8
Отсутствие Уилта на еженедельном совещании заведующих кафедрами Гуманитеха было воспринято по-разному. Ректор, например, очень встревожился.
- Чем? - спросил он секретаршу, когда та сообщила, что Уилт заболел.
- Неизвестно. Но проболеет несколько дней.
- Лучше б несколько лет, - проворчал ректор и, откашлявшись, обратился к присутствующим: - Не сомневаюсь, что все вы уже в курсе, какие безобразия у нас здесь творятся… Я насчет… э… фильма, снятого преподавателем кафедры гумоснов Излишне обсуждать, какие последствия это может иметь для нашего колледжа. - Он умолк, мрачно поглядывая на окружающих. Только доктору Борду показалось, что обсуждать как раз есть чего.
- Я вот до сих пор не пойму: крокодил был он или она? - спросил Борд.
Ректор посмотрел на него с отвращением:
- Скорей всего оно! Насколько я знаю игрушки не имеют внешних половых признаков.
- Пожалуй, не имеют, - согласился доктор Борд, - но остается не выясненным один вопрос…
- Который никто не собирается выяснять! - закончил ректор.
- Язык за зубами - все шито-крыто! Верно? - не унимался Борд. - Я одного не пойму, как герой фильма…
- Борд! - ректор с трудом сдержался. - Мы сейчас обсуждаем вопросы, связанные с учебным процессом, а не распущенность преподавателей кафедры гуманитарных основ.
- Вот, вот! - согласился завкафедрой кулинарии. - Я как подумаю, чему научат моих девочек эти мерзкие извращенцы… Нет, надо серьезно подумать и покончить с этими гуманитарными основами раз и навсегда!
Идея встретила всеобщее одобрение. Исключение составил доктор Борд.
- Зачем же грешить на всю кафедру целиком, - сказал он. - А насчет ваших «девочек» я скажу так…
- Не говорите, Борд! Лучше не надо… - взмолился ректор.
Тут решил высказаться доктор Мэйфилд.
- Сей пренеприятнейший инцидент лишь убедил меня, что необходимо дополнить набор преподаваемых у нас дисциплин каким-либо курсом повышенного теоретического уровня. Здесь Борд согласился:
- А что? Можно ввести курс для вечерников, скажем, «Содомия в классе рептилий». Правда, повалят крокофилы со стороны, ну да не страшно. Успех может иметь также еще более теоретический курс, например, «Введение в историю скотоложества», в первую очередь, благодаря определенной эклектике, присущей… Я что-то не то говорю?
Ректор лишь судорожно глотал воздух, как вытащенная из воды рыба, поэтому за него ответил проректор:
- Сейчас жизненно важно сохранить в тайне это происшествие…
- Хм, учитывая, что все произошло на Нотт-роуд…
- Молчать, Борд!!! - взорвался ректор. - Вы уже достали меня! Еще хоть слово, и я добьюсь, чтоб из комиссии по образованию убрали либо вас, либо меня… а если надо, то обоих! Выбирайте: или заткнитесь или вон отсюда!
И Борд заткнулся.
Лежа на кушетке в травмопункте, Уилт скоро пришел к выводу, что выхода у него нет. Поэтому приходилось покорно лежать, глядя в потолок. Наконец явился доктор в сопровождении огромной старшей медсестры и двух санитаров. Уилт с укоризной посмотрел на него со своей кушетки.
- Где вы столько ходили? - прорычал он. - Я уже целый час лежу тут, страдаю…
- Что ж, тогда приступим к делу. Сначала займемся ядом. Промывание желудка и…
- Чего? - Уилт в ужасе подскочил и сел.
- Это очень быстро, - успокоил доктор, - лежите себе спокойненько, пока сестра не сделает промывание…
- Нет, нет! Я не хочу!
Уилт заметил, что к нему приближается медсестра с резиновым шлангом, сорвался с места и забился в дальний угол смотровой.
- Я никакого яда не пил!
- А у меня тут написано, пили, - возразил доктор. - Вас ведь зовут мистер Генри Уилт, как я понимаю?
- Да, но про яд, это вы неправильно понимаете. Я его не пил, уверяю вас.
Уилт обежал кушетку, спасаясь от сестры, но тут же оказался в железных объятиях двух санитаров.
