Глава 18

— Хель, у меня к тебе разговор, — заявил Йерж, когда мы закончили взаимные расчеты, и я стала богаче на несколько десятков золотых. — Это важно и касается твоих способностей.

Я покосилась по сторонам, но на нас никто не таращился: люди увлеченно пили, смачно пожирали доставленную шустрым мальчишкой — подавальщиком снедь и пьяно хохотали, дубася по залитым пивом столам тяжелыми кулаками. Да, трактир для встречи с целителем я выбрала не самый престижный, зато сюда городская стража почти не заглядывала. А поскольку стражникам мы… особенно Шмуль… уже давно примелькались, то лишний раз светиться не хотелось.

Мельком оглядев нетрезвых посетителей, я поднялась из-за стола.

— Пошли наверх. Я комнату сняла… на ночь. Там и поговорим.

Йерж неожиданно замялся, поняв, как это выглядит со стороны, а когда нам вслед понеслись пошлые шутки и одобрительный свист, вовсе покраснел. Но лучше пусть местные завсегдатаи считают, что ночная бабочка нашла себе очередного клиента, чем прислушиваются к нашим разговорам. Мой откровенный наряд к такому выводу сильно располагал, а искреннее смущение Йержа и его ученический значок только подтверждали.

— В последний раз я сюда прихожу, Хель! — прошипел целитель, чуть ли не быстрее меня поднимаясь на второй этаж. — Мерзкое место! Мерзкие люди! Как тебе самой не противно?!

— Никак, — спокойно отозвалась я, отпирая нужную дверь. — Заходи. В ближайший час нас никто не потревожит.

— Это гадко, Хель! — брезгливо поморщился белобрысый, проскальзывая в погруженную в полумрак комнату.

Я только хмыкнула: что бы сказал этот чистюля, если бы знал, что я больше двух лет в подобных заведениях промыкалась и давно научилась пользоваться даруемыми ими преимуществами?

Здесь меня хорошо знали — успела примелькаться за два с половиной года — поэтому вопросов не задавали. Снять, разумеется, пытались, но мало у кого хватало средств на оплату моих "услуг". Для простой девушки по вызову запрошенная цена в двадцать золотых за ночь была нереальной, так что внимание я к себе привлекла довольно быстро. Местные завсегдатаи, само собой, возмутились, решив доказать, что я не права, но я очаровала двоих и натравила на остальных. После этого трактирщику пришлось менять мебель в общем зале, а целителям — в срочном порядке заниматься пострадавшими.

Не всех это остановило. Не всем это понравилось. Поэтому на протяжении нескольких месяцев меня настойчиво пытались поймать, побить и изнасиловать… но о суккубах здесь, к счастью, мало кто слышал, так что я методично избавлялась от агрессивных поклонников до тех пор, пока они не перевелись.

Обычно я появлялась здесь две ночи в неделю — на выходных, когда нам разрешали беспрепятственно покидать УННУН. Использовала одну и ту же личину, не имеющую ничего общего с моей настоящей внешностью. Чаще всего проводила время впустую, но иногда, дабы поддерживать легенду, приглашала наверх исключительно вежливых и щедрых клиентов. Одурманивала пыльцой, заставляла выпить зелье, вызывающее яркие грезы и на целые сутки дарящее ощущение блаженства. Оставляла этих бедолаг в комнате до полуночи, а потом, бережно поддерживая под руку, выпроваживала, благо они не сопротивлялись. Разумеется, перед этим забирала плату за удовольствие, потому что "радость грез" городская ведьма отдавала не бесплатно. Интерес ко мне это подогрело еще больше, у трактирщика, которому я предложила долю, вскоре добавилось клиентов, настойчивости у них было не занимать, но я вела себя осторожно. И обрабатывала только тех, в ком была абсолютно уверена, или кто уже побывал в моих "объятиях" и вернулся, чтобы получить очередную дозу наслаждения.

Разумеется, таких было мало — в этой части города богачи не появлялись. А завсегдатаи даже пари начали заключать, кто и за сколько сможет меня уговорить. Я не возражала и время от времени давала им повод позубоскалить. Но в последние месяц по понятным причинам сюда почти не заглядывала, так что успех Йержа был сразу замечен, и парню даже поаплодировали, вогнав бедного парня в еще большую краску.

Закрыв за ним дверь, я спокойно повернула ключ и убрала в карман.

— О чем ты хотел поговорить?

