23
Я удобно откинулся на спинку переднего правого сиденья. Павел Егорович расположился сзади, а Синцов, как и положено водителю, был за рулем «Волги».
– После драки кулаками не машут, но мне очень хочется отомстить! Тем более что мне негде взять еще триста двадцать тысяч… – задумчиво проговорил Ершов. – Когда люди Скрипача ворвались в мою квартиру, я даже не смог оказать им достойное сопротивление. А ведь они не такие крутые, чтобы перед ними пресмыкаться! Конечно, я их не испугался, но в первую очередь думал о жене и внучке.
– Меня обезоружили тем же способом, – признался Синцов. – Я волновался за жену и дочерей. Иначе ни за что не отдал бы им деньги…
Я понимающе кивнул головой, хотя по-прежнему в глубине души испытывал огромное чувство удовлетворения. Теперь, когда Синцов с Ершовым были втоптаны в грязь и жестоко унижены, мне ничего не стоило склонить их на свою сторону и со временем привлечь к распространению наркотиков.
– Каждый из вас был в Чечне, принимал непосредственное участие при освобождении Грозного. Вы оба имеете боевые награды, – размеренно сказал я. – Сейчас другое время, другие нравы. Мы должны действовать не так, как действовали на войне. Теперь для достижения определенной цели необходимы новые приемы ведения борьбы с воротилами криминального бизнеса. Мы должны стать полноправными хозяевами этого города!
Я специально делал особое ударение, преднамеренно выделяя слово «мы». Мне нужно было, чтобы Валентин с Павлом Егоровичем поверили в то, что, согласившись сотрудничать со мной, обязательно станут моими равноправными компаньонами.
– Итак, если верно понял, – продолжил я, – эти ухари сначала забрали деньги у тебя, Валентин, а затем ночью явились к Ершову?
Синцов утвердительно кивнул головой.
– Из нас двоих они сначала подкараулили меня, – сказал он. – Потом навестили Павла Егоровича и до смерти перепугали его супругу.
– Хорошо хоть внучку не разбудили, – огорченно вздохнув, буркнул Ершов.
– Теперь очередь за мной… – констатировал я. – Буквально сегодня утром, когда вышел из дома, кто-то побывал у меня в гостях и вверх дном перевернул всю квартиру.
Я уловил на себе удивленные взгляды. Разумеется, никого не было в моем доме, но я должен был убедить своих друзей в том, что наравне с ними подвергаюсь опасности.
– Подозреваю, что это была та же самая компания, – экспромтом сочинил я. – Возможно, наведался сам Скрипач…
– Значит, твои деньги, которые у тебя были, они тоже забрали? – логически рассуждая, произнес Валентин.
– Если бы они это сделали, то уже через пять минут исчезли бы из города, даже не вспомнив о ваших долгах. Уверен, моих денег им бы хватило на всю оставшуюся жизнь! Но, к счастью, я не такой идиот, чтобы хранить имеющуюся у меня наличность в съемной квартире! – после небольшой, но многозначительной паузы сказал я.
– И много у тебя бабок? – бесцеремонно поинтересовался Павел Егорович.
Меня не застал врасплох его прямой и некорректный вопрос, в котором прозвучала циничная интонация. Вдобавок ко всему, в его тоне было что-то неуловимое, порожденное завистью.
– Достаточно, чтобы создать серьезную фирму и вытащить вас из нищеты, – уклончиво ответил я. – За такие-то деньги уж точно могут убить!
Я поерзал на сиденье, выбирая более удобное положение, и добавил:
– Что самое интересное… О той сумме, которая у меня есть, знал только один человек…
– Ты кого имеешь в виду? – спросил Синцов. – Кто-нибудь из местных…
– Я говорю о хозяине весьма преуспевающего кафе «Золотая нива». Есть такой Беркутов Сергей Власович. Может, что-нибудь о нем слышали?
Павел Егорович отрицательно помотал головой. Валентин на мгновение задумался, затем мрачно осведомился:
– Этот человек скорее всего не в ладах с законом?
