Глава 36

— Нет, — сказал Адриан. — Нет, нет и еще раз нет, — повторял он.

Порноролики с участием молодых женщин — на вид почти девочек — сменяли друг друга на экране. Казалось, им не будет конца. Девушек снимали во время полового акта, ставили камеры в ванных комнатах, где они, все в пене, принимали душ или, в обнаженном виде, накладывали макияж перед зеркалом. Чаще всего эти юные создания занимались тем, что ублажали мужчин или других женщин. Тела мужчин обычно покрывали обильные татуировки, а женщины по большей части были, как на подбор, блондинками с пышными волнистыми волосами. Некоторые из девушек явно метили в порноактрисы и даже подавали надежды в этом ремесле. Большинство же, судя по их поведению, действительно были в этой индустрии совсем недавно. Развязные студентки сменялись девушками по вызову, те, в свою очередь, уступали место тихим и скромным домашним девочкам. Все старательно работали на камеру. Адриан не уставал удивляться тому, как много этих, еще совсем юных, девушек готовы демонстрировать свои тела перед камерой и совокупляться с практически незнакомыми мужчинами. При этом он мысленно брюзжал и на самого себя: «Ну, хорош, старый пень! Надо же было столько лет потратить на изучение психологии, чтобы теперь пасовать перед элементарной загадкой: почему так много людей с охотой выставляют свою интимную жизнь на всеобщее обозрение?»

На самом же деле ответ был ему прекрасно известен: все делалось из-за денег.

Другое дело, что на вопрос: как можно пойти на такое ради денег? — ответа у пожилого профессора не было. В какой-то момент он попытался рассмотреть психологию поведения участников порносъемок с иной точки зрения: «Камера — не человек. Почти никто из них не стал бы заниматься этим при собравшихся в комнате зрителях. А работа на камеру в каком-то смысле обеспечивает им иллюзию анонимности. Камера — лишь бесстрастное средство передачи того или иного изображения с места съемок к неведомым зрителям».

Впрочем, эту едва уловимую психологическую разницу в подходе порноактрис к их ремеслу даже сам профессор Томас ощущал не слишком отчетливо.

Он оглянулся и посмотрел на хозяина дома, увлеченно склонившегося над клавиатурой компьютера. Профессор ожидал, что Марк Вольф будет нервничать, разрываясь между желанием насладиться любимым зрелищем в непринужденной обстановке и подсознательным стремлением поделиться своими «сокровищами» с другим человеком. На этот раз Марку Вольфу удалось удивить Адриана: он был увлечен своим делом, но при этом абсолютно спокоен. Ни дрожащих потных рук, ни жадно бегающих глаз — он колдовал над клавиатурой, вводя пароли и адреса, как дирижер, устремивший взгляд в партитуру симфонии за мгновение до начала концерта. Ни сами изображения, мелькавшие на экране, ни бесконечные стоны и вздохи, доносившиеся из колонок, казалось, ничуть не волнуют его. Адриан постепенно тоже включился в эту «производственную» атмосферу и, перестав эмоционально реагировать на каждый омерзительный, с его точки зрения, ролик, сосредоточился на поисках скрытых знаков и тайных намеков, которые тем или иным образом могли бы навести его на предположение, что именно здесь, в материалах именно этого сайта, следует искать следы Дженнифер.

Через некоторое время Адриан чуть привстал в кресле и, обернувшись, поинтересовался у хозяина дома:

— Мистер Вольф, а вы уверены, что мы все делаем правильно?

Вольф оторвал взгляд от компьютера и, нажав на какую-то кнопку, выключил звук, сопровождавший трансляцию очередного ролика, предоставив молоденькой, едва достигшей восемнадцатилетия, девушке старательно и вместе с тем неумело в полной тишине изображать страсть и удовольствие от совокупления. Маньяк-рецидивист приготовил целый список сайтов, адреса которых заранее выписал на нескольких страницах, вырванных из блокнота. Словно желая продемонстрировать широту охвата виртуального пространства, он протянул листочки Адриану Томасу, у которого зарябило в глазах от Screwingteenagers.com, watchme24.com и прочих подобных адресов. Адриану вдруг пришло в голову, что, наверное, не осталось ни единой комбинации из двух-трех слов, так или иначе связанных с сексуальной тематикой, которая не была бы использована в качестве названия какого-нибудь эротического или порнографического сайта.

— Вообще-то, я собирался показать вам… В общем, нам еще есть что посмотреть, — не слишком уверенно ответил Марк Вольф, а затем покачал головой.

Адриан настойчиво гнул свое:

— Мистер Вольф, я спрашиваю: мы ищем там, где нужно?

— Я бы сказал — не совсем там, — осторожно произнес Вольф и поспешил пояснить свою мысль: — Как видите, профессор, подавляющее большинство этих людей занимаются тем, что мы наблюдаем, вовсе не по принуждению…

Адриан внимательно посмотрел на экран, где продолжалось безмолвное совокупление, в ходе которого партнерше надлежало изобразить умопомрачительный оргазм.

— Впрочем, я хотел бы сделать некоторое уточнение, — рассуждал Вольф. — Вполне вероятно, что некоторые из этих девушек в какой-то момент стали сырьем для порноиндустрии либо в принудительном порядке, либо же в результате обмана. У кого-то из них в тот момент были серьезные проблемы в личной жизни, у кого-то произошел психологический слом, кто-то потерял работу, а кто-то просто не умел делать ничего другого. Кстати, вполне вероятно, что некоторые девушки начинают заниматься этим ремеслом действительно под давлением. Вот только давление они испытывают изнутри самих себя. В некоторых людях — и вы, профессор, как психолог, знаете это лучше меня — с рождения заложена склонность к тому или иному пороку. Так что, как видите, в виртуальном мире все возможно. Но, насколько я понимаю, крошка Дженнифер не такая. Я прав?

