Книга: Отличительный признак
Назад: Глава 15 «Туда»
Дальше: Глава 17 Задачка Сенны

Глава 16
Излишняя доверчивость

Когда Сугар вышла, все трое какое-то время сидели молча.
– Я что-то не понял, – начал Ерик.
– Что непонятного – местных синтетов генерили какие-то бездари и немного… как бы сказать, оплошали, – Индра встал и прошёлся по ячейке. В просвет между тряпками, висевшими над входом, была видна фигура головастого, который сидел по-турецки у порога и что-то напевал без слов. – Сторожат…
– Я думал, универсалы рождаются без способностей… – проговорил Ким.
– Ну так и рождаются, – отозвался Индра. – К чему, по-твоему, можно приспособить вот та кую вот «ошибочку», которая только и может, что «туда»? Интересно, зачем им вообще рождаться позволяют, из какого такого человеколюбия? Такую голову, как ему вылепили, у эмбриона только слепой не заметит…
Индра покачал головой и отошёл от занавеси:
– Лично мне уродцев за последние дни достаточно. Пошли отсюда, надо выбираться наверх.
– Ерику нужно лежать, – напомнил Ким.
– Пусть лежит, – пожал плечами Индра. – Ты ему ногу обцеловывать будешь, что ли? Идём, Город без тебя вот-вот развалится.
– Я не пойду, – Ким твёрдо посмотрел на Индру– А ты проваливай, если торопишься.
Индра демонстративно зевнул и потянулся.
– Не волнуешься – нет? А здесь сети нет, между прочим. Никакой связи. У них контакты в голове перемкнёт – мало ли, складская еда приелась – они возьмут и глотки нам перережут, – дружелюбно улыбнувшись, он подошёл ко входу и отдёрнул полог– Пойду прогуляюсь.
Ерик проводил его хмурым взглядом.
– Ты это, если хочешь… – хмуро начал он.
– Да заткнись ты, – отмахнулся Ким.
Часом позже, после возвращения Индры, он тоже решил пройтись по деревне. Второе впечатление от неё было куда хуже первого: лачуги казались ещё более жалкими, а местные жители – отталкивающими. Опасными они не выглядели, но и радушными тоже. Похоже, головастый был приятным исключением.
Среди универсалов попадались настоящие уроды – с выпученными глазами, противно-безволосые или непропорционально сложенные. Были и вполне нормальные на вид, сидящие носом к стене с открытыми глазами, были дёргающиеся от тика или неразборчиво мычащие… При взгляде на них Кима ещё хуже передёргивало от смеси отвращения и жалости.
Вечером им принесли ещё консервов; Ким так и не догадался, из чего они, и был не уверен, что хочет это знать. Запах, которым по-прежнему нет-нет да тянуло откуда-то, отбивал всякую охоту выяснять, как тут решают вопрос с мытьём и утилизацией отходов. Головастый универсал приволок им стопку одеял, на которых можно было вполне сносно устроиться, хотя у Кима уже ломило всё тело от сна урывками на лавках, контейнерах или жёстком полу.
Он ворочался и так и этак и в конце концов погрузился в беспокойный и беспорядочный сон, посреди которого вдруг распахнул глаза и увидел Сугар в полумраке лачуги. Женщина стояла, скрестив руки на груди, у кровати Ерика и задумчиво рассматривала его. На ее лицо падала тусклая полоска света из окна лачуги, и Киму почудилось, что её губы беззвучно шевелятся. Затем она повернулась к Индре и немного наклонилась, чтобы получше рассмотреть теперь и его.
Наверное, надо было встревожиться, но усталость брала своё: Ким следил за призрачной спиной синтетки в каком-то вялом трансе. Постояв пару минут над Индрой, женщина распрямилась и бесшумно двинулась к нему. Ким толком не видел её, но ему показалось, что он слышит её голос, прозвучавший неожиданно близко. Голос был тихим, но чётким, словно доносился изнутри его головы, но язык был как будто чужой: Ким уловил что-то вроде «трион» и потом ещё что-то неразборчивое, а потом, кажется, моргнул… И ещё раз… И ещё…
Наутро его разбудил Ерик: дикарь босиком скакал по ячейке на одной ноге, той самой, которая так жутко выглядела вчера.
