Глава 8
Если он ответит «нет», то мочите его не сильно, мальчики
Сказать, что Шкаф был злой, – значит ничего не сказать! Он ощутил приступ ярости, когда вернулся из травмпункта и нашел своего сотоварища связанного по рукам и ногам, а девчонку сбежавшей в неизвестном направлении. Светлана ощутила все прелести этого гнева, в полной мере оценив его по достоинству. Она сидела на кровати с поджатыми коленками, обнимала их руками, уткнув в них голову, и молчала, пока здоровенный детина распинался о том, насколько мокрым останется место от Светланы, если она еще раз посмеет над ними издеваться. При этом он так достоверно махал огромными кулачищами, что Светлане сделалось страшно. Не за себя, за Эдичку! Ее Шкаф не посмеет тронуть, иначе уже давно бы сделал отбивную вместо Светланы Варфоломеевой. А вот за целостность организма бывшего жениха Светлана не ручалась. Мало того, Шкаф его увидел и что-то подозревал!
То, что она встретилась с Бочкиным и успела на него посмотреть, не меняло сути дела о ее похищении. Пьяный Бочкин…
Интересно, задумалась Светлана, пропуская мимо ушей угрозы бритоголового, Эдик напился с горя, что не женился на ней, или на радостях, что все-таки умудрился остаться холостяком?!
Пьяный Бочкин не сказал ничего вразумительного, если не считать того, что постоянно отмахивался и называл ее призраком. Если верить поговорке про то, что у трезвого на уме – у пьяного на языке, то получается очень прискорбно. А если допустить, что Эдик находится под действием алкогольного дурмана и не контролировал свои чувства, то получается…
В любом случае получалось скверно.
Светлана так ничего и не узнала. Виноват ли Бочкин в развале бракосочетания или нет, осталось невыясненным. Зато Телегин вздрогнул, когда она обозвала его шефом!
– Так и сделаем, шеф, как прикажете, шеф…
О, пока она раздумывала над ходом следствия, Шкафу позвонил этот самый шеф. Светлана навострила ушки, но услышала лишь завершение разговора.
– Все, – сказал ей Шкаф, показывая здоровенный кулак Светланиному носу, – допрыгалась, коза! Папаня рвет и мечет.
– Чего он хочет? – шмыгнул носом сидевший в кресле Жираф, он наблюдал за действием совершенно индифферентно. – Пора отделаться от этой девицы, иначе за свою жизнь я не дам ломаного гроша. Вторая, ее подруга, тоже сумасшедшая. Это ж надо, живых людей в мумии превращать среди бела дня!
– Не стони, Жираф. Шеф сказал, что скоро приедет сюда сам. А кукла, – он зловеще посмотрел на Светлану, – снова написала ему эсэмэску!
– А-а-а-а, Шкаф, я понял, она телефон взяла у подруги.
– У какой?
– У нее подруга – телеграмма.
– Она тебе мозги не повредила?
– Нет, – пожаловался Жираф, – только рот. Когда ты отлеплял скотч, было очень больно щекам!
– А чем шефу не понравилась эсэмэска? – пожала плечами Светлана.
– Подписью, – хмыкнул Шкаф, чувствуя, что Светлана чего-то боится.
– Какой? – напряглась она.
– «Мы»!
– И что это значит, Шкаф? – заинтересовался Жираф. – Она нами подписалась? Вот дура! Мы – это мы.
– «Мы», как понял шеф, а он всегда и все понимает правильно, означает она и ее хахаль. То есть на момент отправления эсэмэски она была с ним!
– Глупости, – отрезала Светлана. – Сами говорили, что в праздники отправления задерживаются операторами сотовой связи!
– Ошибались, – скривился Шкаф. – А чего ты так струхнула, кукла?
– Она меня боится, – распрямил хилую грудь Жираф. – Я ей сказал, что отомщу! Оставлю без еды. И тебя она боится. У тебя, Шкаф, очень страшная морда, чесслово! А раз боится, значит, уважает и больше эсэмэски отправлять не будет.
– Не буду, – покрутила головой Светлана.
– Дело не в этом, Жираф, – зловеще усмехнулся Шкаф. – Дело в том, что ее мужик здесь! И к приезду шефа мы должны его вычислить и обезвредить.
– Правильно, его надо найти и кастрировать, – поддержал его Жираф.