В ответ на вопрос собеседника Адриан Томас кивнул.

— Ну вот! — радостно продолжал Вольф. — Значит, здесь нам, скорее всего, ловить нечего. Теперь давайте посмотрим на это дело с другой стороны: даже так называемые любительницы, или девушки, фотографии которых взяты с их собственных страниц в Фейсбуке, на самом деле гораздо старше, чем та девочка, которую вы разыскиваете. Более того, все эти сайты действуют абсолютно легально, и найти их в Сети не представляет труда. Ни один из хозяев подобных интернет-ресурсов вовсе не хочет, чтобы его «лавочку» прикрыла полиция. Ни уголовных дел, ни тюремного заключения никто себе не желает. Следовательно, смею вас уверить, администрация этих сайтов многократно проверяет весь контент на предмет совершеннолетия моделей, появляющихся на их страницах. Даже девушки, выглядящие почти детьми и украдкой снимающие себя в ванной на камеру мобильного телефона (прячась при этом от папы с мамой), на самом деле прошли заочную проверку, которая подтвердила, что им уже исполнилось восемнадцать лет. Еще раз повторю: неприятностей на свою голову не желает никто…

Вольф умолк, и Адриан вопросительно посмотрел на него.

Постепенно профессор начал понимать, о чем речь: сайты, по которым Марк Вольф до сих пор проводил свою экскурсию, были слишком легальны и относились к абсолютно законно существующему порнографическому мейнстриму, лишь слегка подернутому дымкой чего-то экстремального и как бы запретного. Судя по всему, маньяк-рецидивист просто тестировал своего заказчика на сообразительность.

— Мистер Вольф, я прекрасно понимаю, что мои познания в этой сфере не идут ни в какое сравнение с вашими. Вы — настоящий эксперт в своей области. Я нанял вас как специалиста и теперь хочу получить квалифицированное экспертное заключение.

Вольф, похоже, о чем-то задумался. Воспользовавшись паузой в разговоре, он взял с пола бутылку минеральной воды и сделал большой глоток. Затем он демонстративно скомкал исписанные интернет-адресами листочки из блокнота, которые использовал в качестве путеводителя по миру легальной виртуальной порнографии.

— Есть у меня одна мысль, — сказал Вольф и покачался в кресле, прежде чем продолжить. — Нам известна дата исчезновения Дженнифер. Произошло это совсем недавно. Следовательно, если она действительно оказалась вовлечена в нечто подобное, то искать материалы с ее участием нужно среди самых последних обновлений на сайтах. Бо́льшая часть роликов, с которыми я вас только что ознакомил, блуждает по Интернету на протяжении довольно продолжительного времени, многие — по нескольку лет. Точно так же подолгу существуют и сайты, размещающие у себя материалы, содержание которых не противоречит закону. Все, что слегка переступает грань законного, — появляется в Интернете неожиданно, остается доступным на протяжении короткого времени, а затем бесследно исчезает.

Адриан кивнул и медленно произнес:

— Вы говорите, «слегка переступает грань законного». Ничего себе — слегка. Если ребенка принуждают к…

Вольф взял лежавшую на журнальном столике листовку с информацией о пропавшей девочке и, ухмыльнувшись, заметил:

— Ребенка, говорите? Ну не такой уж она и ребенок… Очень даже ничего…

Марк Вольф посмотрел в сторону Адриана и явно испугался. Судя по всему, вид у пожилого профессора был в этот момент действительно грозный.

— Нет-нет, я все понимаю… — Явно не желая нарываться на лишние неприятности, Вольф попробовал объясниться. — Все дело в разнице восприятия. Вы видите в ней ребенка, я же воспринимаю ее…

Маньяк опять замолчал. Видимо, он хотел и в то же время не решался огласить свою характеристику Дженнифер, которая, несомненно, включала бы в себя такие слова, как «соблазнительная» и «аппетитная».

— Видите ли, профессор, мы с вами сейчас подходим к очень опасной черте. Вы уверены, что хотите преступить ее?

— Да.

— Учтите, я стану вашим проводником по миру очень темных страстей и желаний. Причем, уверяю, профессор, намеками там никто изъясняться не будет. Все, что может быть придумано, будет показано. Кое-кому это наверняка представится не только оскорбительным, но и омерзительным. Кого-то эти кадры просто шокируют. В общем, реакция людей, впервые познакомившихся с этой «продукцией», бывает непредсказуемой. Но, уверяю вас, в Сети нет ничего, за что кое-кто не был бы готов заплатить адекватную, с его точки зрения, сумму. И поверьте, этих «кое-кого» в мире достаточно, чтобы все, что вы только что видели и что осталось за кадром, не только существовало, но и постоянно обновлялось, пополнялось новыми фото- и видеоматериалами. Так вот, постараемся пристроить крошку Дженнифер в одну из ячеек этой схемы и попробуем придумать, как нам добраться до темных закоулков Интернета.

— Мистер Вольф, прекратите называть Дженнифер «крошкой». Это звучит как-то…

Вольф рассмеялся и закончил фразу за Адриана:

— По́шло, профессор?

— Хорошо выкрутились, ничего не скажешь, — проворчал Адриан Томас.

— Стараемся, профессор… Вы только учтите, что я еще не самый главный пошляк на вашем пути. Предупреждаю: Интернет опошляет все на свете.

Посмотрев на переплетенные, ритмично двигающиеся по плоскости экрана тела, Вольф осторожно спросил собеседника:

— Профессор, что вы сейчас видите?

