Глава 4
Сержант Рипли
Заречнев сквозь дрему почувствовал легкое и теплое прикосновение к плечу, открыл глаза. Над ним стоял Павел и смотрел на него так, словно в кровати лежал не человек, а нечто совершенно необычное и неприятное. Например — ядовитый и мохнатый паук-птицеед….
— Что? Что случилось? — с трудом двигая челюстями, произнес Александр. — Отчего у тебя такие удивленные глаза?
— О-о! Гляди-ка, оно разговаривает! — с сарказмом сказал Тарновский, не отводя от Сашки своих безмерно удивленных глаз.
— Чё это ты обо мне — в третьем лице-то?
— Хотел бы я посмотреть на тебя, если на твоем месте оказался, например, я!
— И что бы ты сделал такого необычного на моем месте?
— Не знаю, что сделал бы я, но ты…. Ты знаешь, что ты пробыл без сознания, а затем проспал больше полутора суток?
— Нет! Как я мог бы это узнать? И вообще — как я оказался в твоей комнате?
— Мы принесли тебя сюда после того, как ты потерял сознание и без чувств свалился прямо на пол ангара! Так что мог хотя бы сказать спасибо!
— Спасибо! Что дальше?
— Дальше…. Кхм-м… А ты знаешь, что пока ты спал, ты разговаривал во сне, наверное, на двух десятках разных языков?
— Это возможно, наверное. Мне доводилось слышать разные наречия. Возможно, во сне я пытался им подражать! Да и вообще, непонятно, чем именно пичкали мое тело, когда я находился в криокапсуле. Так что, в принципе, наверное, допустить можно что угодно.
— Ну, хорошо; если можно допустить — допустим! А как ты объяснишь то, что сегодня утром, перед тем, как я разбудил тебя, ты шипел и щелкал, словно ты — раскаленная сковорода, и на тебя плеснули холодной воды?
Заречнев сел на кровати, кончиками пальцев помассировал виски. Колючки, застрявшие глубоко в черепе, начали понемногу исчезать.
— Вот что я тебе скажу! — после продолжительного внутреннего диалога с самим собой ответил Сашка. — Я, конечно, не еврей, но на твой вопрос отвечу вопросом: а тебе это зачем — знать, почему я разговариваю во сне на разных языках и шиплю под утро, словно раскаленная сковорода? Что тебе даст это знание? Ты не боишься, что информация, которую ты сейчас пытаешься добыть из меня, может быть опасной — но уже для тебя?
— Что может быть опасной в информации об языках?
— О-о! Все, что угодно! Например, несколько незначительных фраз, произнесенные на «нужном» языке в нужное время могут точно указать специалистам место проведения секретной разведывательной или диверсионной операции.
— Это как?
— Очень просто! Есть наречия, на которых разговаривают только в конкретно обособленной области какого-нибудь очень отдаленного мира! Где недавно могли произойти какие-нибудь очень важные события!
— Важные — для кого?
— Для того, кто ищет любую информацию, относящуюся к этому месту этого мира!
— Как-то все очень туманно!
— Ну, извини, яснее я сказать не могу; не имею права!
— А чем лично мне может грозить знание, о котором ты говорил? Заречнев заметно помрачнел.
— Давай договоримся так! — сказал он, опустив глаза в пол. — Ты ничего не слышал и ни о чем меня не спрашивал! А я, соответственно, ни о чем таком с тобой не разговаривал!
— Не понимаю, если честно! Зачем ты «крутишь», почему….. Не понимаю!
— Паш! — мягко сказал Александр, поднимаясь с кровати. — Ты очень хороший парень! И ты мне нравишься! Но….
— Что — но?
— Но информация, которую ты стремишься выведать у меня, настолько секретная, что если кто-то узнает о нашем с тобой разговоре, командир может пойти на то, чтобы произвести полную санацию Звездной Академии!
— Санация? Это что, что-то типа дезинфекции?
— Не совсем…. В целях сохранения секретности Дита может приказать уничтожить весь набор!
— Всех?
— Всех, до единого!
— А как же ты?
— Ну, меня, как видишь, она пока оставила в живых!
— Ты хочешь сказать, что твоя жизнь ценнее жизней пятидесяти человек?
— Нет, я хочу сказать не это! Моя жизнь «весит» столько же, сколько «весит» жизнь любого из вас. Но секреты — они иногда бывают бесценными! Секреты могут оказаться ценными, чем жизнь пяти десятков звездных рекрутов. Да что тебе говорить! Вспомни — нацисты во время второй мировой войны в целях сохранения важных тайн расстреливали до тридцати тысяч человек! А тут — жалкая горстка людей, которые для родных все равно уже погибли!
— Значит…. Мы никогда не вернемся на Землю?
— Ну почему же…. Кое-кто сможет это сделать….. Со временем. Но не все. Выживают немногие, увы.
— Я это уже успел заметить! Ты говоришь о «санации» так уверенно, словно знаешь, что все будет именно так. Приходилось видеть, или участвовать?
Заречнев ничего не ответил, сел обратно на кровать, сцепил пальцы рук, наклонился вперед. Вся его поза словно говорила — «понимай, как знаешь, но я тебе больше не скажу ничего»!
— Кто же ты такой…. — отворачиваясь от Александра, вполголоса, словно спрашивал у самого себя, сказал Тарновский. — Кто ты такой….. На инопланетных авиасимуляторах летаешь. Знаешь секретные коды самого командира, не боишься незнакомых зверей…. Похоже, что ты вообще ничего не боишься…. Так? То ты не можешь дойти от казармы до столовой, то вдруг начинаешь сражаться так, словно в тебя вселился демон — хитрый и сильный.
Странный ты человек, Запрягаев. Странный и опасный! Опасный, потому что — непредсказуемый!