– В том-то и дело! Именно поэтому у меня есть некоторые основания его подозревать. Но все ж таки я не верю, что он мог принимать участие в ограблении моей квартиры. Впрочем… Ограблением это не назовешь! У меня ничего не пропало. У того, кто взломал дверь, была определенная цель…
Я перевел взгляд на Павла Егоровича, потом вновь посмотрел на Валентина. Ни один из них не заподозрил меня во лжи и не заметил, как ловко я настроил их против Беркута. Хозяин «Золотой нивы» за отказ совместного сотрудничества должен был понести суровое наказание. Он и подобные ему бизнесмены обязаны были раз и навсегда усвоить, что к моим предложениям необходимо относиться серьезно.
– Может, попробуем по-хорошему договориться со Скрипачом? – внезапно сменив тему разговора, спросил Валентин.
– Ни в коем случае! – дерзко ответил я. – Вы оба вернули ему деньги, и что из того? Теперь его люди требуют более крупную сумму. Этим обнаглевшим типам взбрело в голову ободрать вас как липку?
– Их даже не интересует, есть у меня деньги или нет! – с огорчением произнес Ершов. – Вынь да положь…
– В какое время и где ты должен с ними встретиться?
Этот вопрос я специально задал повышенным командирским голосом.
– Не знаю. Они обещали позвонить на мобильник, – замялся Павел Егорович.
– Когда?
– Ближе к вечеру…
Синцов мельком посмотрел на часы.
– Мне обещали сообщить место встречи в двадцать часов. Сейчас полдень. Двенадцать пятьдесят…
– У нас еще есть время на подготовку, – деловито подметил я и тут же поинтересовался: – Ты приготовил им деньги?
– Разве у меня есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Синцов. – Собрал все, что накопил.
– Хватило?
– Нет.
– Влез в долги?
– Пришлось взять ссуду в банке, да еще под шальные проценты! – стыдясь своих слов, ответил Валентин.
Я посмотрел на него неодобрительным взглядом. Потом обратился к Павлу Егоровичу:
– Ну, а ты, старший лейтенант, награжденный за отвагу орденами и медалями, что скажешь?
– В крайнем случае обменяю трехкомнатную квартиру на однокомнатную. Если понадобится, какое-то время поживем с женой у дочери. Или постараюсь взять в банке беспроцентную ссуду…
– Так тебе и дали! – буркнул Синцов. – Предоставят на тарелочке с голубой каемочкой…
– Значит, вместо того, чтобы посоветоваться со мной, решили безропотно платить, пока не отстанут? – безапелляционно заявил я. – Ждите у моря погоды! Поверьте мне на слово, они никогда не оставят вас в покое…
– Может, вместо пустых, никчемных разговоров перейдем к делу? – посетовал Валентин. – Ты, командир, что нам можешь предложить?
– Не гони лошадей, – остановил я, приняв задумчивый вид. – Необходимо все досконально взвесить. Мы должны сделать так, чтобы раз и навсегда покончить с этой проблемой. Вы уже отдали свою долю, но нет никакой гарантии, что в самое ближайшее время к вам снова не явятся люди Скрипача. Он жестокий и расчетливый человек. Ему нечего терять, и он ни перед чем не остановится.
– Я с ними полностью рассчитаюсь, а потом только пусть попробуют сунуться! – самонадеянно выпалил Синцов.
– Вот ты сам ему об этом и скажешь, – неодобрительно покачав головой, намекнул я, не забыв при этом упомянуть о монтажке под его сиденьем, которой Валентин так и не смог воспользоваться.
Услышав мои укоризненные слова, Синцов заметно помрачнел, может быть, даже более, чем следовало в такой ситуации.
– Командир, что ты предлагаешь? – ненавязчиво переспросил он.
– Предлагаю окончательно разобраться с теми парнями, которые забрали у вас деньги, а потом отбить у Скрипача всякое желание появляться у вас на пути. Ну и, разумеется, все, что они забрали, необходимо вернуть. Это уже дело чести! Нельзя позволить, чтобы кто-то мог безнаказанно вытирать о вас ноги.
Синцов с некоторой растерянностью посмотрел на меня.
– Однажды мы уже преподали им хороший урок, – продолжил я. – Мало? Проучим еще… Другими словами, если ближе к вечеру они кому-нибудь из вас назначат место встречи, то мы все должны собраться как по тревоге. Каждую минуту должны находиться в боевой готовности.
– А ведь я мог бы уделать их в собственной квартире, – с сожалением проговорил Ершов.