— Как что? Я вижу, как мужчина и женщина занимаются сексом…

Вольф только покачал головой:

— Ну вот, я сразу подумал, что ответ будет именно таким. То же самое скажет любой. Но, профессор, нужно смотреть внимательнее, в самую-самую суть вещей.

Адриан вздрогнул и как бы невзначай протер глаза. Последние реплики, которые он по инерции готов был приписать Вольфу, на самом деле произносил кто-то другой. Вначале он узнал голос Брайана, но буквально через секунду понял, что младший брат на сей раз пришел не один. Такого с профессором еще не бывало: из-за плеча одного видения, явившегося ему, выглядывало другое. Адриан напрягся, пытаясь разобраться в сплетении знакомых интонаций и вычленить тот, другой голос, эхом повторявший то, что сказал ему Брайан.

— Посмотри повнимательнее, — услышал он, и вдруг его осенило: да это же Томми!

На мгновение Адриан смутился: еще не хватало, чтобы сын не только застукал его за просмотром порнографии, но еще и настойчиво требовал от отца вглядеться в эту гадость повнимательнее. «Впрочем, — подумал он через секунду, — кому, как не Томми, подгонять меня в этом деле, перед кем, как не перед ним, мне будет больнее всего проколоться». Радость переполняла профессора в эти мгновения. Еще бы — он ведь уже почти отчаялся когда-либо вновь услышать голос сына.

— Внимательнее смотри, — повторил Томми. — Сосредоточься, отец. Вспомни, что я тебе говорил. Воспользуйся своим пониманием поэзии, вспомни все, что ты знаешь о человеческой психологии, постарайся поставить себя на место преступника и думать так, как думал бы он. Представь себя в его образе. Вспомни, как ты наблюдал за лабораторными крысами. Вспомни, как пытался понять, почему они выбирают именно этот коридор в лабиринте, а не какой-то другой. Почему? Почему именно так? Почему не иначе? Что они от этого получают и как они это находят? Давай, отец, соберись и хорошенько подумай. У тебя все получится.

Адриан почти беззвучно, одними губами, прошептал имя сына. Само слово «Томми» наполнило его душу бурей противоречивых чувств. Любовь и утрата смешались, создав невероятный коктейль из счастья и горя. Ему захотелось сделать вид, будто он не расслышал или недопонял сказанное сыном, попросить его повторить свои слова еще раз. Томми опередил отца и подкинул ему еще одну идею:

— Папа, вспомни «Болотных убийц». Что подвело этих преступников?

— Они сами себя подставили, когда решили похвастаться своими «подвигами».

— И что это значит применительно к нашему случаю?

— Я так думаю, они были слишком уверены в себе и не смогли трезво просчитать последствия обнародования своих злодеяний даже перед, казалось бы, самыми надежными и близкими им по духу людьми.

— Ну вот, что я тебе говорю! Ты отлично соображаешь. Как ты думаешь, пап, не поискать ли нам в этом направлении?

Томми говорил уверенно и решительно. Он всегда умел сохранять спокойствие, даже в самые напряженные моменты, когда ему грозили самые страшные опасности. По всей видимости, благодаря этой черте своего характера сын и стал замечательным военным корреспондентом.

Адриан вновь посмотрел на экран телевизора.

— Эй, профессор… — В голосе Вольфа звучало беспокойство.

Адриан вздрогнул и почему-то заговорил с собеседником тоном школьника, отвечающего учителю домашнее задание.

— Я вижу людей, которые по каким-то неведомым мне причинам не имеют ничего против того, чтобы их показали вот на этом экране. Более того, похоже, что некоторые из них делают это с явным удовольствием, — принялся рассуждать профессор Томас. — Я вижу актеров, исполняющих свои роли в соответствии с писаными и неписаными правилами, и делают они это явно не из-под палки. В общем, я вижу людей, которых никто не принуждал так калечить свою душу.

Вольф ухмыльнулся и прокомментировал слова профессора:

— Боже, как поэтично! Готов подписаться под каждым вашим словом.

— Кроме того, я вижу эксплуатацию самых низких и грязных инстинктов, заложенных в человеке. Присутствует во всем этом и немалая доля коммерции.

— Скажите, профессор, видите ли вы во всем этом воплощение зла? Можете ли вы однозначно определить то, что видели, как торжество порока над добродетелью? Многие люди назвали бы увиденное развратом, свидетельством морального разложения и омерзительным зрелищем. После этого они непременно выключили бы телевизор или вышли бы из этой комнаты.

Адриан покачал головой и сказал:

— Я всегда занимался наукой. Мы, ученые, не выносим происходящему моральных оценок. Мы просто изучаем модели поведения тех или иных субъектов…

— Ну да, так я вам и поверил…

Вольфа эта беседа явно забавляла, но на сей раз такая реакция, к немалому удивлению Адриана, вовсе не покоробила его. Судя по всему, условно освобожденный маньяк долго размышлял над тем, с какой тайной целью обратился к нему профессор. Скорее всего, он подозревал, что Адриан Томас использовал просьбу о помощи в поисках пропавшей девочки как прикрытие для вылазки в мир разнообразной порнографии в сопровождении опытного экскурсовода. Улыбаясь, Вольф снова уткнулся в компьютер, и в этот момент Брайан прошептал старшему брату на ухо: «Слушай, пусть он и извращенец, но, по крайней мере, не социопат. Согласись, это уже неплохо».

