40
Утром, когда Ребус появился на Гейфилд-сквер, Пейдж как раз начинал совещание. Кристин Эссон вручила Ребусу девять листков, скрепленных степлером. Он просматривал их, пока Пейдж говорил. Последние пять страниц включали материалы, накануне отобранные ими из старых дел, но им предшествовали сведения о двух новых пропавших.
Август 2007 года, Джемайма Салтон, возраст пятнадцать лет, не вернулась домой с вечеринки, часть одежды найдена в зоне для пикников на берегу озера Лох-Несс. Вечеринка была в Инвермористоне, а Джемайма жила при мерно в шести милях от Форт-Огастус. Рано утром она собиралась добраться до дома пешком или поймать попутку. К поискам были привлечены аквалангисты, но озеро растянулось на много миль — попробуй найди. В конечном счете следствие пришло к выводу, что девушка утонула в результате несчастного случая. Семья сохранила ее спальню почти как святыню. Фотография была отправлена им в три часа ночи, хотя увидели они ее позднее. Никакого текста. Заглянули в спальню. Джемаймы там не было…
Ноябрь 2009 года, шестнадцатилетняя Эмми Мернс поругалась с родителями и отправилась к друзьям в деревню Голспи. Все пошли на ближний пляж, и в какой-то момент Эмми исчезла. Ее куртку нашли на следующий день на прибрежном заборе. Возможно, ее туда сдуло ветром. Саму Эмми с тех пор никто не видел.
— Утонула вследствие несчастного случая, — нараспев повторил Пейдж.
Ребус чувствовал на себе его взгляд.
— Если посмотрите на карту, то увидите, что Голспи находится на А-девять, к северу от Тейна и Дорноха. А Инвермористон — на А — восемьдесят два к югу от Инвернесса и невдалеке от А-девять. Два момента, похоже, совпадают: фотографии и дорога, а потому я отношусь к ним серьезно. — Пейдж выдержал паузу. — Какие будут мысли, Джон?
Ребус только теперь оторвался от чтения.
— Маршрут довольно оживленный. Туристы, фургоны и грузовики. Да и район очень велик. Организовать расследование нелегко…
— И тем не менее, — оборвал его Пейдж.
Но что сказать дальше, он, похоже, не знал. Его выручила Кларк, предложившая связаться с разными полицейскими участками и провести что-то вроде совместного совещания.
— Нужно решить все вопросы юрисдикции и протокола, — сказала она.
Пейдж кивнул.
— И еще мы должны сделать то же, что Джон успел по предыдущим делам, — заговорила вдруг Эссон. — Поговорить с друзьями и близкими, получше узнать пропавших и разобраться в их перемещениях в день исчезновения.
Пейдж кивнул и на это.
— Фотография — практически единственное, что у нас осталось, — сказал Огилви. — Если мы уверены, что речь идет об Эддертоне, то нужно прочесать этот район и допросить всех местных жителей и тех, кто там часто бывает.
Пейдж надул щеки, явно удрученный такой перспективой.
— Вот что еще нужно иметь в виду, — вмешался Ребус. — Первая наша жертва — Салли Хазлитт, а я начинаю думать, что она жива. Может быть, жив и кто-то еще.
— Сколько мы можем сообщить прессе? — спросила Кларк у Пейджа.
— На этом этапе — минимум.
— Если мы толпой нагрянем в Эддертон, у них зародятся подозрения.
— Сначала свяжемся с Управлением в Грампиане… или это Северное?
— Северное, — подтвердил Ребус.
— Еще нам придется как можно скорее поговорить с семьями Джемаймы Салтон и Эмми Мернс, — добавила Кларк. — Они в течение нескольких лет считали, что их дочери утонули. Теперь у них может возникнуть впечатление, что их дети были похищены и убиты.
— Правильная мысль. — Пейдж поглаживал подбородок. — Надо расставить приоритеты. Могу я поручить это тебе, Шивон?
Она согласно кивнула.
— Тебе предстоит оповестить главного констебля, — отозвалась она, изо всех сил стараясь, чтобы это прозвучало напоминанием, а не настойчивым предложением, каким оно являлось в действительности.
— Я позвоню его секретарю.
Пейдж посмотрел на часы. Через минуту он удалился в свой стенной шкаф. В кабинете воцарилась тишина, все взгляды устремились на Кларк. А она смотрела на Ребуса.
— Джон, — сказала она, — ты можешь распределить старые дела между сотрудниками? Нам нужно заново поговорить со всеми, кого это касается. Действовал ли похититель из засады или знакомился с женщинами заранее? Может быть, он бывал в тех краях по служебным делам или работа выводила его на жертв?
— Это непростая задача, — предупредил Ребус.
— Но попытаться-то стоит?
Она смотрела на него — ну-ка, попробуй возрази.
— Безусловно, — согласился он, и все его окружили в ожидании указаний.
