Глава седьмая

Призраки древних скал

«Когда выпадет снег и задуют белые ветры, одинокий волк гибнет, но стая живет».

Джордж Мартин

Игра престолов

В машине стояла тишина.

– Вас как зовут? – обратилась Александра к шоферу.

– Меня – удивился тот. – Ну типа Николай. А что?

– По имени называть вас станем, – вмешалась Лилька. – Не звать же вас: «эй, извозчик»!

Тот неопределенно пожал плечами. Мужчина он, видимо, был неразговорчивый.

Дмитрий выглядел хмурым и невыспавшимся.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Лиля.

– Дневник пропал, – выпалил тот и нахмурился. – Там кое-какие записи были, я их хотел потом в интернет выложить.

– Вы блог ведете? – поинтересовалась Александра, вспомнив ночные бдения над лэп-топом и Брюса Всемогущего.

Дмитрий заметно стушевался.

– Пока нет, – неохотно буркнул тот. – Я только собирался открыть блог. И сразу дать туда забойный материал. Я все изучил: как нужно блог раскручивать. Для начала оставлять комментарии у топ-блогеров. И по возможности интересные, чтобы на тебя люди внимание обратили и ломанулись на твою страницу. Они туда зашли поинтересоваться: кто ты и что ты. А там у меня свеженький материал готов. И какой только козел книжку спер?

– Наверное тот, кто сам хочет стать топ-богером. – сказала Лилька, – Тут у нас блогеров зашибись. Я, например, даже не знаю, что это такое… А ты! – обратилась она к Александре – Ведешь блог?

– Увы! – развела та руками. – Я с компьютером и сетями вообще не дружу. Так что на лавры топ-блогера не посягаю. И блога своего – нет.

– Кирилл? – продолжила Лиля.

– Больше дел у меня нет, как в Сети торчать…Не подросток же я в самом деле.

– Мы с Кириллом отпадаем.

– Я – ученый, а блоги – это…. – И Алексей сделал соответствующий взмах рукой. При этом он презрительно поджал губы, и отвернувшись, стал смотреть в окно.

– Так что похитителей велосипедов, то есть вашего дневника здесь – нет. Да найдется он. Завалялся где-нибудь, а вы уже – украли. – утешала его Лиля. – Вот увидите. Они уже отъехали от гостиницы, и джип рассекал по лесу.

– Где же ваш рассказ о здешних местах? – посмотрела Лиля на Алексея. – Мы слушаем.

Тот кашлянул в кулак, потом обвел их глазами.

– Вам это действительно, интересно?

– Еще как! – заверила его Лиля. – Должны же мы знать: куда едем и где будем шастать по лесу.

Алексей отвернулся в окно и начал монотонным голосом, как у гида который рассказывает свою лекцию в сто первый раз, отчего она уже успела ему порядком поднадоесть.

«Северный Урал начинается от горы Косьвинский Камень…».

Голос Алексея определенно усыплял: монотонный, без всякого намека на эмоции.

«Северный Урал – край густых таежных лесов, высокотравных субальпийских лугов и болот… Здесь обитают олени, лось, медведи, росомаха, соболь, белка, бурундук, колонок…На Севере богатым человеком считается не тот, у кого много денег, а тот, у кого больше оленей.

Интересна полевка Миддендорфа, которая обитает в тундре северного Урала…»

– Кто-кто? – переспросила Лиля.

– Полевка Миддендорфа, – повторил Алексей. – Я о ней еще статью писал в научном журнале. Она строит гнезда в кустиках голубики и карповой березки на высоте нескольких сантиметров над землей.

– Это грандиозно, – сказала Лилька с издевательским подтекстом.

Наконец джип затормозил.

– Ну, приехали, – скал шофер, оборачиваясь к ним. – С прибытием на место.

Они высыпали из машин и смотрели друг на друга так, как будто бы видели впервые.

Им предстоял шестидневный поход, ради которого они сюда и приехали.

Александра обратила внимание, что лыжи почти у всех были хорошие, фирменные, видно было, что народ собирался в поход основательно подготовившись, желая отдохнуть по полной и получить заслуженное удовольствие.

Александра украдкой посмотрела на Татьяну, Если бы не её поиски в интернете ни за что не подумала, что эта развязная девица – журналистка на задании. И кого она выслеживает? С этим человеком они должны встретиться в походе? Или он в их группе? В кончиках пальцев неприятно закололо. Хотелось с кем-то поделиться своей тревогой, чтобы вместе придумать выход из положения, в которое они все попали. Александра прекрасно отдавала себе отчет, что этот кто-то – Вячеслав, но теперь она поняла совершенно ясно, что никому, абсолютно никому она не может доверять, потому что все здесь…. Как охотники, которые ловят дичь. Вот только кто или что выступает в роли дичи! Она вдохнула морозный воздух.

Вячеслав стол как бы немного поодаль, не смешиваясь ни с кем.

– У-у-у-у…. – неожиданно крикнул Иннокентий! И резким движением воткнул палку в снег.

Эхо раскатилось по лесу.

– Не шуми, сынок, в лесу, – негромко сказал Петр Васильевич. – Лес этого не любит. Мало ли что…. – не закончил он фразу.

Иннокентий бросил на него колючий взгляд, но ничего не сказал.

Джипы уже уехали, Алексей помахал им рукой: грустная улыбка скользнула по его губам.