– Придурки! – закричала Светлана, ужасаясь перспективе. – Только посмейте!
– Ага, переживает, значит, мы правы.
– Нет его здесь, он был и сплыл!
– Врешь, кукла. Он один из троих, я, Жираф, их всех видел, когда куклу нашел. Один алкаш, второй пентюх, а третий очень нервный. Бегал туда-обратно. Кто-то из них ее жених. Не понимаю, как он нас нашел?!
Зато Светлана поняла, что Эдичка ни при чем, раз шеф на него открыл охоту.
– И что вы собираетесь делать, мальчики? – с предательской дрожью в голосе спросила она.
– Ловить его, что же еще? – развел руками Жираф.
– И будем делать это, – мстительно прищурился Шкаф, – на живца!
– Нет, – испугался Жираф, – на меня не надо! Лучше на нее.
– На нее и будем. Начнем ее водить прямо с утра пораньше мимо домов, он ее увидит и обязательно подойдет.
– Не подойдет, Шкаф, – поморщился сотоварищ. – У тебя морда страшная, я же говорю.
– Тогда я в сугробе посижу, а ты будешь ее водить.
Ее спасет, мрачно подумала Светлана, только перелом конечностей, лучше всех сразу.
Эдик проснулся оттого, что кто-то безжалостно тряс его за плечо. Он разомкнул слипшиеся ресницы, поднял веки на манер гоголевского Вия и увидел склоненную физиономию Ивана, глядевшего на него с такой ненавистью, что Эдику стало еще хуже. Он закрыл глаза и застонал.
– Не поможет, – сказал Иван. – Довольно придуриваться. Давай поговорим как мужчина с мужчиной! Что ты делаешь в этой постели?!
– Сплю.
– Как часто?
– Постоянно.
– Ясно! И что ты собираешься после этого делать?
– Встать и умыться.
– Я имею в виду, что ты собираешься делать с девушкой?!
– А что я должен с ней делать? – искренне удивился Эдик, протирая глаза ладонями.
– Так, все понятно! Постель не повод для женитьбы. – Иван вскочил и зашагал по комнате. – Получается, что ты ее постоянный половой партнер!
– Я? Чей?
– Марии Морозовой!
– А-а-а, да. То есть нет! Я партнер, но не постоянный…
– Временная замена шефу?! Этому Тачкину?!
– Телегину. Слушайте, вы, кажется, Машин кадр? Но как же нехорошо вы думаете о своей девушке! Да, я ее партнер, но по бизнесу.
– Она этим зарабатывает?!
– Нет, ну это переходит всяческие границы! Маша – очень серьезная девушка…
– Если не считать того, что в ее постели постоянно спишь ты!
– Я?!
– Ты сам только что это подтвердил!
– Не может быть.
– Я не глухой!
– Тогда черствый, слабоумный и недалекий. Это надо ж так подумать о Машке! Выметайтесь из нашей комнаты, чтобы я вас больше не видел. Я ценю Машу, уважаю и люблю!
– Аа-а-а! Из вашей комнаты?! Любишь?! – подскочил к Эдику Иван и рывком поднял того на ноги. – Я так и знал! Специально напился и подкинулся ей в постель, да? Признавайся, олух! Наверняка еще выдумал душещипательную историю о том, как тебя бросила невеста, чтобы разжалобить Машу! Вкрался к ней, как кур во щи!
– Сумасшедший, – покрутил у своего виска пальцем Эдик. – Меня действительно бросила невеста.
– Мне этого можешь не рассказывать! Я не поверю, я не Маша.
Эдик стряхнул с себя руки Ивана и огляделся.
– Ничего я вам не буду рассказывать… Где это я?
– Там, где спишь постоянно! В Машиной комнате.
– Это ошибка…
– Разумеется! Ты ее ошибка и этот еще, как его там, Тачкин!
– Телегин.
– Какая разница! Сколько вас у нее?!
Эдик пригляделся и понял, что мужик совершенно съехал с катушек. И если и дальше злить его отрицаниями, будет только хуже. С сумасшедшими нужно вести себя мягко, ненавязчиво, потакая им в безумных прихотях и желаниях. Ну, желает человек услышать, что у Морозовой куча кавалеров, так пусть слышит.
– Много. Нас много. И мы все в тельняшках.
– Моряки нашлись! – взревел Иван, кидаясь с кулаками на Бочкина. – Поматросите и бросите?!