– С ума сойти! – Он плюхнулся на кровать и пошевелил пальцами. – Зажило!
– Чудненько, – откликнулся из своего угла Индра. – Теперь, я надеюсь, мы можем идти дальше?
– Надо поесть, – категорично заявил Ерик, а Ким добавил: – И поблагодарить неплохо бы.
Он отнюдь не был уверен в том, что ночной визит синтетки и странный голос ему не приснились, и решил об этом не упоминать.
– О, Вселенная! – простонал Индра, накрываясь одеялом с головой. – Когда наблагодаритесь – разбудите.
Ерик остался дожидаться завтрака, а Ким пошёл искать Сугар. Он несколько раз спрашивал о ней, но выяснять что-то у универсалов было той ещё задачкой. Ким намотал несколько кругов по трущобам и только по чистой случайности наткнулся на Сугар в самом неожиданном месте – на всё той же центральной площади, где она сидела с шитьём в руках.
Ким смотрел на неё, гадая, видел ли он её этой ночью, и если видел, то видела ли она, что он её видел.
– Мы уходим. Спасибо за всё.
Не поднимая глаз от бурой тряпки, Сугар кивнула на ящик напротив, и Ким, поколебавшись, сел.
– Говорят, пришла болезнь. Это правда? – спросила она, продолжая шить.
Ким изумился было, а потом вспомнил, что здесь нет сети и, значит, новостей тоже нет.
– Да.
– Возмездие, – заметила Сугар. – Вы заслужили.
– Лихорадку и голод? – Ким подался вперёд. – Там мои друзья, там дети. Чем они это заслужили?
– А-а… Лихорадка и голод, да… – Сугар подняла глаза и уставилась в пространство поверх его голо вы. – Колотится сердце, щёки горят, и нечем дышать. Потом – ломота, уже нет сил пошевелиться. И про сто жарко…
Ким опешил:
– Откуда вы?..
Сугар вышла из транса и холодно посмотрела на него:
– Мне было десять. Я заслужила?
Ким вцепился руками в край ящика, так что побелели костяшки. Он смотрел на Сугар во все глаза, изо всех сил борясь с желанием «почитать» её.
– Вы этим болели, – медленно произнёс он. – Значит, есть лекарство?
– Нет, – резко ответила Сугар, наклонила голову и молча продолжила работу.
Ким начал злиться:
– Вы не понимаете?! Они умирают!
– Я не умерла, – возразила Сугар.
– Так расскажите! – Было очень важно, чтобы Сугар захотела ему помочь, и Ким изо всех сил сдерживал себя. – Пожалуйста.
– Лекарства нет, потому что нет болезни. Есть гордыня и жестокость, – Сугар положила шитьё на колени и прикрыла глаза. – Еды не всегда было до статочно. Потом они нашли способ получить больше, но он был опасен. Рабочие дышали ядом и уходили слишком быстро. И тогда они решили увечить своих братьев, делать их сонными, вялыми, слабыми, что бы яд действовал медленнее, – Сугар говорила монотонно, как будто читала на память древнюю легенду с плохим концом. – Но, пока дети растут, мир меняется. Медленные, неповоротливые больше не нужны. А они есть. Нужно сделать их быстрее, сильнее, нормальнее. И они нашли способ. И проверили его, не только на медленных – на всяких. Вот почему я узнала лихорадку, узнала голод…
Голос женщины умолк. Пальцы машинально поглаживали край ткани.
Ким пытался осмыслить услышанное. Рабочие дышали ядом… Это наверняка про химическое производство. Значит, раньше тех синтетов генерили с замедленным метаболизмом, чтобы они не так сильно травились, а к тому времени, как дети выросли, это уже не требовалось. Синтеты оказались непригодны к работе, и чтобы ускорить их обмен веществ…
– Как вам это давали? – тихо спросил Ким.
– Кололи иглами. Добавляли в воду. Мне оставалось совсем недолго, я уже не узнавала их, и тогда они перестали.
