10. Шпана
Едва выйдя на улицу, я услышал несколько автоматных очередей, причём долетавших из Центра.
«Там же Лика!» – подумал я.
Но тут же успокоил себя: в Центре гарнизон, солдаты, охрана, дежурные маги. Опять раздалось несколько выстрелов. Я уже собирался бежать на звук выстрелов, как засёк взглядом движение слева. На противоположной стороне улицы, у магазина с разбитыми ставнями, суетилось несколько человек.
«Ё-моё, что за ночь?» – подумал я и двинулся к ним.
Чуть приблизившись, я прокачал ситуацию. Шпана дербанит магазин. Семь человек, все в коричневых куртках, шастают туда-обратно с коробками через разбитые ставни. Причём магазин, судя по всему, разбила тоже именно эта шпана, не падальщик. Интер-ресно…
– Эй, парни, хорош! – крикнул я.
Шпана насторожилась и замерла. Все семеро, четверо более-менее взрослых и трое – совсем писюнва, лет по двенадцать, двинулись ко мне, точнее взяли в оборот. Двое самых рослых начали обходить справа и слева. Один щекастый, в капюшоне и с битой, второй тощий, костлявый, в тонкой шапке, то ли с кистенем, то ли с простой цепью, намотанной на кулак.
А в центре стоял лидер, я его сразу засёк – по походке, по взгляду. На вид лет шестнадцать, смуглый, со сломанным носом, куртка сбоку топорщится. Ствол, похоже. Плохо, что сразу этого не просёк, прокололся. Справа от вожака стоял совсем мелкий парень, чем-то на него похожий, тоже смуглый, брат, что ли?
– Чё, мужик, повы***ваться захотел? – спросил главарь.
Писюнва ко мне на «пробивку» подходить не стала.
Где-то вдалеке раздались выстрелы – уже не автоматные очереди, а настоящая перестрелка. Шпана на неё не обращала внимания, вконец оборзели.
«Твою мать. В Городе хрен знает что происходит, мне нужно туда, где стреляют, а я тут время теряю на эту шпану, молокососы, убивать неохота. Ладно, посмотрим как пойдет», – пронеслось в голове.
– Чё молчишь? – опять спросил главарь. – Зассал?
Щекастый с битой встал справа, тощий – слева, между мной и магазином.
– Да ладно, пацаны, вы чё? – пролепетал я и сделал вид, что пошёл на попятную. Поднял руки, сделал полшага назад. Парни по бокам напряглись.
– Чё вы, пацаны, я всё понял, – повторил я, добавив в голос жалостливые нотки.
И, резко выбросив влево локоть, сломал нос тощему, а свободной рукой сорвал с него шапку. Одновременно с разворота ударил главаря в пах, а сорванная шапка полетела в лицо щекастому. Бита впустую пролетела над моим плечом, парня развернуло, и я от души влепил ему ногой в печень. Щекастый выпал из реальности.
А мелкий бандит и остальная писюнва уже удирали от меня в другую сторону. Хорошая реакция, ничего не скажешь. Я поднял с земли биту и запустил её в мелкого брата главаря. Палка приземлилась хорошо, прямо в затылок.
Из всей шайки не удрал и не потерял сознания только вожак, он лежал на боку и скулил, одной рукой держась за промежность, а другой пытаясь достать из куртки оружие.
– Ну ты сам виноват, парень, – сказал я.
И вынув из кобуры «стечкин», я с чистой совестью выстрелил ему в голову.
Как только я спрятал пистолет в кобуру, опять застрекотали автоматные очереди, вдобавок к ним присоединился стук двух пулемётов.
«Плохо дело, надо бежать», – решил я, и тут из-за угла соседнего дома вышли двое милицейских в мышастой форме нового фасона.
– Кто стрелял?
– Вы что, издеваетесь? – пришлось крикнуть мне в ответ. В столицы Колонии палят из пулемётов, а эти дебилы ко мне пристали. – Я стрелял.
Милицейские быстро подбежали ко мне.