– Буйнопомешанный, – испугался всерьез Эдик. – От меня чего вам надо?!
– От тебя?! От тебя? – Иван внезапно остановился. – Ладно, убивать тебя я не стану.
– Огромное за это спасибо!
– Сейчас не стану. Но если я еще раз увижу тебя не просто в Машиной комнате, а рядом с ней, то точно убью. Я биатлонист, у меня попадание в десятку – профессиональное мастерство.
– Вот черт! И не повезет же так.
– Считай, парень, что тебе крупно повезло.
Эдуард Бочкин, унося ноги из комнаты Маши Морозовой, в которой не помнил как оказался, чувствовал себя заново родившимся.
– Выпьем? – встретил его Федоров в их общем номере.
– И не вспоминай о водке! – гаркнул на него Эдик, закрывая дверь на ключ. – Там бродит один тип и грозится всех переубивать.
– Тогда нужно вызвать охрану и полицию.
– Нельзя. Мы поставим Машку в неудобное положение. Этот тип грозится всех переубивать из-за нее. Хочет начать с меня.
– За это нужно выпить, – заявил Федоров, – чтобы поднять бодрость духа градусом.
– К Морозовой лучше теперь не подходить, вокруг нее собираются сумасшедшие: то Тачкин, тьфу, Телегин, то этот биатлонист!
– Тогда это любовь. Выпьем за любовь!
– Слушай, Федоров, а если в самом деле тебе с ним выпить?!
Эдик повернул ключ обратно и коварным жестом выдворил ничего не успевшего сообразить товарища в коридор.
– Ты кто? – мрачно спросил проходивший мимо Федорова Иван.
– Хом сапинс, – кивнул тот, показывая стакан и бутылку в своих руках, – что означает «человек пьющий».
– Машу Морозову знаешь?
– Машку-то нашу? Не-е-ет! Первый раз вижу. Видел. Не видел. Вообще не видел никогда. И даже смотреть не хочу!
– Продолжай в том же духе.
– Есть! – козырнул Ивану Федоров, проводив его, стоя по стойке «смирно». – Ревнивый, однако. Как она с ним жить будет? Вот девка попала.
– Ушел? – выглянул из-за двери Эдик. – Не стал пить?
– Язвенник наверняка, чего с него взять. Слушай, Бочкин, у Марии с ним серьезно?
– Откуда я знаю? Он нашел меня в ее постели, так чуть не убил.
– Ты был в ее постели?! За это…
– Пить больше не буду! После этого мне мерещится Светланка, а я попадаю в постели к чужим девицам, чьи кавалеры ведут себя совершенно неадекватно!
– Везет же тебе, парень!
– Это только со стороны кажется, что везет. Мне бы сильно повезло, если б Светланка вернулась.
– Вернется, не сомневайся, за это…
– Федоров! Бочкин! Все еще прохлаждаетесь?! Быстро на лыжню!
– Только его не хватало! Я теперь буду звать его Тачкиным, – мстительно прошептал Эдик, держась за гудящую голову.
Маша стояла возле входа в крайний коттедж, когда там послышался грохот спускаемой по лестнице мебели и чей-то пронзительный стон. Она предположила, что это могла быть брошенная Светланой в кого-то из мучителей табуретка, достигшая своей цели. Думать о противоположном варианте не хотелось. Светлана не была хрупкой на вид, но в сравнение со своими охранниками-амбалами не шла. Маша прислушалась. Если противоборство в самом разгаре, то она успела вовремя. Скажет, что опять пришла живой телеграммой от шефа… Она прекрасно помнила, что Светлана говорила про доверчивого Жирафа и подозрительного Шкафа. Тогда она скажет, что…
Господи, ну что же сказать, чтобы спасти несчастную?!
Пока Маша топталась на месте, возле двери с обратной стороны послышались тяжелые шаги. Ей пришлось отпрыгнуть в сторону и затаиться за углом дома. Дверь распахнулась, и вскоре на улице появилась странная троица.
Посредине шло нечто, лицом слабо похожее на человека, в белом до пят платье и норковой шубке, а по бокам этого существа, крепко вцепившись в его худые конечности, шли здоровенные Деды Морозы. На их крутых боках мотылялись охотничьи ножи. Вряд ли это были пустые ножны, вид Морозы имели достаточно воинственный.
– Снегурочка и иже с нею? – Маша задала риторический вопрос, рядом с ней никого не было, к счастью.