– И всё вернулось обратно?
– Для меня – да. Кто-то ушёл слишком далеко. Кто-то вернулся, но не до конца. Стал бесполезным.
Ким понял:
– Те, кто вернулись не до конца, они сейчас здесь? Сугар кивнула и опять принялась класть стежки.
– Но почему никто об этом не знает? – спросил Ким.
– Давние дела. Кто делал, забыли. Помнят те, кто остался, кто до сих пор вынужден ускорять себя.
Синтеты, подумал Ким. Синтеты точно помнят, но они не из болтливых. И ещё те, кто это придумал, конечно. А остальным заблокировали память, как отцу Мака.
Непонятно только, почему то же самое происходит сейчас, спустя десятки лет. И ещё непонятно, кто в это поверит.
– Вы должны пойти с нами и рассказать об этом, – Ким просительно посмотрел на Сугар, но она непреклонно сжала губы:
– Я больше не поднимаюсь наверх.
– Даже ради чьей-то жизни?!
– Жизни – здесь. О тех, наверху, есть кому позаботиться, – решение Сугар было окончательным, Ким видел по её лицу. Да и кто поверит полоумной, невесть откуда взявшейся, с дурацкой манерой разговаривать, да ещё с бодрящими откровениями про порок и возмездие?
Никто, кроме него, потому что Ким знал наверняка – Сугар говорила правду.
– Как оно называлось? – спросил он в последней надежде найти хоть какие-то доказательства. – То вещество, что вам кололи?
– Мне было десять, – повторила Сугар. – Спроси у тех, кто колол.
Она вытащила иголку из шитья и нацелила её вдаль, обозначив направление:
– Идите туда, от восьмого до десятого по колее. Из десятого подниметесь. И… – Здесь голос Сугар впер вые стал не таким жёстким, в нём даже появилось что– то просительное: – Не приводи их сюда. Не говори об этом месте. Пусть несчастных оставят в покое.
Посмотрев на её жёсткое иссушенное лицо – старостью или чем-то другим, – Ким вспомнил безгласных уродцев на улицах и кивнул.
Ерик приберёг для него банку сомнительных консервов, и Ким, наскоро её опустошая, передал то, что сказала Сугар насчёт дороги.
– По колее?.. – переспросил Индра, разглядывая свою карту– А, вижу: там участок монорельса. Ну вперёд.
Пока они шли по деревне, Ким старался не смотреть на несчастных универсалов и не гадать, что именно пошло не так с каждым из них. У двери им встретился головастый, который благостно улыбнулся и спросил:
– Туда?
– Туда, туда, – ответил Ким.
Головастый неожиданно протянул руку, и Ким с серьёзным видом её потряс. Индра закатил глаза.
Коридоры по эту сторону деревни выглядели ничуть не лучше, чем по ту, но Ким почти не обращал на это внимания. Хотя Ерик, который был в прекрасном настроении от того, что шёл своими ногами, не уставал замечать грязь, вонь и общую неблагоустроенность.
– Понятно, что о них никто не знает, – заявил он, пролезая в очередной проём с висящей на одной петле дверью. – Кто в своём уме сюда сунется?
– Конечно, знают, – возразил Индра. – Как минимум, анализаторы должны быть в курсе.
– Ну и почему они их отсюда не выпрут, твои анализаторы? – поинтересовался Ерик. – Они там запасы точат, между прочим.
Индра вздохнул:
– Ты голову включать никогда не пробовал, нет? Если держать этих бесполезных в Городе и всё равно кормить, то какая разница, запасами здесь или едой в столовой? А консервам этим сто лет, их всё равно куда-то девать надо.
– А может, их не трогают, потому что чувствуют вину перед ними, – негромко заметил Ким.
Индра помолчал, оглядывая перекрёсток, за которым, очевидно, начинался следующий сектор, а потом отозвался:
– Вина – вещь бесполезная. Ты же у нас механик? Так вот, стопроцентного КПД не бывает. Всегда есть допустимые потери.
