Глава 25
— «Из огня, да в пламя, — подумал Всебор. — Неужели в этом городе все только и желают меня прикончить?»
Мысль о том, что он снова оказался в переделке, вызвала улыбку, но эта улыбка не понравилась Харальду, и он надавал тумаков по первое число. Ему связали руки и ноги и поволокли по длинному коридору к выходу. Ситуация была скверной. Церемониться с ним явно не собирались, и это стало понятно, когда его волоком протащили по ступеням лестницы.
— Отвезем его к «Колодцу свиней», — бросил Харальд. — Он такой умный, что достоин лучшего общества, чем компания грязного отребья, что томится в подвале цитадели.
— Нет, Харальд! Меня мутит от одного вида этих проклятых руин, — заныл Берк. — Может, просто замочим его в подворотне и в реку?
— Ты что не понял? — Бородач отвесил помощнику затрещину и грязно выругался. — Я хочу, чтобы этот червяк помучился, прежде чем сдохнет.
— Не кипятись! Мы все поняли! — отозвался Дольц. — Только от цитадели до «Колодца свиней» версты две, как мы ночью-то доберемся?
— Вы что идиоты? Шептуны не переносят запах мертвецов. Воспользуемся городской труповозкой.
Они спустились во двор и, не таясь, миновали главный выход. У ворот их уже дожидалось трое гвардейцев, которые запалили огромный костер, чтобы отпугнуть особо прытких хищников.
— Зверье так и прет. Так и прет! — пожаловался караульный. — А куда это
вы тащите парня?
— Не твое дело, — огрызнулся Харальд. — Этот парень свою участь сам себе выторговал.
Всебора закинули в повозку, опустили полог и закрыли борт. Где-то рычали шептуны, кричала в роще ночная птица. Повозка тронулась и, подпрыгивая на ухабах, понеслась по улице через весь город. Вероятно, Харальд не был уверен в своей правоте и боялся шептунов не меньше, чем кто-либо в Калибаре. Потому, постоянно и подстегивал лошадей.
— Эй! Вы! — закричал Всебор. — Может, договоримся и разойдемся миром?
Раздался смех, и через секунду под полог просунулась голова Харальда.
— Мы забрали все, что у тебя было, — сказал он. — Или есть что предложить?
— Какого черта ты на меня взъелся? — Всебор сморщился от боли и попытался ослабить веревки. — Мы даже с тобой ни разу не поссорились.
— И то верно, — послышался голос Берка. — Он ведь прав. Разве нет?
— Заткни пасть, — зарычал на помощника бородач. — Я не давал тебе пока слова.
Повозка покатила под гору, и Всебор понял, что его вывезли за город. Поблизости зарычала какая-то тварь, и Берк, сидевший слева, разрядил в зверя пистолет.
— Получи, гад?! — выкрикнул Дольц. — Ненавижу шептунов! Моего брата, одна такая сволочь, в прошлом году, до костей обглодала.
Харальд вручил Берку кнут, перелез с козел под полог и уселся на лавку, напротив Всебора.
— Понимаешь, приятель, — начал он. — Ты меня унизил и сделал это при всех. К тому же мне вдвойне обидно, потому как ты знаком с Барботой. А Барбота личный мой враг. Я давно жду шанса, чтобы выпустить борову кровь. Да вот не получается. Хитрый, мерзавец, все ловушки обходит!
— Ты забрал мое золото, значит, мы в расчете, — отозвался Всебор. — В конце концов, пара крепких слов в твой адрес с лихвой окупается этим мешочком.
— Золото я и без твоего разрешения забрал бы, — Харальд растянул губы и устрашающе клацнул зубами. — Но я не меняю решений. Даже если могу.
— Ур-р-род, — закрывая глаза, прошептал Всебор. — От того, что убьешь меня, наемники уважать не станут.
— Зато потешу самолюбие! — рассмеялся Харальд. — Да и кое-кого покормлю за одно.
Светало. На линии горизонта появилась желтая полоска, проснулись первые птицы. Возница дернул за поводья, и лошади остановились.
— Хорошо бы вздремнуть, — зевая, произнес Берк. — Эх! Жаль, к завтраку не поспеем. А все ты!
Берк просунул голову и по-дружески хлопнул пленника по плечу.
— Нет ли шептунов? Посмотри вокруг! — приказал Харальд. — Пора бы уже им разбежаться.
— Да нет тут никого, — отозвался Берк. — Залегли в своих норах. Теперь до темноты.