Троица продвигалась вперед с трудом потому, что существо тормозило шествие, отчаянно цепляясь ногами за халаты Дедов Морозов. Когда в очередной раз оно повисло в буквальном смысле слова над заснеженной дорожкой, Маша испуганно вздохнула. А вдруг они ее отпустят?! Как неприятно попой садиться в холодный снег!
– Хорошо, что мы решили начать ее выгуливать сегодня, а не завтра, – услышала Маша тонкий голос Жирафа.
– Гы, утром она бы уперлась, как ослица, и привлекла внимание не тех людей, – согласился с доводами сотоварища Шкаф.
Маша изумилась! Она?! Значит, существо – это Светлана?! Значит, эти черные бровищи с неприлично намалеванными черным карандашом глазищами, дополненные губами с черной помадой, и есть Светлана?! Но без готического грима она гораздо привлекательнее! Это чего надо так бояться, чтобы изуродовать себя до неузнаваемой степени?! Ах, и белое платье – это Светланино свадебное платье! Она рассказывала, что ее украли прямиком из загса.
Маша подкралась ближе, благо сумерки успели сделать свое темное дело. Она встала ближе к тротуару, где спешили на ужин лыжники и саночники с конькобежцами. Славный народец! Ничто ему не мешает развлекаться в новогодние каникулы! У людей тут горе, а всему миру наплевать. Маша не такая, она поможет.
Троица тем временем тоже выбралась на тротуар и принялась бродить туда-сюда. Светлана вышагивала флегматично, после того как Шкаф наподдал ей по попе, ноги больше не задирала. А вот тюремщики вели себя крайне странно. Они заглядывали в лица проходивших мимо мужчин с таким зверским выражением физиономий, словно были готовы тех покусать. Вообще вся сцена подходила под лозунг «А кому нужна невеста, налетай и забирай». Только никто ничего не говорил, а Светлана старательно отворачивала от мужчин свое лицо. Понятно, боялась из-за некачественного макияжа. Могла бы Машу подождать, та бы ей помогла в этом нелегком деле.
– Мужик! – бросил Жираф Шкафу. – Этот!
– Этот?
– Зуб даю. У нее рука дернулась, когда она его увидела.
– Эй, мужик! Стой.
– С Новым годом вас, Морозы! С новым счастьем, вас, девушка-а-а… м-да… да уж…
Морозы остановили щупленького паренька с лыжами наперевес.
– Мы нашли твою невесту, перец! – без обиняков заявил Шкаф и выдвинул вперед Светлану. – Она? Держи, пока мы добрые.
– Спасибо, конечно, – засуетился парень. – Но готические девицы трупной раскраски мне никогда не нравились…
– Не он! – заявил Шкаф, отодвинул паренька в сугроб и чинно прошел с другом и Светланой дальше.
– Что это было? – испуганно спросил Машу перевернутый лыжник, пока она ему помогала подниматься.
– Кавказцы, – на всякий случай соврала она. – Сестру замуж выдают. Ищут подходящую кандидатуру, чтобы быстрей зарезать…
– Е-е-е-е! Мамочка! – он схватил лыжи и побежал в другую сторону.
– …чтобы быстрей зарезать барана на свадьбу, – продолжила автоматически Маша.
Троица повернула к административному дому.
Маша тихо прошла за ними следом, она пока еще не понимала цели этого представления и строила всевозможные догадки.
– Мужик! Стой, счастливым будешь!
– Морозы?! Вот спасибо за пожелание.
– Невесту хочешь?
– Невесту? – толстяк придирчиво оглядел девушку с головы до ног и пощупал норку. – Сколько за ночь?
– Вот придурки! – злилась Света. – Отстаньте от этого идиота, это не он!
– Девушка, вы что себе позволяете?! – возмутился толстяк. – Даже в вашей профессии требуется воспитанность и интеллигентность.
– Точно не он. Тот был пухлее. Пшел вон, – грубо оборвал его Шкаф. – Так мы можем долго ходить. Зайти спеть караоке?
– Ага, – обрадовался Жираф.
– Давайте, мальчики, – поддержала их идею Светлана. – Уверена, мы с вами споемся!
– Сбежит, – кивнул на нее Шкаф. – Найдет его и сбежит с ним.