– Ставить на детях опыты, заражать их голодной лихорадкой – тоже допустимо? – с вызовом спросил Ким и мгновенно обозвал себя идиотом.
Индра остановился и медленно развернулся.
– Что? – Его глаза вперились в Кима. – О чём это ты?
Ким раздосадованно мотнул головой. Он, конечно, собирался рассказать обо всём Ерику, но никак не в присутствии Индры. Просто тот его здорово разозлил.
– Ладно, только давай по дороге. Нечего тут торчать.
Пока они шли по седьмому, Ким пересказывал услышанное от Сугар. Когда он закончил, историю некоторое время переваривали.
– То есть это не зараза, а навроде лекарства? – заговорил Ерик первым. – Для синтетов?
– Выходит, так, – ответил Ким. – Для тех, кого в ту пору генерили как химиков. Наверное, там настоящая душегубка была, если понадобилось программировать у них медленный метаболизм.
– Понадобилось, да не пригодилось? – переспросил Ерик.
– Думаю, нашли способ сделать производство не таким вредным. А медленные синтеты выросли… и оказались бесполезными.
– Ну не знаю, друг, – Ерик недоверчиво поднял бровь. – Ногу она мне, конечно, классно поправила, но… она же маленько того, по ней сразу видно.
– Когда температура тела поднимается слишком высоко, клетки мозга начинают повреждаться, – это за говорил Индра. – Так что, если это правда, она вполне может быть не маленько, а очень даже того.
– Ты ей веришь? – спросил Ким.
Индра шёл впереди, и выражения его лица не было видно, но ответил он очень серьёзным голосом:
– Если это правда, то дела ещё хуже, чем если бы это была эпидемия.
– Почему?
– А ты подумай. Опыты больше не нужны. И уж тем более над твоими механиками. Откуда это «лекарство» взялось сейчас?
– Ну откуда? – Ерик нетерпеливо повёл плечами.
– А у кого оно есть? Кто сам его принимает? Ерик нахмурился, а Ким возразил:
– Но зачем синтетам заражать самородков? Где смысл?
Индра обернулся к нему на ходу и слегка улыбнулся:
– Пойдём по второму кругу? Я уже говорил, зачем, повторять не собираюсь. А если верить этой Сугар, то у уродов ещё больше причин нас ненавидеть, чем я считал раньше.

 

В полном молчании они дошли до большой автоматической двери и оказались в очень знакомом слегка изогнутом коридоре.
– А вот и колея, – удовлетворённо произнёс Индра. – Теперь прямо по ней, и, если нигде не перекрыто, через час мы у лифта.
В этот момент из рюкзака Ерика раздалась негромкая приятная трель.
– Сеть есть! – обрадовался дикарь, нашаривая пластфон в кармане. Он глянул на экран и скорчил удивлённую гримасу: – Тут написано: сообщение для Кима.
– Давай, – Ким удивился не меньше Ерика. Ерик запустил сообщение, и, к огромному изумлению обоих, на экране появилось лицо Сенны.
– Ким, если вы ещё с Ериком, и если вы оба ещё на «минус три», немедленно уходите оттуда. Сейчас же, – можно было подумать, что псикодер чем-то обеспокоен. Он помедлил и, вопреки обыкновению, присовокупил явно избыточную информацию: – Там опасно. Возвращайтесь наверх.
Ерик с Кимом уставились друг на друга поверх пластфона.
– Откуда он знает? – шепнул Ерик.
Индра, который, естественно, всё слышал, быстро подошёл к ним.
– Выключай, живо! – резко приказал он.
– Ты что, думаешь…
– Я ничего не думаю! Раз синтеты могут блокировать свои двери, то один чёрт знает, что они ещё могут. И если так, то мы уже засветились, так что давайте в темпе.
Ерик с вызовом вздёрнул голову, но всё же закинул рюкзак на плечи и поспешил за Индрой.
– Почему он тебе сообщение послал? – подумал он вслух.
– Потому что знал, что у тебя хватит дурости не послушаться, – бросил Индра, не поворачивая головы.
Ерик свирепо задышал, а Ким колко поинтересовался:
– Ты что, вдруг стал доверять синтетам?
