Глава 12
Маскарад

Сирил остановил экипаж у самых ворот, под сенью зеленого дуба. Загородный дом Лайтвудов в Чизике, в предместье Лондона, был огромным строением в палладианском стиле, с высоченными колоннами и многочисленными лестницами. В лунном свете дом и сад отливали перламутром и серебром, а ограда казалась черной, как мазут. Ни одно окно не горело, до самой излучины Темзы было пустынно и тихо, как на кладбище. Тесса даже усомнилась, не зря ли они приехали сюда.

Уилл вылез из экипажа и помог Тессе, потом резко обернулся, поджав губы:

– Чуешь вонь? Черная магия, все здесь ею пропахло.

Тесса скорчила рожицу – воздух как воздух, гораздо чище, чем в центре Лондона. Пахнет мокрой листвой и землей. Глядя на Уилла, озаренного лунным светом, Тесса гадала, что же за оружие могло уместиться под плотно подогнанным по фигуре фраком. Белые перчатки, безупречно накрахмаленная рубашка, черная полумаска – вылитый бандит с большой дороги в бульварном романчике. Тесса закусила губу.

– Ты уверен? Дом будто вымер. Может, мы зря приехали?

Уилл покачал головой:

– Здесь наложены сильные чары, не простенькое заклятие для отвода глаз. Кто-то очень не хочет, чтобы нам стало известно, что тут сегодня творится.

Он бросил взгляд на приглашение в ее руке, пожал плечами, подошел к воротам и позвонил. Казалось, пронзительный звон колокольчика пронесся прямо по натянутым нервам.

Тесса вздрогнула, а юноша усмехнулся:

– Caelum dentque, мой ангел.

Уилл шагнул в сторону и скрылся за миг до того, как ворота перед девушкой распахнулись. Сперва Тесса подумала, что перед ней один из Безмолвных братьев, но их одежды – цвета пергамента, привратник же был одет в черный, как дым, плащ. Низко надвинутый капюшон полностью закрывал лицо. Она молча протянула приглашение.

Рука в перчатке взяла карточку и поднесла к укрытому лицу. Тесса отчаянно нервничала, ведь идти на бал без спутника – просто верх неприличия. Впрочем, бывают же исключения из правил! Наконец привратник изрек:

– Добро пожаловать, мисс Ловлесс.

Голос проскрежетал, как наждачная бумага. Тесса облилась холодным потом и порадовалась, что лицо привратника скрывает капюшон. Он вернул ей приглашение и отступил назад, жестом позвав девушку внутрь. Она старалась не оглядываться по сторонам в поисках Уилла.

По узкой дорожке они направились к дому. Огромный сад так и светился серебром в ярком лунном свете. Возле декоративного пруда с черной водой девушка заметила мраморную скамью и низенькие аккуратно подстриженные кусты. Они вышли к боковому входу, на двери которого было начертана какая-то эмблема. Тессе показалось, что она мерцает и движется, даже глазам стало больно. Она отвернулась. Человек в капюшоне распахнул дверь и жестом велел войти.

Она обернулась и успела заметить блеск красных глаз на темном лице. Как у огромного паука, подумала она. Наверно, показалось. Дверь захлопнулась, и Тесса очутилась в полной темноте, затаив дыхание.

Она потянулась к дверной ручке, и тут же везде вспыхнул свет – девушка стояла у подножья узкой длинной лестницы, ведущей наверх. По обе ее стороны зеленоватым светом горели фонари, но это были не колдовские огни.

Наверху оказалась дверь с таким же изображением, как и на входе. У Тессы пересохло во рту – это же уроборос, причем две сплетенные змеи. Эмблема «Клуба Преисподняя».

Она застыла на месте, вспомнив страшные события последних месяцев: Темный дом и ведьмы-мучительницы, заставлявшие ее изменяться, предательство Ната. Интересно, что же такое сказал на прощание Уилл, наверно, то была латынь. «Мужайся» или что-нибудь в этом роде. Она вспомнила отважную Джен Эйр, не спасовавшую перед гневом мистера Рочестера, потом Кэтрин Эрншо из «Грозового перевала», которую схватила за ногу собака, а она «не закричала, нет! Она скорее умерла бы». И наконец, Тесса вспомнила Боадицию, про которую Уилл сказал, что она «храбрее любого мужчины».

«Тесса, это всего лишь бал, – сказала она себе. – Просто вечеринка».

Разумеется, она никогда раньше не бывала на балах. Все свои скудные познания о них Тесса почерпнула из книг. Героини Джейн Остин постоянно готовились к балу или просто предвкушали его. А вот в «Ярмарке тщеславия», наоборот, балы служили грандиозными декорациями, на фоне которых развивались события. Девушка знала, что где-то должна быть дамская комната, там следует снять свою накидку, а также комната для мужчин, там они оставляли шляпы, плащи и трости. Еще должна быть бальная карточка, на которой расписано, с кем ей танцевать, потому что нельзя провести весь вечер с одним партнером, это неприлично. Танцы обычно происходят в большом бальном зале, отдельно – буфет с прохладительными напитками и сэндвичами, печеньем и непременным «пьяным тортом».

Но все оказалось иначе. Войдя внутрь, Тесса обнаружила, что слуг нет и в помине, никто не спешил забрать у нее накидку и помочь с расстегнувшейся пуговкой. Шум голосов и звуки музыки накатили как приливная волна. Тесса очутилась на пороге огромного зала, который казался гораздо больше самого дома Лайтвудов. С потолка свисала громадная хрустальная люстра. Вглядевшись попристальнее, девушка поняла, что она сделана в форме гигантского паука с восемью ногами, к каждой из которых крепилось несколько массивных ламп. Стены вроде бы синие, задрапированные мерцающей тканью, она же на окнах вместо штор. И повсюду выткана отвратительная золотая эмблема, которую Тесса видела уже дважды в тот вечер. Вся стена дома, обращенная к реке, застеклена, и несколько окон распахнуты настежь, потому что, несмотря на прохладную погоду, в зале было довольно душно. За окнами виднелись балконы, с которых открывался прекрасный вид на город.

