Глава пятнадцатая

Красный туман обволакивал меня. Я брел через него по ночному безжизненному лесу. Впереди заросли серых колючих кустарников с безжизненными ветками, лишенными листьев. В голове шумело, последним воспоминанием было найденное мной на пятой планете системы Дакоба послание от пропавшего брата. Как я оказался в этом лесу и вообще что это за место, я не знал. Единственная мысль, уверенно стучавшая у меня в голове, лишь о том, что нужно идти вперед и позади меня преследует нечто опасное. И я бежал вперед, продираясь через колючий кустарник, больно царапающий мои руки и лицо. Бежал до тех пор, пока лес неожиданно не кончился, а на месте его вдруг разверзлась пропасть. Обрыв зиял чернотой, и она стала завораживать меня. Изо всех сил сопротивляясь, я таки сумел отойти от бездны на пару шагов, после чего перед глазами у меня все расплылось, и мир вновь перестал существовать…

Я открыл глаза. Передо мной простиралась синева безоблачного летнего неба. Глубоко вдохнул и сразу почувствовал аромат свежескошенной травы и луговых цветов. Рывком поднялся на ноги и осмотрелся, готовясь отражать неведомую атаку таинственных врагов, но не обнаружил ничего кроме высокого холма впереди. Я стоял посреди большого луга. Вокруг меня росли фиолетовые, синие и желтые цветы. Чуть поодаль, прямо на траве красовались аккуратно выстриженные радужные фигурки излюбленных детских персонажей моего мира – братьев Блюпа и Боба. Место знакомо, как никакое другое. Здесь не хватало только веселых стаек детей, размеренно и гордо посматривающих на своих отпрысков родителей. Не в силах поверить в происходящее я забежал на вершину холма и замер. Оттуда открывался чудесный вид на город, стоящий неподалеку. Высокие серебристые иглы его башен, синие змейки каналов и зеленые квадраты парков хорошо видны отсюда. Над городом красными лазерными дорожками очерчены воздушные трассы для бесшумно пролетающих по своим делам антигравилетов. Это мой родной город Линней. Я дома.

– Что не думал так скоро оказаться здесь, – раздался за спиной до боли знакомый голос.

Я обернулся. Передо мной стоял мой брат живой и невредимый. Облаченный в национальный пурпурный плащ, он жизнерадостно улыбался.

– Сендор! – бросился к нему я. Мы крепко обнялись.

– Здравствуй брат, – сказал он улыбаясь.

– Где ты пропадал все это время, – сказал я. – Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти во время поисков тебя.

– Со мной все хорошо, – сказал Сендор. – Как ты меня искал? Тебе кто-нибудь помогал?

– Ну, я получил твое сообщение там, на пустынной планете, в нем ты просил найти Рксу, – сказал я. – А дальше события понеслись совершенно непредсказуемым образом.

Тут я запнулся. Последнее, что я сейчас помнил – дверь в наш с Виктором гостиничный номер, которую я открыл и вошел. Все. После этого в памяти пробел.

– Может это все сон, – сказал я, для верности коснувшись руки своего брата.

Нет, рука была настоящая, живая и теплая.

– Это не сон, – успокоил меня Сендор. – Ты сейчас же все поймешь, и мир встанет на свои места, когда ты расскажешь мне все по порядку. Все свои приключения на Каратаке, про своих сообщников и битвы с разведчиками. Потом мы с тобой вместе вернемся в наш город к нашей семье и заживем как прежде.

Тут я насторожился. Что-то мой братец какой-то уж очень строгий и сухой, что для закоренелого романтика, тем боле после стольких тягот и разлуки, более чем странно. Я посмотрел в его глаза – две холодных синих точки, не выражающих ни капли эмоций. Одно слово «сообщники» чего стоят. Так мог выразиться скорее какой-нибудь полицейский, чем путешественник и первооткрыватель. Он сказал «в наш город», словно забыл свое любимое название, которое было его первым, по словам наших родителей, словом.

– А название нашего чудесного города ты еще не забыл, брат? – спросил я, внимательно изучая лицо Сендора.

Мой брат отчего-то смущенно побледнел.

– И откуда ты знаешь, что я делал Каратаке? – продолжил я. – А кто такой Рксу ты помнишь?

– Ваш друг, – сказал мой лжебрат и тут же осекся.

– А почему «ваш», а не твой? – сказал я. – Мы же как никак братья, или это ты тоже забыл?