– Сейчас к нам подъедет инструктор, – сказал Петр Васильевич.

До Александры дошло не сразу: какой еще инструктор, ах, да, они же должны идти в поход с инструктором. Его фамилия и имя были написаны крупными буквами на плакате, висевшем в холле, там же где была напечатана программа пребывания в гостинице «Уральские дали». Кажется, его звали Николай Кузичев.

– Что-то он запаздывает… – недовольно сказал Иннокентий.

– Машина уже едет, – ответил Петр Васильевич. – Я слышу звук мотора.

Александра прислушалась: к ее стыду, она ничего не слышала, наверное, у Петра Васильевича специально тренированный слух.

– Вы охотник? – спросила она его.

– Иногда хожу. А почему вы спросили об этом?

– Вы услышали звук мотора, а я ничего не слышу, – призналась Александра.

– А… это да, у охотников слух тренированный, – согласился он. – Что есть, то есть… Привыкли слышать тишину…

Черный джип вынырнул из-за деревьев и остановился. Из него вышел, нет точнее, вывалился высокий сухощавый человек, которому при ближайшем рассмотрении можно было дать и сорок и пятьдесят лет.

Он подошел к ним и представился.

– Кузичев Николай Павлович. Ваш инструктор. Надеюсь, не опоздал.

Лиля придирчиво осмотрела его с головы до ног и протянула руку.

– Лилия Шамсанова.

Но он словно не заметил протянутой руки, кратко кивнул:

– Хорошо. Давайте по порядку…

Про такие лица, какое было у их инструктора, обычно говорили – «дубленое». Оно было сильно загорелым и обветренным. Тонкие губы и резкие носогубные складки. И вообще было похоже, что лицо ваял скульптур резкими мазками, не заботясь об отделке.

Когда все представились, Николай обвел их безразличным взглядом, таким наверное, обводят стадо скота и сказал негромким голосом:

– Прошу слушаться меня… – Александре показалось, что он чуть не добавил слово «беспрекословно», но в последний момент передумал. – … со вниманием. Это не подмосковный лес с пеньками. Это суровый край, здесь туристов могут подстерегать разные опасности, так что прошу не отставать и ко всем моим командам относиться как к руководству к действию.

Было видно, что эти слова он говорил много раз, поэтому уже и не особо придавал им значения, это была инструкция, которую ему нужно было отбарабанить перед своими подопечными.

– Все понятно?

– Все ясно, командир! – ответил за всех Петр Васильевич и погладил свои усы. – Два раза повторять не надо.

– Очень хорошо, что не надо. Я рад, а то туристы попадаются разные, и бывает так, что неприятностей не оберешься. По их же вине.

– Вот нудный тип, – шепнула Лилька Александре. – Я думала, будет симпатичный молодой человек, молодой спортивный…

Наверное, хотела Вячеславу нос утереть и сыграть на струнках ревности, непонятно почему подумала Александра.

Они шли друг за другом. Погода была неустойчивой: солнце сменялось пасмурностью, а пасмурность снова – солнцем. Один раз Александра увидела, как белка молнией скользнула по сосне и скрылась в верхних ветвях. Перед Александрой шла Лилька, Вячеслав был в середине группы.

Через два часа объявили привал и обед.

– Разводим костер. – сказал Николай. – И обедаем. Для начала собираем материал для растопки. Туристы со стажем здесь есть?

Руку поднял один Петр Васильевич.

– Понятно. Но вас я гонять не стану из уважения к возрасту.

– И на том спасибо, – и уральский пенсионер уже привычным жестом погладил свои усы.

– За заготовкой материала для костра пойдут дамы. Лариса и… – он показал на Александру.

– Лиля, – поправила его Лилька.

Инструктор поморщился, но ничего не сказал.

– Объясняю: какой материал нужно принести. Тонкие сухие ветки толщиной со спичку. Это раз. И ветки потолще – величиной с карандаш – это два. И не забудьте про паутинку – мелкие сухие еловые веточки.

– А где мы их найдем? – судя по тону и выражению Лилькиного лица, у них с инструктором установилась взаимная «любовь».

– Находите крупную ель, поднимаете нижние ветки и там же увидите мелкие сухие. Задача ясна?

– И сколько нам нужно набрать этого материала?

– Чем больше – тем лучше.

И он повернулся к ним спиной, тем самым показывая, что разговор окончен.

– Мужчины пойдут за бревнами…

Лиля с Александрой отправились к близлежащим деревьям. Александра нагнулась за сухими ветками, как Лиля позвала ее.

– Сань!

– Да, – машинально откликнулась она.

– Не нравится мне все это? – тихо сказала она.

– Что именно!

– Подойди сюда, ближе… – попросила Лиля.

– Да я и так рядом.

– Не хочу говорить громко, вдруг нас подслушивают.

– Тут никого нет.

– А мне так не кажется. У меня есть впечатление, что за нами следят. Следят всю дорогу. – Внутри у Александры неприятно заныло.

– Тебе так кажется, спросила она, дел ударение на слое «кается» или у тебя есть какие-то доказательства и факты.

Лилька тряхнула головой: прядь светлых волос выбилась из-под шапочки.

– Я несколько раз оборачивалась, и мне казалось, что я вижу человека, следящего за нами, Он почти сливался с деревьями, и его было не видно.

– Он что… шел за нами? – хриплым шепотом спросила Александра.

