6
Яблоко из рая
Сегодня ярко светило солнце. Даже серые стены этого унылого здания выглядели неожиданно не такими безнадежно унылыми. Солнечные лучи просачивались сквозь ветви сосен, ложились косыми бликами на лицо Ирочки, а глаза ее сияли особенно торжественно. Радость и гордость переполняли ее и выплескивались – в блеске ее глаз, в звонком смехе. На короткое время, гуляя в парке, мы позабыли обо всем. Словно дети (какая злая пародия в этом жутком месте!), мы носились между деревьев, смеялись и беспрерывно целовались во всех уголках парка. Нам хотелось, чтобы каждая сосна знала о наших чувствах.
Губы Ирины были мягкими и пахли медом. Я просто с ума сходил.
– Ты волшебница! – сказал я ей, прижимая к себе податливое тело в легком, как дуновение ветерка, белом сарафане. – Ты Нимуэ! Признайся, ты меня околдовала, чтобы погубить!
– А ты Мерлин? – Девушка усмехнулась. – Где же твоя седая борода? Я всегда воображала великого Мерлина с длинной-длинной седой бородой и занудным-занудным. Даже не представляю, как он смог влюбиться в молодую прекрасную деву.
– Если она была так же хороша, как ты… – Я поцеловал ее в солнечную полоску на шее.
– Льстец! – Ирочка засмеялась и, сняв с меня очки, поцеловала в краешек левой щеки. – Но я хочу, чтобы ты стал моим Мерлином. Я заперла бы тебя в отдаленном гроте и не делила бы ни с кем.
– Ты собственница. И ты ревнива, – заметил я, – хотя ни разу не видел, чтобы ты меня ревновала.
– К кому? Может, к одному из охранников? – Ира озорно подмигнула. – Пока ты вел себя почти безупречно. Но, если вдруг вздумаешь хотя бы посмотреть на другую… О, тогда ты узнаешь, какой ревнивой, какой беспощадной я могу быть!
Она изящно выгнулась и провела по моей спине рукой с согнутыми пальцами, имитирующими лапу тигрицы или пантеры. От этого прикосновения по позвоночнику пробежала дрожь.
– Но нет. – Ира вдруг отступила и помотала головой, ее лицо сделалось вдруг печальным и серьезным, хотя игривый солнечный лучик, скользнувший по щеке, высветил где-то в глубине кокетливую шутливость. – Я не буду сажать тебя на цепь. Я слишком тебя люблю и горжусь тобой. Ты гений. Гениев нельзя лишать свободы, они без нее не выживут.
– Так уж прямо и гений? – Я насмешливо поднял бровь.
– Это не повод для шуток! – тут же рассердилась девушка. – Ты лучший. Кто еще смог бы добиться успехов в таком сложном деле, как это с… Владимиром. – Кажется, она не сразу вспомнила имя.
Я покачал головой:
– Это еще не успех. Я пока ничего не узнал.
– Узнаешь! – отрезала она. – Я-то тебя знаю. Ты лучший, и ты добьешься своего. Не представляю как, но обязательно добьешься. А я стану скромным летописцем твоего успеха!
– Ты станешь самым прекрасным летописцем за всю историю! – ответил я, и мы снова поцеловались…
На следующий день я проснулся счастливым. Вчерашняя прогулка заронила в мою душу зернышко счастья, которое укоренялось там и тянулось вверх, заполняя все мое существо. Лежа в постели, прижавшись к боку еще спящей Ирины, я думал, что не хочу с ней расставаться. Пусть все длится и длится именно так. Мы удивительно гармоничная пара. Я старше – значительно, но все же не до неприличия. Ира ищет во мне не только любовника, но и ментора, наставника, продолжая профессионально развиваться под моим руководством. Она одна из тех женщин, которым нужен сильный мужчина, отец. А мне требуется ее отзывчивость, ее нежность и ласка, готовность следовать за мной. Мы можем прожить вместе долгую и очень счастливую жизнь, идя рука об руку.