Вокруг было полно народу, но не все из них люди. Тесса заметила несколько мертвенно-бледных вампиров, фиолетовых и красных ифритов, разодетых по последней моде. Многие, хотя и не все, скрывали лица под изящными золотыми и черными покровами, или чумными масками с острыми клювами и малюсенькими очочками, или красными дьявольскими личинами с рожками. Некоторые гости пришли явно не в маскарадных костюмах и с открытыми лицами, в том числе несколько женщин с распущенными волосами цвета лаванды и зелени. Кажется, волосы были такими от природы, как у нимф со старинных картин. К тому же они не признавали никаких корсетов, только свободные развевающиеся одежды из тюля, атласа и бархата.

А между людьми сновали разные странные личности всех размеров и мастей. Чересчур высокий для человека мужчина во фраке склонился над наряженной в зеленый балахон рыжей девушкой, чьи волосы сияли, как медный пенни. Среди гостей непринужденно бродили огромные собаки с внимательными желтыми глазами. На спинах у них красовались ряды шипов, как на картинках, которые попадались Тессе в книгах сказок. Под ногами сновала дюжина гоблинов, визгливо покрикивая друг на друга и шумно болтая на непонятном языке. Они подрались из-за чего-то съедобного, при ближайшем рассмотрении оказавшегося куском лягушки. Тессу передернуло, она отвернулась и… И увидела их. Наверно, поначалу она приняла их за часть интерьера, вроде рыцарских доспехов вдоль стен. Там целыми рядами стояли автоматы, безмолвные и неподвижные. Они походили на людей, как тот кучер Темных сестер, и были обряжены в ливреи дома Лайтвудов, с эмблемой уробороса на левой стороне груди. Лица пустые и схематичные, как на незакрашенных детских раскрасках.

Кто-то подошел сзади и обнял Тессу за плечи. Сердце девушки едва не выпрыгнуло из груди – ее разоблачили! Она напряглась всем телом, и услышала знакомый голос:

– Дорогая Джесси, я уж думал, ты никогда не придешь!

Она обернулась и посмотрела брату в глаза. В последний раз она видела Ната избитым и окровавленным – он набросился на нее с кинжалом в коридоре Института. Тогда он был одновременно страшен и жалок.

Сегодняшний Нат разительно отличался от тогдашнего. Он радостно улыбался, сияя голубыми глазами, и глядел на нее сверху вниз, ведь Джессамина намного ниже ростом, и теперь Тесса не доставала ему даже до подбородка. Светлые волосы чистые и аккуратно расчесаны, элегантный фрак и черная сорочка подчеркивают его красоту. На руках – безукоризненно белые перчатки.

Именно таким Нат и мечтал быть – богатым, изысканным и элегантным. Он выглядит весьма довольным собой, прямо-таки лучится самодовольством. Как кот Черч, убивший мышь.

Нат усмехнулся:

– В чем дело, Джесси? Ты будто привидение увидела!

«Увидела. Призрак брата, которого я когда-то так любила». Тесса попыталась дотянуться до мыслей Джессамины, но снова ощущение было такое, словно она опустила руки в ядовитую воду и ей не за что ухватиться.

– Я… я боялась, что ты не придешь.

– И не встречусь с тобой? Не будь глупышкой! – Тон его смягчился, Нат огляделся по сторонам и снова ухмыльнулся: – Этот Лайтвуд из кожи вон лезет, чтобы угодить Мортмэйну… Джесси, разреши пригласить тебя на танец!

Джесси, а не мисс Ловлесс. У Тессы отпали последние сомнения в невиновности Джессамины, но она выдавила улыбку:

– Конечно.

Оркестр из маленьких фиолетовых человечков, нарядившихся в серебристую паутину, заиграл вальс. Нат взял девушку за руку и потянул в центр зала.

Слава богу, что она столько лет танцевала с Натом в их крошечной квартирке в Нью-Йорке. Тесса досконально изучила его манеру двигаться и умудрялась идеально подстраиваться под него даже в этом непривычно маленьком, незнакомом теле. Разумеется, он никогда не смотрел на нее так – губы приоткрыты, в глазах нежность. Господи ты боже мой, а вдруг он ее поцелует? И как она раньше не подумала – да ее же просто стошнит! О нет, только не это!

– Мне едва удалось сбежать сегодня, – отрывисто проговорила Тесса. – Эта маленькая дрянь Софи чуть не нашла мое приглашение!

– Но ведь не нашла же? – Нат сжал ее крепче.

В его голосе Тессе послышалась угроза, она едва не прокололась. Оглядевшись по сторонам, она судорожно пыталась вспомнить, что именно сказал Уилл на прощание. «Даже если ты не увидишь меня, знай, что я рядом». Но ей было так одиноко!..

Глубоко вздохнув, она изо всех сил попыталась сыграть Джессамину:

– Думаешь, я совсем дурочка? Ну уж нет. Я стукнула ее по тощей ручонке своим зеркальцем, и она сбежала. К тому же она небось и читать-то не умеет!

– Точно, – облегченно вздохнул Нат. – Могли бы подыскать тебе более достойную камеристку. Чтобы и по-французски говорила, и шила…

– Софи умеет шить, – перебила его Тесса и закусила губу, захлопав ресницами, – впрочем, так себе шьет. А чем ты занимался, пока мы не виделись? – Будто я знаю, когда мы виделись в последний раз.

– Как всегда, помогал Магистру. Он очень доволен мной.

– Он умен, – перевела дух Тесса, – если способен оценить такое сокровище, как ты, милый.

Нат провел по ее лицу рукой в перчатке, Тесса едва сдержалась, чтобы не отпрянуть.

– Все для тебя, дорогая! Мой бесценный кладезь сведений. – Он придвинулся ближе и прошептал: – Вижу, ты прислушалась к моей скромной просьбе. Я так мечтал увидеть тебя в этом наряде, ты столько рассказывала о той рождественской вечеринке. Ты просто ослепительна!

У Тессы комок подкатил к горлу, взгляд встревоженно заметался в поисках Уилла. Вдруг она увидела Гидеона Лайтвуда в элегантном наряде, растерянно подпиравшего стену. Габриэль тоже был тут, расхаживал взад-вперед со стаканом лимонада в руках и с любопытством озирался по сторонам. Он подошел к девушке с волосами цвета лаванды и заговорил с ней. Ну вот, оказывается, сыновья по уши замешаны в грязные делишки своего отца, сердито подумала Тесса, отвернувшись от Габриэля. И тут она увидела Уилла.

