Глава восьмая

Вехи млечного пути

«Сейчас мне совершенно ясно, что я давно уже шел к тебе – а ты ко мне, хотя мы и не подозревали о существовании друг друга. Какая-то бездумная уверенность, скрытая глубоко под нашим неведением, и привела нас друг к другу. Как две одинокие птицы, мы парили над великой равниной, подчиняясь некоему небесному расчету, и все годы, прожитые нами, нужны были для того, чтобы мы наконец встретились».

Роберт Джеймс Уоллер

Мосты округа Мэдисон

Он ждал ее за крайней палаткой около дерева.

– Возьми. – И протянул сигареты. – Для конспирации.

Она взяла одну, Вячеслав чиркнул зажигалкой, и Александра втянула дым.

– Я предлагаю нам сейчас попробовать выйти к ближайшему поселению и сообщить о случившемся. Пока у нас связи у нас – нет, так что… ждать помощи бессмысленно. Есть риск заблудиться, но сидеть и ждать непонятно чего – тоже не выход из положения. Пойдешь со мной?

– Да.

– Ты на лыжах ходишь отлично, – добавил он, как бы объясняя: почему он ее позвал.

– Спасибо за комплимент.

– Сущая правда! – Вячеслав посмотрел на небо и нахмурился.

– Пора! А то стемнеет – глазом моргнуть не успеем, тем более, когда пасмурно. Идти ночью – приятного мало.

Когда Вячеслав объявил, что они уходят, в группе раздался недоуменный ропот.

– Это еще зачем? – недовольно сказал Иннокентий. – Что это за группа такая: кто в лес, кто по дрова.

– Нужно пойти за помощью, раз уж подмогу сюда вызвать нельзя. Мы не знаем: насколько серьезная травма Игоря. Специалистов среди нас нет.

– Я мог бы… – начал Иннокентий.

– Ты определил травму Алексея, потому что она относительно легкая, – оборвал его Вячеслав. – Здесь – другое. Ты готов взять на себя ответственность за смерть человека?

Александра бросила взгляд на Татьяну, ну никак она не могла называть ее иначе. Та побледнела.

– Нет, но…

– Тогда никаких «но», – жестко сказал Вячеслав. – Мы уходим. – Здесь Александра поймала недоуменно-ревнивый взгляд Лильки. – Александра прекрасно ходит на лыжах и думаю, выдержит переход без остановок. Если возражений нет, а они и не могут быть, так как положение Игоря серьезное – мы тогда выходим немедленно.

– Ну, хотя бы чай попейте, – предложила Татьяна.

– Чай можно… – улыбнулся Вячеслав. – И нужно.

Люди реагировали по-разному. Петр Васильевич был нахмуренным и шевелил губами. Как будто бы разговаривал сам с собой. Лилька была раздражена, Кирилл – выглядел отстраненным, Иннокентий был явно недоволен. Татьяна, похоже, была рада. По лицу Дмитрия что-либо прочитать было трудно.

Горячий чай обжигал горло, Александра пила крупными глотками, торопясь. Она боялась, что сейчас Вячеслав окликнет ее, а она тут «чаи распивает». Сам он уже выпил чай и проверял крепления на лыжах.

Она посмотрела на него, он поймал ее взгляд и кратко кивнул.

Александра выплеснула чай на снег и сунула кружку обратно в рюкзак.

– Ну всем… до свидания! – бодро сказала она.

– счастливо оставаться! – бросил Вячеслав, ни на кого не глядя.

Они шли на лыжах в молчании. Все казалось Александре некоторой ирреальностью: эти события происходили и происходят точно не с ней, а с кем-то другим. Стоит только немного поменять ракурс своей жизни, и все отныне видится несколько иначе, по-другому…

Вячеслав шел впереди, если бы ее спросили: зачем она согласилась – внятного ответа от нее никто бы и не дождался. Да, он сильно ей нравился, но вероятно, он был опасен. Она не была уверена ни в ком из этих людей… И все же она пошла. Почему? Наверное ответ в том, что она страстно хотела ощутить себя живой, настоящей… И это чувство риска опасности, скорости – пьянило ее, придавало импульс, заставляло кровь сильнее бежать по жилам….

Они ехали так час или два, Уже смеркалось, внезапно Вячеслав остановился нахмурившись…

– Странно. Я не вижу…

– Что-то не так? – спросила Александра, остановившись.

– Не так. Мы попали на другую местность. Не ту, которая была заявлена в маршруте.

– Как это может быть?