Нужно сделать Ирине предложение – понял я вдруг. Эта простая мысль оказалась неожиданной и тут же привела меня в восторг. Она из разряда тех, о которых думаешь: и почему это раньше не пришло мне в голову? Так очевидно, так хорошо и правильно. Разумеется, эврика с женитьбой была подготовлена целой чередой событий, она подспудно зрела во мне все то время, когда Ирочка разбирала мои бумаги, приносила обед, кричала из-за меня на охранника… Но вчерашний день оказался катализатором. Он будто огонь, подпаливший порох.
Я представил себе Иру в моей квартире… Конечно, после свадьбы Ирочка натащит всяческих милых женских штуковин. На кухне появятся клетчатые прихваточки, половники, венчики для взбивания, бесчисленные полотенчики с милыми вышитыми зверушками. В гостиной книги потеснят вазочки и какие-нибудь бессмысленные, но умилительные сувениры… В спальню втиснется большое зеркало со столиком, заставленным всякими таинственными пузырьками и флаконами. И утром Ирочка, полуобнаженная, будет сидеть перед этим зеркалом на пуфике, производя непонятные манипуляции со своим хорошеньким личиком, если честно, не нуждающимся ни в какой косметике, а я буду смотреть на изгиб ее спины и тонюсенькую, особенно на фоне довольно широких плеч, талию.
Легонько, чтобы не разбудить, я поцеловал Ирочкино круглое плечико, девушка сонно забормотала что-то.
– Спи, спи, родная, – прошептал я.
Никогда еще у меня не было человека, которого я мог бы называть именно так. Родная. Ирина пришла в мою жизнь и стала родной. Мы поженимся. Несомненно, поженимся сразу после завершения этой истории. Я добьюсь успеха, разрешив по-настоящему сложное дело, и незамедлительно займусь подготовкой к свадьбе. Ирочке очень идет белое. Я встал с кровати, сна больше не было и в помине, и на цыпочках вышел из комнаты.
Ага, время-то уже много. Меня просто разрывало от эмоций и желания ими поделиться. Поэтому я набрал номер Сережки Михайлова, моего приятеля еще с институтских времен. Давненько мы с ним не болтали.
Сережка ответил тут же и был очень рад меня слышать. Известие о моих планах он принял на ура, заметив, что давно пора бы порвать с пустой холостой жизнью и вступить в клуб счастливых женатиков.
– Кстати, Наташка моя досрочно вернулась из командировки, – сообщил он, – так я чуть до потолка не прыгал. Соскучился неимоверно.
– Небось пельмени жрать надоело, – пошутил я.
– Ну, не без этого, – признался друг. – Но все же без жены уже как-то не так себя чувствую…
И тут я вдруг вспомнил. Так это же его жена, Наташа Михайлова, порекомендовала мне Ирочку.
– Давай Наташку сюда, – потребовал я.
Сергей, не спрашивая зачем, передал жене трубку.
Мы с Наташей обменялись парой приличествующих очень старым знакомым приветствий, я спросил о командировке, она ответила, что получилось управиться раньше, хотя изначально поездка была рассчитана на год.
И наконец, подошли к главному.
– Спасибо тебе за Ирочку! – сказал я.
– За кого? – переспросила Наташа.
– За Ирину Прягову. Ты мне порекомендовала ее в помощницы.
В трубке повисла тишина, и я почувствовал, что по сердцу словно царапнула кошачья лапа. Не такая, какую изображала вчера Ирочка, а жесткая, с выпущенными когтями.
– Я ее не рекомендовала, – выдала после паузы Наташа. – Впервые слышу это имя. Да, я как-то хотела устроить к тебе свою приятельницу, но она нашла работу в турагентстве, там зарплата, ты понимаешь, побольше.
– Не может быть, – возразил я. – Ирина пришла по твоей рекомендации.
– Андрей, это какое-то недоразумение!
– Какое может быть недоразумение! – вспылил я.
В горле встал ком. Что же получается: Ирина солгала? Но зачем? И откуда она вообще тогда узнала…
Почувствовав затылком взгляд, я оглянулся.
Ирочка стояла в одной ночнушке, босиком, и смотрела на меня. Губы ее были беспомощно сложены. Больше всего она напоминала сейчас обиженного ребенка.
– А я думала, что понравилась ей… Я думала, что она меня запомнила… – пробормотала девушка.
