ГЛАВА 35. НАКАТ РЭКЕТИРОВ
Леселидзе, став временным директором «Уникума», резко сократил штат компании, уволив весь технический персонал, за исключением главного инженера, чтобы фирма не потеряла совсем своего лица как предприятия, на котором работают люди интеллектуального труда. Кроме всего прочего, такой специалист мог ему потребоваться и при подготовке нужной документации.
При этой решительной прополке штата ни одна «пташка» не была уволена им ни из «Уникума», ни из гостиницы, ни, тем более, из ресторана. Наоборот, надобность в красивых, не слишком дорожащих свой личной репутацией девицах, готовых выполнять любые его поручения самого Интимного характера, резко возросла.
Начав незаконный бизнес с Макаровым, который стал через него претворять идеи Стокоза в жизнь, Леселидзе пришлось не только давать взятки руководителям, чтобы подключить их к своей игре, но и с помощью своих девочек, спаивая и соблазняя нужных людей в люксовских номерах гостиницы, делать их послушными и «догадливыми»,когда Макаров или он сам рекомендовал им принять то или иное принципиальное решение.
Оставаясь официально в стороне от творимых в городе должностными лицами злоупотреблений и нарушений финансовой дисциплины, Макаров, обогащаясь сам, вынужден был признать, что и другие должностные лица расхищают бюджетные средства не зевают и значительно пополняют свой личный капитал. Особенно внушительно в таком промысле преуспело руководство фирмы «Уникум», но отказаться от сотрудничества с ней он не мог, поскольку незаконные денежные поступления в его собственный карман производились именно через эту компанию.
Каждый расхититель бюджетных средств, понимая, что появившаяся перед ним «кормушка» может в любой момент захлопнуться, а он сам — снят с занимаемой должности, спешил, как волк, успеть насытиться ворованным капиталом, чтобы потом было что всю оставшуюся жизнь «отрыгивать» и переваривать.
В таком «климате» роль Леселидзе, как связующего звена между всеми заинтересованными лицами, оказалась очень существенной. Всего лишь за несколько недель своей деятельности в новом качестве его личность в городской среде директорского корпуса стала популярной и очень авторитетной.
Возложенные Лесником на Леселидзе обязанности уже его не пугали и не тяготили. Будучи холостяком, он почти всем женщинам компании «Уникум», гостиницы и ресторана объяснился в страстной любви, выказывая свое желание как можно быстрее прервать свою холостяцкую несчастную жизнь. Но после удовлетворения своего желания и победы над очередной из претенденток в его невесты, он переключал внимание на следующую жертву.
Эту неуклюжую хитрость девушки быстро разгадали, но по-прежнему продолжали «ловиться» на его плутовство, так как знали себе цену и на лишнее не претендовали. В жены они к нему, конечно же, не набивались, просто им было интересно с Яковом проводить свободное время на работе. Тем более, что условия для разврата были идеальными. Сама рабочая обстановка способствовала: ресторан к услугам, люксовские номера в любой момент. Как говорится, все было под рукой.
Если с девушками Леселидзе вел себя беспечно и бесшабашно, то к поручениям Лесника он относился серьезно и ответственно, добросовестно отрабатывая свою высокую зарплату. Регулярно он отдавал посланникам хозяина крупные суммы из наличной выручки как законной, так и незаконной деятельности.
Пускай читатель не думает, что бюджетные деньги злоумышленниками похищались нагло и открыто. Нет, расхитители прикрывали свою деятельность реально проделанными работами. Правда, львиную долю прибыли получали не те, кто трудился на конкретных объектах, а разные посредники, сомнительные личности.
Однако Макаров понимал, что свои злоупотребления властью он не сможет скрыть от ревизоров, если будет назначена проверка его работы. Вряд ли ему удастся вразумительно ответить на неизбежные вопросы о нарушениях финансовой дисциплины в его деятельности.
Чтобы как-то завуалировать и оправдать чрезмерный расход бюджетных средств, он настоял, чтобы было начато строительство, на участке в пятнадцать километров между городом, и обводной дорогой. Здесь уже проходил отводок от трассы к городской окраине, часть которого, не менее восьми километров, можно было еще использовать. Срезав дополнительной прокладкой больше половины строящейся дороги, Макаров в прямом и переносном смысле спрятал концы всех хищений в воду.
Бурная деятельность Леселидзе в должности руководителя компании «Уникум», гостиницы и ресторана сразу попала в поле зрения бригады Луки.
Разборку с новым директором «Уникума» Лука решил пока отложить на более поздний срок. Своей святой обязанностью он считал прежде всего найти Стокоза с кучей денег, вырученных им от продажи недвижимости, и любыми мерами физического воздействия заставить отдать «причитающуюся» часть. Он очень сильно обиделся на Стокоза еще и потому, что тот не поставил его в известность о продаже своей собственности, не оставив Луке ни малейшей возможности как-то повлиять на осуществление сделки.
Да, Стокоз оказался хитрее, чем он думал. Когда он послал своих людей захватить этого умника, то оказалось, что его в городе уже нет. В визовом отделе паспортного стола он узнал, что Стокоз с женой и сыном умотал из страны.