Смех Брайана стал стихать и постепенно растаял вдали, но в этот момент Марк Вольф вновь переключил внимание Адриана на себя и на экран телевизора. Там появилась заставка, выполненная в черно-красной гамме, которая уступила место весьма натуралистично воссозданному интерьеру классической средневековой подземной темницы. В небольшом мрачном помещении валялись кнуты и цепи, а посредине возвышалась черная деревянная рама, в которой за руки и за ноги был зафиксирован мужчина, лицо которого скрывала плотно обтягивающая голову кожаная маска. Этого мужчину методично стегала кнутом крупная женщина, вся затянутая в такую же черную кожу. Мужчина, в свою очередь, если не считать маски на лице, был полностью обнажен, и все его тело вздрагивало при каждом ударе. Что он при этом испытывал, удовольствие или боль, Адриан определить затруднялся. Скорее всего, в переживаемых узником ощущениях присутствовало и то и другое.

— Вот такие веселые картинки нас поджидают, — сказал Вольф.

Адриан посмотрел на него и заметил, что тот нервно подрагивает.

— Ну да, понятно. Но все-таки…

— Профессор, это был всего лишь пример.

Адриан немного подумал и сказал:

— Пожалуй, нам нужно сузить круг поисков.

Вольф опять кивнул и с явным облегчением произнес:

— Именно это я и собирался предложить.

Адриана так и подмывало спросить: «Где мне ее искать?» — одновременно у Томми и у Брайана. Тем не менее он взял себя в руки и, стараясь не переживать из-за нехватки поддержки со стороны близких, предложил новый критерий отбора сайтов, который помог бы отсеять лишнюю информацию:

— Будем искать тех, кого насильно удерживают взаперти, тех, кого лишают свободы.

Слушая профессора, Марк Вольф явно призадумался. Адриан тем временем продолжал развивать свою мысль:

— Их должно быть трое: двое похитителей и Дженнифер. Следующее: каким-то образом они должны посвящать посторонних в то, что творят. Зачем им это нужно? По двум причинам: похвастаться, продемонстрировать свои «достижения» и — что не менее важно — заработать деньги. Искать то, что предлагается бесплатно, наверное, бессмысленно. Таким образом, мистер Вольф, ваша задача становится вполне определенной: найдите мне тех, кто пытается заработать на девушке, похищенной в нашем тихом городке.

Слова Адриана прозвучали не как просьба, а как распоряжение, отданное начальником подчиненному. Где-то вдалеке профессор услышал одобрительные возгласы и аплодисменты брата и сына.

Вольф опять повернулся к компьютеру.

— Вы бы как-то подготовились морально, — негромко сказал он, обращаясь к профессору Томасу. — Не все из того, что вы увидите, придется вам по душе, а в вашем возрасте лишние волнения, как я понимаю, ни к чему. Еще раз предупреждаю: смотреть на то, что я покажу вам, будет нелегко.

— Но для вас, мистер Вольф, как я понимаю, это нетрудно и даже, скорее, приятно.

Покачав головой, сексуальный маньяк не без грусти в голосе сказал:

— Понимаете, профессор, для меня там не будет ничего нового. Все это я уже видел сто раз. — Его пальцы продолжали скользить по клавишам. — Понимаете, даже если вы попытаетесь вести себя точно так же, как я, попробуете встать на мое место, вжиться в мой образ, — это еще не значит, что вам понравится именно то, что, скажем так, привлекает меня. Вы должны сами определиться, сами понять, что вам нужно. В сознании каждого человека блуждают какие-то несформулированные мысли и тайные желания. Для того чтобы вычленить и осознать их, порой приходится немало поработать над собой. Самое трудное — понять, что тебе нужно. Лишь после этого можно попробовать определить, где это искать. Лишь поняв по-настоящему собственные запросы, обретаешь полную внутреннюю свободу и начинаешь действовать осознанно и целенаправленно.

«Пожалуй, никто из моих коллег-преподавателей, — подумал Адриан Томас, — еще не слышал ничего подобного: краткий курс практической психологии с анализом психоэмоционального состояния девиантной личности, изложенный условно освобожденным маньяком-эксгибиционистом».

Вольф неожиданно замер. Его палец завис над какой-то клавишей — по всей видимости, над последним символом в одном из паролей.

— Профессор, я должен быть уверен в том, что вы меня не подставите, — вновь заявил Марк Вольф, обращаясь к гостю. — С учетом моего особого положения, для меня в высшей степени важно, чтобы все, чем мы тут занимаемся, осталось между нами. Скажите, я могу на вас рассчитывать?

Адриан вдруг услышал, как Томми и Брайан в один голос требуют от него немыслимого — откровенной лжи.

— Да, даю слово, — твердым голосом заявил профессор Томас.

— Вы уверены, что выдержите? Это будет жестокое зрелище. Например, у вас на глазах, возможно, будут кого-то насиловать. Вполне вероятно, что вы станете свидетелем самого настоящего убийства.

— Не от вас ли я слышал, что так называемого снафф-видео не существует?

Вольф покачал головой и сказал:

— Да, профессор, в мире разумных людей подобных фильмов не существует. Это действительно современный миф. В безумном же мире, вполне возможно, существует и такое видео, и кое-что похуже, — Вольф глубоко вздохнул и продолжил: — Видите ли, если бы меня хоть раз застукали за просмотром такого видео на компьютере или же кто-нибудь из полицейских вычислил, с каких IP-адресов выходят зрители на подобные сайты, меня бы в тот же день…

Он замолчал, но Адриан не стал проговаривать за собеседника вполне предсказуемое окончание этой фразы.

— Нет, уверяю вас, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что делаю, — заявил профессор. — Я сам попросил вас показать мне видео с запрещенных сайтов. Иначе бы вы ни за что не стали этого делать. Если об этом кто-то узнает — и в первую очередь я имею в виду полицию, — я возьму на себя всю ответственность.