Я уже перестал понимать что-либо. Хотелось свести обеих и послушать, что они будут говорить.
Ирочка всегда тонко чувствовала меня, поэтому протянула руку к моему телефону.
– Андрей, пожалуйста, дай мне на минутку… Очень неприятно получилось… Сейчас я все улажу…
Я отдал трубку, и Ирочка, нахмурив бровки, заговорила в телефон.
– Наташа, это Ира. Ира Прягова… Что? Вы меня не помните? Ну как же! А помните перед вашим отъездом корпоратив у вашей подруги Татьяны? Да, там мы и встретились. Вы еще долго про Андрея мне рассказывали и про то, как ему нужна помощница. Не помните?.. Ну не знаю… – Она посмотрела на меня и многозначительно улыбнулась.
Мне тоже уже все было понятно. Облегчение опустилось на меня благословляющей дланью. Видимо, Наташа перебрала на корпоративе. Что же, со всеми бывает.
Когда я взял трубку, Наташин голос звучал уже не так уверенно, как раньше.
– Надо мне увидеть Ирину, и я обязательно вспомню, у меня хорошая память на лица, – проговорила Наташа, оправдываясь.
– А на имена не очень, – констатировал я очевидное. – И ты, выходит, обо мне первым встречным людям рассказываешь… Но я не в обиде. Ты поступила очень правильно, и я обязан тебе своим счастьем.
Наташа отвечала рассеянно, и мы вскоре распрощались.
Когда я вошел в комнату, Ира сидела на кровати, уже полностью одетая, сосредоточенная.
– Наверное, мне нужно уехать, – сказала она тихо.
– Почему? – Я присел перед ней на корточки и взял в ладони ее озябшие, несмотря на летний день, пальцы.
– Некрасиво получилось. Она мне тогда про тебя рассказала, и я подумала, что такой шанс бывает раз в жизни… Воспользовалась состоянием твоей знакомой… Она бы тогда, наверное, кого хочешь кому угодно порекомендовала бы… А я обрадовалась… как девчонка… Мне так хотелось учиться у тебя. Я ведь не знала тогда тебя лично…
Ира избегала моего взгляда, и глаза ее сухо, зло блестели. Прекрасно понимаю, как она себя сейчас казнила.
– Глупая! – Я обнял ее, несмотря на робкие попытки отстраниться, и прижал ее голову к своей груди. – Глупая маленькая! Я люблю тебя, и мне все равно, рекомендовала тебя Наташа или нет. Это счастье, что мы не прошли мимо друг друга.
Девушка наконец всхлипнула. Ее постепенно отпускало.
Я сжимал в объятьях ее хрупкое вздрагивающее тело и думал, что мне повезло. Неимоверно повезло. Для нее я готов совершить настоящий подвиг. Она стоит самого невозможного.
* * *
Никакой информации об отце так и не поступило. Сон пока что так и оставался сном. Как бы ни был вещественен мир сновидений, путать его и реальность – последнее дело. Это прямой путь к сумасшествию.
Перебирая и сканируя документы, Олег Волков размышлял. Глупо все получилось. И сам он повел себя с Алисой неправильно. Да, она увлеклась новым делом, ей всегда нравилось приносить пользу. И вчерашнее происшествие с рестораном тоже объяснимо – суета, волнения, вызванные переживаниями и успехом. А он, если честно, просто приревновал ее к Игорю. Нет, не стоит пускать дело на самотек или пытаться наладить отношения с помощью третьих лиц – это путь в никуда. Настоящие отношения всегда выстраиваешь сам.
Значит, нужно откровенно поговорить с Алисой, и лучше сегодня же. Это правильно…
Олег задумчиво повертел вынутую из сканера бумажку и машинально пробежался по ней глазами. Перечисление местной психиатрической клинике, и крупное. Интересно, за что бы это. И как она попала в папку с договорами на поставки продуктов питания в реабилитационный центр? Вероятнее всего, случайно, затерявшись среди других документов.
Волков нахмурился, размышляя, а заодно подключился к сети, разыскивая информацию о клинике. Да, есть такая, находится не в самом Валдае, а в области. Ничего особо подозрительного с ходу не обнаружить, но лучше изучить поподробнее. Вдруг найдется какой-нибудь след?..
