Книга: Записки у изголовья
Назад: 161. Когда мы еще носили траур
Дальше: 163. То, что напоминает прошлое, но уже ни к чему не пригодно

162. «Госпожа Кокидэ`н» — так стали именовать новую императорскую наложницу…

«Госпожа Кокидэн» — так стали именовать новую императорскую наложницу, дочь генерала Левой гвардии Ка`нъина. В услужении у нее находилась некая Сакё, которой звалась Утифу`си, что значит «Отдохновение».
Злые языки говорили:
— Нобуката захаживает к этой Саке.
Однажды Нобуката пришел во дворец императрицы.
— Я с охотой нес бы здесь иногда ночную стражу, — сказал он, — но некоторые придворные дамы обращаются со мной не так, как подобало бы, и потому, государыня, я стал нерадив… Вот если бы мне отвели особые служебные покои, я бы усерднейшим образом исполнял свои обязанности.
— Правда, правда, — согласились с ним дамы.
— Разумеется, для любого приятно иметь такое место во дворце, где можно найти отдохновение и прилечь. Тогда уж от вас отбоя не будет, не то что теперь, — ввернула я.
— Никогда больше не буду ни о чем вам рассказывать. Я-то считал вас своим другом, а вы делаете скверные намеки, как завзятая сплетница, воскликнул Нобуката всерьез обиженным тоном.
— Это, право, странно! Я ничего особенного не сказала. Что дурного могли вы найти в моих словах? — возразила я и подтолкнула даму, сидевшую возле меня.
— А почему вы так вспылили из-за безобидного замечания? Значит, за вами что-то водится, — весело засмеялась дама.
— Это Сёнагон подучила вас, — гневно бросил ей Нобуката.
— Я сплетнями не занимаюсь. И не люблю их слушать от других людей, вы это знаете, — сказала я и, оскорбленная, скрылась позади занавеса.
Через несколько дней Нобуката вновь напал на меня с упреками:
— Вы хотели публично осрамить меня! А ведь это пустая сплетня. Придворные пустили ее про меня, чтобы посмеяться.
— Ах так! Значит, незачем винить меня одну. Удивляюсь вам, — ответила я.
После нашего разговора Нобуката перестал посещать эту Саке и порвал с ней.
Назад: 161. Когда мы еще носили траур
Дальше: 163. То, что напоминает прошлое, но уже ни к чему не пригодно