– Довольно! – вдруг рявкнул самозванец, прикидывающийся моим братом.

Он резко вскинул правую руку вверх, и в голове у меня снова помутнело, но в этот раз я решил не сдаваться. Из последних сил преодолевая невиданный морок, я пошел на самозванца. Он пытался отшатнуться от меня, но я крепко вцепился в его горло. Тут ноги мои подкосились, и я завалился назад, но хватку так и не разжал.

– Говори где мой брат, самозванец, – прошипел я.

Лжесендор яростно сопротивлялся, но вырваться из моего захвата так и не сумел. Именно в этом положении меня и накрыла тьма…

– Отпусти его, мразь!!! – дико закричал кто-то прямо над моим ухом. Вслед за этим правую руку обожгла резкая боль, и я открыл глаза.

Каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что нахожусь в просторном помещении, сложенном из серых каменных блоков с выкрашенными в черный цвет стенами. Вокруг царил полумрак, лишь с потолка на пол падал узкий луч белого света. Лежал я на твердой кушетке, а руки мои мертвой хваткой вцепились в шею сидящего подле меня Алексея Петровича, хозяина гостиницы для иностранцев города Тесо. На правой руке у меня сочилась кровь, очевидно рану мне нанесли двое здоровенных мужчин в черных строгих костюмах, пытающих оттащить от старика. Их лица мне не видны в полумраке. Оскорбление, очевидно, тоже сказано кем-то из них. В следующий миг один из бугаев так врезал мне по голове кулаком, что хватку я сразу разжал и чуть снова не погрузился в небытие. Старик, резко отпущенный мной, полетел на пол, вместе с одним из громил, они попали прямо в луч света и я их рассмотрел повнимательней. Старика я узнал сразу, а вот лицо здоровяка показалось мне очень знакомым. Еще мгновение и я понял почему. Он напал на нас с Виктором на Каратаке вместе с другим землянином. Я уверен, что и второй тот же самый его напарник. События принимали очень интересный поворот.

– Что же вы, модой человек оказались таким не вежливым, – мгновение спустя сказал поднятый одним из громил с пола Алексей Петрович, тяжело дыша. – Могли бы мне по-хорошему мысли свои открыть, впустить меня в свой разум. Я же ведь самый благоприятный для вас образ принял, вид родного вам человека, а мог бы превратиться в монстра и вломиться в ваше сознание, снеся вам весь рассудок. Нельзя так со мной.

Только сейчас я сумел осмотреться. Мои ноги оказались прикручены цепями к кушетке на которой я лежал. В одном месте звенья цепи сходились в аккуратный замок. Находился я в каземате, а чуть поодаль от меня связанный по рукам и ногам такими же цепями, на такой же кушетке лежал Виктор. Мой земной друг внимательно смотрел на меня.

– Кто вы такие? – сказал я. – И отвечайте, где мой брат!

Один из здоровяков грозно двинулся на меня, но старик остановил его.

– Не надо, мы сперва немного потолкуем, а освежевать его всегда успеем, – спокойно, словно объяснял что-то ребенку, сказал Алексей Петрович.

Мне стало не по себе от его спокойной уверенности.

Второй здоровяк грубо подошел ко мне сзади, схватил мои руки, с силой металлических клещей и надел на них наручники. После чего Алексей Петрович откуда-то взял стул и поставив его подле моей кушетки, уселся на него и грустно посмотрел на меня.

– Эх, молодой человек, я думал, что с вами все пройдет без осложнений, как с вашим братом, но вы меня разочаровали, – тяжело вздохнув, сказал он. – Между прочим, вам же хуже. Потому, что для извлечения нужной информации теперь, мне потребуется гораздо более неприятные для вас штуки, нежели простая телепатия.

– Кто вы такие, и где мой брат? – продолжал настаивать я.

Старик с любопытством посмотрел на меня.

– Слушайте, а давайте заключим сделку, – сказал Алексей Петрович. – Я вам рассказываю, куда пропал ваш брат, а вы мне, как вы вышли на его след?

– Хорошо, – легко согласился я.

– Только не надо мне врать, – предупредил Алексей. – Я телепат и легко почувствую фальшь.

Я кивнул.