– Отсюда давно пора уматывать, – Индра не сбавлял шага. – И, чтобы это смекнуть, синтеты не нужны… Кстати, о них, – он внезапно понизил голос и замер, медленно поворачивая голову.
– Хорош уже, генерал, – Ерик бесцеремонно оттолкнул Индру и потопал вперёд. Но через секунду тоже застыл, а потом и Ким услышал какой-то звук.
– Впереди, – тихо проговорил Индра.
– Может, это не они, – предположил Ким.
– Там ближайший лифт, а я сто раз говорил, что синтеты не дураки. В сторону! – С этими словами Индра махнул к боковой двери.
Все трое бежали так быстро и так тихо, как могли. Индра с Ериком вовсю прислушивались, хотя в последнем смысла было немного: началась уже более цивилизованная часть «минус третьего», и везде стояли нормальные шумные автоматические двери.
– Ещё полчаса, – бросил Индра.
Из-за очередной двери вырвался такой шквальный грохот, что Ким торопливо зажал уши. Он видел, как шевелятся губы Ерика, и угадал по ним: «Что за…?!»
Индра попытался что-то сказать, плюнул и поднёс к лицу Кима пластфон. Над номером сектора было написано: «Переработка». Индра ткнул в значок лифта и махнул рукой, показывая, что им придётся пройти цех насквозь.
Это был не сектор, а локальный механический ад. Всё вокруг двигалось. Отовсюду несся чудовищный скрежет металла, который плющили огромные прессы, вой центрифуг, где что-то от чего-то отделялось, и гул гигантских термошкафов, в которых плавились пластики. Ерик вовсю вертел головой, ускоряя шаг, в конце концов они почти бежали. Ким искренне надеялся, что люди – синтеты, универсалы или кто бы то ни было ещё – здесь не работают.
Ерик остановился так резко, что Ким на него налетел. Он ничего не видел из-за спины дикаря и уже плоховато ориентировался из-за беспрерывного насилия над барабанными перепонками. Фигура Индры впереди метнулась куда-то влево, а перед Ериком вырос человек – неизвестно, чего он хотел, и узнать этого им не довелось: Ерик пружиной подскочил в воздух и ударил человека ногой в подбородок. Тот отлетел назад, падая на кого-то за своей спиной, но Ким не успел толком рассмотреть, что там случилось: дико оскалившийся Ерик развернулся, схватил его за руку и дёрнул вправо.
Они оказались между рядами злостно визжащих грануляторов. Ким бежал за другом, еле успевая глядеть по сторонам. Затем ещё один человек выскочил сбоку, это был синтет из химиков, Ким его узнал. Он не успел увернуться и получил удар в глаз, от которого на миг ослеп.
Инстинктивно Ким прижался спиной к чему-то железному, вибрирующему и, разлепив веки, поймал взгляд синтета. Тот замахнулся второй раз, и Ким, зная, как он будет бить, исхитрился поймать противника за предплечье и с силой дёрнуть на себя. Синтет не успел погасить инерцию собственного движения; он впечатался головой в острый угол дрожащей машины и рухнул на пол.
Ким оглянулся – но Ерика уже и след простыл.
Он кинулся туда, где, по его соображениям, должен был находиться выход. Голова гудела, Ким сходил с ума от шума. Было почти невозможно заметить кого-то среди всех этих движущихся штук.
Ким надеялся, что по пути ему попадётся кто-то из своих, но вышло иначе. Протиснувшись между двумя гигантскими измельчителями, он едва не обнялся с Готамом.
Ему повезло: Готам держал в руке парализатор, но стоял к нему спиной. С другой стороны, так Киму не было видно его глаз. Пока он судорожно вспоминал всё, чему учили Ли и Томин, Готам начал поворачиваться, и Ким, недолго думая, схватил одной рукой парализатор, а другой ткнул синтета лицом в железный корпус.
Толчок не был особенно сильным, но Готам был слишком хилый и болезненный. Он ударился об измельчитель всем телом, его ноги подкосились, он вслепую взмахнул свободной рукой в попытке удержаться… и угодил прямо в механизм.