Вот что, земляк! Дуй-ка ты в свою комнату! Я вижу, что ты вроде вполне оклемался, так иди — по добру, по здорову! О нашем разговоре я, разумеется, никому и ничего не скажу, но и ты будь любезен, сделай вид, что мы с тобой почти не знакомы! Лады?
— Лады! — вздохнул Сашка, вставая и шаткой походкой направляясь к двери. — Зря ты так, Паша! Я, можно сказать, жизнь тебе спасаю….
— Вот именно — можно сказать! Пока жизнь тебе спас я, причем дважды! Так что теперь ты мой должник, а не я!
— Что правда — то правда! — примиряющее ответил Александр. — Даст Бог, я тебе тоже, может быть, чем-нибудь пригожусь! А пока…. Спасибо за все…. За то, что не бросил подыхать на полу ангара, и вообще….
Сашка почувствовал, что в носу начинается легкое жжение, поспешно вышел в коридор казармы. В «свою» комнату он не пошел, кое-как добрел до конца коридора, вывалился на улицу, осмотрелся.
База была практически пуста — Александр не заметил ни одного праздношатающегося новобранца. Видимо, все они сейчас были заняты тренировками в каком-нибудь из многочисленных классов-ангаров. Утро уже миновало, но полудня было еще далеко.
«Китайские» «часы» с его руки куда-то исчезли; возможно, они были утеряны во время боя в октагоне. Александр недоуменно пожал плечами, прищурившись, посмотрел на местное Солнце, прикидывая, сколько времени осталось до обеда. По всем его расчетам выходило, что очередного приема пища ждать еще долго. А кушать с каждой минутой хотелось все сильнее и сильнее. Нужно было чем-то срочно отвлечься от докучливых мыслей о еде.
Все еще пошатываясь, придерживаясь рукой за стену, Заречнев направился вдоль стены в сторону гимнастического городка.
Он был также пуст. Сашка кое-как добрался до ближайшего спортивного снаряда — им оказалась перекладина, попытался подпрыгнуть, чтобы ухватиться за металлический стержень. Тщетно. Ноги вновь не отзывались на импульсы его головного мозга.
«Нужно что-то делать»! — думал Заречнев, прислонившись плечом к стальной стойке «турника» — судя по «топорному» исполнению, явно сделанному кем-то из звездных рекрутов, по собственной инициативе. Собственно, как и весь гимнастический городок, в точности повторявший аналогичные «городки» какой-нибудь из воинских частей далекой Родины.
«Вчера…. То есть — позавчера, ко мне возвращались почти что все мои силы и восстанавливались все навыки — как врожденные, так и новообретенные». — размышлял Александр, меланхолично рассматривая грязные ногти пальцев своих ног. — «Сегодня я опять двигаюсь еле-еле, кое-как. Три дня назад, на авиасимуляторе, у меня тоже многое получалось….. Значит, есть во мне какой-то механизм, который запускает вроде бы утраченные силы и навыки.
Что было вче…. Позавчера? Я долго смотрел за поединками. Переживал, естественно. А потом почувствовал необъяснимый прилив сил. Как будто кто-то невидимый сделал мне укол какого-то лекарства….. Но какого? Какое снадобье есть во мне, прямо сейчас? Что заставляет мое сердце биться чаще, а мышцы — работать быстрее?
— Это средство называется адреналин! — подала свой «голос» женщина-змея.
— А ты-то откуда это знаешь? Что, у людей-змей в организме тоже есть адреналин?
— Неважно, что там у нас есть, но информацию о гормонах, выделяемых твоими надпочечниками, я выудила из твоего мозга! Ты сам мог бы вспомнить эту информацию, если очень постарался бы!
— Вот что…. Ташша! За подсказку — спасибо, конечно, но…. Ты зачем «разговаривала» со мной, пока я спал?
— А когда же еще? Ты же запрещаешь мне вмешиваться в твою жизнь, когда ты бодрствуешь!
— Запрещаю — и правильно делаю! А ты понимаешь, что я во сне — разговариваю?! И ты нас; меня — демаскируешь? Паша сегодня вон выпытывал, чего это я шиплю, как раскаленная сковорода…
— Да слышала я, что тебе сказал твой Пшша…
— Тогда почему? Почему ты меня подводишь к краю?
— К какому краю?
— К тому, который имелся у тебя, на твоей полянке, в горах! Ты же фактически убиваешь нас обоих! Неужели ты это не понимаешь?!
— Видишь ли…. Я как-то подзабыла что ты….. Что вы, люди, можете разговаривать во сне. Мы, змеи, во сне молчим. В отличие от вас, людей.
— Но теперь-то ты хоть осознаешь, что не нужно лезть ко мне со своими разговорами, когда я сплю?
— Теперь — да!
— Хорошо! Будем считать, что мы, наконец, уяснили, чего хотим друг от друга!
— Эй, второгодник, а ты чё здесь сидишь? — раздался чей-то голос из-за Сашкиной спины. Заречнев обернулся. Возле городка стоял парень — один из тех, кто упражнялся здесь в первый же вечер своего рекрутства. — Э-э! Ну и рожа у тебя! Как ты с какой заспанной и небритой харей пойдешь сегодня в конференц-зал?
— А что будет в зале?
— А ты разве не знаешь?! Ах, да, ты же все проспал! Сегодня, после обеда в Звездную Академию возвращаются курсанты второго и третьего годов обучения!
— Откуда возвращаются?
— Название точно не помню! Скажу одно — с новой Базы, которую для нас строили на другой планете! Говорят, там почти все готово и мы все туда переезжаем!
— Вот это новость! А откуда узнал?
— Как откуда? Утром командир сказала. На построении!
— Ну, спасибо что предупредил! Пойду мыться и бриться! — Сашка энергично оттолкнулся от стальной трубы, быстро зашагал обратно в казарму.
Встречать «дедов» собрались все новобранцы.