- Клянусь вам… - Вопль замер на устах. Уилта силой уложили обратно на кушетку. Над его лицом угрожающе навис резиновый шланг. С перекошенным от ужаса лицом Уилт смотрел на доктора, на лице которого расплылась садистская ухмылка.
- Ну что, мистер Уилт, надеюсь, вы нам поможете?
- Ни за что, - процедил Уилт сквозь зубы.
Сзади стояла медсестра, зажав его голову обеими руками, и ждала окончания переговоров.
- Мистер Уилт, - начал доктор, - вы пришли сюда утром добровольно и, добиваясь приема, заявили, что наглотались яда, сломали руку и получили ранение, требующее срочного вмешательства. Так или нет?
Безопасней всего вообще не раскрывать рот, решил Уилт. Он молча кивнул, а потом безуспешно попытался покачать головой.
- Молчание - знак согласия. Зачем вы, мягко говоря, невежливо разговаривали с работником нашей регистратуры.
- Ложь!!! - завопил Уилт и тут же поплатился как за свою неучтивость, так и за попытку оправдаться. Чьи-то руки запихнули ему в рот резиновый шланг. Уилт вцепился в него зубами.
- Тогда будем совать в левую ноздрю, - решил доктор.
- Да вы что, мать вашу, совсем… - только и успел заорать Уилт, как шланг проскользнул в нос и полез в глотку. Его протестующие вопли сначала стали нечленораздельными, а затем и совсем стихли. Уилт лежал, извиваясь и отчаянно булькая.
- А сейчас будет немножко неприятно! - с явным удовольствием объявил доктор.
Уилт смотрел на него, дико вращая глазами, не понимая, что может быть неприятнее того, что он чувствует сейчас. Он протестующе булькнул. Вдруг раздвинулись занавески, и в смотровую вошла регистраторша.
- Я думаю, вам это понравится, миссис Клеменс, - сказал доктор. - Продолжайте, сестра.
И сестра продолжала.
«Если, даст Бог, не задохнусь и не лопну, - клялся про себя Уилт, - так расквашу. доктору его садистскую морду - навек забудет, как улыбаться».
Однако когда пытка закончилась, Уилт мог только тихонько постанывать. Тут медсестра предложила для верности поставить ему хорошую масляную клизму. Новая опасность придала Уилту сил.
- Я пришел сюда с пенисом, - хрипло прошептал он. Доктор посмотрел в его карточку.
- Тут ничего про пенис не написано, - констатировал он, - зато ясно сказано, что…
- Знаю, что там сказано, - пропищал Уилт. - По-вашему, я должен был орать этой мымре, что мне нужно пришить головку члена, когда вокруг сидят мамаши со своими придурочными детьми?
- Я не намерена слушать здесь, как какой-то кретин обзывает меня мымрой! - возмутилась регистраторша.
- А я не намерен сообщать всему миру, что случилось с моим членом! Я сказал вам: хочу видеть доктора. Разве не было такого?
- Но я ведь спрашивала: у вас перелом конечности или рана?…
- Знаю, что спрашивали! - закричал Уилт. - Слово в слово могу повторить. Да будет вам известно, конец это еще не конечность. У меня, по крайней мере. Конец - это ближе к отростку. А скажи я вам, что у меня проблема с отростком, вы бы начали приставать: с каким отростком, где, когда и с кем, а потом отправили б меня к венерологу и…
- Мистер Уилт, - перебил его доктор, - у нас много работы. Если вы отказываетесь сообщить, что же все-таки у вас болит…
- То вы опять запихнете мне в глотку ваш поганый насос, чтобы вообще меня удавить? А вдруг придет сюда какой-нибудь несчастный глухонемой придурок? Он ведь так и подохнет у регистратуры или ему вырвут гланды, чтоб уж точно помалкивал. И это называется Национальная служба здравоохранения [12]? Бюрократы вы проклятые, вот вы кто!
- Ну, это еще не так страшно, мистер Уилт. В общем, если у вас действительно что-то с вашим пенисом, мы готовы посмотреть.
- Я не готова! - гордо заявила регистраторша и удалилась.
Уилт улегся на кушетку и снял штаны. Доктор с опаской осмотрел.
- Скажите, а что это там намотано? - поинтересовался он.
- Платок, черт его возьми, - огрызнулся Уилт, осторожно разматывая импровизированную повязку.