Он стоял, прислонившись к стене между двумя пустыми стульями. Хотя маска скрывала его лицо, Тесса почувствовала, что юноша глядит ей прямо в глаза. Казалось, он так близко, что можно коснуться рукой. Тесса думала, он будет злорадствовать, но нет, Уилл нервничал, а в глазах светился гнев и…

– Ревность сводит меня с ума! – воскликнул Нат. – Не хочу, чтобы тебя разглядывали все кому не лень!

Боже мой, неужели женщины верят в эту чушь? Если бы брат обратился к ней с советом, она не преминула бы сказать ему, что от подобных перлов ее просто тошнит! А может, дело в том, что он ее брат. И жалкий предатель.

«Стоп, я должна кое-что выяснить. Сначала сведения, а потом можно и сбежать, пока меня не вырвало».

Он оглянулась на Уилла, но он уже исчез, если вообще там был. Ну, где-то он точно есть, хотя она и не видит его. Тесса собралась с мыслями и сказала:

– Да неужели? Знаешь, Нат, иногда мне кажется, что, кроме сведений об охотниках, тебя мало что интересует.

Он застыл и стоял как вкопанный, забыв про танец:

– Джесси! Как ты могла подумать такое?! Ты же знаешь, я без ума от тебя. – Нат укоризненно взглянул на нее и продолжил вальсировать. – Твоя связь с нефилимами из Института и правда очень помогла нам, без тебя мы не узнали бы о поездке в Йорк, к примеру. Но ведь ты действуешь в наших с тобой общих интересах – когда я стану правой рукой Мортмэйна, то смогу позволить себе обеспечивать нашу семью.

– Ты прав, Нат, – нервно засмеялась Тесса. – Просто мне иногда страшно даже представить, что будет, если Шарлотта все узнает.

– Ровным счетом ничего, дорогая, ведь они такие трусы! – Нат ловко закружил ее в танце и добавил: – Смотри-ка, Бенедикт снова взялся за старое. Фу, гадость!

Тесса оглянулась и увидела, что Бенедикт Лайтвуд развалился на ярко-красной софе подле оркестра. Он снял фрак и расстегнул рубашку, в руке бокал вина, глаза полузакрыты. А на коленях у него расположилась черноволосая женщина – да никакая это не женщина, с ужасом подумала Тесса. Длинные распущенные волосы и короткое бархатное платье, а из глазниц торчат змеиные головки, раскачиваются и шипят. Вдруг одна из них высунула раздвоенный язык и лизнула щеку Бенедикта.

– Это что – демон?! – воскликнула Тесса, забыв про роль Джессамины.

– Ну конечно же демон, глупышка моя. – К счастью, Нат ничего странного в вопросе не заметил. – Все знают, что Бенедикт Лайтвуд предпочитает демонических женщин.

Она вспомнила слова Уилла: «Нисколько не удивлюсь, если во время своих ночных прогулок по сомнительным заведениям Шедвелла Лайтвуд-старший подцепил какую-нибудь мерзость вроде демонического сифилиса».

– Тьфу, какая гадость! – воскликнула Тесса.

– Вот именно. Довольно забавно, если учесть, что эти надменные нефилимы задирают нос перед всеми. Я вообще не понимаю, чем Лайтвуд так глянулся Мортмэйну – он даже хочет поставить его во главе Института, – сварливо заметил Нат.

Тесса и раньше догадывалась, что дело нечисто, но лишнее подтверждение предательства Лайтвуда стало тяжелым ударом.

– Ну, и зачем Мортмэйну нужен дурацкий Институт? – воскликнула девушка, пытаясь изобразить чванливый тон Джессамины. – Ведь это просто старая пыльная развалина!

Нат снисходительно усмехнулся:

– Институт – не просто здание, глупышка моя. Это еще и должность. Сумеречный охотник, возглавляющий лондонский Институт, облечен огромной властью в Англии. Бенедикт же давно стал послушной марионеткой в руках Магистра, поэтому, получив должность, он разрушит Анклав изнутри. А механическая армия будет действовать снаружи. – Он ловко закружил девушку в танце, и если бы не годы танцев с Натом, то расстроенная Тесса вряд ли удержалась бы на ногах. – К тому же в Институте есть библиотека, многие книги в ней поистине уникальны. Я уже не говорю про оружейную…

– И Тесса, – перешла она шепот, чтобы голос не дрогнул.

– Тесса?

– Твоя сестра. Магистру она еще понадобится, верно?

– Мы ведь уже все решили, Джессамина, – удивленно воззрился на нее Нат. – Тессу арестуют за незаконное хранение артефактов черной магии и отправят в Безмолвный город. Бенедикт заберет ее оттуда и отдаст Магистру. Это часть сделки, уж не знаю, что получит за нее Бенедикт, но, наверно, что-то очень ценное, иначе он не предал бы своих.

Арестуют? Артефакты черной магии? У Тессы голова пошла кругом.

Нат положил ей руку на шею и притянул к себе. Хотя он был в перчатках, Тессе показалось, что ее кожи коснулось что-то липкое.

– Малютка Джесси, – прошептал он, – будто ты запамятовала, что сама приложила руку к этому. Ведь ты уже спрятала Белую книгу в комнате моей сестры, как тебе было велено?

– Ну… ну разумеется! Шуток не понимаешь, что ли?

– Вот и умница. – Он придвинулся ближе и хотел поцеловать девушку. Верх непристойности; впрочем, весь этот бал-маскарад язык не поворачивался назвать приличным мероприятием.

В диком ужасе Тесса пролепетала:

– Нат… голова кружится… сейчас упаду в обморок. Мне жарко, принеси лимонаду!

Он смерил ее взглядом и скривился, но Тесса знала, что в просьбе он не откажет. Ни один воспитанный мужчина не отказал бы. Он выпрямился, поправил манжеты и улыбнулся.

– Разумеется, – шутливо поклонился Нат. – Но сначала присядь.

