ГЛАВА 49. НОЧНАЯ ВЫЛАЗКА ЛЕСНИКА
В одиннадцатом часу вечера Лесника разбудил Франческо Дебантини:
— Вставай, соня, а то интересный фильм проспишь, — пошутил он, удивляясь спокойствию Лесника, позволившего себе так беззаботно уснуть перед опасной операцией.
Не спеша одеваясь, Лесник посмотрел на наручные часы и, улыбнувшись, произнес:
— Оказывается, я в самом деле прилично покемарил. — Сходив в ванную комнату, умывшись там и возвратившись в спальню Дебантини, он сообщил:
— Я готов!
Перед тем, как отправиться на дело, а его провожала известная читателю троица главарей мафиозных кланов, Лесник внимательно проверил содержимое своего дипломата. Убедившись, что тот полностью укомплектован, Лесник посчитал, что готов к осуществлению задуманного.
Он надеялся открыть сейфы, принадлежавшие семейству Потсбернеров, с помощью своих отмычек и опыта, но если этих знаний ему окажется недостаточно, то в крайнем случае его подручные с помощью малогабаритной дрели просверлят в двери сейфа отверстие, в которое он введет наконечник фиброколопоскопа и, разглядывая через него механизм замка, справится с его секретом и откроет сейф. Будучи медвежатником и шниффером высшего класса, Лесник был верен себе, но находясь уже в преклонном возрасте и опасаясь, что у него может не все так легко получиться, как в молодые годы, он прихватил с собой шнифферский инструмент, тем самым подстраховывая себя.
Как известно, «медвежатники» работали с сейфами, не взламывая их, а открывая с помощью ключей, отмычек, стетоскопов или фонендоскопов, в то время как шниффера вскрывали металлические дверки с помощью фомок, лап, резаков и другой техники, которая помогала им взламывать замки и петли.
Из изложенного видно, что медвежатник является более высококвалифицированным специалистом воровского ремесла, чем шниффер. В связи со своей спецификой медвежатники шансовый инструмент хранили в кожаных поясах на животе, что было очень удобно при работе. Но так как Леснику понадобился инструмент и медвежатника, и шниффера, то ему пришлось для переноски использовать дипломат.
Как было ранее решено, его группа сначала поехала к зданию концерна Юргенда Потсбернера. Налетчики знали, что его сторожат два охранника, а поэтому действовали осторожно по заранее разработанному плану. Поставив свои машины в разных, небросающихся прохожим в глаза местах, они рассредоточились, заняв специально отведенную каждому позицию. Тем временем вор-домушник, открыв дверь запасного пожарного выхода из концерна, впустил туда специалиста по электронной аппаратуре, который уже был ознакомлен со схемой отключения сигнализации сейфа. Вместе с ним Лесник прошел в кабинет генерального директора.
После отключения охранной сигнализации Лесник попросил специалиста-электронщика и вора-домушника выйти из кабинета в коридор. Он не мог работать в присутствии зрителей. Они его нервировали и мешали сосредоточиться. Такая привычка у него выработалась десятки лет тому назад, и изменять ей сейчас он не собирался.
Открыв дипломат, Лесник достал из него мощный электрический фонарик. Освещая им сейф, стал внимательно осматривать его. Сейф был изготовлен фирмой «Турхан
Гобет», систему замков которой ему ранее уже приходилось разгадывать и покорять. Данная информация обрадовала Лесника, так как, зная старые секреты замков этой фирмы, специалист его класса уже без особого труда мог проследить и разгадать новый, более совершенный вариант запоров и замков. Сейф оказался с зашифрованным кодом. Подготовив к работе фонендоскоп, Лесник мысленно представил себе механизм замка и, внимательно вслушиваясь в его работу, начал медленно и осторожно вращать наружную обойму с цифрами по окружности то вперед, то назад.
