоко почти с каждым приемом пищи. Бабушка Джурек отвозила пустые молочные бутылки на ферму неподалеку и возвращалась с полными свежего натурального молока. Но теперешнее молоко даже близко не напоминало по вкусу молоко с фермы. Оно, скорее всего, было с какой-то огромной фабрики, где коров постоянно держали на гормоне роста, антибиотиках, в ужасных условиях. Нет уж, благодарю покорно.
Я урезал в своем рационе и количество морепродуктов, так как понял, что если не я сам поймал рыбу в чистой речке, то, скорее всего, получу дозу химикатов или гормонов, которыми потчуют лососей и треску.
К моему удивлению, оказалось, что, отказавшись от некоторых продуктов, я увеличил разнообразие своего рациона, ввел в него новые замечательные блюда. Я стал есть больше фруктов и овощей, бобовых, орехов, семян, цельнозерновых круп, продуктов из сои. Я просматривал книги рецептов вегетарианской кухни, ходил по супермаркетам с экзотическими продуктами, чтобы разнообразить свое питание. А так как вырос я на Среднем Западе и в детстве ел мало овощей, для меня было невероятно интересно узнавать о японской морской растительной пище, или о том, как правильно печь кукурузные лепешки, или о нюансах приготовления тайского супа-карри.
Я строгий веган (хотя обычно избегаю этого определения: у многих оно ассоциируется с зашоренностью и самовлюбленной праведностью). Но ради веганских принципов я не буду голодать. Обычно у меня с собой всегда есть запас протеиновой муки, но как-то раз в Европе я ел сыр, потому что под рукой ничего больше не оказалось, а в Мексике – бобы, сваренные на бульоне из свиной шкуры. Однажды в Коста-Рике я решил заняться сноркелингом – понырять с трубкой. Я заранее поинтересовался, можно ли заказать тур с вегетарианским питанием, мне ответили, что это реально. На деле же оказалось, что в меню овощи действительно присутствовали, но только приготовленные внутри какой-то огромной рыбы. Я был голоден, на носу были соревнования, поэтому я съел и эти овощи. В совсем уж исключительных случаях я мог отойти от принципов веганской диеты. Но это всегда были ситуации, когда вопрос стоял о выживании, а не потому, что мне хотелось продуктов животного происхождения.
И даже на эти компромиссы мне пришлось идти гораздо позднее. Я не сталкивался с подобным выбором до тех пор, пока не стал действительно чемпионом в ультрабеге.
А сейчас я шнуровал кроссовки с шурупами в подошвах.
Я выскользнул за дверь в предрассветный полумрак. Меня звали горы, но пока и эта дорожка для снегоходов вполне подходила. Благо она была пустынной: для любителей гонок время было уже слишком поздним, а для обычных пользователей снегоходов, наверняка борющихся с похмельем, еще очень ранним. Я шагнул на дорогу и тут же почти по колено провалился в снег. Отлично. Чем сложнее, тем лучше. Это всегда срабатывало. Я наконец начинал это понимать. Все «почему» мира не приносили мне ни внутренней гармонии, ни однозначных ответов. Но то, что я задавался вопросами и что-то делал в процессе поиска ответов на них, стало внутренним источником силы. Я выдернул ногу из снега и продолжил свой ночной бег среди берез, держа путь прямо на лунный серп, зависший низко над горизонтом.
Оставив позади перевал Анджелес, я знал, что сдал важный экзамен. И знал, каким будет следующий. Не помню точно, как я узнал о забеге Western States: так дети, увлекающиеся бейсболом, всегда все знают о Бейбе Руте, а юные скалолазы – об Эвересте.
Люди говорили о том, насколько сложен этот забег, как он ломает тела и души. Готовясь к нему, я хотел тренироваться в самых сложных условиях, какие только мог себе представить. Поэтому и возвратился в Миннесоту зимой. Поэтому бежал по колено в снегу, хотя мыслями был в Северной Калифорнии.
