ГЛАВА 73. ПОХИЩЕНИЕ ЗАЛОЖНИКА
Работающему в фирме «Стимул» шофером на черной «волге» Гаратухину Василию Филипповичу, склонному к полноте, предпенсионного возраста седеющему брюнету, было вменено в обязанность ежедневно утром брать в доме Голдобеевых начавшего ходить в первый класс Мишу, доставлять его на машине в школу и привозить его после занятий домой. Такая дополнительная нагрузка Василию Филипповичу не была обременительной, и он ею не тяготился. Сам имея трех внуков, Таратухин понимал и считал такую заботу Юрия Андреевича о внуке вполне оправданной. Он и сам бы хотел тоже так относиться к своим потомкам, но материальные возможности ему этого не позволяли.
Как обычно, доставив Михаила к восьми часам в школу, Василий Филиппович вернулся на машине в фирму «Стимул», где поступил в распоряжение главного бухгалтера Тамары Васильевны. По ее указанию он то развозил счета по предприятиям, с которыми сотрудничала их фирма, то вместе с главбухом ездил в налоговую инспекцию, банк. В двенадцать часов начальница отпустила его домой на обед, после которого он обязан был отправиться в школу, чтобы забрать из нее Михаила и отвезти его домой. Таков был его ежедневный график работы.
Пообедав у себя дома, а не в столовой, что было выгоднее для семейного бюджета, Василий Филиппович поехал на «волге» в школу. По дороге туда он почувствовал, что машину стало вести в сторону. Будучи профессиональным водителем с несколькими десятками лет водительского стажа, Василий Филиппович по некоторым особенностям понял, что спустил скат. Съехав с проезжей части на обочину, он остановил там машину, вышел из нее и, обойдя ее слева, сразу обнаружил, что задний правый скат действительно спущен.
Ни одному водителю в мире не нравится, когда в его машине в процессе движения спускает колесо. Василий Филиппович не был исключением. Возмутившись про себя неожиданной задержкой на линии, он, открыв багажник машины, довольным взглядом окинул его содержимое — запасной накачанный скат и необходимый инструмент для монтирования колеса были на месте. Профессионально быстро (если нужно, он мог с этим справиться и с закрытыми глазами) на место спущенного ската поставил запаску. Когда он уже собрался продолжить дальше свое движение в машине, кто-то сильным ударом сзади по голове твердым предметом «вырубил» его из сознания. Когда же Василий Филиппович пришел в себя, наконец, то обнаружил, что лежит в каком-то подвале в чужой одежде.
После учебы Миша Голдобеев, выйдя из здания школы, уже оттуда увидел, что знакомая черная «волга» стоит на своем постоянном месте в ожидании его. Лихо сбежав по ступенькам, довольный, что занятия в школе для него на сегодня уже закончились и он скоро будет дома, Миша побежал к своей машине, которую знал и по марке, и по цвету, и по номеру.
Водителя машины дядю Васю он тоже теперь хорошо знал. Даже сейчас, подбегая к машине сзади, он узнал водителя по знакомой черной кожаной куртке и серой фуражке. Дядя Вася, не поворачиваясь к Мише лицом, открыл ему дверцу в салон. Когда Миша сел на сиденье, «волга» резко тронулась с места, стала быстро набирать скорость. Дядя Вася так неосторожно машину никогда не водил. Миша захотел повернуться к дяде Васе и заговорить с ним, узнать, зачем он так едет, но неожиданно кто-то сзади, держа в ладони мокрую тряпку, грубо прикрыл ею нос и рот мальчика. Конечно, Миша не знал, что подручные Туляка «угостили» его дыхательные органы хлорэтилом, отчего он потерял сознание. Когда оно к нему вернулось, малыш увидел себя лежащим на кровати в маленькой спальне, единственное окно которой было зарешечено.
Поднявшись с кровати и выглянув в окно, он увидел вспаханное поле и по краю его ряды фруктовых деревьев.
— Ну что, пострел, проснулся? — услышал он голос женщины, зашедшей к нему в спальню из смежной комнаты. Голос был доброжелательным и приятным. Повернув в ее сторону голову, он увидел женщину лет пятидесяти. Она была опрятно одета, выглядела доброй, а поэтому у него не возникло чувство страха.
— Где я нахожусь? Это не наш дом! Как я к вам попал?
— Тебя ко мне привез дядя Вася, — доброжелательно улыбаясь мальчику, ответила женщина.
— А зачем он меня к вам привез?
— Так захотел твой папа.
— Почему он так захотел?
— Хочет, чтобы ты вырос смелым и никого и ничего не боялся.
— А я и так никого не боюсь, но я хочу домой.
— Тебя дядя Вася обязательно отвезет домой, когда так захочет твой папа Геннадий Юрьевич.