Берк и Дольц выкинули Всебора из повозки и, озираясь по сторонам, полезли в сумки за сухарями. Первые лучи солнца робко скользнули по небесной синеве, рассекли небосвод и озарили каменистую пустыню впереди.
— И как здесь люди-то жили? — задумчиво произнес Берк. — Самое гнусное место на свете.
Всебора привезли к руинам какого-то калибарского городка. Полуразвалившиеся здание, снесенные могучей силой, крепостные стены, битый кирпич и безнадежность запустения. Все заросло бурьяном, ковылем и колючим кустарником.
— Плевать! — отмахнулся Харальд. — Тащите его к колодцу, потом сухари будете жрать.
— Вот ведь зануда, — хмыкнул Дольц. — Со вчерашнего вечера во рту ничего не было.
Наемники подхватили Всебора под руки и поволокли, к видневшемуся вдали основанию дозорной башни. Камни, из которых она была сложена, валялись вокруг. Там же лежали несколько развороченных взрывом пушек.
— Знаешь, почему эту дыру называют «Колодцем свиней»? — спросил у пленника Харальд. — Потому что фермеры сбрасывали туда трупы животных, которые погибли от болезней.
— Ты сам свинья, — выкрикнул Всебор. — Гореть тебе в аду, наемник.
Бородач остановился и, качая головой, самодовольно рассмеялся.
— Знаю! Но ведь это когда еще будет. А тебе приятель дорога в ад обеспечена уже сейчас.
Из широкой черной дыры тянуло запахом плесени и мертвечины. Пищали внизу крысы, со звоном падала в лужи вода. Судя по всему, когда-то под башней размещался арсенал. Но по какой-то причине порох взорвался, и башню разнесло по кирпичику.
— Развяжите его, — приказал бородач. — Хочу, чтобы у мерзавца была фора, пусть вспомнит о доблестном Харальде, когда будет подыхать.
Берк разрезал веревки, а Дольц подстраховал, чтобы пленник случайно не взбрыкнул. Всебора подвели к краю колодца и, удерживая за руки, выжидательно посмотрели на своего предводителя.
— Вы что? — закричал Всебор. — Неужели серьезно собираетесь меня туда бросить?
— Не держи зла, парень! — скривился Берк. — Мне ты ничего не сделал, это твои личные счеты с Харальдом.
— Нам все равно кого мочить, — добавил Дольц. — Все мы однажды на том свете окажемся. Просто тебе не повезло отправиться туда раньше.
— Ну, хватит! — рявкнул бородач. — Заканчивайте спектакль и домой.
Из колодца донесся приглушенный, напоминающий скрежет металла, звук. Его можно было принять за работу ветра, но чутье подсказывало, что это не так.
— Постойте, давайте договоримся! — хватая руками воздух, выкрикнул Всебор. — Я знаю, где лежит много золото. Вы в жизни столько не видели.
— Чего не придумаешь, чтобы спасти шкуру, — оскалился Берк. — Бесполезно! Золота много не бывает.
— П-п-пошел! — крикнул Харальд, пиная Всебора в бок — Я сказал конец потехе, значит конец.
Падение оказалось стремительным. Всебор упал в вязкую вонючую жижу и ударился обо что-то плечом. От боли звенело в голове, ныла распухшая скула, но он был жив, и это внушало оптимизм. Всебор перевернулся на спину и, стиснув зубы, застонал. Грязь оказалась холодной, к тому же отвратительный запах не располагал к длительному бездействию. С большим трудом ему удалось подняться на ноги и, наконец, осмотреться.
— Эй! Чужестранец! — эхом разнесся голос Харальда. — Не щелкай клювом, ты там в гостях.
Раскачиваясь из стороны в сторону, Всебор запрокинул голову и посмотрел на пятно света вверху. Наемники стояли над провалом и глумливо смеялись.
— Похоже, эти дурни всегда так развлекаются, — прошептал Всебор. — И наверняка я не первый кто оказался в этой дыре.
— Наслаждайся великосветским обществом, — добавил Харальд. — А нам пора.
Потешаясь над жертвой, наемники бросили вниз пару камней и ушли. Еще какое-то время Всебор слышал их голоса. Харальд грязно ругался, а его приятели не менее красноречиво отвечали. Судя по всему, бородач решил поделить золото, но сделал это в соответствии с собственными представлениями о личном вкладе каждого компаньона. Впрочем, голоса вскоре смолкли.
