ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПРОТИВОСТОЯНИЕ
ГЛАВА 72. КОМБИНАЦИЯ ТУЛЯКА
Туляк, проживая в одном городе с семейством Голдобеевых, хотел того, или нет, но чисто случайно часто встречался с ними в различных точках города. Он сталкивался с Голдобеевыми то в ресторане, то на перекрестке улиц, где их транспортные средства заставлял останавливаться красный глаз светофора, то в других общественных местах. Каждая такая встреча с представителями семейства Голдобеевых портила Туляку настроение, злила его, напоминала о тех людских потерях и материальных убытках, которые ему пришлось понести из-за открытой вражды с ними.
Горький опыт своей открытой борьбы с семейством Голдобеевых он очень хорошо усвоил и больше даже мысли не допускал о повторении подобного. Со своей стороны, Туляк считал себя единоличным хозяином города. Лесник не ввязывался в его преступную деятельность, а поэтому Туляку никто не мешал так думать и поступать согласно имеющимся возможностям.
Между ними никогда не было конфликтов потому, что Туляк перед Лесником был птицей более низкого полета. В силу чего их интересы никогда не пересекались.
Чем больше у Туляка накапливалось встреч с членами семьи Голдобеевых, тем нетерпимее он относился к ним. Это побудило его изощренный мстительный ум пуститься на поиски способа, который позволил бы ему хоть как-то наказать своих заклятых врагов и получить хотя бы моральное удовлетворение. О получении других видов удовлетворения он пока и не мечтал.
Однажды утром на своем «шевроле-корвете», управляемом его личным шофером, одновременно выполнявшим функции телохранителя, Туляк ехал к себе в ресторан. Погруженный в размышления, он не следил за дорогой, но когда водитель резко затормозил машину перед перекрестком и остановился в ожидании зеленого сигнала светофора, Туляк, отключившись на мгновение от своих мыслей, посмотрел вперед и увидел за перекрестком голдобеевскую черную «волгу», в которой рядом с водителем сидел мальчик лет восьми. В том, что машина принадлежала его заклятому врагу, Туляк не сомневался:
— Что за пацан сидит в голдобеевской машине? — поинтересовался Туляк у своего водителя.
— Внучок Голдобеева-старшего, — ответил ему тот, проезжая через перекресток под зеленый свет светофора, взглянув в боковое окно на встречную машину.
— Тоже мне шалопут нашелся, как барин, раскатывает по городу, — недовольно пробурчал Туляк.
— Парнишка учится в школе. Водителю «волги» вменяется в обязанность ежедневно возить пацана туда и обратно. Я их часто вижу вместе, — поведал Туляку водитель.
— А я тогда почему их раньше вместе не видел?
— Недавно учебный год начался, — это раз, а во-вторых, чтобы по утрам с ними встречаться, тебе надо чаще рано, как сегодня, подниматься и ездить на работу, — просветил его тот спокойно.
Действительно, Туляк не любил рано вставать, сегодняшний день был исключением, поэтому ответ водителя его вполне удовлетворил. Приехав в принадлежавший ему ресторан, который по-прежнему служил ему штаб-квартирой, Туляк, занимаясь разрешением проблем по обеспечению ресторана разными продуктами, давая указания членам своей воровской группировки, был с подчиненными несдержанным и раздражительным. Освобождаясь постепенно от повседневных забот, он мысленно вновь и вновь возвращался к утренней встрече на перекрестке с внуком Голдобеева: «А что, если мне его у них похитить? Взять в заложники и потребовать у его родителей за него выкуп? Я же могу на такой операции получить огромный навар. Интересно. сколько мне надо запросить бабок с этого дутого индюка? Ему отстегнуть мне арбуз все равно, что высморкаться, но он, жадина, может мне его и не дать, а вот пол арбуза для него не будет чувствительным ударом по карману, и он мне его отдаст, не думая. Пятьсот лимонов станут хорошим подспорьем моему бюджету, тем более, что они не будут облагаться налогом, — счел он для себя возможным пошутить. — Легко мечтать и мысленно колоть Голдобеева. Он же всех ментов поднимет в поисках своего чада. Значит, мне прежде, чем похищать пацана, надо найти хорошую берлогу, в которой я смогу его спрятать, чтобы о ней, кроме меня, ни одна зараза не знала. Да и об охране пацана тоже надо подумать. Пока я все хорошо не обмозгую и не подготовлюсь к операции, пацана трогать не стану. Но тем гаврикам, которым поручу умякнуть пацана, дам пока задание последить некоторое время за графиком работы шофера Голдобеева, закрепленного за пацаном, маршрутом его движения, чтобы определиться потом, как легче избавиться от него, когда начну этот, как же его... кинднепинг, вот! Опасную операцию я задумал против Голдобеевых. Не фраернусь ли я в этот разе с ними, как в прошлый? Стоит ли начинать варить всю эту кашу, не лучше ли, пока не поздно, отказаться от нее?.. А чего я паникую? Тогда я брался провернуть невозможное, теперь же мне только и нужно, что захватить пацана, избавиться от шофера с машиной и уйти в подполье. Звонить Голдобееву и ставить ему условия я не стану. Я теперь не такой дурак, как был. Пускай он сам теперь обращается ко мне за помощью, чтобы я помог ему найти внука. Надо будет притвориться дураком, мол, я не в курсе, а после согласиться помочь ему найти похитителей драгоценного чада. Потом предложу ему свои посреднические услуги между ним и мнимыми похитителями. А если такой номер не пройдет? Тем хуже будет для него, так как он тогда своего внука никогда уже не увидит. Выходит, нам придется его убивать? — поставил он себе неприятный вопрос. — Ну и что, они моих парней когда-то до хрена завалили. Будут знать, что я своих обид никому не прощаю», — со вдохновением рассудил он.
Вечером, когда в ресторан пришли три годных для выполнения такого задания боевика, он им дал соответствующие распоряжения. Так вновь началась война между Туляком и семейством Голдобеевых, но теперь уже необъявленная и подлая, связанная с похищением невинного ребенка.