— Отвезите меня домой, — капризно потребовал Миша.
— Не могу!
— Почему?
— Потому, что если я ослушаюсь твоего папу и отвезу тебя домой, то он уволит меня с работы, — играя роль доброй тети, ответила ему женщина.
— Как вас зовут?
— Тетей Машей.
— Тетя Маша, не бойтесь моего папу и отвезите меня домой. Если папа станет увольнять вас с работы, я скажу дедушке, чтобы он за вас заступился.
— Твой дедушка тебя не послушает, и меня уволят с работы, а без денежек и зарплаты не за что будет покупать себе кушать.
— Послушает! Он меня любит!.. — говоря эти слова, Миша попытался выбежать из комнаты.
Но тетя Маша, цепко схватив его руками за плечи, развернув спиной к двери, легко толкнула ладонью в спину по направлению к кровати и строго произнесла:
— Тебе нельзя из этой комнаты выходить. Если меня не будешь слушаться, то учти, что твой папа разрешил мне тебя наказывать и даже бить.
— Вы мне говорите неправду, мой папа меня никогда не бил и не наказывал...
Видя, что тетя Маша никуда его не выпускает из дома, плохо кормит и не разрешает связаться с родителями по телефону, чтобы получить разрешение на возвращение домой, Миша наконец-то понял, что попал к плохой тете. Он также понял, что если не будет слушаться и исполнять требования тети Маши, то она действительно будет его бить. Капризничая и проявляя иногда характер, он стал ждать удобного случая, чтобы убежать от своей охранницы.
Когда Василий Филиппович уже стал осваиваться в подвале, кто-то открыл тяжелую дверь и произнес:
— Мужик, одевайся в свои шмотки, сейчас поедешь домой.
У говорившего с пленником парня на лице была матерчатая черная маска. Василий Филиппович быстро переоделся в свою одежду.
Через пару минут в подвал спустились уже два пария в масках. Они связали Василию Филипповичу руки за спи-ной, на рот наклеили пластырь.
— Чтобы не кричал, когда будем тебя везти домой по городу, — счел для себя возможным сделать пояснение один из бандитов.
Потом они вывели пленника во двор. Из багажника черной «волги» они вынули запасное колесо и инструмент, переложили их в салон, а своего пленника погрузили в багажник.
Парни Туляка, отогнав машину Голдобеева на кладбище, оставили ее там вместе с находившимся в багажнике Василием Филипповичем. Перед тем, как уйти от «волги», парии из пенного огнетушителя обработали весь салон автомобиля, чтобы не дать работникам милиции возможность снять отпечатки их пальцев.
Обеспокоенная долгим невозвращением Миши из школы, его бабушка Антонина Алексеевна позвонила в учительскую школы и узнала, что занятия в первых классах давно закончены и школьники отпущены учителями домой. После этого она позвонила на работу Тамаре Васильевне, от которой узнала, что ею Василий Филиппович был отпущен с машиной, как всегда, до обеда, но его до настоящего времени еще нет.
Обеспокоенная Антонина Алексеевна позвонила Юрию Андреевичу в рабочий кабинет и поделилась с ним. своей тревогой. Тот немедленно занялся проверкой тревожного сигнала. Вместе с личным водителем он проехал по предполагаемому маршруту движения Василия Филипповича от школы до своего дома, допуская, что по дороге «волга» могла поломаться. По, к сожалению, его надежда на такую возможность не оправдалась. После этого Юрий Андреевич поехал в отдел милиции, где в дежурной части сделал официальное заявление о пропаже своего водителя, внука и машины.
Подключенные к поиску водителя, ребенка и «волги» мобильные поисковые группы работников ГАИ обнаружили вечером на кладбище черную «волгу» Голдобеевых с находящимся в багажнике ее водителем Василием Филипповичем.
Из показаний Таратухина как семье Голдобеевых, так и работникам милиции стало понятно, что Миша похищен группой хорошо организованных людей, что их поиск будет трудным и, возможно, не совсем успешным.
Понимая, что ребенка украли злоумышленники с целью получения крупного денежного выкупа, работники милиции у них дома и в офисе фирмы «Стимул» поставили к телефонным аппаратам подслушивающие устройства, как с целью записать на магнитофон голос злоумышленника, так и для определения с помощью телефонной станции, с какого телефона будет звонить Голдобеевым злоумышленник.
Прошло четыре дня после того, как был похищен Миша, но ни родители, дедушка или бабушка, ни работники милиции не получили от преступников никакой информации о требуемой ими сумме выкупа за мальчика. Дальнейшее его ожидание для семьи Голдобеевых стало невыносимой пыткой. Они решили больше не ждать у себя дома телефонного звонка, а самим принять меры к его установлению. Но как практически приступить к осуществлению своего желания, они не знали.
