Исследуя особенности законодательства и практики применения смертной казни в США, нельзя не остановиться на способах исполнения смертных приговоров, хотя в этом отношении Америка не изобрела ничего нового. О казнях в этой стране написаны горы научной публицистической и научной литературы, сняты десятки фильмов, и все же процедура казни до сих пор, как везде и всегда, непостижимым образом привлекает особое внимание людей. Как известно, после того как во Франции виселица по требованию народа была заменена гильотиной, тот же народ стал требовать: «Верните виселицы! Нам ничего не видно!» В самом деле, давно замечено, что «люди патологически любят смотреть на казни себе подобных».

Философия изобретенной в 1792 году «машины смерти» состояла в том, чтобы с помощью гильотины превратить казнь из жестокой бесчеловечной процедуры в чисто клиническое явление, которое при этом происходило бы мгновенно.

Так родился миф о человечности, о стремлении максимально избавить казненных от лишних физических страданий. Авторы потрясающего своей фактурой документального фильма «Казни» Дэвид Манаган и Дэвид Герман заявляют, что проявления человечности казни стали девизом XX века. Надо сказать, замечание весьма спорное и двусмысленное.

И еще один момент, который не может не привлечь внимания. Почти все изобретатели новых методов казни – практикующие врачи, лично отправившие на тот свет тысячи людей (это и изобретатель гильотины Жозеф Гильотин, и «отцы» газовой камеры К. Ворс и А. Торнер, и «автор» летальной инъекции, близкий друг Гитлера доктор Брандт).

Между тем следует заметить, что с медицинской точки зрения безболезненных способов убийства человека не существует – ни один из современных способов приведения смертного приговора в исполнение не гарантирует быстрого наступления смерти или хотя бы бессознательного состояния. Даже при самых «гуманных» методах казни смерть человека может наступить лишь спустя некоторое время, продолжительность которого зависит как от чисто технических причин, так и от особенностей организма осужденного. (Так, при повешении – весьма распространенном не только в прошлом, но и сегодня способе линчевания преступников – потеря сознания и смерть наступала в результате повреждения спинного мозга или (и) вследствие асфиксии от сдавливания трахеи.)

На пороге XIX века известные ученые ряда западных стран вновь обратились к поискам наименее болезненных и наиболее эффективных методов казни. Так, французский врач Николаус Миновици исследовал механизм наступления смерти при повешении. В Великобритании специальная Королевская комиссия изучала различные способы казни с целью их возможного применения и, в частности, сочла неприемлемой казнь путем расстрела осужденного стрелковым подразделением, ибо, помимо всего прочего, «такой метод казни не удовлетворяет даже первому требованию – не гарантирует немедленного наступления смерти».

В США за разработку «самого совершенного» способа казни соревновались два знаменитых изобретателя того времени – Джон Вестингауз и Томас Эдисон, уже одаривший человечество телефоном, телеграфом и другими великими открытиями. В 1889 году правительственная комиссия штата Нью-Йорк решила, что предложенный ими метод – казнь на электрическом стуле – является «более гуманным», чем повешение. Сначала предпочтение было отдано методу Дж. Вестингауза, но через год Т. Эдисону удалось убедить комиссию в преимуществах своего метода (различия в этих методах сводились лишь к тому, что в одном случае предлагалось использовать постоянный, а в другом – переменный ток с напряжением всего в 300 вольт). Смерть осужденного при использовании этого метода наступала в результате прекращения функций мозга (из-за резкого повышения его температуры при подаче мощного тока); кроме того, воздействие током вело к поражению сердечной деятельности.

Впервые казнь электрическим током была применена в Обернской тюрьме штата Нью-Йорк в 1890 году (казнили Уильяма Кеммлера, осужденного за убийство жены), а с 1892 года этот метод казни мгновенно распространился в 12 штатах. Спрос на «новинку» стал так быстро расти, что власти ряда штатов стали заказывать передвижные электрические стулья. Дедушка современной «желтой мамочки», как осужденные называли электрический стул, стал своеобразной знаменитостью. Впрочем, за свою долгую историю одно из самых устрашающих орудий казни имело и много других эффектных прозвищ, вроде таких, как «искрящийся старикан» или «старый курильщик».