Она попыталась возразить, но Нат уже направился к ряду стульев у стены, поддерживая ее под локоток. Усадив девушку, он исчез в толпе. Тессу била нервная дрожь, ее мутило от страха и злости. Черная магия. Ей хотелось залепить Нату пощечину, схватить за плечи и трясти, пока он не расскажет всю правду. Надо держать себя в руках.

– Должно быть, Тесса Грей, – произнес бархатный голос. – Ты так похожа на мать!

Тесса едва не подпрыгнула. Возле нее стояла высокая стройная женщина с волосами цвета лаванды. Бледно-голубая кожа, легкое разлетающееся платье из шелка и тюля, босая. Между пальцами ее ног Тесса с удивлением заметила тонкую паутину цветом чуть темнее, чем кожа незнакомки. Тесса в ужасе коснулась своего лица – неужели личина спала? – и голубая женщина рассмеялась.

– Прости, малютка, я не хотела тебя напугать. Твоя личина на месте, но мы смотрим в самую суть. Все это… – женщина обвела рукой светлые волосы Тессы, белое платье и жемчуга, – словно прозрачное облачко, а ты как синее небо за ним. У твоей матери были такие же глаза, иногда серые, а иногда голубые.

– Но кто же вы? – растерянно спросила Тесса.

– Мое племя не раскрывает своих имен, поэтому зови меня как угодно. Можешь придумать сама какое-нибудь прелестное имя. Твоя мать звала меня Гиацинта.

– Синий цветок, – прошептала Тесса. – Как же вы знали мою мать, если сами ненамного старше меня?

– Мы всегда юны, и нам неведома смерть. Как и тебе, милая. Счастливица! Надеюсь, ты оценишь сполна оказанное тебе благодеяние.

– Какое благодеяние? Вы о чем? – ошарашено воскликнула Тесса. – Если это Мортмэйн… Вы знаете, кто я такая?

– А знаешь ли ты, кто я?

– Вы фея, – сказала Тесса, вспомнив «Кодекс». – Вот только добрая или злая?

– Добрая-предобрая… Слыхала про подменышей?

Тесса отрицательно покачала головой.

– Иногда, – сказала Гиацинта, понизив голос до интимного шепота, – наша волшебная кровь вырождается, мы выбираем у смертных самого здорового и красивого ребенка и в мгновение ока подменяем его одним из наших больных отпрысков. Человеческое дитя у нас растет и крепнет, а подменыш чахнет и сохнет, пугаясь любого железного предмета. Наша кровь получает новую силу…

– К чему такие сложности?! – воскликнула Тесса. – Почему бы просто не украсть ребенка?

Гиацинта удивленно вытаращила прекрасные синие глаза:

– Да ведь мы же добрые! Если берешь чужое, обязательно отдай свое взамен. К тому же смертные могут заподозрить неладное. Глупые-то они глупые, но их много. И если разозлить их как следует, то они пойдут на нас с огнем и мечом. Брр!

– Постойте, неужели я подменыш? – ужаснулась девушка.

– Разумеется, нет! Да как ты могла подумать такое?! – Гиацинта давилась от смеха, схватившись за бока, и Тесса заметила, что на руках у нее тоже перепонки из синей паутины. Женщина широко улыбнулась, обнажив сверкающие зубы: – Ах, погляди-ка, тот юноша глаз с тебя не сводит! Красив, как король фей… не буду вам мешать, мне пора.

Гиацинта лукаво подмигнула девушке и исчезла в толпе гостей.

Тесса чуть не подпрыгнула, ожидая увидеть «красивого» Ната, но это оказался Уилл. Она тут же отвернулась, внимательно выискивая в толпе брата.

– Чего хотела та фея?

– Даже не знаю, – вздохнула Тесса. – Сказала, что я точно не подменыш.

– Ну, уже хорошо, будем действовать методом исключения. – Уилл настолько удачно сливался с черными шторами, что Тесса заподозрила тайную магию: наверно, так умеют лишь Сумеречные охотники. – А что поведал твой братец?

– Джессамина шпионила за нами, – ответила она, аккуратно сложив руки в замок. – Не представляю, как долго, но он знает все. Она думает, что Нат ее любит.

– А ты как думаешь? – спросил Уилл без тени удивления.

– Думаю, Нат любит только себя, – твердо сказала Тесса. – Есть кое-что похуже: Лайтвуд работает на Мортмэйна. Именно поэтому он так рвется возглавить Институт – тогда Магистр получит и его, и меня. Нат это знает, но ему плевать. – Тесса опустила взгляд на свои маленькие изящные ручки в белых лайковых перчатках, точнее, ручки Джессамины. – Ах, Нат, ведь тетя Генриетта звала тебя своим милым голубоглазым мальчуганом…

– Наверно, это было до того, как он убил ее, – откликнулся Уилл. Девушка поняла, что думала вслух. – А вот и он, – шепотом добавил Уилл.

Тесса подняла голову и увидела в толпе Ната, узнав его по белокурой шевелюре. В руках он держал стакан золотистой пенистой жидкости. Она повернулась предупредить Уилла, но тот уже исчез.

– Шипучий лимонад, – сказал Нат, протягивая девушке напиток.

Холодный стакан приятно освежил разгоряченную кожу. Тесса немного отпила – вкус был потрясающий.

– Так вот, ты сказала, – начал он, убирая волосы со лба девушки, – что уже спрятала книгу в комнате моей сестры…

– Да, сделала, как ты велел, – соврала Тесса. – Она даже не догадывается.

– Надеюсь.

– Нат…

– Что?

– Как думаешь, что Магистр сделает с твоей сестрой?

– Сколько раз тебе говорил, не сестра она мне! – оборвал ее Нат. – И я понятия не имею, зачем она ему. Меня интересует лишь одно – наше с тобой будущее. Надеюсь, и тебя оно тоже волнует.

Тесса вспомнила, как Джессамина с угрюмым видом сидела в гостиной, когда Сумеречные охотники рылись в бумагах по делу Мортмэйна, потом спала за столом, когда Шарлотта обсуждала планы с Рагнором Феллом. Тессе стало ужасно жаль ее, а вот Ната она просто возненавидела – до спазмов в горле.

Тесса захлопала ресницами, нижняя губа задрожала.

– Я стараюсь изо всех сил, Нат! Неужели ты мне не веришь?

Приятно было смотреть, как он пытается сдержать раздражение.