– Так бы я и сделала, – удрученно заметила Светлана, – если бы он признался мне в любви второй раз! А то как я могу рисковать?! Табуреткин, лапочка, если мы его встретим, спроси сначала, любит ли он меня, ладненько?
– Она обозвала тебя лапочкой, – захихикал Жираф, – ой, не могу, гы-гы-гы…
– И если он ответит «нет», то мочите его не сильно, мальчики.
– Замочим, не переживай, – грубовато хмыкнул Шкаф, но Маша уловила в его голосе добрые нотки.
Маша догадалась, что они бродят по улице в надежде встретить Бочкина! Или Телегина, или Ивана?! О, Шкаф не знает, на ком ему остановиться. Будучи в ее комнате, он так и не понял, кто чей жених. Кстати, она подумала об Иване как о возможном женихе. А если он категорически против загса? Как бы подготовить маму к гражданскому браку дочери… И когда сбудутся слова Тумановой о том, что мужчины всегда возвращаются? Если он вернулся, то у нее нет лишней минутки. Маша решила ускорить процесс.
Она оставила троицу дальше прогуливаться под окнами ресторана и побежала искать Эдика.
– А-а-а-а-а-а!
– Ой-у-у-у-у-у-у!
По крикам Маша быстро сориентировалась, где находилась группа корпоративных отдыхающих. На санях с горы в это время неслись мгновенно протрезвевшие Федоров с Бочкиным. Эдик сидел впереди с закрытыми глазами и орал, позади него, крепко вцепившись в коллегу и собутыльника, орал Федоров, сани с ними неслись со скоростью света, а внизу горы их встречал довольный Телегин.
– Бум-с-шмяк!
Сани врезались в сугроб, ор прекратился, послышались жалкие хлопки.
– Бурные и продолжительные аплодисменты, – перевел Телегин, подбегая к месту незапланированного спуска летающего аппарата. – Вы живы?
– Нет! – хором проревели жертвы похмелья.
– Живы-живы, – усмехнулся Телегин и помог им выбраться.
– Убейте меня сразу, – простонал Федоров. – Второй такой пытки я не выдержу. Дайте мне лучше лыжи!
И он вцепился, видимо, привык за что-то цепляться или все еще не отошел от экстрима, в инвентарь Эллочки.
– Отпусти, это мои! – возмутилась та, но по привычке начала заигрывать: – Их можно только со мной! Хи-хи…
– Я столько не выпью! – признался Федоров и принялся дальше отбирать у нее лыжи.
– Нахал! – возмутилась Эллочка и сунула лыжи Федорову.
Тот не ожидал и свалился с ними в сугроб.
– Не забываем махать руками крайнему коттеджу и искренне радоваться корпоративному отдыху, – напомнил коллективу Телегин.
– Там живет не босс!
– Морозова? Ты опоздала! Запишу тебе прогул.
– Телегин, там живет не босс. Так что зря, товарищи по отдыху, стараетесь.
– Этого не может быть, – вскипел Телегин. – Я никогда не ошибаюсь. Коттедж снят на имя Могильного! Нашего Могильного! Наум Наумовича!
– Был снят, – пожала плечами Маша. – Сейчас там проживает Светлана Варфоломеева.
– Кто?! – перестал отряхиваться Эдик. – Повтори, Маш, что ты сказала. Кто там сейчас проживает?!
– Твоя бывшая невеста!
– Немая сцена, – проговорил Телегин, хмурясь. – Только бывших нам здесь не хватало! А ты что, Бочкин, ее здесь не видел?
– Я думал, она мираж.
– Вот что делает с мужчиной пьянство, – укоризненно заметила Туманова и взяла под руку верного рыцаря Суконкина. – Не видят дальше собственного носа!
– Какой пассаж, – хлопнула руками Эллочка. – Они живут и не знают, что живут рядом! А с кем она живет?
– С двумя парнями, – начала Маша и осеклась.
– С двумя?! Вот повезло дуре-то, – позавидовала Эллочка.
– Эдик, мне нужно с тобой серьезно поговорить, – сказала Маша. – Иди ко мне.
– Ни за что! – заявил Бочкин, отпрыгивая от Маши. – Со мной сегодня уже твой мужик поговорил по-мужски. И пригрозил, что убьет, если я к тебе подойду. Знаешь, Машунь, я тебя, конечно, люблю, тьфу-тьфу, – он принялся озираться. – Я тебя, Морозова, уважаю, но боюсь сумасшедших.