– Пока не знаю, – пожал плечами Вячеслав. – Но это странно. Мы уже должны были выйти к одному домику и остановиться там на какое-то время, а потом снова отправиться в путь. Сбиться мы не могли, Тогда – непонятно, – заключил он.

И словно в ответ на его взмах, раздался гулкий звук, как будто бы где-то упало дерево.

– Что будем делать?

– Продолжать путь, – откликнулась Александра.

– Не устала?

Она качнула головой.

– Нет.

Ветер усилился, темно-серый просвет между деревьями стремительно сгущался.

Раскрыв рюкзак, Вячеслав вытащил оттуда странный прибор, похожий одновременно на видеокамеру и крупный бинокль.

– А это что? – Спросила Александра.

– ПНВ. Прибор ночного видения, для того, чтобы мы могли продолжать свой путь в темноте. Иначе мы не доедем.

– Откуда он у тебя? – спросила пораженная Александра.

– Давай пока без вопросов, договорились? Мне показалось, что ты умеешь молчать. Не хотелось бы ошибиться, – холодно сказал он, надевая этот «прибор» себе на голову.

«Ну да! Мое дело сидеть и молчать, подумал Александра! Я совсем не знаю этот человека, на самом деле он может оказаться тем самым маньяком за которым ведет охоту журналистка Светлана Коненкова, кажется, когда Игорь потерялся Вячеслава тоже около нас не было…И что мне теперь делать? Бежать? Куда? И в то же время Александра вдруг поняла, что она воспримет любой абсолютно любой поворот событий. Все уже было задано и обозначено, ей оставалось только принять предлагаемые сюжеты судьбы… Но и просто так она не сдастся».

– Путь займет немного больше времени, чем планировалось…

– Больше – так больше, – откликнулась Александра.

– Боишься?

– Немного.

– Ты славная девочка.

Александра криво улыбнулась. Но разве она могла признаться, что умирает со страху, что даже звук собственных шагов кажется громким, как стук топора в морозном лесу. Она отчаянно трусила, но сказать об этом… Нет! Ни за что… Этот мужчина верит ей, пусть она не конца верит ему, но разве это так уж важно. Иногда вера в тебя – то, что поднимает на невиданную высоту, окрыляет и придает смысл жизни… пусть он не тот, за кого себя выдает, но она всегда будет благодарна ему за те минуты, когда он дал понять, что она нужна ему, нужна позарез… И если все закончится, даже и не успев начаться, все равно ей есть что вспомнить. Пусть этого немного – ей достаточно. Ведь главное – это те эмоции, что он ей подарил, те моменты, когда она ощущала стук собственного сердца.

– Я с тобой, – шепнула она.

– Спасибо. Тогда мы точно – прорвемся!

Поднялась легкая метель, она обволакивала их тончайшей вуалью; снег забивался в глаза, осыпал лицо, внезапно Вячеслав остановился, как будто бы наткнулся на невидимое препятствие.

– Приехали!

– Куда?

Он отступил в сторону, и перед ней возникла маленькая избушка, почти вросшая в землю. Из-за метели и обступивших деревьев ее не было видно.

– Это… что?

– Временный приют. Нам нужно будет здесь переночевать. А ранним утром – двинемся в путь. Нам необходимо отдохнуть и набраться сил.

Ее бил озноб, и все тонуло в белом мареве, и этот белый свет был туман, из которого не было никакой надежды выбраться. И он тоже был в тумане, скрывался от нее.

Инстинктивно она схватила его за руку. Почему то казалось, что сейчас ослепительно белый свет поглотит его.

– Ты чего? – вскинул он на нее глаза.

– Просто так. Я… чуть не потеряла равновесие.

Изо всех сил она старалась не смотреть на него, потому что ее взгляд все время притягивался к нему, как растение к солнцу. Я не знаю, что с этим делать, устало подумала Александра, я влюбилась как девчонка и это намного хуже, потому что у девчонки все впереди, а у меня – позади. Это мой последний шанс как-то выкарабкаться из пустоты одиночества и тоски, Это мой шанс стать как все, хотя я и не… хотела именно этого шанса. Он для меня слишком сложен, слишком тяжел и слишком безнадежен. Я влюбилась в него с той самой минуты, когда увидела в аэропорту и загляделась на его руки. Это было страшно, неотвратимо, и эта неотвратимость только усиливается.

– Будем устраиваться. – Вячеслав налег на дверь и толкнул ее внутрь.

– Да. – Безучастно ответила Александра.

– С тобой все в порядке?