– Да. Как тень. Неужели его никто не видел кроме меня? Я думала, что это галлюцинация, но пришла к выводу, что нет.

– А почему ты никому не сказала об этом?

– Потому…. Я решила не поднимать панику, и так неприятностей у нас хватает. – Об этом только Кирилл знает, с ним я поделилась. Ну что ты скажешь по этому поводу, Сань?

– Пока – ничего, – Ей ужасно хотелось поделиться своими опасения с Лилей, но она подумала, что тем самым усилит Лилькин страх, и так та напугана, и поднимать сейчас панику и тревогу совершенно ни к чему. Даже, если она думает и чувствует также, как Лилька.

– ой, – сказала Лилька, отступившись в сторону. – Я кажется ноги промочила. У тебя есть пара сухих носков?

– Есть.

– А я безалаберная – забыла. Дашь свои?

– Без вопросов.

Они несколько раз возвращались с охапками хвороста, Лилька трудилась как пчелка, очевидно желая доказать всем свою профпригодность для туристического похода.

… Наконец костер был разведен. Сначала он дымил, чах и гас, потом языки пламени становились все чище: без гари и дыма, от которых слезились глаза и хотелось чихать.

Пламя лизало толстые бревна, которые загорались медленно, постепенно. Александра и Лиля подкладывали в костер хворост, и вот костер – взметнулся вверх и искры с удовольствием рассыпались в воздухе.

– В-о-о-т, – протянул Петр Васильевич. – Красота.

Игорь переглянулся с Татьяной, и присел на корточки и протянул к костру руки. Татьяна последовала его примеру. Похоже, они спелись, подумала Александра, хотя возможно, журналистка маскируется. Неизвестно, что она наплела Игорю, чтобы только попасть в этот поход.

Они поели. Никогда еще Александре не казалась каша гречневая с мясом такой вкусной, и колбасный фарш, и фруктово-ягодное повидло. А горячий чай приятно согревал, и горячее тепло растекалось по телу.

Александру поразил тот факт, что все они, члены группы друг с другом они разговаривали мало, общались как бы неохотно и вообще старались как можно меньше контактировать. Потушив костер, снова двинулись в путь. День по-прежнему был серым, без проблесков солнца. Поднялся ветер: жесткий колючий, от него приходилось увертываться и наклонять голову, как будто собираясь с кем-то бодаться.

Больше привалов они уже не делали, только останавливались на краткий отдых, и сделав эту паузу, снова трогались в путь.

В начале четвертого инструктор остановился и воткнул палки в снег.

– Останавливаемся на ночлег, – сказал Николай, оглядывая пространство вокруг. И первым делом нам нужно сделать площадку.

Работа закипела. Место, предназначенное для площадки, было тщательно очищено от камней и выровнено. Какое-то время они все дружно топтались на площадке, не снимая лыж – утрамбовывая снег, и со стороны можно было подумать, что они исполняют какой-то сложный ритуальный танец. Наконец Николай махнул рукой, что означало: дело сделано и все остановились.

Неглубокий рыхлый снег они убрали, и еще запаслись лапником, который нужно было положить под палатку.

Палатку ставили Николай, Вячеслав, Петр Васильевич и Кирилл. Сначала натянули пол палатки, начиная с угловых растяжек, затем установили опорные стойки, которые поддерживали конек палатки.

– Тяни! Тяни! – слышался голос инструктора, – чтобы все ровно было! Смотрите, чтобы опорная стойка вбок не завалилась!

Александра стояла с Лилей поодаль. Татьяна-Светлана – рядом с ними.

– Туристы! – фыркнула она. – Бывалые, ага!

– Теперь каждый берется за угловую оттяжку. Одновременно! Я сказал – одновременно! – повысил голос Николай. – И натягиваем, чтобы не получилось складок. Если они образовались, то нужно смотреть: кому ослабить или наоборот натянуть оттяжку посильнее. Все понятно?

Сначала была поставлена одна большая палатка. Потом две – другие. Маленькие. Для Лили и Александры и для Татьяны с Игорем.

После того, как палатки были установлены, они снова развели костер, поужинали и решили немного посидеть «у камелька», как сказала Лиля.

Костер ярко пылал, и они сидели вокруг костра. Искры взметались и рассыпались в воздухе золотисто-красной россыпью.

– Как романтично! – вздохнула Лиля, утыкаясь в свой шарфик. – Места здесь загадочные. Говорят, когда-то здесь золото добывалось.

– Да, только добывали его здесь неромантичные зэки, которые время от времени сбегали и наводили шороху на местных жителей. – возразила Татьяна.

– Ивдельлаг, – веско сказал Петр Васильевич. – Другой мир, другие люди. Каждый второй в этих краях был заключенным. Здесь все было переплетено. Лагерная жизнь, мирная… А наша Лозьва – сплавная река. Заключенные сплавляли по ней лес…И это была адова работа…

– Но ведь именно в реках, в поймах рек намывают золото, – не унималась Лилька. – Так ведь? Это золотоносный край.

– Намывают, – процедил Петр Васильевич.

И снова, как и тогда в каминной – Александре показалось, что в чьем-то взгляде мелькнула тревога и напряжение. Языки пламени прильнули к толстым обуглившимся бревнам, а потом яростно взметнулись вверх, искры рассыпались в воздухе. Татьяна взмахнула рукой, как будто бы отгоняла надоедливых мух. Она сидела ближе всех к костру, съежившись и обхватив себя руками.

