* * *
15 часов 22 минуты
Штаб Тихоокеанской подводной флотилии
Перл-Харбор, Гавайи
Адмирал Рейнольдс быстрым шагом вошел в комнату оперативного планирования через массивные бронированные двери из стальных плит толщиной тридцать сантиметров. В просторном зале уже собралась группа тщательно подобранных специалистов, которых в буквальном смысле вытащили из теплых постелей прошлой ночью.
Тяжелые двери плавно захлопнулись за его спиной. Послышался щелчок автоматических замков.
В центре комнаты стоял длинный стол для проведения конференций, сделанный из полированного красного дерева породы «коа», которое встречается только на Гавайях. Правда, сейчас все богатые оттенки его тонов скрывались под кипой бумаг, книг, папок, карт и портативных компьютеров, разбросанных по столу.
За столом, группами и в одиночку, работали эксперты по связи, по разведке и по России. Они шепотом переговаривались между собой, стараясь, чтобы не услышали соседи. Здесь не было принято делиться секретами даже с коллегами из других отделов.
Высокая неуклюжая фигура в белой рубашке с закатанными до локтей рукавами и брюках от Армани повернулась к нему от стены, завешенной огромной картой полярного региона с Северным полюсом в центре. Это был Чарльз Лэндли из Национального управления воздушно-космической разведки — НУВКР, старый друг семьи, женатый на одной из племянниц Рейнольдса.
— Адмирал Рейнольдс, спасибо, что не заставили себя долго ждать.
— Отчего такая спешка, Чарли?
Пять минут назад адмирала срочно вызвали в комнату оперативного планирования, прервав его разговор по телефону с командующим подводной флотилией в Атлантике. У Чарли должен быть для этого серьезный повод.
— Наша система гидроакустического наблюдения засекла серию взрывов.
Система представляла собой широкую сеть установленных на морском дне гидрофонов для прослушивания океанских глубин. Чувствительная аппаратура позволяла фиксировать любой, даже самый слабый звук.
— Где?
Чарли снова повернулся к стене и постучал пальцем по точке на карте:
— Мы на восемьдесят пять процентов уверены, что это произошло в районе дрейфующей станции «Омега».
Рейнольдс с трудом перевел дыхание. Страх за судьбу дочери, охвативший его в последнее время, усилился еще больше.
— Ваши предположения?
— Мы подозреваем, что это разрывы глубинных бомб. Кроме того, мы зафиксировали выброс воздушных пузырей, характерный для тонущей субмарины. — Чарли поднял бровь и продолжил: — А перед этим мы услышали звуки, похожие на вращение лопастей вертолета… Хотя с точностью сказать трудно — сигналы были слишком слабые.
— Группа спецназа?
Чарли кивнул:
— Так утверждают наши разведчики. Но без картинок с разведывательного спутника мы бессильны разобраться в том, что там происходит.
— Сколько еще времени спутник будет находиться в зоне магнитной бури?
— Не меньше двух часов. Кстати, я подозреваю, что русские специально оттягивали свой визит на станцию после того, как узнали о нашем открытии. Они ждали, когда начнется магнитная буря, чтобы мы не смогли отслеживать их действия.
— А что по поводу диверсионной группы, которая потопила подлодку?
— Мы пока еще анализируем полученную информацию. Это была либо вторая группа захвата, посланная русскими, и в этом случае затонула «Полар сентинел», либо наш отряд «Дельта форс» — и тогда конец пришел «Дракону».
Адмирал Рейнольдс не терял надежду:
— Я уверен, что это «Дельта форс». Согласно моим сведениям, в этот район были посланы несколько групп спецназа задолго до начала русской атаки на «Омегу».
— Мне удалось выяснить еще кое-что, — заговорщически произнес Чарли, посмотрев на адмирала глазами, в которых сквозили печаль и боль.
Адмирал приготовился услышать плохие новости.
Он окинул быстрым взглядом группу аналитиков, склонившихся над грудой карт и документов. Похоже, они не подозревали о том, что Чарли собирался ему сообщить.
Лэндли подвел его к столику у стены, на котором лежал открытый ноутбук. На экране «плавала» заставка в виде эмблемы НУВКР. Чарли ввел пароль, открыл нужный ему файл, приложив палец к засветившемуся на мониторе квадрату системы дактилоскопического опознавания, и жестом пригласил адмирала подойти поближе.
Рейнольде склонился над текстом циркуляра с грифом «Совершенно секретно», распространенного Пентагоном больше недели назад. Заголовок, напечатанный жирным шрифтом, гласил: «Операция "Грендель"». По идее, Чарли не должен был иметь доступ к этому файлу, но НУВКР обладала значительными ресурсами и имела «глаза и уши» практически во всех эшелонах власти.
Чарли притворился, что рассматривает карту Азии на стене, хотя она не имела никакого отношения к их насущным задачам.
Рейнольдс нацепил очки и принялся читать сообщение из трех страниц. Первая часть содержала короткую справку о русской полярной станции. Адмирал вчитывался в скупые строки сообщения и не верил своим глазам. Холодок ужаса пробежал по спине. Неужели такое возможно? Но сомневаться в достоверности информации не приходилось. Здесь были указаны конкретные даты, детали, имена.
Его взгляд упал на слова «опыты над людьми». В голове всплыли рассказы отца о войне, об освобождении концентрационных лагерей, о бесчеловечной жестокости нацистов.
«Как они могли пойти на такое?»
Он с отвращением продолжал читать документ. В последней его части содержались детали американской операции в ответ на действия русских: цели, привлекаемые силы, возможные варианты развития и завершения операции. Глаза его внезапно затуманились, и он выпрямился.
Чарли положил руку на плечо адмирала:
— Я подумал, что вам необходимо об этом знать.
Рейнольдс почувствовал, как к горлу подкатил комок.
«Аманда…» Левую часть груди полоснуло резкой болью. Дышать стало трудно.
— Адмирал?.. — с беспокойством произнес Чарли, сжимая руку на его плече.
Ноги у Рейнольдса подкосились, и он упал на колени. Помутившимся взором он увидел, что собравшиеся в комнате повернулись в его сторону.
— Позовите доктора! — прокричал Чарли, удерживая его за плечи.
Рейнольдс поднял голову и прошептал:
— Мне… Мне нужно связаться с капитаном Перри.
Чарли посмотрел на него сверху вниз и ответил голосом, полным грусти и сожаления:
— Уже слишком поздно.
13
ТРОФЕИ
9 апреля, 15 часов 23 минуты
Ледовая станция «Грендель»
Поеживаясь от холода, Мэтт рассматривал схему станции, расстеленную на полу тесной ледяной пещеры. По сторонам над картой склонились Аманда и Крейг, а напротив — Уошберн, Грир и лейтенант-коммандер Брэтт.
Неподалеку отдельной группкой расположилась команда биологов. Доктор Огден стоял с задумчивым видом, прислонившись к стене. Его губы медленно шевелились, как будто он разговаривал сам с собой, не обращая внимания на окружающих. Три аспиранта — Магдалена, Энтони и Зейн — сгрудились рядом. На их лицах смешались страх, смятение и страдание.
С момента трагической гибели Перлсона прошло ровно полчаса. Беглецы временно укрылись в пещере на третьем Уровне станции, чтобы спланировать свои дальнейшие действия.
Вариантов было немного: занять оборону в ледяной нише, где они сейчас находились; разделиться на группы и пробираться в ледяной лабиринт, в надежде, что кому-то из них удастся уйти от преследования; попытаться прорваться к выходу и захватить припаркованные у станции вездеходы и снегоходы. В любом случае им требовалось оружие, а для этого необходимо было проникнуть в оружейную комнату, о которой упоминала Уошберн. По ее словам, в оружейке хранились покрытые машинным маслом и завернутые в тюленью кожу русские винтовки времен Второй мировой войны, несколько ящиков с ручными гранатами и три немецких огнемета.
— Винтовки в хорошем состоянии, — сказала Уошберн. — Я сама из них стреляла пару раз на прошлой неделе. Патроны — в ящиках, набитых соломой. Здесь и здесь. — Она ткнула концом металлического крюка в углы оружейного склада на схеме.
Мэтт придвинулся поближе, на секунду оторвав колени от пола. После того как он потерял брюки в столкновении с «маленьким Вилли», на нем оставались лишь кальсоны из комплекта термобелья, и после долгого сидения на льду холод потихоньку начинал пробираться под плотную ткань.
Уошберн продолжила:
— Думаю, мы управимся за минуту. Главное — добраться туда.
Брэтт кивнул. Грир только что вернулся из разведки. Он обнаружил, что один из трех узких тоннелей ведет из пещеры к комнате с электрогенераторами и аккумуляторными батареями. К несчастью, оружейная комната находилась на другом конце уровня и, чтобы добраться до нее, нужно было пересечь открытое пространство вокруг винтовой лестницы.
Мэтт сжал веки, пытаясь забыть о холоде и заставить мозг работать в нужном направлении. «Мы должны найти какой-то выход из положения». Он открыл глаза и продолжил внимательно изучать схему вместе с остальными.
Из комнаты с генераторами дверь вела в щитовую, но оттуда им все равно пришлось бы пробежать по открытому холлу, который, без всякого сомнения, охранялся. Оставалось одно: попытаться бесшумно обезвредить охрану с помощью медицинских инструментов.
Мэтт поднялся на корточки, потирая заледеневшие колени:
— Похоже, другого способа пробраться на этот уровень нет. Нам придется идти через генераторную и щитовую.
Брэтт пожал плечами:
— Согласно этой схеме, по-другому не получится.
— Проще всего было бы вырубить генераторы, обесточить станцию и в темноте прошмыгнуть мимо охраны к оружейной комнате, — вступил в разговор Крейг.
Грир отрицательно покачал головой:
— Думаю, русские прекрасно знают, где находятся генераторы. Если мы обесточим станцию, они слетятся сюда, как стая стервятников. А нам этого совсем не нужно.
Аманда, наблюдавшая за движением губ лейтенанта, добавила:
— К тому же аккумуляторы все равно какое-то время будут питать сеть, и свет сразу не погаснет. Они заряжались с тех пор, как наши инженеры расконсервировали генераторы.
Мэтт взвесил все за и против.
— А что, если мы оставим генераторы в покое, — промолвил он, переместив палец по схеме с генераторной на щитовую, — и отключим только подачу энергии на первый уровень? Если лейтенант Грир прав, это отвлечет их внимание именно туда, а мы получим временную свободу действий.
Грир посмотрел на Брэтта и кивнул:
— Я согласен, сэр. Уверен, что основные силы русских уже плотно охраняют верхний уровень, опасаясь, что мы попытаемся прорваться наружу. Как только мы обесточим первый уровень, они все ринутся туда.
— Будем надеяться, что охранники с нашего уровня тоже к ним присоединятся, — пробормотал Брэтт, размышляя над предложенным вариантом.
— Что бы мы ни решили, надо торопиться, — сказала Аманда. — Рано или поздно русские начнут нас искать в служебных тоннелях.
— Или просто забросают зажигательными гранатами, угрюмо промолвил Крейг.
Он сидел на корточках, скрестив руки на груди, и беспокойно посматривал на выходы из тоннелей в ожидании внезапной атаки.
Брэтт кивнул и поднялся на ноги:
— Хорошо. Давайте проверим щитовую и попытаемся сосчитать охранников на этом уровне. — Он окинул взглядом группу. — Грир и Уошберн пойдут со мной.
— Я тоже, — сказал Мэтт, который не собирался сидеть сложа руки.
Грир поддержал его:
— Сэр, парень служил в «зеленых беретах». Я уверен, что он нам пригодится, особенно когда нужно будет снимать часовых.
Брэтт пристально посмотрел на Мэтта и после небольшой паузы кивнул.
— Всем остальным из пещеры не высовываться.
Мэтт поднял руку:
— Нам понадобится еще один человек, который останется в генераторной и, если у нас возникнут проблемы, сможет вернуться сюда и предупредить остальных об опасности. Они смогут вовремя подняться уровнем выше.
— Правильно, — согласился Брэтт.
— Я могу пойти, — с трудом выдавил из себя Крейг.
— Тогда — за дело. — Брэтт свернул схему, передал ее Аманде и кратко подытожил детали плана: — Мы вырубаем свет, пользуемся временным замешательством русских, чтобы убрать часовых, быстренько добегаем до оружейной комнаты и хватаем оружие.
Мэтт подобрал с пола кусок трубы. Он заметил беспокойство на лице Аманды и изобразил подобие обнадеживающей улыбки.
— Будьте осторожны, — тихо сказала она.
Он кивнул и, опустившись на четвереньки, пополз за тройкой моряков в узкий тоннель. Крейг последовал за ним. Генераторная находилась всего в двадцати метрах, и они быстро добрались до конца тоннеля.
Уошберн с помощью крюков сняла щиток, который прикрывал входное отверстие, и они вползли в комнату. В нос ударил резкий запах мазута и выхлопных газов. В комнате было жарко и душно. Звуки их вторжения надежно перекрывались монотонным гудением генераторов.
Мэтт быстро огляделся. У левой стены высились колонны сложенных одна на другую аккумуляторных батарей размером со стандартный кондиционер. На прилегающей стене что-то блеснуло, и лицо его расплылось в радостной улыбке.
Он бросил трубу на пол, подошел к стене и снял пожарный топор с металлических крючков.
— Вот черт, — проворчал Грир. — Лучше бы я первый его заметил.
— Кто нашел — тот и хозяин, — удовлетворенно произнес Мэтт и закинул топор на плечо.
Брэтт открыл дверь в щитовую. Стены комнаты были увешаны панелями приборов и датчиков. Все бросились разыскивать щиток первого уровня. Мэтт с разочарованием обнаружил, что все надписи — на русском.
— Сюда, — шепотом позвала Уошберн и показала на несколько цилиндрических пробок из стекла и свинца, размером с хот-дог. — Это релейные предохранители первого уровня.
— Вы уверены? — спросил Мэтт.
— Мой отец работал электриком в энергетической компании, — пояснила она.
— Да она еще и читает по-русски! — сказал Грир. — Вот таких женщин я люблю.
— Выключатель заржавел и не двигается с места, — невозмутимо продолжила Уошберн. — Придется выдернуть пробки.
— Погоди, — остановил ее Брэтт.
Он подошел к двери, ведущей в холл, и осторожно выглянул в круглое окошечко. Через несколько секунд он ткнул двумя пальцами в глаза, а потом выпрямил четыре пальца.
Четыре охранника.
Брэтт повернулся к группе.
— Мистер Тиг, — шепотом произнес он, показывая на Крейга. — Закройте дверь в генераторную. Здесь не должно быть никакого шума, когда мы будем открывать дверь в холл.
Репортер кивнул и захлопнул дверь, навалившись на нее плечом.
Брэтт посмотрел на остальных.
— По моей команде, — прошептал он дрожащим от напряжения голосом, — выбить пробки и приготовиться к атаке.
Он поднял руку, распрямил ладонь и стал по одному загибать пальцы.
Пять… четыре… три…
* * *
15 часов 28 минут
Адмирал Петков стоял у входа в лабораторию на четвертом уровне. За его спиной на полу валялась искореженная стальная дверь, на которой виднелась надпись на русском:
ГРЕНДЕЛЬ
Имя, которым назвали и лабораторию, и базу, и монстров, поселившихся в ледяном лабиринте.
«Грендель».
Проект его отца.