— Всю ответственность, говорите?

— Да, всю. А вам, мистер Вольф, останется только рассказать своему инспектору правду. Расскажете все как было: как я предложил вам деньги за то, чтобы вы подыскали мне в Интернете что-нибудь «эдакое».

— Ну да, вот только… как-то я сомневаюсь, что полиция мне поверит, — заявил в ответ Вольф.

И Адриан отчетливо понял, что собеседник по-прежнему колеблется, не зная, принять ли ему предложение гостя или демонстративно отказаться от него. С одной стороны, он прекрасно знал, что у него могут быть серьезные неприятности, несмотря на прикрытие и свидетельские показания Адриана. С другой стороны, Вольфу очень хотелось осуществить задуманное мероприятие, потому что именно в сопровождении не запятнанного перед законом компаньона он мог сравнительно безопасно совершить путешествие в самые запретные и желанные для него зоны виртуального пространства. Наблюдая за склонившимся над компьютером Вольфом, Адриан видел, как тот разрывается между двумя возможными решениями.

— Ну хорошо, профессор, — наконец произнес Вольф. — Добро пожаловать в мир теней.

С этими словами он улыбнулся, и Адриан понял, что этот «теневой» мир собеседник его знает как нельзя лучше.

Марк Вольф ткнул пальцем в нужную клавишу, и на экране телевизора появились дети, играющие на лужайке в парке в ясный летний день. Где-то вдалеке на заднем плане можно было разглядеть старинное здание и мощенные булыжником улицы. Скорее всего, Амстердам, предположил профессор. Краем глаза он заметил, как напрягся Вольф, и это напряжение непроизвольно передалось и ему. Движимые совершенно разными мотивами, оба зрителя рассчитывали увидеть примерно одно и то же.

— Ну что, профессор, по-моему, на первый взгляд все выглядит вполне невинно и благопристойно.

Адриан молча кивнул.

— Подождите немного. Я уверен, не пройдет и минуты, как этот гармоничный и счастливый мир встанет с ног на голову.

Буквально через несколько секунд после того, как Вольф произнес эту фразу, идиллическая картинка с играющими детьми исчезла, уступив место комнате с белыми стенами и кроватью посредине.

— С этого момента мы с вами, профессор, преступаем черту закона. Смотреть на то, что здесь будет происходить, скачивать это видео, даже думать об этом является нарушением закона.

— Продолжайте, — коротко распорядился Адриан, внутренне оправдывая себя тем, что на этот поступок его толкнул Брайан, хотя на самом деле за последние несколько минут ни один из призраков не проронил ни слова.

Ощущение было такое, словно обычно уверенный в себе, невозмутимый адвокат вдруг устыдился того, что происходит на экране телевизора, и предпочел не показываться в стенах дома, где могут смотреть и обсуждать подобную мерзость.

Несколько часов они вдвоем исследовали этот новый для Адриана Томаса мир. Мир, который, казалось, существовал где-то в иной, параллельной вселенной, жившей по другим правилам, с другими моральными нормами, апеллировавшими в основном к тем сторонам человеческой природы, с которыми Адриан ознакомился когда-то очень давно по учебникам психологии и о которых с тех пор практически забыл. Оказалось, на самом деле этот мир существовал в реальности, причем издавна, на протяжении веков. Менялись люди, живущие в нем, и средства, доставляющие информацию из этого мира любопытным зрителям, большую часть времени проводящим в иных, более привычных измерениях. Адриану стало бы плохо от увиденного, не выручи его многолетняя исследовательская закалка. Все, что появлялось у него перед глазами, он воспринимал лишь как материал для исследования, целью которого было выяснить местоположение Дженнифер в этом виртуальном пространстве. Время от времени натыкаясь на какую-нибудь особенно омерзительную сцену, профессор Томас искренне радовался за себя как за исследователя и — как за старика, чей мозг поражен смертельным недугом. Ему становилось легче оттого, что он вот-вот выживет из ума и начисто забудет все виденное в этот день на экране.

На протяжении дня и вечера мать Вольфа время от времени появлялась на пороге гостиной и нерешительно интересовалась, не наступило ли время ежедневного просмотра ее любимых сериалов. Заботливый сын немедленно выдворял мамочку из комнаты, объясняя, что они с другом очень заняты, и извиняясь за то, что им пришлось оккупировать большой телевизор по очень важному делу. Не без труда отрываясь от просмотра, Марк тем не менее пару раз приготовил матери поесть и даже пообещал, что на следующий день покажет ей в два раза больше сериалов, чем обычно. Он явно искренне переживал, что пришлось нарушить привычный для мамы распорядок и лишить ее немногих, пока еще доступных ей удовольствий. В то же время он явно с восторгом путешествовал вместе с Адрианом по миру извращений и насилия. Время от времени профессору даже приходилось подгонять своего провожатого. «Ну все, хватит, давайте дальше», — говорил он, наблюдая за тем, как Вольф неохотно отрывается от завораживающего его зрелища и начинает регистрироваться на очередном сайте, закопанном глубоко в недрах Всемирной паутины. По всей видимости, присутствие гостя, явившегося совершенно из другого мира, придавало этому просмотру в глазах Вольфа особую прелесть. Скорее всего, он всегда путешествовал по подобным сайтам в одиночестве, и присутствие постороннего одновременно тревожило его и приятно щекотало нервы.

Через какое-то время Адриан понял, что начинает уставать от увиденного.

Ему показали детей, ему показали все возможные извращения, ему показали смерть.