Всё тонуло в лязге и рёве, но Ким в ужасе увидел, как Готам разевает рот в беззвучном крике и падает на колени. Он схватился правой рукой за предплечье другой, измятой и ободранной, – от её вида Киму стало плохо. Кровь хлестала ручьём.
Несколько секунд синтет в шоке смотрел на свою несчастную руку, потом его глаза закатились, и Готам повалился на пол.
От сознания того, что он наделал, Ким едва не осел рядом. Он яростно выругался, чтобы собраться, выпутался из лямок комбинезона и сорвал с себя футболку. Помогая зубами, он кое-как оторвал длинный рукав, опустился перед Готамом на колени и, преодолевая панику, натуго затянул руку выше локтя.
Крови сразу стало меньше, но она ещё текла, и синтет не приходил в себя. Ким понимал, что его в любую секунду могут увидеть другие – окровавленного, рядом с телом. Надо бежать. Он сделал пару шагов и бросил взгляд на синтета: обычно серое, теперь его лицо было цвета стали. А если в этом бардаке свои вообще его не отыщут?
Упав на четвереньки, Ким кое-как приподнял синтету голову и стал остервенело хлестать его по щекам – до тех пор, пока глаза Готама не открылись. Он с усилием пошевелил губами, но Киму было недосуг вслушиваться. Его схватят, как пить дать. И засунут в измельчитель целиком прямо здесь. Он идиот.
Ему удалось поднять Готама, придать ему более или менее вертикальное положение и закинуть его здоровую руку себе за шею. По сравнению с маленьким Ериком высокий синтет был старше и тяжелее. Ким напрягся, вызвал в памяти карту, которую мельком увидел на пластфоне Индры, и они поковыляли вперёд.
Готам еле перебирал ногами, и Ким заранее приготовился к тому, что он вот-вот наткнётся на преследователей и ничего не сможет с ними поделать. Ежесекундно ожидая, что синтеты выскочат из-за ближайшего дьявольского устройства, он дотащил Готама до выхода и выволок в коридор.
Когда за ними закрылась дверь, Ким едва не оглох вторично – от тишины. Коридор был пуст и тих. Куда подевались Индра и Ерик? Ким глянул вниз и увидел, как с руки, которую Готам держит на весу, падают тяжёлые капли, оставляя кружки на светлом пластике.
Ему надо было найти своих, и ему надо было дотащить синтета туда, где ему помогут. Ким не знал, что делать, но тут Готам слабо застонал, и Ким решился: они снова двинулись вперёд.
Готам болтался на нём безвольным мешком. Каждый раз перед очередной дверью приходилось подволакивать его к замку: мастер-ключ остался у Ерика, и слава Вселенной, что хотя бы правая рука синтета была в порядке. Наконец, стало ясно, что обоим нужна передышка. Ким увидел тупиковый коридор с маленькой дверью в конце, кое-как заволок туда Готама, и они оказались в небольшом хранилище, среди пустых и поломанных стеллажей.
Свалив Готама на пол, Ким опустился рядом и несколько минут просто дышал. Потом снова стянул футболку и отодрал от неё второй рукав. Готам сидел с закрытыми глазами, и Ким опять было замахнулся ладонью, но тот простонал:
– Не надо…
– Сейчас будет больно, – сказал Ким, стараясь, чтобы его голос не дрожал. – Готов?
Синтет кивнул, и Ким стал как можно плотнее заматывать искалеченную руку футболкой. Готам тихо выл, не разжимая губ. Оставшимся рукавом Ким привязал к плечу согнутое предплечье и подумал, что большего ему тут не сделать.
– Отдохнём несколько минут, – Ким сел и бес сильно вытянул ноги. – Потом пойдём к лифту. Нам надо наверх.
Готам отрицательно замотал головой, не открывая глаз.
– Тебе нужны биотехники, – терпеливо сказал Ким. Готам опять мотнул головой, и Ким догадался:
– Да прекрати ты! – Он раздражённо потёр испачканные ладони о штаны. – Придумаешь что-нибудь, соврёшь. Я не собираюсь им рассказывать о…
Ким замолчал. Вообще-то он ведь как раз собирается всем кое-что рассказать. Не упоминая синтетов в химическом секторе, сделать этого никак не получится.