Ребус потерял счет делам, по которым работал, — зачастую не менее сложным, чем это, потребовавшим многих допросов и протоколов. Он подумал о материалах в коробках, которые теперь должны были свалиться на людей, окруживших его, — вся эта бумажная канитель, которая делалась скорее для видимости, но без особой надежды на результат. Да, ему попадались такие дела, бывали и другие, когда он впадал в отчаяние от количества дверей, в которые приходилось стучать, от тупых лиц, с которыми приходилось разговаривать. Но иногда появлялась какая-нибудь улика или наводка. Или вдруг два разных человека называли одно и то же имя. Подозреваемых брали в оборот. Алиби и истории рушились после третьего или четвертого допроса. Давление усиливалось, улики множились, пока их не становилось достаточно для прокурора.
А иногда выпадали удачи — что-то происходило. Это не имело никакого отношения к упрямой настойчивости и глубокомысленным расчетам — просто его величество случай. Умаляло ли это победу? Да, всегда. Возможно, он упустил что-то в этих делах, какую-то нить, некую связь. Глядя на работу команды, Ребус сам не знал, хочет ли он, чтобы его упущение вскрылось, или нет. Он предстал бы дураком, лентяем, невеждой. С другой стороны, им был нужен прорыв, пусть даже за счет его ущемленного тщеславия. И вот он наблюдал за ними — видел, как они кивают, перелистывая бумаги, жуя авторучки, подчеркивая что-то, делая выписки или выстукивая свои мысли на клавиатуре, сохраняя их в компьютере. Они оттачивали хронологию событий, решали, кого допрашивать, были готовы задать поискам новое направление, упущенное либо прежними следователями, либо самим Ребусом.
И снова жевали авторучки. Делали пометки. Ходили к чайнику и кофейнику. Время от времени предлагали сгонять в буфет. Перекуры были у одного Ребуса. Во время очередного он, убедившись, что припаркованные машины пустуют, отыскал номер Хаммеля.
— Мне нужен Хаммель, — сказал он ответившему. — Передайте, что это Ребус.
Через несколько минут тот же голос ответил:
— Он занят.
— Скажите, что это важно.
— Он вам перезвонит.
На этом разговор завершился. Ребус уставился на дисплей, бормоча проклятья. Он закурил вторую сигарету и принялся выхаживать по парковке. Она была ограничена двухэтажным полицейским участком и тылом здания в георгианском стиле. Множество окон, никаких признаков жизни. На крышах — голуби, занятые своими делами. Большая красная кирпичная труба на Юнион-стрит, принадлежащая какой-то арт-студии. Самолет курсом на аэропорт резко ложится на крыло. Автомобильные сигналы с Лейт-Уок; далекая сирена, звук которой так и не приближается.
— Богатая палитра жизни, — пробормотал Ребус, как будто обращался к сигарете.
Еще минута-другая — и он был готов выкинуть окурок, но тут зазвонил телефон. Номер незнакомый. Он ответил, назвавшись.
— Хотели мне что-то сказать? — спросил Хаммель. — Только по делу, болтать времени нет.
— Это не Томас Робертсон, — сообщил Ребус.
— И что?
— Просто это не он. Вы должны отпустить его или прекратить за ним охотиться.
— Вам что больше нравится?
— Зависит от того, у вас он или нет.
— С чего вы уверены, что это не он?
— Он сидел в тюрьме, когда исчезла одна из женщин.
— Это не означает, что он не похитил Аннет.
— Нет, означает. Мы абсолютно уверены, что все эти случаи связаны.
— Убедите меня.
— Он у вас?
— Дерьмо все это собачье, Ребус.
Ребус несколько секунд взвешивал ответ, потом глубоко вздохнул:
— Похоже, есть еще две жертвы, о которых мы не знали. Одна была похищена в ноябре две тысячи девятого. Робертсон в это время сидел в «Питерхеде». И с телефонов обеих жертв были отправлены те же фотографии, что с телефона Аннет. — Ребус помедлил. — У меня могут быть неприятности из-за того, что я вам это говорю, но мне нужно, чтобы вы поняли.
— Хорошо, я понимаю. Но я этого гаденыша в глаза не видел.
Фрэнк Хаммель отключился.
Остальная часть дня была сущий ад. Что-то происходило, но не вблизи Гейфилд-сквер. Пейдж взял с собой Кларк на встречу с главным констеблем. Ребус просил ее, чтобы она держала его в курсе и слала сообщения, но та, очевидно, сочла, что делать это из высокого кабинета — дурной тон.
Северный округ запросил копии всего, что имелось у команды Пейджа. Эссон и Огилви поручили отсортировать и отправить документы. Из Инвернесса Ребусу позвонил Гэвин Арнольд и сообщил, что их отделение стоит на ушах. Ребус решил, что лучшее место для продолжения разговора — коридор.
— Нам приходится собирать полицейских отовсюду, — продолжил Арнольд. — Ближайшее более или менее крупное отделение — в Дингуолле, но это слишком далеко от Эддертона. На месте поставят бытовки, и понадобится разрешение от владельца земли.
— Я знаю одного дружелюбного фермера, — сказал Ребус и продиктовал Арнольду номер Джима Меллона. — Это он опознал местность первым.