Виктор подошел к стеклянному шкафу с рядами папок. В них хранились написанные рукой отца дневники и описания исследований. Виктор не стал прикасаться к полкам, но заметил, что три папки исчезли. «Тот, кто их украл, прекрасно знал, зачем сюда пришел». Рука его сжалась в кулак. Он догадывался, кто мог это сделать, особенно в свете доклада, полученного минуту назад.
Молодой лейтенант, доставивший сообщение, стоял за его спиной в ожидании приказа. Виктор все еще пребывал в раздумье.
Незадолго до этого лейтенант влетел в лабораторию и срывающимся от волнения голосом сообщил, что оператор гидротелефона расслышал в наушниках настораживающие шумы, похожие на эхо подводных взрывов.
— Бомбы, — передал лейтенант. — Гидроакустик говорит: разрывы глубинных зарядов.
Но это было не самое худшее. В промежутке между взрывами оператор услышал искаженное помехами короткое сообщение с «Дракона». Подлодка терпит бедствие в результате неожиданной атаки.
«Дельта форс», — догадался Виктор. Американский спецназ появился на поле сражения с опозданием, но действует с завидной эффективностью.
В конце своего доклада лейтенант уже с трудом скрывал страх в голосе:
— Оператор отчетливо зафиксировал шум воздушных пузырей, характерный для разгерметизации корпуса подлодки.
Виктор задумчиво смотрел на пустое пространство на полке, где раньше стояли исчезнувшие папки. Он не сомневался, что украл их тот же человек, который организовал атаку на «Дракона», — руководитель американской спецоперации, «серый кардинал», тайно проникший в лабораторию, чтобы похитить материалы исследований его отца, прежде чем вызвать «чистильщиков» и уничтожить за собой все следы. И только когда в руках у этого человека оказались необходимые документы, американцы дали «зеленый свет» спецназу.
— Товарищ адмирал? — неуверенно произнес лейтенант.
Виктор резко обернулся:
— Никто не должен узнать о судьбе «Дракона».
Лейтенант от удивления приподнял брови. Последовала долгая пауза, в течение которой адмирал молча сверлил подчиненного стальным взглядом.
— Так точно, товарищ адмирал, — ответил наконец лейтенант дрожащим от напряжения голосом.
— Мы займем оборону на станции, лейтенант. Мы разыщем американцев, которые скрываются где-то здесь. — Он продолжал сжимать кулак. — Мы не провалим эту операцию.
— Никак нет, товарищ адмирал.
— Передайте своим людям новый приказ.
Лейтенант вытянулся по стойке «смирно», приготовившись выслушать указания адмирала. Виктор объяснил ему суть нового задания. Детонатор «Полярной звезды» был уже прикреплен болтами к полу на пятом уровне. Все члены команды примерно знали о целях их миссии — изъять все результаты исследований и стереть базу с лица земли. Они даже догадывались, что детонатор являлся ядерным зарядом небольшой мощности, но ни один из них и предположить не мог, каково его реальное предназначение.
Лейтенант заметно побледнел, когда Виктор передал ему коды для активации «Полярной звезды».
— Мы не позволим американцам завладеть трофеями со станции, — закончил свой инструктаж адмирал. — Этого не должно случиться, даже если нам придется пожертвовать своей жизнью.
— Так точно… никак нет… товарищ адмирал, — в замешательстве пробормотал молодой офицер. — Мои люди этих американцев из-под земли достанут.
— Надеюсь, вы не обманете мои ожидания, лейтенант. Свободны.
Офицер пулей вылетел из лаборатории. Ничто так не толкает людей на активные и решительные действия, как угроза смерти. Американцев найдут и обезвредят, дневники его отца вернут, и никто не покинет станцию живым. Ни русские, ни американцы. Ни он сам.
Виктор смотрел на наручный монитор, прислушиваясь к удаляющимся шагам лейтенанта. Кончики пятиконечной звезды ярко светились, подтверждая активный статус «Полярной звезды». Только центр пока оставался темным.
Адмирал ждал.
Раньше он надеялся вернуться в Россию с материалами исследований отца после успешного завершения операции, чтобы восстановить справедливость и смыть пятно позора с их семьи. Но сейчас все изменилось.
Виктор взлетел по служебной лестнице до командующего Северным флотом только благодаря своей способности быстро менять стратегию в зависимости от обстоятельств. Оценивая ситуацию, он всегда старался представить себе более широкую картину происходящих событий. Вот и сейчас, наблюдая за пульсирующим сердечком в нижнем углу монитора» он мысленно вернулся в прошлое.
Ему было восемнадцать, когда однажды вечером он вернулся домой, гордо сжимая в руке извещение о поступлении в военно-морское училище. На входе в нос ударил резкий запах мочи. А потом… Потом внезапный порыв ветра из открытого окна качнул тело матери, безжизненно повисшее под потолком. Он бросился к ней, в беспамятстве выпустив из рук листок бумаги, который медленно опустился на пол под ее ногами.
Виктор до боли сжал веки. Круг замкнулся. От тела матери — к ледяной могиле отца. От одной смерти — к другой.
Пришло время расплаты. Месть затмила все — и гордость, и честь.
В этом и заключалось масштабное видение ситуации.
Он медленно открыл глаза. Изображение на дисплее монитора слегка изменилось. Огоньки на кончиках звезды продолжали бежать по цепочке вокруг циферблата, и сердечко по-прежнему билось в унисон с его пульсом. Но теперь в центре звезды засверкал еще и ярко-красный ромб.
Лейтенант выполнил приказ. «Полярная звезда» активирована.
Система находилась теперь в режиме ожидания. Ему оставалось лишь совершить еще одно действие, которое он откладывал до последнего момента.
Виктор нажал на красную кнопку на ребре монитора и удерживал ее в течение минуты. Наконец красный ромб детонатора в центре звезды начал мигать. Он посмотрел на красную иконку в углу монитора, убедился, что ромб и сердечко мигают синхронно, и только после этого отпустил кнопку.
Теперь все было готово.
Взрыватели ядерных зарядов были настроены на биение его сердца. Если пульс его остановится ровно на минуту, «Полярная звезда» сработает автоматически. «Дополнительная страховка на случай, если все пойдет не так, как я планировал», — мрачно подумал Виктор и опустил руку.
Он превратился в живой детонатор «Полярной звезды». Обезвредить систему после активации было уже невозможно.
После взрыва старый мир исчезнет и на его месте из крови и льда возникнет новый мир. Месть его покарает всех — русских, американцев, все человечество. Жалко только, что он не увидит этого своими глазами.
Но Виктор привык бороться с разочарованиями… Он посвятил этому всю жизнь.
Его мысли прервал матрос, подбежавший к нему из кругового коридора с резервуарами, в которых покоились замороженные тела:
— Товарищ адмирал! Товарищ адмирал!
Он резко-обернулся:
— В чем дело?
— Там что-то… — Матрос махнул в сторону коридора. — Там что-то непонятное происходит.
— Что? Американцы?
Ранее Виктор приказал группе солдат оставаться у лаза в тоннель. Они должны были подождать, пока рассеется едкий дым и спадет жар после взрыва зажигательной гранаты, а затем продолжить преследование беглецов.
— Нет, это не американцы! — Матрос смотрел на него широко раскрытыми от ужаса глазами. — Вы должны сами это увидеть!
* * *
15 часов 29 минут
…Два… один…
Приготовившись к рывку, Мэтт наблюдал, как лейтенант-коммандер Брэтт сгибает пальцы, завершая отсчет. Рука наконец сжалась в кулак.
…ноль… вперед!
Уошберн бросилась вырывать пробки из зажимов, но заржавевшие основания цилиндров поддавались с трудом.
«Слишком медленно», — подумал Мэтт и отодвинул ее в сторону. Он размахнулся и ударил топорищем по всему ряду стеклянных трубок. Осколки разлетелись во все стороны. Из щитка потянулась тонкая струйка едкого дыма.
Реакция последовала незамедлительно. Из холла послышались приглушенные крики.
Брэтт махнул в сторону двери. Сквозь окошко Мэтт увидел, как несколько солдат в белых парках бросились к винтовой лестнице, снимая винтовки с плеч. К суматошным крикам добавились резкие звуки отдаваемых приказов.
Двое охранников побежали вверх по лестнице. Еще двое остались охранять холл.
— Две «птички» остались в гнезде, — проворчал Грир.
— Придется их убрать, — промолвил Брэтт. — Другого выхода нет. Мы уже вступили в игру.
Два охранника в расстегнутых меховых куртках стояли спиной к двери в щитовую, нервно поглядывая на лестницу. Брэтт ткнул пальцем в сторону Уошберн и Мэтта.
— Вы берете на себя того, что слева. — Он кивнул Гриру. — Мы займемся вторым.
Мэтт покрепче сжал в руках топорище. Ему еще не приходилось убивать людей таким грубым способом. В «зеленых беретах» он убивал противников из автоматической винтовки и даже однажды заколол одного штыком. Но чтобы зарубить человека топором? Мэтт обернулся к Крейгу.
Журналист смотрел на них немигающими, полными страха глазами, укрывшись за щитком у двери в генераторную комнату.
Наблюдай через это окошко, — сказал Мэтт. — Как только почувствуешь опасность, беги обратно и предупреди остальных.
Крейг хотел что-то сказать, но передумал и лишь кивнул в ответ. Он вышел из укрытия и стал пробираться к столпившейся у двери в холл группе. По дороге из куртки у него выпал какой-то предмет, который с глухим стуком грохнулся на пол.
Брэтт недовольно поморщился. К счастью, гул генераторов надежно заглушал все посторонние звуки. Мэтт поднял предмет с пола. Массивная папка в толстом переплете. «Один из лабораторных дневников», — догадался Мэтт. Он вопросительно взглянул на Крейга и протянул ему тяжелый том.
— Это для моей статьи, — быстро пояснил репортер, засовывая папку обратно под куртку. — Если мне все-таки удастся выбраться отсюда…
Мэтт мысленно похвалил журналиста. У того свое оружие, и он собирается воспользоваться им по назначению.
— Готовы?
Брэтт обвел взглядом группу. Все в ответ закивали.
Брэтт ухватился за дверную ручку и, дождавшись, когда сверху донеслась очередная волна криков и команд, распахнул дверь. Разделившись на пары, они бросились на стоящих к ним спиной охранников.
Мэтт бежал что было сил, не обращая внимания на боль в ступнях и коленях. Уошберн неслась, как газель, — она опередила его на несколько шагов, но из-за стремительности бега не заметила подноса, валявшегося на полу у одного из столиков.
Она наступила на него ногой и, поскользнувшись, кубарем полетела на пол. Пытаясь ухватиться за столик, она лишь перевернула его и приземлилась прямо у ног одного из охранников.
Оба солдата резко развернулись на шум и вскинули автоматы.
Брэтт и Грир были уже в шаге от своих жертв. Брэтт на ходу метнул скальпель в охранника. Острое лезвие с поразительной точностью воткнулось в левый глаз солдата. Он упал навзничь, не успев издать и звука — Грир тут же навалился на него всем телом.
Мэтт взлетел в воздух, перепрыгивая через распластавшееся на полу тело Уошберн:
— Не двигайся!
Он замахнулся в прыжке топором, но до второго охранника было еще слишком далеко.
Из ствола АК-47 вырвались язычки пламени. Трассирующие пули прорезали воздух над его плечом, а потом очередь внезапно ушла к потолку. Краем глаза Мэтт успел заметить, что Уошберн вытянула руку, всадила металлический крюк в лодыжку солдата и рывком снесла его с ног.
Мэтт приземлился рядом с упавшим на спину охранником и, повинуясь инстинкту, выработанному за годы службы в «зеленых беретах», не задумываясь рубанул топором по голове противника. Лезвие вошло глубоко в череп, расколов его, как спелый арбуз.
Мэтт выпустил топор и кувырнулся в сторону от извивающегося в конвульсиях тела.
Руки его дрожали. Слишком много времени прошло с последнего боевого столкновения. Мэтт сделал все, как учили в спецназе, за исключением одного — он не отвел взгляда от глаз своей жертвы в момент удара топором. Солдат оказался совсем еще юным. На вид ему было лет девятнадцать. В остекленевших глазах застыли страх и боль.
— Пошли, — сказал Брэтт, подойдя к стоящему на коленях Мэтту. — Русские наверняка слышали стрельбу. У нас мало времени. Скоро здесь кто-нибудь появится.
Мэтт сглотнул подкативший к горлу комок рвоты и поднялся на ноги. «Сейчас не время для сожаления о содеянном, надо действовать», — подумал он. Перед глазами встала картинка вездехода с Дженни, исчезающего в снежной пелене под звуки стрельбы и взрывов.
«Не мы начали эту войну».
В шаге от него Грир снял камуфляжную куртку и штаны с тела второго охранника.
После шума, который мы наделали, нужно, чтобы кто-нибудь остался здесь и понаблюдал за русскими, — пояснил он, стирая пятна крови с водонепроницаемой ткани куртки, и стал натягивать на себя одежду противника.
— Давай лучше я, — сказал Мэтт. — От тебя в оружейной комнате будет больше толка.
Грир кивнул и бросил ему комплект камуфляжки.
Усевшись на стул, Мэтт быстро натянул штаны, которые оказались на размер больше, чем нужно. Ему не понадобилось даже снимать мокасины. Он надел меховую парку поверх своей армейской куртки и поднял автомат с пола.
Пока он переодевался, Брэтт и Уошберн оттащили трупы солдат за перевернутые столики, а Грир разбил прикладом автомата несколько лампочек на потолке. Холл погрузился в полумрак.
— Ну все, пошли, — сказал Брэтт, и тройка моряков, пробежав по коридору, скрылась за дверью оружейного склада.
Оставшись один, Мэтт натянул капюшон парки на голову и посмотрел на ноги.
«Если уж придется умирать, то хоть в штанах».
Он подошел поближе к лестнице. Русские пока никак не отреагировали на звуки стрельбы, но это было лишь делом времени. Брэтт был прав — их замешательство продлится недолго.
«Чем дольше, тем лучше», — решил Мэтт про себя.
Надеждам его не суждено было сбыться. Сверху послышался стук сапог. Русские спускались вниз.
«Черт…»
Мэтт шагнул к ступеням и пригнул голову. Капюшон почти полностью скрывал его лицо. На лестнице показалась группа солдат с оружием наперевес. Они прокричали ему что-то на русском, но он ничего не понял.
Вместо ответа он изобразил смятение и озабоченность, махая рукой в сторону нижних уровней. Дуло его автомата было направлено вниз, хотя он продолжал держать палец на спусковом крючке. Мэтт надеялся, что в суматохе и шуме русские не могли точно определить, откуда донеслась пальба.
Для большей убедительности он сделал шаг к солдатам, как будто собирался последовать с ними вниз по лестнице.
Командир группы жестом приказал ему оставаться на посту и, махнув рукой, увел отряд вниз по ступенькам.
Мэтт подождал, пока последний солдат скрылся из виду, и с облегчением перевел дух. Обмануть русских удалось ненадолго, но этого времени беглецам должно хватить, чтобы скрыться.
Из оружейной комнаты показалась увешанная оружием фигура Брэтта.
— Молодец, не растерялся, — одобрительно кивнул он в сторону лестницы.
Похоже, он внимательно наблюдал за сценой из окошка в двери.
