Притча о хмеле
Христианская притча
Жил на свете некий человек. Он построил себе хижину в дебрях и жил в ней много лет. Однажды у него закончилась пища, и он пошел по лесу искать что-либо съедобное. Вскоре этот человек нашел яблоню; он сорвал с нее один плод, вкусил его и насытился. Тогда человек начал собирать яблоки и увидел траву, которая росла около дерева. Он сорвал немного, и та заговорила человеческим голосом:
– Знаешь ли ты меня? Слыхал ли обо мне?
Человек изумился, на него напал великий ужас. Начал он вопрошать:
– Кто ты, чей голос я слышу? Я тебя не знаю, скажи мне!
Трава отвечала:
– Хорошо, скажу тебе о себе: я есть хмель.
– Кто ты, Хмель, и какую силу знаешь в себе?
И произнесла трава:
– Глаголю тебе, человече: я есть хмель и открою тебе свою тайну. Слушай меня и внимай. Я силен более всех земных плодов от могучего и многоплодного корня и великого племени. Моя мать сотворена Богом, а ноги у меня тонкие, утроба необъятная, голову держу высоко, язык многоречив, разум разный, глаза имею мрачные, завистливые, сам очень спесив и богат, а мои руки держат всю землю.
А нрав я имею такой: если человек станет меня держаться: князь или боярин, архиерей или иерей, монах или черница, муж или жена, купец или всякого чину человек – каждого сделаю блудником, Богу немолебником и ум его отниму. Начнет он безумным ходить: встать с похмелья не может, на постели своей стонет, и голова у него болит, и очи его света не видят, и руки его дрожат, и на душе мутится, и делать ничего не хочет, и ничто ему доброе на ум не идет, только душа его жаждет снова напиться. Если соберутся у этого человека гости званые, друзья сердобольные, а меня на стол не поставят, то не будет там ни радости, ни веселья, и обед там будет не в обед. Иное дело, когда я бываю на столе во время трапезы, тогда все веселы, такой обед все хвалят, и много о нем говорят. Если кто напьется и с похмелья осушит чашу, тот потом жаждет другую, а дальше еще и еще – и так напивается во все дни. За это время я отниму от него все доброе и воздвигну на него помысел бесовский, а потом введу его в большую погибель и сделаю гордым да ленивым. Затем я напущу на него тягость большую, и пойдет из него в пьянстве всякая непотребная речь, и станет он со всеми браниться да задираться, и покажется ему, что он силен, богат и лучше всех.
Два пьяных крестьянина спят в лесу. Жозе Мородер-Лусенберг. 1882 год. Частная коллекция
Говорю тебе, человече: если князь или боярин будет меня держаться, то я лишу его Божьей милости и царского жалования и сделаю его хуже нищего и калеки.
Если кто от пьянства умрет, то душа его будет гореть в огне негасимом, а тело в церкви не положат.
Пока он жив и, напившись, станет сидеть и пить до полуночи, на людях участью своей хвалиться, все дети его сироты и вдовицы расплачутся и разбегутся от его пьянства.
Еще говорю тебе, человече: если который мастеровой человек будет меня держаться, то я сделаю его ленивым, и руки его станут дрожать, и работать он не захочет. Я сделаю его горьким пьяницей, хуже всех людей. Он начнет пить и пропьется весь, его жена и дети пойдут по миру, дом весь разорится, и не будет жилища у пьяницы, а род и племя от него отступятся.
Таверна с пьяными крестьянами*. Адриан Браувер. Около 1625–1626 годов. Королевская галерея Маурицхёйс, Гаага
Еще говорю тебе, человече: если будет меня держаться который гость или купец, всякий торговый человек, я сделаю его безумным. Он прогуляет и пропьет весь свой скарб, и будет ходить в рваной ризе да дырявых сапогах, и будет искать, у кого бы занять денег. Однако ему никто не даст и не поверит, видя его пьянство, род и племя от него отступятся.