– Говорят, когда группа Дятлова здесь была – как раз незадолго зэки сбежали. Они же и встретились с туристами, как говорится, на узкой тропке. Слово за слово… – Те и накинулись на ребят. – Татьяна пробубнила эти слова монотонно, как бы про себя, а затем вскинула голову и обвела всех взглядом. – Мы сейчас как пионеры травим байки у костра. Есть же байки из склепа, а у нас байки у костра. – она рассмеялась, но смех быстро оборвался.

Все молчали.

– Никто не убегал, – протянул Петр Васильевич. – Потом и разъяснение было на этот счет.

– Это официальная версия, – раздался звонкий голос Дмитрия. – Тогда партийным чиновникам было невыгодно признаваться в этом факте. Зэки, которые регулярно сбегают портили всю картину. Разве не так? – Тишина поглотила вопрос.

– бред! – бросил Кирилл. – Ну что мы такое здесь обсуждаем. Другим тем нет?

– Аура здесь такая, – бросила Татьяна. – Уральские легенды всегда в ходу.

– А как вам такая баечка, – раздался голос Иннокентия. Он откашлялся и потом продолжил. – В то время произошли бунты ну этих… заключенных. Охрану почикали, пошли в сторону дороги железной. Ребята были не с пустыми руками, кое-какое ружьишко имелось, ножички… Власть войска двинула, ну… кого-то перебили, а кто-то в тайгу рванул. Схоронился там. И тогда их решили переморить как крыс и тараканов. И газом их сверху накрыли нервно-паралитическим, чтобы все передохли быстро. А туристы те попали вроде под руку. Под раздачу.

Александра подумала, что Татьяна умело провоцирует людей, но к кому она конкретно обращается, она кого-то подозревает из них? Или действует наугад?

– Ну если уж на то пошло – давайте вспомним, скажем так, и ракетную версию. – спокойно сказал Вячеслав. Он смотрел прямо перед собой.

– Есть данные, что вблизи хребта находилась секретная ракетная испытательная база. И стреляли ракетами с атомными боеголовками по полигону на Новой Земле. Траектория полета ракет пересекала хребет в районе горы Отортен. Там же происходил сброс первой ступени ракеты. Бывали и катастрофы. Как мы знаем, целью похода группы Дятлова являлась вершина Отортена. Поужинав, туристы готовились ко сну, один из них вышел и уже возвращаясь, увидел в небе приближающийся огонь. Он закричал, несколько ребят выбежали из палатки. Ракета врезалась в склон выше палатки и произошел вакуумный взрыв. Вероятно разрушиась атомная боеголовка и ударная волна отбросила ребят на десятки метров по склону горы. Они получили смертельные переломы и травмы. Те, кто остался в палатке, пострадали меньше. А потом военные тела перевезли вертолетом на другую гору недалеко от места трагедии. При этом была произведена инсценировка гибели группы якобы по непонятным причинам. Тоже – версия как версия, – сказал Вячеслав, по прежнему, не смотря ни на кого.

– Ну почему бы этому не быть правдой? – раздался голос Кирилла. – Я читал, что возможно, причиной гибели ребят стали неудачные испытания какой-то бомбы. По всей вероятности – нейтронной. Запускался мини-снаряд, который должен был упасть в заранее определенный район, но произошел сбой. И одежда ребят вроде бы имела странный светло-фиолетовый оттенок, будто чем-то была обработана. После неудачного запуска прибыли военные. Они поняли, что случилось ЧП. Туристы пострадали, но были еще живы. Было принято решение вывести туристов с места. На вертолете их доставили в расположение войсковой части. Обследовали, стало понятно, что они обречены. Что делать? Отправлять в обычную больницу – нельзя. Гостайна. – Кирилл замолчал. – Как это ни ужасно звучит, самым оптимальным выходом было признано – умертвить ребят. Их заморозили и вывезли обратно на место…

– Все эти версии уводят от людей, – задумчиво протянула Татьяна.

– Ха, от людей, – хохотнул Игорь и потер руки. – Может быть, еще здесь и шпионы во всем виноваты. – При этом было непонятно: прикалывается он или говорит серьезно. – Как? – нарочито громко сказал он. – Вы не в курсе, что тут американские шпиены работали? А что? Под прикрытием наших спецслужб здесь развернулась целая операция по разоблачению западных врагов. Один их группы должен бы передать иностранным шпионам радиоактивную одежду. А те потом собирались определить степень продвинутости СССР в области ядерных и технологических разработок. Но дятловцы что-то заподозри. И все пошло не так. И натовский спецназ их прикончил.

– Исключено, – спокойно сказал Вячеслав. – Слишком хлопотно, да и секреты добывались и добываются другими способами. Например, с помощью разведчиков-перебежчиков, а не в глухой уральской лесотундре.

Возникла пауза. В тишине раздался громкий протяжный вздох Петра Васильевича.

– Негоже дух людей тревожить попусту. – сказал он, вставая.

– До завтра всем, – сухо бросил инструктор Николай. – Завтра трудный день.

Александра нырнула в палатку и легла в спальный мешок.

Через несколько минут в палатку забралась Лиля.

– Ты спишь? – спросила Лилька Александру.

– Сплю, – сказала она, поворачиваясь к ней. Лежать было не очень удобно, но усталость уже наваливалась в полную силу, и сон ложился на веки.