Все это выглядело очень реально, даже если на самом деле было срежиссировано и сыграно. И в то же время, с другой стороны, все казалось совершенно неестественным, даже противоестественным, когда происходящее на экране было снято действительно документально.

Адриан понимал, что грань между реальностью и фантазией в этом страшном мире сильно размыта. Через какое-то время он уже не смог бы сказать, видит ли то, что происходило на самом деле, или же то, что было снято с использованием спецэффектов, не уступающих по качеству и профессионализму исполнения лучшим голливудским образцам. «Вот террорист, казнящий заложника, — это, скорее всего, действительно документальная съемка, — предположил Адриан. — Но такое возможно в каком-то чужом, чудовищном мире, где я никогда не был».

Марк Вольф продолжал набирать пароли и адреса, но даже движения его рук, колдующих над клавиатурой, становились все более медленными и вялыми. Адриан предположил, что маньяк просто устал оттого, что перед его глазами пронеслась столь подробная панорама преисподней, которая могла, хотя бы отчасти, удовлетворить его скрытые желания.

День прошел, вечер клонился к ночи.

— Слушайте, — сказал Вольф, — по-моему, нужно сделать перерыв. Давайте поедим, попьем кофе, а еще лучше — давайте прервемся до завтра. Я серьезно, профессор. Давайте отдохнем, а с утра возьмемся за дело с новыми силами.

— Давайте попробуем еще несколько сайтов.

— Вы хотя бы представляете себе, сколько денег уже списано с вашего счета? — поинтересовался Марк Вольф. — Даже регистрация на всех этих сайтах обходится довольно дорого. А потом — каждый просмотр. Я так понимаю, речь уже о тысячах долларов.

— Продолжайте, — сказал Адриан и ткнул пальцем в сторону списка сайтов, который высветился в качестве заставки на экране телевизора. За I`lldoanything.com следовали YourYoungFriends.com и Whatcomesnext?.com.

Вольф навел курсор на нижнюю строчку списка и кликнул мышкой.

В следующую секунду он даже присвистнул от удивления:

— Ну ничего себе! Вы только посмотрите, какие деньги они заламывают за свои трансляции! Да, сайт действительно недешевый. Если это не «развод» клиентов, то за такие деньги они должны показать нам что-нибудь действительно интересное, что-то особенное.

Последнее слово Марк произнес действительно с особенным наслаждением и с искренним интересом.

На черном экране красным шрифтом было написано название сайта, а чуть ниже — табличка с ценами на просмотр. В самом низу отсчитывал время таймер продолжительности трансляции. Никакого указания на то, что продается на этом сайте, в заставке не было. Из этого Адриан сделал вывод, что посетители интернет-ресурса заранее знали, чего ожидать и на что рассчитывать за уплаченные деньги. Это озадачило профессора и заинтересовало его. В следующую секунду Марк Вольф навел курсор на маленькую надпись по соседству с табло таймера. Надпись гласила: «Часть четвертая».

— Профессор, посчитайте, совпадает ли начало этой серии с исчезновением вашей девочки, — предложил Марк.

Адриан быстро прикинул в уме и понял, что все совпадает с точностью до нескольких часов. Он подался вперед и еще раз внимательно перечел титры в заставке загадочного сайта. Он чувствовал, как внутри у него разгорается нетерпение и предвкушение открытия: такое чувство испытывает ученый в конце серии экспериментов. И совсем другое переживал сейчас сексуальный маньяк, сидевший возле профессора.

— Платите за подписку, — распорядился Адриан.

Вольф набрал номер кредитной карты и стал ждать, когда завершится верификация данных и пройдет платеж. Неожиданно из динамиков донеслась мелодия оды «К радости» Бетховена и на экране появился сигнал, свидетельствующий о том, что платеж принят.

— Круто! — воскликнул Вольф, набирая в специальной графе имя пользователя. Для этой цели он воспользовался паролем с карточки Адриана Томаса — «профпсих». Для регистрации потребовалось создать еще и пароль. Он без долгих размышлений ввел в открывшуюся графу имя Дженнифер. — Ну ладно, профессор, давайте посмотрим, что тут у нас происходит.

Еще один клик мышкой — и на экране появилось изображение, снятое веб-камерой. На кровати сидела молодая девушка, лицо которой было закрыто черным мешком. Она была совершенно одна в безукоризненно чистой комнате с белыми стенами, и стоило присмотреться повнимательнее, как становилось заметно, что она дрожит от страха. Девушка была абсолютно голой. Ее руки были скованы наручниками, которые, в свою очередь, были закреплены на цепочке, вмонтированной в стену.

— Вот это да! — воскликнул Вольф. — Вот оно, значит, что здесь творится.

Под изображением появилась короткая надпись-субтитр: «Добро пожаловать, пользователь профпсих. Познакомьтесь с Номером Четыре».

Адриан внимательно разглядывал изображение девушки. Его глаза раз за разом скользили по ее телу. Пожилой профессор пытался найти хоть какую-то зацепку, какой-нибудь знак, который помог бы ему сориентироваться. Время шло, а никаких особых примет он не находил.

— Даже не знаю… Трудно сказать, — негромко произнес он, словно отвечая на чей-то безмолвный вопрос.

Адриан встал и подошел к телевизору поближе, прекрасно понимая, что более четким изображение от этого не станет. Марк Вольф подрегулировал громкость, и из колонок донеслись тяжелое прерывистое дыхание и сдавленные всхлипы девушки.

— Профессор, посмотрите-ка, вон там, на руке!

Адриан вдруг увидел, что на руке у девушки действительно виднеется татуировка в виде черного цветка. Пока он рассматривал это изображение, Вольф подошел к нему и встал рядом. Маньяк медленно поднял руку и прикоснулся пальцем к экрану телевизора.

