— Центральный, говорит 4-01. Мы в патрульной зоне 871, нуждаемся в 10–28. Автомобиль «Меркури-Капри» коричневого цвета, зарегистрирован в Орегоне. Регистрационный номер «Венди 81». «Виски-ель-ноябрь-дельта-индеец 8–1».

— Понял вас, 4-01, сделаем.

Код «10–28» означал, согласно принятой в полиции Портленда системе сообщений, необходимость «пробить» машину по номеру.

Бролен припарковал «Мустанг» рядом, и они с Салиндро вышли.

— Какие шансы, что это та машина? — спросил Бролен, обходя вокруг автомобиля.

— Не знаю, сколько «Меркури-Капри» в Портленде? Десять? Сорок? Я не слишком силен во всех этих процентах и вероятностях.

— Ладно, пока ничего не трогаем. Возможно, эта тачка принадлежит какому-нибудь бедному студенту, который подаст на нас жалобу за то, что мы потрогали ручку дверцы его автомобиля. Подождем ответа Центрального.

— А что они тебе скажут? — озабоченно спросил Салиндро. — Вдруг это тачка мэра?

Бролен указал на свой мобильник.

— Как только я узнаю, кому она принадлежит, я позвоню владельцу. Если он ответит, что все в порядке и никто из его семьи не пропал, значит, отбой.

— А Крейг? Он бы мог приехать сюда вместе со своей кодлой дознавателей. По крайней мере он скажет нам, те ли это шины, что оставили отпечатки на месте преступления, или нет.

— Ларри, мы же не можем заставить Крейга и его команду перемещаться между всеми «Меркури-Капри», которые обнаружим.

— Вот дерьмо, это же его работа!

Бролен собирался ответить, когда в автомобиле затрещала рация:

— 4-01, говорит Центральный. Слышите меня?

Салиндро схватил микрофон.

— Хорошо слышим.

— Мы только что «пробили» владельца машины. Это Элизабет Стингер, 36 лет, живет на Фримонт-драйв, в восточном округе.

— Тридцать шесть лет, — повторил Бролен. — Это соответствует возрасту жертвы.

— Но что еще важнее, — сообщил равнодушный голос диспетчера из Центрального, — Элизабет Стингер с сегодняшнего утра значится в списках без вести пропавших.

Бролен вздрогнул. Когда знакомые или члены семьи заявляют о пропаже человека, обычная процедура предусматривает, что полиция начинает поиски лишь спустя сорок восемь часов с момента исчезновения человека; это делается для того, чтобы удостовериться, что речь не идет о недоразумении, и избежать ненужной суеты. Однако смерть второй жертвы наступила пятьдесят часов назад, то есть двумя днями ранее. Все в точности совпадало.

Им потребовалось всего лишь несколько минут, чтобы связаться с полицейским участком зоны 920 и узнать, что Элизабет Стингер исчезла поздно вечером во вторник. В 23 часа Эми Фрост, нянька дочери Элизабет, отчаявшись дозвониться до женщины, решила заявить о ее пропаже в полицию. Работодатель видел, как Элизабет уходила домой, но больше никто ничего о ней не знал. Она работала возле бульвара Колумбия, на севере города.

— Бульвар Колумбия? — удивился Бролен. — Это же охренительно далеко! Если предположить, что она исчезла на стоянке, выходя с работы, убийца должен был, чтобы добраться сюда, провезти ее через весь город.

Салиндро пожал плечами:

— Ты же у нас профайлер…

— Точно, и есть кое-что, что меня смущает. Она выходит с работы и торопится к няньке на восток, ее дом находится еще дальше от офиса ее компании, чем мы с тобой сейчас. Возможно, убийца перехватил ее по дороге домой. И привез именно сюда.

— Вероятно, ему просто нравится этот уголок.

— Он заранее подготовил свое нападение. Именно поэтому он взял машину жертвы: если уж придется ехать через город, лучше не оставлять никаких следов и забыть про свой личный автотранспорт. И все же меня заботит, почему он выбрал свою жертву так далеко отсюда? Разве что…

Бролен замолчал, погрузившись в собственные размышления.