Во-первых, на это был прямой приказ Диты. А во-вторых, всем курсантам самим было очень интересно — какие они: звездные рекруты второго и третьего года обучения. Другими словами — «деды» Звездной Академии.
— Построиться в шеренгу! — негромко приказал Николай Платонович, первым заметив неяркую точечку шатла где-то в разрыве облаков — исключительно потому, что точно знал, откуда именно должны появиться его подопечные.
Новобранцы заторопились, задвигались, суетливо исполняя приказ Начальника Центра подготовки Звездной Академии.
Темный бочкообразный корабль быстро приближался, оглашая окрестности чудовищной силы звуками.
Шатл совершил почти полный круг над Звездной Академией, примерно в сотне метров от неровного строя землян громадина грузопассажирского космического корабля замерла, наконец, над шестигранными бетонными шашечками взлетно-посадочной полосы. Откуда-то из-под голубых струй, бьющих вниз, навстречу планете вытянулись блестящие «ноги», обутые в здоровенные металлические «башмаки», мягко коснулись бетона.
Над головами новобранцев, едва не задев верхнюю кромку серой бочки корабля, быстро пронеслась пара могучих суборбитальных истребителей, через секунду, в другом направлении — еще одна.
«Молодцы»! — подумал Сашка, с завистью провожая взглядом машины незнакомых пока ему пилотов. — «Чувствуется выучка Демьяна или Евгения! Мы с Ар" раххом тоже так когда-то могли!
— Ты, наверное, тоже так можешь? — раздался откуда-то сбоку голос одного из рекрутов. Сашка повернул голову, встретился глазами с курсантом, пожал плечами.
— Это — третий курс! — пояснил он. — А меня заставили повторно обучаться на первом! Я просто еще не дошел до полетов на таких машинах!
У «спрашивальщика» разочарованно вытянулось лицо, и он быстро потерял интерес к «отмороженному».
Рев двигателей шатла вскоре затих, над ВПП Звездной Академии вновь воцарилась тишина, изредка нарушаемая отдаленным гулом моторов двух пар самолетов, кружащих в отдалении. В кормовой части корабля возникла щель; она быстро расширилась до весьма приличных размеров, затем из нее выползла металлическая лента, протянулась навстречу земле. Блестящая металлическая полоса оказалась длинным пологим трапом, соединившим квадратную «дверь» космического корабля и бетон ВПП Звездной Академии.
Из темного портала довольно долго никто не появлялся. Новобранцы даже начали проявлять беспокойство, перерастающее в легкое нетерпение.
Наконец, на пологом прямоугольнике металла появился один человек, затем — еще, и еще…. Каждого из звездных рекрутов «оседлал» увесистый военный рюкзак, на шее у некоторых болталось легкое стрелковое оружие.
— Ура! — закричал кто-то из новобранцев, не сдержав переполнявших его чувств.
— Ура!! — завопили остальные, давая возможность выплеснуть эмоции, накопившиеся за то время, пока они ожидали прилета более старших товарищей.
«Деды» Звездной Академии, явно смущенные неожиданной теплотой приема, начинали улыбаться, кивали незнакомым им девушкам и парням, словно узрели старых знакомых….
Сашка перехватил недоуменный взгляд Николая Платоновича, брошенный в сторону Диты. Патронесса Звездной Академии ничего не ответила, слегка пожала плечами, отвернулась, улыбнулась….
— Можете разойтись и подойти поздороваться с вашими новыми товарищами! — разрешил седой. Новобранцы бросились врассыпную, окружили незнакомых пока им курсантов, начали знакомиться.
— Привет! Ты откуда? — услышал Александр рядом с собой один из многочисленных диалогов.
— С Алтая! А ты?
— Я — из Иркутска!
— О! Почти земляки!
— Тебя как зовут?
— Виктор!
— А меня — Андрей!
— Ты на каком курсе?
— На третьем! Класс! А нас только привезли!
— Давно?
— Да с неделю!
— Я смотрю у вас девчонок очень много!
— А что? Что-то не так?
— А ты посмотри — сколько их у нас осталось! Мало!
— А где ваши?
— Где…. Где…. Кого — в кроссе поубивали, кого — зверье пожрало! А у вас, что, не было вступительных испытаний?
— Были! Но мы девчонок все время с собой тянули! А со зверями….. Паша предложил воевать против них парами — парень и девушка. Ну, и тех было тоже по двое.
— И что, помогло?
— Да! Человека четыре всего погибло!
— Здорово! Вы — молодцы! А мы — не догадались! Кто это у вас такой умный?
— Да Паша! Вон он! Я уже говорил!
— Красавец! — сказанное явно относилось к Тарновскому. — Ну, пойдемте в общагу! У нас для вас всех — сюрприз!
— Что за сюрприз!
— Наберись терпения! Ждать осталось чуть-чуть!
Заречнев проводил взглядом новоиспеченных друзей, очень порадовался за них и за то, что знакомство «старых» и «новых» звездных рекрутов произошло именно в такой атмосфере — всеобщей радости и даже эйфории.
За спинами звездных рекрутов заревели двигателей истребителей, заходящих на посадку. Мощный рокот моторов заглушил всех; впрочем, ненадолго — вслед за первой парой тяжелых машин на бетон аэродрома приземлилась вторая. Все дружно оглянулись, начали оборачиваться; некоторые — остановились.
— …боевое охранение! — Сашка расслышал только окончание ответа «старого» рекрута новому. — Сюрпризов приходится ждать когда угодно! Щас интересная картина будет! — неожиданно «переключился» он. — Останься, присмотрись, не пожалеешь!
Александр проследил глазами за направлением взгляда «деда», понял, что тот глядит на самого дальнего пилота; ему тоже стало интересно — что же такого особенного в парне, шагающем последним…. А парне ли?