– Наверняка ничего криминального, – пробормотал Олег себе под нос, складывая квиточек. – Но мало ли какие дела этот Игорь проворачивает. Он здесь царь и бог. Вот и торчит в этой пятой точке мира, а в Москву, видимо, не рвется. Кажется, Цезарь говорил, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме… Проверить все равно не помешает, как бы там ни было.
Он задумчиво подошел к окну и, опершись обеими руками на трость с головой грифона, уставился на медленно падающий снег. Надо что-то придумать…
В холл заглянула Наташа, помощница Игоря.
– Работаешь? – Она улыбнулась. – Пойдем лучше чай пить, а то скажут, что мы тут детей угнетаем.
– Детей? – машинально переспросил Волков.
– А ведь ты и вправду не ребенок. – Ему показалось, или Наташа посмотрела многозначительно и кокетливо?.. – Симпатичный, высокий… Девушки, наверное, прохода не дают.
Она коснулась рукой его щеки, и Олег отпрянул. Да что это такое происходит? С чего вдруг такая популярность.
– Волосы в глаза лезут, я поправлю. – Наташа снова протянула руку.
– Спасибо, как-нибудь сам! – Олег пятерней взлохматил волосы.
– Какой же ты бука! – Девушка засмеялась. – А мне казалось, вполне взрослый парень.
– Вы определитесь, вполне взрослый или ребенок. Если что, второй вариант устроит меня больше, – предупредил Волков.
– Как знаешь. – Наташа пожала полными плечами. – Тут так скучно бывает, что любой компании рад.
– Надо больше делами заниматься, – посоветовал Олег.
– Хамишь? – брови девушки взметнулись вверх.
– Нет, это я о себе. – Он шагнул к сканеру и сунул под крышку очередной договор поставки. – Работы у меня, говорю, много.
Наташа с минуту наблюдала за ним, и ее водянисто-серые глаза не отражали ни обиды, ни разочарования. Затем девушка хмыкнула и ушла, оставив Волкова размышлять над тем, что же это было. Наташа, и это очевидно, обожала Игоря. С чего же ее внимание вдруг переключилось на другого? Попытка манипулирования? Желание вызвать ревность начальника и показать ему, что другие видят в ней привлекательную девушку? Скорее всего, именно так. А еще, вероятно, гнев на Алису. Если уж Игорь уделяет Алисе так много времени, почему бы не попытаться в отместку соблазнить Алисиного парня, утерев тем самым зазнайке нос?.. Вероятно… очень вероятно.
Дурацкие у них тут игры. Не дай бог в них ввязаться.
Может, все они тут слегка или не слегка чокнутые, вот и откупились от психиатрической клиники, или их под залог выпустили.
Эта мысль рассмешила Олега, и напряжение вдруг прошло.
Ничего, разберутся как-нибудь, что здесь происходит. Еще и не с таким разбирались!
Пить чай с Наташей он не стал, а взял кружку, бутерброды и поел прямо у сканера. Других интересных документов, кроме той платежки, ему, кстати, пока так и не попалось.
Ближе к вечеру позвонил Игорь.
– Олег, приезжай к нам. Привези последние счета из реабилитационного центра, мне нужно взглянуть. Заодно поужинаем вместе, а то вчера, моя вина, как-то нехорошо вышло… Ты ведь не сердишься?
– Не сержусь, – ответил Волков.
– Вот и отлично. Приезжай, практикант, я за тобой Влада пришлю! – бодро пообещал Игорь и нажал на отбой.
«Даже извиняется он как-то слишком легко, словно неискренне», – подумал Олег. В глубине души он, конечно, понимал, что относится к руководителю практики предвзято и при иных обстоятельствах Игорь в целом даже мог бы показаться Волкову приятным, у того было чему поучиться. Однако обстоятельства сложились не самым лучшим образом.
Олег отобрал нужные документы, положил их в папку, надел куртку и не отказал себе в маленьком удовольствии помахать рукой Наташе, которую на ужин, кстати, не пригласили.