Для дилетанта такая работа, безусловно, должна была закончиться провалом, ибо он действовал, полагаясь на волю случая. Лесник же чувствовал и понимал работу знакомого механизма, как если бы сам был его изобретателем. Ему понадобилось всего лишь двадцать минут, чтобы добиться успеха и открыть дверку. Переложив из сейфа в мешок лежавшие там ценные бумаги, деньги и документы, он вновь закрыл его, набрав прежний код. Он тщательно протер марлей ту поверхность сейфа, которой касался голыми руками. В перчатках работать он не умел и не любил. В них его пальцы были не так чувствительны к сигналам от механизмов замка, намного лучше он воспринимал такую информацию обнаженной кожей. Посчитав, что уничтожил на стенках сейфа все свои следы рук, он на всякий случай смазал металлические поверхности постным маслом, лишив фараонов возможности в будущем снять отпечатки его пальцев, если таковые где-то случайно остались.
Позвав из коридора специалиста-электронщика, он поручил ему вновь подключить к сейфу охранную сигнализацию. После этого они втроем, стараясь не разговаривать и не шуметь, осторожно покинули здание концерна прежним маршрутом. Вор-домушник закрыл замок пожарного выхода. Не дожидаясь пока он справится со своей работой, Лесник с электронщиком, придерживаясь менее освещенной территории, отправились к своей машине. Через некоторое время к ним присоединился и возвратившийся от концерна вор-домушник. Всего у них на данную часть операции ушло полтора часа, тогда как старому медвежатнику показалось, что пролетело не более получаса. Мешок с добычей Лесник отдал подошедшему к нему Хуго.
Лесник специально взял на операцию своего телохранителя. Сейчас ему еще предстояло ехать работать на виллу Потсбернера. С собой добычу он туда брать не мог. Значит, мешок с добычей некоторое время оставался бы без его присмотра или присмотра надежного, верного ему человека. Присутствие Хуго в машине вселяло в Лесника уверенность, что члены американской мафии не посмеют ополовинить содержимое его мешка.
Не интересуясь результатом проведенной операции, но внимательно следя за происходящим, водитель машины, убедившись, что последний его пассажир сел в автомобиль, спросил у Лесника:
—- Ну что, отчаливаем?
— Поехали! — ответил ему Лесник, уже озабоченный предстоящей работой, но не забывая поглядывать в зеркало заднего вида, с удовлетворением наблюдая, что охрана на второй машине не отставая следует за ним.
Земельный участок с находящейся на нем виллой супругов Потсбернеров подходил к самому берегу моря. Вплоть до линии прибоя участок был огорожен забором, в котором виднелась металлическая дверь, закрывающаяся на внутренний замок.
Вся территория, принадлежащая Потсбернеру, охранялась сторожем и тремя натасканными, выдрессированными псами. Сторож слишком надеялся на свирепость своих собак, а поэтому ночью и не думал обходить вверенную его заботам территорию и постоянно торчал в сторожке, по- видимому отдыхая ночью, как поступают все нормальные
люди, не работающие сторожами.
Помощники Лесника, проведя предварительную разведку, знали, что оберегающие поместье Потсбернера от воров псы из чужих рук пищу не берут, поэтому отравить их невозможно. Охранникам Лесника пришлось оглушить собак с помощью нервно-паралитического газа, а затем следить, чтобы они не выходили из бессознательного состояния до тех пор, пока Лесник не завершит свою «работу»: в кабинете виллы.
Возня с собаками у его помошников заняла больше времени, чем Лесник рассчитывал, и он понимал, что им спешить нельзя. Он приступил к осуществлению своей, самой сложной части операции, только после того, как вор-домушник и специалист-электронщик выполнили на вилле свою работу. Такую же, как им недавно пришлось проделать в здании концерна.
