Глава 13
Кейти сказала, что, по ее мнению, мы уедем через неделю. Или через две. Учитывая неопределенность даты возвращения, я перегнал лодки зимовать в Чоколоски. Там у меня всего лишь старый док, где я поставил «Прочитанный роман» и поднял из воды «Джоди» на моторизованном подъемнике. Я оставил аккумуляторы заряжаться и заплатил несколько баксов пареньку по имени Ленни, который жил в трейлере в доках и готовил наживу для акул, чтобы он не позволял пеликанам гадить на мои лодки и смывал их помет, если такое случится. Он кивнул и взял деньги.
В гараже у меня стоял старый дизельный грузовичок «Додж». Я следил за его аккумулятором, но использовал машину только однажды, чтобы привезти «Джоди». Я поднял дверь гаража и вывел «Додж» наружу. Кейти и Стеди сели рядом со мной. Она смахнула пыль с приборной доски, отрегулировала термостат.
– Почему ты ездишь на дизеле?
– Мне нравится.
Она поправила решетку кондиционера.
– Значит, ты – один из этих парней.
– Что еще за порода?
Кейти возилась с термостатом, бормоча себе под нос:
– Холодно или нет, поди разберись.
Она повернулась ко мне:
– Такие парни компенсируют свои комплексы, покупая большой грузовик.
– А ты – одна из этих богатых актрис, которые компенсируют свое одиночество, покупая двадцать автомобилей?
Она положила ноги на торпеду, прижав колени к груди.
– Это нечестно.
– Неужели?
В отчаянии Кейти опустила ручку термостата до конца вниз.
– Семнадцать.
В кабине фургона можно было перевозить мясо.
– Семнадцать чего?
– Машин. – Она положила руку на колени и опустила на нее голову. – Ты все еще компенсируешь.
– Или я просто парень, которому нужно перевезти лодку, и без грузовика не обойтись.
Кейти покачала головой:
– Не-а. Это компенсация. Ты не смог поднять достаточно большую волну в жизни, когда вошел в нее, так что теперь поднимаешь ее грохотом двигателя, который не уступает трактору.
Она была права, поэтому я сказал:
– Держу пари, что у тебя «Порше», верно?
Она кивнула.
– Четыре штуки.
– И еще черный «Рейндж Ровер» наподобие тех, которые снимают в фильмах о Джеймсе Бонде.
– Два одинаковых.
– Почему два?
– Чтобы я могла водить один, пока другой стоит в мастерской. – Кейти снова потянулась к термостату. Я накрыл ее руку своей, останавливая.
– Помочь тебе отрегулировать температуру?
У Стеди тряслась голова: он смеялся про себя.
– Вы двое отлично поладите.
Кейти лишь пожала плечами, отмахиваясь от него, и сказала:
– Здесь то холодно, то жарко. Не знаю, в чем проблема, но ни в одной моей машине таких проблем нет.
– Что ж, если ты хотя бы на некоторое время оставишь ручку в покое, температура установится где-то между двумя крайностями.
Кейти повернула ручку, вернувшись к отметке «снег», и посмотрела в боковое окно.
– Ты правильно сказал.
– Что именно?
– Где-то между двумя крайностями.
* * *
Мы катили по Тамайами-Трейл с инеем на бровях. Недалеко от Долины акул Национального парка «Эверглейдс» Кейти повернула регулятор на отметку «пот», и мы вспотели. Возле мемориала жертвам катастрофы DC-9 в Эверглейдсе она опустила свое окно, а потом вернула регулятор к отметке «снег» возле Корал Гейблс. Когда мы свернули к Чудесной Миле, Стеди еле слышно пробормотал:
– Пожалуй, мне не было так холодно даже во время «Битвы за Выступ».
Еще несколько кварталов, и спокойная до этого Кейти завопила во всю мощь своих легких. Я подпрыгнул, ударил по тормозам, и мы со Стеди уставились на нее. Она тыкала пальцем вперед.
Там был «Старбакс».
Стеди попытался улыбнуться.
– Ты хочешь кофе?
Кейти кивнула.
Я свернул на парковку и обратился к зеркалу заднего вида.
– Ты могла бы просто попросить.
Она пробормотала «извини», потом повернулась ко мне:
– О’кей, именно этого я и хотела, и очень важно, как ты это сказал.
Я послушно кивнул, слушая вполуха.