– Что ты, дорогая, конечно верю. – Он встревоженно заглянул ей в глаза. – Тебе уже лучше? Может, потанцуем?

– Право, не знаю… – Тесса сжала стакан в руке.

– Ну да, совсем забыл, – усмехнулся Нат. – Джентльмен не должен танцевать весь вечер лишь со своей женой.

Тесса замерла – ей показалось, будто время остановило свой бег. Вместе с ним застыло все вокруг, включая самодовольную ухмылку на лице Ната. Жена? Нат и Джессамина женаты?!

– Ангел мой, что случилось? – воскликнул Нат будто за тысячу миль от нее. – Ты так побледнела!

– Мистер Грей, – раздался сухой металлический голос из-за плеча Ната. Там стоял безликий автомат, протягивая ему листок бумаги на серебряном подносе. – Вам записка.

Нат удивленно повернулся и взял листок, развернул, выругался и сунул его в карман.

– Ну и ну, записка от самого… – Магистра, подумала Тесса. – Мне нужно срочно уйти. Экая досада, но что поделаешь! – Он притянул девушку к себе, наклонился и целомудренно поцеловал ее в щеку. – Идите к Бенедикту и скажите, чтобы вас проводили до кареты, миссис Грей.

Два последних слова он произнес шепотом. Тесса оторопело кивнула.

– Вот и умница, – сказал Нат и помчался к выходу, автомат за ним.

Тесса тупо смотрела им вслед. Наверно, это просто шок, решила девушка – что-то неуловимо изменилось, теперь она видела отдельно каждый лучик света, отражавшийся в хрустальных подвесках люстры. Очень красиво, хотя и немного странно. Комната начала вращаться.

– Тесса! – рядом буквально из ниоткуда возник Уилл. Она обернулась к нему – Уилл раскраснелся, будто от бега. Наверно, это ей тоже кажется, подумала Тесса, разглядывая его черную маску и темные волосы, синие глаза и бледную кожу, румянец, заливающий изящные скулы. Она любовалась им, как картиной. – Вижу, твой братец получил записку.

– А… – Все стало на свои места. – Так это ты написал ее.

– Ну да, – довольно ответил Уилл, потом забрал ее стакан, допил остатки лимонада и поставил его на подоконник. – Мне нужно было его куда-нибудь услать. Нам тоже пора, пока он не понял, что записка – фальшивка! Хотя я отправил его в Воксхолл, пока он доберется туда и обратно, мы наверняка успеем… – Он умолк и встревоженно прошептал: – Тесс… Тесса, что с тобой?

– Почему ты спрашиваешь? – Собственный голос эхом отозвался в ее голове.

– Смотри! – Уилл показал ей ее локон.

Она тупо уставилась на него, не веря своим глазам. Темно-русый, а не светлый. Это же ее волосы! Она больше не Джессамина…

– О боже! – Тесса поднесла руки к лицу, чувствуя, как на нем проступают ее собственные черты. – Давно ли?..

– Не очень, когда я сел рядом, ты еще была Джессаминой. Идем со мной, быстро!

Уилл взял ее за руку и направился к выходу, но им пришлось бы пройти через весь зал, а тело не слушалось Тессы – выкручиваясь и подрагивая, оно изменялось обратно. Девушка судорожно вздохнула, пытаясь сдержать рвущийся крик. Уилл беспомощно оглянулся по сторонам и едва успел подхватить ее, когда она споткнулась. Он почти нес ее на руках, а комната бешено вращалась.

«Только не сейчас, пожалуйста, дай мне сил!»

Тесса почувствовала порыв холодного воздуха. Уилл почти выволок ее на балкон, выходящий в сад. Как во сне, девушка отпрянула от него, сорвала с лица золотую маску и в изнеможении облокотилась на каменные перила. Захлопнув стеклянные двери, Уилл вернулся к ней и слегка обнял за плечи:

– Тесса, ты как?

– Все в порядке. – Приятно было чувствовать твердые каменные перила под рукой, холодный воздух прояснил голову. Осмотревшись, Тесса обнаружила, что снова стала собой. Белое платье Джессамины было ей коротковато, шнуровка лифа высоко подняла грудь, и она теперь буквально выпирала из платья. Тесса знала, что некоторые девушки специально перетягивают шнуровку, чтобы достичь подобного эффекта, но ей стало очень неуютно от такой вопиющей наготы.

Она искоса взглянула на Уилла, радуясь, что холодный ветер остудил пылающие щеки.

– Не знаю, как это вышло… Я никогда раньше не теряла личину, только если сама хотела вернуться. Наверно, это от удивления: оказывается, они женаты, представляешь?! Нат и Джессамина поженились. Нат просто морочит ей голову, ведь он не любит ее! Я знаю точно. Он никого не любит, кроме себя. И никогда не любил.

– Тесс! – мягко повторил Уилл.

Он тоже облокотился на перила и смотрел ей в лицо. Он стоял совсем близко. Луна плыла в облаках, будто лодка на черной морской глади.

Осознав, что судорожно всхлипывает, она прикрыла рот рукой и отвернулась.

– Прости, – прошептала она.

Он снял перчатки и нерешительно коснулся ее щеки, потом нежно повернул ее лицо к себе:

– Незачем извиняться, Тесса, ты просто молодец! Ни разу не прокололась. – Она чувствовала холод его пальцев на горячей щеке и не могла поверить своим ушам. Неужели Уилл действительно это сказал? Уилл, который так грубо унизил ее тогда, на крыше Института?.. – Ведь ты любила своего брата, правда? Я видел, как ты разговаривала с ним, и мне хотелось убить его за то, что он разбил тебе сердце.

«Это ты разбил мне сердце», – подумала девушка. Но ответила совсем другое:

– Иногда я скучаю по нему, как ты по своей сестре. Теперь я понимаю, каков он на самом деле, но все равно вспоминаю прежнего Ната. Он последний из моей семьи, кроме него, у меня совсем никого нет!

– Теперь Институт – твоя семья, – ласково сказал Уилл.

