Глава 27

На следующий день они продолжили свой путь на запад. Туда, где у горизонта постоянно висела темная масса пыли и копоти от проснувшихся вулканов. До границы Калибара, Барбота двигался вместе с ними, но потом их дороги разошлись.

— Теперь только на юг, — заулыбался здоровяк. — Мои-то заждались, наверное. Думают, как там их кормилец.

— Может когда еще и свидимся, — усмехнулся Клут. — Ты уж береги себя.

— Об этом не беспокойся, — Барбота показал приятелю кулак и подмигнул. — Жду, не дождусь, когда мы с тобой снова схлестнемся. Теперь-то спуску тебе не дам.

Эльф и советник обнялись, пошпыняли друг друга и разъехались в разные стороны.

— Не поминайте лихом! — выкрикнул Барбота, пришпоривая коня. — И пусть вас хранят боги!

Светило солнце, по каменистой пустыне проносились хлипкие пылевые вихри. В небесной синеве, высматривая добычу, парили голодные канюки. Где-то верещали степные грызуны.

— Не увидимся мы больше с ним, — вдруг сказал Клут. — Я то уж знаю, на две трети во мне течет эльфийская кровь.

— Нашел о чем горевать, — фыркнула Ританаль. — Барбота казнокрад и неплохо заработал, пока занимал должность советника. Откуда по-твоему у него деньги на домик в Вирекрее?

— Эх! Все это вы молодые пытаетесь плохое на свет вытянуть, — обиделся толстяк. — А ведь Барбота не подвел. По-своему, по-кривому, но помог.

Некоторое время они ехали молча, наблюдая за молниями, полыхавшими у самого горизонта. Иногда, до слуха доносились далекие раскаты грома и завывание смерчей, рождавшихся от столкновения стихий.

— Я слышал, дорога к «Воронке душ» нигде не обозначена, — нарушая тишину, сказал Всебор. — Но если ее нет ни на одной карте, как же ее найти?

— Хороший вопрос, — отозвался Броль. — Но ответить на него может только тот, кто там бывал хотя бы раз.

Громила многозначительно кивнул на Ританаль и улыбнулся, подумав о чем-то своем.

— Некоторые считают, что я все сочинила, — со злостью в голосе, парировала охотница. — Но это лишь домыслы глупцов, которые сами не способны сделать дело.

Броль беззаботно рассмеялся и, поглядывая на разгневанную наследницу Маскадоров, подстегнул своего коня.

— Давайте за мной, — выкрикнул он. — Надо поскорее до болот добраться, а то в темноте мы с таким проводником и заплутать можем.

— Тупой, вонючий эльф, — рассвирепела Ританаль. — Больше ко мне за помощью не обращайся. Сразу выставлю вон.

Девушка пришпорила коня и бросилась вдогонку. Спускать полукровке обиду она не собиралась и была преисполнена намерений, как следует отходить его нагайкой.

— Сейчас вернутся, — усмехнулся Клут. — Скальбур ошибок не прощает, и надо быть полным идиотом, чтобы оторваться от своего отряда.

— Скальбур? — оживился Зубастик. — Разве мы не в Калибаре?

— А разве ты не видишь, какого цвета земля? — сморщился Клут. — Она желтая и бурая. Да и землей это каменное крошево называть язык не поворачивается.

— Не хотел бы я здесь застрять, — произнес Палько. — Говорят, сюда даже орки боятся ходить.

— Скальбур — проклятая земля, — добавил толстяк. — Про орков не слышал, эти твари везде чувствуют себя как дома, а вот люди и эльфы гости здесь не частые. Одиночки пропадают без следа, а те, кто артелью решится сюда наведаться, могут не досчитаться половины.

Издалека донесся вопль Громилы и злой смех Ританаль. Похоже, цель была достигнута, и Броль все-таки испытал прочность хлыста на собственной шкуре.

— Здесь опасно все, — задумчиво добавил Клут. — И пустыня, по которой мы движемся, и «Скалы скорби», и бескрайние болота.

— Сам-то раньше тут бывал? — спросил Всебор.

— Когда служил в гвардии у калибарского короля, — Клут раскурил трубку и хмуро посмотрел вдаль. — Чтобы поправить свои дела, Долкин Смелый задумал тогда отыскать старинные прииски, которыми в незапамятные времена славился Скальбур. Вот и гонял ученых людишек по горам, а мы их охраняли. Только золотишко не нашли. А потом началась война, и стало не до поисков. Все рухнуло.

— А что знаешь про «Воронку душ»?