Ажиотаж вокруг казней на электрическом стуле в конце XIX – начале XX века доходил до того, что газеты соревновались за эксклюзивные права на репортаж о проведении казни. Число казненных начало расти невероятными темпами, причем среди желающих лично включить электрический рубильник возникло своеобразное соревнование, а самые «именитые» палачи успевали работать одновременно в нескольких штатах. В конце 1890-х годов Томас Хард, сам ранее осужденный к смертной казни, только за два года казнил на электрическом стуле 23 приговоренных. С тех пор и до середины 1990-х годов казнь на уже усовершенствованном электрическом стуле стала самым распространенным в США методом исполнения смертного приговора. За 110 лет применения в США таким способом было казнено около 4,5 тыс. осужденных, пока на смену ему не пришла летальная инъекция (наследие нацистского доктора Брандта), признанная медиками и юристами «наиболее гуманной и эффективной».

Только с 1977 по 2001 год таким способом казнили 152 осужденных в десяти штатах. Из них 90 % были казнены в пяти южных штатах: 44 – во Флориде; 27 – в Вирджинии; 24 и 23, соответственно, в Алабаме и в Джорджии; 20 – в Луизиане.

Закат эры электрического стула в США приходится на самый конец XX века, хотя в юридическом плане ряд штатов пришел к нему, во-первых, позже, а во-вторых, своим, специфическим путем. С этой точки зрения особое значение имеет решение о запрете казни на электрическом стуле, состоявшееся в Джорджии. Кстати говоря, казнь этим способом стала практиковаться в Джорджии особенно широко с начала 20-х годов, когда она заменила исполнение смертных приговоров через повешение. С 1924 по 1998 год (в июне 1998 г. здесь состоялась последняя казнь) в Джорджии указанным способом казнили 441 осужденного. Таким образом, на долю штата Джорджия приходится 10 % от всех казненных в США на электрическом стуле за ПО лет применения этого метода казни.

В 2000 году законодательное собрание этого штата приняло закон, по которому отныне должны приводиться в исполнение методом летальной инъекции все смертные приговоры, вынесенные за деяния, совершенные до 1 мая 2000 года. При этом было оговорено, что казнь лиц, совершивших преступления до этой даты, должна производиться на электрическом стуле либо методом инъекции, но лишь в том случае, если первый метод будет признан Верховным Судом США или Верховным судом Джорджии неконституционным.

Под действие этой оговорки подпали обвиняемые в убийствах Т. Доусон и К. Мур, которым обвинение предлагало назначить наказание в виде смертной казни. В обоих случаях защита утверждала в суде, что использование электрического стула как способа казни образует запрещенное Конституцией «необычное и жестокое наказание». Суд первой инстанции в деле Т. Доусона с этим согласился, а в деле К. Мура – нет, полагая, что доказательства этого «являют собой предмет догадок и спекуляций».

Верховный суд Джорджии соединил оба дела и при их рассмотрении 5 октября 2001 года четырьмя голосами против трех постановил, что в будущем исполнение смертных приговоров в штате должно осуществляться лишь посредством летальной инъекции. Принимая это решение, суд основывался на доказательствах, представленных по обоим делам защитой и обвинением. Эксперты защиты ссылались на ряд недостатков применения высоковольтного тока, что не всегда приводит к потере сознания, а последующее снижение напряжения активизирует мозг, вызывает ощущение мучительного страдания и чувство ужаса.

Аргументируя свое решение, суд указал: «Мы не можем игнорировать жестокость, свойственную излишне увечащим… наказаниям, либо ту необычность, которую образует увечье в свете доступных альтернатив… Основываясь на… доказательствах о процессе казни на электрическом стуле и сравнивая таковой процесс с летальной инъекцией – методе исполнения смертного приговора, который легислатура сделала теперь доступным в нашем штате, – мы находим, что смерть на электрическом стуле образует более чем „простое прекращение жизни“… вызывает бесцельное физическое насилие, а также излишнее увечье, что не имеет сопоставимого вклада в принятые цели наказания… Соответственно мы решаем, что смерть на электрическом стуле, с ее спектром мучительного страдания, с присущим ей несомненным фактом – сожженными мозговыми тканями и обуглившимися телами, – нарушает запрет жестокого и необычного наказания, содержащийся в ст. 1 параграфа XVII Конституции Джорджии».

