9 августа 2010 года, Москва, 38°C

– Анна, прости, – голос Булгакова в трубке был печален, – я не приду смотреть твой танец. Ты же знаешь – я не могу.

– Серж, я знаю, что ты чувствуешь, – после короткой паузы произнесла Анна, – но пожалуйста! Я буду танцевать и в память об Алене. И это не займет много времени. Сам танец длится всего четыре минуты. Пойми, мне чрезвычайно важно, чтобы именно ты его увидел.

– Почему именно я? – удивился Булгаков.

– Потому что твоя душа мечется, как тангера в моем танце, – чуть запнувшись, ответила Анна.

– Не понимаю…

– Тебе и не надо. Просто приди завтра и посмотри. Это отнимет у тебя полчаса.

– Да дело же не во времени, – попытался он объяснить. – Я не могу представить, что увижу этих людей. Ведь это кто-то из них ее убил. Ты сама это осознаешь?

– Разумеется, – откликнулась она.

– Кого еще ты позвала?

– Всех. Всех, кроме Катрин, я не могу ей дозвониться. Я попросила Орлова ее привести.

– И что он сказал?

– Сказал, что приведет, – Анна усмехнулась. – За косы притащит…

– Ну да, – уронил Булгаков. – За косы – это он умеет…

– Не ершись, – примирительно сказала Анна. – Я пригласила всю компанию.

– И этого урода Кортеса? – выдохнул он.

– Он не урод, – голос Анны стал твердым, – он наш друг. И я не хочу ни о ком слышать ничего плохого. Так ты придешь?

– Постараюсь, – через силу пообещал он. – Только ради твоего таланта.

– Спасибо, Серж, – грустно поблагодарила Анна. – Поверь, я знаю, чего тебе это стоит…

Последний звонок был завершен, и Анна вернулась к обычным домашним делам. Стирка, уборка, готовка… Балет балетом, а повседневную рутину никто не отменял. Антон давно предлагал ей нанять помощницу по хозяйству, но Анне претила мысль, что посторонний человек будет ходить по дому, влезая в его укромные уголки. Единственное, на что согласилась Анна, это на мытье окон специальной службой – она боялась высоты, и даже второй этаж внушал ей непреодолимый страх.

Итак, она загрузила в стиральную машину белье и начала резать овощи для салата – однообразные движения позволяли ей предаваться размышлениям. А конкретно – бесконечно удивляться, что ни один из тех, кому она позвонила, чтобы пригласить на прогон, не отказался прийти. Пожалуй, неохотней всех согласился Серж – но все-таки согласился! Значит, она сумела найти для него правильные слова. Анна была довольна собой.

Звонок городского телефона отвлек ее от салата и от мыслей о собственной тактичности. Вытерев руки полотенцем, она схватила трубку.

– Алло?

– Спасибо за приглашение, querida… – услышала она знакомый до обморока голос и присела от неожиданности.

– Ты…

– Я, – голос наслаждался ее растерянностью. – А кого ты ожидала? Полагаю, меня и ожидала, в глубине души. Когда ты нас приглашала – ты ведь осознавала, что один из нас – это я? Я с удовольствием приду на тебя посмотреть. Ты всех пригласила? И Катрин? Очень хочу, чтобы она пришла.

– Всех… – голос Анны сел, и она откашлялась.

– Как приятно, что ты меня боишься, – довольно ухмыльнулся голос. – Это возбуждает. Кстати, ты призналась Антону?

– Мне не в чем ему признаваться, – упрямо сказала она.

– Зачем ты продолжаешь лгать? – укоризненно проговорил голос. – Нехорошо. Тебе надо очистить совесть.

– Я тебя не боюсь, – отчеканила Анна. – Кто бы ты ни был – я тебя не боюсь.

– А ты думаешь, кто я? – голос явно заинтересовался.

– Я не думаю, я уверена, – сказала Анна.

– Ну, скажи, – попросил голос, – Произнеси это вслух…

– Андрей Орлов, – поддалась Анна на провокацию страшного собеседника.

– Интересно, – на том конце возникла пауза, словно голос не знал, как ему реагировать, а потом он спросил: – И как давно ты это поняла?..

До Анны дошло, что она совершила большую ошибку. Кто бы он ни был – нельзя называть его по имени! Ведь именно персонификации он и хочет. По-видимому, это щекочет ему нервы…

– Мне все равно, кто ты! – выкрикнула она.

– Нет, – с чувством откликнулся он, – тебе не все равно. Ты боишься, что я – Кортес, обливаешься холодным потом при мысли, что я – Антон, и всем сердцем надеешься, что я – Орлов. И ты, конечно, сильно бы удивилась, узнав, что я – Рыков.

– Я не хочу больше с тобой разговаривать! – крикнула она в отчаянии.

– Но ты же пригласила меня посмотреть твой божественный танец, – заявил голос с усмешкой. – Значит, ты хочешь меня видеть, и неважно, кто я. Даже если я – Орлов. Ну вот, считай, я тебе признался. Ты довольна?

– Будь ты проклят, – выдохнула она с ненавистью в трубку. – Не смей мне больше звонить. Ты не наш друг.

И грохнула радиотелефон об пол. Ударившись о мрамор, пластмассовая трубка разлетелась на куски.