Открыв наконец сейф, Лесник, как и раньше, переложил его содержимое в новый мешок, вновь запер хитрый замок и повторил все те же манипуляции для ликвидации своих следов, которые он уже проделывал два часа назад с другим сейфом. После чего не спеша покинул виллу, предоставив своим помощникам завершить там все возложенные на них боссами обязанности. После его возвращения к машине они задержались на вилле минут на пять. К четырем часам утра вся операция по ограблению семейства Потсбернера была завершена, и группа Лесника без каких-либо неприятных происшествий возвратилась в свое логово, где их с нетерпением ждали Сальватор Филичи, Ричард Простои и Франческо Дебантини.
Четверка главарей, уединившись в кабинете второго этажа, высыпав содержимое двух мешков на стол, начала его сортировать по кучкам: отдельно деньги, драгоценности, акции, документы. Несмотря на бессонную ночь и наступление утра нового дня. спать им совершенно не хотелось.
Денег, драгоценностей и акций компании Потсбернера оказалось примерно на двадцать два миллиона долларов. Такой результат ошеломил даже видавших виды американских коллег Лесника, улыбки которых давали русскому понять, что они его работой довольны. Лицо же Лесника оставалось непроницаемым и не выражало никаких эмоций. Это удивило его новых друзей, которым на троих досталось всего одиннадцать миллионов, но столько же пришлось на долю его одного.
— Лесник, ты чем недоволен? Неужели считаешь, что мы имеем плохой улов? — спросил его Франческо Дебантини.
Его вопрос заставил Лесника отвлечься от своих мыслей и вернуться к происходящему за столом.
— То, что мы забрали у Потсбернера, меня уже не интересует и не волнует. У меня родилась в голове идея, как нашего жирного гуся еще пощипать. Она так меня захватила, что никак не могу от нее отрешиться.
— Поделись ею с нами, может быть, нам всем вместе с ней легче будет расправиться, — предложил ему Ричард Простон.
— Вы сейчас видите на столе чековые книжки как самого Потсбернера, так и его супруги. По этим документам мы знаем, что у них в банке Нью-Йорка лежит шестьдесят девять миллионов долларов.
— Ну и что ты этим хочешь сказать? — не дав ему возможности до конца развить мысль, перебил Сальватор Филичи, выражая крайнюю заинтересованность и нетерпение.
— Мы вместо него сможем взять эти бабки в банке?
— Ни за что! — ответил тут Филичи.
— Почему?
— Личность мистера Юргенда Потсбернера в Нью-Йорке известна в кругах банкиров, поэтому мы своими харями за него никак не пройдем. Только покажись кто-нибудь из нас с его документами в банке, нас там сразу же повяжут. Никакая разведка, никакие помощники тут нам не помогут.
— Я тоже так думаю, — согласился с ним Лесник. — Поэтому вариант завладения бабками Потсбернера в местном банке нам не подходит. Но у него в Швейцарии, как нам сейчас стало известно, на специальном счете лежит семь миллионов баксов.
— Мало ли, что они там у него лежат. Нам от этого ни холодно ни жарко, — теряя интерес к разговору, заметил Франческо Дебантини.
— Ну, не скажи, — возразил ему Лесник. — Если я с вашими аргументами по варианту с банком в Нью-Йорке сразу согласился, нам действительно его осуществление не по зубам, то швейцарский вариант с бабками Потсбернера очень даже интересен. Его надо тщательно обсудить и прокрутить, после чего мы можем прийти к выводу, что он вполне приемлем для нас.
— Он для нас такой же дохлый, как нью-йоркский. Но если у тебя есть какая-то идея по нему, поделись с нами. Мы дадим ей свою оценку, возможно, что и в наших чердаках появятся толковые дополнения к ней, — предложил Леснику Филичи.