— У нас появилась проблема, — все-таки взял себя в руки Йерж и, придвинув к себе стул, решительно на него уселся. Я тоже присела, но на краешек широкой, аккуратно заправленной и ОЧЕНЬ скрипучей постели.

— Какая? Клиенты отказывают покупать зелья? Или Васька в последний раз не те травы приволок?

— Нет, с этим как раз все в порядке… у нас стали болеть студенты, Хель. И мы не можем понять, в чем дело.

— А почему ты ко мне с этими глупостями пришел? — удивилась я, начав ритмично раскачиваться на постели и вызывая этим жуткий скрип.

Йерж поморщился. Потом снова порозовел. А затем поджал губы и отвернулся.

— Мне кажется, ты имеешь к этому какое-то отношение. В УННУНе заболели почти все бесы, причем так, что были вынуждены обратиться к целителям. А затем — одна небезызвестная тебе вампирша… да так, что я, если честно, уже не знаю, что делать.

Мне стало интересно. Йерж, насколько мне было известно, практиковался в нашей университетской лечебнице, куда частенько приводили студентов после лабораторок и всевозможных практик… в том числе и по "ядам". А еще он, как многие из старшекурсников, подрабатывал в единственной Городской лечебнице, где всегда не хватало целителей. Так что понятно, откуда он прознал про непонятную болезнь.

Но меня интересует другое.

— Та — а-к… и почему же ты считаешь, что это я виновата?

— Ты у нас самый крупный специалист по гадостям, да и бесов на дух не переносишь. Насчет вампиров не уверен, но кое-кто проболтался на днях, что вы крупно поцапались с Асакой, поэтому и я пришел, — насупился Йерж и вдруг пристально на меня посмотрел. — Скажи мне, Хель… это ты их прокляла?

— Чего?! — от возмущения я чуть не сбилась с ритма. — Йерж, ты спятил?!

Он нахмурился.

— Ну, может, не прокляла, а благословила…

— Да иди ты, — чуть не сплюнула я. — Если бы у меня была возможность кого-то проклясть, от бесов бы даже шерсти горелой не осталось, а если бы я могла нормально благословить, они бы передохли все до одного.

— Значит, не ты? — недоверчиво переспросил приятель.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — честно призналась я. — Но не буду изображать, что скорблю или хоть как-то озабочена состоянием твоих пациентов. Напротив, готова поверить даже в кару небесную, лишь бы этим поганцам… включая ту озабоченную вампиршу… воздалось по заслугам. А что за симптомы?

— Да в том-то и дело, что с виду ничего серьезного. Ни язв, ни гноя, ни уродующего воспаления… обычная сыпь, которая то есть, то нет, но от которой мы не можем никого избавить.

Я разочарованно вздохнула.

— И ты из-за такой мелочи всполошился?

— Конечно, — хмуро посмотрел на меня целитель. — Она может быть заразной.

— Так вот почему я этих прохвостов уже который день не вижу! — запоздало сообразила я. — И вампирша больше на глаза не лезет со своими претензиями! Я-то решила сперва — прониклась, ан нет — всего лишь приболела, дура клыкастая. И поэтому вы заперли ее в изоляторе.

— Что вы с ней не поделили? — тут же насторожился Йерж.

Я, пожав плечами, без утайки все рассказала.

— А с бесами?

Я хмыкнула и рассказала тоже. После этого старшекурсник надолго умолк и тоже принялся раскачиваться на ступе, добавляя к моему оглушительному скрипу более слабое, но такое же размеренное вдумчивое поскрипывание.

— И все-таки я считаю, что это — ты, — наконец, изрек он, когда мне надоело раскачиваться. — Больше ни у кого не было возможности это сделать.

Я фыркнула.

— А другие причины вы не рассматриваете?

— Другие причины мы уже исключили, — скептически посмотрел на меня целитель. — Это не совсем болезнь — возбудителя мы не выявили. И она не магического происхождения — следов воздействия магией нет. А из немагических воздействий есть только две причины, способные так влиять на "темных", и я тебе о них уже рассказал.

— Йерж, неужто ты думаешь, что я стала бы признаваться бесам, что умею благословлять? Или открыла эту тайну какой-то малознакомой вампирше с приятелями?

— Ее приятели не пострадали, — хмуро отозвался целитель. — По крайней мере, в Городскую лечебницу с подобными жалобами никто не обращался.

— Может, они прячутся в подвалах, а то и вообще ничего не заметили?