– А я – нет. Не спится! Сань! – попросила ее Лиля. – Возьми меня за руку.

Александра взяла ее руку, в ответ Лилька стиснула ее руку.

– Сань! Я рада, что ты у меня есть.

– Я тоже…

– Я сделала в прошлом много ошибок, но теперь все будет по-другому, Я обещаю тебе.

– Ты о чем?

– Вот увидишь, – сказала Лиля, отпуская ее руку, и отворачиваясь к стенке.

– Спокойной ночи!

– И тебе!

Холод царил везде, когда Александра открыла глаза, ей показалось, что она уже никогда не сможет пошевелить пальцами: Она вытянула перед собой руку и загнула один палец, потом другой…

– Лиль! – позвала она подругу. Но та не отвечала, Александра повернула голову – Лилька спала, и во сне у нее было такое спокойно-умиротворенное лицо, каким оно никогда не было в жизни. Видно сны ей снились всю ночь хорошие, в отличие от Александры, которую мучали кошмары.

– Лиль! – позвала она чуть громче.

– М-м-м… – пробормотала она во сне, не открывая глаз. – Слава, Славочка…

Александра приподнялась на локте: а если бы Лилька спала в одной палатке с Кириллом, что тогда? Чем она объяснила бы эти слова?

Но она не успела развить свою мысль, как страшный крик прорезал тишину.

– Подъ-е-ем!

Александра выскочила из палатки.

– Что-то случилось?

Все кроме Лильки были уже на месте.

– Командир пропал, – сказал Петр Васильевич, окидывая их тяжелым взглядом. – А с ним Игорь.

– Они ушли вместе? – спросила Александра.

– Никто не знает. Мы проснулись, а двоих – нет. И никто не знает, как они ушли.

Николай ушел на лыжах. Его пары – нет, а Игорь…. Игорь… пошел своим ходом. Если бы не метель, разыгравшаяся под утро, мы бы могли найти следы.

– Господи! – раскачивалась на одном месте Татьяна. – Что теперь?

Все остальные смотрели в снег, не желая встречаться взглядом друг с другом.

– Что такое? – Лиля стояла позади Александры и улыбалась – Всем доброе утро! Да что произошло-то?

После недолгого совещания было принято решение: разделиться на группы и отправиться на поиски пропавших товарищей. Все, как по негласному умолчанию, взяли оптимистический тон и пришли к выводу, что эти двое почему-то, выйдя ночью ненадолго, заблудились и не нашли дороги обратно. Почему они вышли, никого не поставив в известность, об этом в группе не думали и не гадали. Так было проще. Так можно было сосредоточиться на конкретной задаче: поисках.

– Чаек попьем и двинемся! – сказал Петр Васильевич.

Кипяток обжигал небо, горло и все внутренности. Они пили чай как ритуал, молча, быстро, всем не терпелось отправиться поскорее на поиски пропавших. И здесь Александра вдруг поняла: почему Петр Васильевич настоял на чаепитии. Это была чисто психологическая минута расслабления перед тяжелыми моментами. Они стояли в кругу и набирались сил…. Круговая порука…

Кружки уже торопливо убирались в рюкзаки, через пять минут они уже все были готовы.

– Значит так, – командовал уральский пенсионер. – Разделяемся по двое и уходим в разные направления. Через… – он посмотрел на часы. – Час возвращаемся обратно. Осматриваем все внимательно, каждый кустик. Их могло уже… – он понизил голос. – замести снегом. При этих словах Татьяна дернулась, но ничего не сказала. – Разделяемся так. Вы – туда! – палка тыкнула в Лилю и Кирилла, а потом взмах палки указал на Север. Вы – следующий взмах – был выпад рапирой в сторону – Иннокентия и Татьяны – на Запад.

Вы – он обозначил Александру и Вячеслава – на Восток.

Я пойду на юг. А ты – он указал на Дмитрия. – Останешься здесь. Кому-то надо охранять лагерь, пока мы будем заниматься поисками. И не будем терять время, лучше всем уже разойтись…

* * *

Небо снова затянулось тучами. Александра шла за Вячеславом, они прошли метров сто, как он неожиданно обернулся к ней.

– Что ты обо всем этом думаешь?

– о чем? – вздрогнула она.

– О событиях, которые здесь происходят.

Ей ужасно хотелось поделиться с ним открытием насчет Светланы, но она промолчала.

– Не знаю. – протянула она.

Он кивнул, как будто бы удовлетворенный ее ответом.

– И я не знаю. Но все как-то странно.

– Да странно… – эхом откликнулась она.

Небо, затянутое тучами неожиданно прорезали солнечные лучи и осветили склон горы. – Давай за мной, – крикнул Вячеслав. – Э-ге-ге…

«Не надо бы шуметь» – мелькнуло в голове у Александры, но тут же эта мысль пропала: она залюбовалась Вячеславом, который съезжал, нет, слетал с горы…На фоне пепельно-серого неба обрисовался четкий, словно вырезанный из картона силуэт. – Ну как? – спросил он, подъезжая к ней.

– Здорово! Она из всех сил старалась не смотреть ему в глаза. – Где ты так научился?

– Люблю кататься на горных лыжах. – В Куршавеле?

Он рассмеялся.

– Что кроме Куршавеля нет других мест? Как скажешь, что ты катаешься на горных лыжах, так все сразу: ах, Куршавель!