Это было первое признание неконституционного характера казни на электрическом стуле не только в истории штата, но и в столетней истории ее применения в стране. Оно ознаменовало практический конец (или «начало конца») эпохи электрического стула и тем самым стало одним из поворотных пунктов в практике применения казни в США.

Здесь, кроме того, важно отметить, что речь идет о признании электрического стула незаконным методом казни именно в судебном порядке, чего до сих пор не было ни в одном штате США. Более того, Верховный Суд США ранее неоднократно признавал такой метод казни соответствующим Конституции, а в 1985 году вообще отказался рассматривать вопрос о таком соответствии. Это дало повод выдающимся американским судьям У. Бреннану и Т. Маршаллу критиковать такое решение, а затем в постановлении по делу Glass v. Louisiana назвать казнь на электрическом стуле не иначе как «современным технологическим эквивалентом сожжения людей на костре».

С 2001 года смертная казнь в США исполняется только путем летальной инъекции, хотя в ряде штатов осужденный формально имеет право выбора альтернативного способа казни, предусмотренного законами штата. Так, в законах девяти штатов страны еще содержится упоминание казни путем электрошока (Алабама, Арканзас, Флорида, Кентукки, Вирджиния, Небраска, Оклахома, Южная Каролина, Теннесси); в четырех штатах (Аризона, Калифорния, Миссури, Вайоминг) закон предусматривает применение смертоносного газа; в трех штатах (Делавэр, Нью-Гэмпшир, Вашингтон) – повешение, а в Юте, Айдахо и Оклахоме в качестве метода казни называется расстрел. И лишь в Небраске до самого последнего времени в качестве единственного способа приведения смертного приговора в исполнение законодательство штата называло казнь на электрическом стуле. Этот способ казни применялся здесь до 8 февраля 2008 года, когда Верховный суд штата вынес постановление о том, что данный метод приведения смертного приговора в исполнение является неконституционным. В своем решении по делу State v. Mata Верховный суд Небраски постановил, что «заключенных, приговоренных к смертной казни, недопустимо подвергать мучительной смерти, независимо от деяний, которые они совершили».

В законодательстве 17 штатов, наряду с инъекцией, закреплен еще один способ казни – по выбору осужденного. Здесь важно отметить, что решение о преимуществах применения того или иного способа казни в пяти из этих штатов зависит от даты вынесения смертного приговора (т. е. какой способ казни действовал на тот момент; в Юте, например, этот способ казни может быть выбран осужденным в том случае, если инъекция считается противоречащей конституции, а приговор вынесен до 3 мая 2004 г.). Однако на практике эти законы не «работают», они, скорее, отражают верность ритуалам и тщательно оберегаемую штатами независимость и их самостоятельность в вопросах законотворчества и отправления правосудия.

25 апреля 2002 года закон, заменяющий казнь на электрическом стуле смертельной инъекцией, был подписан губернатором Алабамы; вскоре примеру Алабамы последовали законодатели Огайо, а с 1 июля 2002 года аналогичный закон стал применяться и в Небраске.

Метод летальной инъекции получил свое законодательное закрепление в 1977 году в Оклахоме и Техасе, а первым казненным таким способом 7 декабря 1982 году стал осужденный в Техасе Чарльз Бруке. Уже к 1990 году казнь путем летальной инъекции была предусмотрена законами 21 штата, а спустя еще 10 лет, к 2000 году, в 36 из 38 штатов. В 1999 году этим путем было казнено 96 % осужденных; в 2000 году – 80 из 85, а с 2001 года летальная инъекция фактически стала единственным методом приведения смертного приговора в исполнение, ибо в целом ряде штатов в 2000–2002 годах были внесены изменения, закрепляющие инъекцию как единственный способ казни.