Влад уже ждал у крыльца, неторопливо потоптывая от морозца.
Они поехали; правда, дорога заняла гораздо больше времени, чем полагал Олег. Игорь дважды звонил Владу, отправляя их по всяким мелким поручениям: одно купить, другое отдать, третье проверить.
– Загонял сегодня совсем! – буркнул Влад. – Такое ощущение, что я у него личным водителем работаю.
– А меня, для солидности, при тебе курьером поставил, – добавил Олег.
– С него станется. Ему, чем больше вокруг него бегают, тем приятнее.
В последний раз Игорь позвонил, когда они уже парковались на площадке у реабилитационного центра. Ему снова потребовалось что-то в Валдае.
– Поезжай, гонец! – Олег хлопнул Влада по плечу. – А у меня, уж извини, свои начальственные поручения!
– Так иди и исполняй. И не забывай в струнку вытягиваться. Помни, перед кем стоишь, – отозвался тот преувеличенно серьезно.
– Будет исполнено! – Олег попытался по-военному щелкнуть каблуками, но получилось как-то неубедительно.
Влад уехал, а Волков неторопливо направился к зданию. Снегопад прекратился, но снегу за день нападало немало. Ступать по нему было приятно – пушистый нетронутый ковер, не грязный, как в Москве, не истоптанный, а первозданно-белый, каким и должен быть настоящий снег.
И вокруг красота. Уже поднявшись на крыльцо, Олег оглянулся, любуясь на черные деревья, словно вырезанные из бумаги, и как нельзя эффектнее контрастирующие с лежащим на земле белым покровом. Потихоньку сгущались сумерки. Закат уже окрасил небо алым.
– Белое, алое и черное – как в сказке про «Белоснежку», – пробормотал Волков. – Красиво…
Он вошел в здание и поднялся на второй этаж.
Ника и Юля возились с детьми, которые, радостно пища, висли на девушках живыми гроздьями, тормошили и дергали в разные стороны.
Алисы не было видно. Игоря тоже.
– Игорь вызывал, – сказал Олег, привлекая к себе внимание.
Как ни странно, его даже расслышали в царящем шуме.
– Они в соседней палате. Прямо по коридору, последняя дверь слева, – сообщила Ника, нахлобучивая бумажный колпак на голову какому-то ребенку.
Наблюдая за веселой возней, Волков улыбнулся, а потом вышел из палаты и направился в нужном направлении.
– Вы куда это без халата! – подскочила к нему одна из медсестер. – Немедленно наденьте! И повязку не забудьте.
Под ее строгим взглядом Олег выполнил указание.
Но вот и нужная палата. Стукнув в дверь, Волков открыл ее и… тут же закрыл.
Чтобы оценить обстановку, хватило одного-единственного мгновения. Больше всего Олег хотел бы вырезать из памяти ту картину, которая предстала перед его глазами. Хотел бы, но не мог.
Алиса и Игорь – обнявшиеся на фоне окна, окрашенного кровью заката.
Забыть это было невозможно.
– Эй, что случилось?.. – Ника нагнала его уже на улице, после того, как Олег, бросив документы на стол, без всяких объяснений ушел из центра.
– Ничего, – огрызнулся он, не оборачиваясь.
– Ты что, совсем дурак, Волков? Думаешь, со мной такие штучки пройдут?! – Девушка хрипло рассмеялась. – Да я и так все сама знаю.
– Ну знаешь – и радуйся, – хмуро заметил Олег. – От меня-то что надо?
– Дурак ты, Волков, дурак и не лечишься, – вздохнула бывшая староста. – Я, между прочим, получше тебя чувствую, что здесь что-то не так.
Олег наконец оглянулся. Она стояла в накинутой на плечи шубке и ежилась от холода.
– Ах чувствуешь! – хмыкнул он и едко поинтересовался: – И что же предлагаешь делать?
– Конечно, пустить все на самотек и посмотреть, что получится, – неожиданно заявила Ника.