– И какого чёрта вы всё это начали, а? – процедил Ким сквозь зубы. – Что теперь будет?
– Мы только хотим… жить… по-человечески… – простонал Готам слабым голосом.
Ким в ярости повернул к нему голову:
– Жить?! Вы людей морите! Целый сектор гибнет – может быть, кто-то уже…
Готам открыл глаза и посмотрел на Кима. В его взгляде, кроме боли, была странная сила.
– Синтеты непричастны, – выговорил он с трудом, но настойчиво. – Некоторые старики ещё принимают эпитахин. Они поняли… Но это не они дают его самородкам.
– А кто?! – Ким с вызовом уставился на Готама. Сейчас он был так зол, что готов был принять сторону Индры: он почти хотел увидеть по глазам синтета, что тот лжёт.
– Кто-то, кто хочет настроить вас против нас, – прохрипел Готам. – Кто знает о нашей цели.
– О какой цели?!
Готам обессиленно закрыл глаза и прислонился затылком к стене. Ким смотрел на его обескровленное лицо со смешанными чувствами.
– Эпитахин… – повторил он угрюмо. – Вы знали с самого начала. И ничего не сказали.
– Кто бы поверил? Нам бы не дали добиться своего… к чему мы стремимся… – Готам говорил неразборчиво. Его повязка понемногу намокала. Сколько крови может потерять синтет, прежде чем его придётся волоком тащить к лифту? Один Ким не справится.
В этот момент дверь с шумом раскрылась, и Ким судорожно дёрнулся. В хранилище ворвался Ерик – грязный, потный и готовый разнести пол-Города.
– Ким! – Дикарь подскочил к нему и опустился на одно колено. – Живой?! Куда тебя зацепило?
– Не меня, – от облегчения Киму хотелось рассмеяться. Он мотнул головой на Готама: – Его.
– О-о… – Ерик посмотрел на замотанную руку синтета и перевёл взгляд на друга. – Это ты его так?
– Случайно, – объяснил Ким. – Но дела неважные, надо его скорее поднимать.
– На кой его поднимать? – нахмурился Ерик. – Пусть свои латают!
– Нет… – Ким покачал головой. – Он кое-что знает, он нам нужен.
– Ладно, нужен – подымем, – Ерик бодро поправил лямки рюкзака. – Лифт недалеко, я там был.
– Что тогда ты тут…
– Ты дурак? – Ерик протянул Киму руку, помогая встать. – Тебя же искал! Прибежал, смотрю – кровища; ну, думаю, хана, точно тебя задело, так и дошёл досюда. За вами там след остался будь здоров. Столько вытекло, я уж думал – ты точно не жилец.
При этих словах Готам едва снова не потерял сознание, и Ким поспешил поднять его на ноги. Обхватив синтета с двух сторон, они кое-как выбрались из хранилища и поспешили туда, куда вёл Ерик.
– Что у вас там было? – спросил Ким, стараясь не спотыкаться.
– Да ничего особенного, так себе заварушка, – теперь Ерик открывал двери, и дело шло гораздо быстрее. – Ты исчез, я давай назад – тебя уже нет, только стукнутый какой-то валяется. Тут Индра вылез ещё с двумя, я ему немного помог, – Ерик вдруг стал серьёзнее. – У них стволы были, друг. Девы. А девы в Городе запрещены даже силовикам.
– Синтеты в вас стреляли? – ошеломленно выдавил Ким. – Как же вы…
– Да не, не стреляли – на испуг брали, – Ерик ухмыльнулся. – Их и было всего четверо без этого твоего. Пробились. Одного поцарапали, остальных переглушили. Индра всех парализатором обработал напоследок.
– Сильно поцарапали? – простонал Готам.
– А ты бы заткнулся! – оборвал Ерик. – Твоя б воля, они бы нас вообще в шашлык превратили!
– Нет… Только задержать… Не дать подняться… – Готам, похоже, терял последние силы.