Ощущение было такое, словно он хочет нежно погладить кожу девушки.

Адриан скосил взгляд и посмотрел туда, где застыл палец Марка. Только сейчас он заметил маленький шрам на правой стороне ее живота — след от операции по удалению аппендицита.

— Что скажете, профессор? Возраст, по-моему, совпадает.

Адриан бросил взгляд на полицейскую листовку с фотографией Дженнифер. Никаких указаний ни на татуировку, ни на шрам от операции среди примет девушки не было.

Некоторое время профессор простоял в нерешительности, а затем стал оглядываться. Увидев на столе телефон Марка Вольфа, он взял аппарат и стал набирать номер.

— Кому это вы звоните? — забеспокоился Вольф.

— Сами не догадываетесь? — огрызнулся Адриан.

Набрав номер, он стал ждать соединения, не отрывая взгляда от плачущей и дрожащей девушки, изображение которой транслировалось на экране большого телевизора.

Терри Коллинз сняла трубку после третьего звонка. В это время она по-прежнему сидела в гостиной у Мэри Риггинс и Скотта Веста, в сотый раз объясняя им одно и то же. С того момента, как она появилась в их доме, мать Дженнифер плакала не переставая. Это инспектора не удивило. Попытавшись поставить себя на место матери без вести пропавшей девочки, она поняла, что, скорее всего, вела бы себя точно так же.

На экране мобильного телефона появилось имя Марка Вольфа. Терри не поверила своим глазам. Во-первых, было уже чересчур поздно, чтобы звонить почти незнакомому человеку. А во-вторых… Маньяки, условно освобожденные после отбытия наказания в тюрьме, никогда не звонят полицейским. Что-то здесь было не так. Для того чтобы Марк Вольф набрал номер инспектора по делам несовершеннолетних, должно было случиться что-то экстраординарное.

Услышав в трубке голос Адриана, она удивилась еще больше.

— Инспектор, прошу прощения, что беспокою вас в столь позднее время… — Судя по темпу речи профессора, можно было предположить, что все формулы вежливости он хочет проговорить как можно быстрее, чтобы перейти наконец к сути вопроса.

Вспомнив свои встречи с пожилым человеком, Терри Коллинз сообразила, что торопливость ему обычно не свойственна. Скорее, он был рассеян и медлителен — как в разговоре, так и в действиях.

— Что случилось, профессор?

Терри намеревалась завершить эту беседу как можно скорее. Слезы и переживания Мэри Риггинс занимали ее гораздо больше, чем выходки Адриана.

— Скажите, у Дженнифер есть шрам от аппендицита? И еще, нет ли у нее на руке татуировки в виде черного цветка?

Терри уже хотела было дать ответ на этот вопрос, но затем передумала и на всякий случай переспросила:

— Профессор, а зачем вам это нужно? Почему вы об этом спрашиваете?

— Я только хочу кое-что проверить, — уклончиво ответил тот.

«Что он собирается проверять?» — удивилась инспектор Коллинз. Какая-то странная ситуация. Терри вовсе не хотела жестко обрывать пожилого человека, но, с другой стороны, еще меньше ей хотелось вселять в душу безутешной матери и ложную надежду.

Она обернулась к Скотту и Мэри, посмотрела на них и, внимательно обдумав вопрос, произнесла:

— У Дженнифер были какие-либо шрамы или татуировки, о которых вы не упомянули?

Эти слова она произнесла, прикрыв рукой трубку телефона.

Скотт мгновенно среагировал на заданный вопрос:

— Инспектор, конечно, ничего такого не было. Она ведь почти ребенок. Татуировка? Да откуда! Мы бы ни за что не позволили ей украшать себя таким образом, как бы она нас ни просила. Ни в одном официально работающем салоне ей, как несовершеннолетней, не сделали бы татуировку без письменного согласия родителей. А что касается шрамов… У нее ведь никогда не было ни сколько-нибудь серьезных травм, ни тем более операций. Скажи, Мэри, я прав?

Миссис Риггинс кивнула. Терри Коллинз убрала руку от трубки и сказала:

— Нет, профессор, ни шрамов, ни татуировок. Всего доброго.

Звонок она прервала, но при этом в ее голове по-прежнему оставалось множество вопросов по поводу этого разговора. Впрочем, с ответами на них можно было и подождать. Пора было уходить из этого убитого горем дома, но она не могла придумать, как сделать это по возможности вежливо и тактично. Большинство полицейских, размышляла Терри, умеют по-тихому удалиться сразу после того, как сообщат человеку трагическую новость. А вот у нее не выходит.

Адриан нажал на красную кнопку телефона и отложил аппарат в сторону. Продолжая глядеть на экране, он сказал:

— Кто его знает… Сразу не разберешься.

Вольф тем временем вновь завис над клавиатурой и, поколдовав над ней, сказал:

— Вот, смотрите. Тут есть меню. Давайте, по крайней мере, проверим, что… — Не договорив фразу, он ткнул курсором в строчку, гласившую «Номер Четыре принимает пищу».

Картинка на экране изменилась. На этот раз все та же молодая девушка вылизывала кашу из миски. И Марк, и Адриан непроизвольно подались вперед, заметив, что в этом фрагменте архивной записи лицо девушки прикрывал не глухой мешок, а аккуратная черная маска. Это давало возможность рассмотреть некоторые черты лица пленницы.

