19

Через несколько дней огромная ободранная лосиная голова, поднятая на лебедку, уже висела в подвале под потолком. В черепе – на том месте, где Эрик и Бертиль спилили громадные рога, – зияло отверстие. Ветвящиеся сосуды, как веревки, оплетали оголенную морду зверя, а черные глаза невидящим взглядом смотрели в пустоту. Несмотря на то что в подвале было прохладно, голова начала протухать, и от подвешенного трупа исходил омерзительный запах. Эрика нисколько не трогали ни вонь, ни вид мертвой туши. Вооружившись штангенциркулем, он старательно производил измерения головы, записывая цифры в книжечку с замшевым переплетом.

Бертиль наблюдал за этим, стоя у рабочего стола, на котором уже ждал громадный манекен. После того как Эрик сделает все замеры, Бертиль собирался отшлифовать манекен так, чтобы его размер в точности подходил под снятую шкуру, которая сейчас вымачивалась в большой жестяной ванне.

Обмерка тушек и выделка шкур стали для Эрика самой любимой частью работы. За те месяцы, что он практиковался в подвале, он понял, что в работе таксидермиста главное – правильно выполнить все на подготовительном этапе, так как это служит залогом хорошего результата. Уже теперь он делал все гораздо аккуратнее, чем отец, точнее выполнял измерения и так обрабатывал шкуру, что она не теряла своего блеска.

Бертиль достал картонную коробку. В ней лежало четыре пары стеклянных глаз. Цветные стекляшки на первый взгляд выглядели одинаково, но на самом деле они отличались величиной зрачка и формой глазного яблока. Все это нужно было для того, чтобы придать охотничьему трофею неповторимый индивидуальный облик.

Повернувшись к лестнице, которая вела из подвала на кухню, Бертиль позвал:

– Юхан!

Не дождавшись ответа, он обернулся к Эрику:

– Может, сбегаешь за Юханом, чтобы он выбрал по своему вкусу глаза!

– Дай мне сперва закончить, – буркнул себе под нос Эрик.

– Марш наверх! – приказал Бертиль. – Пока твоя матушка не уморила его вконец своими разговорами.

Эрик со вздохом отложил штангенциркуль, повернулся и бегом помчался вверх по лестнице.

Поднявшись в кухню, он не застал там ни мамы, ни Юхана, только пустые чашки из-под кофе стояли на столе. В пепельнице еще дымилась тонкая мамина сигарета, и Эрик удивился, куда это они делись. Он вышел из кухни в длинную, узкую переднюю. Дверь гостиной была приоткрыта, мальчик направился к ней. Из комнаты доносились приглушенные голоса. Он толкнул дверь, и она бесшумно отворилась. В самом дальнем конце анфилады, в последней комнате, он увидел маму и Юхана. Лена плашмя лежала животом на столе, схватившись за края обеими руками. Платье на ней задралось, открывая белые полные ягодицы. Голубые хлопчатобумажные трусики были спущены и болтались на одной ноге, зацепившись за лодыжку. Сзади к ней прижимался Юхан. Он был красный как свекла.

– Шлюха, – простонал он негромко. – Ах ты, чертова шлюха.

– Да, – отзывалась Лена, – да…

Эрик вернулся в подвал. Отец стоял возле туши, измеряя штангенциркулем область глаз. Он обернулся и увидел, что Эрик один.

– А где же Юхан?

– Я его не нашел.

– Что за чепуха! – рассердился Бертиль. Протиснувшись боком мимо Эрика, он остановился у подножия лестницы: – Черт возьми, Юхан! Ты нам тут нужен.

После небольшой паузы из кухни донеслись шаги Юхана. В следующую секунду он показался наверху лестницы.

– Понадобилось сбегать в одно место, вот и задержался, – сказал он, тяжело переводя дыхание. Лицо у него все еще было красное. Спустившись в подвал, он улыбнулся Бертилю.

– Ладно хоть не застрял там вообще, – сухо заметил Бертиль.

– За меня можешь не беспокоиться, – ответил Юхан и похлопал его по плечу.

Тут его взгляд упал на мокнущую в ванне шкуру с лосиной морды, она лежала там скомканная, как старый халат.

– Фу, черт! Ну и противное же это зрелище!

– Займись-ка лучше глазами. Какое выражение придать твоему трофею? – Бертиль протянул Юхану коробочку со стеклянными глазами.

Юхан мельком взглянул:

– Что я в этом понимаю? Ты уж сам выбери, что лучше.

– Я бы предложил вот эти, – сказал Бертиль, показывая на одну пару.

– Да-да, – согласился Юхан. – Надеюсь, что когда чучело будет готово, вид у него станет приятнее, чем сейчас, – добавил он, кивая на освежеванную голову.

– Тебе будет чем похвастаться, – сказал Бертиль. – Увидишь, наша работа того стоит.

Эрик остановился в отдалении и молча наблюдал со стороны, как беседуют Юхан и отец. Наверху, в кухне, послышались знакомые шаги матери. Эрик плохо понимал, что произошло несколько минут назад на его глазах, но чувствовал, что отныне все изменится и жизнь уже не будет прежней. Рано или поздно все рухнет. Подвал перестал быть надежным укрытием, и Эрику больше всего хотелось куда-нибудь убежать. Но он не знал куда.