– А где Индра? – Несмотря на помощь Ерика, Ким опять начал уставать. Что за наказание, постоянно таскать людей на горбу по «минус третьему»?
– Всё путём, лифт караулит. Чтоб этих не подпустить, если очухаются. Я ему сказал, десять минут: вот только сбегаю, тебя найду.
Ким мрачно подумал, что это было опрометчивое решение. Индра уже давно наверху, едет к маме-папе пить чай с булочками. А они здесь справляйся сами с полудохлым синтетом на руках и четвёркой других на хвосте.
Ерик открыл дверь в конце коридора, за ней оказался тесный лифтовый тамбур. И конечно, никакого Индры там не было.
Ким прислонил Готама к стене, выдохнул и упёрся ладонями в колени. Ерик машинально запустил пятерню в волосы на затылке.
– Мы же уговорились… Куда он делся?
– К вопросу о том, как можно было творчески подойти к вашей маленькой проблеме в той подсобке, откуда я вас вытащил, – спокойный голос раздался сверху, и Ким обомлел. Они с Ериком, мешая друг другу, протиснулись в дверной проём и задрали головы.
Индра висел под самым потолком на шпагате, уперев ноги в противоположные стенки и скрестив руки на груди. Ерик громко и некультурно выразился.
– Баланс. Как бы я встречал синтетов в этой каморке, по-вашему? – Индра сделал пружинистое движение вниз-вверх и приземлился на полу– Но ты бы, конечно, встал за дверью.
– Да иди ты, – буркнул Ерик, но его голос выдавал невольное восхищение. Чтобы его скрыть, он довольно грубо затолкал Готама в тамбур, в то время как Индра вызывал лифт.
– А этот зачем? – недовольно спросил он, глядя на неподвижного синтета.
– Он знает правду насчёт «восемь-семь», – отозвался Ким, с тревогой глядя на повязку на руке Готама, совсем уже красную.
– Да-а? – протянул Индра новым, заинтересованным тоном. – И в чём она заключается?
– Это не синтеты, – коротко ответил Ким.
Ерик вздёрнул брови. В глазах Индры появилось сожаление, он боком качнулся к лифту, упёрся локтем в дверь и подпер голову ладонью.
– Это он тебе и сказал, да? Безрод, я иногда даже не знаю, что о тебе думать, ей-богу. Ты дурак или ду рак в терминальной стадии?
– Полегче, – огрызнулся Ерик, но тут лифт звякнул и открыл двери.
Индра буднично обронил: «Мне двенадцатый, будьте добры», – и Ким с облегчением прислонился к стенке. М-да, прогулочка вышла малоприятная, но дело того стоило. Если, конечно, верить полутронутой Сугар и агрессивному химику-синтету…
– Он не соврал. Я знаю, – нехотя проговорил Ким, не глядя на Индру, который стоял напротив, всячески стараясь не касаться Готама.
– Излишняя доверчивость, – проворковал Индра, – не входит в число пороков умных людей, Безрод.
От его высокомерия Кима передёрнуло, и он посмотрел на Ерика: хоть он-то поверил? В лифте что-то негромко щёлкнуло, и боковым зрением Ким заметил, что Индра решил сесть на пол. Перевисел на шпагате, не иначе.
– Ким! – Ерик оттолкнулся от стены и, отпихнув Го тама, наклонился над Индрой. Тот, оказывается, уже не сидел, а обмяк в углу с закрытыми глазами.
Тихий щелчок повторился, и Ерик упал там, где стоял.
Готам открыл глаза, потянулся к панели управления и нажал на «стоп». Ким, ничего не понимая, смотрел на товарищей. Синтет шагнул к нему, и Ким машинально отметил, что движется он гораздо увереннее, чем можно ожидать от еле живого.
– Ты не ошибся, – серьёзно сказал Готам. – Я тебе не врал.
В его руке был парализатор, но Ким увидел это слишком поздно: раздался третий щелчок, и он потерял сознание.
Назад: Глава 15 «Туда»
Дальше: Глава 17 Задачка Сенны