--Для получения бабок Потсбернера в банке Швейцарии у нас есть все, не хватает только его иностранного паспорта и гарантии, что в соответствующий момент мистер Потсбернер не помешает нам взять его деньги в банке. Значит, необходимо на время проведения операции залакшать мистера Потсбернера и не дать ему возможности в чем-либо нам помешать. В такой ситуации нам остается только одно. Когда он вернется из Мексики домой, взять его в заложники. Тогда у нас появится возможность забрать у него иностранный паспорт, а после этого наш человеке с его паспортом летит в Швейцарию и получает там с его счета уже наши бабки.
— Между прочим, вот же у нас код компьютера этого банка! Мы пошлем заранее свою заявку управляющему банка, чтобы владельцу денежного вклада приготовили к выдаче к определенному сроку семь лимонов баксов, — заметил, хищно играя глазами, Дебантини, вновь прервав изложение Лесника.
— Слишком все у вас складно получается, прямо как в сказке, — скептически заметил Ричард Простон.
— А то, что сейчас лежит у нас на столе, разве не было сказкой вчера, ставшей былью сегодня! — урезонил его Филичи, которому очень захотелось реализовать сказочный вариант предстоящей операции.
— Ричард, ты за вторую операцию сильно не волнуйся и не переживай, — посоветовал Простону Дебантини.
— Почему? — насторожился тот.
— Потому, что в данной операции никому из нас, как я понимаю, участвовать не придется. Рисковать будут всего лишь наши быки. Их у нас до чертовой матери, а поэтому нет оснований для волнения и переживаний. Получится наша затея — хорошо, а не получится — мы все равно не пострадаем. Правда, можем понести некоторые материальные потери, но это чепуха, о которой не стоит и говорить. За малым исключением, мы уже сейчас практически готовы к операции. Что нам осталось? Захватить Потсбернера, забрать у него паспорт, отбить телетайпом сообщение о времени прибытия нашего человека в банк за баксами и — дело в шляпе...
— Когда наши люди привезут его бабки к нам сюда, то его можно будет отпустить домой, — развивая мысль Дебантини, предложил Лесник.
— Так он потом может нас выдать копам! — посерьезнев заметил Филичи.
— Пускать его в расход ни в коем случае нельзя. Он слишком заметная личность в вашей стране. Копы не жалея сил и средств, будут искать виновных в его смерти. К тому же их будут подталкивать и теребить другие, подобные Потсбернеру толстосумы, которые будут возмущаться, почему ваши полицейские такие нерасторопные, плохо работают и так долго и безуспешно ищут убийц. А отпустив его домой, мы обстановку вокруг себя разрядим, — объяснил друзьям Лесник.
— Но он все равно сообщит в полицию, что мы его обокрали! —заметил Простон.
— Кто его обчистил, он не будет знать. Ну, придется с ним поработать в масках, не такая уж и проблема. А то, что он лишится части своих денег, не вызовет в обществе большого резонанса. Все его знакомые будут рассуждать примерно так: «Он не должен был оказаться таким лопухом и ротозеем, который так глупо и небрежно хранил свои капиталы как на работе, так и дома». Они будут даже рады,
что их конкурент стал несколько беднее, чем был до ограбления, — высказал свою точку зрения Лесник.
Общаясь с главарями мафиозных групп, Лесник понял, что Ричард Простон в троице американцев является главной скрипкой. Это подтверждала и нынешняя затянувшаяся между ними беседа.
— Как я понял, Лесник, не тебе, а нам в предстоящей операции придется брать на себя роль исполнителей. У тебя в данной обстановке нет под рукой надежных помощников, нужных связей. Я верно рассуждаю? — поинтересовался Простон у Лесника.
— Я бы сказал: не совсем так.
— Почему? В чем я ошибаюсь?
— Ты не хуже меня знаешь, что русская мафия уже давно пустила у вас тут свои корни и прижилась во многих штатах. Как вы уже смогли убедиться, я отношусь к избранным и уважаемым авторитетам воров своей страны. Поэтому, если я обращусь к своим соотечественникам за поддержкой, то они мне ее окажут в меру своих сил и возможностей бесплатно, так как сочтут за честь оказать мне помощь. Поэтому говорить, что я тут у вас совсем одинок и беззащитен, будет не совсем верно. Операцию в Швейцарии, о которой мы сейчас ведем речь, я мог бы провернуть и без вас, —угадав ход мысли Ричарда Простона, пояснил ему Лесник.