– Перестань ломать комедию, – возмутилась Маша, шагая к нему. – Иначе разыграется трагедия! Твою Светлану действительно похитили…
– Вау, как интересно, – пропела Эллочка.
– Морозова, не уводи разговор от общественности, – потребовал Телегин.
– Мария, – встряла Туманова, – мы же можем помочь.
– А то, – поддакнул Суконкин и пригрозил кулаком крайнему коттеджу.
– Если меня освободят от саней, – признался Федоров, – я готов закрыть собой амбразуру!
Действительно, подумала Маша, зачем ей действовать в одиночку? Перепуганный Бочкин вряд ли сможет противостоять бритоголовым парням. Его испугал Иван! Как приятно. Значит, приревновал! Значит, неравнодушен. Или зол, как сто чертей, но это пойдет ему на пользу, пусть не думает, что Маша из тех, кто прыгает в койку сразу на первом свидании. Ох, у них же все так и случилось. Она потеряла свою репутацию серьезной, умной и независимой девушки.
Но, в конце-то концов, в ее двадцать семь лет давно пора что-нибудь потерять!
– Значит, так, коллеги и друзья. – Маша поставила их в кружок. – В этих «Ключах» творится невообразимое бесчинство!
– Какая прелесть, – восхищенно прошептала Эллочка. – Мне бы оказаться на ее месте!
– Тебе? – задумалась Маша. – А что? Это идея.
Светлана устала, ведь они проходили по морозу пару часов. Уже полностью стемнело, фонари освещали дорожки, трассы, но чуть дальше властвовала тьма. Такая тьма, какая забрала себе сердца ее тюремщиков и не отпускала ни на миг. Светлана пыталась пробить ее лучом добра, но бритоголовые оставались непреклонны, они собирались ловить Бочкина и физически устранять от невесты. Можно было закатить истерику прямо рядом с административным зданием, чтобы выбежали охрана, сотрудники пансионата и просто любопытные граждане. Но Шкаф наверняка придумал бы очередное оправдание похищению, а главное – они шантажировали ее тем, что отыграются на Эдике.
Если того отыщут, разумеется. А он наверняка отыщется, по закону подлости Эдичка попадется ей в самый неподходящий момент. И тогда его в лучшем случае сделают инвалидом! Светлана специально нанесла такой суровый готический макияж на лицо, чтобы он ее не узнал. Но втайне от самой себя, бывает же такое, верила, что любящее сердце узнает ее из тысячи. Ах, только бы не узнало!
И вот, когда вдалеке замаячила знакомая сутулая фигура, Светлана переполошилась и принялась звать парней обратно домой. Она жаловалась, что устала и хочет спать. Парни не соглашались и присматривались к толпе обычных на первый взгляд спортсменов-любителей, двигающихся прямо на них. Очищенный от снега тротуар был недостаточно широк, чтобы пропустить одновременно два потока, но бритоголовые отступать не собирались. Любители тоже не спешили сторониться троицы и вышагивали довольно уверенно. Светлана испугалась, среди них она увидела и Машу, и Телегина, и Эдика!
– С Новым годом вас, господа Морозы! – обрадованно произнес Телегин и полез обниматься к Шкафу.
– С новым счастьем тебя, дедуля, – проворковала Эллочка и повисла на шее у Жирафа. – У-у-у, – она потрепала его за худую щеку. – Какой ты прикольный!
Жирафа еще ни одна девушка не называла прикольным дедулей, это показалось ему лучшим в жизни комплиментом, он растаял и дал себя обнимать дальше.
– Ладно вам, пацаны, ладно, – принялся скидывать руки Телегина с себя Шкаф. – И вам того же!
Но Телегин схватил его огромные ладони в красных варежках и принялся с энтузиазмом трясти.
– Наше знакомство в этом замечательном во всех отношениях месте должно запомниться на всю жизнь! Ваш талант, творческие потуги и склонность к переодеваниям придали нашему существованию поистине новогоднюю окраску…
– Что он несет, – испуганно пробормотала Маша, закрывая вместе с Тумановой, Суконкиным и Федоровым главное действие всей этой сцены – переодевание Светланы.
Со Светланы стащили шубку, шапку, вместо этого на нее напялили какую-то хламиду и сунули в руки Эдика. Тот шепнул: «Бежим!» – и потащил ее в темноту.