Поговорить с Олегом с утра, конечно, не получилось. А потом Игорь увез их в реабилитационный центр. Немного позанимавшись с детьми, Алиса вернулась в палату к лежащей в летаргии Насте. И опять ничего нового, хоть волком вой. Алису сейчас обрадовали бы любые, даже самые тревожные изменения. Лишь бы не эта неподвижность сломанной куклы. Ожоги у девочки давно уже зажили, но внутренние раны оказались глубже. Как же достучаться до нее? Ведь можно же что-то сделать… знать бы только, что. Странное ощущение – будто она ходит совсем близко от разгадки, но угадать не может…
Девушка нахмурилась, пытаясь отыскать и не находя свои ошибки.
– Винишь себя?
Алиса вздрогнула. Погруженная в свои мысли, она не заметила, когда вошел Игорь.
– Не стоит. – Он остановился шагах в двух и внимательно посмотрел на нее. – Даже тот, кто обладает большими способностями, может далеко не все. Мы же не волшебники, в конце концов.
Девушка слушала, опустив голову.
– Мне кажется, я все-таки могла… Я должна… – Она замолчала, не находя нужных слов. Все, что приходили в голову, были неправильными, звучали слишком пафосно, не по-настоящему.
– Вот что… – Игорь задумался, а потом лицо его прояснело, словно он нашел очень удачное решение. – Ты пробовала когда-нибудь делать это не одна, а с кем-то еще?..
– То есть? – уточнила Алиса.
– Понятно! – Игорь усмехнулся. – Конечно, ваш куратор никогда не учил вас спорным и опасным с точки зрения инициатов вещам. – Осторожность и правила прежде всего.
– Он погиб! – резко оборвала Игоря Алиса. – Не смей…
– Извини! – Руководитель практики поднял руки, будто сдаваясь. – Конечно, он был прав. Зря я упомянул о тандеме. Так официально делать не принято.
– Почему? – заинтересовалась девушка.
– Потому что не принято, – повторил Игорь. – Потому что опасно. Инициатам легче перестраховаться, чем принять на себя риск. В Темные области не ходи. Делай только то, что велят. Не любопытствуй сверх меры.
– А чем опасна такая работа в тандеме? Расскажи! – он говорил так уклончиво, что Алиса начала чувствовать настоящий интерес.
– Вот смотри. – Игорь прислонился к подоконнику и посмотрел на девушку. – Представь себе две речушки. Неплохие, но все же не то чтобы великие. И вот в один прекрасный момент они сливаются. Что получается? Единая полноводная река, способная смыть на своем пути все препятствия. Слишком много силы всегда сложно контролировать. Понимаешь? Поэтому табу.
Алиса задумалась. То, о чем говорил Игорь, звучало очень привлекательно.
Разве она поступает плохо, если любыми средствами хочет спасти Настю, маленькую девочку, которая и пожить-то не успела. Разве плохо направлять силу на добро? Зачем тогда вообще какие-то дурацкие способности, если она не может никому помочь?! Совершая добрые дела, нельзя колебаться и выискивать наиболее легкие и одобряемые начальством способы.
– Ты поможешь мне? – Алиса подняла голову и посмотрела в глаза Игорю.
– Ты готова рискнуть? Ты абсолютно в этом уверена? – уточнил тот и, выдержав прямой взгляд девушки, кивнул. – Ну что же, попробовать можно. Только это должно остаться строго между нами. Мы оба рискуем. Я, как понимаешь, особенно. Если ты проболтаешься хотя бы одному, хотя бы самому близкому и надежному человеку, считай, все пропало. Ты поняла?
Алиса кивнула. Не говорить Олегу и Юле – что же, это не так уж сложно. Она справится.
– Хорошо, сейчас вернусь. – Игорь вышел и появился обратно действительно быстро, двигая перед собой удобное кресло.
– Сядешь сюда, дашь мне руку и сосредоточишься, – принялся наставлять он. – И запомни, либо ты пообещаешь слушаться меня безусловно, либо я во все это не полезу.
– Я буду слушаться, – пообещала Панова.
– Тогда начнем. – Игорь подождал, когда Алиса устроится в кресле, затем сел рядом на стул и решительно сжал ее руку. Так сильно, что девушка с трудом сдержала крик. На секунду ей показалось, что пальцы Игоря стискивают ее руку едва ли не с ненавистью, словно хотят ее раздавить, но наваждение тут же схлынуло. – Ты готова?