– Ваш брат, отважный путешественник, настоящей герой вашей цивилизации, – начал свое повествование хозяин гостиницы для инопланетных туристов. – Он мог стать настоящим героем и если не превратность судьбы, везде бы его встречали, как Михаила Громова и давно находился дома. Видите ли, в середине тридцатых готов XX века на Земле был такой знаменитый летчик и путешественник Михаил Михайлович Громов. Он поставил множество мировых рекордов по дальности полетов и в июле 1937 года на самолете АНТ-25 вместе с экипажем из трех человек осуществил беспосадочный перелет Москва – Сан-Джасинто через Северный полюс. А это чтоб вы знали перелет с одного континента на другой, тем более через зону тяжелых климатических условий. Так вот. Везде этого летчика встречали как героя, и в родной стране и в других. Тоже произошло бы и с вашим братом, если он во время своих странствий не наткнулся на заброшенный город, принадлежащий какой-до древней могущественнейшей цивилизации. В том городе осталось множество законсервированных приборов, остатки неизвестных высоких технологий. Но главное, он нашел там артефакт, который сулит своему владельцу очень многое.

На несколько секунд старик замолчал, переводя дух. Я же с нетерпением ждал продолжения истории.

– Твой брат впервые проговорился здесь на Дальгерии, в моей гостинице, – сказал старик. – У меня тогда было также пустынно, и он стал единственным посетителем, как и вы с другом. Сендор разоткровенничался и ввиду внешнего сходства наших рас, поведал мне о своей находке и даже показал голографии, которые он сделал со своего корабля.

Старик разразился долгим кашляющим смехом.

– Знал бы он тогда, кому рассказывает, передумал сразу, – сказал Алексей Петрович, утерев слезы. – Я же телепат, и сразу понял, что он говорит чистую правду, а не пытается произвести впечатление удачливого героя. А поскольку я работаю не только на себя, но и на более многочисленную организацию, то сразу сообщил своим покровителям информацию об этом любопытнейшем лирийце. После этого Сендора сцапали на следующее же утро. А еще через некоторое время мы поняли, что по его следу идет кто-то еще. Это оказались вы, молодой человек.

Старик снова зашелся хохотом.

– Ну, что удовлетворил я твое любопытство, парень? – спросил он.

– Не совсем. Вы не сказали, кто вы и где мой брат.

– Ах это, – старик зевнул. – Мы представляем интересы самой перспективной и быстро развевающейся метрополии галактики. Мы работаем на Землю и заботимся о ее государственной безопасности. Я уж думал, что это и так очевидно. А брат ваш жив и находится у нас на дознании. Он выразил желание сотрудничать, хоть и после некоторого, гм, убеждения.

Все теперь стало на свои места. Все части мозайки сложились воедино. И нападения на Каратаке и корабли пиратов у пустынной планеты и проблемы, обрушившиеся на Рксу. Все дело в довольно примитивном, но амбициозном государстве, любыми путями стремящимся стать во главе ассамблеи. И все равно, что будет с невинными жертвами этих амбиций, главное – власть, она священна. Можно с улыбкой на лице втыкать нож в спину доверившимся тебе людям, можно затравливать их, как зверя, все можно ради наживы.

– И тебе советую парень, скажи мне все, что знаешь и вскоре увидишься со своим братцем, – сказал Алексей Петрович. – Сопротивляться не советую, у нас есть методы развязать любой язык. И прошу, не надо твоих родовых лирийских штучек, у нас уже есть опыт встреч с ними. При высокой гравитации, как здесь и твоем общем истощении организма, это может убить тебя, а терять столь ценного источника информации нам бы не хотелось, уж поверь мне.

– Я не пойму, только как залмаутяне не вычислили, что у них под боком ведет деятельность разведка другого государства, – сказал я.

– О, они все прекрасно знают, – улыбнулся Алексей Петрович. – Вот только у нас с ними заключен договор – они не лезут в наши внутренние дела, а мы в их, и время от времени, помогаем друг другу. И, кстати, сейчас, ты находишься в их родной, залмаутянской тюремной камере, только гораздо более комфортабельной.

Мне стало еще гаже внутри. Я вспомнил про тревожное ощущение слежки в фиолетовом грибном лесу по пути в Тесо. Это наверняка их агенты.

– Ну-с, мистер Намид, рассказывайте вашу историю теперь, я вас внимательно слушаю, – сказал старик.

Я собрался с мыслями и духом. Обернулся к Виктору и посмотрел на него. Как ни странно, он находился в более лучшем расположении духа чем я, и даже зачем-то мне подмигнул. Да уж, странный народ эти земляне. Когда все плохо и вот-вот станет еще хуже, на них вдруг накатывает оптимизм, а в лучшие времена – страдают от меланхолии и мечтают о большем.