«Оп-па»! — усмехнулся он. — «Судя по моторике, да и вообще — по очертаниям тела, этот пилот — точно девушка! Причем наверняка — непростая. Никогда Дита не поставит возглавить группу боевого охранения пилота недостаточной квалификации. А то, что она выбралась из своей машины последней, говорит о том, что командир группы прикрытия — именно она»!
Неизвестная девушка, словно чувствуя или — зная, что на неё устремлены большинство взглядов присутствующих, сняла с головы шлем, по её плечам русым водопадом заструились красивые ухоженные волосы…. Александр поймал себя на мысли, что он невольно залюбовался роскошной гривой землянки.
— Не завидую тому вашему взводу, у кого она будет сержантом! Замотает в хлам! — Заречневу неожиданно стало жутко интересно, что парень скажет о девушке еще, он как бы невзначай переместился в сторону новообретенных друзей.
— Сержантом? Что это значит?
— Всех новобранцев разбивают на пятерки. Это и есть отделения. Во главе каждого отделения — сержант, из числа курсантов более ранних наборов. Как правило, это парни третьего курса!
— Что означает — как правило?
— А то и означает! Самый свирепый сержант — Рипли!
— Какой рипли?
— Не какой, а какая! «Чужих» смотрел?
— Не-е…. Я больше по боевичкам прикалываться любил.
— А жаль! Лейтенант Рипли — это главная героиня всех «Чужих». Её Сигурни Увивер играет!
— А при чем здесь та девушка? Кстати, как её зовут?
— Зовут её просто — Юля! А фамилия — Чемерская! Но мы все её зовем Рипли! У неё характер такой же жесткий как у той, что чужих мочила! Никому спуску не дает! Ох, не завидую я тем, кто в её отделение попадет!
«Ну, одного-то кандидата в её отделение я, пожалуй, смогу назвать! — усмехнулся Сашка. — Гадом буду, если Дита в её пятерку не засунет меня! Да еще и поизгаляется, глядя, как эта Рипли (Александр почувствовал, что уже начинает тихо ненавидеть эту незнакомую пока ему девушку) измывается надо мной»!
На душе у «непутевого» отчего-то стало муторно, он покинул голубую «кляксу» звездных рекрутов, расплескавшуюся по серому бетону ВПП, медленно побрел в казарму. Вечером на тусовку Заречнев не пошел.
Он лежал на кровати, слушал, как откуда-то из-за окна доносится музыка — ритмичная, с «космическими» мотивами, и его грызла тоска. Он лежал на спине, заложив руки за голову, и думал.
Думал о своем друге — зеленом верзиле по имени Ар" рахх. Драке, с которым ему довелось пройти десятки стычек, разумном создании, много раз спасавшем ему жизнь.
«Как у тебя дела, старина»? — мысленно обращался он к своему хвостатому другу. — «Где ты сейчас? Жив ли ты? Чем занимаешься? Какие проблемы решаешь? Почему не даешь знать о себе»?
Воображение Александра рисовало ему картины одна мрачнее другой. Ему чудилось, что Ар" рахха пожрал Д" ронн; то мнилось, что его, одинокого и беззащитного, скогтил Ужас Неба, или обездвижил, растоптал, переварил в своем чреве ненасытный дракон-гипнотик Э" го.
Мысли Заречнева неожиданно метнулись на другой край Галактики, где по воле Диты остались его друзья — Женя Тимофеев и Юрий Самочернов. «Маленький» и «большой», как их все называли в глаза и за глаза. Отличные пилоты, бесстрашные бойцы.
Они живыми смогли выпутаться из многих и многих стычек, но как беспечные куропатки, попались в силки, расставленные Верховным Служителем Кромоса — от них одновременно забеременели дочери властелина южной части планеты — Онна и Умма. Справедливости ради, скрепя сердце, Сашка признавал, что в «силки» гигант — Юрик и крепыш — Женька «залезли» исключительно добровольно, испытывая при этом массу удовольствия.
«А Маша? Что с ней? — думал Александр, плохо представляя себе, как именно могла сложиться участь жучихи после того, как её кокон передали какому-нибудь Улью. — Вовсе не факт, что с ней, как с Принцессой Улья в другом жучинном сообществе станут обращаться так же лояльно, как это было в Звездной Академии. Да и вообще — жива ли она? После того, как её хотели пристрелить прямо на берегу озера, а потом, когда я им воспрепятствовал, они оставили её на берегу водоему одну. Наверняка не для того, чтобы она половила в нем рыбки! Оставили погибать!
Что с ней сейчас? Жива ли она? Дали ли ей возможность закончить линьку, или умертвили прямо в коконе»?
Сашка почувствовал, что у него покалывает сердце, дышать становиться все труднее и труднее. Он встал с кровати, походил по комнате…. Вышел на улицу.
Из открытых дверей «дома культуры» — его функции в Звездной Академии выполнял все тот же конференц-зал — доносилась громкая ритмичная музыка. Сашка прислушался. Приятный голос девушки словно вливал энергию во всех, кто его слышал.
Мне приснился этот мир
Черно-белым полотном
Без тебя он был чужим
Мне пустым казался он!
— Сашка вздрогнул. Ему показалось, что неведомая певица прочла его мысли. Его и Ташши.
— О чем задумался? — спросила женщина-змея, почувствовав, что симбиот думает о ней.
— Так…. Ни о чем… — ответил землянин. — Эта песня…. Она словно про нас с тобой!
— Да, наверное! — ответила Ташша. — Я, благодаря тебе, поняла о чем поет эта девушка. А можно — совет? Или — пожелание?
— Валяй!
— Ты насчет той девушки зря беспокоишься!
— Какой девушки?
— Той, которая Рипли!
— Почему ты так думаешь? Меня не поставят в её отделение?
— Ну…. Судя по тому, что я здесь успела увидеть и понять, думаю — поставят! Я — о другом!
— И о чем же?