— Сыпь нельзя не заметить, Хель — она сопровождается сильным зудом. И он так резко усиливается к утру, будто бедолаг каждую ночь пожирают огромные и вечно голодные клопы.

Я замерла.

— Как ты сказал? К — клопы?!

— Да, — виновато развел руками старшекурсник. — Мы сразу все проверили, включая матрацы и постельное белье, но клопов нигде нет, хотя следы на коже утверждают обратное… короче, я не знаю, что делать.

Я с каменным выражением лица поднялась и подошла к единственному крохотному окошку, за которым царила непроглядная тьма. Плечи мои непроизвольно начали подрагивать, а из груди так и рвался упорный кашель, который я все никак не могла остановить.

— Хель, с тобой все в порядке? — обеспокоенно приподнялся Йерж, когда я склонилась к подоконнику и сдавленно хрюкнула.

Я из последних сил кивнула.

— Ты что, подавилась? Может, тебе воды принести?

Из моего горла вырвался сдавленный всхлип, а рукой я изобразила нечто неопределенное, потому что не знала, что еще сделать, чтобы он помолчал. После чего порылась в карманах и протянула ему ключ от двери, страстно желая, чтобы приятель куда-нибудь вышел, пока меня не перестанет трясти.

Йерж, машинально забрав ключ, вздрогнул, когда увидел мое побагровевшее лицо, отчаянно слезящиеся глаза, в которых стояла мольба пополам с непередаваемой мукой. После чего охнул, встряхнул меня за плечи, постучал по спине, но положительной реакции не добился, и, заметавшись по крохотной комнатушке, все-таки вылетел за дверь, торопливо прогрохотав сапогами по ступенькам.

Я, не выдержав, медленно сползла по стене и только там, сидя на давно не мытом полу, тихо, обессиленно всхлипнула.

— Демоны Преисподней… так вот где ОНИ, наконец, вылезли… а мы их уже потеряли… ну, кто мог подумать, что блаженные… то есть, благословенные Васькины блохи окажутся такими умными?!

Выпроводить Йержа и убедить его, что все в порядке, оказалось нелегко, но я, взяв себя в руки, все-таки справилась с этой сложной задачей. А затем и сама упорхнула в окно, сдавленно посмеиваясь и от этого болтаясь в воздухе, как пьяная фея. Настроение было чудесным, свое тайное оружие я целителю так и не сдала, а теперь возвращалась в УННУН кратчайшей дорогой, погрузившись в радужные мечты относительно того, как смогу использовать своих новоявленных союзничков.

Надо же, блохи…

Я снова хрюкнула, опасаясь оглашать затихший Город злорадно — демоническим смехом. Меня мотнуло в сторону, но я тут же выровнялась и поднялась повыше, чтобы не искушать патрули, провоцируя их на стрельбу по неопознанному крупногабаритному объекту. Мне, как верной супруге, надо еще мужу на глаза сегодня показаться, а ему вряд ли понравится, если я опоздаю. Он и без того в последнее время взбудораженный — то взрывается из-за пустяков, то, напротив, неоправданно щедр… на днях "Полный справочник древних рун" откуда-то принес, прекрасно зная, что он мне нужен. А потом раздраженно рычал, придираясь к каждому слову, хотя я никак не провинилась. Причем рычал он сердито, долго, утомительно. Задергал меня совсем. И затих только тогда, когда я оплела его хвост своим, подтянула поближе, а затем для верности придавила самый кончик босой ступней. После чего отбросила за спину волосы и разрешила им спеленать раздраженно шевелящиеся пряди супруга, которые уже давненько царапали мои бедра словно в попытке укусить.

От подобной наглости Князюшка так растерялся, что даже дал мне спокойно дочитать главу. А я, когда настало время уходить, не без труда распутала наши волосы, отметив про себя, что в следующий раз надо будет "привязаться" к мужу сразу, чтобы не отвлекал от учебного процесса.

Вчера я эту задумку успешно осуществила, и результат оказался… обнадеживающим: драгоценный супруг, едва прижав меня к стене, озадаченно замер, даже не закончив стандартное "приветствие"; удивленно обозрел черно — белые пряди, уже заплетшиеся в множество косичек, а потом медленно меня отпустил и в задумчивости пролежал до самого утра, настороженно прислушиваясь к чему-то и внимательно следя за тем, как я перелистываю страницы.

