ГЛАВА 48. ЛЕСНИК НАЧИНАЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ
Удобно устроившись в кресле-качалке на террасе дома, Лесник сердито кусал губы. Он был в очень плохом настроении. Вот уже целую неделю американские друзья не беспокоят его телефонными звонками, не ставят в известность о проделанной ими работе. Звонить им самому, интересоваться ходом подготовки к операции, значит показывать свое беспокойство. Этого делать он не собирался. Оставалось только размышлять и выдумывать препятствия, которые могли возникнуть у его друзей при решении стоящих перед ними задач. Но он и так уже уйму времени потратил на такие фантазии. Нужно было расслабиться и отвлечься. От нечего делать он взглянул на небо и сразу же позабыл о земных проблемах.
Он увидел, как огромная черная туча широкой волной медленно наплывала на город, неумолимо завоевывая весь небосвод. Впереди нее, в стремительном порыве, бежала небольшая черная тучка, напоминавшая доисторического безобразного, сердитого быка. Он первым вступал в бой с более светлыми облаками, с отчаянием движущимся навстречу черной туче. Принимая на себя их удары, бык, будучи не в силах остановить и поглотить встречные облака, замедлял свой бег по небу и пропускал часть из них к огромной черной тучи — «матери».
Попав к ней в плен, светлые облака покорялись ей, заметно темнели, приобретая грязные оттенки, и, утрачивая свою былую активность, сперва останавливались в недоумении, а потом начинали двигаться все быстрее и быстрее в нерасторжимом единстве с всепокоряюшей черной бездной.
Обессилев в борьбе со встречными противниками, замедляя движение, «бык», будучи настигнут авангардом черной тучи, слился с его неровной, рваной линией, растворившись в ее мраке.
Не прошло и двух минут, как у черной тучи на небе не осталось ни одного противника. Теперь она была безраздельным его властелином. Преждевременные, как смерть, наступили сумерки.
Всю свою мрачную накопленную силу туча, заключившая в сваи страшные объятья уже весь небосвод, пролила ливневым дождем на грудь пылающей летним жаром земли.
«Теперь дождик зарядил надолго, — с грустью подумал Лесник, но в дом не пожелал уходить, ощущая всем телом наслаждение, возникающее от наступившей прохлады. — Что говорить о конфликтах между людьми, когда в природе, даже небесные силы постоянно ведут такую беспощадную борьбу», — сделал он философский вывод из увиденного.
Как долго Лесник занимался бы созерцанием природы и своими философскими размышлениями, трудно сказать, поскольку в этот момент один из телохранителей по кличке Сысой позвал его к телефону.
Звонил Ричард Простон, который сообщил, что Потсбернер вместе со своим юристом только что вылетел в Мехико для заключения там крупной сделки с какой-то местной фирмой. Еще он добавил, что двое его парней последовали за Потсбернером в Мексику, чтобы там продолжить за ним наблюдение. В связи с изложенным Простон сказал, что теперь настало время Лесника, пора ему действовать, а поэтому к пяти часам вечера он пришлет к его дому машину за ним и его телохранителями.
За обеденным столом Лесник объявил невестке и сыну, что ему недавно звонил товарищ, который пригласил его к себе на вечеринку по поводу своего дня рождения и что он принял его приглашение, а .поэтому вечером поедет к нему домой, где, по-видимому, останется ночевать до утра.
Если принять во внимание, что по приезду в гости отец практически никуда не отлучался из дома, то подобное сообщение у его детей ни удивления, ни возражений не вызвало. Им было даже приятно, что отец, имея в городе друга, может повеселиться и отдохнуть в кругу своих сверстников.
В половине пятого вечера Лесник, празднично одетый, собрался вместе с телохранителями Сысоем и Хуго покинуть дом сына. На вопрос Региты:
— Папа, почему так рано собрались идти на именины?
Он ответил:
— Мне ведь сначала надо еще побывать в универмаге, купить подходящий подарок.
Когда с раскрытыми зонтиками в руках Лесник с телохранителями вышел из дома на улицу, там их уже поджидал серого цвета БМВ, молчаливый водитель которого доставил их по известному читателю адресу. Там Сысой и Хуго остались с охраной главарей мафиозных банд, а Лесник, сопровождаемый лакеем, поднялся лифтом на второй этаж здания. Лакей провел Лесника в зал, где он ожидал увидеть Ричарда Простона, поскольку именно с ним беседовал перед обедом по телефону. Но вместо него в кабинете оказался толстый коротышка Сальватор Филичи. Обменявшись с Лесником рукопожатиями, он сказал:
— С исполнением твоих поручений нам пришлось здорово попотеть. Но кажется, мы смогли их выполнить.
Такому заявлению Сенека Лесник не поверил и решил расспросить поподробнее о наиболее важных деталях.
— Узнали секреты замков сейфов, их шифры?
— Нет! — на первый же его вопрос ответил отрицательно Сенек, —но зато мы узнали, как от сейфов отключается сигнализация.
— А ты мне говоришь, что все мои заявки вами выполнены, — как бы изобличая Сенека в неверной информации, заметил Лесник.