— Помнишь наш разговор по поводу адреналина и надпочечников?
— Разумеется, помню! А какое отношение эта Рипли имеет к моим надпочечникам?
— Ох, и ехидный ты, Сшша! Причем это свойство твоего характера совершенно не зависит о тела, которое ты в сей момент занимаешь!
— Ну, как говориться, чем богаты… Так в чем твое предложение-то?
— Ты верно подметил, что когда у тебя в кровь выделяется адреналин, к тебе возвращаются практически все твои способности! Так вот…. Я нашла возможность увеличивать выброс гормона, вырабатываемого твоими надпочечниками, в кровь!
— И что это за возможность?
— А тебе зачем это знать?
— Как зачем?! Тело-то, в конце концов — мое!
— Ага! Я тоже так думала — о своем! Пока у меня совершенно неожиданно не завелся кое-какой мозговой паразит! Который все время лез мне под руку!
— Ну да…. Но в итоге мы с тобой спасли не один миллиард чьих-то жизней!
— Согласно! Спасли! Но — не всех!
— Это ты о вашем Правителе?
— Нет! Я о тех, кто остался на Шаа! О змее-людях! Моя планета по-прежнему умирает! И ты не делаешь ничего, чтобы спасти моих соплеменников!
— Да как-то несподручно пока! Сама видишь….
— Вижу! И поэтому пока претензий не предъявляю! Пока! Но за тобой — должок, парень!
— О, как!
— Да, так, и никак иначе! И я вот что подумала…. Чтобы ты смог когда-нибудт исполнить обещание, данное мне на Шаа, ты сначала должен выжить здесь!
— Это, в общем-то, очевидно! Дальше — что?
— А дальше…. Я помогу тебе! Чем? Время от времени я буду «впрыскивать» в твою кровь тот гормон, который помогает тебе вернуть твои прежние силы. А со временем, по Воле Сата, твои прежние способности вернуться к тебе в полном объеме!
— Та-ак! — Сашка почувствовал, что начинает «заводиться». — То, что моя душа — не вполне моя и принадлежит не только мне, я уже как-то попривык! Но чтобы моим телом распоряжался кто-то еще…. Это хуже, чем ваше «омертвение мозга»! Не находишь?
— Нет! Не нахожу! Ты, как змей расчетливый и прагматичный, должен понимать, что лучше хоть какая-то помощь, чем вообще никакой!
— Ну…. Возможно…. — гнев Александра улетучился так же быстро, как и нагрянул. — А вопрос можно? По теме?
— Валяй! Заречнев усмехнулся неожиданному для Ташши слову, спросил:
— А вот скажи, мне твои способности все передались, или не все?
— О каких именно способностях ты спрашиваешь? О ведании?
— Да, об этом!
— Нет! К сожалению, возможность получения информации из энергоинформационного поля этой планеты у меня не формируется!
— А другой? Я имею в виду — планеты!
— Не знаю! Не готова ответить «да» или «нет». Вот попадем на новое место, тогда я тебе точно скажу — возможно, или нет!
— А ты не хитришь со мной, старая змея?
— Нет! Да и зачем?! Твои шансы на выживание, а, значит — на спасение моего мира станут только выше, если ко мне вернется способность видеть будущее, и не только….
Хлопнула дверь, выпуская наружу двоих или троих парней — из-за сумрака вокруг здания Сашка не успел рассмотреть, сколько именно землян вышли «подышать».
«Уж не разборку ли они там затеяли»? — кольнула Заречнева нечаянная догадка. — «Из-за какой-нибудь крали»? Он пригнулся, мягко ступая, двинулся вслед за курсантами.
Шли звездные рекруты недолго — до ближайшего угла. Они завернули за излом стены, чиркнула зажигалка, освещая «ночных путешественников». Ими оказались… Виктор и Андрей — новоиспеченные друзья, сибиряки.
— Пить будешь? — раздался тихий голос одного из курсантов.
— А что? Что-то есть?
— Есть! Так как?
— Да не отказался бы стресс снять!
— Вот и отлично! У меня тут кое-что имеется! Вот! — слабый огонек зажигалки на долю мгновения выхватил бок какой-то пузатенькой емкости.
— Что это? Отрава какая-то?
— Не-ет! Это — не отрава! Это — самогонка!
— Чё, серьезно?!
— Да! Серьезнее не бывает!
— Тогда наливай!
— Ух! Хороша! Крепкая! — спустя какое-то время раздался восхищенный голос новобранца. — Где достал?
— Где… Где…. В Караганде! — засмеялся курсант более раннего набора. — Сами гоним! Эта — двойной перегонки! Градусов семьдесят, если не больше! Если болтать лишнего не будешь, я тебя тоже научу!
— Да ты чё?! Я — могила! А ты сам чё не пьешь?
— Мне пока нельзя! Завтра — очень тяжелый день для нас! Думаю, шефиня лично будем проверять каждого из нас, как мы потренировались на Макросе! А за штурвал самолета с похмелюги лучше не садиться! Ты это тоже себе заруби!
— А у нас, что — не такой тяжкий?
— Не знаю! Но летать-то вы завтра точняк не будете! А если кросс какой, или рукопашка, то с похмела — оно самое то!
— Согласен! Послушай, а у вас вообще здесь интересно что-то есть?
— Интересное? — звездный рекрут хохотнул. — О-го-го сколько! Тут знаешь, что не так давно было?
— Что?
— Информация, наверное, секретная…. А может — и нет уже… Не знаю, короче. Ты главное — не болтай никому, о чем мы здесь с тобой разговаривали, и все будет пучком!
— Лады! Заметано! Так о чем ты хотел рассказать?
— Я сам не видел, но старые, те, кто был раньше нас, рассказывали, что несколько лет назад здесь среди курсантов был один…. Не знаю ни имени его, ни фамилию…. Короче, был один кекс. Так вот, у этого кекса был друган — зверюга! Представляешь?! Огромный такой зверь, с другой планеты! Говорили, он по-русски даже научился говорить! И на самолетах летал!