Мне понравилась его растерянность. И молчаливое присутствие, не требовавшее выполнения каких-то обязательств, тоже. Поэтому перед уходом я без напоминаний одарила демона благодарным поцелуем и с улыбкой растаяла, до последнего наслаждаясь выражением его лица…

Задумавшись над своим следующим шагом, я так увлеклась, что не сразу услышала раздавшийся снизу тихий щелчок. И опасно промедлила, не разобравшись с ходу, чем мне грозил последовавший за ним свист. Поэтому слишком поздно метнулась в сторону. Слишком медленно увернулась. И сдавленно охнула, когда что-то с огромной силой ударило меня в спину.

Удар был настолько силен, что у меня помутилось в голове. Кажется, я даже потеряла сознание… всего на миг, но этого оказалось достаточно, чтобы крылья утратили упругость и обвисли двумя бесполезными тряпками. А затем меня спеленала какая-то невидимая сила, тугими канатами опутала грудь, и я камнем ухнула вниз, прямо на черные крыши, успев неверяще охнуть:

— Не может быть…

Упала я с таким шумом, что, если бы район не был бы столь безлюден, местные жители повскакивали бы с постелей, с ужасом ожидая конца света. К счастью, падала не головой вниз, а боком, поэтому получилось не насмерть, но от удара о крышу и после… когда провалилась вниз старая черепица, и мне пришлось падать уже на чердак, проламывая собой трухлявые доски… сознание я все-таки потеряла. Причем, видимо, надолго, потому что уже не помню, куда именно и как приземлилась, и кто и куда меня потом тащил.

В себя я пришла от боли — лежа на земле, с ног до головы опутанная какой-то сетью. Безумно болело правое плечо, спина и правый бок, пальцы на этой же руке не двигались. Руки жестоко заломлены назад и связаны чуть выше локтей. Ноги спутаны, да так, что не сдвинуться с места. Какие-то веревки давят на грудь. Во рту солоно. Все тело ломит. А еще, судя по тому, как саднит скулу и как медленно по ней стекает что-то горячее, я здорово ободрала себе лицо.

Едва попробовав пошевелиться, я чуть не взвыла — похоже, сломала плечо при падении. Но, что самое ужасное, у меня не получалось призвать вторую ипостась — сетка оказалась с вплетениями серебряных нитей, которые мешали поменять облик. И не только оборотням.

— Очнулас — сь? — прошипели у меня над головой, а затем какая-то тварь рывком вздернула мою голову. — Хорош — шо… вовремя… как раз ус — спееш — шь увидеть свою с — смерть…

В первый момент я по — настоящему испугалась — неужто муженек все-таки отыскал?! Но потом подумала — нет, ему не было нужны лишний раз причинять мне боль, я бы и так сделала все, что он прикажет… ну, или почти все… по крайней мере, все последние недели я тщательно его в этом убеждала.

Но голос был не его. Другой, более высокий. А выступившее из темноты лицо и вовсе заставило меня дернуться.

— Асака… ой, какая ты красивая!

— Нравлюсь? — прошипела вампирша, на лице которой виднелись следы от множества блошиных укусов. Как прыщи, только помельче, но на ее белоснежной коже любая красная точка смотрелась вызывающе. — Тебе будет намного хуже. И очень скоро. Гидес, у тебя все готово?

— Почти, — откуда-то со стороны послышался злорадный голосок беса. — Сейчас пару линий закончу… и мне нужна ее кровь. Добудешь?

Вампирша ухмыльнулась.

— Без проблем.

После чего чиркнула меня по щеке отросшими прямо на глазах когтями, затем сжала больное плечо, отчего у меня во второй раз за день потемнело в глазах, а затем, как сквозь толстое стекло до меня донеслось ее довольное:

— Столько хватит?

Что там ответил бес, я уже не расслышала — проклятая ведьма так стиснула сломанную кость, я что чуть не потеряла сознание. Снова попробовала перекинуться, но сеть держала крепко, и на каждую попытку начинала так жечь кожу, что вскоре по поляне… а мы, судя по шелесту листьев, мощному травяному аромату и мелькавшим на периферии бесформенным теням, находились где-то за чертой Города… потек сладковатый запашок горелого мяса.

— Ловчие сети для демонов — наше изобретение, — чуть погодя снова вернулась Асака и, едва приблизившись, больно пнула меня по бедру. — Можешь не стараться — на суккуб это тоже действует. Призвать вторую ипостась ты не сможешь — серебро не даст. Крылья твои я сломала, так что улететь тебе тоже не светит. Так что лежи тихо, тварь, иначе я изуродую тебя снова.