– Лейтенант разведбатальона Виктор Ахромеев, – представился я. – Шпана пыталась магазин ограбить. Я их успокоил, одного навсегда. Блин, мужики, что в городе происходит?
Удостоверение я доставать пока не стал, а то ещё пальнут с перепугу.
Двое милицейских переглянулись друг с другом весьма характерно. Тут я насторожился.
– Сержант Барулин, удостоверение, пожалуйста, – попросил один из них.
Милицейские встали по бокам, но не как шпана, а грамотно – ни дать ни взять конвой.
– Сейчас, – ответил я и полез во внутренний карман за документами. – Только и ваши можно увидеть?
– Ну разумеется, – сказал Барулин и тоже полез за пазуху.
Я сделал вид, что копаюсь во внутреннем кармане, но не выпускал из поля зрения сержанта, тот тоже рылся у себя под мышастой курткой и косился на меня. Пауза затягивалась. Второй милицейский подошёл ко мне совсем близко, и я поймал знак глазами, который подал ему напарник.
Есть такое упражнение: правая нога сгибается, левая рука поднимается и тоже сгибается в локте, а правая рука опускается и совершает хватательное движение. Его-то я и выполнил.
Первый милиционер взлетел вверх с переломанной челюстью, второй, представившийся сержантом Барулиным, согнулся и завыл тонким голосом.
«Стечкин» снова был у меня в руке. Я успокоил Барулина парой оплеух, тот плюхнулся на асфальт.
– Ты чё, мужик, охерел? – простонал сержант.
И получил берцом по рёбрам, не сильно, но опрокинулся на спину. Я быстро его обыскал, нашёл внутри кошелёк почти без денег, револьвер и липовое удостоверение на имя сержанта Барулина.
– Отвечаем быстро, чётко: кто, откуда, зачем?
– Ты чё несёшь? – простонал «сержант», держась за пах.
Невежливо отвечать вопросом на вопрос, тем более в такой ситуации. «Сержант» это понял, когда я врезал ему пяткой по щиколотке.
– Слушай, тварь, – прохрипел я, тыкая ему пистолетом в лицо, – мне возиться с тобой некогда, я сейчас тебя грохну, и всё.
– Ннне надо. Я всё скажу. Я из ДОАРа, – промямлил сержант.
И получил ещё одну оплеуху.
– Какого на хрен ДОАРа?!
– Добровольческой освободительной армии рабочих, – вымолвил «сержант», – я там состою. То есть не в армии, а в партии рабочего профсоюза.
«Ну ни хрена себе?» – подумал я, а вслух сказал:
– Как ты в армию попал, усос?
– Я был разнорабочим на артзаводе. Два месяца назад мне предложили вступить в партию. А неделю назад куратор сказал, что есть дело. Специально для меня и Лоханкина. И велел прийти в штаб.
– Где штаб?
– У Северных Развалин.
– Кто куратор?
– Алёхин Дмитрий Сергеевич, он у нас в партии занимался связями с общественностью. Неделю назад он передал мне удостоверение, объяснил, как себя вести, чтобы на милицейского походить. А сегодня вечером вызвал в штаб, выдал форму. Велел ходить по городу, стараться задерживать офицеров.
– Хватит, – оборвал я «сержанта». – Шпана ваша?
– Ненне знаю. Ничего об этом не слышал.
– Эт ты, юродивый, жаль, некогда с тобой возиться, – вздохнул я.
– Не понял, вы о чём? – последнее, что спросил «сержант».
Два выстрела и два новых трупа на асфальте. Я обыскал второго липового сержанта, у него оказался ИМ и тощий кошелёк, у главаря шпаны под коричневой курткой тоже обнаружился револьвер. Какая-то ночь револьверов. Пока я обыскивал трупы, пришёл в себя щекастый сопляк из шайки грабителей, посмотрел на меня мутными от ужаса глазами. Но я сегодня добрый, да и просто патроны тратить неохота.
– Вали! – приказал я.
Щекастый поднялся и пулей полетел по улице. Жить всем хочется.
А я, спрятав стволы за мусорный бачок (оружие так себе, но потом продать можно будет), побежал в другую сторону, туда, откуда слышались выстрелы.