Александра испугалась, что она сделала что-то не так.

– Это я просто так сказала, – торопливо сказала она. – Прости.

– Да не за что, – пожал он плечами. – Можешь даже не извиняться. Давай за мной…

И почему она только не повернулась в последний момент, что-то пронеслось у нее перед глазами, и через секунду она уже лежала на снегу. Вот позорище! Он так красиво летел ласточкой, а она лежит на снегу как корова Александра перевернулась на живот, и взяв горсть снега в ладонь, отправила ее в рот. От этого вселенского позора даже слезы на глазах выступили. Снег был чисто-белым, а на вкус – сладковатый. Вячеслав подкатил к ней и упал рядом снег.

– Ты чего?

– Ничего, – она снова перекатилась на спину и уставилась в небо. Облака накладывались одно на другое: как плотная серебристая вуаль. Солнце то прорывалось через них, то снова пряталось ото всех.

– Это из-за падения? Брось! У каждого бывает.

– Нет. – солгала она. – Не из-за него.

– А тогда из-за чего? – Он поправил ей шарфик. – Все в порядке? Ничего не болит?

– Не дождетесь.

Он расхохотался. А потом сделал то, чего она от него никак не ожидала: взял и поцеловал ее. Поцелуй был кратким, Как легкая пауза. В нем не было страсти, скорее, он был чисто дружеским. И от этого она почти обиделась.

– А это зачем? – Александра и не заметила, как сказала эти слова вслух.

– Просто так.

– Это ваш стиль общения с девушками?

– Мы же вроде на «ты». К чему церемонии?

Вторая горсть снега тоже отправилась в рот. Мысли были как патока: приторно-сладкие, впервые он был от нее на расстоянии ладони, а может даже ближе, она слышала его дыхание, и от этого внутри все кружилось, неслось вскачь в легкомысленном галопе.

– Вкусный?

– Что? – спросила Александра, с трудом выныривая из омута своих мыслей.

– Снег вкусный?

– А ты разве никогда не ел? – Удивилась она. – В детстве я все время ела снег, Меня родители даже ругали за это, а я не могла удержаться, он был для меня как мороженое, или даже вкуснее.

Вячеслав взял маленькую щепотьку снега и лизнул языком.

– Здорово, да?

– Как вода из колодца.

Он продолжал лежать рядом с ней, а она уже не могла смотреть на небо, его лицо, которое так близко – было намного интересней. На подбородке оказалась маленькая ямочка, как же это она ее раньше не замечала, серые глаза, брови, на правом виске – родинка. Легкая щетина… она дотронулась до подбородка рукой.

– Не побрился… – и сама удивилась собственному жесту.

Он схватил ее пальцы зубами и слегка сжал их. Сколько мгновений прошло с тех пор: минута или вечность. Серую пелену снова рассекло солнце и бросило горсть лучей на снег. И он мгновенно заиграл, заискрился как иллюминация – золотистым, ярко-розовым, мерцающе-голубым… Его глаза притягивали и манили, и были близко-близко…И вдруг он резко встал.

– Ну что пошли? – И подал ей руку.

Она встала, отряхиваясь. Волшебная минута (или вечность?) – миновала…

– Первый блин комом, – буркнула она.

– Ты о чем?

– А вот о том! – задорно крикнула Александра, снова взбираясь на гору. Она оттолкнулась палками от склона. Ветер ударил в лицо, и засвистел совсем рядом, она неслась, обгоняя ветер, и кажется ей это удалось, она слилась с горой, пространством, серым плотным небом, с лыжами – внутри нее кто-то пел тонкую песню, становившуюся все громче и громче… Она скользнула палками по слону, придавая себе еще большую скорость, и здесь она, вытянувшись в струнку – взлетела. Под ней был снег, сосны, белые взметнувшиеся волны снега, серебристый воздух… Есть, торжествующе сказал кто-то внутри нее, и в этот момент она краем глаза посмотрела вниз. И сгруппировалась, как учил ее отец. И еще через мгновение лыжи уже врезались в снег, поднимая взметнувшуюся снежную пыль. Все! Она сделала это…

Палки взлетели вверх в победном жесте, и здесь она не удержавшись, плюхнулась на мягкую точку. И рассмеялась. Теперь падение было не обидным, оно было как кураж, как последний мазок, поставленный на полотне гениальным художником. Совсем близко были деревья, она поискала взглядом Вячеслава. Но его нигде не было, очевидно, он остался по ту сторону склона. Она взяла правее, а он оставался в другой стороне. Солнце выкатилось из-за туч в полную силу: лучи жгли снег, и Александра почувствовала внутреннее торжество. Снег вокруг нее шел вспенившимся волнами. Под деревьями росли маленькие елки, они были почти полностью заметенными снегом и черные треугольники торчали в белых волнах. Она ударила палкой по снегу, оставляя на нем свой автограф. Она уже собиралась крикнуть-позвать Вячеслава, как увидела под елками что-то темное – почти занесенное снегом. Она сделала несколько шагов ближе и чуть не закричала, зажав себе рот. Это был Николай, его глаза смотрела в небо, уже ничего не видя, а руки почти сливались с белым саваном…

Она побежала наверх, карабкаясь по горе.

– Слава! – пискнула она, Голос сел, она прокашлялась, но все равно говорить и кричать – не могла.

– Слава! Слава! Твердила она как заведенная, переставляя лыжи… пару раз она чуть не упала. Она поднялась на склону и увидела Вячеслава, который взмахнул рукой.