Сенек, понимая, что слишком преувеличил проделанную его друзьями работу, с беспокойством в голосе поинтересовался:
— Как, справишься с шифрами замков?
— Раньше получалось разгадывать разные секреты и шифры сейфов, а теперь не знаю, получится или нет, но постараюсь и сейчас не подвести ни себя, ни вас, тем более, что для меня благоприятный исход намного важнее, чем для вас.
— Дай бог, чтобы тебе сопутствовала удача, — искренне пожелал Леснику Сенек.
— Когда пойдем на дело?
— Где-то около часа ночи.
— Сколько человек задействовано в операции?
— Десять.
— Что так много?
— Пятеро с тобой.
— Зачем мне такой эскорт? Я люблю работать один.
— Водитель машины раз, специалист по сигнализации два, домушник, который будет открывать и закрывать дверные запоры, три, проводник по апартаментам Потсбернеров, чтобы вы там не плутали, четыре и ты пятый.
— А остальные пятеро для чего нужны мне?
— Это ведь охрана! Вдруг копы наскочат на вас, когда ты будешь возиться с ящиком? Вот этой пятерке придется их успокаивать.
— Я бы не хотел, чтобы открывалась стрельба и проливалась кровь.
— А мне, ты думаешь, этого хочется? Но ради твоей безопасности как твои должники мы решили пойти на такую предосторожность...
Леснику было лестно уважительное отношение к нему Сенека и его друзей. Они даже пошли на включение в группу квартирного вора, чтобы не отвлекать медвежатника на такую низкоквалифицированную, по его понятиям, работу, как взлом каких-то дверных замков. Такое внимание к своей персоне Лесник понял и по достоинству оценил.
Вручив Леснику несколько фотоснимков здания корпорации, принадлежавшей Потсбернеру, и его виллы, Сенек сообщил:
— Вот в этих хоромах тебе предстоит работать. -
— И сколько же стоят у вас такие дома?
— Здание корпорации может потянуть лимонов на пять, ну а вилла, если принять во внимание, что при ней имеется приличный сад, стоит около одного лимона.
— Богато поживает наш подопечный. Если одна недвижимость стоит столько баксов, то представь, каким огромным капиталом он ворочает!
— И не говори! — согласился с ним Сенек. — Чего ему так не жить, если все имеющееся у него хозяйство свалилось ему в руки от умершего отца. Это нам свое приходится собирать по крохам.
— Такова уж жизнь, дорогой мой. Каждому в ней приходится нести свою ношу, — философски заметил Лесник.
Видя, что тема беседы иссякла, Лесник поинтересовался:
— У тебя тут есть изолированная, свободная комната, в которой мне можно было бы отдохнуть перед операцией? Я должен настроиться к предстоящей работе, — пояснил он Сенеку.
— Конечно, найдется! Какие тут могут быть проблемы? На чем бы ты хотел полежать, на диване или на кровати? — предложил Сенек Леснику выбор.
— Конечно, лучше на кровати. Мои ребра диван не любят.
Сенек сам проводил Лесника в спальню и покинул ее, только когда убедился, что тот в нем больше не нуждается. Покидая комнату, он посоветовал гостю:
— Спи спокойно. Когда ты нам понадобишься, мы тебя разбудим.
Раздевшись до трусов, Лесник, укрывшись одеялом, погрузился в объятья мягкой постели, лениво размышляя:
«Хорошо, черти, меня принимают. Проявляют ко мне почет и уважение. А все равно я их своими друзьями назвать не могу. Они всего лишь мои знакомые, которые на определенном этапе имеют со мной общий интерес. После операции наши интересы могут разойтись, и мы можем стать врагами. Это надо помнить и иметь в виду при общении с ними. Да, я их своими друзьями считать никак не могу. А много ли у меня по-настоящему хороших друзей? — задал он себе провокационный вопрос. — Один, два, три не более, —смог он сосчитать, удивившись, как их оказалось мало у него. Он успокоил себя тем, что иметь много друзей для человека — непозволительная роскошь. — Тот, кто говорит, что у него много друзей, как правило, просто кривит душой. Сколько друзей, столько и обязательств перед ними. Нужно постоянно быть готовым отдать себя, свое состояние, связи и возможности ради их благополучия. Но человек не солнце, и одному пытаться обогреть всех — бесполезная затея. Поэтому у меня всего лишь два близких друга — Валет и Душман. Все остальные, с кем мне пришлось общаться в жизни, всего лишь мои знакомые, одни — хорошие, другие — не очень.
Больше, чем перед друзьями, у меня обязательств только перед своими родными детьми, их безопасность для меня выше моей собственной. Вот и сейчас я готов вступить в конфликте законом и обворовать Потсбернеров лишь для того, чтобы спасти от финансового давления зарвавшегося бизнесмена фирму Корвина Фостера, так как она после смерти владельца должна перейти в собственность Региты, а значит и моего сына», — так рассуждая и убеждая себя в необходимости выполнения родительского долга, Лесник задремал, а потом крепко уснул.