Процедура казни путем инъекции состоит в непрерывном внутривенном вливании смертельной дозы быстродействующего барбитурата в комбинации с парализующим химическим препаратом. В Техасе, например, применяется комбинация натрия теопентала, бромида и хлористого калия, где первый компонент вызывает потерю сознания, второй – расслабляет мускулатуру и приводит к параличу диафрагмы, т. е. к прекращению работы легких, третий – ведет к остановке сердца.

Смертные приговоры в США не приводятся в исполнение публично, хотя, разумеется, при казни присутствуют директор тюрьмы, врач, представители обвинения, а иногда и судья, назначивший дату казни. В ряде штатов при исполнении таких приговоров разрешается присутствие родственников осужденного, близких потерпевшего, а также представителей средств массовой информации. По законам девяти штатов, журналистам может быть разрешено также посещение осужденного накануне казни.

В США медицинские объединения и общественность выступают против участия медиков в казнях, руководствуясь правилами Американской медицинской ассоциации, в которых записано, что врач не должен быть соучастником узаконенного убийства. В силу этого сложилось достаточно острое и активно дебатируемое противоречие между врачебной этикой и требованием закона об обязательном участии врача в процедуре исполнения смертного приговора.

Эта проблема давно привлекла внимание и за пределами США. Еще в 1998 году, например, был опубликован доклад «Международной амнистии», в котором рассматривались вопросы нарушения врачебной этики медицинскими работниками, участвующими в казни путем инъекции, а также практика применения этого способа казни в США, Китае, Филиппинах и в других странах. По мнению этой правозащитной организации, медики тем самым непосредственно совершают убийство. «Когда была впервые введена казнь путем инъекции, – отмечал автор доклада Джеймс Вэлш, – она представлялась наиболее гуманной. На практике же было несколько случаев, когда смерть была не быстрой, а мучительной, вопреки утверждениям сторонников такой казни».

Отметим, что с 1977 по 2009 год из 1184 казней, состоявшихся в США, в 1012 случаях в качестве способа исполнения приговора использовались летальная инъекция; в 156 – электрический стул; в 11 – смертельный газ; в трех случаях – повешение и в двух случаях – расстрел.

О психологической нагрузке на исполнителей смертных приговоров задумываются и в федеральном Бюро тюрем, и власти штатов, и ученые. Психологи и психиатры Стэнфордского университета, например, недавно провели в трех штатах страны обследование 246 сотрудников тюрем, которые непосредственно участвовали в исполнении смертных приговоров. Ученые установили, что тренинги и обучение этих лиц умению справляться с психологическими проблемами строятся главным образом на подсознательном разделении чувства ответственности. С ростом числа проведенных казней их моральные ценности постепенно меняются, жалость к приговоренным притупляется, появляется и растет ощущение моральной раскованности (disengagement). Они никогда не говорят о своей работе ни друг с другом, ни в семьях. Каждый думает, что это не его рука убила казненного. «Причем чем больше число участников казни, тем сильнее диффузия чувства вины и ответственности».

В Техасе практически все смертные приговоры были приведены в исполнение в тюрьме Хантсвилл. Один из ее ветеранов, Джим Уиллет, прослуживший здесь 30 лет и лично руководивший 86 казнями, отмечает, что немногие из тех, кто ратует за смертную казнь, будут сами готовы исполнять такой приговор. Даже среди присяжных в суде, которые выносят свой вердикт, найдется немного желающих казнить преступников. Однако, если ввести систему «добровольных палачей», отбоя от желающих не будет, ибо есть люди, которым нужно выплеснуть свою агрессию в любой форме.

«Оглядываясь назад, – говорит главный палач тюрьмы Хантсвилл, – я понимаю, что у меня остается все меньше уверенности в том, что я делал правильную работу. Если бы можно было повернуть время вспять, я бы занялся любой другой, но не этой. Убийство, даже узаконенное, ни на минуту не перестает быть убийством» (выделено нами. – В. К.). Весьма примечательное признание исполнителя смертных приговоров!