– Норочка моя, – тоскливо бросила Светлана, здраво рассудив, что шубок еще будет много, а вот жених за всю девичью жизнь может быть только один.
Светлана бежала, держалась за его теплую крепкую руку и думала, что теперь, после того как он совершил этот благородный поступок – похитил ее у похитителей, она вцепится в физиономию любого, кто попытается их разлучить. Но погони за ними не было!
Эдик со Светланой остановились возле заднего крыла административного дома и отдышались. Светлана с удивлением посмотрела в сторону Морозов, они как ни в чем не бывало, отвязавшись от компании Телегина, продолжили свой променад с кем-то третьим, кто был обряжен в шубку, шапку Светланы и чужое белое платье!
– Там! Там… – Она показала пальцем на Морозов, слов не хватало.
– Светланка, – прошептал Эдик, привлекая ее к себе, – я так тебя люблю!
– Там! А фиг с ними… Эдичка! Ты меня нашел!
– Я искал тебя всю жизнь… Но теперь мы должны спрятаться вместе.
– Но где?!
– Здесь, – Эдик показал на дверь, ведущую внутрь.
Иван никого не ждал, он расхаживал по комнате, как тигр в клетке, переваривая полученную информацию. Час назад сюда пришел наглый Бочкин, бледный от страха за свою жизнь. Иван был готов его растерзать самым безжалостным образом и сделал бы это, если бы парень не рассказал ему свою историю с похищением невесты. Мало того, он попросил Ивана ему помочь так, как ему помогала Маша! Иван воспринял это как издевательство, но в наглую физиономию промазал потому, что она отпрыгнула от него на безопасное расстояние, но не исчезла. Бочкин принялся объяснять, что произошла роковая ошибка, но он надеется, что она не станет фатальной, потому что Иван поможет ему и любимой девушке. Отпрыгивая в другую сторону от кулака спортсмена, Эдик прокричал имя Светланы. Это имя несколько охладило пыл Ивана, и он благосклонно выслушал Бочкина.
Поверил ли он ему?! Иван не поверил, потому с нетерпением ждал, когда к нему заявится Бочкин со своей якобы невестой. И вот в дверь постучали. Иван подскочил к ней и открыл рывком, боясь увидеть на пороге отчего-то именно Машу. Но рядом с Бочкиным стояла другая девушка. Та самая Светлана! Корзина для грязного белья и белое свадебное платье… Мозаика начинала складываться.
– Проходите! – скомандовал Иван, пропуская пару в свои апартаменты.
– Нужно погасить свет, чтобы они нас не увидели, – засуетилась Светлана, ища выключатель.
– Это лишнее, – отмахнулся Иван, – сюда они не полезут. А если попробуют, – он кивнул на ружье, висевшее на стене. – Оно заряжено и может выстрелить. Располагайтесь у меня, как у себя дома. Кстати, как вам нравится проживание в нашем пансионате?
– У-у-у, – протянул Эдик, падая в кресло, – очень нравится! Так нравится, что слов нет. Светланка, иди ко мне, моя птичка, и скажи этому парню, что я тебя люблю больше всех на свете!
– Значит, все-таки есть все?! – нахмурился Иван.
– Если можно, то я переоденусь, – спросила Светлана. – Накину ваш банный халат? Боюсь примелькаться им в белом платье.
– Разумеется, весь мой гардероб к вашим услугам.
– Какой вы добрый и отзывчивый! – восхищенно произнесла Светлана. – Теперь я понимаю, за что вас полюбила Маша.
– Маша? М-да… полюбила… хм… Но мы отвлеклись. – Иван обратился к Эдику, как только Светлана скрылась в ванной комнате: – Итак, ты жених…
– Я жених, – в который раз повторял грустную историю несостоявшегося бракосочетания Бочкин. – А Светлана – моя невеста, есть еще теща и тесть, злоупотребляющий… ну, это точно не он организовал похищение. Так вот, мы стояли у дверей зала торжественной регистрации брака…
– В загсе?
– В загсе! Я морально готовился покончить с жизнью…
– С жизнью?
– С холостяцкой жизнью. Как вдруг пришли два Деда Мороза, те, которые были на улице сегодня, и взяли мою Светланку.
– Что значит взяли?! Она что, вещь?
– Нет, она моя невеста. Просто я подумал, что все это организовал загс в честь Нового года. Мы же не поженились 31 декабря.