Тесса удивленно воззрилась на него – никогда бы не подумала, что он может быть так нежен. Но она не ошиблась, нежность сквозила в прикосновениях его рук, в тихом голосе и во взгляде. Она всегда мечтала о том, чтобы какой-нибудь влюбленный юноша смотрел на нее с такой нежностью, но никогда не думала, что он может быть настолько красив. В лунном свете губы Уилла казались совершенными и непорочными, а глаза в прорезях черной маски – бездонными.

– Нам пора обратно, – прошептала Тесса. Ей отчаянно не хотелось возвращаться в душный зал. Так бы и стояла здесь вечно, рядом с Уиллом, почти касаясь его разгоряченного тела. Темные волосы упали юноше на лицо, прямо в глаза, путаясь с длинными ресницами. – Времени осталось мало…

Она шагнула вперед и споткнулась, Уилл подхватил ее, и девушка застыла, а потом обняла его обеими руками, проведя кончиками пальцев по шее. Она коснулась лицом его горла, перебирая пальцами нежный шелк волос. Тесса сомкнула веки, чтобы ничего не видеть вокруг, ни яркого света за стеклянными дверями балкона, ни сияния ночного неба. Ей хотелось остаться здесь навечно, именно в этом миге, обнимать Уилла и вдыхать его чистый острый запах, слышать биение его сердца, подобное неумолчному шуму прибоя.

Он вздохнул поглубже и сказал:

– Тесс, взгляни на меня!

Она медленно подняла веки, страшась увидеть гнев или отчужденность в его взгляде, но он смотрел прямо на нее, и не было в его синих, обрамленных густыми черными ресницами глазах ни обычной отстраненности, ни холодности. Были они прозрачные, как стекло, и полные желания. Более того, в них сияла безграничная нежность, о которой она даже не догадывалась. Разве Уилл Херондэйл способен на это? И когда он поднял руки и стал вытаскивать из ее волос шпильки, Тесса не смогла оттолкнуть его.

«Я сошла с ума», – подумала девушка, когда первая шпилька упала на пол. Нужно бежать из этого ада… Но она не двинулась с места, молча глядя, как драгоценные жемчужные шпильки Джессамины падают на пол с тихим звоном, будто дешевые побрякушки. Темные вьющиеся волосы упали ей на плечи, и Уилл погрузил в них руки. Она услышала, как он выдохнул всей грудью, словно много месяцев жил затаив дыхание. Девушка зачарованно наблюдала, как он рукой собрал волну волос и перебросил их через ее плечо, ласково пропустив кудри между пальцев.

– Моя Тесса, – сказал Уилл, и теперь ей даже в голову не пришло оборвать его.

– Уилл, – прошептала она, когда юноша поднял руки и разомкнул ее пальцы, лежавшие у него на шее.

Он стянул с нее перчатки и бросил их к золотой маске и шпилькам Джессамины, валявшимся на каменном полу. Он снял свою черную маску и швырнул ее в сторону, провел руками по влажным волосам, убирая их со лба. Маска оставила на его скулах красные отметины, похожие на шрамы. Тесса потянулась к ним, но он ласково взял ее ладони и отвел их в стороны:

– Нет, сперва дай мне прикоснуться к тебе. Я так давно…

Она не смогла сказать «нет», просто стояла с широко распахнутыми глазами, а Уилл гладил ее кончиками пальцев – сначала по вискам, потом по скулам, затем нежно провел по губам, будто хотел навсегда сохранить в памяти ее черты. Несмотря на мозоли, его руки были невероятно мягкими, и сердце, как птичка, затрепетало у Тессы в груди. Уилл не отрывал от нее изумленных синих глаз, бездонных и темных, как ночной океан, сияющих радостью узнавания.

Тесса замерла: пальцы неторопливо скользнули по губам, потом вниз по изгибу изящной шеи к бьющейся жилке пульса. Задержавшись на миг на белой ленточке, они осторожно потянули за один конец и отбросили ленту на каменный пол. Ресницы девушки затрепетали от тепла ладони, нежно накрывшей ключицу… Ей казалось, что легкие касания юноши оставляют искрящийся след на ее разгоряченной коже. Она вдруг вспомнила, как на пути в Англию их пароход попал в странные светящиеся воды. За «Океаном» тянулась огненная дорожка из мерцающих во тьме искр. Так и руки Уилла заставляли ее кожу гореть огнем – она отзывалась каждой клеточкой даже после того, как пальцы спускались дальше. Легонько скользнув по лифу платья, едва очертив полукружия грудей, он обнял Тессу за талию и крепко притянул к себе. Девушка чуть не задохнулась – они так тесно прижались друг другу, что между ними не осталось ни дюйма.

Он склонился и коснулся губами ее уха. От каждого слова Тессу била дрожь.

– Я хотел этого, – отчетливо прошептал Уилл, – каждый миг, каждый час, каждый день с тех пор, как встретил тебя! Но ты и сама знаешь, верно?

Тесса изумленно взглянула на него, приоткрыв рот:

– Знаю – что?

Уилл тяжело вздохнул и поцеловал ее.

Какие мягкие у него губы! В прошлый раз в его поцелуе были страсть и отчаяние с привкусом крови на губах, но сегодня все совсем иначе. Уилл целовал ее не спеша, губы говорили то, что не смогли сказать слова: ты любимая, ты бесценная, ты желанная, ты единственная… Он покрывал ее уста легкими скользящими поцелуями, каждый длиной в удар сердца, и Тесса не устояла. Она медленно подняла руки, обняла юношу за шею, зарывшись пальцами в черный шелк волос, и ощутила биение пульса о свои раскрытые ладони.

Крепко прижав девушку к себе, Уилл неторопливо провел языком по ее губам, и Тесса всем существом откликнулась на поцелуй, почувствовав вкус холодного сладкого лимонада. Легкие прикосновения отзывались восхитительной дрожью, казалось, она плавилась и таяла в его руках. Ей отчаянно хотелось прижаться к нему еще крепче, а Уилл был так невероятно нежен с ней, так осторожен, несмотря на бешено бьющееся сердце и дрожь пальцев, выдававшие с головой всю силу его желания… Разве так ведет себя тот, кому на всех плевать?! Тесса чувствовала: разбитые кусочки складываются воедино, рваные края раны затягиваются – все, что болело и ныло много недель, постепенно начало зарастать и оживать. Ей казалось, она стала легкой, как перышко.