К моменту, как я решил выиграть этот забег, Western States 100 был, наверное, уже самым известным сверхмарафоном в мире. В 1980-е годы телекомпания ABC дважды выпускала специальные выпуски программы «Великий мир спорта», посвященные этому забегу. Я знал, что на нем 21 пункт поддержки, шесть медицинских палаток (для сверхмарафонов это необычно много, что объясняется особой сложностью маршрута). Бегуны, завершающие дистанцию менее чем за сутки, получают серебряную пряжку для ремня с надписью «100 миль в один день»; финишировавшие за время меньшее, чем 30 часов, – бронзовую пряжку. Победителям среди мужчин и женщин вручают бронзовые статуэтки ягуаров. Ежегодно в забеге принимали участие около 1500 добровольцев и 369 бегунов на длинные дистанции, за плечами которых хотя бы один забег на 50 миль, прошедшие через систему лотереи Western States.
С самого начала сложность забега служила поводом для гордости местных жителей. Только один раз состязание выиграл не калифорниец, и он был моим кумиром. В последнее десятилетие Северная Калифорния стала для бегунов на длительные дистанции своеобразной Меккой, а сам забег – катализатором жизни племени сверхмарафонцев. Легендарный Тим Твитмейер побеждал в Western States пять раз. Говорят, Тиму было совершенно все равно, кто шел первым или за ним: он знал маршрут как никто другой, это была «его» дистанция. Но в 1997 году один человек буквально вырвал у Тима победу. Подводник из штата Мэриленд по имени Майк Мортон в 1996-м сошел с дистанции, только укрепив «калифорнийское большинство» во мнении, что если ты не тренировался на маршруте Western States или не жил где-то поблизости, у тебя нет никаких шансов на успех. Когда Мортон на следующий год снова вышел на старт, людей, конечно, восхитило его мужество, но многие его просто жалели. А он взял и обогнал Тима Твитмейера на 1 час 33 минуты, установив рекорд трассы – 15 часов 40 минут.
Я хотел сделать то, что удалось сделать моряку. Я хотел доказать жителям Северной Калифорнии, всей элите сверхмарафонцев и самому себе, что достоин быть членом этого братства. Я понимал, что это трудно. Твитмейер вышел на старт еще раз, в 1998-м, и выиграл. Теперь, когда я знал, как высока награда за боль, я хотел еще большей боли. Я хотел использовать ее как инструмент для раскрытия самого себя, полного и абсолютного. Сто миль сложной трассы в борьбе с сильными соперниками гарантировали эту боль.
Western States берет свое начало в 1955 году. Тогда один местный бизнесмен Уэндэлл Роби за день проскакал на лошади 100 миль. И после этого заявил, что сделал это потому, «что мог это сделать». С тех пор наездники и наездницы стали собираться на скачки на Кубок Тевиса, названного в честь еще одного местного бизнесмена, Ллойда Тевиса. Все, кто мог преодолеть дистанцию верхом меньше чем за 24 часа, оставаясь в бодром состоянии, получали серебряные пряжки.
Однажды один удивительный джентльмен Горди Айнсли и его не столь удивительная лошадь полностью изменили ход событий в истории заезда, превратив его в состязание для бегунов. Айнсли, мануальный терапевт-хиропрактик, путешественник, плотник, мастер верховой езды, увлекавшийся рукопашным боем и наукой, был неплохим бегуном. У него были длинные волосы, борода и мощный мускулистый торс, скорее подходивший игроку в регби или американский футбол. Ему принадлежал титул лучшего бегуна в группе «тяжеловозов» – Clydesdale, людей с весом свыше 90 килограммов: он пробежал марафон за 2 часа 52 минуты.
Но больше всего Айнсли были по душе скачки на Кубок Тевиса. Он уже получил свои пряжки в 1971 и 1972-м. В том же году он подарил свою верную лошадь любимой женщине. Но вскоре дама от него ушла, прихватив с собой и лошадь. В 1973 году Айнсли снова вышел на старт. Примерно в районе тридцатой мили, на так называемой Лужайке Робинсона, его новая лошадь захромала. С дистанции ему пришлось сойти. А на следующий год Айнсли, чтобы поберечь лошадь, решил сам пробежать дистанцию.