Еще глаголю тебе, человече: если начнет меня держаться женщина, то я ее тоже сделаю горькой пьяницей, и она будет пить украдкой от мужа. Я наведу на нее похоть телесную, а потом доведу до разврата, и будет она посмешищем для других.
Слыхал ли ты, человече, о пьянстве? От этого недуга цари лишаются власти, сильный становится слабым, храбрый воин погибает, здоровый делается больным, а тот, кто прожил бы на свете много лет, умирает преждевременно.
Пьянство отнимает ум, делает мастерового человека никуда не гожим и доводит богатого до нищеты.
Оно отлучает мужей от жен, а жен от мужей, отнимает ноги, доводит человека до страшной беды, лишает его зрения. Пьянство не пускает в церковь Божию, не дает молиться Богу.
Знай, человече: на ком порванное платье? На пьянице.
Кто ходит почти нагим? Пьяница.
Кто кричит и бранится? Пьяница.
Кто разбился, изувечил себя: переломил ногу или руку, пробил голову? Пьяница.
Кто сделался убийцей? Пьяница.
Кто лишил сам себя жизни? Пьяница.
Кто в грязи валяется? Пьяница.
У кого язык длинен? У пьяницы.
Такой человек и Богу неугоден, и людям противен; только одному дьяволу любезен.
Луи Гиймард, представленный как Роберт Дьявол. Гюстав Курбе. 1857 год. Метрополитен-музей, Нью-Йорк
Все, что можно представить дурного, совмещается в пьянстве.
Когда закончится жизнь пьяницы, его ввергнут в огонь, где он будет находиться вместе с Сатаной. О человече, все, что я сказал тебе, заповедую. Внимай моим словам, брось траву, которую ты сорвал, чтобы не видеть тебе от нее зла.
Притча о бражнике
Библейская притча
Жил на свете один бражник, который во все дни своей жизни пил очень много вина, всяким ковшом прославлял Господа и часто молился ему по ночам.
Тогда повелел Господь взять бражникову душу и поставить ее у врат рая. Ангел исполнил поручение, а сам пошел прочь.
Пьяница же начал толкаться. Тогда пришел верховный апостол Пётр и спросил:
– Кто ты, толкающийся у врат рая?
Тот ответил:
– Это я, грешный человек, бражник, хочу с вами в раю пребывать.
Пётр сказал:
– Я есть апостол Пётр. Пьяницам сюда входить нельзя!
Услышав это, бражник спросил:
– А помнишь ли ты, Пётр, что когда Христа повели на распятие, ты трижды отрекся от него. Почему же ты в раю живешь?
Пётр был посрамлен и отошел прочь.
Пьяница же снова начал толкаться. Тогда пришел апостол Павел и сказал:
– Кто это у врат рая толкается?
Застолье. Матэус ван Хельмонт. XVII век
– Это я, бражник. Хочу с вами в раю пребывать.
Павел ответил:
– Пьяницам сюда входить нельзя!
Тогда бражник спросил:
– Кто ты, господин? Глас твой слышу, а имени не знаю!
– Я есть апостол Павел.
Тот ответил:
– Это я, грешный человек, бражник, хочу с вами в раю пребывать.
Пётр сказал:
– Я есть апостол Пётр. Пьяницам сюда входить нельзя!
Услышав это, бражник спросил:
– А помнишь ли ты, Пётр, что, когда Христа повели на распятие, ты трижды отрекся от него. Почему же ты в раю живешь?
Пётр был посрамлен и отошел прочь.
Пьяница же снова начал толкаться. Тогда пришел апостол Павел и сказал:
– Кто это у врат рая толкается?
– Это я, бражник. Хочу с вами в раю пребывать.
Павел ответил:
– Пьяницам сюда входить нельзя!
Тогда бражник спросил:
– Кто ты, господин? Глас твой слышу, а имени не знаю!