— А где они сейчас?
— Да черт их знает! Может, погибли где; может, задание какое-нибудь выполняют! Разве скажет кто?
— А что еще было интересного?
— Интересного…. Очень хорошо, что вы не захватили День Патруля!
— А это что за хрень?
— О-о! Эта хрень — всем хреням хрень! Раньше, несколько лет назад, до нашего «призыва», так сказать, Дита из числа самых неудобных курсантов набирала что-то вроде отряда смертников. Человек восемь, или десять, не больше. По какой-то там экспресс-программе обучала их полетам на истребителях, а затем выставляла на День Патруля. Это что-то типа гладиаторских боев на самолетах!
— Что, прямо здесь?
— Нет! Эти Патрули — их устраивали обычно в Городе Богов.
— Где — где??
— В Караганде! Шутка! Это планета такая — Город Богов! Там бессмертные живут. Они себя элоями называют! И Дата, соответственно — оттуда!
— Дита — бессмертная?
— О! А ты, что, не знал об этом?
— Нет, конечно! Нам никто не говорил!
— Не говорил, так скажет! На чем я остановился?
— На Дне Патруля!
— Вот! Слушай! Каждый год этих своих «экспресс-пилотов» она отвозила на свою планету и стравливала там с молодыми летчиками богомолов!
— Чё, серьезно?
— Да! Воздушные бои всегда шли до смерти!
— Побеждали — наши?
— Нет…. Всегда побеждали эти…. Жуки….
— А почему?
— Не знаю! Наверное, их просто лучше готовили!
— А что случилось потом? Сейчас тоже есть эти…. Патрули?
— Нет, Дней Патруля больше нет!
— Отменили?
— Можно сказать, и так! В последний раз тот парняга, о котором я тебе говорил…
— Какой именно?
— Ну, тот, у которого друг — зверюга!
— А! Понял!
— Он, когда на Патруля попал, со своим зверем сразу начал самолеты жуков сбивать! Одного, второго! Потом и наши…
— Кто — наши?
— Ну, обычные курсанты, люди тоже сбили машины богомолов…
— И что было дальше?
— А ничего! Жуки собрались и улетели! Все! С тех пор воздушных боев над Городом Богов больше нет!
— Круто!
— Круто! Главное — никто из наших теперь для удовольствия этих бессмертных не погибает!
— Да-а! Веселая у вас тут жизнь! А что за планета, которую ты назвал?
— Какая?
— Где новая база будет?
— А, эта…. Макрос называется!
— Расскажи!
— Давай завтра, а? Да и информация не секретная! Вам всем утром все расскажут! Насколько я понимаю ситуацию, нас всех туда переселят через два, максимум — три дня!
— А чем мы будем заниматься это время? Отдыхать? Готовиться?
— Тренироваться! — усмехнулся курсант. — Об отдыхе пока забудь! Как говориться — покой нам только сниться! Ну, что, еще одну?
— Наливай! А потом вернемся в зал?
— Вернемся! Почему — нет? До конца еще часа полтора — два! Сашка проводил взглядом новоиспеченных «друганов», шумно выдохнул.
«Господи! Как хорошо, что никто не знает, что я тот самый «кекс», у которого «друган» — «зверюга»! — думал Заречнев, направляясь обратно, в казарму. — «Особенно — с учетом моего теперешнего состояния! Пришлось бы отвечать на столько вопросов! И еще на большее количество — не отвечать»!
Сашка неожиданно поймал себя на мысли, что ему очень не хотелось бы публичности, известности.
Его совершенно не «прикалывала» ситуация, при которой его начали узнавать где-нибудь на улицах Земли, или какой-то другой планеты совершенно незнакомые люди.
— Мда! Артистам, спортсменам и политикам — не позавидуешь! — вполголоса пробормотал Александр, возвращаясь в свою комнату. Он разделся, выключил светильник, забрался под одеяло…. Сон охватил его разум до того, как голова коснулась казенной подушки.
— Подьем! Быстро, сукины дети! Быстро, я вам говорю! — Сашка почувствовал, что с него сорвали одеяло, а сам он, получив хорошего тычка в бок, летит на пол.
— А? Что? — слепо заморгал глазами «непутевый», пытаясь рассмотреть хоть что-то в светлом мареве, затопившем его комнату.
— Ничего! — ответил ему незнакомый женский голос. — Это — подъем, мать вашу! Если ты через тридцать секунд не будешь стоять в строю перед казармой, я, клянусь Богом, отымею тебя, при всех, вот этой самой дубинкой! — под носом у Сашки откуда-то появилась явно увесистая на вид деревянная палка, отполированная не хуже биты для игры в бейсбол.
— Все! Я понял! — пробормотал Александр, пытаясь подняться на четвереньки. Однако ноги и руки слушались плохо, его конечности все время норовили разъехаться в разные стороны.
— Ах ты…! — заматерилась обладательница женского голоса. — Да ты еще и нажрался вчера, как свинья! Убью!
— Не…. Нет! — заблеял «непутевый». — Я не пил вчера. Это так…. Ноги пока не слушаются! Я щас….. Я уже….
— У тебя осталось двадцать секунд! — рявкнула девушка и растворилась за дверью.
— Черт! Черт! — запричитал Сашка, прыгая на одной ноге и тщась попасть ногой в штанину. Наконец, его ноги оказались в брючинах, Сашка впрыгнул в обувь, быстро затянул шнурки….
Пуговицы на брюках звездный рекрут застегивал уже на бегу…. Футболка и рубашка остались висеть в комнате. Накинуть их на себя у Заречнева просто не хватило времени.