За Брэттом из оружейки вывалились Уошберн и Грир. На плечах у них висело по нескольку винтовок. Они несли тяжелый деревянный ящик, схватившись за ручки с обеих сторон.
— Гранаты, — пояснил Грир, проходя мимо Мэтта. — Теперь пришла наша очередь делать сюрпризы.
Вместе они затащили оружие сначала в щитовую, а потом в генераторную. Крейга нигде не было. Скорее всего, он вернулся к основной группе, когда послышалась стрельба из холла.
Они с трудом втиснулись в узкое горло вентиляционной шахты и поволокли арсенал во временное убежище.
Мэтт полз впереди с АК-47 и двумя винтовками на спине. Карманы его куртки были набиты запасными магазинами.
Выкарабкавшись из лаза, Мэтт вскочил на ноги и осмотрелся.
В пещере было пусто.
Уошберн показалась из темной дыры. Увидев, что ученые ушли, она нахмурилась.
— Репортер, наверное, испугался стрельбы и сделал так, как мы ему говорили: вернулся сюда и увел остальных в более безопасное место.
В пещеру вползли Грир и Брэтт.
Грир окинул взглядом пустое помещение и, ухмыльнувшись, произнес:
— Ненавижу, когда так получается. Стараешься, из кожи вон лезешь, чтобы достать все необходимое для устройства вечеринки, а когда возвращаешься, оказывается, все уже разошлись по домам.
— Куда же они могли уйти? — недоуменно спросил Мэтт.
— Не знаю, но они забрали с собой схему станции — нащ единственный путеводитель по этому чертову лабиринту, — произнес Брэтт после безуспешных поисков карты на полу.
* * *
15 часов 38 минут
Адмирал Петков следовал за молодым матросом по коридору, стараясь не обращать внимания на покрытые инеем резервуары с замороженными телами. Ощущение у него было такое, будто мертвые смотрят из своих стеклянных склепов, обвиняя его в том, что отец сделал их «подопытными кроликами» в своих экспериментах.
Впрочем, по заброшенной станции витали и другие призраки. Все ученые, работавшие на базе, включая его отца, погибли. Лед поглотил их так же, как и этих несчастных, покоящихся в стеклянных цилиндрах.
Матрос Лаузевич семенил впереди, время от времени спотыкаясь и оборачиваясь к адмиралу:
— Там происходит что-то странное, но мы думали, что вам лучше увидеть это своими глазами.
— Ведите, — махнул рукой вперед Виктор.
Они прошли почти половину коридора, дугой огибавшего уровень, когда до Виктора донесся громкий смех. Впереди показалась группа из пяти солдат. Они о чем-то непринужденно беседовали, один из них курил.
Смех резко оборвался, когда солдаты заметили приближавшегося к ним адмирала. Все вытянулись по стойке «смирно». Куривший спешно затоптал окурок.
Солдаты расступились перед адмиралом, освобождая проход к одному из резервуаров. В отличие от остальных цилиндров этот сосуд светился изнутри. Иней, покрывавший его стеклянный фасад, растаял, и вода струйками стекала по стеклу.
Поверхность цилиндра нагрелась; откуда-то сзади доносился приглушенный гул мотора, а изнутри — слабое бурление.
— Мы не знали, что делать, — сказал Лаузевич, почесав затылок.
Виктор заглянул в резервуар. Лед, нагретый отопительной панелью в виде тройной металлической сетки на задней стенке цилиндра, растаял, превратив сосуд в водяную баню. В воде плавно опускались и поднимались воздушные пузырьки. Передний слой нагревательной сетки светился красноватым огнем, а задние накалились до белизны.
— Почему вы меня раньше не позвали? — недовольно спросил Виктор.
— Мы боялись, что это какая-то ловушка, устроенная американцами, чтобы отвлечь наше внимание, — ответил один из солдат. — Они скрылись в вентиляционной шахте, которая находится рядом. — Он показал на темное отверстие в стене, из которого все еще шел дымок от разорвавшейся в тоннеле зажигательной гранаты.
— К тому же мы подумали, что это не так важно, — добавил Лаузевич.
«Не так важно?» Виктор не сводил глаз с резервуара. Внутри заполненного водой цилиндра плавало тело маленького мальчика. Его смуглое лицо, обрамленное копной длинных черных волос, выглядело спокойно и мирно, как будто он пребывал во сне. Руки и ноги плавно шевелились в пузырящейся воде. Мальчик был похож на ангелочка.
Внезапно его левая рука согнулась, как будто ее дернул за веревочку невидимый кукловод.
Лаузевич ткнул пальцем в стекло:
— Он делает это уже несколько минут. А началось все с того, что он стал сгибать и разгибать пальцы.
За стеклом мальчик судорожно дернул ногой.
Виктор подошел ближе.
«Неужели жив?!» Перед глазами мелькнули страницы пропавших дневников. Одной из целей их операции было найти записи отца и убедиться в правдивости его последнего сообщения. Читая архивные материалы, Виктор отчетливо слышал в голове голос отца, словно тот разговаривал с сыном один на один.
Он на всю жизнь запомнил последнюю фразу: «Сегодня мы победили смерть».
Виктор смотрел на мальчика. «Неужели это правда?»
Если так, то украденные дневники уже не имеют никакого значения. Конечно, в них содержатся закодированные записи исследований и описание всего механизма эксперимента, но у него в руках было живое, дышащее доказательство отцовского успеха. Он оглядел группу стоящих рядом солдат — а вот и свидетели, которые с готовностью подтвердят его находку.
— Как открывается резервуар? — спросил Виктор.
Лаузевич показал на рычаг, встроенный в цилиндр. Рукоятка рычага смотрела вверх, застыв в положении «Закрыто», о чем указывала надпись на стенке резервуара.
Виктор кивнул матросу.
Лаузевич ухватился за рукоятку обеими руками и потянул ее вниз. Сначала она не поддавалась, но вдруг с громким скрежетом сдвинулась с места. Матрос всем телом навалился на рычаг и опустил его вниз, зафиксировав в положении «Открыто».
Из цилиндра тут же донесся шум бегущей под сильным напором воды, похожий на звук спускаемого бачка унитаза. Виктор наблюдал, как вода исчезает в открывшемся отверстии решетчатого поддона резервуара.
Тело мальчика закружилось в водовороте стремительно исчезающей воды. Его кидало, как куклу, на стенки цилиндра до тех пор, пока резервуар не опустел.
Тело безжизненно распласталось на полу, словно труп обитателя морских глубин, выброшенный на берег.
Через несколько секунд послышался щелчок, и стеклянный фасад распахнулся, как вращающаяся на петлях дверь. Из резервуара ударила волна сжатого воздуха, в котором чувствовался слабый запах нашатырного спирта.
Лаузевич открыл стеклянную дверь пошире.
Виктор, как в забытьи, шагнул вперед, опустился на колени и ухватился за детскую ручонку, свисавшую с порога двери.
Кожа была теплая, нагретая горячей водой, но мальчик не подавал никаких признаков жизни.
Виктор провел рукой от запястья к кончикам пальцев ребенка, мысленно призывая его вернуться из мертвых. Какие истории он мог поведать? Видел ли он его отца в лицо? Знал ли он, что произошло со станцией? Мог ли он объяснить, почему база внезапно прервала контакт с Большой землей?
…Шла война. Немцы стремительно продвигались в глубь России, захватывая город за городом. Именно в это трудное для страны время связь с далекой полярной станцией была потеряна. Шли месяцы, годы, но в суматохе великих событий никому не было дела до небольшой группы ученых, пропавших на скованных льдами просторах Арктики. Плохая связь и трудность сообщения с полярными регионами не позволяли провести тщательное расследование инцидента.
В конце войны американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Мировые державы решили сделать ставку на ядерное оружие и технологии. Ледовая станция «Грендель» и проводившиеся на ней научные исследования перестали представлять какой-либо интерес для российского руководства, а тратить деньги на поиск пропавших ученых никто не собирался. Течения могли отнести дрейфующую станцию на сотни километров от начальной точки базирования. В конце концов, огромный айсберг, в котором покоилась станция, мог расколоться и исчезнуть в океанских глубинах, что случалось достаточно часто с ледяными островами такого размера.
Прошло еще несколько лет.
Последний доклад, полученный от отца, в котором сообщалось, что ученые смогли преодолеть барьер между жизнью и смертью, постепенно предали забвению. Открытие казалось слишком невероятным. Единственным доказательством были материалы исследований, утерянные вместе со станцией и ее обитателями.
В них покоился секрет жизни и смерти.
Виктор завороженно смотрел на лицо мальчика, застывшее в вечном сне. Посиневшие губы, плотно закрытые веки. Он вытер капли воды со смуглой гладкой кожи.
Петков все еще продолжал держать ладонь мальчика и вдруг почувствовал, как маленькие пальчики с невероятной силой вцепились в его руку. Он вздрогнул от неожиданности.
Тело забилось в жестоких конвульсиях. Голова откинулась назад, спина выгнулась, руки и ноги бешено колотили по полу и стене резервуара. Из широко открытого рта мальчика хлынула вода.
— Помогите мне вытащить его отсюда! — крикнул Виктор, ухватившись обеими руками за бьющееся в судорогах тело.
Лаузевич протиснулся внутрь резервуара и схватил мальчика за ноги, получив при этом болезненный удар в висок.
Вдвоем они оттащили мальчика в глубь коридора. Тело продолжало метаться из стороны в сторону. Виктор обхватил руками голову ребенка, опасаясь, что тот может расколоть череп при ударе о твердый пол. Он заметил, как глазные яблоки зашевелились под плотно прикрытыми веками»
— Он живой! — медленно произнес один из солдат, попятившись назад.
«Не живой, — мысленно поправил его Виктор, — но и не мертвый. Где-то посередине между жизнью и смертью».
Тело мальчика заметно нагрелось, на коже выступили капельки пота. Виктор знал, что главную опасность для эпилептиков во время затянувшихся конвульсий представляет гипертермия — резкое повышение температуры тела в результате быстрого сокращения мышц, которое могло привести к повреждению головного мозга. Что это? Предсмертные судороги или нормальная реакция организма при выходе из длительной заморозки?
Конвульсии постепенно утихли и превратились в мелкую дрожь. Виктор продолжал прижимать тело ребенка к полу. Внезапно мальчик вздохнул всей грудью и замер с выгнутой в дугу спиной. Губы и щеки его порозовели.
После долгой паузы тело содрогнулось, мышцы расслабились, воздух с шумом вышел из груди, и мальчик снова затих, не подавая признаков жизни.
Виктора охватили печаль и разочарование. Он с сожалением смотрел на ангельское личико. «Возможно, это лучшее, чего смог достичь отец, — подумал он. — Важный шаг вперед, но еще не успех».
Мальчик вдруг широко распахнул глаза и уставился на Виктора затуманенным взором. Он глубоко вздохнул и сделал слабую попытку приподнять руку.
«Жив…»
Губы шевельнулись. Мальчик почти неслышно прошептал на русском:
— Отец…
Не веря своим глазам, Виктор взглянул на остолбеневших солдат, а потом снова на ребенка. Тот продолжал рассматривать его из-под полуоткрытых век.
— Отец… Папа… — снова зашевелил он губами.
Прежде чем Виктор успел ответить, в коридоре раздался стук сапог. К ним подбежала группа солдат, ведомая молодым лейтенантом.
— Товарищ адмирал!
— Что случилось? — спросил Виктор, не вставая с колен.
Лейтенант недоуменно перевел взгляд с адмирала на голое тело ребенка, распростертое на полу, и обратно:
— Товарищ адмирал, американцы… Первый уровень станции остался без света. Мы думаем, что они пытаются ускользнуть с базы.
Виктор прищурился и даже не сдвинулся с места:
— Чушь.
— Простите?.. — в замешательстве спросил офицер.
— Американцы никуда отсюда не собираются. Они по-прежнему прячутся где-то здесь.
— Но… Но что же нам делать?
— Мой приказ остается в силе. — Виктор продолжал смотреть в глаза мальчику, понимая, что именно в нем заключается ответ на все волновавшие его вопросы. Остальное уже не имело значения. — Найти их и уничтожить.
* * *
15 часов 42 минуты
Уровнем ниже Крейг полз по тоннелю технического обслуживания, сжимая в руке схему станции. За ним следовала группа ученых. Помещение, к которому они направлялись, должно быть где-то близко.
Он на секунду задержался у пересечения узких ледяных коридоров. Дорогу перегораживали витки свисающих с потолка и стен электрических кабелей. Крейг с трудом продрался сквозь паутину проводов и повернул налево.
— Сюда, — позвал он, обернувшись к ученым.
— Долго, еще? — спросил доктор Огден, замыкающий группу.
Отвечать ему не пришлось — впереди показался столб тусклого света, который проникал в тоннель сквозь решетку вентиляционного отверстия в полу.
Крейг подполз к решетке и осторожно заглянул вниз. Квадратная комната под ними освещалась единственной электрической лампочкой. Стены, как и повсюду на станции, были покрыты стальными плитами. Помещение пустовало, и, похоже, там давно уже никто не появлялся.
«Укромная и всеми забытая комнатка».
Лучшего места для укрытия Крейг и представить себе не мог.
Извиваясь всем телом, он развернулся в узком тоннеле и ударил ногами по решетке. Сначала она не поддалась, но он продолжал упорно колотить по ней до тех пор, пока заржавевшие болты не расшатались и решетка не свалилась вниз.
Крейг снова развернулся и сунул голову в открывшееся отверстие. Убедившись, что в комнате никого нет, он свесил ноги с края дыры в потолке и соскользнул внутрь.
Падать ему не пришлось. Комнату когда-то давно затопило. Вода со временем замерзла, и пол поднялся примерно на метр. Повсюду виднелись ящики и железные бочки с топливом, наполовину вмерзшие в лед. Возле одной стены над гладкой ледяной поверхностью возвышался металлический шкаф с инструментами. Три нижние полки были намертво скованы льдом.
В глаза ему сразу бросились два огромных зубчатых колеса, диаметром в три метра, висящие на стенах по обе стороны комнаты. Они соединялись толстыми шестигранными осями с мощными моторами, прикрепленными к полу. Зубцы колес входили в пазы массивных медных ворот шириной во всю противоположную стену.
Правое колесо искорежилось и покосилось, похоже, в результате мощного взрыва. На нем были отчетливо видны следы языков пламени. За колесом в стальной стене виднелась трещина. «Возможно, через нее-то и просочилась вода», — подумал Крейг и заглянул в узкую щель. За ней расстилался кромешный мрак.
— Куда мы попали? — спросила Аманда, приземлившись на корточки на ледяном полу.
Она выпрямилась и стала с изумлением разглядывать огромные механизмы.
Крейг повернулся к ней, чтобы она могла читать по его губам:
— Судя по схеме, это комната управления шлюзовыми воротами станции. — Он показал на стену с пазами. — Отсюда русские поднимали и опускали ворота каждый раз, когда их подлодка пришвартовывалась в подводной пещере внизу.
Доктор Огден и три аспиранта поочередно спрыгнули в комнату и стали нервно осматриваться вокруг.
— Вы уверены, что здесь безопасно? — спросила Магдалена.
— Безопаснее, чем в технических тоннелях, — ответил Крейг. — Русские будут рыскать по ним, сжигая все на своем пути. Нам лучше затаиться в этой изолированной от остальных помещений комнате. Возможно, русские даже не подозревают о ее существовании.