– Я есть апостол Павел.
– Ты есть Павел. Помнишь ли ты, как первомученика архидиакона Стефана каменьем побил? Я, бражник, никого не убил!
Апостол Павел, униженный, пошел прочь.
Пьяница же снова начал толкаться. Тогда пришел царь Давид:
– Кто это у врат рая толкается?
– Это я, бражник; хочу с вами в раю быть!
Давид ответил:
– Пьяницам сюда входить нельзя.
Старый пьянчуга. Давид Тенирс Младший. Между 1640 и 1660 годами. Государственный музей, Амстердам
Тогда бражник сказал:
– Господин, глас твой слышу, а в очи тебя не видел и имени твоего не знаю.
– Я есть царь Давид.
– Помнишь ли ты, царь Давид, как слугу своего Урию послал с поручением и велел убить, а жену его к себе в постель положил? Сейчас ты в раю живешь, а меня туда не пускаешь.
И царь Давид отошел, посрамленный, в сторону.
Пьяница снова начал толкать других. Тогда пришел царь Соломон:
– Кто здесь толкается у врат рая?
– Это я, бражник. Хочу с вами в раю быть!
Царь ему ответил:
– Пьяницам сюда входить нельзя.
– Кто ты? Глас твой слышу, а имени не знаю.
– Я есть царь Соломон.
На это бражник ответил:
– Ты есть Соломон. Когда ты был в аду, Господь Бог оставил тебя там, и ты возопил: «Господи Боже мой, да вознесется рука твоя, не забудь убогих твоих до конца!». Потому что жену послушал, идолам поклонился, оставил Бога!
А я, бражник, никому не поклонялся, кроме Господа Бога своего.
Тогда почему ты вошел в рай?
И царь Соломон, посрамленный, отошел прочь.
Пьяница же снова начал расталкивать других. Тогда пришел святой Николай.
– Кто это толкается у врат рая?
– Я, бражник. Хочу с вами в Царствие войти.
Николай ответил ему:
– Пьяницам сюда входить нельзя: им есть мука вечная и тартар неисповедимый!
– Глас твой слышу, а имени не знаю. Кто ты?
Разговор в пабе. Беньямин Вотье. 1898 год
– Я есть Николай.
Услышав это, бражник сказал:
– Ты есть Николай. Помнишь ли: когда святые отцы были на Вселенском соборе и обличали еретиков, ты их тогда дерзкой рукой бил. В законе пишется: не убий, а ты убил Ария треклятого!
Николай, услышав это, отошел прочь.
Пьяница же снова начал толкаться. Тогда пришел Иоанн Богослов, друг Христов, и спросил:
– Кто у врат рая толкается?
– Я, бражник. Хочу с вами в раю быть!
Иоанн Богослов ответил:
– Пьяницам запрещен вход в Царствие Небесное. Им уготована вечная мука.
– Кто ты? Глас твой слышу, а имени не знаю.
– Я есть Иоанн Богослов.
Тогда бражник сказал:
– Вы с Лукою написали в Евангелии: друг друга люби, а Бога больше всех люби. Вы же пришельца ненавидите и меня ненавидите! Иоанн Богослов! Либо рукой отпишись, либо словом скажи.
Иоанн Богослов ответил:
– Ты есть наш человек! Войди к нам в рай.
И открыл врата. Пьяница вошел в Царствие и сел на лучшее место.
Святые отцы начали говорить:
– Почто ты, бражник, вошел в рай и сел в лучшем месте? Мы к этому месту долго приступить не смели.
На это пьяница им ответил:
– Святые отцы! Вы не умеете говорить даже с бражником, не то что с трезвым!
Тогда все святые отцы изрекли:
– Будь благословен ты во веки веков! Аминь.
Крестьяне играют и поют. Корнелис Питерс Бега. Между 1650 и 1664 годами. Государственный музей, Амстердам