— Для эльфов это неприятная тема, — пожал плечами Клут. — Вам людям не понять, что такое беспричинный страх, который невозможно контролировать. «Воронка душ» это страшный сон, это ворота в ад, из которого не выбраться. И лучше быть разорванным орками, чем очутиться в сердце воронки.

Клут пыхнул дымом и покосился на Всебора.

— Только человек способен выдержать несокрушимую мощь воронки, но еще ни один представитель вашего рода не осмелился сунуться к зверю в пасть. И потому я не уверен, что наше предприятие увенчается успехом.

Слова старика заставили задуматься. Клут, конечно, мог преувеличить опасность, но какое-то чувство подсказывало, что эльф говорит правду. Именно ему, Всебору, отводилась роль смельчака, которому и было суждено сунуться зверю в пасть, и только от него зависел успех всего предприятия.

— Ты готов рискнуть? — поинтересовался толстяк. — Всякое может случиться, ведь поиск эльфийской реликвии сопряжен со смертельной опасностью.

— Разве то, что уже с нами случилось, не было сопряжено с опасностью? — отозвался Всебор. — Как-нибудь справимся.

— Как-нибудь не получится, — бросил Клут. — Каждому из нас придется работать с отдачей, а тому, кто отправится за реликвией вдвойне.

Над скальбурской пустошью эхом разнесся рокот далекой грозы. Сразу же завыли какие-то твари, а в ответ им рыкнули твари еще более могучие.

Вернулись Ританаль и Броль. Громила криво улыбался и исподтишка поглядывал на охотницу. А Ританаль невозмутимо вертела в руках сломанный хлыст.

— Чем раньше мы доберемся до болот, тем лучше, — сказала она. — Местные пустоши кишат нечистью, особенно расщелины и овраги. Мой отец видел одну такую тварь, когда она растерзала его помощника.

— Разве болота безопаснее? — спросил Клут. — Думаю, что твари и туда ходят.

— Зверье боится болот, — ответила Ританаль. — Бездонные топи, вызывают ужас у тварей, порожденных навьим колдовством, потому что они слишком велики, чтобы передвигаться по трясине.

Не прошло и часа, как в воздухе стал ощущаться запах тины и водяных растений. Появились комары, редкие болотные птицы. Еще через какое-то время, показались заросли камышей и огромные лужи со стоячей водой. Здесь, на границе миров, начинались проклятые скальбурские топи, которые простирались до горизонта и уходили во тьму навьих царств.

— Когда я служил в калибарской гвардии, мы частенько наведывались к болотам, пощекотать нервы, — заметил Клут. — А все из-за огней, которые появляются над водой. Был у нас один знаток, так вот он утверждал, что это водяные духи.

— А я слышал, что огни над болотами это неприкаянные призраки утопленников, — добавил Палько. — Скитаются в ночи, ищут заплутавших путников и заманивают в трясину. Чтоб составили им компанию.

— Темные вы люди! — усмехнулась Ританаль. — Какому нормальному человеку придет в голову, ночью бродить по болотам, да еще наслушавшись таких россказней?

— За что купил, за то и продал, — огрызнулся толстяк. — А только был в моем отряде один парнишка, который решил проверить собственную храбрость. Все бахвалился вытащить из трясины водяного духа. Вот и отправился, как-то вечером никого не предупредив. Хватились мы его только через пару дней, а когда нашли сразу и поняли, ума лишился бедняга. Глаза пустые, изо рта слюна капает, голова вся седая — одним словом безумец. Тогда-то и сказал нам один лекарь, что разума его лишили блуждающие болотные огни.

— Про водяных духов ничего сказать не могу, — бросила Ританаль. — А для тварей, в чьих жилах течет кровь, всегда найдется острый клинок.

Она дернула за узду и, когда лошадь остановилась, спрыгнула на землю.

— Все ребята, слезайте. Дальше только пешком.

Лошадей расседлали и отпустили пастись. Все необходимое снаряжение распределили по заплечным мешкам. А провиант доверили тащить Палько и Зубастику.

— Эту часть Скальбура я знаю достаточно хорошо, — заметила Ританаль. — Но все равно держите дистанцию. Болота меняют рельеф каждый год, и там, где были острова, могут появиться зыбучие пески. Ворон не считать, клювом не щелкать.

— Всегда восхищала твоя показная строгость, — улыбнулся Броль. — Тебя бы в эльфийский отряд записать. Мигом дисциплину поправила бы.

— К твоему сведению, у меня есть еще один хлыст, — отозвалась девушка. — Хочешь испытать и его прочность?