Крейг подошел к небольшой двери в стене, противоположной шлюзовым воротам, и заглянул в небольшое окошко. Узкий коридор за дверью был почти до потолка заполнен льдом. «С этой стороны русские к нам не подберутся», — с удовлетворением отметил он.
— А где Мэтт и моряки? — озабоченно спросила Аманда.
Крейг с трудом выдержал ее пристальный взгляд и после недолгой паузы ответил:
— Я не знаю. Им придется самим позаботиться о себе.
После того как Уошберн упала в холле на третьем уровне и русские открыли стрельбу, он поспешил назад к ученым. Он не сомневался, что Мэтт и военные либо погибли, либо оказались в плену. В любом случае рисковать он не имел права и, захватив с собой оставшихся ученых, двинулся вниз по уровням в поисках надежного убежища. В конце концов они добрались до шлюзовой комнаты.
Доктор Огден и аспиранты подошли к Крейгу и Аманде, осторожно ступая по скользкому льду.
— Ну что, мы так и будем прятаться здесь, пока русские не уйдут со станции?
Крейг придвинул к себе деревянный ящик с пустыми бутылками из-под водки. Похоже, последние обитатели станции устроили здесь прощальную вечеринку. «Неплохо было бы сейчас принять вовнутрь что-нибудь покрепче, — подумал он, присаживаясь на ящик. — Я надеюсь, что на Большой земле уже знают о том, что здесь происходит, и помощь уже недалеко. Нам нужно только выжить до ее прихода».
Аманда продолжала сверлить Крейга пристальным взглядом. В душе у нее все кипело. Она не хотела бежать из пещеры на третьем уровне, не узнав о судьбе Мэтта и моряков, но ей ничего не оставалось, как последовать за журналистом и учеными.
Крейг не выдержал ее молчаливого укора и, сунув руку за пазуху, вытащил из куртки один из дневников с записями исследований. Ему нужно было как-то отвлечь внимание ученых от сложившейся ситуации, снять напряжение. Пусть они пока займутся разгадыванием этой загадки. Может быть, кому-то из них удастся расшифровать текст, написанный загадочными каракулями.
Узнав толстую папку, Аманда с удивлением спросила:
— Вы что, украли это из лаборатории?
Крейг пожал плечами:
— Я просто захватил с собой первый и два последних тома. — Он вытащил еще две папки из куртки и раздал их Аманде и доктору Огдену. — Мне кажется, я сделал правильный выбор. Начало и конец. По-моему, никого не волнует то, что было в середине.
Оба ученых открыли папки. Аспиранты вглядывались в текст из-за спины своего профессора.
— Здесь ничего не понять, — поморщившись, произнес Зейн, самый молодой из трех аспирантов.
— Это шифр, — пояснила Аманда, перелистывая испещренные закорючками страницы.
Крейг открыл лежащий на коленках дневник и уставился на первую строчку.
— И что же тут написано? — с недоумением спросил он. — Это явно не по-русски.
Аманда захлопнула папку:
— Все дневники написаны одним и тем же шифром. Думаю, понадобится целая команда профессиональных криптологов, чтобы прочитать этот текст.
— Но зачем было его зашифровывать? — продолжал допытываться Крейг. — Что они хотели скрыть?
— Не обязательно было скрывать что-то конкретное, — пожав плечами, ответила Аманда. — На протяжении столетий ученые использовали различные шифры, чтобы защитить от посторонних глаз результаты своих исследований. Даже Леонардо да Винчи делал записи в своих дневниках таким образом, что их можно было прочитать только с помощью зеркала.
Крейг внимательно изучал загадочные записи, стараясь уловить смысл в рядах значков и закорючек, но через некоторое время решил отказаться от этой затеи. «Чего-то здесь явно не хватает», — предположил он.
Откуда-то издалека донесся приглушенный звук. Сначала он подумал, что ему показалось, но звук становился все громче и отчетливей.
— Это еще что? — спросила Магдалена.
Крейг вскочил на ноги.
Аманда с недоумением поглядывала на всполошившихся беглецов.
Крейг прислушался и понял, что звук доносился из трещины в стене с развороченным колесом.
— Я… Мне кажется… Это похоже на лай собаки, — неуверенно произнес Зейн.
— Это точно собака, — сказал доктор Огден.
Крейг, присевший на корточки у самой щели, поправил биолога:
— Нет, не собака… Это волк! — Он распознал характерное звучание лая, ставшего ему до боли знакомым за последние несколько дней. — Это Бейн! — не скрывая удивления, промолвил он.
14
ТРИ СЛЕПЫЕ МЫШКИ
9 апреля, 16 часов 4 минуты
Ледовая станция «Гренделъ»
Дженни присела у перекрестка тоннелей и, подняв сжатый кулак, скомандовала Бейну, чтобы тот перестал лаять. Полуволк, глухо рыча, прижался к ее ноге. Мэтт, часто бравший Бейна с собой на охоту, приучил собаку реагировать на команды, поданные рукой.
Разница сейчас была в том, что охотились не они сами, а за ними.
За спиной Дженни стояли Том Помаутук и Ковальски. Том показал на зеленый ромбик на стене тоннеля, который вел налево.
— Туда, — прошептал он дрожащим от страха голосом.
Дженни отправила Бейна вперед. Тот затрусил по ледяному коридору. Щетина на его загривке вздыбилась, а уши встали торчком, как антенны.
За последние полчаса они несколько раз натолкнулись на монстров с гладкой шкурой и мощными мышцами, но, как и с первым существом, у них был способ держать уродливых чудовищ на расстоянии.
Дженни сжимала в руке сигнальную ракетницу. Яркой вспышки и теплового удара было достаточно, чтобы заставить монстров на время отступить, но они возвращались и продолжали упорно преследовать свою добычу. У беглецов оставались две осветительные ракеты.
Луч фонарика, освещавший узкие стены коридора, внезапно замигал и потух. Тоннель погрузился в кромешную темноту. Том выругался и постучал фонариком по ледяной стене. Лампочка вспыхнула тусклым свечением.
— Не вздумай снова потухнуть, — пробурчал Ковальски.
Дженни захватила фонарик с борта разбитого самолета. Теперь она в душе проклинала себя за то, что ни разу не сменила батарейки с тех пор, как впервые села за штурвал «оттера». Лампочка снова замигала.
— Ну давай же, давай! — взмолился Ковальски.
Том схватил фонарик обеими руками и стал ожесточенно трясти его в воздухе, но это не помогло. Свет потух, и наступившая темнота заставила их остановиться.
— Бейн, — шепотом позвала Дженни.
Через несколько секунд она почувствовала, как собака трется о ее ногу. Дженни опустила руку и успокаивающе похлопала пса по загривку. Тот ответил низким рычанием.
— И что теперь? — спросил Том.
— Ракеты, — ответил Ковальски. — Мы можем зажечь одну из них и нести как факел. Может быть, нам как раз ее хватит, чтобы найти какое-нибудь убежище от монстров.
Дженни прижала двуствольную ракетницу к груди.
— У меня осталось всего два заряда. А чем мы будем отпугивать этих зверей?
— Нам прежде всего необходимо видеть чудовищ, если мы надеемся выжить в этом лабиринте.
Спорить с таким аргументом было глупо. Дженни открыла затвор и вытащила из ствола один из зарядов.
— Постойте, — прошептал Том. — Вон там, справа. Похоже, это свет!
Дженни прищурилась, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте. Через несколько мгновений она заметила слабое свечение в толще льда.
— Это станция?
— Вряд ли, — ответил Том. — До входа на базу, по моим подсчетам, еще далеко.
— Какая разница! — проворчал Ковальски за спиной Дженни. — Свет есть свет. Надо пойти и проверить. Зажигайте огонь.
— Нет, — сказала Дженни, уставившись на призрачное свечение. Она снова зарядила ракету в ствол и закрыла затвор. — Факел ослепит нас, и мы не сможем найти источник свечения.
— И что же вы предлагаете? — угрюмо пробурчал Ковальски.
— Придется двигаться в темноте. — Дженни засунула ракетницу в карман и протянула руку в сторону Ковальски. — Беремся за руки.
Ковальски ухватился за ее ладонь. Дженни нащупала в темноте руку Тома.
— К ноге, Бейн, — скомандовала она, и группа тронулась в путь. Ковальски шел впереди.
Как три пресловутые слепые мышки, они медленно продвигались в темноте к источнику света. Дженни по-прежнему ощущала странный зуд в деснах, появившийся сразу после того, как они спустились в лабиринт. «Возможно, воздух вибрирует от работающих где-то наверху генераторов», — сначала предположила она.
Но сейчас ее охватили сомнения. Если они далеко от станции, почему зуд становится все более назойливым?
Прижимаясь к стенам извилистого коридора, группа приближалась к цели.
— Кажется, мы снова движемся вглубь лабиринта, — сказал Ковальски, хотя в кромешной темноте убедиться в правильности его предположения было невозможно.
— Мы давно уже сошли со старого маршрута, — промолвил Том. — Может, мы заблудились?
— Свечение становится ярче, — ответила Дженни без особой уверенности в голосе.
Жужжание в голове становилось сильнее. «Что бы это могло быть?»
— Все это напоминает мне истории о Седне, которые рассказывал дедушка, — прошептал Том.
— О Седне? — с недоумением переспросил Ковальски.
— Это одна из наших богинь, — пояснила Дженни. Может быть, им сейчас и не стоило много разговаривать, но в темноте она чувствовала себя намного увереннее и спокойнее, когда слышала рядом чей-то голос. — Привидение из инуитских мифов. Седна, как сирена, заманивала рыбаков в море, и те слепо следовали за ее светящейся в темноте фигурой до тех пор, пока не тонули.
— Сначала монстры, теперь призраки… Я уже ненавижу Арктику!
Ковальски крепко сжал ее ладонь. Погрузившись в свои мысли и страхи, они продолжали идти к свету. Бейн, тяжело дыша, плелся рядом с Дженни. Через минуту они завернули за очередной поворот и уткнулись в небольшую пещеру. Свет лился из глубины ниши, наполняя ее стены ярким голубым свечением.
Группа разделилась. Ковальски, нервно осматриваясь, первым вошел в пещеру:
— Тупик.
Том и Дженни подошли поближе, внимательно изучая полуразрушенную стену.
— Но откуда же свет?
Кто-то за стеной услышал ее.
— Кто там? — послышался приглушенный женский голос.
Бейн гавкнул в ответ.
— Только не говорите мне, что это Седна! — прошипел Ковальски.
— Ну, если только она научилась разговаривать по-английски, — усмехнулся Том.
Дженни шикнула на пса и ответила на окрик:
— Мы здесь!
— Кто вы? — на этот раз спросил мужчина.
Дженни с изумлением узнала знакомый голос.
— Крейг?
Последовала долгая пауза.
— Дженни?
Она подбежала к стене и увидела узкую трещину, из которой струилась полоска яркого света. Сквозь двухсантиметровую щель виднелись улыбающиеся лица. Их разделяла ледяная стена толщиной всего лишь в метр. От радости и облегчения на глазах у нее навернулись слезы.
«Если Крейг здесь, значит и Мэтт…»
— Как… Что вы здесь делаете? — спросил Крейг.
Прежде чем она успела ответить, Бейн снова залаял, повернувшись к тоннелю, по которому они шли. Дженни хотела прикрикнуть на собаку, но, вглядевшись в глубь коридора, заметила два красных уголька, горевших в темноте.
— Черт! — выругался Ковальски.
Монстр подкрадывался к ним, периодически втягивая носом воздух. Такого огромного зверя они еще не встречали.
Дженни выхватила из кармана ракетницу, прицелилась и выстрелила. Огненная комета промчалась по пещере и разорвалась между передними лапами чудовища.
Яркая вспышка ослепила зверя. Взревев, он встал на дыбы, потом грохнулся всем телом на лед и попятился от искрящегося факела обратно в глубь лабиринта.
— Это ненадолго, — угрюмо промолвил Ковальски.
— У меня осталась одна ракета, — сказала Дженни, повернувшись к щели в стене. — После этого отпугнуть их будет нечем.
— Это грендели, — донесся из-за стены голос Крейга. — Они находились здесь в спячке многие тысячи лет, а теперь проснулись.
Дженни сейчас волновала судьба Мэтта, а не происхождение уродливых существ.
— Где Мэтт?
Крейг на секунду замешкался и, вздохнув, ответил:
— Мы потеряли друг друга. Он где-то на станции, но я не знаю, где точно.
Дженни почувствовала, что репортер что-то недоговаривает, но времени на расспросы у нее не было.
— Нам нужно найти другой выход отсюда, — продолжила она. — Фонарик не работает, и у нас осталась всего одна ракета.
— Как вы здесь очутились? — спросил Крейг.
Дженни махнула рукой в сторону тоннеля:
— Спустились с поверхности по вентиляционной шахте.
— Оставаться в лабиринте очень опасно. У нас здесь есть инструменты, и мы попробуем расширить щель, чтобы вы могли пробраться к нам во временное убежище, — сказал он без особой уверенности.
Но продолбить метровый слой льда было практически невозможно.
Из-за спины Крейга донесся знакомый женский голос:
— А что, если мы воспользуемся баками с топливом? Сделаем гигантский «коктейль Молотова» и пробьем стену?
Лицо Крейга пропало из виду.
— Подожди секунду, Дженни.
За стеной послышались приглушенные голоса. Похоже, группа в убежище обсуждала план действий. Кто-то предположил, что взрыв может привлечь внимание русских. Дженни посмотрела на огонек ракеты, который почти потух. «Уж лучше столкнуться с русскими, чем с этими гренделями», — подумала она.
Крейг снова появился за трещиной.
— Мы сейчас кое-что попробуем. Отойди от стены подальше.
В щели показалось что-то похожее на ствол брандспойта. От него несло керосином и машинным маслом.
Дженни отодвинулась от трещины. Ковальски и Том с Бейном охраняли вход в пещеру.
Внезапно из щели вырвалась струя пламени. Огненный шар пролетел рядом с лицом Дженни, опалив ей брови. Она инстинктивно отпрянула и упала спиной на лед.
— Вы в порядке? — спросил Ковальски.
— Думаю, теперь мне не нужно беспокоиться об отмороженном кончике носа, — попыталась пошутить она, медленно поднимаясь на ноги.
— Вам повезло, что нос вообще остался при вас.
В трещине бушевал огонь. Языки пламени время от времени вырывались в пещеру. От ледяной стены шел шипящий пар. Из щели на пол стекали струйки горящего топлива.
В танце огня на льду было что-то сюрреалистическое.
— Они пытаются растопить лед вокруг трещины, чтобы мы пробрались внутрь, — вслух предположила Дженни, отступая от стены на безопасное расстояние.
— Будем надеяться, что они нас не спалят, прежде чем это у них получится, — проворчал Ковальски.
* * *
16 часов 12 минут
Аманда держала в руках брандспойт, а студент-биолог Зейн управлял ручным насосом.
— Не снижай давления, — скомандовала она и, открыв клапан подачи топлива, выплеснула в объятую пламенем трещину очередную порцию горючего.
Это напоминало то, как в мангал с пылающими углями вливают жидкость для розжига, и требовало большой осторожности. Пламя могло легко перекинуться на шланг.
Крейг, прикрыв лицо ладонью, наблюдал за их работой с противоположного края трещины. Под ногами у него струились ручейки воды, от которых поднимался пар вперемешку с дымом. Биологи время от времени тушили обнаруженными в одном из ящиков одеялами пятна горящего масла, вымытого из щели потоками талой воды.