— Но мы теперь не можем отдавать тебе одному столько же, сколько заработаем все вместе, — заявил Простон.
— Я и не собираюсь уводить у вас такой лакомый кусок, Я просто ответил, уважаемый Ричард Простон, на поставленный тобой вопрос. Если бы я думал иначе, то не стал бы делиться с вами своими «фантастическими» планами. Я легко мог бы как первую, так и вторую операции провернуть без вашей помощи. Ведь только просьба моего друга передать вам письмо явилась причиной нашей встречи и сотрудничества. Я не пожелал болтаться по вашей стране в поисках других помощников и пошел на сотрудничество с вами. Я принял во внимание, что между нами имеется давняя связь. Когда-то мы проверили друг друга в деле и убедились, что можем доверять не оглядываясь на каждом шагу назад.
— Я должен согласиться с твоим рассуждением и признаю, что ты у нас в штатах не одинок и имеешь за спиной хорошую людскую и материальную поддержку. Но развивая свою мысль, хочу тебе сказать, что швейцарский барыш мы теперь будем делить не по-твоему, а по-нашему, — поставил Леснику принципиальное условие Простон.
— Это как же?
— Тебе из общего пирога будет лимон, а нам каждому по два.
Кивки голов Дебантини и Филичи дали понять Леснику, что они мнение Простона поддерживают. Такой неравноправный раздел будущей добычи ущемлял самолюбие Лесника, поэтому он обязан был выставить свое условие.
Подумав над предложением американца, ожидавшего вместе с друзьями ответа, Лесник произнес:
— Я принимаю ваше условие, но чтобы вы мне мой лимон отдали не после завершения операции, а сейчас.
— Почему ты хочешь получить свои бабки сейчас, а не потом? Неужели не доверяешь нам? — поинтересовался у Лесника Дебантини.
— О недоверии вам с моей стороны не может быть и речи. Тут петрушка совсем в другом. Простон может вам подтвердить мои слова, что много лет назад я у вас тут здорово поработал с сейфами, в результате чего попал на подозрение к копам. Информация насчет меня как медвежатника, я уверен заложена в их компьютер. Когда вы завершите операцию в Швейцарии и отпустите домой Потсбернера, а мы договорились, что убивать его вы не будете, то он, придя домой, обнаружит пустые сейфы. Тут он, безусловно, побежит в полицию искать управу на медвежатника. Мой приезд к вам сюда и пребывание тут в дни пропажи денег у Потсбернера даст копам основание вновь заподозрить меня в довольно грязном деле, исход которого потом может стать непредсказуемым.
Со швейцарским делом вы справитесь без меня и моего участия. Улетев домой заранее, до прилета домой Потсбернера и до того, как вы отпустите его домой, я сниму у копов подозрение по отношению ко мне. Кроме того, им до меня в России не так легко добраться, во всяком случае сложнее, чем если б я оставался здесь. Чтобы меня арестовать и привезти сюда, им понадобятся доказательства и показания, но ни я, ни вы их ведь не дадим.
— Твои рассуждения нам понятны. В умении логично мыслить и рассуждать тебе не откажешь. А вдруг у нас со Швейцарией ничего не получится? — засомневался Простои.
— А если все же получится, так как сложностей на пути к успеху я не вижу, то автоматически получается, что я теряю своих кровных более семисот кусков баксов. Но я иду на риск, так как меня обстоятельства толкают на него. Почему же вам троим не рискнуть лимоном из одиннадцати, которые вам так легко достались?