– Во! – поднял он большой палец, – он сложил руки рупором и крикнул:

– Молодец.

– Слава, Слава… – я… бормотала она, задыхаясь.

По ее лицу, он понял, что случилось что-то ужасное.

– Саня! Подожди, Я сейчас.

Он оказался около нее и крепко прижал к себе.

Она уткнулась в его грудь и заплакала.

– Теперь – говори, – сказал он. – Что ты увидела?

– Там… там… – она посмотрела на него, а потом выдохнула.

– Николай, наш инструктор…

– Понятно, он отстранился от нее, и потер подбородок. – Поехали быстро! Только не думай об этом, прошу тебя. Просто не отставай от меня. И все!

Они подъехали к лагерю. Около палатки сидел один Дмитрий.

– Остальные не подходили?

– Нет. А вы… – он смотрел то на Александру, то на Вячеслава.

– Мы нашли Николая. Он – мертв.

– А… – Дмитрий открыл рот и закрыл его. – Слушайте, но это же ужасно, – он потер рукой нос, который и без того был уже красным. – И что теперь, а? – по-детски восклицал он.

– Ничего, – бросил Вячеслав. – Нужно оповестить остальных. Сейчас запустим петарду, чтобы все поспешили сюда.

Кирилл, Иннокентий и Петр Васильевич вместе с Александрой поехали на место, где она увидела Николая. Они перенесли инструктора и положили в палатку.

– Мертв, – констатировал Петр Васильевич, снимая с головы шапку.

– Но что случилось?

– Похоже, отступился и ушибся головой. Но точное заключение может дать только судмедэксперт. Главное: зачем он вышел ночью? Кто-нибудь слышал, как он уходил?

В ответ было молчание.

– Надо найти Игоря, – упрямо сказала Татьяна. – Ее глаза были красными, было видно, что она плакала.

– Это мы знаем. – Ответил за всех Иннокентий.

– А то скоро стемнеет.

– Да, тогда искать будет затруднительно.

– Все равно будем искать, даже в темноте, – упрямо сказала Татьяна. – С фонариками. А рядом… – она запнулась. – Игоря не было? Вы хорошо смотрели? Надо было остаться там и еще раз все осмотреть.

– Его там нет. – Вячеслав посмотрел на Александру. А она на него.

Он сердито тряхнул головой и отвернулся.

– Тогда нужно пойти в противоположную сторону, – настаивала Татьяна. – Это преступно, он нуждается в нашей помощи. А мы бездействуем.

– Девушка, не гоните на нас волну. Все, что можно – делаем. – возвысил голос Иннокентий.

– Плохо делаете. – И здесь Татьяна зарыдала, уткнувшись лицом в ладони. – Господи! Ну, сделайте же хоть что-нибудь.

«А ты журналистка, не такая циничная и жесткая, как твои собратья, подумала Александра. И уже видимо привыкла к Игорю, раз так убиваешься по нему»…А может быть, тебя просто охватил страх и ужас – ты поняла, что писать репортажи, сидя дома в тепле и за компьютером это одно, а столкнуться со смертью лицом к лицу – другое… Да еще так близко…

– Он умер своей смертью? – задала вопрос Александра. – Все головы немедленно повернулись к ней.

– Мы не судмедэксперты. Видимых признаков насильственной смерти – нет. – Петр Васильевич хотел по привычке притронуться к усам, но передумал, и рука застыла в воздухе.

– Точно?

Петр Васильевич молчал. Словно обдумывал ее слова.

– Своей, – наконец выдохнул он. – Оступился и упал, ударился виском о камень.

– Опытный проводник… и так умер, – выразила она сомнения.

– Ты что хочешь сказать? – накинулась на нее Лилька, – что кто-то его убил. Да? – в голосе зазвучали истеричные нотки. Кто-то караулит нас и убивает по одиночке? Сначала – Николай. Потом – Игорь…

– За-аткнись! – прорычала Татьяна. – Игорь жив! Не хорони его!

– Я не хороню, я просто высказываю свои мысли.

– Засунь свои мысли знаешь куда!

– Дамы, дамы… – поднял руки Иннокентий! Прошу…

– Молчать! – рявкнул Петр Васильевич. – Паника на корабле в трудную минуту, когда он дал пробоину последнее дело.

– У нас тут не корабль, – заметила Лилька.

– Не корабль, но паника все равно не нужна. – добродушно сказал Петр Васильевич. – насмотрелся всякого. И на суше, и в море. Поэтому – без паники, сейчас мы отправляемся на поиски Игоря. Далеко он уйти не мог. Если только…. Его не унесли – тихо сказал он, и похоже, услышала его только Александра. – Прочесываем местность. На месте остается Кирилл.

– Я – с ним, сказала Лиля.

– Хорошо, оставайтесь вдвоем.

Игоря нашли в полукилометре от лагеря. Обнаружил его Вячеслав.

– Только без паники, – устало сказал Вячеслав. – Случилось ЧП. Игорь находится вон там, – махнул он рукой, сразу за поворотом. – Его уже замело слегка. Я наткнулся на него чисто случайно. Он снял рукавицы и похлопал ладонями друг о друга. – Но он жив! Жив! Хотя в тяжелом состоянии. Нужно принести его сюда, как можно скорее.