Броль рассмеялся и примирительно покачал головой.

— Больше не надо, — сказал он. — После падения в реку я заметил, что моя шкура приобрела поразительную чувствительность.

Тьма запада медленно поглощала красный солнечный диск. Вечерело. От болот тянуло промозглостью и холодом. Над водой появилась легкая дымка испарений. Выползли ночные твари, и вскоре над бесконечным пространством скальбурских топей, зазвучала монотонная песня амфибий.

В сапогах хлюпало от воды, ступни затягивало в грязь. Каждый четко осознавал, что останавливаться нельзя ни при каких условиях, иначе бездна поглотит их одного за другим.

Замыкая отряд, Всебор шел за своим приятелем Жилем и вспоминал мудрые рассказы Сейбилена. Он не мог поверить, что старый дипломат, который так легко общался с высокопоставленными особами, сам принимал участие в походах по Скальбуру. Не верилось потому, что прирожденный аристократ, привыкший к комфорту и сытости, не мог пройти через испытания, не потеряв себя. Но ведь Сейбилен смог. И не только приспособился, а выжил и даже стал крепче.

— «Неужели не справлюсь? — подумал Всебор. — И что это за „Воронка душ“, которая перемалывает все живое, калечит и рвет?»

Теперь-то он понимал, что главная роль с самого начала отводилась только ему. Эльфы не в счет, Ританаль тем более. А Зубастик… Зубастик закадычный товарищ, рисковать которым, он никогда бы не стал.

Всебор улыбнулся, вспомнил унылый приют, те странные, в чем-то нелепые эпизоды жизни, которые непознаваемыми нитями связали его с этим недотепой.

Жиль кряхтел и стонал. Лямки мешка натерли плечи, а груз тянул к земле. Со своей задачей Зубастик справлялся с трудом, а «Воронка душ» и вовсе была ему не по силам.

— Тебе помочь? — спросил Всебор. — Можешь часть поклажи переложить в мой мешок.

— Ну, уж нет! — Жиль обернулся и, улыбаясь, выпятил резцы. — Такая ноша не тянет. Жратву и ползком тащить буду.

На болота опустились сумерки. В воздухе носились огромные стрекозы, пищали летучие мыши. Иногда, тревожно и тоскливо, вскрикивала одинокая ночная птица.

Блуждать в темноте по скальбурским топям становилось небезопасно и Ританаль, как никто другой, хорошо это понимала. К счастью, они наткнулись на какой-то островок, где общим голосованием и решено было заночевать. Раздобыть сухие дрова оказалось задачей сложной, потому пришлось срубить пару небольших деревьев. Кое-как удалось развести костер и приготовить нехитрый ужин. Разговор не клеился, и трапеза прошла в молчании.

Всебор отхлебнул из кружки и бросил в огонь несколько хворостин. Зубастик, Палько и Клут уже дремали, а Броль, уединившись у поваленной сосны, точил свою саблю.

— Зачем ты ввязался в это дело? — неожиданно спросила Ританаль. — Я могу понять Броля и его остроухих приятелей — они работают за деньги. Но ты не такой как эти оболтусы, в тебе нет безрассудства и расчетливости, а без этих качеств в кошмарном мире, где правит навь, выжить нельзя.

— Наверное, ты мне не поверишь, — улыбнулся Всебор. — Никто не верит. Даже старина Жиль.

— А ты попробуй убедить меня. На то человеку и язык, чтобы говорить.

Всебор улыбнулся, поворошил палкой угли в костре и задумчиво посмотрел девушке в глаза.

— Я хотел увидеть мир и чего-то достичь, — начал он. — Меня влекли перспективы, которые не могли реализоваться в условиях нищенского существования. А в приюте «Семи братьев» я только и мечтал, как набить брюхо жратвой. День за днем, год за годом, пока в руки не попала старая, потрепанная книга. Книга без начала и без конца. Читать тогда я не умел, но в ней было много рисунков, которые потрясли мое воображение. Корабли под парусами, чужие города, диковинные животные, причудливые деревья. Вот тогда-то я и решил, что должен увидеть все это собственными глазами. Я научился читать и большую часть свободного времени проводил в библиотеке. Потом я понял, что знания не только дают пищу для размышлений, но могут стать заработком. Так и познакомился со стариком Сейбиленом, которому требовались помощники. Старый дипломат занимался тем, что готовил служащих для нотариальных контор и, заметив мой интерес, разрешил посещать свои лекции. Сначала бесплатно, а когда я подвязался переводить купеческие договоры, стал брать деньги и с меня.