– Конечно! – Она выплюнула снег и шагнула вслед за ним. – Со мной всегда все в полном и абсолютном порядке. И по-другому быть не может. Я холодный человек и бесчувственная стерва, вспомнила она слова своего любовника при расставании. Странное дело, столько лет она не помнила их. А сейчас они вдруг всплыли.

Они сняли лыжи и внесли их в дом. Вячеслав зажег фонарик.

– Сядь сюда, – сказал он. – На этот топчан. Сейчас я зажгу керосинку. Одну минуту. Потерпи.

«Потерпи»! Рядом с ним она была готова терпеть не только минуту, но и целую вечность…

Слабый тонкий фитилек осветил стены, вдоль стен два топчана, квадратный низкий стол, маленький камин, рядом – дрова.

– Это чье?

– Ничье.

– Разве так бывает? – удивилась она.

– Бывает, – он присел на корточки и стал возиться с камином. – Сейчас станет тепло. И мы согреемся. Ты как?

– В полном порядке. Ты за меня не беспокойся, – прибавила она, боясь, что станет ему обузой.

– Ну, немножко побеспокоиться можно? Или запрещаешь.

Она промолчала, обхватив себя руками.

В камине вспыхнул огонь, и Вячеслав встал.

– Ну вот. Порядок. Теперь буду готовить ужин. Кстати, я неплохо готовлю.

– «А я совсем не умею, подумала Александра. – Если только картошку в мундире и макароны с сосисками. Мне было не для кого готовить, а самой было совершенно все равно, что есть, не умру с голода и ладно. Одиночество – это когда ты такая самостоятельная единица, что от этой самостоятельности уже тошнит»

– Это здорово! И где ты научился?

– Постранствовал по свету. Попробовал кухни разных народов мира. В каждой есть своя изюминка. И у каждой кухни – свои фанаты. У итальянской, французской, японской китайской… Ты какую кухню предпочитаешь?

С таким же успехом он мог спросить: хочет ли она слетать на луну. К какой категории кухни относятся макароны с сосисками и яичница с колбасой?

– Не знаю. – Пожала она плечами, – русскую. Картошку с котлетами.

– Ясно, – он рассмеялся. – Настоящая русская кухня – классная. Курники, расстегаи, щи, солянка. А ты знаешь, как готовить гурьевскую кашу?

И кто тебе ее готовил, – нечаянно вырвалось у нее. – Извини. – Тут же поправилась она.

Но он ничего не сказал.

Я все напортила, уныло подумала Александра и зачем я только ляпнула про то, кто ему готовил.

– Давай помогу.

– Не надо. Сиди. Я сам.

Вячеслав достал из подпола свежее мясо и разрезал его на крупные куски. Здесь кто-то был недавно и оставил продукты? Что это за избушка? Мысли у Александры путались, но задать эти вопросы – она не решилась.

Огонь разгорался все сильнее. Александра забилась в угол и сидела, сжавшись в комочек. Ей казалось нереальным, что она сейчас с ним, даже при таких ужасных обстоятельствах. Ей казалось, что сюда непонятно как долетела мелодия фаду из того кафе аэропорта, где она впервые увидела его. Теперь ей представлялось странным, что она могла не встретиться с ним, разминуться, пройти мимо и никогда, никогда не видеть его, не общаться с ним, не трогать такой острый и вместе с тем беззащитный затылок. Она была рада этому стечению обстоятельств или расположению звезд, но в тоже время ужасно боялась… себя, боялась сделать что-то не так, невпопад или ни к месту.

– Мясо готово!

Он положил крупные куски мяса в тарелку. Она подцепила вилкой и отправила кусок в рот.

– М.м. м…. мясо таяло во рту. Сверху была хрустящая корочка. А внутри – сок.

– Вкусно! Очень вкусно!

– Я не хвастунишка?

– Не что ты, – смутилась она. – Ничуть…

– Просто ты иногда так смотрела на меня.

– Как?…

– Как будто бы думала про себя: этот парень явно заливает. Я чувствовал себя каким-то мальчишкой, который выпендривается, чтобы получить свою порцию внимания.

Александра закрыла глаза. Сам звук его голоса волновал и тревожил.

Она отодвинула тарелку.

– Не понравилось?

– Я наелась.

– Да ты почти не притронулась.

– Я вообще ем немного.

– Нам нужны силы, поэтому – ешь.

«Нам» это было невыносимо приятно, и она снова пододвинула к себе тарелку.

– У тебя сок стекает по подбородку. – И мужчина, наклонившись, отер его рукой. Его рука была близко-близко, и на Александру наваливалось обморочное состояние. Нужно выйти на воздух, решила она. Я не могу находиться рядом с ним. Для меня это – неподъемное испытание.