— Не трогай, — снова раздался неподалеку ненавистный голосок беса. — Хозяин не велел ее портить.

— Мне плевать! Я хочу убить дрянь, что свела с ума моего брата!

— Хочешь встать на пути Темного Князя? — как-то негромко, но очень весомо осведомился бес. — Думаешь, он не найдет способа до тебя добраться, если ты испортишь ему новую игрушку? Ты для него — тля. Мельче даже, чем пыль под его ногами. Поэтому, если не хочешь неприятностей для себя и Клана — отойди. Мой хозяин не знает пощады.

Вампирша, что-то невнятно прошипев, неохотно отступила, а я устало обмякла.

Вот и все. Видимо, я где-то совершила ошибку. Чего-то не учла. Ведь Князь не мог… не должен был ничего понять! Я так долго и старательно заметала следы, что найти их попросту невозможно… как мне казалось раньше. Никто не должен был запомнить меня в лицо. Я почти не пользовалась настоящим именем. Но тогда КАК? КАК он сумел?! И откуда узнал, где именно я могла спрятаться?!

От мысли, что скоро я увижу супруга во плоти, по телу прошла невольная дрожь.

Князь не простит мне обмана… брачных браслетов, побега, той долгой ночи, когда я сумела дать постоянный облик своей "темной" ипостаси… не простит и ночей, потраченных на меня без пользы. Я нанесла ему смертельное оскорбление, вынудив совершить брачный обряд. И оскорбила повторно, не позволив довести его до логического конца.

Он никогда не забудет этого унижения. И, даже если не убьет, очень скоро я захочу умереть сама. Но буду лишь мучиться, томясь в приготовленной специально для меня клетке, до тех пор, пока он, наконец, меня не сломает.

Что самое ужасно, я даже не могу понять, где именно прокололась! Что я упустила из виду? А еще не знаю, какое отношение ко всему этому имеют бес и вампирша, и это злит гораздо больше, чем осознание собственного промаха.

Впрочем, с бесом понятно — козлоногие уродцы с начала временем выполняли роль посыльных и шпионов для высших. Идеальные слуги — трусливые, но преданные, послушные и готовые ползать на коленях перед тем, кто сломит их волю. Гидеса, видимо, Князь сломал давно — бес появился в Мире годом раньше, чем я. Но бывших слуг не бывает, поэтому, даже оказавшись в УННУНе, Гидес продолжал ему служить. Разнюхивал, выведывал, следил. И, возможно, нашел способ послать весточку в Преисподнюю. Или же хозяин сам его нашел. А пышущая злобой вампирша просто под руку подвернулась — никто, кроме нее, не сумел бы так ловко швырнуть в меня ловчую сеть.

Интересно, что они хотят сделать, если в Мир ни способна пройти чистокровная "темная" сущность? Порталы тут не работают, покинуть Мир самостоятельно эта парочка тоже не сможет — заклятие Жабы не позволит. Князь сюда не пролезет, и я, соответственно, тоже не уйду. Разве что они заставят меня снова поклясться Тьмой?

Поморщившись, я чуть приподняла голову, но тут бес радостно воскликнул:

— Готово! Давай ее сюда.

Меня обхватили со спины и рывком вздернули на ноги, не обратив внимания на мое злобное шипение. Судя по всему, это был один из сопровождавших Асаку вампиров. Больше просто некому — бесам мой вес в одиночку не поднять. Затем этот гаденыш крепко схватился за больное плечо, заставив меня с хрипом рухнуть на колени, после чего просто — напросто поволок за собой, не глядя на мое исказившееся лицо и брызнувшие из глаз слезы.

Кто именно волок, как и куда, я уже не понимала — мне было настолько плохо, что я бы взвыла в голос, если бы могла себе это позволить. Серебряная сеть больно впивалась в тело, обмякшие крылья, сломанные у самого основания, волочились сзади рваными тряпками, в плечо словно когти впиявливали — острые, длинные… а затем рывками проворачивали внутри, почти заставляя терять сознание от боли.

Когда меня швырнули на землю, я была уже на грани того, чтобы порадовать вампиршу своим болезненным стоном. Но когти с моего плеча, наконец, исчезли. И спину перестало ломить от нестерпимой боли. Так что через некоторое время я все-таки смогла отдышаться и, приподняв голову, посмотреть на тех, кому удалось меня пленить.