– Уилл, – с трудом прошептала Тесса. До боли, до судорог хотелось ей стать еще ближе к нему. – Будь смелее, ведь я не фарфоровая!

– Тесса… – простонал он, не в силах оторваться от ее губ, но в голосе еще звучало сомнение.

Девушка, дразня, слегка прикусила его губу, и Уилл судорожно вздохнул. Он крепче сжал ее талию, притянул к себе, и Тесса почувствовала, как он теряет контроль над собой, а нежность перерастает в страсть. Поцелуи становились настойчивее и дольше – казалось, они дышат друг другом как воздухом, да что там, вместо воздуха, который им больше не нужен. Тесса услышала свой стон, когда Уилл прижал ее к каменным перилам, однако ей не было больно, совсем наоборот. Его руки безжалостно смяли изящные розочки на корсаже Джессамины. Девушке было уже все равно. Она услышала, как открылись двери на балкон, но они с Уиллом уже не могли разомкнуть объятий.

– Говорила тебе, Эдит, эти напитки до добра не доведут! – сказал чей-то осуждающий голос.

Двери захлопнулись, раздались удаляющиеся шаги. Тесса отпрянула.

– Боже мой, – задохнулась она, – какое унижение!

– Не все ли равно. – Юноша притянул ее к себе и зарылся горячим лицом в изгиб ее шеи, потом скользнул губами по ее губам. – Тесс…

– Почему ты повторяешь мое имя? – прошептала она, положив руку ему на грудь, пытаясь хоть немного отодвинуться. Но хватит ли у нее сил? Ей до боли хотелось обнять его снова. Время закончилось, время потеряло всякий смысл – было только здесь и сейчас, только Уилл и она. Тесса никогда не испытывала ничего подобного. Наверно, пьяный Нат чувствовал то же самое.

– Люблю твое имя, люблю каждый звук его! – Уилл тоже был точно пьяный, он не мог оторваться от нее, и каждое его слово отзывалось движением губ; он ласкал девушку не только звуком, но и восхитительным прикосновением. Она поймала его выдох и вдохнула всей грудью. Тела их словно созданы друг для друга, подумала Тесса, а в белых туфельках Джессамины она стала почти вровень с юношей – чтобы поцеловать его, оказалось достаточно поднять голову. – Скажи мне вот что, я должен знать…

– Вот вы где! – послышался чей-то голос. – Незабываемое зрелище, отлично смотритесь вместе!

Они отпрянули друг от друга. На пороге зала стоял Магнус Бэйн с сигарой в смуглых пальцах. Почему же они не слышали, как открылись двери?..

– Дайте-ка угадаю, – выдохнул он облако дыма, которое приняло форму сердечка, потом рассеялось. – Вы пили лимонад.

Тесса и Уилл удивленно переглянулись.

– Я… ну да, Нат принес мне лимонаду, – сказала Тесса.

– В нем волшебный порошок, – поведал Магнус. Он был весь в черном, на пальцах красовались перстни с камнями разного цвета – лимонно-желтый цитрин, зеленый нефрит, алый рубин, голубой топаз. – Из тех, что раскрепощает и, так сказать, толкает на любовные подвиги.

– Да ну! – воскликнул Уилл. – Не может быть… – добавил он мрачно, потом отвернулся и облокотился на перила.

Тесса почувствовала, что лицо ее горит от стыда.

– А у вас, сударыня, прямо-таки душа нараспашку! – радостно добавил Магнус, указав дымящейся сигарой на бюст Тессы. – Как говорят французы, tout le monde sur le balcon. – Тут Магнус согнул руки и изобразил выпирающие прелести. – Очень к месту, ведь мы сейчас стоим как раз на балконе!

– Оставь ее в покое, – оборвал его Уилл, опустив голову. – Она не знала, что пьет.

Тесса скрестила руки на груди, но лучше не стало, и она уронила руки.

– Это платье Джессамины, оно мне просто мало! – выпалила девушка. – Я бы никогда так не вырядилась!

– Ты потеряла личину под действием лимонада? – удивленно поднял брови Магнус.

Тесса бросила на него испепеляющий взгляд. Поистине, верх унижения – Магнус застукал их с Уиллом за поцелуями, увидел ее практически в неглиже… да тетю Генриетту удар бы хватил… И все же в глубине души ей отчаянно хотелось, чтобы Магнус ушел и они вернулись к поцелуям.

– А вы-то что здесь потеряли, позвольте спросить? – забыв про хорошие манеры, огрызнулась Тесса. – И вообще, как вы нас нашли?

– У меня свои источники, – беззаботно откликнулся Магнус, выпустив облако дыма. – Как я и подозревал, вы-таки заявились сюда. А вечеринки Бенедикта Лайтвуда пользуются дурной славой. Когда мне сообщили, что вас видели здесь…

– Мы готовы встретить любую опасность!

– Да уж, вижу. Грудью на амбразуру, так сказать, – протянул Магнус, откровенно разглядывая полуобнаженный бюст девушки. Он докурил сигару и небрежным щелчком отбросил ее за перила. – Один из рабов Камиллы узнал Уилла и хорошо, что сообщил мне одному. Подумайте, сколько у вас шансов и дальше оставаться инкогнито. Самое время сделать ноги.

– А тебе какое дело, поймают нас или нет? – глухо откликнулся Уилл.

– Ты мой должник, всего лишь блюду свои интересы.

– Так и знал, что дело только в этом. – В глазах юноши были усталость и боль.

– Благодетелей не выбирают! – радостно ухмыльнулся Магнус. – Ну что, уходим? Или останетесь и рискнете? Свои поцелуи можете продолжить и в Институте, к слову сказать.

– Вытащи нас отсюда, – процедил Уилл сквозь зубы.

Кошачьи глаза Магнуса сверкнули, он щелкнул пальцами, и всех троих накрыл дождь синих искр. Тесса испугано сжалась, боясь обжечься, но ощутила лишь порыв ветра, стремительно закруживший ее распущенные волосы. Уилл вскрикнул, а через миг они уже стояли посреди парка, на каменной дорожке рядом с прудом. Темный, будто заброшенный особняк Лайтвудов остался в стороне.

– Ну, вот и все, – небрежно заметил Магнус.