— Если только речь не идет о конченом психе, который, подобно большинству «серийников», обычно бесцельно бродит где попало и убивает первую встречную женщину, соответствующую его вкусу. Не находишь? — спросил Салиндро.

— Нет. Он уже доказал нам, что не всегда уверен в себе, однако не так глуп, к тому же Ворон наверняка следит за ним. И если он рискнул пересечь весь город, хотя обычно проявляет крайнюю осторожность, значит, у него не было выбора. А почему?

За их спиной прошла женщина с двумя детьми; мальчики разглядывали полицейских, пытаясь понять, что случилось. Их мать остановила взгляд на униформе Салиндро и машине, заинтересовавшей копов, и, вероятно, решила, что на заднем ее сиденье находится нечто ужасное. Заслонив головы детей большим конвертом с рентгеновскими снимками, она заставила их ускорить шаг.

— Почему убийца рискнул пересечь весь город вместе с жертвой? — настаивал Бролен. — Если ему нравится это место, надо было выбрать себе женщину поближе, среди студенток кампуса или медсестер. Почему он забрался так далеко?

Бролен щелкнул пальцами в знак победы.

И тут же лицо Салиндро озарилось, словно Господь коснулся его Своей десницей:

— Потому что именно эту женщину он собирался похитить.

— Верно, — ответил Бролен. — Он не только заранее готовит место, где собирается совершить убийство, но и выбирает жертву. Он убивает не случайных людей. Надо понять, что связывает первую и вторую жертвы, найти общие места Наверняка что-то есть.

— И так же не случайно, что место преступления оказалось очень далеко отсюда, — предположил Салиндро. — Быть может, он выбрал его, чтобы таким образом передать нам какое-нибудь очередное послание.

Бролен кивнул.

— Вспомни первое письмо, стихи из «Божественной комедии»: «Я очутился в сумрачном лесу», и вот он оставляет свою первую жертву в чаще леса. Второе письмо говорит нам о первом круге ада, и в этот раз он бросает жертву возле входа в канализацию. А что может символизировать преисподнюю лучше, чем черная, зловонная клоака?

— Если он собирается действовать дальше, ему придется тащить туда, под землю, все тела.

У Бролена вдруг потемнело в глазах.

— Работодатель сказал, что Элизабет вышла из здания в 18:15, так?

Салиндро кивнул.

— А мы предполагаем, что она умерла в районе полуночи? Ларри, убийца совершенно точно похитил ее сразу после окончания рабочего дня, иначе она бы успела встретиться с нянькой. То есть она оставалась наедине с преступником несколько часов…

Бролен представил себе эту ужасную картину. Пытки, изощренное насилие. Он вспомнил серийного убийцу Джона Уэйна Гейси, переодевавшегося клоуном и похищавшего детишек. Он пытал их, насиловал и душил, но не до конца — приводил в чувство и начинал все сначала. В итоге тридцать три похищения, закончившихся гибелью жертв. А что было с Элизабет Стингер? На какую голгофу пришлось подняться ей за эти несколько часов?

— Надо схватить его, Ларри, и быстро.

— А как мы это сделаем? Пока мы будем показывать фотографию жертвы всем торговцам с бульвара Колумбия и доберемся до ее дома, он успеет убить половину города, а мы все еще ничего не будем о нем знать. Случится чудо, если кто-нибудь вспомнит коричневый «Меркури-Капри» с мужчиной за рулем. Такой хитрый парень, как он, наверняка не оставил в машине никаких следов, готов поспорить!

Бролен внимательно осмотрел автомобиль.

— Зато у нас есть одно долбаное преимущество перед убийцей, — произнес он так тихо, что Салиндро подумал, что инспектор говорит сам с собой. — Он наверняка не думал, что мы найдем машину так быстро.

— И?

— У нас есть всего несколько часов. Даже если он не ожидает, что нам удастся это сделать… — Бролен окинул взглядом стоянку и добавил: — Этим-то я и могу воспользоваться, чтобы его поймать.