Она поднялась.

– Ты куда?

– На воздух, Что-то стало жарко.

Александра вышла из избушки и посмотрела на небо: белая вуаль заволокла его, но в прорези блестели крохотные точки – звезды. Темные ели разрезали снежную пелену острыми ветвями, и та оседала на них. Где-то совсем рядом треснула ветка, Александре стало не по себе, и она вернулась в избу.

– Ну как? Постояла? Подышала воздухом? – в голосе почудилась насмешка.

Она кивнула, слов не было.

– Будем спать по очереди. Один спит, другой – караулит. Ты спи первой. Мне будет достаточно чуть-чуть сна. А ты – отдыхай.

– Когда мне тебя сменить?…

– Спи… Одеяло в ногах.

Какое-то время Александра боролась со сном, но он все-таки навалился на нее, и она погрузилась в сон без остатка; ей снилась река с крутыми поворотами, камнями, поющей водой…

Она вскрикнула и проснулась. В избе никого не было. Сначала Александра не поняла: где она, и как тут очутилась, потом вскочила с топчана, откидывая одеяло. Куда исчез Вячеслав, что-то случилось?

– Слава! – негромко позвала она. – Слава!

Никто не откликнулся, и Александру охватила паника. Она вскочила на ноги и метнулась к двери. Замерев, она нажала на нее. Вячеслав сидел на пне и курил.

Слава! – Ее била дрожь.

– А… – окурок описал дугу и упал красной искрой в сугроб. – Проснулась?

Да… я…

Молча он положил ей руку на плечо. У нее остановилось дыхание, а затем притянул к себе. Медленно спокойно. Он все делал размеренно, не спеша. Его дыхание обжигало ее, руки скользили по волосам.

– Замерзнешь! – Он втолкнул ее обратно в теплое обжитое пространство избушки и усадил на топчан. Они сидели рядом, его рука так и осталась на волосах, Александра замерла-застыла, боясь пошевелиться. Его рука скользнула ниже – к горлу, к шее…она ощущала себя страшно-беззащитной, какое-то мгновение ей хотелось убежать, но она понимала – бежать некуда. Это пространство было бесконечно мало, и вместе с тем оно внезапно расширилось до размеров вселенной: сюда долетала мелодия фаду, звезды светили прямо сквозь крышу, а на тяжелый ветвях елей подрагивала как клочья тумана снежная метель, ей даже показалось, что она слышит, как медленно недалеко отсюда ступает олень, как он остановился, замерев и прислушиваясь к звукам…

Он не шептал ей нежные слова, и целовал – редко, только его руки – горячие, сухие скользили по ее телу, ставшему вдруг неожиданно легким. Все обременительное, тяжелое было сброшено, как ненужная кожа. Здесь и сейчас она рождалась заново… Она еще не знала ту истину, что настоящий мужчина навсегда изменяет женщину, делает ее другой… Той, которой ей суждено стать изначально, но она не знает, не догадывается об этом, пока не произойдет судьбоносная встреча меняющая все и вся.

И запах его кожи… буквально сводил Александру с ума. Ее прежний женатый любовник смывал под душем все свои запахи и приметы и становился обезличенным, как посуда для одноразового пользования. Здесь же присутствовал сложный запах. Лимон. Сосна. Соленый ветер, запутавший в волосах и свежий запах океанической воды, от которой сводит скулы…

Она не закрывала глаза – ей хотелось увидеть каждое изменение на его лице – глаза мужчины были потемневшими, хотя Александра помнила, что они – светло – серые, и еще в них плясало пламя от огня, и отражалась она – Александра и ее глаза, тоже потемневшие и тоже блестевшие от огневых всполохов.

Слова были не нужны, ведь была мелодия фаду, которая становилась все громче и громче, и метель за окнами – усиливалась и все сливалось в одном ослепительно-ревущем вихре…И в теле расцветали, множились, вспыхивали снежные розы – ледяные и одновременно горячие…

И этот контраст между холодом и жаром приносил невыносимое блаженство. От прохлады к огню, от неспешности к рваному, скручивающему все тело и проникающему до горла ритму… Его пальцы впивались в нее, и это тоже было приятно, эти блаженно-сладкие тиски, из которых не вырваться… Тело было горячим и сухим, а потом оно растопилось изнутри, и яркая вспышка затопила ее…

Александра лежала, словно выброшенная на берег и молчала, и здесь он провел рукой по волосам, от этого движения судорога пробежала по телу и затихла. Она перехватила его руку, и стиснула пальцы. Сколько прошло времени – она не знала.