Вольф поднес полицейскую листовку к экрану телевизора и, поместив ее рядом с изображением девушки, сказал:

— Даже не знаю, профессор. С одной стороны, конечно, татуировок у вашей Дженнифер не было… Но вы только посмотрите: взять хотя бы волосы, они ведь точь-в-точь такие же, как…

Адриан внимательно изучал и сравнивал два изображения. Линия волос, контуры подбородка, форма носа, изгиб губ, шея… Его взгляд словно впивался в два силуэта. Он вздрогнул от неожиданности, когда в кадре появилась фигура человека в бесформенном белом защитном костюме. Забрав у девушки поднос, незнакомец удалился. Впрочем… незнакомец или незнакомка? Судя по росту, пропорциям фигуры и силуэту, Адриан предположил, что этот костюм, до неузнаваемости меняющий внешность человека, надела на себя женщина.

Неожиданно зазвучал голос Томми — казалось, прямо у Адриана в голове.

— Отец, если бы ты захотел показать всему миру того человека, которого ты, по идее, должен от всех прятать… разве тебе не пришло бы в голову принять некоторые меры предосторожности?

«Ну конечно, ты абсолютно прав», — подумал Адриан.

— Скажите, мистер Вольф, — обратился он к хозяину дома, — вы, случайно, не разбираетесь во всяких гримерских фокусах? Я имею в виду голливудские штучки типа фальшивых татуировок и нарисованных на теле шрамов.

Вольф, не оборачиваясь к собеседнику, поднял руку и прикоснулся к тому месту, где на экране был изображен шрам от аппендицита.

— У меня у самого такой же. Выглядит очень похоже. По крайней мере, впечатления подделки не возникает. Но ведь этого-то и стремятся добиться с помощью таких, как вы выразились, «фокусов».

С этими словами он ткнул курсором в строчку меню с роликом, озаглавленным «Номер Четыре. Первый разговор».

Они увидели более крупный план девушки в маске. Женщина в защитном костюме о чем-то спрашивала ее. В следующую секунду до зрителей донесся голос пленницы:

— Мне восемнадцать лет.

Вольф пренебрежительно фыркнул и гордо заявил:

— Хрен там, а не восемнадцать лет! Сказать эту чушь ее просто вынудили. На самом деле ей года на два меньше. Профессор, можете мне поверить.

Адриан мысленно согласился с тем, что среди его знакомых вряд ли нашелся бы эксперт, который столь же точно мог бы определить по фигуре возраст подростка.

Вольф запустил ролик, озаглавленный «Номер Четыре пытается совершить побег».

Им показали, как девушка срывает с себя ошейник, но в ту секунду, когда она протянула руки к маске, невидимый режиссер переключил изображение на сигнал с другой камеры, снимавшей пленницу сзади. Лицо девушки оставалось для зрителей невидимым.

— Ну да, от таких так легко не сбежишь, — с циничной ухмылкой заявил Марк Вольф. — Видите, профессор, как ловко кто-то переключает камеры, явно не желая, чтобы мы видели ее лицо. Эти люди, похоже, знают свое дело, и девчонке их не провести.

Адриан опять промолчал. Ему в тот момент было не до комментариев Вольфа. Он изо всех сил пытался сосредоточиться на своих зыбких воспоминаниях. Ему никак не удавалось вспомнить некоторые обстоятельства похищения Дженнифер. Единственная, быть может, подсказка в этом деле никак не давалась ему в руки.

Вольф досмотрел ролик до конца. Девушка побежала к двери, и объектив камеры продолжал неотступно следовать за нею. Дверь открылась, сверкнула яркая вспышка, и на какую-то долю секунды в кадре мелькнул человек в маске. На этом ролик закончился.

— Профессор, следующий фрагмент называется «Номер Четыре теряет девственность». Чует мое сердце, нас ждет самый натуральный секс — вполне возможно, жесткое изнасилование. Смотреть будете?

Адриан покачал головой.

— Давайте вернемся к текущей трансляции, — попросил он.

Вольф выполнил его распоряжение. Девушка с мешком на голове по-прежнему сидела на кровати практически неподвижно.

В голове профессора Томаса вертелись тысячи вопросов: всякого рода «кто», «где» и «почему». Впрочем, вслух он их задавать не собирался.

Чуть повернувшись, он посмотрел на Марка Вольфа. Сексуальный маньяк как завороженный смотрел на экран. Его горящие глаза, как ничто другое, подтверждали догадки Адриана. Маньяк-рецидивист нутром чуял принуждение и насилие. Судя по охватившему его возбуждению, на этом сайте ему было чем поживиться.

Адриан хотел было отвернуться от телевизора, но почувствовал, что это выше его сил. Неожиданно у него в голове раздался целый хор голосов: сын, брат, жена — все они наперебой требовали от него одного и того же: «Оставайся на месте, сиди и смотри, смотри внимательно». Эта какофония, звучавшая в голове Адриана, доставляла ему сильную боль. Это было похоже на многоголосое предупреждение об опасности — например, о катящейся по наклонной улице неуправляемой машине, — которое множество очевидцев выкрикивают всем остальным прохожим самыми разными словами и на разных языках. Точный смысл каждого из предупреждений в такой ситуации, несомненно, теряется, оставляя после себя лишь общее ощущение тревоги. Адриан непроизвольно закрыл уши руками, но это не помогло: голоса в его голове зазвучали с удвоенной силой. Боль становилась невыносимой. Он понял, что единственный для него спасительный выход — это оставаться на месте и внимательно смотреть на экран, на котором ему демонстрировали страдания и переживания девушки, насильственно удерживаемой в глухом помещении с белоснежными стенами.

Адриан продолжал смотреть. Некоторое время пленница просидела неподвижно, а затем стала ощупывать рукой пространство вокруг себя. Наконец она наткнулась на то, что искала, и поднесла найденный предмет к груди.

Эту вещь Адриан когда-то уже видел.