Это был на редкость жаркий день, по ходу скачек даже пала одна лошадь. Айнсли появился на финише через 23 часа 42 минуты и получил свою очередную пряжку. Медицинскую помощь ему оказывал, понятное дело, врач-ветеринар.
Еще один человек попытался пробежать дистанцию в 1975-м, но сошел на 97-й миле. В 1976 году длинноволосый бегун Кен Ширк финишировал через 24 часа 29 минут. Наконец, в 1977 году был проведен забег Western States Endurance Run, известный теперь как Western States 100. Четырнадцать бегунов бежали вместе с партнерами-наездниками (в тот год до финиша добрались трое). Еще через год организаторы решили разделить состязания для наездников и бегунов и перенесли Western States на более раннее время года, когда чуть прохладнее. С тех пор соревнования проводятся в последний выходной июля.
Забег стартует в долине Скво-Вэлли. Бегунам сначала надо подняться на высоту в две с половиной тысячи метров над уровнем моря к перевалу Эмигрантов (подъем на 800 метров на участке в 4,5 мили). Впрочем, весь оставшийся маршрут – это набор высоты в 5 километров и снижение на 7 километров. Участники бегут по тропам, по которым когда-то ходили индейцы пайюты, шошоны и уашо, жившие в этих местах и занимавшиеся собирательством всего, что могла дать эта каменистая земля: орехов, ягод, насекомых, ящериц, кореньев; охотившихся при помощи ловушек на зайцев, белок, изредка на горных антилоп. Индейцев не стало, их сгубили оспа, пули и прочие побочные продукты новой западной цивилизации. На смену аборигенам пришли первые поселенцы и золотоискатели. Неподалеку от маршрута забега есть перевал Доннера, названный в честь одной из групп первопроходцев, которые тоже двигались на Запад, но не завершили свой «забег»: зимой 1846–1847 гг. их постигла гораздо более мрачная участь, чем отсутствие серебряных пряжек на ремнях.
Луна поднялась выше. Бледное, размытое серое небо обещало такой же тусклый серый зимний день. Я продолжал бежать мимо берез, вдоль пустынных голых полей. Ноги увязали в снегу. Я выдергивал их, размахивал руками, снова проваливался и снова выбирался из снега. Окрестный лес сковывала бескрайняя тишина, нарушаемая лишь звуком моих шагов и тяжелым ритмичным дыханием. В то утро мне нужно было пробежать 1 час 15 минут – 10 миль со скоростью 7 минут 30 секунд на милю. И на следующее утро предстояли 10 миль, и через день тоже. В выходные же я бегал по 25 миль.
Некоторые знакомые, которые знали, сколько я тренируюсь и чем питаюсь, говорили, что я просто сумасшедший. Отец, весивший под 130 килограммов, настаивал: «Если ты бегаешь на длинные дистанции, ты должен есть мясо». Когда же я ответил, что ему самому не мешает начать следить за собственным здоровьем и есть больше овощей, он заметил: «Погоди, вот будет тебе сорок, посмотрим, как ты будешь выглядеть и как себя чувствовать». Дедушка Эд, отец моей мамы, сказал, что «прожить на одних фруктах и орехах» невозможно и мне к пятому десятку потребуются новые колени.
Но я никогда не чувствовал себя лучше, чем сейчас. У меня всегда была отличная выносливость, но сейчас все боли, какие я когда-либо чувствовал после длительных забегов, совершенно исчезли. Отдых между пробежками стал занимать значительно меньше времени. Я чувствовал себя легче и сильнее. Я чувствовал себя так, как не чувствовал в юности.
Я вернулся домой, бледный день стал еще бледнее, сквозь сумрачную дымку едва пробивалось солнце, даже не обещая дня. Машины откашливались влажными кольцами дыма. Пора принять душ, влезть в свежую одежду. И начинать нормальный день.