Хотели Голдобеевы, или нет, но Элизабет, проявив самостоятельность и связавшись с родителями по телефону, сообщила им в Париж о похищении их Мишеля, так французские дедушка и бабушка звали своего внука. Реакция ее родителей на тревожную новость была очень оперативной. Уже через день после телефонного разговора с дочерью Эдвин Даниэль и Анна-Мария Трюбон уже прибыли из далекого Парижа в дом своих сватов.
Если женщины, будучи не в силах помочь своему горю, причитали, охали, ахали и плакали, то мужчины, сохраняя внешнее спокойствие, не показывая своей слабости, многословно разговаривали между собой.
— Я же вам очень давно предлагал переехать жить к нам во Францию, где таких безобразий, какие творятся у вас в России, практически нет. Вы не согласились. Вас недавно всех чуть не убили бандиты. Теперь вот кто-то похитил моего внука. Вот что значит не слушать доброго совета, — имея полное право на возмущение, заявил Трюбон Юрию Андреевичу. — В вашей стране власти душат промышленников налогами, бандиты похищают у них детей. В таких условиях вы и дальше намерены жить?
— Что поделаешь, такой уж мы терпеливый народ. Надеемся, что когда-то и у нас закон и порядок будут соответствовать интересам общества.
— Дорогие родители, давайте обсуждение вопроса о переезде во Францию мы отложим на более подходящее время, а сейчас поговорим о Михаиле, — предложил родителям Геннадий Юрьевич.
— Кстати, к вопросу о Мишеле, может быть, мне обратиться к помощи и содействию нашего посла в вашей стране, чтобы ваши полицейские активизировали работу по его розыску?
— Бесполезная затея, — пренебрежительно махнув рукой, горестно усмехнувшись, произнес Юрий Андреевич. — Лучше всего, сват, вам своего посла не тревожить.
— Почему?
— В нашем раздутом аппарате управления и власти, большая часть чиновников научилась только брать взятки, а как хорошо работать, они еще не знают. Такое у нас происходит сверху до самого низа.
— А при чем тут наш Мишель?
— При том, что поисками внука занимаются маленькие чиновники в милицейских мундирах. У них столько нераскрытых преступлений, что они в них утонули и привыкли к ним. К тому же за низкую раскрываемость работников милиции уже не наказывают. Раскроют работники уголовного розыска много преступлений, или ни одного — они все равно получат зарплату, согласно занимаемой должности, звания и стажа. Это только для нас с вами похищение Михаила — трагедия, а для них — к сотне нераскрытых старых преступлений прибавится еще одно новое. Для объяснения, почему такое наплевательское отношение к раскрытию преступлений возникло у работников милиции, я могу назвать много субьективных и объективных причин, но от этого мне легче с моим горем не станет.
— Так что, ваши полицейские могут не найти Мишеля?
— Могут! — подавленно согласился со сватом Юрий Андреевич.
— Тогда мы не должны сидеть сложа руки и чего-то ждать. Надо действовать, что-то предпринимать.
— Конечно, нам надо действовать. Мы с сыном по официальным каналам что могли, предприняли, но никакого результата. Теперь надо будет к поиску Михаила подключать другие силы, чтобы они взялись за поиски внука по другим каналам и приняли меры, какими не пользовались работники милиции, — задумчиво произнес Юрий Андреевич.
— Как практически вы думаете осуществить свое намерение? — поинтересовался Трюбон.
— Мы намерены обратиться к помощи одного бывшего авторитетного преступника, который, возможно, подскажет нам, что и как делать, или сам возьмется нам помочь.
— Такое в нашей стране не практикуется, мы до такой низости не опускаемся.
— А у нас такой контакт в порядке вещей. У вас во Франции совсем иные правила игры, и в наших условиях вам бы удалось сохранить свою фирму, не обанкротившись, не больше одного года. Я же в условиях жизни своей страны могу прибыльно работать. Во Франции я бы с закрытыми глазами в своей фирме мог бы сколачивать для себя ежегодно огромные капиталы. Но ваш климат не для нас, да и медведей нет, на которых можно было бы охотиться, — свел к шутке Юрий Андреевич.
— Много лет, сват, мы с вами находимся в родственных отношениях. Из-за вас я иначе стал смотреть на русскую нацию, но так и не понял вашу душу. Когда время плакать, вы шутите.
— А я плачу, сват, только вы этого не замечаете...
Наговорившись вдоволь, но так и не решив главной проблемы, они с осадком горя на сердце пошли отдыхать.
Если даже Голдобеевы не могли придумать надежного способа найти Михаила, то что мог господин Трюбон подсказать дельное русским, как им быстрее и лучше в условиях России найти похищенного бандитами Михаила. Да ничего!