– Я хочу тебе кое в чем признаться, – сказала она, приподнимаясь на локте и смотря на него.

– У тебя есть страшные тайны?

– Не очень. И не у меня. У других людей.

Он повернулся к ней.

– У кого? Давай сначала кофе выпьем, и ты мне все расскажешь по порядку.

– Давай. Готовишь ты отлично…

– Я и кофе хорошо варю. Достоинств у меня много. Постараюсь их продемонстрировать.

Кофе действительно был великолепным: терпким, обжигающим, бодрящим. Она хотела спросить: откуда здесь этот кофе, но решила, что спросит – потом.

Александра рассказала ему про Татьяну-Светлану. Вячеслав слушал ее внимательно; вертикальная морщинка прорезала лоб, и он все больше и больше мрачнел.

Когда она закончила рассказывать, его губы, наконец, разжались.

– Все еще хуже, чем я думал.

– А что ты думал?

Вячеслав не ответил.

– Понятно, – сказала она, немного обидевшись. – Не доверяешь…

– Наоборот. Просто есть вещи, которые лучше не знать.

– Таких вещей нет.

– К сожалению – есть.

– И что ты думаешь? Кого она выслеживает? Маньяк среди нас?

Он пристально посмотрел на нее.

– А если маньяк – это я.

Она затрясла головой с такой силой, что еще немного – и та свалится с плеч.

– Н-нет. Это не ты.

– Почему…

Она натянула одеяло на себя с головой.

– Я тебе верю.

– Спасибо, – сказал он. – Замечательное доказательство. Очень по-женски…

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она, откидывая одеяло. – Что тебе ни в чем нельзя верить?

– Я хочу сказать, что нам сейчас нужно включить логику и подумать над всем этим…

Магическое слово «нам» искупило все.

– Ты кого подозреваешь? – Вячеслав встал и подошел к камину.

– Я вообще вижу всех, кроме Лильки в первый раз. И что я могу сказать об этих людях?

– Сказать можно на самом деле многое. Люди выдают себя в жестах, деталях, мелочах… Всегда можно что-то понять…

– Что ты предлагаешь?

Он вернулся к ней, сел на топчан и посмотрел на нее.

– Понять… что каждый из себя представляет.

– Кого ты бы подозревала первым?

Александра задумалась.

– Петр Васильевич… – начала она.

– Его? – ей показалось, что в голосе Вячеслава прозвучало удивление.

– Просто он самый старший и поэтому я начала с него. Он – местный, хорошо знает край, людей, заступился за манси, когда обвинила их в убийстве группы Дятлова. Он сразу отмел любые подозрения в их адрес.

– Ты обратила на это внимание?

Она кивнула.

– Я тоже, – признался он. – Обратил. И что из этого следует?

– Не знаю. Только то, что он знаком с местными обычаями.

– И все? А насколько он хорошо знаком? Достаточно, чтобы убить четверых людей, о которых писала журналистка?

– Это только то, что мы знаем. Вполне вероятно, что жертв было намного больше.

Александра похолодела.

– Ты так считаешь?

– Предполагаю. – Он провел рукой по волосам. – Это возможно, да…

– А какой мотив?

– О мотивах мы пока не рассуждаем, мы выясняем, что мы узнали об этих людях за время, что жили с ними под одной крышей. Что ты, например, скажешь об Иннокентии?

– Мне он не нравится.

– Почему?

– Он такой же хам, как и Игорь. Они друг друга стоят. Хамы и грубияны. Но об Игоре я не могу теперь плохо говорить, так как он – сильно пострадал. И что нам теперь делать? Мы же не вызвали подмогу! Интернет не работал, связи никакой – нет…

– Надеюсь, что ему стало получше, и мы привезем его сюда. А потом… постараемся найти выход. Обязательно. Кто у нас следующий? Студент Дмитрий?

– Он очень хотел пойти в поход, ему все здесь нравится, он молод и ко всему относится восторженно. И еще он вел дневник, который пропал. Дмитрий собирался стать топ-блогером. И собирал материал для своих постов.

– Вот как! Его дневник пропал?

– Дмитрий сказал, что его украли. У меня ведь тоже украли куклу с нарисованным знаком манси.

– Ты же сама сказала, что сунула куклу неизвестно куда.

– Не хотела говорить правду и нагнетать обстановку перед походом, мне подумалось, что лучше – промолчать.

Теперь уже Александра не понимала: почему она так решила, более того – теперь ей казалось это даже странным.

– Многовато краж, ты не находишь? У него украли дневник! У тебя куклу. У меня – спутниковый телефон.