– Не мог, Павел Егорыч! Не мог… – воспрепятствовал я. – Даже не пытайся себя раскалять. Злость – плохой помощник и никудышный советчик! Каждый из вас поступил так, как и должен был поступить любой здравомыслящий человек.
– Все ж таки во всех наших несчастьях виновата наша собственная алчность! – недовольно высказался Валентин. – Знали ведь, что за эти деньги был убит Макар Иваныч…
– Сетовать на судьбу – неблагодарное занятие, недостойное зрелых, умудренных жизненным опытом мужчин, – рассудительно подметил я. – Из любой ситуации всегда можно найти выход. Не зря говорят, что за одного битого двух небитых дают.
– Одна философия и ничего более конкретного! – закурив сигарету, недовольно пробурчал Павел Егорович.
– По-любому необходимо что-то предпринять! – наконец-то согласившись с моими доводами, высказался Синцов.
Он открыл дверцу, отмахиваясь от табачного дыма. Нахмурившись, посмотрел на Ершова.
– Не ахти птица, можешь выйти и покурить на улице, – незлобно проворчал он. – Знаешь ведь, что командир не переносит…
Синцов оборвал фразу на полуслове. Поспешно достал из футляра мобильник.
– Да! Слушаю… – наигранно спокойным голосом проговорил он.
Не отрываясь от телефона, Валентин жестами дал понять, что это люди Скрипача.
– Да… – коротко ответил он. – Не забыл… Разумеется, приготовил… Конечно, с собой… Договорились… Можешь не сомневаться… Незачем меня пугать, я уже пуганый! Сказал же, буду… Нет, не один. Прихвачу с собой ментов… Тогда к чему эти идиотские вопросы? Сказал же… Нет… Нет… Я не забыл, что у меня прекрасная жена и очаровательные малютки… Хорошо… Хорошо… Договорились… Нет, не успею… Минут через тридцать…
Валентин отключил мобильник и снова убрал его в футляр.
– Я даже не слышал звонка, – выдыхая очередную порции дыма, подметил Павел Егорович.
– Ты и не должен был его слышать, – ответил Синцов. – Я переключил на вибратор…
– Ближе к делу! – перебил я. – Если верно уловил смысл, то через тридцать минут мы должны с ними встретиться?
– Они ждут меня одного.
– Неважно… Сейчас меня больше интересует, где именно они назначили встречу?
– В частном доме. Практически рядом с тем, который мы сожгли…
– На той же самой улице?
– Да.
– Слишком неосторожно с их стороны. Весьма неосторожно… – сказал я, поморщившись.
– В данной ситуации не я заказывал музыку.
– Как обычно, план нападения разработаем по ходу операции? – спросил Ершов.
– Да. Будем действовать по обстановке, – решительно ответил я.
– Эти скоты хотят видеть меня одного! – настойчиво повторил Синцов. – Вам придется подождать моего возвращения где-нибудь поблизости.
– Этот детский лепет уже начинает действовать на нервы!
Мне вновь пришлось говорить на повышенных тонах.
– Сколько раз можно повторять одно и то же? Мы должны дать им достойный отпор!
– По-моему, наш командир прав, – подытожил Павел Егорович. – Я по гроб жизни не прощу им тех унижений, которые пришлось стерпеть в присутствии собственной жены.
Он небрежно потушил сигарету о подошву ботинка и выбросил ее на улицу.
Не более пяти секунд Валентин обдумывал его слова.
– Тоже не прочь как следует начистить им физиономии, – монотонно произнес он.
Я понял, что наступил переломный момент. Второго такого шанса занять главенствующую позицию у меня могло и не быть.
– Вперед! – скомандовал я. – Подъезжаем к самой калитке. Молниеносно, пока они не опомнились, врываемся в дом. Есть вещи, которые нельзя прощать! Они первыми объявили нам войну. Никаких предварительных действий. Внезапность нападения – это уже половина успеха!
– Отличная мысль! – согласился Синцов.
Павел Егорович зевнул, прикрывая ладонью широко раскрытый рот.
– Возможно, предстоит настоящая работа, – с воодушевлением сказал он. – Но зато у меня такое предчувствие, что сегодня ночью я смогу как следует выспаться…