— Спасибо, Джон. Может, начальство погладит меня по головке.
— Я ваш должник.
Ребус заглянул в кабинет. Команда пребывала в беспокойстве и нетерпении, ожидая Джеймса Пейджа с дальнейшими инструкциями.
— Как скоро пронюхает пресса?
— По-моему, один из наших сейчас общается с местным репортером.
— Деваться некуда, что поделать.
— Вы сюда собираетесь?
— Не уверен.
— Я помню тот случай — девочка утонула в Лох-Нессе. Никто и не подумал иначе.
— Да и поводов не было. А как насчет Голпси — что-нибудь помните?
— Нет. Впрочем, на А-девять есть забегаловка. Вы ведь знаете, как его называют? Убийца с А-девять.
— Я только надеюсь, что на этом все кончится.
— Это зависит от того, возьмем ли мы его.
— Да, зависит, — сказал Ребус.
— Хорошая новость в том, что возглавлять расследование у нас будет, скорее всего, старший суперинтендант Демпси.
— Что, он хорош?
— Лучше здесь нет. Но только не мужик, ее зовут Джилиан.
— Виноват. — Ребус увидел поднимавшихся по лестнице Пейджа и Кларк. — Извините, Гэвин, дела.
— Будете в городе — звоните. А если я окажусь в вашем захолустье на выездном матче каледонцев…
— Пироги за мной, — подтвердил Ребус, следуя за двумя строгими лицами в кабинет.
Через несколько секунд все стояли вокруг Пейджа.
— В сухом остатке, — начал он. — Шеф не вполне уверен насчет Эддертона. Он говорит: это фотография фотографии. Кстати, эксперты это подтвердили. Снимок мог быть сделан в любое время и отправлен, чтобы сбить нас со следа. С другой стороны, связь с А-девять слишком прочна, ее тоже нельзя игнорировать, а поскольку Питлохри нам, похоже, ничего не дает, он позвонил в Инвернесс и попросил обыскать участок, где была сделана фотография. И еще поговорить с местными. Северный округ уже работает по этому делу, но у них мало сил, так что нам придется подключиться. Кристин и Ронни, я хочу, чтобы вы поехали в Голспи и Форт-Огастус и побеседовали с родителями.
— Северный округ не возражает? — уточнила Эссон.
Пейдж кивнул: все согласовано.
— Я еду в Северный округ с Шивон. — Пейдж нашел взглядом детектива Ормистона. — Дейв, ты остаешься здесь за старшего.
— Ясно.
Ребус поймал взгляд Кларк. Она помедлила секунду, потом сказала:
— Джон был в Эддертоне, разговаривал там с людьми. Он может пригодиться нам на местности. По крайней мере, вначале…
Пейдж смотрел на Ребуса, решая. — Хорошо, — сказал он.
Нина Хазлитт позвонила в середине дня. Ребус не ответил — потом прослушал голосовую почту.
«Это правда, что нашли еще двоих? Интернет взорвался. Я должна была знать. Не могу поверить, что пропустила в газетах. Но это ведь означает, что я права. Права насчет А9, права, когда говорю, что все они связаны. — Она всхлипывала между фразами. — Пожалуйста, перезвоните мне. Вы обещали. Вы сказали, что я первая узнаю. Мне нужно, чтобы вы сказали мне, что происходит. Не забывайте, Джон, Салли была первая в этой цепочке. Для меня это главное… Вы слышите? Перестаньте меня игнорировать!..»
Из кабинета Пейджа появилась Кларк и подошла к его столу как раз в тот момент, когда Нина Хазлитт вновь разразилась рыданиями и оборвала сообщение.
— Хазлитт знает о двух новых, — сказал он.
— Уже?
— Весь Интернет гудит.
Кларк прикусила губу:
— Да, это тебе не хухры-мухры.
— И никогда не было, Шивон.
— Да, — согласилась она. — Но относиться к нему серьезно все начинают только теперь.
— Как вам в Управлении — досталось?
— Не особенно. Хотя нам дали понять, что если мы преувеличиваем…
— Ты всегда можешь свалить на меня, — предложил Ребус.
— Я буду иметь в виду. — Она выдавила нечто похожее на улыбку. — Так что… утром в Инвернесс.
— Почти в стиле кантри. — Ребус немного помолчал. — Кстати, спасибо, что пригласила меня.
— Меньшее, что я могла сделать.
— И чуть не сдержалась. Слава моя обгоняет меня.
— Что есть, то есть.
— По-моему, Аннет Маккай отошла на задний план, — сказал Ребус.
— Только потому, что у нас нет никаких новых наводок.
— Ее семья вряд ли обрадуется.
Кларк лишь пожала плечами. Потом спросила:
— Думаешь, мне следует поговорить с ее матерью?
— Было бы неплохо заняться этим, прежде чем до нее дойдут слухи о Голспи и Лох-Нессе.
— Да, ты прав.
— Можно поручить это Кристин и Ронни — хорошая тренировка перед отправкой на север. И лучше поторопиться — новости нынче летят стрелой.