Гидес стоял шагах в десяти, гаденько ухмыляясь и потирая перепачканные в крови ладони. На поясе у него висел короткий изогнутый нож, подозрительно смахивающий на ритуальный. Маленькие глазки блестели торжеством и предвкушением скорой мести, а длинный хвост… жаль, я его тогда не отрезала… размеренно ходил из стороны в сторону, выдавая нешуточное волнение.

За его спиной пугливо жались к деревьям еще двое бесов, то и дело кидающих на меня быстрые тревожные взгляды. Я запомнила их морды… до последней черточки… чтобы, когда освобожусь, больше не оставлять этих уродов в живых.

Чуть в стороне молчаливо ожидали приказов те двое вампиров, которых я видела раньше. Рисьяра с ними не было — значит, он пока еще поживет. Асака… Асака стояла ко мне ближе всех, а заметив мой интерес, медленно поднесла к лицу окровавленные пальцы и демонстративно их облизала.

На моих губах мелькнула и пропала змеиная усмешка.

— Ты будешь умирать страшно, — тихо сказала я и, сделав над собой усилие, с трудом встала. Меня шатало, по сломанному плечу обильно текла кровь, но я смотрела только на вампиршу, чей окровавленный рот тоже растянулся в жутковатой улыбке.

— Ты будешь первой, тварь. Князь тебя уничтожит.

— Посмотрим, — прошептала я, на мгновение прикрывая глаза, а затем решительно подняла голову и огляделась.

То, что я увидела, мне ОЧЕНЬ не понравилось. Но, вместе с тем, я была вынуждена признать, что действительно грубо просчиталась — у Князя все-таки имелся один надежный способ выдернуть меня отсюда. Причем всю, целиком, а не только "темную" ипостась. Способ, простой до отвращения и завязанный на такой древней магии, что с ней даже Мир не мог поспорить… вокруг меня был нарисовал большой и невероятно сложный круг призыва. Тот самый. Демонический. Напоенный моей собственной кровью и уже начавший потихоньку светиться неприятными багровыми огнями — такими же, как и вплавленный в рукоять ритуального ножа Гидеса кроваво — красный камень перемещения.

Вообще-то такую, как я, призвать в обычный круг невозможно — Свет удержит меня, даже если призывателем окажется сам Князь или Темная Герцогиня. Чтобы перебороть мой Свет, нужно два круга — исходный, который только что закончил бес, и принимающий — на той стороне, где меня, вероятно, с нетерпением поджидал драгоценный супруг. Более того, для ритуала требовалась моя кровь… не "темной" половины, а именно моя, цельная… и тоже — с обеих сторон. Но, судя по гнусной роже Гидеса и торжествующей ухмылке вампирши, Князь сумел как-то решил этот вопрос. И теперь оставалось лишь ждать, когда ритуал подойдет к своему логическому завершению, потому что нарушить его, находясь внутри круга, было невозможно.

Я вскинула голову, стараясь выглядеть невозмутимой, но получилось все равно жалко. Просить и умолять кого-либо не было смысла, да и не стала бы я унижаться. А вот сделать напоследок какую-нибудь гадость…

Я почти ласково посмотрела на злорадствующего Гидеса и, глядя ему в глаза, четко проговорила:

— Благословляю тебя, бес, на долгую и счастливую жизнь.

Тот только ухмыльнулся, а вампиры изволили негромко рассмеяться.

— Что ты там шепчешь, Хель? — заржал бес, тыкая в меня окровавленным пальцем. — Громче! Я не слышу! Скажи так, чтобы мы все смогли услышать, как ты умоляешь нас не делать этого!

— Благословляю, — с такой же ласковой улыбкой посмотрела я на вампиров. — И вас тоже… особенно тебя, Асака… зря ты пила мою кровь…

Они все еще смеялись, когда вокруг меня ярко полыхнули линии демонического круга. Смеялись, когда меня изломало дикой болью, раскладывая на крохотные, не крупнее пылинки, кусочки. Но, уже истаивая в первородной, обжигающем пламене Преисподней, я почувствовала, как шевельнулся во мне придавленный магией ритуала Свет, и с наслаждением услышала истошный, полный ужаса и бесконечной боли визг вампирши, которому вторил быстро нарастающий рев попадавших под мое благословение "темных".

*Врыдла — редкое, смертельно ядовитое земноводное, коренной обитатель болот