Через Тюремщика, которого ему пришлось вновь допрашивать, теперь уже без пристрастия, так как оно не понадобилось, Лука смог установить предполагаемое место, куда Стокоз вылетел из страны. Но у него сейчас не было материальных возможностей и соответствующих связей, чтобы продолжить свой рэкет в отношении хитрого бизнесмена на Мальте. Хотя в некотором, пускай даже в отдаленном будущем, такую вероятность для себя не исключал.
Только окончательно убедившись, что Стокоз для него сейчас недосягаем, Лука счел своевременным обратить взор на Леселидзе. Фиаско с непокорным противником он мысленно оправдывал своей неопытностью как бригадира, но, упустив одну жертву, Лука решил такого ляпсуса по отношению к другой не допускать. Взяв с собой четверых боевиков, Лука поехал с ними на своей «волге» к новому директору компании «Уникум» на переговоры.
Подъехав к зданию компании, он увидел припаркованные к парадному входу белые «жигули» последней модели. Выходя в сопровождении боевиков из своей машины, Лука взглянул на водителя «жигулей» и? пренебрежительно скривив лицо, произнес:
— Мне кажется, что я его харю уже где-то видел.
— Так это бывший водила Стокоза, который мотанул за бугор. Брать с собой его, видать, не захотел, — услужливо напомнил ему Жиглот.
— Понятно! — довольный тем, что у него оказалась неплохая зрительная память, задумчиво произнес Лука, потягиваясь и разминая суставы. — А не проверить ли нам его на вшивость?
— На хрена? — поинтересовался Жиглот.
— Что-то он знает крамольное насчет своего бывшего шефа.
— А зачем оно нам, если этот шеф для нас птичка в небе?
— У него тут отец с матерью остались. Не исключено, что твоя птичка сама прилетит к нам в руки. Вдруг он вздумает проведать родителей или приедет на похороны, а мы его бац! — и залопатим. Все будет зависеть от того, чем мы будем располагать в отношении беглеца.
— Если он когда-либо заявится к нам в город, то мы так его возьмем в оборот, что будет вынужден или принять наши условия, или откинуть копыта, — высказал свою мысль Жиглот.
— Неплохо было бы его залакшить, — мечтательно произнес Маклак, вступая в разговор и уводя Луку от его первоначальной идеи.
— Пойди узнай у водилы, его патрон у себя или нет, — потребовал Лука, обращаясь к Маклаку.
Маклак побежал к машине Варшавянина и, вернувшись через некоторое время, сообщил.
— Сказал, что его новый шеф у себя в кабинете на первом этаже.
— Ну что, все завалим к нему или пойдешь один? — обращаясь к Луке, поинтересовался Жиглот.
— Зайдем в кабинет грузина все, а потом я вас выпровожу. Чтобы новое начальство знало, что имеет дело не с каким-то одиночкой, а с серьезной фирмой, — распорядился Лука.
Когда группа рэкетиров вошла в кабинет Леселидзе, тот оживленно разговаривал с кем-то по телефону. Не поздоровавшись с ним, они по-барски независимо, в вольных позах, расселись по стульям вокруг стола для совещаний. Кроме Луки, у всех боевиков в руках были пистолеты. Угрожающее поведение посетителей настолько бросалось в глаза, что Леселидзе, перестав улыбаться и прерывая телефонный разговор, положил трубку на аппарат.
— Не понял юмора, что происходит в моем кабинете? — притворяясь простаком, с деланно удивленным лицом произнес Леселидзе, хотя уже больше месяца каждый день ждал такого визита Луки или его людей.
— Сейчас поймешь, что почем, — уведомил его Лука.
— Ребята, ошманайте его на известный вам предмет.
Жиглот и Маклак деловито и не спеша, пресекая попытки сопротивления директора, стали его обыскивать.
— Какое вы имеете право так нагло со мной поступать? —показывая кавказский темперамент и свое недовольство, заявил Леселидзе.
— Сиди и не пыркайся, если не хочешь, чтобы я тебе дурой расколол тыкву, — потребовал агрессивно настроенный Жиглот.
Перспектива оказаться с разбитой головой Леселидзе не устраивала. Он был вынужден присмиреть, сидя в своем кресле.
Маклак в ящике его письменного стола нашел пистолет Макарова. Довольный результатом своего обыска, он сообщил Луке, хотя тот и сам видел, что происходит, и не нуждался в комментариях.
— Ты смотри, шеф, у фраера в столе дура оказалась!
— Это не пистолет, а зажигалка, сделанная под ПМ, — разъяснил ему Леселидзе.
— Не темни, — разглядывая пистолет, вертя его в руках, усомнился Маклак.
Лука, подойдя к Маклаку, забрал у него находку и стал разглядывать. Пистолет выглядел не игрушкой, а боевым оружием.
— Мы сейчас проверим, правду говорит кацо или нет, — направляя ствол на хозяина кабинета и нажимая на курок, объявил Лука, чтобы таким оригинальным способом проверить сообщение Леселидзе.