– Я отправился на поиски моего брата сразу после его исчезновения, – начал свое повествование я. – После нескольких недель поиска я обнаружил пустынную планету системы Дакоба, от нее шел сигнал аварийного маячка корабля моего брата. Оттуда я получил указания следовать на Каратак, а потом уже на Дальгерию. Вот и все.

– Хм, – задумался Алексей Петрович. – А откуда же взялся ваш спутник, известный контрабандист и авантюрист Виктор Зенцов.

Я посмотрел на своего друга, тот кивнул в знак благодарности, что я не выдал его причастность к своему брату.

– С ним мы случайно познакомились на Каратаке, – сказал я. – У меня барахлил корабль и он сумел достать мне детали техника за полцены, а после, узнав о моей трагедии, решил помочь мне.

– Очень трогательная история, – проникновенно сказал Алексей Петрович. – Мы поступим следующим образом, пока Джон сходит за оборудованием, я вместе с Шоном побеседую с твоим приятелем. Если что-то в его рассказе меня смутит, вы оба пожалеете, что родились на свет.

Я только скрипнул зубами. Похоже, несмотря на то, что я рассказал часть правды, моя фальшь все-таки видна этому земному телепату.

Один из здоровяков, недобро посмеиваясь, подошел к на первый взгляд, абсолютно ровной стене и ее фрагмент вдруг ожив, отъехал в сторону, точно также закрывшись за ним. Алексей Петрович тем временем отошел от меня и придвинул стул к кушетке, на которой лежал связанный Виктор.

– Ну-с, а вы что скажите милейший? – спросил он у Виктора.

– Ничего нового, – спокойно сказал мой друг. – Я в этой истории понимаю еще меньше вашего.

Алексей Петрович грустно пожал плечами. Как раз в этот момент часть стены снова ушла в сторону и в камеру вкатилась большая этажерка на колесиках, движимая Джоном. При виде того, что аккуратно лежало на ее полках, мне стало не хорошо. На трех расположенных одна над другой полках лежали всевозможные орудия пыток. От простых ножей до самых замысловатых приспособлений, при виде которых сразу хочется во всем признаться, даже если ничего не совершал.

– Джон, разогревай пилу, – сказал старик.

– С удовольствием, – хищно улыбнувшись, сказал охранник. – Настало время ответить за простреленную ногу.

Здоровяк достал с этажерки толстую, обитую железом серебристого цвета перчатку. Надел ее на правую руку и от его пальцев на полметра вспыхнуло огненное лезвие.

– Теперь уж вы все мне расскажите, – грустно сказал Алексей Петрович. – Никто после такого не молчал.

Сердце мое упало в пятки, я ощутил сильный страх, не столько за себя, сколько за Виктора. Во мне сейчас боролось два желания – рассказать всю правду, чтобы его не трогали, и молчать до последнего. При любом раскладе, я сильно сомневался, что земные спецслужбы отпустят нас живыми. Но противоборству двух желаний во мне не суждено было долго продолжаться. Потому, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

Правый глаз Виктора вдруг резко потемнел, как будто его зрачок залили чернилами. Замок, что соединял звенья цепи у него на груди и ногах вдруг разлетелся на куски, и цепи, словно мокрые тряпки попадали на пол. Не теряя времени Рксу поддал диковинную пилу снизу ногой, и голова Джона с застывшим навсегда удивленным выражением лица, покатилась по полу. В воздухе запахло паленым. Второй здоровяк рванул из кобуры под костюмом пистолет, но я тоже решил поучаствовать в происходящем и туго перевязанным рулоном упал ему под ноги. Тот споткнулся об меня и повалился на пол.

Шон спохватился быстро и одним прыжком поднялся на ноги, но Виктор оказался проворнее и теперь его не сковывали путы. Один аккуратный удар ноги в лицо успокоил и этого громилу.

– Да уж, – сказал я, когда Виктор тем же странным способом сорвал с меня цепи. – Ответить за простреленную ногу теперь не получиться.

После чего мы вдвоем обратили внимание на старика, который теперь казался не таким уверенным в себе, как мгновение назад. Он забился в угол, в ужасе глядя на обезглавленное тело своего сослуживца.

Виктор снял с безжизненной руки Джона пилу-перчатку, надел ее и в воздухе снова появился огненный клинок.

– Ну-с, господин телепат, теперь вы расскажите нам все, что знаете, но предупреждаю вас, мы люди нервные и остро чувствуем фальшь, – сказал я.