– Да, – подтвердила Алиса. Нетерпение уже снедало ее изнутри. Скорее бы началось! Кто знает, может, Игорь прав и они, сложив свои силы, смогут вытащить Настю из бездны, где девочка оказалась.
– Тогда начали. И помни про оба своих обещания.
Игорь уже закрыл глаза, лицо его стало сосредоточенным и особенно красивым. Такие лица древние мастера высекали из мрамора на скульптурах, изображавших божеств, потому что у обычного человека не может быть таких совершенных и выразительных черт, такого гордого наклона головы, ощущения спящей внутри великой силы.
Она тоже зажмурилась и рухнула в бездну.
Нет, не рухнула… Раньше Алиса падала в воронку, ощущая себя перышком, подхваченным порывом ветра. Теперь же она вдруг поняла, что не падает, а летит, полностью управляя своим телом. Это оказалось так упоительно, что ничего лучше и представить нельзя. Никакая радость не сравнится с этим чувством, никакой человеческий восторг – даже любовь бледнела перед мощью первозданной силы, которая вдруг наполнила девушку целиком, заиграла в крови пузырьками шампанского. Алисе хотелось плакать и смеяться, размахивать руками, кувыркаться в воздухе. Она так многое могла!
Но Игорь, который, как девушка заметила только сейчас, летел рядом с ней, предостерегающе покачал головой. Алисе стало обидно, а несуществующее сейчас тело физически заломило от разочарования.
– Ты обещала, – напомнил Игорь. – Знаю, очень хочется. Это нормально, это действие силы. Но не позволяй ей брать верх над тобой, иначе потеряешь себя. Понятно?
Девушка разочарованно кивнула. Куда уж не понять. Но она пообещала, а значит, нужно держать себя в узде, не подвести Игоря, как она подвела когда-то Криша.
– Опускаемся, – сказал Игорь. – Зови ее! Зови, как только сможешь!
Они и вправду оказались на уже знакомой Алисе черной, будто мазутной земле. На зубах что-то заскрипело. Девушка сплюнула и увидела, что слюна ее черная. Горечь золы щипала язык. И тут же весь мир вокруг них вспыхнул, словно факел.
Боль и страх обрушились внезапно, застилая мир перед глазами огненно-алым.
– Настя! Настенька! Держись, я сейчас! Я нашла, я смогла это…
И огонь, всколыхнувшийся с новой силой, заглушил слабый человеческий голос. От боли Алиса закричала, но вдруг почувствовала облегчение – словно в ее теле образовалась прореха, куда и уходила сейчас боль. Опустив глаза, девушка увидела руку Игоря и поняла, что это он вытягивает ее боль, берет ее на себя, позволяя наконец вздохнуть свободно.
– Она где-то здесь! Зови же ее! У тебя получится! Давай же! – В хриплом голосе Игоря не было уже ничего человеческого. Видимо, испытываемая им боль лежала далеко за рамками обыденных чувств.
И Алиса это поняла. Она поняла, как много он делает, и что только от нее сейчас зависит, не напрасно ли это.
Огромным усилием воли девушка отсекла от себя, одно за другим, все чувства – и боль, и страх, и сочувствие, и любовь, и даже надежду. Вся энергия требовалась сейчас для одного. Все сейчас подчинялось единой задаче.
Алиса искала Настю. Искала и звала, нет, даже не звала, а тащила ее к себе. Каждая доля секунды в этом мире растягивалась в долгие часы. Пот катился по спине и падал в жадную черную землю, с аппетитом проглатывающую эту нечаянную жертву.
Сейчас не было места ни надеждам, ни сомнениям. Они делали работу. Невыносимо сложную, но все же работу. И когда в черном мареве закрутившегося вокруг них могучего смерча появилась детская фигура, Алиса не удивилась. Она протянула руку, чтобы схватить девочку, и тут словно лопнула какая-то пружина.
Панова даже не успела ничего понять. Боль размашистой пятерней хлестнула ее по лицу, а потом их вышвырнуло в реальность, выбив из легких воздух. Алисе показалось, что она проломила головой толстую корку льда. В висках неумолимо ломило, колени подгибались, девушку тошнило.