Крейг повернулся к Аманде.
— Осталась примерно половина.
— Какова ширина щели? — спросила она.
— Сантиметров сорок, но думаю, что этого хватит.
Аманда кивнула и вернулась к работе. Шире отверстие делать не стоило, иначе грендели смогли бы протиснуться сквозь щель вслед за беглецами.
К сожалению, им угрожали не только грендели.
Магдалена, стоявшая на посту у входной двери, вдруг яростно замахала руками.
— Остановитесь, — прочитала по ее губам Аманда.
Она перекрыла клапан на шланге.
Студентка прижалась к стене и ткнула большим пальцем в дверь:
— Солдаты.
Крейг, пригнувшись, подкрался к двери, выглянул в круглое окошечко и тут же отпрянул назад.
— Они взломали дверь в коридор, — прошептал он, повернувшись к Аманде. — Коридор заблокирован льдом, но они, вероятно, заметили отблески огня в окошке.
— Но они же не знают, что это мы, — сказал доктор Огден, сжимая в руках «противопожарное» одеяло.
Крейг покачал головой:
— Они обязательно постараются разузнать, что здесь происходит. Русские не хотят, чтобы база взлетела на воздух раньше, чем их миссия будет завершена.
— Что будем делать? — спросила Аманда, стараясь не говорить слишком громко.
Он посмотрел на трещину:
— Придется придумать новый план, потому что этот уже не сработает.
— Что же?
Лицо Крейга неожиданно стало серьезным, как будто он принял какое-то важное решение. Он потянул за шнурок капюшона и воткнул его кончик в ухо, одновременно прижав стоячий воротник куртки к горлу.
Губы его зашевелились.
— «Дельта-один», говорит «Морской ястреб». Как слышите? Прием.
* * *
16 часов 16 минут
— «Дельта-один», прием, — повторил Крейг и замолчал в ожидании ответа.
Миниатюрный сверхвысокочастотный передатчик, вшитый в подкладку куртки, передавал мощные радиосигналы, способные пробить толщу льда. Для приема была необходима специальная антенна, направленная строго на его местоположение. Такая «тарелка» радиоприемника была установлена в сорока милях отсюда, в пункте сбора группы спецназа. «Дельта форс» отслеживала перемещения Крейга с момента, когда он приземлился на «Омеге» прошлой ночью.
Для него самого основной проблемой была не передача сообщений, а их прием. Анодированная проволочная сетка, вшитая в подкладку парки, с трудом принимала радиосигналы под толстым слоем льда. Для улучшения приема ему необходимо было выбраться из ледяного лабиринта на поверхность.
Сквозь шум помех наконец послышался едва различимый голос:
— Дельта… Слушаем.
— Доложите обстановку.
Цель потоплена. «Омега» в наших руках. Ждем дальнейших указаний.
Крейг с облегчением перевел дух. «Дракон» вышел из игры. Отлично. Он плотнее прижал микрофон к горлу:
«Дельта-один», безопасность «трофея» под угрозой. Нас преследуют русские. Прямая атака на базу может закончиться тем, что они взорвут станцию и уничтожат все данные. Я попытаюсь выбраться на поверхность и сообщить вам, когда наступит удобный момент для эвакуации. Не предпринимайте никаких действий до моего приказа.
В ответ раздался треск помех и обрывки фраз:
— Проблемы… потеряли два вертолета… несколько человек… осталась только одна «птичка».
«Черт!» Разбираться в том, что произошло на «Омеге», не было времени. Похоже, русская подлодка оказала серьезное сопротивление, прежде чем навсегда исчезла в океанских глубинах.
— Вам удалось сохранить мобильность?
— Так точно, сэр.
— Хорошо. Обеспечьте безопасность «Омеги». Мобилизуйте эвакуационную команду только после моего сигнала. Я сам попытаюсь связаться с вами.
— …Один… вас понял.
— Конец связи.
Крейг выдернул наушник из уха. Проводок плавно ушел в капюшон. Он огляделся и заметил, что беглецы уставились на него широко открытыми глазами.
— Кто вы? — спросила Аманда.
— Мое настоящее имя сейчас не имеет значения. Продолжайте звать меня Крейг.
— Тогда хотя бы скажите, чем вы занимаетесь?
Крейг плотно сжал губы. Скрывать свою подлинную личность больше не было смысла. Для того чтобы спасти добытые данные, ему сейчас требовались доверие и поддержка всех членов их немногочисленной группы. Он честно признался:
— Я оперативник ЦРУ, координатор операции, проводимой несколькими группами спецназа. В данный момент руковожу действиями подразделения «Дельта форс», освободившего станцию «Омега».
— «Омега» в наших руках? — спросила Аманда.
— Пока да. Но для нас это сейчас не имеет значения. Мы должны выбраться с русской базы.
— Каким образом? — спросил доктор Огден.
Крейг махнул рукой в сторону трещины:
— Они же как-то попали сюда. Мы пойдем обратно по их пути.
— Но там же грендели… — промолвила Магдалена.
Крейг подошел к ящику с пустыми бутылками из-под водки и, оглядев беглецов, произнес:
— Чтобы выжить, мы должны действовать как одна сплоченная команда.
* * *
16 часов 17 минут
Дженни с облегчением отступила от стены, увидев, как в трещине вновь появились языки пламени.
«Слава богу…»
Минуту назад, когда огонь временно потух, она осторожно приблизилась к щели и заглянула вовнутрь. В тридцати сантиметрах от нее трещина расширялась до узкого прохода, в который можно было пролезть, хотя и с трудом.
Они были почти у цели.
На мгновение ее охватил страх — неужели у них кончилось горючее? За стеной какое-то время слышались возбужденные голоса, а потом в щели снова показался ствол брандспойта.
Сейчас языки пламени снова пожирали оставшиеся сантиметры, расширяя отверстие в ледяной стене. Спасение было близко. «Быстрей бы уже!» Затаив дыхание, она повернулась к Тому и Ковальски, которые вместе с Бейном охраняли вход в пещеру.
— Думаю, что монстр где-то близко. В глубине коридора постоянно мелькают какие-то тени, — сказал Том, встретив ее взгляд.
— Похоже, подонок не собирается отказываться от ужина» — согласился с ним Ковальски.
— Он не подойдет близко, пока полыхает огонь, — сказала Дженни со скрытой надеждой в голосе.
— Если так, в подарок на следующий день рождения хочу тот чертов огнемет, — проворчал Ковальски.
Дженни всматривалась в темноту коридора, пытаясь понять, что же за существа рыщут по ледяному лабиринту. Крейг называл их гренделями. Но кто они в действительности? В памяти всплывали эскимосские легенды о призраках китов, которые выходили на берег из глубин океана и утаскивали с собой молодых юношей и девушек. Раньше она думала, что это сказки, но сейчас в душу ее закрались сомнения.
Ярость огня в трещине поутихла. Дженни взволнованно повернулась к стене. «Ну что там опять произошло?»
В щели слабо мерцали лишь отдельные язычки пламени. Дженни подошла поближе, но не успела сказать и слова, как от стены отломился большой кусок льда и в образовавшемся проходе показалась темная фигура, укутанная в пропитанное водой одеяло.
Одеяло соскользнуло вниз, обнажая стройное женское тело в облегающем термальном костюме синего цвета. Женщина подняла вверх шахтерскую лампу.
— Аманда… Доктор Рейнольдс! — вскрикнул Том.
Дженни уже слышала это имя раньше — научный руководитель дрейфующей станции «Омега».
— Что вы делаете? — спросил Ковальски, показывая на трещину, из которой вывалилась еще одна фигура, укутанная в одеяло. — Я думал, это мы должны были к вам присоединиться.
— Планы поменялись, — сказала Аманда, оглядывая беглецов. — Похоже, здесь безопаснее, чем внутри.
В подтверждение ее слов из-за стены послышалось эхо автоматных очередей.
Вторая фигура сбросила одеяло на лед. Крейг. Он помог следующему члену группы выбраться из узкого прохода.
— Не хочу показаться неоригинальным, но — русские идут!
Еще четыре человека — три мужчины и одна женщина — протиснулись из трещины в пещеру. На лицах у них застыл страх. Бейн обнюхал всех вновь прибывших, мелькая у них между ног.
Самый пожилой из группы обратился к Крейгу:
— Русские стреляют из автоматов по двери.
— Наверное, пытаются прижать нас огнем, пока другие пробираются к комнате по вентиляционным шахтам, — предположил Крейг.
Ковальски показал на трещину:
— Я предлагаю вернуться внутрь и выбросить перед русскими белый флаг, потому что здесь нас ожидает кое-что пострашнее.
— Нас в любом случае ожидает смерть, — покачал головой Крейг. — Но здесь у нас хотя бы есть чем побороться с гренделями. — Он вытащил из кармана стеклянную бутылку, наполненную коричневатой жидкостью и закупоренную куском ткани. — У нас десять таких бутылок. Думаю, если ваши ракеты держали гренделей на расстоянии, то эти самодельные «коктейли Молотова» тоже сработают.
— И дальше? — поинтересовалась Дженни.
— Будем выбираться отсюда на поверхность по вашей вентиляционной шахте, — ответил Крейг.
— Ну вот, а я только почувствовал себя здесь комфортно, — пробурчал Ковальски.
Дженни с сомнением покачала головой.
— Если вы надеетесь, что можно укрыться где-нибудь на поверхности, вы глубоко заблуждаетесь. Там по-прежнему бушует ураган. Мы все равно погибнем от холода.
— Мы не будем искать убежища возле русской станции, — пояснил Крейг. — Мы похитим вездеходы, припаркованные У базы и рванем к «Омеге».
— Но русские…
Аманда встряла в беседу:
— «Омегу» освободила группа «Дельта форс». Мы попытаемся добраться до точки эвакуации.
Дженни застыла от удивления.
Ковальски закатил глаза:
— Отлично, черт побери. Мы рискуем, сбегаем из этого проклятого места, и его тут же освобождают наши спецназовцы. В следующий раз надо внимательнее выбирать удобный момент.
Дженни наконец оправилась от шока:
— Откуда вы все это знаете?
Аманда ткнула пальцем в Крейга:
— Ваш дорогой друг оказался оперативником ЦРУ. Он осуществляет руководство действиями группы спецназа.
— Что?!
Дженни резко развернулась в сторону Крейга. Он спокойно встретил ее возмущенный взгляд и, услышав новые раскаты автоматных очередей из-за стены, промолвил:
— Надо уходить отсюда и найти выход на поверхность.
Дженни по-прежнему не могла сдвинуться с места, пытаясь переварить новую информацию:
— Что, черт возьми, здесь происходит?
— Я все объясню потом. Сейчас не время. — Он прикоснулся к ее локтю и продолжил уже мягче: — Я очень сожалею. Я совсем не хотел втягивать вас во все это.
Он отошел к выходу из пещеры, поджег зажигалкой фитиль на бутылке с горючей смесью и швырнул ее в глубь тоннеля.
Яркая вспышка осветила ледяные стены. Дженни успела заметить, как огромная туша зверя скрылась за изгибом в дальнем конце коридора.
— Пошли, — сказал Крейг, направляясь к бушующему пламени. — У нас мало времени.
* * *
16 часов 28 минут
Сгибаясь под тяжестью снаряжения из оружейного склада, Мэтт взобрался на лестницу и стал карабкаться вверх по деревянным ступенькам, следуя за Гриром. Карманы его куртки были набиты гранатами, а с плеч свисали несколько винтовок. Наверху, присев на корточки у края очередного технического тоннеля, их ждал лейтенант-коммандер Брэтт. На груди у него светился миниатюрный фонарик в виде брелока на длинном шнурке. Брэтт помог Гриру забраться в тоннель.
Мэтт посмотрел вниз. Уошберн внимательно следила за двумя входами в нижнюю пещеру, водя винтовкой из стороны в сторону. Сейчас следовало быть особенно осторожными — они достигли второго уровня станции и поднимались к первому, туда, где русских было больше всего.
Мэтт с трудом преодолел последние скобы, вбитые в ледяную стену. Грир ухватил его за капюшон куртки и втащил в низкий тоннель.
— Нашли какие-нибудь следы ученых? — тяжело дыша, спросил Мэтью.
— Пока нет, но они могут быть где угодно. Будем надеяться, что группа сумела спрятаться в надежном убежище.
Мэтт забрался поглубже в тоннель, освобождая место быстро поднявшейся наверх Уошберн. После небольшой передышки они молча поползли в сторону светящегося впереди входа в очередное подсобное помещение между уровнями.
Их план был прост: добраться до первого уровня, найти слабое место в русском охранении и с боем прорваться на поверхность. Брэтт знал, где экипаж «Полар сентинел» установил буй односторонней тактической связи. Они могли добраться до него и вручную передать сигнал бедствия, а потом укрыться где-нибудь между скалами или в одной из пещер в ожидании эвакуации. Найти их в снежной пурге русским будет очень трудно.
А пока своими действиями их команда отвлекала внимание противника от группы гражданских, которая по-прежнему оставалась где-то на станции.
Они осторожно подползли к входу в небольшую пещеру между вторым и первым уровнем. Грир соскользнул внутрь первым, осветив пол лучом фонарика в поисках свежих следов. Вскоре он поднял большой палец вверх, просигналив: все чисто.
Мэтт выбрался из узкого тоннеля и потянулся, разминая занемевшую спину.
Стены ниши внезапно содрогнулись. Откуда-то снизу донесся приглушенный грохот взрыва. За ним последовало эхо беспорядочной стрельбы. Мэтт невольно пригнулся и пробормотал:
— Что за черт?
В воздухе витала ледяная пыль. Уошберн и Брэтт по одному соскочили в пещеру. Оба улыбались. Лицо Грира тоже растянулось в мрачной улыбке.
— Может быть, поделитесь причиной вашего веселья? — спросил Мэтт, выпрямляясь.
Грир ткнул большим пальцем за спину.
— Похоже, русские в конце концов обнаружили тела своих товарищей на третьем уровне.
— Мы заминировали оружейную комнату перед уходом, — пояснила Уошберн с холодной усмешкой. — Предположили, что, как только они найдут убитых, сразу бросятся к складу.
— Это расплата за Перлсона и остальных, — сурово добавил Брэтт. — К тому же взрыв замедлит передвижение русских, заставит их действовать более осторожно. Теперь они знают, что мы вооружены.
Мэтт кивнул, оправившись от шока, и тяжело вздохнул. «Сколько уже пролито крови». Мысли его вновь возвратились к Дженни и ее отцу. Беспокойство за них приглушало всякое сочувствие к погибшим русским солдатам. Надо было продолжать бороться, чтобы выжить. Он никому больше не позволит встать между ним и Дженни. Эта решимость одновременно пугала и согревала его. За последние три года горечь утраты и скорбь по погибшему сыну выстроили между ними невидимую стену отчуждения. Но сейчас он понимал, что это было ошибкой и что он по-прежнему любит Дженни.
Поднявшись еще по двум лестницам, группа наконец выбралась в тоннель, залитый светом из решетчатого отверстия в одной из стен. До них донеслись звуки русской речи. Беглецы потушили фонарики и осторожно подползли к решетке.
Брэтт заглянул в отверстие и через некоторое время быстро прополз мимо решетки в глубь тоннеля. Развернувшись, он жестом скомандовал Мэтту подползти поближе.