Мышцы корпуса
Ноги могут помочь в движении, но наибольшая сила заключается в мышцах живота и спины. Для мышц спины хороши тяги на тренажере и работа на тренажере, имитирующем греблю. Если вы занимаетесь йогой, сконцентрируйтесь на асанах для гибкости спины, например на позах «саранчи», «моста» и «лодки».
Для пресса делайте упражнения, которые помогут стабилизировать тазобедренный сустав во время бега. Упражнение «планка» – самый лучший и наиболее эффективный способ усилить мышцы пресса. Для упражнения «прямая планка» ложитесь на коврик лицом вниз, затем согните руки в локтях на 90 градусов и перейдите в упор лежа на локтях, опираясь на пальцы ног так, чтобы тело составило прямую линию от макушки до пяток. В «боковой планке» делайте то же самое, опираясь на один локоть и на пальцы одной ноги. Эти простые упражнения можно усложнить, добавив движения ног, рук или расположив ноги или руки на диске или воздушной подушке.
Впрочем, для бегунов полезны любые асаны, укрепляющие мышцы корпуса. Точно так же полезен пилатес. Все это повышает эффективность бега.
Блинчики из восьми круп с клубникой
Впервые я испек такие блинчики после двадцатимильной зимней пробежки в Миннесоте и открыл для себя две вещи: первое – пышное сладкое тесто можно приготовить без добавления яиц и молока, и второе – в мире бесконечно много видов круп, названий которых я даже ни разу не слышал. Цельнозерновые крупы можно купить в специализированных супермаркетах, ориентирующихся на здоровое питание. А имея мощный высокоскоростной блендер, вы можете самостоятельно молоть свежую цельнозерновую муку, как это делаю, например, я.
Смешайте вместе несколько круп в любой комбинации, чтобы в результате получилось две чашки муки. Добавьте смолотые семена льна или чиа, они заменят яйца. Блинчики не только получаются вкусными, они содержат много углеводов и аминокислот. Это прекрасное блюдо, чтобы подкрепиться перед продолжительной утренней пробежкой или после занятий; иногда я беру такие блинчики прямо на тренировки.
Ингредиенты:
¼ чашки просеянной белой муки
¼ чашки гречневой муки
¼ чашки цельнозерновой пшеничной муки
¼ чашки овсяной муки
¼ чашки молотой пшенной крупы
¼ чашки ржаной муки
¼ чашки молотой перловой крупы
¼ чашки кукурузной муки
¼ чашки молотых семян льна или чиа
2 ч. л. разрыхлителя
½ ч. л. соли
2 чашки веганского молока (например, см. )
3 ст. л. оливкового масла
2 ст. л. нектара агавы или кленового сиропа (можно заменить другими фруктозными сиропами)
1 ч. л. ванильного экстракта
1½ чашки мелко нашинкованной мороженой или свежей клубники
1 ч. л. кокосового масла
Для подачи блинов – кленовый или фруктовый соус, по вкусу
Смешайте в большой миске все виды муки и молотых семян, добавьте разрыхлитель, соль. Влейте веганское молоко, оливковое масло, нектар агавы или кленовый сироп, ванильный экстракт. Хорошо перемешайте. Вмешайте в готовое тесто нашинкованную клубнику.
Смажьте сковороду кокосовым маслом, как следует прокалите на среднем огне в течение 3–5 минут или до тех пор, пока капля воды, вылитая на разогретую сковороду, не начнет быстро испаряться.
Распределите равномерно по сковороде ½ или ¾ чашки теста. Поджаривайте до получения золотистой корочки снизу и появления небольших пузырьков на поверхности, переверните блинчик и прожарьте его с другой стороны. Так же выпекайте остальные блинчики. Подавайте с кленовым сиропом или фруктовым соусом, по вкусу.
Получается 10–12 блинов диаметром сантиметров 15.