Посовещавшись между собой в присутствии Лесника, который никак не мог повлиять своим авторитетом на их решение, американцы пришли к единому мнению, которое выразил Дебантини:
— Если бы речь шла о бабках, которые надо было бы вынимать из собственного кармана, то мы до завершения операции авансом, ни за что бы тебе лимон баксов не дали. Но так как эти баксы лежат еще на столе, и мы к ним еще не привыкли, как к своим деньгам, то так и быть, мы из них выделяем тебе указанную сумму. Если бы ты знал, как нам не хочется с ними расставаться! Но мы идем на это, так как верим в будущую удачу.
Положив свою долю в мешок, Лесник нисколько не сожалел, что существенная ее часть была не в баксах и драгоценностях, а в акциях фирмы Корвина Фостера. Поскольку завладеть ими было главной причиной, толкнувшей его на ограбление Потсбернера.
Такую огромную добычу везти прямо домой к сыну Лесник не рискнул. Он знал, что после смерти Давида Борисовича Локмана, его функции по связи еврейской мафии с известной читателям троицей перешли к его внуку Хаиму Якобовичу, с которым его сын Константин много лет находится в дружеских отношениях. Вот к нему-то Лесник и намеревался отвезти свою часть добычи на хранение после того, как распрощается с боссами мафии. Но они не спешили расставаться с ним. Решив все спорные вопросы, перед тем, как устроить коллективную пьянку, Ричард Простои обратился к Леснику:
— Как мы понимаем, ты теперь не только отключаешься от нашей операции в Европе, но и забываешь о ней?
— Я уже отключился от нее и начисто забыл, — улыбнувшись, заверил его Лесник, видя довольные, понимающие улыбки двух других мафиози.
— Ты, Лесник, не спеши так быстро от нее отключаться. Может быть, напоследок еще посоветуешь нам что-нибудь? Вы, русские, здорово петрите на разные выдумки, — попросил его Дебантини.
— Это наш «недостаток», — не считая нужным скромничать, согласился с ним Лесник. — Так и быть, дам вам напоследок один совет. До прихода к вам за помощью я внимательно ознакомился с досье на Потсбернера. И обратил внимание, что он очень падок на красивых девушек. Не подсунуть ли вам ему такую сексуальную девку, на которую не клюнуть он посчитал бы для себя большим грехом? С ее помощью вам легче будет его затащить в приготовленную заранее ловушку.
— Я думаю, мы твоим советом обязательно воспользуемся, —заверил его Ричард Простон.
— Тем более, что путевую деваху нам и искать не придется для него, так как у нас такая уже есть, — похвастал Дебантини, подмигнув Простону.
— Уж не Дейзи ли ты имеешь в виду?
— Конечно, ее, — захохотал Дебантини.
— Его любимое место отдыха, откуда он уходя снимает девиц, это бар «Айоланте», — продолжал Лесник делиться с американцами своей информацией о Потсбернере.
— Знаю я этот парник для рассады, — беспечно сообщил Филичи.
— Не мешало бы вам уже сейчас подготовить ему укромное местечко, где он смог бы скоротать время до тех пор, пока в нем надобность у вас не отпадет, — решился дать последний совет Лесник.
— Время у нас пока есть, подготовим ему соответствующую берлогу, — заверил его Ричард Простон. — Мы благодарны тебе за твою информацию. Ну, а теперь давайте обмоем завершившуюся успешно нашу первую операцию и пожелаем себе, чтобы вторая была не менее удачной, — предложил он.
— Между прочим, уже утро. Не лучше ли нам сначала отдохнуть, а потом уже приступить к пьянке? — предложил свой вариант Лесник.
— Целиком и полностью присоединяюсь к твоему мнению, —подхватил Дебантини.
— Не пацаны же мы двужильные, в конце концов. Нам уже под сраку лет. Давайте пьянку отложим на вечер. Мы все нуждаемся хотя бы в небольшом отдыхе, рассудительно заметил Филичи.