Затаив дыхание, Мэтт выглянул из-за решетки. Вентиляционное отверстие выходило в просторное помещение, которое раньше, очевидно, служило кухней. Вдоль одной из стен стояли газовые плиты, а все свободное пространство занимали разделочные столы и шкафы с посудой. Из кухни в главный холл вела двустворчатая дверь.
У распахнутой двери спиной к ним стоял солдат. Он держал в руке фонарик и о чем-то спорил с другим солдатом в холле. За ними в полумраке оставшегося без света первого уровня мелькали лучи фонариков. Русские метались вверх и вниз по винтовой лестнице. Повсюду слышались громкие окрики и команды.
По лестнице в холл вбежал солдат в куртке, залитой кровью. На рукаве у него была нашивка медика. Он что-то прокричал, и несколько его товарищей последовали за ним вниз по ступеням.
Стоявшие у входа солдаты вышли из кухни. Двери захлопнулись.
Мэтт посмотрел на лейтенанта-коммандера. Тот пододвинулся поближе и прошептал ему на ухо:
— Сможешь еще раз прикинуться русским?
— Это как? — спросил Мэтт, хотя уже догадывался о сути вопроса: на нем все еще была снятая с трупа белая парка.
— У нас появилась реальная возможность ускользнуть со станции. Уровень все еще обесточен. Везде темнота. У русских суматоха. Если ты натянешь капюшон на глаза, они даже внимания на тебя не обратят.
— И что же я должен делать?
— Будешь нашими глазами, — сказал Брэтт, показывая на двери.
Он вкратце изложил детали плана.
— Лучшего шанса у нас уже не будет, — закончил он. Мэтт кивнул, несмотря на сомнения. — Что ж, значит, так и сделаем.
Уошберн, используя свои универсальные крюки, быстро выдернула металлическую решетку из стены тоннеля.
Брэтт легко пожал плечо Мэтью.
— Помни, успех полностью зависит от твоих актерских способностей.
— Я знаю, — глубоко вздохнул Мэтт. — Только вот вдохновения не хватает.
— А как насчет желания выжить? — буркнул из-за спины Грир.
— Этого, пожалуй, в достатке.
Мэтт выкарабкался из вентиляционного отверстия в кухню, вскочил на ноги и подбежал к дверям. Остальные быстро последовали за ним и заняли позиции по периметру помещения. Нужно было торопиться.
Брэтт взглядом спросил Мэтта: «Ты готов?»
* * *
16 часов 48 минут
Дженни шла по тоннелю рядом с Крейгом, придерживая Бейна за загривок. Впереди Ковальски швырнул в темноту очередную бутылку с зажигательной смесью. В глубине коридора послышался звон битого стекла, по льду пробежали язычки пламени.
Путь был свободен.
За последние двадцать минут они не встретили ни одного гренделя.
Доктор Огден высказал по этому поводу следующую гипотезу:
— Эти существа привыкли жить в темноте и холоде. Тепло и свет привлекают их внимание. Однако взрыв и яркая вспышка зажигательной бомбы вызывает у них перенапряжение сенсорной системы. Они испытывают сильную боль и теряют ориентацию. Поэтому и пытаются скрыться.
Пока что его теория подтверждалась. Они беспрепятственно добрались до маршрута, помеченного зелеными ромбиками, и сейчас пробирались по извилистым коридорам в глубь лабиринта, приближаясь к вентиляционной шахте, ведущей к выходу на поверхность. Правда, где-то в середине пути до них донеслось эхо далекого взрыва, потрясшего стены лабиринта. Они сначала в испуге остановились, но, не услышав повторных взрывов, продолжили движение к своей цели.
Аманда всю дорогу перешептывалась с биологами, а Том, вооружившись двумя бутылками с зажигательной смесью, молчаливо шел немного позади группы, прикрывая тыл.
Крейг на ходу продолжал рассказывать Дженни свою историю:
— Я был послан сюда перед началом операции, чтобы разведать обстановку, скоординировать действия «Дельта форс» и изъять материалы исследований. Однако русские каким-то образом узнали о моей «легенде» и целях миссии и попытались остановить меня на Аляске. Если бы не Мэтт, им бы это удалось.
— Могли бы нас предупредить.
Крейг вздохнул:
— Я не имел права. Я получил приказ с самого верха. Слишком многое от меня зависело, особенно после инцидента в Прадхо-Бее. Я должен был любыми способами добраться до станции.
— И все это из-за подозрений о том, что русские проводили исследования по замораживанию людей?
Дженни попыталась представить себе резервуары с вмерзшими в лед телами. «Как русские могли додуматься до такого зверства?»
Крейг пожал плечами:
— Я лишь следовал приказам.
— Но вы нас обманули, — настаивала она, вспомнив их разговоры на борту «оттера» после взрывов в Прадхо-Бее. Вы использовали нас, а мы действовали вслепую.
Он улыбнулся, словно извиняясь:
— Ну что я могу сказать? Да, я мастер своего дела. — Улыбка сошла с его лица, и он глубоко вздохнул. — Мне пришлось воспользоваться всеми доступными средствами. Только с вашей помощью я мог проскользнуть на базу под самым носом у русских. Поверьте, мне очень жаль, что все так получилось, и я готов еще раз извиниться перед вами.
Дженни смотрела прямо перед собой. Ее волновал лишь один вопрос: откровенен ли этот человек сейчас, не использует ли он ее, как и прежде?
Крейг продолжал бормотать себе под нос:
— Нам бы только выбраться отсюда и дождаться, пока не придет спецназ. Вот тогда этому кошмару придет конец.
Дженни кивнула.
«Конец… Если бы все было так просто». Она держалась за загривок Бейна, нуждаясь в ощущении преданности и безграничной любви. Было в этом прикосновении и нечто большее — собака словно невидимой нитью связывала ее с Мэттом.
Крейг рассказал ей, как Мэтт и группа подводников попытались напасть на оружейный склад. С тех пор они как в воду канули.
Бейн прижался к ноге Дженни, словно почувствовав охватившую ее тревогу.
— Я вижу вентиляционный тоннель! — прокричал Ковальски.
Группа ускорила шаг, осторожно обходя все еще полыхающие пятна горючей смеси. Ноги скользили по подтаявшему льду.
Вскоре коридор снова погрузился во мрак. Ковальски поднял керосиновую лампу над головой, освещая путь. Впереди на левой стене показалось отверстие вентиляционной шахты. Беглецы остановились перед узким тоннелем, круто уходящим вверх. С этого момента все зависело от Дженни. По скользкому откосу выкарабкаться на поверхность только с помощью рук и ног было невозможно. Том отдал ей ледоруб, который они нашли в комнате со шлюзными воротами. Она взвесила его в руке и проверила остроту лезвия.
Аманда села на ледяной пол и стала отстегивать ремешки с шипами с подошв ботинок.
— Лучше бы я сама пошла, — сказала она.
— Они подходят и к моим ботинкам, — возразила Дженни. — К тому же я много раз поднималась по ледяным склонам на Аляске.
Она не хотела еще раз возвращаться к обсуждению уже принятого решения. Ремешки с шипами были слишком малы для мужской обуви, а глухота могла стать серьезной помехой для Аманды при подъеме. Выбор неизбежно падал на Дженни.
Она быстро натянула ремешки на ботинки. С помощью шипов и топорика она надеялась без труда выкарабкаться по крутому тоннелю на поверхность. Ледоруб при необходимости мог послужить еще и оружием.
Том протянул ей две бутылки с зажигательной смесью:
— Я бросил моток веревки рядом со входом, когда… Когда на нас напало чудовище. Ее длины должно хватить.
Дженни кивнула и сунула бутылки в карманы куртки.
— Нет проблем. Присмотри за Бейном. Грендели приводят его в бешенство. Ни в коем случае не давай ему погнаться за ними.
— Не беспокойтесь. Я не дам ему убежать, а при подъеме буду помогать ему взбираться по склону.
— Спасибо, Том.
Ковальски опустился на колено и протянул ей руку, чтобы помочь забраться в тоннель. Дженни вскарабкалась по нему, как по лестнице, и нырнула в узкое отверстие. Первым Делом она вбила острые шипы ботинок в лед.
— Будьте осторожны, — сказал Ковальски.
Она поползла по крутому склону, вспоминая советы отца, который когда-то учил ее взбираться по скользким ледяным откосам: «У тебя всегда должно быть две точки опоры».
Почувствовав, что шипы ботинок надежно зацепились за поверхность, Дженни вытянула руку и вбила лезвие топорика в лед. Только после этого она передвинула одну ногу, всадила шипы в пол и подтянула вторую ногу.
Подъем был мучительно медленным, но она старалась не думать об этом. «Медленно, но надежно», — звучали в голове слова отца. «Слава богу, что он в безопасности. Коммандер Сьюэлл пообещал присматривать за ним, а теперь еще и «Дельта форс» пришла на подмогу».
Надо было только добраться до них.
«Мэтт?»
Левая нога соскользнула, прочертив глубокую борозду во льду. Дженни прижалась всем телом к поверхности и повисла на ручке ледоруба, отчаянно пытаясь найти точку опоры. Снова зацепившись шипами за лед, она несколько секунд глотала холодный воздух широко открытым ртом.
«Две точки опоры — всегда».
Она постаралась на время забыть о своих переживаниях. Они только мешают. Сейчас нужно сосредоточиться и думать о том, как спастись. Страхи и тревоги могут подождать.
Эти мысли вызвали у нее невольную улыбку. Мэтт однажды сказал, что своими переживаниями она способна пробить дырку в стальной плите.
«Если бы у меня была хотя бы десятая часть хладнокровия, которым обладает Мэтт», — думала Дженни, продолжая монотонный подъем наверх.
Впереди показался изгиб вентиляционной шахты.
«Уже близко».
Через несколько мучительных минут она завернула за угол и увидела свет в конце тоннеля. Путь был свободен.
Дженни ускорила движение, но продолжала сохранять осторожность. Два самых дорогих в ее жизни мужчины нашептывали ей на ухо:
«Медленно, но надежно».
«Не волнуйся».
Вдруг, словно наяву, она почувствовала, как мягкие губы Мэтта касаются ее шеи, как по телу разливается приятная истома. Откуда-то из глубины сознания донесся его страстный шепот: «Я люблю тебя… Я очень тебя люблю, Джен».
В сердце у нее защемило. Захваченная врасплох внезапным наплывом эмоций, она промолвила вслух давно забытую фразу:
— Я тоже люблю тебя, Мэтт.
* * *
16 часов 50 минут
Собравшись с духом, Мэтт распахнул двери и вышел из кухни в центральный холл. На нем была русская меховая куртка, а на плече болтался трофейный АК-47. Несмотря на царящие в помещении суматоху и полумрак, Мэтт с опаской придерживал рукой опущенный до самых глаз капюшон.
К счастью, солдаты, снующие взад-вперед по холлу, внимания на него не обращали. Он продвигался вдоль стен, стараясь держаться в тени. Большая группа русских собралась у винтовой лестницы в центре холла и наблюдала за клубами дыма, поднимающимися по стояку с третьего уровня, где недавний взрыв разрушил оружейную комнату.
Пара солдат волокла по ступенькам тело в черном пластиковом мешке с молнией. Вскоре за ними последовали еще двое русских с такой же зловещей ношей.
«Трупы…»
Собравшиеся у лестницы солдаты наблюдали за процессией с лицами, искаженными злобой. Они о чем-то возбужденно переговаривались. Снизу раздавались звуки команд.
Мэтт пробирался между столов, когда один из метавшихся по холлу лучей фонарика скользнул по его фигуре. Он инстинктивно отвернулся и нечаянно задел стоявший на проходе стул. Тот перевернулся и загрохотал по полу. Кто-то из русских недовольно окрикнул Мэтта, но он лишь махнул рукой и продолжал быстро продвигаться вдоль стены к противоположному концу просторного помещения.
Наконец он добрался до входа в коридор, который вел на поверхность. Приглядевшись, он рассмотрел в глубине обломки вездехода. Русским удалось сдвинуть корпус разбитой машины немного в сторону, освободив узкий проход. У вездехода стояли двое часовых, но за обломками мелькали еще какие-то тени.
Целью его миссии было разведать обстановку на первом уровне станции и определить, сколько врагов стоит на их пути к свободе. В случае если шансы на успешный побег неплохие, он должен был просигналить остальным: бросить спрятанную в кармане гранату в сторону винтовой лестницы, чтобы отвлечь внимание русских, а затем прикрывать огнем из автомата прорыв подводников к выходу.
Задумавшись, Мэтью не заметил, как сзади к нему подошел здоровенный русский спецназовец. От громкого окрика прямо над ухом он чуть не подпрыгнул и повернулся к солдату.
Русский, одетый в распахнутую меховую куртку, возвышался над ним, как гора. «Метра два, а то и выше», — подумал Мэтт, пытаясь определить по нашивкам его воинское звание. Лицо русского, несмотря на легкое обморожение, выглядело слишком молодым для офицера.
Мэтт вытянулся по стойке «смирно», пока солдат с пеной у рта продолжал что-то орать ему по-русски, показывая на знакомые мешки для переноски трупов, разложенные на одном из обеденных столов.
После того как солдат, запыхавшись, закончил свою тираду, Мэтт, который знал всего несколько слов по-русски, повел себя так, как и любой другой в похожей ситуации, — он утвердительно кивнул и буркнул:
— Да.
Вторым — и последним — словом из его русского лексикона было «нет», поэтому он решил рискнуть и попробовать одно из них.
Солдат был уже вне себя от ярости, и спорить с ним было бы глупо. К тому же у Мэтта не было никакого желания мериться силами с двухметровым гигантом.
«Да» или «нет»?
«Была не была», — решил Мэтт.
— Да, да, — с еще большим убеждением закивал он головой.
Судя по последовавшей реакции, он не ошибся. Солдат одобрительно хлопнул его по плечу здоровенной ладонью с такой силой, что Мэтт с трудом устоял на ногах. «Кажется, пронесло», — с облегчением успел подумать он, как вдруг граната, спрятанная под полой его куртки, выпала от сотрясения на пол и с громким стуком покатилась прямо русскому под ноги.
Мэтт заметил, что предохранительная чека осталась на месте, а значит, граната угрозы не представляет, но от этого ему не стало легче. Он невольно поморщился.
Солдат наклонился, протянул руку к «лимонке» и застыл, похоже распознав, что граната из старого арсенала. Все еще согнувшись, он медленно поднял голову и с недоумением посмотрел на Мэтта. Тот, не раздумывая, рванул автомат с плеча и ударил русского прикладом в лицо. Послышался хруст ломающихся костей. Голова солдата откинулась назад, потом вперед, и он как мешок свалился на пол.
Сцена привлекла внимание солдат, стоящих у лестницы. Мэтт тут же упал на колени рядом с телом и притворился, что помогает товарищу подняться. Для большей убедительности он громко рассмеялся, как будто подшучивал над бедолагой, который неудачно споткнулся и растянулся на полу.
Не дожидаясь, пока русские обнаружат подвох, Мэтт схватил гранату, выдернул чеку и швырнул ее по полу в сторону лестницы, как шар для игры в боулинг.
К несчастью, далеко она не прокатилась. Ударившись о стул, который он незадолго до этого перевернул, «лимонка» отскочила обратно к Мэтту.
«Черт…»
Он бросился плашмя на пол рядом с русским гигантом, который, похоже, начинал приходить в себя, тихонько постанывая.