- Боже мой! - ужаснулся доктор, всматриваясь. - Вот уж действительно отросток! Позвольте, как же вы довели собственный член до такого состояния?
- Не позволю! - буркнул Уилт. - Зачем рассказывать, все равно никто не верит. Больше толочь воду в ступе не собираюсь.
- В ступе? - очнулся доктор, изумленно поднимая голову. - Вы хотите сказать, что толкли пенис в ступке? Не знаю, как вам, сестра, а мне кажется, член пациента действительно имел более чем близкий контакт с пестиком и ступкой.
- Ага, точно так же он себя и чувствует, - подтвердил Уилт. - Доктор, коль эту штуку придется отрезать, знайте, во всем виновата моя жена!
- Жена???
- Доктор, если вы не возражаете, я, пожалуй, не буду вдаваться в подробности.
- О чем речь, дружище, - согласился доктор, споласкивая руки под краном. - Если б моя жена мне такое сделала, сразу бы развелся с такой стервой! А вы что, занимались сексом на кухне?
- На подобные вопросы не отвечаю, - отрезал Уилт. «Лучше вообще держать язык за дубами», - подумал он.
Натягивая хирургические перчатки и наполняя шприц, доктор стал представлять себе коитус с участием Уилта, его жены и ступки.
- После всего, что вы уже перенесли, - Сказал он, приближаясь к Уилту, - будет совсем не больно.
Уилт пружиной взлетел с кушетки.
- Назад! Я не позволю всадить эту дуру в мою живую плоть! - завопил он, увидев в руке у сестры баллончик.
- Легкая дезинфекция и заморозка. Я разок пшикну, и вы перестанете ее чувствовать.
- Как так? Я очень даже хочу ее чувствовать. Иначе не пришел бы сюда, а оставил все как есть… Зачем вы взяли бритву?!!
- Для стерилизации. Мы вас побреем.
- Только побреете, и все? Что-то похожее я уже слышал… Кстати, доктор, а вы, часом, не сторонник стерилизации?
- Абсолютно равнодушно к этому отношусь, - ответил тот.
- А я плохо, - проворчал Уилт из своего угла, - крайне отрицательно, можно сказать, с предубеждением!
Крепкая мускулистая медсестра улыбнулась.
- Не вижу ничего смешного! Вы, случайно, не из феминисток? - не унимался он.
- Я просто женщина, - отвечала медсестра, - а мои взгляды - мое личное дело и к данной ситуации не имеют никакого отношения.
- А я мужчина и желаю таковым остаться, поэтому ваши взгляды меня очень даже интересуют. В Индии уже знаете до чего докатились? Так вот, предупреждаю: если уйду отсюда без яиц и с тоненьким меццо-сопрано вместо голоса, вернусь обратно со здоровенным тесаком и такую вам социогенетику устрою!
- Ну, раз так, - сказал доктор, - советую прибегнуть к услугам частной медицины. Там за что заплатите, то и получите. Только будьте уверены…
Десять минут ушло на то, чтобы уговорить Уилта вернуться на кушетку. Однако он тут же снова вскочил, лишь только медсестра пшикнула своим баллончиком.
- Замораживать?! - взвизгнул Уилт. - Вы что, думаете, у меня между ногами - бройлер?
- Теперь подождем, пока подействует анестезия. Уже скоро.
- Что скоро?! - охнул Уилт, глянув между ногами. - О Боже, он уменьшается!!! Я подлечиться пришел, а не делать операцию по изменению пола! Думаете, припрусь домой с клитором, жена обрадуется?! Плохо вы ее знаете!
- Да и вы о ней не все, видимо, знали, - весело возразил доктор. - Женщина, которая могла так поступить с мужем, вполне заслуживает подобного наказания.
- Она-то да! А я здесь при чем? - горько усмехнулся Уилт. - И зачем эта трубка? Медсестра распаковывала катетер.
- А это, мистер Уилт, - начал доктор, - мы вставим вам в…
- Вот уж н-е-е-ет!!! Пусть у меня усохла пиписка, но я вам пока не Алиса в Стране Чудес и не гномик с хроническим запором! Она ведь говорила что-то там насчет масляной клизмы. Я не дамся!
- При чем тут клизма? Просто поможем вам сквозь повязку сливать излишки жидкости. А теперь, пожалуйста, лягте, пока я не позвал на помощь.
- Как сливать излишки жидкости? - осторожно поинтересовался Уилт, устраиваясь на кушетке.