Вчетвером: Вячеслав, Кирилл, Иннокентий и Дмитрий они пошли за Игорем. Предварительно они соорудили нечто вроде носилок. Взяли две толстые ветки, связали их веревкой крест на крест примерно на расстоянии пятьдесят сантиметров одна от другой. Получилось нечто вроде гамака из веревок между двумя палками.

Они принесли Игоря: тот слабо стонал, на лбу был багровый шрам, левая скула рассечена.

– Похоже, он наткнулся на камни-останцы, – крякнул Петр Васильевич. – И нам нужно уходить отсюда, как можно скорее.

– А что такое останцы? – переспросила Лиля, широко распахнув глаза.

– Опасная вещь, девушка, – кратко бросил Петр Васильевич. – Не дай бог на них наткнуться. Камни останцы зимой стоят как ледяных чашах. И когда налетает сильный ветер, и камни, и чаши издают страшные звуки, похожие на стон и плач. Бывает, что камни «воют». Жуть берет, когда слышишь это. Останцы могли стать причиной гибели туристов-дятловцев. Когда они неслись по склону горы, то «влетели» в эти ледяные чаши и получили травмы.

– Значит, мы неподалеку от этих мест?

– Получается, что так. И в этом нет ничего хорошего.

– Как же мы на них наткнулись? Они что на карте не обозначены.

– Карта! – это слово повисло в воздухе. – А у кого карта? – спросил Петр Васильевич, обращаясь ко всем.

– У инструктора была, знамо дело, – откликнулся Кирилл. – Он же вел нас.

У него же рация, наши мобильники здесь связь не ловят. Тогда – что получается, – нахмурился Кирилл. – Мы остались без связи и без ориентиров. Куда нам теперь идти: в какую сторону и как связываться с внешним миром?

– Похоже, что так.

– И что теперь? – Дмитрий вертел головой и чуть не плакал. – Все? Поход закончился? Мы останемся здесь, и нас никто и никогда не найдет.

– Не надо скиметь!

– Чего?

– Ныть, значит. Будем думать.

– Думать, а нас пока тут волки съедят.

– Тебя твои думы черные скорее съедят, чем волки. Нечего сказать – помолчи! Как говорится – сойдешь за умного. Это лучше, чем сеять тут ненужную панику.

Из палатки, где был Игорь, неожиданно раздался крик Татьяны.

– Он приходит в себя.

Они забились в палатку и смотрели на Игоря.

Тот открыл глаза.

– Где я?

И здесь все вспомнил.

– Бли-ин! Ну и вляпался же я.

– Что с тобой было? – Петр Васильевич стоял к нему ближе всех.

– Ничего не помню. А… я увидел, как Николай встает и выходит из палатки и решил пойти за ним.

– Зачем?

Александре показалось, что Игорь невольно смутился.

– Мне показалось это странным.

– А почему никого не разбудил? И что тут странного: пошел мужик по нужде. Дело обычное, житейское.

– Не знаю, что-то было не так. И я пошел за ним.

Он замолчал и облизнул пересохшие губы.

– Пить!

Татьяна метнулась за водой. Она вернулась с кружкой воды, которую поднесла к губам мужчины.

– Пей!

– И что потом?

– Я увидел, что он встал на лыжи и быстрым шагом отходит от лагеря.

Я бросился за ним. Без лыж. Не хотел терять время. То потом понял, что сделал ошибку. Я его быстро потерял из виду в темноте. Хотя я был с фонариком.

– Ну… и?

Игорь замолчал.

– дальше… ничего не помню…То ли я упал и стукнулся обо что-то, то ли на меня напали…Неожиданно навалился мрак и все… – он пожевал губами. – А где Николай.

В ответ была тишина.

– Его нашли?

– Он мертв.

– Его убили?

– Трудно сказать. Похоже на то, что на него тоже навалился мрак. В смысле обо что-то ударился. По крайней мере – признаков насильственной смерти – нет.

Игорь закрыл глаза. – Что-то правая нога горит.

Петр Васильевич покачал головой и ничего не сказал.

– Плохо дело – пробурчал он. – У парня был шок, который сыграл роль анестизирующего. Шок проходит и приходит боль. А обезболивающих у нас нет. Кроме анальгина и парацетамола. Но здесь это не поможет.

Александра коснулась висков, где пульсировала боль. Как все нелепо получилось! Сначала – Николай, теперь – Игорь. Может быть, это аура здешних мест – действует. Сама она плохо верила в такие вещи, но получается, что поверишь поневоле, когда одна трагедия следует за другой. Она старалась об этом не думать, и гнала черные мысли, но они все равно лезли в голову. С другой стороны…а если на них напали. Говорила же Лиля, что ей кажется: за ними следят. Да и сама Александра еще раньше видела человека с биноклем, который стоял около дерева и смотрел на их окна. Журналистка Светлана-Татьяна пытается разыскать опасного маньяка. А вдруг смерть Николая и травмы Игоря – его рук дело. В случае с Николаем – признаков насильственной смерти нет, но… кто знает, каким будет в конечном итоге заключение судмедэксперта. Ну а если маньяк среди них? Вдруг кто-то вышел из палатки вслед за Николаем и Игорем? И пытался убрать их поочередно? Сначала Николая, а потом Игоря. Одна попытка была успешной, вторая – нет…

Александра посмотрела на Вячеслава и увидела, что он кивнул, и поняла, что он просит ее выйти для разговора.