На улице было еще темно. Сашка стрельнул глазами в сторону горизонта, где уже начинала разгораться заря, метнулся в сторону четырех человек, испуганно озирающихся друг на друга, пытающихся изобразить некое подобие строя.
— Отлично! — сказала девушка, появляясь откуда-то из тьмы, словно демон из преисподней. — Неплохо для хлюпиков, привыкших спать до обеда и жрать до вечера! Меня зовут Юлия! Но вы, если хотите, можете звать меня так же, как зовут остальные — Рипли! Просто — Рипли! Или — сержант Рипли! Я не знаю, кто первым дал мне это прозвище, но оно меня очень устраивает!
С вами я буду знакомиться позже! Пока вам нужно знать одно — я ваш сержант, командир, а вы — мое отделение! С сегодняшнего дня вашей подготовкой заниматься буду я!
На этом — все! Отделение! За мной, бегом — марш! — Чемерская первой рванула в сторону озера. За ней, стремясь не отстать, шумно дыша и отчаянно топая, поспешили её новоиспеченные подчиненные.
Начало светать. Сашка покрутил головой, определяя, кому еще выпала сомнительная часть быть в одном строю с ним. «Утренних бегунов» было, как и обещал «дед»-сибиряк, пятеро.
Трое парней, включая его и двое — девушек. Одну из девушек Александр узнал сразу — это была Злата.
«Поня-атно»! — мысленно протянул Заречнев. — «Дита и здесь осталась верной себе! Решила, что коль уж я помог однажды девушке, то и впредь обязан заботиться о ней, или хотя бы помогать! Ладно! Пожуем — увидим»!
Сашка неожиданно поймал себя на мысли, что еще позавчера собирался начать «трудовой» день хорошей бодрящей утренней пробежкой.
— Мечты сбываются! — пробормотал он, настигая девушку, бежавшую предпоследней. Это была не Злата.
— Какие мечты? — сбивая дыхание, спросила у него девушка, заподозрив, что это она — мечта «отмороженного». — Ты часом, вчера не перепил?
— Отставить разговоры! — откуда-то спереди рявкнула Чемерская. — Я вижу — скорость для вас небольшая! А ну-ка рывок на сто метров! Пошли! Пошли!
Парни из последних сил устремились за Рипли, девушки и второгодник заметно оставали.
— А это у нас что такое? — голос Юлии раздался откуда-то сбоку: Сашка даже не заметил, когда она успела вернуться обратно. — Это ты у нас — второгодник? Заречнев кивнул.
— Никаких поблажек отмороженным и второгодникам! — громко, так, чтобы слышали все, возвестила командир отделения. — Будешь у меня, как все! Прибавить шагу! Ну! Я сказала — прибавить, мать твою!
Александр напрягся изо всех сил, стремясь не отстать от девушек. С трудом, но это ему удалось. Впереди показалось озеро.
— Финиш — на берегу! — крикнула Чемерская. — Кто первым прибежит, то последним отжимается! Парни вновь ринулись вперед….
…Сашка принял положение «упор лежа», выпрямил руки раз, другой, третий…. После двадцатого раза его руки подогнулись, он бессильно уткнулся лицом в прибрежный песок. — Встать! — рявкнула на него Рипли. — В воду — бегом марш! Бегом!
— А если я плавать не умею? — попытался выиграть хотя бы несколько секунд передышки «отмороженный». Однако «фокус» не удался.
— Значит, будешь изображать утопленника! Всё! Дискуссия закончена! Быстро в воду! Сто гребков — туда, сто гребков — обратно! Быстро! Быстро!
А ты что стоишь? Упал на песок, отжался! Упал, я говорю! — парень получил мощнейший пинок в зад, свалился на песок…
— Ах ты, сучка! — крикнул он, вскакивая. — Я щас тебе покажу, как пинаться! — он с кулаками набросился на девушку. Сашка замедлил движение, остановился — ему стало интересно, сможет ли Юля в одиночку справиться с двумя парнями. Судя по выражению лиц звездных рекрутов, они были готовы броситься на Чемерскую оба, одновременно.
— А! Хотите проверить меня?! — Рипли заметно обрадовалась. Настолько заметно, что Сашка заподозрил, что утреннее «бегание» и «купание» было затеяно ею исключительно с одной целью — спровоцировать парней из своего нового взвода на драку, или рукопашную — как получиться.
Парни переглянулись, поняли, что Юля не против того, чтобы сразиться ними обоими сразу, разошлись в стороны.
— Вот что, сержант! — сказал один из них. — Ты не обижайся, но морду я тебе сейчас начищу! Служба — службой, а зверствовать и измываться над собой я тебе не дам! Эй! Отмороженный! — добавил он, оборачиваясь к Заречневу. — Присоединяйся к нам!
— Не-е… — отстраненно ответил Сашка. — Я с девушками и женщинами не воюю!
— Скажи уж сразу — обосрался! — хыхыкнул парень. — Да и не надо! Мы сами с усами! Справимся! Звездные рекруты дружно напали на своего сержанта.
Сашка вздрогнул, когда голова Рипли резко откинулась назад от хорошего удара того парня, который напал на девушку первым. Пока Юля отходила от нокдауна, второй подскочил сбоку и от души врезал ей по печени кулаком. Девушка охнула, свалилась на песок…. Парни подскочили к ней, начали пинать её ногами.
— Э! Э! Хорош! — прикрикнул на них Сашка, выскакивая из воды. — Хорош, я говорю! Ей — достаточно!
— А ты не лезь, отмороженный! — прикрикнул на него один из «футболистов», а то тоже схлопочешь!
— А-а-а! — закричал Александр, разгоняясь и всем телом врезаясь в ближайшего рекрута. Тот отлетел на несколько метров, однако проворно вскочил, пружинистой походкой двинулся к Александру.
— Что? Тебе тоже по башке надо?! — крикнул он на Сашку, переглядываясь с товарищем. Парни оставили Рипли, бросились на Заречнева.