Кейти продолжала:
– Я хочу тройное латте в высоком стакане, семь доз карамели, три дозы мокко, одна доза «Спленды», полпакетика «Нутрасвит», полдозы обычного эспрессо, полдозы кофе без кофеина, дополнительную порцию пены, пену перевернуть, и скажи им, чтобы пену не сожгли.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Мы говорим о кофе.
– Нет. Кофе я могу заказать, но это… Это совсем другое.
Я вышел из грузовика. Она закричала мне вслед:
– Если они не могут сделать то, что я просила, тогда скажи им, что я хочу двойной высокий обезжиренный, половину кофеина, добавку горячего латте со взбитыми сливками, ванилью, орехами, миндалем, малиной и ореховым сиропом, добавку пены, два пакетика «Свит’Н’Лоу», один пакетик сахара, половину пакетика «Иквола» и три дозы карамельного соуса.
– Ты пьешь кофе или печешь кекс?
– Подожди, я не закончила.
– Правда?
– Правда. Теперь будь очень внимателен. На самом деле… – Кейти схватила листок бумаги и начала писать, вслух проговаривая то, что пишет. – Я еще хочу три дозы кофе без кофеина, полторы дозы двухпроцентного амаретто, семь таблеток «Нутрасвит», дополнительно взбить, дополнительную дозу шоколада и чуть-чуть фрапучино из кофе мелкого помола.
– Ты надо мной издеваешься?
Она отмахнулась от меня.
– Я все вот здесь написала. Просто принеси все три, и всё.
Я вошел внутрь, подошел к стойке, протянул листок и сказал:
– Парень, прости меня за то, что я собираюсь с тобой сейчас сделать.
И я дословно зачитал то, что написала Кейти.
– Ты серьезно? – спросил он.
Я медленно кивнул.
– Ты даже не представляешь, насколько.
Парень понимающе кивнул, и я протянул ему листок с ингредиентами. Он прочитал его.
– Сочувствую тебе, брат.
Парень крикнул что-то нецензурное служащему, который принял заказ и вернулся с просьбой повторить. Потом он повернулся ко мне:
– А что для тебя?
– Маленький кофе, пожалуйста.
Парень улыбнулся, налил кофе и протянул мне.
– За счет заведения.
Он бросил взгляд за окно на наш грузовичок, потом долго смотрел на улицу, положив руку на кассу так, как делают это бармены.
– Кейти Квин обычно заходила сюда и заказывала именно такой кофе. – Он постучал по своему бейджу с именем. – Она всегда называла меня по имени. – Парень кивнул. – Однажды дала мне на чай сотню долларов. – Он нажал несколько клавиш на кассовом аппарате. – С тебя девятнадцать долларов и семнадцать центов.
Я протянул ему двадцатку.
Примерно через шесть минут служащий, который готовил напитки, поставил на стойку три кофе для Кейти, и четвертый – маленький черный – для Стеди. Он закрыл все четыре стакана крышками с трубочками и поставил их на картонный поднос. Из любопытства я попробовал один из кофе Кейти. Смесь ударила мне по языку, и я едва не выплюнул сладкое кофейное пюре. Пробовать два других кофе я не стал.
Я сунул сотенную купюру в ящик для чаевых и вернулся в «Додж». Там Кейти исходила слюной, словно собака Павлова. Я поставил поднос ей на колени, и все ее тело улыбнулось.
Я снова сел за руль. Стеди говорил, пока я вел машину.
– Я взял билеты на самолет на завтрашний вечер. Эту ночь вы проведете в отеле «Билтмор», я забронировал там два номера.
Кейти взяла листок бумаги, записала, отпила глоток кофе, потом еще один. К тому моменту, когда мы добрались до банка, ее ноги подпрыгивали, она все время вертела головой, ее глаза в бешеном ритме метались то налево, то направо. Понятно, как часто билось ее сердце. Кейти протянула мне ключ, объяснила, что надо сказать, и я вошел в банк. На меня никто не обратил внимания. Служащий в костюме проводил меня в комнату, вставил свой ключ, попросил меня сделать то же самое. Я сделал. Мужчина достал длинный ящик и ушел. Я закрыл шторку и открыл ящик.
Кейти Квин была либо глупой – в чем я серьезно сомневался, – либо она задумывалась о двери номер три задолго до того, как я заговорил с ней об этом. Сверху лежал ее паспорт. Открывать его я не стал. Мне хотелось, но я сообразил, что это, в общем-то, не мое дело. О’кей, потом я подумал еще, открыл паспорт и увидел фото женщины, отдаленно напоминающей Кейти Квин. Возможно, сходство было только в глазах и линиях скул. Женщина называла себя Изабелла Дюбуа Клаво Десуш.