После произведенного выстрела из ствола пистолета вырвалось пламя. Прикурив от него сигарету, Лука положил пистолет-зажигалку в карман своего пиджака со словами:
— Занятная игрушка, в хозяйстве пригодится. Теперь, парни, оставьте меня с кацо наедине в кабинете. У нас с ним будет интересный разговор.
Сдерживая природную горячность и не давая выхода своим эмоциям, Леселидзе поинтересовался у Луки:
— Чего тебе от меня надо? — не считая нужным с грабителем говорить «на вы».
— Давай сначала познакомимся, а уж потом будем вести разговор. Как тебя звать-величать?
— Яков Вахтангович.
— Яков Вахтангович! Очень приятно. А я всего лишь Лука, человек без имени и отчества, по указанию которого несколько десятков парней, не хуже тех, что ты сейчас видел, могут любого жителя города отправить на кладбище.
— Вот дела! Лично знаю губернатора Макарова. С начальником УВД генералом Леонтьевым недавно познакомился. А с Лукой только сегодня повезло завести знакомство. И скажу честно, без утайки, оно мне не понравилось.
— Слышал, что ты круто развернулся, но, извини, только сейчас смог уделить тебе время для визита.
— Чему же я обязан?
— Все уважающие себя бизнесмены города сотрудничают со мной, оплачивая мне свою безопасность. Стокоз не захотел со мной сотрудничать, пришлось ему смыться за бугор, на Мальту. Но я его и там достану, как только выкрою для этого свободное время. Так как теперь ты тут за него всем заправляешь, то я не могу оставить такую видную фигуру, как ты, без своего внимания и заботы.
— Сколько же ты хочешь от меня откупного?
— Твоя фирма ворочает огромными суммами, а поэтому отстегивать мне в год по сто лимонов для тебя сущий пустяк.
— Очень даже не пустяк, и нам никак не удастся сговориться, даже если бы я очень хотел тебе угодить.
— Почему? Не устраивают мои условия?
— Видишь ли, Лука, я не хозяин ни гостиницы, ни ресторана, ни компании «Уникум». Я всего лишь директор- наемник, наняли меня сюда директором, и получаю за свой адский труд я жалкие гроши, —удивил Леселидзе Луку своим сообщением.
— Если не ты, тогда кто же тут хозяин?
— Семейство «Гончаров-Шмаков и сыновья».
— Впервые слышу о них. А кто они такие?
— Я о них знаю не очень много. Мне известно, что они миллиардеры, имеют всякую собственность как в России, так и в Америке...
— Короче, они из «новых русских», — догадливо произнес Лука, перебив Леселидзе и не дав ему закончить мысль. — Где я их могу найти?
— А стоит ли их искать, дорогой, встречаться с ними, да? Они ведь не я, посторонним лазить у себя по карманам не разрешат.
— Никуда не денутся, не таких укрощали, — заверил его Лука. —Ты с ним как связь поддерживаешь?
— По телефону, дорогой, по телефону. Иногда приходится целый день сидеть на аппарате, пока где-нибудь не поймаю хозяина.
— Хорошо! Найди мне его по своим каналам и передай ему, что я его на этой неделе хочу увидеть. Если по его вине встреча не состоится, то на следующей неделе на месте вот этого красавца, —сверху вниз проведя рукой, продолжал Лука, — будет огромное пепелище. Усек?
— Усек! Я немедленно постараюсь передать твои слова моему хозяину, если, конечно, он в России и никуда не улетел на Запад по своим делам. Но одновременно я тебе советую не идти в отношении собственности Гончарова-Шмакова на крайность, пока не встретился с главой их компании.
— А то что будет?
— Мой хозяин, дорогой, человек не твоего и не моего круга. Он просто тебя, извини, пожалуйста, испепелит, как букашку.
— На испуг хочешь меня взять? — улыбнувшись, поинтересовался Лука.
—Что ты, что ты, дорогой, просто даю бесплатный совет. Когда сгорит этот дом — на этой неделе и на какой другой — для тебя не имеет ведь существенного значения, зато потом, во время беседы с моим хозяином, тебе не придется ни о чем сожалеть, да?
— Я часто бываю в пивбаре, в подвале, играю там в биллиард. Найдешь меня и передашь сущность своего разговора с хозяином.
— Как насчет того, чтобы не спешить поджигать его дом?
— Посмотрим! — поднимаясь со стула с намерением покинуть кабинет, ответил ему Лука.
— Мой пистолет не думаешь мне возвращать?
— Обойдешься!
— Ну, как знаешь, дорогой, как знаешь. Я ведь могу и не звонить хозяину о нашем разговоре. А потом, когда ты сожжешь его дом, я с удовольствием понаблюдаю, как вы друг другу будете глотки рвать.
— Я тебе предоставлю такую возможность, — улыбнулся гость. —Меня, дорогой, на понт никто никогда не брал и не возьмет, тем более такой петушок, как ты, — закрывая за собой дверь, заверил Леселидзе Лука.
«Все же у шакала крепкая нервная система, — с удивлением отметил про себя Леселидзе. — А может быть, он так себя вел из-за своей недальновидности и дурости?» — тут же усомнился он в правильности своего первоначального вывода.
