ГЛАВА 50. ЛОКМАН ХАИМ ЯКОБОВИЧ
После затяжного дождя, прекратившегося только к утру, во многомиллионном городе, задыхающемся от смога, дышалось на удивление легкой приятно. Нос наступлением утра просыпающийся город уже в достаточной степени увеличил плотность движущегося потока транспортных средств, который урча и поскрипывая, с каким-то злорадным удовольствием отравлял легкие людей угарным газом, словно наказывая жителей за то, что они не желают передвигаться жить и работать дедовскими методами. Как долго природа будет терпеть нашу строптивость, будущее покажет.
Сев в машину вместе с Константином, Лесник попросил его:
— Помотайся немного по городу, а вы, парни, понаблюдайте за машинами, следующими за нами. Давайте проверим, не сел ли кто нам на хвост.
— А что, могут сесть? — поинтересовался у него Константин.
—Такой ход со стороны кое-кого не исключаю, поэтому проверить такую версию считаю не лишним.
Поколесив по городу минут тридцать и не обнаружив за собой слежки, они поехали к Локману Хаиму Якобовичу на двенадцатую авеню в ресторан «Ночная фиалка», который после смерти Молоха автоматически стал собственностью его сына.
Якоб Давыдович занимался Честным, чистым бизнесом, но, зная, чем зарабатывал на жизнь его отец, Молох, не запрещал своему сыну Хаиму время от времени нарушать закон. Тем более, что связанная с ним мафия не облагала его ресторан разорительной данью, что было немаловажным фактором в принятии решения отцом не препятствовать Хаиму делать грязные деньги.
Хаим был похож фигурой на деда и отца, такой же, как они, низкого роста, с огромной головой, но пока еще ее украшала не плешь, а короткие курчавые черные волосы. Он не был толст, как Молох, или, как отец, но плотная фигура уже сейчас говорила о его предрасположенности к полноте. Только тридцатилетний возраст Хаима еще позволял ему бороться с этой склонностью и не отдавать свое тело в плен жировых отложений. Его карие, жгучие глаза были улыбчивы и пытливы.
Просьба Лесника, поддержанная Константином, у Хаима вызвала понимание и поддержку. Взяв мешок с ночной добычей, Хаим унес его из комнаты и отсутствовал с ним довольно долго. Вернулся к гостям он без мешка и заверил их, что ценности будут у него храниться не менее надежно, чем в швейцарском банке. Откуда ему было знать, что не все денежные вклады клиентов в швейцарских банках имеют стопроцентную гарантию.
Считая проблему гостей решенной, Локман, обращаясь к Леснику, поинтересовался:
— Как вы смотрите, Виктор Степанович, на то, чтобы вместе за дружеским столом отметить нашу встречу?
— Хаим, мы отметим ее в другой раз, когда будет более подходящее время, — уклонился от предложения Лесник.
— Почему?
— Сам подумай, ну зачем нам сейчас перед всеми афишировать, что между нами дружеские отношения?
— Как скажете, Виктор Степанович, вам виднее, — разведя руками, как бы снимая с себя всю ответственность за то, что встреча между ними прошла без хлебосольства, за- явил он.
Не задерживаясь больше в «Ночной фиалке», простившись с Локманом, Лесник со всем своим сопровождением поехал домой к сыну.
Если после завтрака Лесник вместе с Сысоем и Хуго легли отдыхать, то Константин отправился на работу в свою фирму, довольный, что скупленные Юргендом акции Ре- гиты и ее дяди теперь им никто не предъявит к оплате, а при желании он может их вновь пустить в оборот. Только его семье надо немного переждать и убедиться, что его отец и он вне всяких подозрений в преступлении, связанном с семейством Потсбернера.
Приехав к себе на работу, Константин позвонил в международный аэропорт и заказал наследующий день три билета первого класса на авиарейс в Вену. Такова была воля его отца. Ее выполнение откладывать на конец рабочего дня он не стал, так как за кучей дел мог о ней позабыть.
Лесник проснулся в три часа дня. Сходив в спальню к телохранителям он их разбудил:
— Ребята, вставайте! — после чего пошел в ванную умываться, бриться и приводить себя в порядок. Его примеру вынуждены были последовать Хуго с Сысоем.
Покидая обеденный стол, приготовленный служанкой на три персоны, Лесник, обращаясь к телохранителям, предупредил:
— Как отобедаете, приходите ко мне в спальню, есть разговор.
Телохранители не заставили себя долго ждать и пришли к нему в комнату почти сразу за ним.
— Ну как, орлы, отдохнули? Выспались? — спросил он
их.
— Вполне, — заверил его Сысой.
— От новых знакомых коллег-телохранителей много новостей почерпнули?
— С чем пришли, с тем и ушли, — недовольно признался Сысой. —Каждый боится другому проболтаться, а поэтому никто никого новостями не баловал.
— Чем же вы тогда все занимались, ожидая нас?
— Кто кемарил, кто играл в биллиард, а кто резался в карты.
— Так выходит, что ничего путевого вы у американцев для себя не почерпнули? — удивился Лесник.
— Почему не почерпнули? — возразил Хуго, вступая с Лесником в беседу. — Кое-какие выводы для себя сделали.
— Какие же именно?
— Молчи и дышь, будет барыш.
— Хороший вывод, — довольно заметил Лесник. Достав из тумбочки пачку стодолларовых американских банкнотов, он кинул ее на кровать, отделявшую его от телохранителей.
— Это, парни, вам по пять кусков на нос. Плата за работу. Она у вас не была пыльной и тяжелой. Скорее вам это плата за то, чтобы вы побыстрее забыли все, что видели и слышали.
— Так и будет, — заверили они его, не скрывая своего удовлетворения от полученного щедрого денежного подарка.
— Вот и договорились. Я вас отпускаю прошвырнуться
по городу. Такси вас увезет и привезет домой. Тряпками «
больно не загружайтесь. Помните, что вы не какие-то барахольщики, а мои телохранители. Ни с кем в городе не задирайтесь, помните, что находитесь не в джунглях а в цивилизованной стране.
— Понятно! — произнес Сысой.
— Мы долго еще будем здесь торчать? — поинтересовался Хуго.
— Завтра вылетаем в Вену, — сообщил Лесник.
— Тогда я не хочу тут прибарахляться, отложу это мероприятие до Вены, — поделился Сысой с Лесником своими планами.
— Я бы прошвырнулся по городу, но одному как-то не хочется, —сообщил Хуго.
— Как я понял, вы не желаете ехать в город, знакомиться с ним? — удивился Лесник.
— Получается так, — согласился с ним Хуго.
— Как же вы думаете распорядится до завтра своим свободным временем?
— Посмотрим видик, в картишки перебросимся, — пояснил ему Сысой.
— Ну поступайте, как считаете для себя нужным, но чтобы к восьми часам вечера были дома. Чтобы мне не пришлось вас искать по городу, — отпуская телохранителей, поставил условие Лесник.
Откуда он мог знать, что его телохранители были заядлыми картежниками? Получив от него по пять кусков баксов, они, уединившись в своей спальне, стали резаться под интерес в секу. Каждый из них жаждал выиграть у другого его баксы. Но их проблемы Лесника не волновали. Свои моральные и материальные обязательства он перед ними выполнил.