Видя, что его никто не поддерживает, и понимая разумность решения большинства, Простон произнес:
— Ну, если вы все так считаете, то пускай будет по-вашему. Но давайте договоримся перед тем, как разбежаться на отдых, в какое время встречаемся и где?
— В пансионе мадам Констанции, эдак часиков в девять вечера, —не очень понятно для Лесника, предложил Филичи; чем вызвал у гостя очередной вопрос.
— Хата надежная?
— Она работает под моей крышей и на меня, — успокоил его Филичи.
— Как мне найти этот пансион, когда я вечером вздумаю туда отправиться? — поинтересовался у него Лесник.
Филичи вручил ему визитную карточку мадам Констанции с ее адресом и добавил:
— Без предъявления охранникам ее визитки тебя в пансион не пропустят.
— Что ж это за пансион такой, если вход в него стерегут охранники?
— Приедешь, сам увидишь и узнаешь.
— Понятно. Тогда у меня к тебе больше вопросов нет, — пряча визитку мадам в карман пиджака, произнес Лесник. Поднимаясь со своего места и направляясь к телефонному аппарату он сообщил американцам: — Мне нужно позвонить в одно место, — и набрал номер телефона спальни Константина, будучи уверен, что в такое раннее время сын обязательно должен быть дома. Ждать ответа пришлось недолго. — Костя, немедленно одевайся, бери машину и без водителя подъезжай к ресторану «Усталый ковбой», —по- русски потребовал он.
— Зачем?
— Потом узнаешь.
— Извини, папа, я еще не проснулся. Прости за глупый вопрос, конечно, я сейчас подъеду.
Завершив свой короткий телефонный разговор и положив трубку на аппарат, Лесник, обращаясь к троице американцев, произнес:
— Мне нужна тачка, чтобы она нас отвезла в одно место.
— Без проблем, — заверил его Простон.
Когда они стали расставаться и прощаться, Дебантини, пожимая ему руку, сообщил с улыбкой:
— Мы довольны сотрудничеством с тобой.
— Я тоже доволен вами, — похлопав его рукой по плечу, заверил Лесник.
На «тойоте-лексас», управляемой все тем же молчаливым водителем, Лесник вместе со своими телохранителями и добычей подъехал к ресторану «Уставший ковбой». Там он потребовал, чтобы водитель остановил свой автомобиль рядом с машиной сына на расстоянии одного метра. Его пересадка с телохранителями и добычей из одной машины в другую произошла быстро и практически незаметно для окружающих. После указанного маневра «тойота-лексас» их покинула.
Однако Лесник не последовал примеру Сысоя и Хуго, усевшихся в салоне автомобиля на заднее сидение и устроивших у себя между ног мешок с добычей, а остановился возле машины, поманив пальцем Константина. Они вместе зашли за багажник автомобиля, где Лесник рассказал сыну о результатах своей ночной работы, не забыв упомянуть, что акции фирмы Корвина Фостера теперь лежат у него в мешке с деньгами, которых у него набралось на общую сумму двенадцать миллионом долларов.
— Ничего себе, отец, ты даешь гут у нас копоти. Так у нас в Америке не каждый миллиардер зарабатывает.
— Я тебя сюда вызвал не для того, чтобы выслушивать твое восхищение. Эти бабки и акции сейчас везти к тебе домой нельзя.
— Почему?
— Вдруг у моих американских друзей имеются платные уши копов. Они могут вывести гончих на наш след. Чтобы подстраховаться и не замараться в дерьме, нам надо с тобой свою добычу на время хорошенько спрятать.
— Конечно, но где?
— Я знаю, что ты в дружбе с внуком Молоха. Знаю, какими темными делами он занимается, но это его дело. Меня интересует, не возьмется ли он до моего отъезда домой припрягать у себя нашу добычу?
— Думаю, что от него отказа в нашей просьбе не будет.
— Тогда поехали к нему в ресторан.