Сашка отчетливо видел, как медленно взлетает над его головой кулак, как сжатая пятерня опускается на его челюсть; краем глаза успел заметить тяжелый ботинок, нацеленный ему в пах…. А потом кто-то словно выключил у него свет. Очнулся он оттого, что кто-то лил на его лицо воду. Александр проморгался, стряхнул с ресниц последние капли жидкости. Над ним стояла Злата.
— Я думала, что ты из раскидаешь одной левой! — сказала она, с разочарованием глядя на лежащего у её ног «отмороженного». — А ты…. Хуже девушки!
— Я тоже так думал! Что раскидаю! — ответил ей Сашка; попытался сесть. Голова у него закружилась, из желудка «попросилось» наружу содержимое, которого в нем давно уже не было.
— Вот же черт! Наверное, опять сотряс! — сказал Заречнев, заваливаясь обратно на песок. — А где эта…. Рипли?
— Здесь! — раздался из-за его спины голос Чемерской. Сашка обернулся. Лицо Юлии «украшал» огромный синяк, её шикарная копна волос превратилась в грязный колтун.
— Ни хрена себе! — сказал Александр, вновь пытаясь сесть. — Хорошо они тебя отметелили, ничего не скажешь! Я думал, что ты с ними справишься!
— Я тоже так думала! Но, как видишь, ошибалась! А ты-то что полез? Дисциплина — это мое дело! Ты — просто курсант! Тебе не нужно было вмешиваться! Что мы теперь скажем командиру?
— А где эти?
— Парни? Они ушли обратно в лагерь.
— А девушка?
— Она — с ними! Так что скажешь? Ты же, кажется, на повторном обучении? Что бы сделали ваши, если бы у вас произошла такая ситуация?
Заречнев мельком глянул на Злату, оценивая ситуацию, наморщил лоб, делая вид, что усиленно думает.
— Где твой пистолет? — наконец, спросил он у Юлии, стараясь не смотреть при этом в сторону Златы.
— Что? Пистолет? В смысле — бластер? Сашка кивнул.
— В казарме, разумеется! А что?
— Пистолет должен быть у тебя с собой! Все время! Если бы ты утром прихватила с собой бластер, сейчас мы не обсуждали бы с тобой, что делать в сложившейся ситуации!
— Но они же — люди! Земляне!
— Ну и что?! Эти «люди» и «земляне» так отделали нас с тобой, что….. Впрочем, поступай, как знаешь! Но по Уставу Звездной Академии невыполнение прямого приказа командира, а также нападение на него караются смертью! Как только эти парни напали на тебя, ты должна; просто обязана была расстрелять их на месте!
— Я так не могу….
— Значит, все рассказы про свирепую сержантку Рипли это….
— Это не просто страшилки, нет! Но у меня никогда не возникало с подчиненными конфликтов вроде сегодняшнего!
— Из любого правила бывают исключения! — философски заметил «непутевый», делая очередную попытку подняться. Ему удалось, наконец, удержать рвотные позывы; от возвращения его на песок его удерживала рука Златы.
— Я доложу обо всем случившемся Дите, и она их накажет!
— Разумеется! — ответил Сашка, пытаясь сделать хотя бы один шаг. — Она наверняка расстреляет их! Сегодня же! Но…. Твой авторитет упадет при этом ниже плинтуса!
— А что ты предлагаешь?
— Я? Я — ничего! Решать все должна ты сама! Если ты считаешь, что обида и унижение, причиненные тебе сегодня утром, заслуживают снисхождения — можешь их простить и служить дальше, как ни в чем не бывало. Однако сомневаюсь, что впредь кто-то бросится выполнять твои приказы сломя голову! Оч-чень сомневаюсь! Да и парни, я думаю, уже многим рассказали, как они тут с тобой…. И со мной….. Обошлись! Выходов у тебя два. Первый — принять все, как есть. Снять сержантские лычки. Второй…. Навести порядок железной рукой.
— Расстрелять! — закончила его мысль Чемеркая. Заречнев промолчал, опустил голову. — А если в следующий раз на их месте окажешься ты? Тебя тоже — расстрелять?
— Не знаю! Вот когда окажусь, тогда и будешь думать над твоим вопросом. А пока…. Думай, Рипли! Думай! Решение принимать тебе!
«Отмороженный», сильно прихрамывая на обе ноги, медленно побрел в сторону лагеря.
Драма, разыгравшаяся на рассвете, завершилась в полдень.
В столовую, уже заполненную курсантами всех трех годов обучения, явилась Чемерская. Синяк «растекся» уже на пол-лица, левое веко почернело, а глаз закрылся почти полностью. Юля жестом руки пресекла любые вопросы своих сокурсников, твердым шагом направилась к столу, за которым обедали её «утренние» новобранцы.
Сашка обратил внимание, что к поясу и бедру Рипли пристегнута кобура, из которой выглядывает рифленая рукоять бластера.
— Извиниться не хотите? — очень спокойно спросила Чемерская, останавливаясь в паре шагов от обеденного прямоугольника. Парни, демонстрируя нежелание разговаривать, словно нехотя подняли головы.
— Извиняться? За что? — спросил один из них. — Ты сама во всем виновата!
Юля жестом руки вновь остановила движение парней — третьекурсников, намеревавшихся броситься к ней на помощь, демонстративно вытянула из кобуры бластер, в наступившей полной тишине щелкнула предохранителем.
— Стрельнишь, что ли? — осклабился парень. — Не-ет! У тебя кишка тонка! Шалава! — он схватил чашку, попытался бросить её в Рипли. Зашипел бластер — раз, другой…. На пол столовой свалились два тела.
— Я не шалава! — негромко сказала Юля, возвращая оружие в кобуру. — А приказы нужно выполнять! — и вышла из столовой.