– Тихо, тихо. – Игорь сжал ее руку. – Сейчас станет легче…
Он вышел и вернулся со стаканом воды, который девушка с жадностью осушила и попросила еще.
Дрожь сотрясала все Алисино тело, зубы клацали, звеня по краю опустевшего стакана.
Игорь налил еще, затем подошел к окну, задумчиво глядя на улицу, и наконец заговорил.
– Тебе почти удалось, – сказал он тихо. – Если честно, это была авантюра. Я даже не предполагал, что мы сможем зайти так далеко…
– Мне не удалось, – отрезала она мрачно.
– Никто не сделал бы так много, как ты, – покачал головой Игорь. – Ты не понимаешь, это уже половина дела. Во второй раз… если ты на него решишься… будет легче.
– Я готова. – Алиса попыталась подняться, но ее шатало – хуже, чем запойного пьяницу. Тело совершенно не слушалось.
– Ты выложилась. Так же, как и я, впрочем, – сказал Игорь, подходя к ней вплотную и подхватывая девушку под локти. – Сейчас тебе нужно отдохнуть и… знаешь что, просто поплакать. Тебе нужно поплакать, чтобы смыть тот костер, в котором мы побывали. Я буду рядом. Позволь себе поплакать – станет легче.
Слезы и вправду уже струились по щекам. Прислонившись к груди Игоря, девушка заплакала. Абсолютно беззвучно – на рыдания уже не оставалось сил, только рубашка начальника Валдайского отделения стремительно намокала. Но, самое главное, он был прав. Становилось действительно легче. Намного легче.
Сколько она плакала, девушка не знала. Игорь, к ее облегчению, не был навязчив, вел себя в точности так, как надо, и не уходил, несмотря на то что у него, конечно, были дела. Он даже набирал кому-то сообщения.
Наплакавшись, она просто стояла, уткнувшись Игорю в грудь и чувствуя его поддержку, и боль постепенно затихала. Силы возвращались. По капле, но возвращались.
Игорь прав, не все еще потеряно. Они еще спасут Настю. Глупо было надеяться, что получится с первого раза. Но не пытайся – и не узнаешь.
– Не отчаивайся, мы обязательно вытащим ее вместе, – пообещал он. – Пойдем, а то ребята нас наверняка потеряли. И Олег приехать должен – привезет бумаги, а потом мы все вместе поужинаем. Хорошо?
Алиса кивнула. Это было очень хорошо.
Но вернувшись к ребятам, девушка поняла, что переоценила поворот судьбы в положительную сторону. На столе лежали бумаги, нужные Игорю, а вот самого Волкова не было.
– Он разве не заглядывал к вам? – удивилась Юля. – Мы объяснили, как вас найти. Мы как раз с детьми играли, когда Олег пришел.
Алиса посмотрела на Игоря. Тот покачал головой – значит, тоже не видел Олега.
– Я ему позвоню. – Девушка набрала номер Волкова и прослушала сообщение о недоступности абонента.
Олег, скорее всего, увидел ее в объятиях Игоря и все совершенно не так понял! И это ужасно: Волков упрям и горд, он просто не захочет слушать никаких объяснений, считая их унизительными для обеих сторон. Но почему же все так ужасно получилось? Почему она, стремясь к хорошему, только все портит?! Неужели это ее проклятье – разрушать все, к чему только прикоснешься? За что ей такое?
Медленно, совершенно без сил, девушка опустилась на стоящий у стены стул.
– Тебе грустно? Хочешь мою куклу? Не насовсем, поиграть. – Одна из лежащих в палате девочек протянула Алисе куклу с большой нелепой головой и нарисованными глупыми глазами. – Ее зовут Гермиона.
– Гермиона? Она, наверное, очень умная? – автоматически спросила Алиса, зачем-то взяв в руки игрушку.
– Самая умная на свете! – с готовностью сообщила девочка. – Она волшебница. А я знаю одну всамделишную волшебницу.
– Хорошо. – Алиса покрутила в руках куклу и вернула девочке. – Играй сама.
– А ты?
– А мне уже не грустно, – ответила она.