В ящике лежал еще мобильный телефон с автомобильной зарядкой. Ниже лежали деньги, много денег. Почти двести пятьдесят тысяч американских долларов и почти столько же в евро. Все в пачках, сотенными купюрами. Рядом с деньгами в маленьком фланелевом мешочке лежали украшения – часы с драгоценными камнями, кольцо с бриллиантом, еще одно кольцо с цветным камнем, а также браслет-запястье и колье, тоже бриллиантовые. Следуя указаниям Кейти, я взял по двадцать тысяч в каждой валюте, забрал паспорт, телефон и украшения, вернул ящик на место. Я сложил все в красную сумку, которую мне выдали для удобства, и пошел к грузовичку, оглядываясь через плечо.
В кабине я передал Кейти красную сумку и ничего не сказал. Она взяла ее, потом похлопала Стеди по плечу:
– Мне нужно кое-что в актерском магазине, если вы не возражаете.
Я вдруг сообразил, что по плечу она хлопает Стеди, хотя за рулем я.
Через несколько миль я припарковал машину перед «Товарами для вечеринок Бозо». Кейти дала каждому из нас список и особо оговорила, что мы должны купить именно то, что она написала.
– Очень важно, чтобы все было точно по списку.
Она передала мне сотню и подняла брови:
– И я хочу получить чек.
Я кивнул, и мы со Стеди вошли в магазин выполнять задание. Двадцатью минутами позже, задержав продавца практически на все это время, мы вышли на улицу с двумя пакетами, в которых было достаточно одежды, чтобы один человек выглядел как шесть разных людей. Три разных парика из волос разного цвета и длины, накладные ресницы, накладные брови, различные штуки, которыми пользуются женщины, чтобы увеличить или уменьшить грудь, переводные татуировки, колготки разных цветов и размеров, четыре пары очков с простыми стеклами и такое количество грима, что его хватило бы на год.
Кейти перебрала содержимое пакетов, улыбаясь и кивая. Дойдя до одного из тюбиков с губной помадой, она покачала головой и протянула тюбик мне:
– Я просила цвет шестьдесят четыре, а не шестьдесят шесть. Это тоже красный цвет, но не совсем…
Я открыл дверцу и сказал:
– Ты начинаешь действовать мне на нервы.
Она откинулась на спинку сиденья, глотнула одного из своих кофе, скрестила ноги, потом, застенчиво улыбаясь, ткнула большим пальцем в сторону магазина:
– Не перепутай.
Я обменял шестьдесят шестой номер на шестьдесят четвертый и повез нас в отель «Билтмор». За те десять минут, которые ушли у нас на дорогу, Кейти превратила себя в блондинку с копной вьющихся волос до плеч, с большим количеством косметики, в дорогом на вид темно-красном платье, открывавшем фальшивую татуировку, на шестидюймовых каблуках и с пышной грудью. Ну, просто Долли Партон! Пожалуй, ей трудно будет пройти через вестибюль гостиницы. Стеди засмеялся, когда я остановился перед входом в отель. Я посмотрел на Кейти, разглядывая ее очевидные достоинства.
– Ты уверена?
Она пожала плечами:
– Если я не хочу, чтобы мужчины смотрели мне в лицо, то я предоставляю им возможность посмотреть на что-нибудь другое.
– Что ж, пожалуй, ты в этом преуспела.
Стеди протянул нам два ключа. Я спросил:
– Вы не останетесь?
– Мне необходимо вернуться. Некоторые талантливые репортеры сумели сложить кое-какие части головоломки. Считается, что я последним видел Кейти Квин или говорил с ней. Это означает, что множество людей хочет задать мне вопросы, на которые я не должен отвечать.
– Тогда удачи!
Я протянул ему ключи от «Доджа».
Он повернулся, четки были в другой его руке.
– Удача не имеет к этому никакого отношения.
Мы с Кейти поднялись на лифте на пятый этаж. Два номера в дальнем конце коридора, одна дверь – напротив другой. Она отперла свою дверь и сказала:
– Хочешь хорошо поужинать или… – уголки ее губ приподнялись, – предпочитаешь обслуживание в номерах?
– Ты знаешь хорошее место?
Она улыбнулась:
– Увидимся через полчаса?