– У тебя был спутниковый телефон? – спросила пораженная Александра.

– Да. Его украли, когда мы все спали в палатке.

– Кто украл?

– Ну, откуда я знаю? Возможно, Николай, возможно – Игорь… Возможно кто-то еще… О ком мы не знаем. А может кто-то из оставшихся.

– Вы все так крепко спали, что не слышали, как ушли Николай и Игорь. Ты даже не почувствовал, как у тебя украли спутниковый телефон. А почему тогда не украли твой прибор ночного видения?

– Спутниковый телефон лежал почти сверху. В рюкзаке. А прибор ночного видения почти на самом дне.

– То, что мы крепко спали навевает на определенные мысли.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда люди крепко спят, как правило, это означает, что им что-то подсыпали для «крепкости».

– То есть, вас всех усыпили, чтобы Николай мог уйти? Но почему Игорь не уснул?

– Не знаю. Может быть, он чего-то недоговаривает. А может быть, на него снотворное не подействовало. Бывает и так.

– Мы с Лилей тоже спали как убитые… – вспомнила Александра.

– Вот видишь…

– Тогда круг еще больше сужается.

– Или расширяется!

– То есть? – нахмурилась Александра.

– Возможно, тот, кто подсыпал, не имеет отношения к пропаже куклы и дневника!

– Получается, что мы вообще ничего не знаем о тех, с кем жили в гостинице, – задумчиво сказала Александра.

– Получается, что так. Ладно, продолжим. Алексей?

– Он – ученый… Пишет статьи о флоре и фауне Уральского края. К походу он был явно не готов. Но очень хотел пойти. По его словам, мечтал об этом и был расстроен тем, что он не сможет присоединиться к нам.

– Ну да, ну да! А может быть, он сымитировал свое падение и последующий перелом ноги?

– Но зачем?

– Чтобы остаться здесь.

– И подвергнуться нападению?

– Но мы же его не нашли… Может быть он сбежал. А что ты скажешь о… своей подруге? – в голосе звякнули льдинки.

– Лиле? – переспросила она, хотя и так было понятно, о ком идет речь.

Возникла пауза.

– Мы с ней не так уж и часто виделись. Правда, она писала мне письма. И присылала снимки. Очень красивые.

– Ну а что ты скажешь о Кирилле?

– О Кирилле… – Александра почувствовала неловкость – Да собственно ничего… Я его увидела в день отлета. И знаю его только со слов Лильки. Ты думаешь, что он замешан в этом? Он и есть тот самый маньяк? Они же с Лилей бывали в России наездами. Редко.

– Сань! – Вячеслав взял ее за руку. – Мы, как ты только что сказала, вообще ничего не знаем об этих людях. Я ни в коем случае не хочу бросить тень ни на Лилю, ни на ее Кирилла. Я просто пытаюсь собрать информацию о наших одногруппниках. Мне кажется, здесь все сложнее, чем это выглядит на первый взгляд. Какие-то события или люди могли быть катализаторами случившейся трагедии. Кто-то же напал на Николая.

– Разве он умер не своей смертью?

– Мы не знаем.

Зачем он только сказал об этом, страх проник в нее и показал свои клыки. Ее забила дрожь.

– Прости! – Он обнял ее. – Но по-другому никак.

– Я понимаю…

– Выбор невелик… Мы как в замкнутом кругу. Я, ты, Лиля, Кирилл, Петр Васильевич, Игорь, Иннокентий, Татьяна или Светлана, Алексей, Дмитрий…

– Ты знаешь, я подозревала тебя, – сказала Александра с кратким смешком.

– Меня?

– В том, что ты хотел проникнуть в мой номер.

– Когда?

– В ночь перед походом. У нас уже была путаница с ключами. Ты же помнишь, в самый первый вечер.

– Да, путаница была, – подтвердил мужчина. – Но зачем? Зачем мне было проникать к тебе в номер?

– Я подумала, что ты хочешь завладеть информацией, которая у меня есть.

– А у тебя есть ценная информация?

– У меня были документы, деньги и папка из дома. Старя папка, связанная еще с родителями, вернее с их работой. Я же тебе говорила, что они – геологи. Погибли здесь. – После молчания она добавила. – И работали когда-то здесь.

Он повернулся к ней.

– Эта папка у тебя с собой?

– Да. Я взяла ее с собой, она в рюкзаке.

– Покажи мне.

Александра расстегнула рюкзак и достала оттуда папку.

– Вот.

– Ты сама изучала ее?

– Нет. Просмотрела сверху материалы и все. Я ее нашла практически перед самым отъездом, и сунула в рюкзак. Честно говоря, и сама не знаю: почему я ее взяла. В самый последний момент.