Укрывшись за массивным телом, Мэтт вдруг вспомнил, что забыл предупредить подводников, и выругался.
«Хрен с ним… и так поймут».
Граната взорвалась, разметав на куски ближайший к ним столик.
Ударной волной Мэтта и его «живой щит» отбросило к стене. Осколки исполосовали мускулистую шею солдата. Теплая кровь брызнула Мэтту в лицо.
Он откатился от изуродованного тела. В ушах стоял звон. Мэтт совершенно оглох от взрыва и затуманенным взглядом наблюдал, как в глубине холла русские медленно поднимаются с пола. Сквозь дым замелькали лучи фонариков.
Внезапно из двойных дверей в кухню выскочили трое подводников и направились в его сторону. Впереди бежал Брэтт.
Все еще не оправившись от шока, Мэтт пытался сообразить, почему моряки не рванули сразу к выходу. Он с трудом перевернулся на другой бок.
«Ах вот почему…»
Оказалось, что взрывом его отбросило прямо ко входу в коридор, который вел на поверхность.
Обломки вездехода виднелись всего в нескольких метрах от него, а еще ближе — шагах в пяти — стояли с оружием навскидку двое русских часовых. Они что-то кричали. Во всяком случае, так ему казалось — он судил по тому, как шевелились их губы. В ушах по-прежнему звенело. Впрочем, если бы даже он их и слышал, все равно ничего бы не понял.
Русские приближались к Мэтту, прижав приклады автоматов к плечу, целясь ему в голову.
Мэтт решил попытать счастья и поднял руки вверх. Пятьдесят на пятьдесят — либо «да», либо «нет».
— Нет! — слабым голосом выкрикнул он.
На этот раз выбор оказался неудачным.
Один из солдат нажал на спуск.
15
ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
9 апреля, 16 часов 55 минут
Ледовая станция «Грендель»
Аманда завороженно смотрела на вентиляционную шахту, в которой незадолго до этого исчезла Дженни. Остальные члены их небольшой команды собрались у входного отверстия, бросая нервные взгляды в обе стороны ледяного коридора.
Сейчас она с особой остротой ощущала, как ей не хватает слуха. Глухота была еще хуже, чем отсутствие зрения. Она чувствовала себя как в вакууме — полностью отрезанной от окружающего мира. Да, она могла наблюдать за всем, что происходит вокруг, но воспринимала это как картинку из немого кино.
В последние годы ощущение «присутствия» возвращалось к ней только в редкие моменты, проведенные в объятиях Грега. Тепло его тела, нежность прикосновения, вкус поцелуя, запах кожи — все это разрушало невидимую стену, ограждавшую ее от всего мира.
Но сейчас его не было рядом, и она понимала, что по-другому быть не может. Он прежде всего офицер, на плечах которого тяжелым грузом лежит ответственность за судьбы многих людей, а потом уже — любящий ее мужчина. И все же ей было больно и одиноко. Она нуждалась в его ласке, в его защите.
Подрагивая от холода и страха, Аманда обняла руками плечи. Прилив сил и мужества, который она испытала после первой встречи с гренделем, постепенно исчез, и сейчас ею двигало только желание выжить.
Том стоял неподалеку, поглаживая Бейна по загривку. Он и Ковальски охраняли подходы к лазу по обе стороны коридора. В их напряженных взглядах сквозило беспокойство.
Аманда не сомневалась, что ее лицо выглядит не менее озабоченно.
Ожидание и непредсказуемость тяжело давили на сознание. Каждую секунду на них могли напасть либо русские, либо грендели.
Она посмотрела в глубь темного коридора и припомнила недавнюю беседу с доктором Огденом.
Биолог поделился с ней своими догадками о социальной структуре необычных существ. Он предположил, что грендели проводят большую часть своей жизни в ледяной спячке, чтобы сохранить энергию, пополнение запасов которой в суровых условиях Арктики трудное занятие. Но один или два гренделя всегда бодрствовали, бдительно охраняя территорию лежки всего стада. Они охотились либо в океане, пробираясь к воде из «подсобки» по ледяным тоннелям, либо на поверхности айсберга. В ходе исследований доктор Огден нашел в «подсобке» несколько мест, где, судя по характерным меткам во льду, грендели выцарапывали друг друга из спячки. Это навело его на мысль о том, что «стражи» менялись каждые несколько лет. Отстоявшие на посту засыпали, а проснувшиеся продолжали охранять территорию.
— Этим-то и объясняется, скорее всего, тот факт, что до сих пор об их существовании практически ничего не знали, — пояснял Огден. — Трудно сказать, сколько веков эти животные просуществовали рядом с человеком. Их редкие контакты с людьми стали лишь источниками мифов о драконах или снежных чудовищах.
— Или прообразом Гренделя из легенды о Беовульфе, — добавила Аманда. — Но я все-таки не могу понять, почему они так долго прожили именно здесь.
Огден не задумываясь ответил:
— Ледяной остров — их родное гнездо. Я исследовал несколько небольших ниш в гранитной скале и обнаружил лежащих в спячке детенышей. Их было мало, но, учитывая огромную продолжительность жизни этих существ, достаточно, чтобы поддерживать репродуктивный потенциал. Поэтому, как и любые другие виды животных с небольшим приплодом, грендели будут всеми силами оберегать свое логово.
«Куда же они теперь делись?» — терялась в догадках Аманда. Огонь не мог надолго отпугнуть зверей, яростно защищающих свое потомство.
Том резко обернулся. Его внимание, вероятно, привлек какой-то шум.
Аманда повернула голову и увидела, что беглецы столпились у конца красной веревки, свисающей из отверстия вентиляционной шахты. «Дженни добралась до поверхности».
Крейг поднял руку, требуя внимания. Губы его были отчетливо видны в свете керосиновой лампы.
— Будем подниматься по трое, чтобы не перегрузить веревку. Я полезу первым с двумя женщинами. — Он показал на Аманду и Магдалену. — Затем — доктор Огден и два студента. Последними взбираются подводники и собака.
Он обвел взглядом группу в ожидании возражений. Никто не промолвил ни слова. Аманда уж точно не собиралась жаловаться — она была среди первых.
Крейг одобрительно кивнул и помог Магдалене вскарабкаться в отверстие лаза, а потом протянул руку Аманде.
Она жестом показала, что в помощи не нуждается:
— Я с детства занималась скалолазанием.
Он снова кивнул и, ухватившись за веревку, подтянулся к лазу.
Аманда последовала за ним. Подъем оказался тяжелым, но беглецы, подгоняемые страхом, быстро добрались до поверхности. Сделав последний рывок, Аманда выкатилась из тесного тоннеля на лед. Она никогда еще не испытывала такой радости при виде дневного света.
Однако стоило ей подняться, как ее чуть не свалил с ног порыв ветра.
Дженни подхватила ее за руку.
— Буря утихает, — сказала она, посмотрев на небо.
Аманда с сомнением вглядывалась в плотную снежную пелену. Всего в нескольких метрах уже ничего не было видно. Лицо ее успело занеметь от жестокого мороза. «А что же здесь было, когда ураган бушевал в полную силу?»
Крейг склонился над лазом, крикнул ожидавшим внизу беглецам, что веревка свободна, выпрямился и повернулся к Аманде с Дженни:
— Нам надо торопиться. Чем слабее буря, тем больше вероятность, что нас заметят.
Вскоре на поверхность поднялась партия биологов. Крейг снова наклонился над отверстием тоннеля.
Аманда внезапно почувствовала знакомый зуд на шее и затылке и резко развернулась.
«Гидролокатор».
— Стойте! — прокричала она. — Грендели!..
Все повернулись на ее голос.
Крейг, склонившийся над дырой, выхватил из кармана куртки бутылку с зажигательной смесью. Аманда успела прочитать по его губам:
— …Крики в тоннеле. Их там тоже атакуют грендели.
Доктор Огден пытался подпалить фитиль «коктейля Молотова», но ветер задувал огонь его зажигалки.
— …Скоординированная атака. Они переговариваются друг с другом с помощью ультразвуковых волн, — продолжал Крейг.
Аманда вглядывалась в снежную пелену. Одна за другой из плотной стены вихрящегося снега вываливались громадные тени.
Грендели устроили им засаду!
Огден поджег наконец масляный фитиль и бросил бутылку в сторону приближающейся группы гренделей. Бутылка приземлилась в сугробе. Слабо тлевший фитиль потух. Грендели продолжали приближаться.
Краем глаза Аманда заметила движение справа. Из-за ледяной скалы вывалился еще один грендель, потом еще…
Их окружали со всех сторон!
Крейг шагнул вперед, сжимая в поднятой руке «коктейль Молотова» с горящим фитилем.
— Постарайтесь не попасть в сугроб, — предупредила Аманда. — Снег еще свежий и мокрый.
Крейг кивнул и метнул самодельную бомбу в воздух. Бутылка пролетела по высокой дуге и разлетелась вдребезги, ударившись о стену ледяного тороса. Пламя преградило путь основной группе гренделей.
Звери в нерешительности остановились.
«Бегите отсюда», — мысленно умоляла их Аманда.
Вопреки ее мольбам зуд от звуковых волн в затылке усилился, как будто грендели пришли в еще большую ярость. Похоже, на открытой поверхности огонь их пугал значительно меньше, чем в узких коридорах лабиринта.
Крейг обернулся к беспомощно стоявшим у дыры беглецам и прокричал:
— Всем обратно в шахту!
Аманда уже бросилась было к темнеющему во льду отверстию, но оттуда внезапно вылетел Бейн. Шерсть на нем стояла дыбом. Полуволк заливался яростным лаем. Дженни успела ухватить его за загривок, не дав броситься на гренделей.
Все вокруг что-то кричали в панике, но Аманда ничего не слышала и не могла понять, почему никто не нырял в тоннель.
Тут из отверстия показался Ковальски.
— Все назад! — прокричал он. — Они у нас на хвосте! — прочитала Аманда по его губам на раскрасневшемся от усилий и волнения лице.
За ним из тоннеля выкарабкался Том. Левый рукав его куртки дымился. Он прокатился по льду несколько метров и сунул руку в сугроб. Из дыры повалил едкий дым.
— Тоннель обвалился после того, как я бросил последнюю бутылку с горючей смесью. Обратного пути нет, — морщась от боли и холода, сказал Том.
Ковальски разочарованно уставился на языки пламени, пляшущие на снегу.
— Черт…
Аманда обернулась. Огни постепенно затухали. Оправившись от шока и, повинуясь какой-то неслышимой команде, грендели снова двинулись на них, бороздя снег и переступая через тлеющие огненные лужи.
Беглецы плотнее прижались друг к другу, отступив к самому отверстию вентиляционной шахты. Спасаться было негде.
«Нам конец», — подумала Аманда.
* * *
17 часов 3 минуты
Целясь в голову Мэтта, русский выстрелил из автомата с расстояния в один метр. Оглушенный взрывом гранаты, Мэтт увидел язычки пламени, вырвавшиеся из дула, но не услышал звука выстрела. Тем более того, который свалил солдата.
Падая навзничь, он почувствовал, что левое ухо обожгло огнем, и словно в замедленной съемке наблюдал, как череп русского разлетается дождем раздробленных костей и ошметков мозга. Мэтт больно ударился плечом о лед. По шее потекла тонкая струйка крови — пуля слегка задела ухо. Из-под полуприкрытых век он увидел, как к нему бегут Брэтт, Грир и Уошберн. Из ствола винтовки в руках Брэтта все еще струился дымок.
В глубине коридора второй часовой с запоздалой реакцией развернулся в сторону бегущих подводников. Грир и Уошберн выстрелили одновременно. От удара пули в плечо солдат закрутился на месте, как в пируэте. Вторая пуля попала в шею. Кровь брызнула на стену коридора.
Слух постепенно возвращался к Мэтту. Крики… стрельба. Взрыв. Двери кухни сорвало с петель и швырнуло в холл. Из дверного проема повалил дым. «Еще одна ловушка для русских».
Мэтт с трудом поднимался на ноги, когда к нему подбежали моряки. Брэтт схватил его за капюшон и рванул вверх, крикнув в здоровое ухо:
— В следующий раз я прилеплю гранату к твоему телу скотчем!
Всей командой они бросились к остову вездехода.
— Там еще солдаты! — попытался предупредить Мэтт, махнув рукой вперед.
Из-за обломков машины на них посыпались автоматные очереди. Они распластались на ледяном полу, прикрываясь корпусом вездехода. Пули с визгом рикошетили от металла.
Мэтт присел на корточки, прислонился спиной к вездеходу и окинул взглядом холл, наполнившийся клубами дыма. Оттуда им тоже угрожала опасность. Надо было торопиться.
В дыму на секунду промелькнул высокий седовласый человек в распахнутой шинели. Русский держал в руках завернутого в одеяло мальчика. Ребенок верещал, закрыв ладонями уши.
«А это еще откуда?» — подумал Мэтт, не веря своим глазам.
— Ложись!
Брэтт с силой пригнул его голову вниз.
Грир метнул гранату через обломки вездехода в сторону снайперов, а Уошберн катнула вторую по полу в глубь холла.
— Нет! — закричал Мэтт.
От раздавшихся взрывов Мэтт снова потерял вернувшийся было слух. От ударной волны вездеход накренился и со скрежетом проехал по льду сантиметров тридцать. На них посыпались ледяные осколки. Холл вновь наполнился клубящимся дымом.
Брэтт махнул рукой вперед — надо было прорываться к выходу, в надежде, что взрывом гранаты им удалось расчистить путь от назойливых снайперов. Выбора у них просто не было.
Брэтт выскочил из-за укрытия первым. За ним бежали Уошберн и Мэтт, а Грир замыкал группу, вслепую стреляя из винтовки в сторону холла. Выстрелы звучали в ушах Мэтта, как разрывы хлопушек.
Внезапно Грир налетел плечом на Мэтта, чуть не сбив его с ног. Мэтт с трудом сохранил равновесие и рассерженно оглянулся назад, подумав, что моряк пытается его поторопить.
Грир упал на колено. Лицо его исказилось яростью и болью. Под ним быстро растекалась лужа ярко-красной крови, бьющей ключом из ноги. «Артерия», — догадался Мэтт.
Он затормозил, проскользив по ледяному полу, и повернулся назад, намереваясь помочь подводнику.
Грир опустился на оба колена, положив на них винтовку, и что-то прокричал, слабо махнув рукой вперед.
Мэтт почувствовал, как Уошберн дергает его за локоть, заставляя бежать дальше. Она уже все увидела и поняла, что помогать Гриру бесполезно.
Взгляды Мэтта и Грира на секунду встретились, и Мэтт с удивлением увидел в глазах моряка какое-то непонятное смирение. Подводник лишь пожал плечами, словно выражая разочарование по поводу проигранного пари. Он развернулся в сторону холла, поднял винтовку и продолжил стрелять в дымовую завесу.
Хлоп… хлоп… хлоп…
Скрепя сердце Мэтт последовал за тянущей его Уошберн. Они рванули по коридору мимо останков вездехода в сторону развороченной входной двери станции, встретив по дороге распластанные на льду трупы солдат.
Путь к выходу был свободен.
Мэтт заметил знакомый предмет в оторванной руке, валяющейся на полу. Он на ходу схватил его из раскрытой ладони и запихнул в карман куртки. «Еще пригодится», — подумал он.
Тройка беглецов наконец выскочила на поверхность, где по-прежнему бушевал ураган.