– Понятно. Похищение организовали сотрудницы загса, потому что вы слишком много топтались по их единственному ковру.
– Нет! Это маловероятно.
– Тогда кто?
– Если бы я знал!
– Что было дальше, Бочкин?
– Дальше была беспросветная тьма там и корпоративный Новый год здесь. Честно говоря, я много пил с горя.
– Не понимаю! – воскликнул Иван, начиная опять ходить по комнате. – Как можно перед дверями загса позволить увести собственную будущую жену?!
– Я сама с ними пошла, – всхлипнула вернувшаяся в халате хозяина Светлана. – Подумала, что это обычное свадебное похищение, оно у нас было запланировано тамадой.
– Где вы взяли такого тамаду?!
– В свадебном салоне.
– В следующий раз не берите! – приказал им Иван.
– Ни за что! – горячо поддержал его Эдик.
– Ни за что? – прищурилась Светлана. – Это ты к чему сказал? Ни за что не будет следующего раза или тамады?!
– Женщины, что с них взять, кроме неприятностей, – хмыкнул Бочкин, подошел и обнял свою невесту. – Как только вернемся в город, сразу поженимся. Без тамады и свидетелей! И без очереди.
– Без очереди только в будние дни расписывают, Эдичка.
– Я готов на все ради тебя.
– Минуточку внимания, – остановил их поцелуй Иван. – Мы не договорили!
– Нет, Машке все-таки не повезло, – хихикнула Светлана, – у нее Телегин нудный и ты такой же.
– Телегин у нее, – отфильтровал Иван.
– Язык мой – враг мой, – вздохнула она.
– Ничего, проехали, – нахмурился Иван. – Теперь расскажите, что вы собираетесь делать до того, как вернетесь в город и поженитесь. Похититель не должен остаться безнаказанным.
– Завтра сюда приезжает мой папаня, – вздохнула Света.
– Срочно нужно найти ему бутылку виски, – засуетился Эдик, – а теще валокордин!
– Заботливый, – улыбнулась Светлана. – Только приезжает мой псевдоотец. Тот, который якобы все это организовал и держит руку на пульсе. Это шеф, – шепотом произнесла она.
– Шеф? – удивился Иван. – Коттедж снят на имя господина Грабовского.
– Говорящая фамилия, – передернула плечами Светлана. – Наверное, жуткий тип.
– Я его встречу на правах хозяина пансионата, – прикинул Иван. – И выспрошу обо всем осторожно. А вы… Вы сидите здесь и никуда не выходите!
– Нет, – замотал головой Бочкин. – Я выйду и буду тебя страховать!
– Лучше береги свою будущую жену! И не прыгай по постелям чужих девиц.
– Вообще, честно говоря, с той постелью я ни при чем. Маша у нас всегда составляла пару Телегину… Тьфу! В смысле бизнеса… Даже если и не только в этом смысле, но кто же знал, что ей попадешься ты?!
– Попадусь?! Телегину, значит?!
– Зря я это сказал.
Троица планомерно перемещалась взад и вперед еще полчаса, когда разукрашенная девица в норковой шубке, треснувшей по швам, не выдержала и пропищала тонким тенором:
– Ребята, выпить не хотите?
– Чего еще? – удивился Жираф.
– Еще чего! – пригрозил ей кулаком Шкаф.
– Жаль, сообразили бы на троих. Ну ладно, тогда я один выпью.
Федоров полез в карман белого халата, накинутого поверх спортивного костюма, и достал оттуда фляжку.
– Чего это она? – удивился Шкаф.
– Запила горькую, – подсказал ему Жираф.
– А что скажет на это шеф? Думаю, он не погладит нас по головам за то, что его дочь спилась на наших глазах.
– Что верно, то верно. Отдай, кукла… Шкаф!
– Что?
– У куклы выросли усы и пробилась борода.
– Ты успел приложиться к фляжке, Жираф?
– Шкаф, не сойти мне с этого места. Но это, – Жираф указал дрожащим пальцем на переодетого под Светлану Федорова, – это не наша кукла!
– Ну вы даете, пацаны, – хмыкнул Федоров, выпивая пару глотков. – Детский сад на выезде. Моя игрушка с усами, нет, моя игрушка с бородой. Кукла не кукла, и не писай в мою песочницу. С Новым годом, парни! С новой куклой! За это точно нужно выпить!