— Все-таки ты болван, — усмехнулась Ританаль. — Лучше зарабатывать гроши, но знать, что утром проснешься невредимым, чем мечтать о каких-то перспективах, которые могут обернуться смертью.

— Все так говорят, — парировал Всебор. — Но ты ведь сейчас рядом со мной сидишь, посреди скальбурских болот и на краю земли. Значит, ты не лучше меня.

— Мне зверей надо кормить, — фыркнула Ританаль. — А ты болван, потому что мечтаешь о дальних странах.

— С ней лучше не спорить, — послышался голос Броля. — Себе дороже станется.

Громила подсел к костерку и дружески толкнул Всебора плечом.

— У каждого есть мечты, — добавил он. — Даже у такой суровой женщины как Ританаль.

— Откуда тебе знать? — бросила девушка. — Я прагматик и живу одним днем. Я всегда знаю, что мне нужно и как это достать.

— Тогда расскажи, как достать эльфийскую реликвию, — произнес Броль. — Я не верю, что кому-то удалось побывать у «Воронки душ» и вернуться оттуда живым. Путь через трясины никому не ведом.

— Здесь ты ошибаешься, — Ританаль налила в кружку чай и пригубила. — Ты когда-нибудь слышал о Велиморе?

— Нет! Мне даже имя это не знакомо.

— Велимора оракул, она видит то, что скрыто, — наследница Маскадоров многозначительно провела рукой перед глазами. — Говорят ей подвластны стихии и таинственные знания болотных ведунов, что бежали от навьих полчищ. Но не каждому дано вернуться домой после визита к колдунье, ибо она может забрать душу.

— Хочешь к ней наведаться? — Броль криво улыбнулся и пренебрежительно махнул рукой. — Ты взялась провести нас к «Воронке душ», не зная дороги? На тебя это не похоже.

— Да послушай же глупый эльф! — зашептала Ританаль. — Ты не понимаешь всего происходящего. Это путешествие не поход за барышами, и не поиск никчемной побрякушки. Чтобы достичь цели потребуется полная отдача каждого из нас.

— Как найти эту Велимору? — вмешался Всебор. — Ты можешь к ней провести?

— Это несложно, — ответила Ританаль. — Дорогу к ее капищу проложили задолго до падения Калибара, и пару раз я водила туда жаждущих истины. Скажу сразу, общение с колдуньей оставляет неприятный осадок, но мы ведь не собираемся задерживаться у нее надолго.

— Я чувствовал, что ты темнишь, — качая головой, заметил Броль. — Ты с самого начала вела нас к ведьме. Вела хожеными тропами и даже компасом не пользовалась.

— У тебя нет выбора, — со злостью процедила Ританаль. — Либо слушайся меня и дай делать работу, либо я собираю пожитки и возвращаюсь в «Медвежий замок».

Ночь на болоте оказалась промозглой и сырой. К утру костер потух, а когда остыли угли, стало холодно. Всебор поежился, разлепил веки и осмотрелся по сторонам. Клут, Жиль и Ританаль все еще спали. Палько сидел на камне и штопал свою разорванную шляпу. А Броль щипал лучины, чтобы развести огонь и вскипятить воду.

— Ну и как тебе перспективы? — ухмыляясь, спросил Громила. — Ты часом не о таких впечатлениях мечтал?

— Не трави душу, — огрызнулся Всебор. — Лучше помоги подняться, а то ноги затекли.

— Еще чего, сам поднимайся. Не видишь, я занят.

Над болотами стелился туман, пахло водяными растениями и копотью. Западный ветер приносил дым далеких пожарищ и пепел немыслимых извержений. Там, за цепью огнедышащих кальдер лежали навьи земли. Покоренные, выжженные и безжизненные.

— Сварим сейчас кашу! Да с мясцом, — проговорил Броль. — Не мешало бы дровишек принести. Как считаешь?

Всебор пожал плечами, спустился к самой воде и наломал сухого камыша. Через минуту к нему присоединился Палько, и общими усилиями им удалось выудить здоровенную корягу.

Громила оказался отменным кашеваром. Полукровка знал толк в еде, что не было секретом, но для всех стало открытием его способность к приготовлению пищи.

Когда туман рассеялся, они тронулись в путь. Если у Броля и были какие-то сомнения, он старался не подавать вида, ибо все теперь зависело только от Ританаль.

— Когда доберемся до места, старайтесь вести себя подобающим образом, — предупредила девушка. — Ничему не удивляйтесь и делайте то, что я вам скажу.