По странному совпадению, слух вернулся к Мэтту, как только они окунулись в снежную пелену. Ветер пронзительно засвистел в ушах.
— Туда! — прокричал Брэтт, показывая на припаркованные у станции машины.
Они планировали захватить один из снегоходов и добраться на нем до передатчика, спрятанного среди торосов. Однако им предстояло еще пробежать метров сто до стоянки. Надеяться на то, что машины не охраняются, было по меньшей мере неразумно.
Беглецы метнулись через открытое пространство в сторону наполовину погребенных в снегу вездеходов. По ним тут же открыли огонь. Лед прочертили трассы пулевых разрывов. На них обрушились каскады ледяных осколков.
Все трое бросились плашмя на скользкую поверхность и укрылись за невысоким торосом. Стрельбу вели снайперы, надежно укрывшиеся в небольшой прогалине между двумя ледяными скалами. Там виднелись оранжевые палатки.
— Туда мы перетащили найденные на станции трупы, — прохрипела Уошберн. — Я знаю, как туда пробраться с другой стороны, и у меня еще осталась одна граната. Прикройте меня.
Она развернулась и поползла обратно к входу на станцию.
Брэтт открыл огонь по палаткам. Мэтт откатился немного в сторону, сбросил с плеча АК-47 и тоже начал стрелять, стараясь целиться в любую движущуюся мишень.
Уошберн тем временем доползла до узкой расщелины в скалах, намереваясь зайти снайперам с тыла.
И тут, уже в который раз за этот проклятый день, все пошло не так, как они задумали.
* * *
17 часов 11 минут
Дженни замерла в напряженном ожидании вместе с остальными беглецами у отверстия вентиляционной шахты. Одной рукой она придерживала Бейна за загривок. Ветер по-прежнему дул с ураганной силой, хотя плотный снегопад уже почти рассеялся.
— По моей команде! — прокричал Ковальски.
Он и Том стояли впереди группы, подняв бутылки с зажигательной смесью над головой.
Перед ними возвышались массивные фигуры пятерых гренделей. Звери незадолго до этого прервали атаку, потревоженные эхом взрывов, которое донеслось откуда-то из-за соседнего ледяного хребта.
— Это со станции, — промолвил Том. — Там идет бой.
— Похоже на разрывы гранат, — согласился Ковальски.
Недолгое замешательство гренделей позволило им подготовить «коктейли Молотова» и разработать незамысловатый план.
Ковальски шагнул в сторону ближайшего гренделя и помахал перед ним горящим фитилем бутылки. Огромный зверь отпрянул, оскалив зубы, как злая собака, но не сдвинулся с места. Остальные грендели осторожно отступили на шаг назад.
— Этот, похоже, самый здоровый, — прошептал доктор Огден, склонившись над плечом Дженни. — Я уверен, что это один из «охранников» лежбища. Он среди них наиболее агрессивный.
План беглецов как раз и заключался в том, чтобы обезвредить вожака, в надежде, что остальные грендели разбегутся, оставшись без лидера. Ковальски сделал еще шаг в сторону монстра. Том последовал его примеру. Внезапно зверь заревел и в стремительном рывке бросился на них.
— Мать твою! — заверещал Ковальски.
Почти не целясь, он швырнул бутылку в чудовище и отскочил назад, сбив с ног стоявшего за ним Тома. Оба кубарем покатились по льду.
К счастью, моряк не промахнулся. Бутылка попала прямо в морду гренделя, и через секунду из его раскрытой пасти вырвались языки пламени и клубы дыма. Завертевшийся в агонии и ярости зверь чем-то напоминал огнедышащего дракона. Остальные чудовища в панике бросились в бегство. Тесное ущелье наполнилось запахом горящей плоти.
— Кидай! — прокричал Ковальски, вскакивая на ноги вместе с Томом.
Матрос, который каким-то чудом не выпустил бутылку из рук при падении, размахнулся и, как профессиональный бейсболист, метнул зажигательный коктейль в проход между скал.
— Бежим! — скомандовал Ковальски и первым рванул с места.
Он с опаской обежал распластавшуюся на льду тушу гренделя, несмотря на то что поверженный зверь не подавал признаков жизни. В пасти и ноздрях монстра все еще полыхали язычки пламени.
Том махнул остальным рукой. Дженни отпустила Бейна и побежала вместе с Крейгом и Амандой. Полуволк, почувствовав свободу, огромными прыжками бросился вслед за Ковальски. Группу замыкали Том и команда биологов.
Ковальски время от времени останавливался и кидал бутылки с горючей смесью, прокладывая огненную дорожку на льду, чтобы отпугнуть упорно следующих за ними гренделей.
Внезапно сзади раздался крик…
Дженни на бегу обернулась и увидела, как Том и Зейн помогают Энтони выбраться из небольшой полыньи, куда тот провалился одной ногой.
Ковальски остановился в ожидании.
— Хреново, не правда ли? — сочувственно прокричал он студенту, а про себя подумал: «Надо бы с этими лунками во льду быть поосторожнее. Так можно ногу сломать… А то и шею».
Зейн помог другу подняться со льда.
— Черт, нога совсем заледенела, — пожаловался Энтони.
За его спиной послышался треск ломающегося льда. Грендель вынырнул из воды, проломив тонкую ледяную корку, и схватил Энтони за ногу огромными челюстями. Зейн и Том отлетели в стороны от удара вздыбившихся льдин. Через мгновение огромный монстр исчез подо льдом, утащив с собой тело студента, который не успел даже вскрикнуть.
Беглецы в суматохе бросились прочь, то и дело останавливаясь, чтобы не провалиться в полыньи, затянутые тонким слоем льда. Таких лунок здесь было подозрительно много, и заметить их под снегом было трудно.
— Грендели следуют по нашим стопам под водой, — тяжело дыша, произнес доктор Огден после очередной остановки. — Они отслеживают нас по звуку шагов.
— Мы не можем останавливаться, — сказал Ковальски.
Никто и не собирался этого делать. Ковальски отважно вызвался возглавить группу. Остальные медленно двинулись вперед, осторожно ступая по его следам.
Новая тактика гренделей напоминала Дженни повадки белых медведей, которые, охотясь на морских котиков, так же выскакивали из-подо льда и хватали ничего не подозревающую жертву. Похоже, что ледяная поверхность в этом районе была испещрена отдушинами, покрытыми тонким льдом. «Нужно быть осторожнее», — подумала она.
Снег неподалеку от нее немного вздыбился, из-под него донесся треск крошащегося льда. Грендели продолжали их преследовать.
— Мы уже близко, — прокричал Том и показал рукой вперед. — Парковка вон там, за следующим торосом.
Группа ускорила шаг, и Дженни вскоре убедилась, что матрос прав. Впереди опасный лабиринт торосов обрывался у небольшой ледяной равнины. Цель их была близка.
Сквозь вой ветра до них вдруг донеслись звуки стрельбы. Ковальски осторожно приблизился к проходу между вздыбившихся льдин и поднял руку, заставив группу остановиться. Звуки выстрелов раздавались совсем рядом — похоже, в районе парковки шел настоящий бой.
— Кто-то решил побороться с русскими, — промолвил Том из-за его спины.
— Может быть, это «Дельта форс»? — спросила Аманда, повернувшись к Крейгу, но тот лишь отрицательно помотал головой.
Ковальски шепотом подозвал их поближе и показал на парковку. В десяти метрах от их укрытия на гладком льду выстроились вездеход, снегоходы и другие машины.
За парковкой две фигуры вели огонь в направлении ледяных пиков на противоположной стороне ущелья, укрывшись за невысоким ледяным гребнем. В ответ оттуда раздавались длинные автоматные очереди.
В снежных вихрях, поднятых с поверхности льда ураганным ветром, определить, где свои, где чужие, было невозможно.
Бейн внезапно бросился мимо припаркованных машин в сторону распластавшихся на льду фигур. Дженни рванулась было за ним, но Ковальски схватил ее за локоть и показал рукой на вход в базу, освещенный размытым светом фонаря. Оттуда одна за другой выскакивали фигуры в белых арктических куртках. На ледяном поле разыгрывалось настоящее сражение.
Дженни поискала глазами Бейна, но тот уже исчез за корпусами снегоходов.
Стрельба становилась все более интенсивной.
— Ну и что мы теперь будем делать? — спросил Том.
* * *
17 часов 14 минут
Мэтт наблюдал из-за гребня, как три солдата навалились на яростно отбивающуюся Уошберн и скрутили ей руки. Со станции к русским пришло подкрепление — солдаты выскакивали из темного отверстия входа и разбегались направо и налево, планируя обойти американцев с флангов. Огонь по ним со стороны станции тоже усилился.
«Еще немного — и нас сотрут в порошок», подумал Мэтт, выпустив короткую очередь по мелькающим у входа фигурам. Брэтт продолжал вести огонь по русским, укрывшимся среди палаток.
Боеприпасы подходили к концу.
— Я возьму огонь на себя, — прокричал Брэтт, — а ты постарайся добраться до машин и свалить со станции.
— А как же ты?
— Я попробую задержать их как можно дольше.
Мэтт колебался. Моряк резко повернулся к нему с горящими от ярости глазами:
— Это не твоя война!
«И не твоя тоже», — хотел возразить Мэтт, но передумал. Времени было в обрез. Он просто кивнул в знак согласия.
Брэтт вытащил из кармана гранату:
— Приготовились.
Мэтт набрал воздух в легкие и поднялся на четвереньки.
— Пошел! — прокричал моряк и изо всех сил метнул гранату в сторону палаток.
До вражеской позиции она не долетела, но, взорвавшись, подняла в воздух тучу ледяных осколков и снежной пыли.
Воспользовавшись моментом, Мэтт выскочил из укрытия и, как заправский спринтер, бросился к парковке. Брэтт развернулся и открыл огонь по русским, засевшим у входа на станцию.
Их план, возможно, и удался бы, если бы русские не успели к этому времени зарядить реактивный гранатомет. До Мэтта донесся звук выстрела и характерный свист ракеты.
Он бросился плашмя на лед, перевернулся на бок и проехал несколько метров по неровной поверхности, разодрав куртку об острые льдинки. Брэтт, очевидно, тоже услышал звук приближающегося снаряда и попытался выпрыгнуть из укрытия, но было слишком поздно.
Мэтт закрыл лицо ладонями, чтобы защититься от ледяных осколков.
Раздался оглушительный взрыв. Лед под ним содрогнулся. Мэтт приподнялся на руках и увидел, что от их укрытия осталась только глубокая воронка во льду. Брэтта нигде не было видно.
Внезапно в сугроб рядом с ним упал дымящийся армейский ботинок.
Мэтт в ужасе откатился в сторону, вскочил на ноги и бросился к машинам. В конце концов, моряк пожертвовал своей жизнью не ради того, чтобы он попал в плен к русским.
* * *
17 часов 16 минут
Дженни наблюдала за одинокой фигурой в белой парке, бегущей по льду. «Похоже, один из русских…» — успела подумать она, прежде чем клубы дыма и пара заслонили ей вид.
— Пора выдвигаться, — сказал Крейг, оторвав ее от мыслей. — Нужно использовать момент и попытаться захватить любой транспорт.
— Кто умеет водить вездеход? — спросил Ковальски, показывая на гусеничную машину, стоящую всего в десяти метрах от них.
Так близко…
Огден поднял руку:
— Я могу.
Ковальски кивнул:
— Я и Том возьмем пару снегоходов, чтобы обеспечить прикрытие с флангов. Остальные должны поместиться в вездеходе. У меня еще остались два «коктейля Молотова». — Он передал одну бутылку с фитилем Тому. — Мы постараемся отвлечь внимание русских от вездехода.
— Так и сделаем, — согласился Крейг.
Все как по команде бросились к вездеходу. Том и Ковальски отделились от группы и рванули к снегоходам.
Огден добежал до вездехода первым и рывком открыл дверь. Зейн и Магдалена забрались на переднее сиденье, пока он пытался завести мотор. Движок кашлянул и заработал с громким ревом, который мог привлечь внимание русских. Беглецы надеялись лишь на то, что солдаты еще не оправились от суматохи недавнего боя и временно оглохли от взрывов. К тому же рев моторов мог легко затеряться в завываниях ураганного ветра.
Дженни внимательно следила за любыми признаками того, что их обнаружили, но за дымовой завесой ничего не было видно. Ветер сдувал облако дыма и пара ко входу на станцию. На короткое время они были в безопасности.
Она услышала, как один за другим заурчали моторы снегоходов.
Том и Ковальски достигли своей цели.
— Внутрь, быстро! — скомандовал Крейг, открывая заднюю дверь вездехода.
Аманда ухватилась за край входного отверстия, как вдруг откуда-то сзади гул мотора перебил яростный лай собаки.
Дженни резко обернулась на знакомый звук. «Бейн…»
Она вгляделась в поредевшую дымовую пелену и заметила движение метрах в пятидесяти от вездехода. Одинокая фигура в русской парке тяжело ступала по скользкому льду. Дженни шепотом позвала Крейга. Аманда застыла в дверном проеме.
Дженни показала на солдата с автоматом в руках, который, похоже, не замечал их присутствия. Он был совсем недалеко от воронки, образовавшейся на месте взрыва ракеты. «Наверное, потерял ориентацию и оглушен взрывом», — предположила она.
— Придется его убрать, — сказал Крейг.
Внезапно у самых ног русского мелькнула черная тень.
Бейн…
Полуволк метнулся к солдату и повалил его на лед.
— Похоже, нам не придется с ним возиться. Ну и здоровенная же все-таки собака! Такую ничто не остановит, — промолвил Крейг.
Дженни с удивлением наблюдала за сценой. Бейн не стал бы без команды бросаться на кого попало.
Солдат немного повалялся в снегу с полуволком, потом встал на колени и притянул к себе пса. Дженни невольно сделала несколько шагов в сторону обнимающихся человека и зверя:
— Это Мэтт!
* * *
17 часов 18 минут
Мэтт не удержался и всхлипнул, сжимая Бейна в объятиях. «Как он здесь оказался? Неужели сам прибежал с «Омеги»?» Поверить в это было трудно.
Ветер донес до него слабый окрик. Он поднял глаза. Окрик послышался снова. Кто-то звал его по имени.
Бейн сделал несколько прыжков в сторону, откуда доносился крик, повернулся и посмотрел на Мэтта, как будто призывая его последовать за ним. Мэтт поднялся и пошел за собакой, с трудом переставляя занемевшие ноги. Он все еще не мог поверить в свою удачу.
И правильно…
Сквозь завывание ветра в воздухе послышался знакомый свист ракеты. Русские, очевидно, догадались о его планах и решили уничтожить парковку с машинами, чтобы отрезать ему путь к бегству.
Мэтт бросился к собаке, пытаясь остановить ее, но Бейн снова рванулся и, добежав до стоянки, заметался между припаркованными машинами.
— Бейн! Стой!
Полуволк, повинуясь команде, остановился и преданно уставился на хозяина.
Через секунду раздался взрыв.
Ударной волной Мэтта швырнуло на спину. Он больно ударился о лед и почувствовал, как тело обдало жаром. Душа и легкие захлебнулись в протяжном крике:
— Не-е-ет!
Он приподнялся и огляделся. Парковка превратилась в нагромождение ледяных глыб и искореженных машин. В центре ее зияла огромная дыра, наполнившаяся водой.
Мэтт от безысходности уткнулся лицом в ладони.