Когда доктор объяснил, с Уилтом едва справились четыре санитара. В течение всей операции не прекращался поток нецензурной брани. Доктору пришлось даже припугнуть Уилта общим наркозом, чтобы тот хоть немного успокоился. Но и после этого даже в вестибюле были слышны вопли типа: «Буровики!!! Нефтяники!!! Какие вы медики?!»
- Эх вы, - простонал Уилт, когда его, наконец, отпустили санитары. - Нашли, где трубопровод проложить. Куда же я с ним теперь?… И мужского достоинства не пожалели…
- Какого достоинства? Вспомните, что вы здесь вытворяли… Зайдите ко мне на следующей неделе, посмотрим, как ваш… трубопровод.
- Спасибо, я тут в первый и последний раз, - прошипел Уилт. - Теперь только к семейному доктору.
Он вышел, доковылял до телефона-автомата и вызвал такси.
Пока Уилт добирался домой, наркоз стал понемногу отходить. Дома он с трудом поднялся наверх, залез в постель и уставился в потолок. «Ну почему я не могу мужественно переносить боль, как все нормальные мужики» - с тоской думал он. Тут пришла Ева с близняшками.
- Ужасно выглядишь, - обрадовала она, подойдя к кровати.
- Чувствую себя так же, - ответил Уилт. - И угораздило меня жениться на 1У. КОЙ садистке!
- Впредь будешь знать, как напиваться.
- Зато сейчас точно знаю: свой водосливный аппарат надо держать подальше от твоих рук - прорычал Уилт.
Саманта поспешила облегчить его страдания
- Папочка, вот вырасту большая, обязательно стану медсестрой.
- Еще раз так прыгнешь на кровати, ты до этого просто не доживешь. Обещаю, - простонал Уилт, морщась от боли.
Внизу зазвонил телефон.
- Если опять из Гуманитеха, что сказать? - поинтересовалась Ева.
- Как опять? Я же просил сказать, что болею.
- Я сказала. А они все звонят и звонят.
- А я все равно болею! Только не говори чем.
- И так, наверное, знают. Я видела сегодня в детском саду Ровену Блэкторн, она очень тебе сочувствует, - сообщила Ева, спускаясь по лестнице.
Уилт сделал страшные глаза и повернулся к близняшкам.
- Кого за язык тянули? Кто растрепал этому вундеркинду - сыну миссис Блэкторн про папочкины штучки?
- Это не я, - торжественно объявила Саманта.
- Конечно, нет! Ты только подговорила Пенелопу. У тебя на физиономии написано.
- Это не Пенни, это все Джозефина. Она, целый день играла с Робином в папу и маму,|
- Вот подрастете, узнаете, как играть в папу-маму. Это не игра, это - война! Война между разными полами. И вы, мои дорогие, будете все время побеждать, ибо родились девчонками…
Девчонки вышли из комнаты. С лестницы доносились их голоса - они спорили. Уилт осторожно выбрался из кровати поискать себе какую-нибудь книжку. Нашел «Аббатство ночных кошмаров», в самый раз под настроение - чтоб не про любовь, и только стал пробираться обратно, как в комнату втолкнули Эммелину.
- Что еще надо? Не видишь, я болен?
- Папочка, - проговорила она, - а Саманта спрашивает, зачем у тебя к ноге привязан мешочек?
- Ах, она еще и спрашивает? - с грозным спокойствием сказал Уилт. - Тогда передай ей, а через нее мисс 0'Фсянки и остальным сопливым недоноскам, что папа ходит с мешочком на ноге и с трубочкой в писе, потому что вашей мамусе-пердусе взбрело в башку оторвать на фиг папочкины гениталии. А если мисс 0'Фсянки не знает, что такое гениталии, скажите, что так большие дяди называют аиста. А сейчас прочь отсюда, пока у меня не появилась грыжа, повышенное давление и четыре детских трупика.
Девчонки моментально испарились. Ева внизу швырнула телефонную трубку.
- Генри Уилт!…
- Заткнись!!! - взорвался Уилт. - Услышу хоть одно слово от кого угодно, за себя не ручаюсь!!!
И на этот раз его послушались. Ева отправилась на кухню и поставила чайник на плиту. «Эх, если бы Генри был такой грозный, такой уверенный и после того, как поправится», - думала она.