– Колдовство, – буркнул Уилл без тени благодарности.

Магнус всплеснул руками, синими от бурлящей в них энергии:

– Да неужели? А что тогда есть ваши драгоценные руны? Совсем не колдовство?!

– Ш-ш… – перебила их Тесса. Внезапно она ощутила, как сильно впивается в тело корсет, а ноги в малюсеньких туфельках Джессамины ныли немилосердно. – Прекратите, вы оба! Кажется, сюда кто-то идет.

Они замерли, из-за угла показалась группа весело гомонящих гостей. Тесса застыла на месте – даже в тусклом свете укрывшейся за облаками луны видно, что это не люди. И даже не жители Нижнего мира. Это были демоны: один словно ходячий труп с черными дырами вместо глаз; другой – синекожий карлик с плоской змеиной головой, в камзоле и штанах, из которых торчал шипастый, как у ящерицы, хвост; третий похож на колесо, усеянное слюнявыми красными ртами…

А потом все смешалось.

Тесса быстро прикрыла рот рукой, чтобы не закричать. Бежать было поздно – демоны уже заметили их и остановились как вкопанные. От них несло гнилью, которая перебивала ночную свежесть.

Магнус что-то пробормотал вполголоса и поднял руку, на пальцах заплясали синие искры. Тесса никогда не видела его таким встревоженным.

А Уилл, вместо того чтобы выхватить клинок серафима, неожиданно ткнул в синего демона дрожащим пальцем и воскликнул:

– Ты!..

Синекожий демон поначалу опешил, остальные недоуменно переглянулись. Должно быть, существовало некое соглашение, запрещавшее демонам нападать на людей во время бала, подумала Тесса. Однако ей очень не понравилось, как кровожадно облизнулся демон, усеянный слюнявыми ртами.

– Э-э… – как ни в чем не бывало протянул демон, на которого указывал Уилл, – что-то я вас не припоминаю… Разве мы знакомы?!

– Лжец! – крикнул Уилл и бросился к нему, растолкав остальных демонов.

Он накинулся на синего ящера, тот испуганно взвизгнул, и они покатились по траве. Магнус стоял открыв рот, Тесса принялась звать юношу, но он даже не слышал ее. Уилл схватил демона за шиворот, но тот рванулся изо всех сил, выскользнул из камзола и помчался зигзагами прочь. Юноша опрометью бросился за ним.

Тесса сделала пару шагов, но ноги жгло как каленым железом. Девушка скинула было туфельки, решив бежать следом за Уиллом, но услышала сердитый гул оставшихся демонов, что-то гневно высказывавших Магнусу.

– Ах, право, не стоит беспокоиться, – заявил чародей, небрежно махнув рукой Уиллу вслед. – Не поделили даму, с кем не бывает.

Демоны загудели громче, недоверчиво поглядывая на Магнуса.

– Может, карточный долг? – предположил он, потом прищелкнув пальцами, с которых сорвался язычок голубого пламени. – Полагаю, джентльмены, вам лучше не вмешиваться. Тем более что на балу вас ждут закуски и развлечения. Куда как лучше веселиться там, чем искать неприятности здесь!

Демоны не могли не согласиться с таким веским аргументом и двинулись прочь, унося с собой зловонный помойный дух.

– Скорее бежим за ними!.. – воскликнула Тесса, подпрыгивая от нетерпения.

– Не спеши, Золушка. – Магнус нагнулся и поднял пару белых туфелек, держа их за атласные банты. – Он Сумеречный охотник, бегает быстро. Тебе его не догнать.

– Но… вы же чародей, сделайте что-нибудь!

– Чародей, колдовство… – передразнил Магнус презрительный тон сбежавшего юноши. – Уилл там, где ему самое место, занят делом. Его долг – убивать демонов, Тесса.

– Неужели вы его… совсем не любите? – спросила Тесса. Странный вопрос, но ей показалось, что он не лишен смысла, ведь Магнус относился к Уиллу с явной теплотой.

– Несмотря ни на что, он нравится мне, – неожиданно серьезно ответил Магнус. – Сначала я думал, что он ядовитый гаденыш, но потом разглядел его получше: напускная бравада надежно скрывает доброе сердце. И знаешь, он по-настоящему живой, его чувства пронзительны и ярки, как удар молнии.

– Они у всех такие, – возразила Тесса, поразившись нелепым словам Магнуса. Живой, чувствительный… да Уилл просто сумасшедший!

– Не совсем, моя девочка, уж поверь старику, – улыбнулся Магнус, снисходительно глядя на нее. – С годами чувства притупляются. Видал я одного чародея, прожившего почти тысячу лет, и он признался мне, что не ведает ни любви, ни ненависти. Я спросил, зачем тогда жить, а он ответил, что его гнетет страх перед тем, что будет после смерти. «Боязнь страны, откуда ни один не возвращался».

– Монолог Гамлета, – машинально сказала Тесса, размышляя о своем возможном бессмертии. Как трудно сразу свыкнуться с такой заманчивой и страшной идеей, а вдруг все это неправда?.. Нет, лучше пока не думать об этом.

– Мы, бессмертные, прикованы к этой жизни золотой цепью и никогда не осмелимся променять ее на то, что ждет нас за кулисами, – заявил Магнус. – Что ж, не будем отвлекать Уилла от его прямых обязанностей.

Магнус решительно зашагал прочь, Тесса едва поспевала за ним.

– Но мне кажется, Уилл знал того демона!..

– Видно, давно преследует его, иногда демонам удается ускользнуть.

– Но как же он доберется до Института?..

– Что-нибудь придумает, он умный мальчик. А вот как мне доставить туда одну юную леди, пока ее не хватились дома и не подняли переполох, это большой вопрос.

Они вышли к воротам, где стоял их экипаж. Сирил мирно дремал, надвинув шляпу на глаза.

Тесса сердито уставилась на Магнуса, который как ни в чем не бывало открыл дверцу и протянул девушке руку, чтобы подсадить ее.

– Откуда вы взяли, что мы здесь без ведома Шарлотты?

– Ах, милая, за кого ты меня принимаешь?! – ослепительно улыбнулся Магнус. Девушка вздохнула и подала ему руку. – Я провожу тебя до Института, заодно расскажешь мне все по пути.