Вячеслав погладил папку, словно сдувая невидимую пыль, потом раскрыл ее и сел ближе к огню.

Александра сидела на топчане и смотрела то на Вячеслава, то на огонь. Ее мысли путались: в памяти всплывал снег, мертвая собака, звук выстрелов в темном доме, собственные онемевшие руки и те минуты, которые были совсем недавно – мужское тело, собственные ощущения, запах ветра…

Неожиданно Вячеслав присвистнул.

– Что такое? – Александра сжала руки.

– Любопытно. Как ты знаешь, золото здесь добывали заключенные из Ивдельлага. Как я понял при беглом осмотре этих материалов– здесь, во-первых, описано новое месторождение, на которое еще не успели подать заявку. Наступил распад Союза, и в разработку оно принято не было. В то время, да и сейчас предпочитают выжимать из старого, чем вкладывать деньги в разработку нового. А во-вторых, здесь есть какие-то непонятные записи, их нужно еще разобрать…

– А я?

– А ты спи. Осталось немного, а потом нам снова – в путь.

– Ты спать не будешь?

– Нет. Да и не хочу спать.

– Ладно, – Александра вытянула руки поверх одеяла и посмотрела на Вячеслава сквозь сомкнутые ресницы. – Только если захочешь спать – разбуди.

– Я привык не спать в течение длительного времени, так что не беспокойся за меня. Но за заботы – отдельное спасибо, – он улыбнулся, а потом положил руку на одеяло.

– Сладких снов, дорогая…

«Снов», – эхом отдалось в голове Александры. – Он сказал… «снов»… и еще «дорогая»….

Она проснулась от того, что ей показалось: метель ворвалась в помещение. Александра поежилась и открыла глаза. Вячеслав по-прежнему сидел у камина и читал листы из папки.

– Слав! – позвала она. – Ты так и не ложился?

– Нет. Все нормально. Спи.

– Я уже выспалась.

Александра выскользнула из одеяла и села рядом с ним.

– Расскажи, что ты там нашел? – Кивнула она на папку.

– Много чего интересного… Про месторождение я тебе уже говорил. Но здесь есть еще… Возможно, из-за этого они и погибли.

Черный комок ударил под дых, и в глазах потемнело:

– Разве мои родители не сорвались в снежную пропасть?

Пауза. Сколько же она длилась? Минуту? Час? Вечность?

– Возможно – им помогли сорваться….

Она молчала, тупая боль пульсировала в виске.

Вячеслав посмотрел на нее, а потом отвел взгляд.

– Извини, это всего лишь мое предположение, доказательств у меня никаких – нет. Давай сделаем вид, что моих слов – не было, пока не будет иметь под ногами более твердую почву, чем мои догадки. Ничем пока не подкрепленные.

Александра по-прежнему молчала: почему-то сразу мелькнула мысль – это правда. Может быть, потому что такая смерть была не для родителей, который были с лыжами, горами и снегом на «ты». Смерть тоже как почерк жизни – эту фразу она когда-то вычитала из одного романа, и она запала в ее память, проклюнулась как росток растения из земли и расцвела пышным цветом. Это было какое-то внутреннее озарение-знание. Просто Вячеслав озвучил это вслух…

– Золото на Урале искали давно. Урал явился первым в России регионом, где нашли коренное рудное золото. Уже в 20-х гг. XIX в. на Урале началась золотая лихорадка, об этом времени хорошо написал Д. Н. Мамин-Сибиряк в романе «Золото». Не читала?

– Нет.

– А я читал. Так что настоящая добыча золота началась с Урала. Это уже потом стали находить россыпное золото в Сибири и на Дальнем Востоке. Но Урал – здесь первооткрыватель. Флагман.

Знаешь, как вообще в России открыли золото?

Александра качнула головой и поежилась.

– Замерзла? Это я виноват. Увлекся чтением и забыл пойти за новой порцией дров. Сейчас отправлюсь.

– Потерплю. Рассказывай.

– Секунду. Здесь старая охотничья доха была. Сейчас найду и на тебя накину. Будет теплее.

Порывшись в углу, Вячеслав нашел накидку, напоминающую бурку и накинул на Александру.

– Из чего она?

– Олений мех. Теплый.

– Ты здесь часто бывал? Когда?

– Все потом… Так вот в России золото открыли приблизительно в восемнадцатом веке. Один из раскольников заявил о том, что нашёл странный камешек. И сообщил об этом в Канцелярию главного завода Екатеринбурга. В то месте и был заложен золотодобывающий рудник.

– Откуда ты все это знаешь?

Вячеслав взъерошил волосы.

– Хотел одно время еще когда был школьником стать историком или геологом. Я же вырос в этих краях, уральских, потом отца перебросили на работу в другое место. Я даже реферат писал по истории на тему: «История добычи золота на Урале».

Самое интересное началось после Октябрьской революции. С одной стороны государство понимало, что старатели обладают бесценным опытом для поисков золота, с другой – упорно видело в них «вражеский элемент». Декрет Советской власти принятый в 1921 году официально узаконивал старательство. Ты скажешь, к чему такие подробности? Но без этого многое будет непонятно. Так что терпи.

За окном ухала метель.

– Золото нужно было Советскому государству позарез – на индустриализацию. В 1927 году Сталин отправил начальника Главзолота Серебровского в США, чтобы изучить там передовые методы добычи золота и пригласить в Россию американских специалистов. Но несмотря на изучение передового опыта и зарубежных специалистов золота все равно не хватало, и потому были приняты постановления о расширении льгот старателям. И вот тогда в глухие края в надеже разбогатеть – хлынули люди. Разрешение на добычу золота мог получить любой человек, не имевший уголовного прошлого. Встает вопрос: почему же был принят этот закон, несмотря на «вражеский элемент»? Просто в какой-то момент государство поняло, что молодые юноши и девушки, которые выучились на геологов, не смогут заменить старателей, которые прошли суровую школу жизни. У них был особый нюх на золото. И на новые месторождения…

А теперь вернемся к Ивдельлагу. Кое что ты о нем уже слышала. Он расположен недалеко от Свердловска в непроходимой тайге. И был опутан системой лагерей как паутиной.

– А если это беглые зэки убили группу Дятлова? – тихо спросила Александра. – Ведь похоже на то…

Вячеслав поворошил палкой огонь в камине, через какое-то время медленно, словно тщательно взвешивая слова, сказал:

– Такую версию высказывают. И довольно часто. Но я бы не склонялся к ней.

– Почему? – вырвалось у Александры.

– Ну, суди сама. Во-первых, время гибели группы – февраль. Разгар зимы. Бежали обычно в конце лета – начале осени. Так легче прокормиться в лесу на первых порах. Во-вторых, беглые взяли бы деньги, еду, спирт, фотоаппараты, да и девушек бы не пощадили. Любое убийство – это почерк, мотив. Вот это и не укладывается в схему: «убили беглые зэки». Если вернуться к версии с зэками, то как изможденные, плохо питающиеся заключенные смогли справиться с группой хорошо натренированных молодых людей. Не забывай, что у всех у них была отличная физическая форма. Беглые бы точно взяли еду, деньги… Нет, я уверен, что это не они. И мы опять возвращаемся к золотодобыче…

Ивдель был образован как золотодобывающий поселок. Золото здесь было всегда. Его мыли и моют до сих пор. И ты знаешь, откуда я почерпнул эти данные?

Отсюда, – и Вячеслав помахал в воздухе тетрадкой. – Твоих родителей интересовали Ивдель и эти края. – и он открыл тетрадь, которую ему передала Александра.

Судорога скручивала позвоночник и подступала к горлу.

Они пишут об истории Ивделя, о том, как в 1831 году была заложена золотопромывальная фабрика Всеволода Всеволожского у впадения реки Шапши в Ивдель. Здесь промывали золотоносные пески. Рядом с фабрикой образовался поселок – Ивдельское. Теперь это Старый Ивдель.

Еще они отмечаю, что им удалось открыть месторождение, которое возможно снова привлечет внимание к Уралу.

Слышно было, как слегка потрескивают поленья в камине, как будто бы ломают сухие ветки. Судорога ужаса уже скручивала не только позвоночник, но и делала черную дыру в области живота, к тому же было ощущение, что внезапно сдавили грудную клетку.

– Итак, с одной стороны – Ивдельлаг, с другой – район золотодобычи. Опасное сочетание, ты не находишь?…

Помимо треска поленьев Александра услышала еще какой-то звук. Она услышала его за шумом метели – странный непонятный. Он привлек ее внимание, и она метнулась к маленькому окну-оконцу. За вихрями ничего не было видно, и вдруг ей показалось, что на нее из-за мохнатых ветвей уставились два желтых глаза. Рядом была большая тень. И тоже засветился слабый огонек.

Александра вздрогнула.

– Там… – махнула она рукой – волк.

– Волк?

– Да. Он стоит под деревом. И похоже – не один. Или это люди? – ее голос упал до шепота.