— Кретины! — фыркнул Всебор. — Как же меня так угораздило?
Он посмотрел на свои окровавленные ладони, смахнул со щеки налипшую грязь. Только сейчас пришло осознание, насколько отчаянным было его положение. Если о визите к калибарскому королю знали все его товарищи, то о проделках Харальда не знал даже Барбота. Никто не догадается искать его в «Колодце свиней», и если у него не получится выбраться, он просто погибнет от голода.
Всебор покачал головой и горько усмехнулся. Глаза привыкли к полумраку, и теперь он мог разглядеть гнусную яму, в которую его бросили головорезы Харальда.
Повсюду валялись кости животных, несколько свиных черепов прямо у ног. Испарения от гниющих останков создавали густой туман, который не рассеивался даже от сквозняка.
— Если это дозорная башня, значит, должны быть подземные ходы, — размышляя вслух, проговорил Всебор. — Иначе, как бы сюда доставляли боеприпасы.
Взвизгнули во мраке крысы, и до слуха донесся гулкий перезвон железок. Так могли звенеть только цепи. По спине пробежал холодок, и от плохих предчувствий стало не по себе. Всебору показалось, что кто-то в тумане движется в его сторону.
— Живой кто есть? — позвал он. — Ты такой же пленник, как и я?
Цепи перестали звенеть, прекратили пищать и крысы. Ничего больше не нарушало тишины, кроме капающей воды конденсата. Но именно это и настораживало. Отгоняя дурноту, Всебор потряс головой и сделал пару шагов. Харольд и его помощники не стали убивать, значит, были абсолютно уверены, что их жертва никогда не выберется из «Колодца свиней».
— Плохи мои дела, — прошептал Всебор. — Но если я найду здесь таких же друзей по несчастью, то может быть…
Туман всколыхнулся, пронзительно заскрежетала цепь, и по колодцу разнеслось эхо от яростного вопля. В его сторону метнулась взлохмаченная почерневшая от тлена тварь. От неожиданности Всебор вскрикнул. Нападение «отверженного» оказалось настолько стремительным, что он не успел отреагировать и, споткнувшись о свиной череп, упал в вязкую жижу.
— Будь ты проклят, Харальд! — истошно закричал Всебор. — Подлый, гнусный наемник.
Разбрызгивая кровавую слюну, мертвец гулко щелкал зубами, но дотянуться до жертвы не мог. Его удерживал железный ошейник, к которому была прикреплена цепь.
— «Вот о каком обществе, говорил этот подонок, — с ужасом подумал Всебор. — Общество „отверженных“, которые не дадут спастись».
Он четко осознал плачевность ситуации, а когда за спиной зазвенели цепи, стало понятно, что почерневший мертвяк в колодце не один.
Всебор вскочил на ноги, схватил первое, что подвернулось под руку и с размаху ударил ближайшего упыря. Чутье подсказывало — нужно держаться центра колодца. Многоголосое рычание оглушило, захотелось зажмурить глаза, заткнуть уши. Всебор стоял под пятном света, а вокруг бесновались четыре голодные твари. Их приковали цепями к стене подвала, и только благодаря этому он все еще был жив. От жуткой смерти Всебора отделяла пара шагов.
Слипшиеся волосы, безумные мутные зрачки, костлявые покрытые плесенью руки, свирепый оскал черных зубов — все показалось до боли знакомым, но сейчас никто не прикрывал ему спину, а его жизнь полностью зависела от прочности ржавых звеньев. Он не смел, сдвинуться с места, потому что не знал, насколько длинны цепи, он не знал, как прочно они закреплены, и как долго смогут удерживать изголодавшихся мертвецов.
— Ну и ситуация, — проговорил Всебор. — Врагу не пожелал бы, оказаться на моем месте.
Он с тоской посмотрел на светлый круг вверху. Голубое чистое небо, мелькающие над колодцем птицы, редкие пучки зеленой травы в кирпичной кладке. Как все это было далеко.
Всебор покосился на крупную берцовую кость в руке, и от злости заскрежетал зубами. Против нечувствительных к боли созданий то еще оружие, и все-таки за отсутствием лучшего, даже обглоданная свиная кость могла сослужить службу.
— Пошли вон твари! — закричал он. — Куда вам до тиаберийских людоедов, мигом зубы вышибу.
Конечно, атаковать он не собирался, да и напугать безмозглых людоедов не мог. Но этот выпад нужен был ему самому, он всколыхнул в душе возмущение и заставил сосредоточиться на спасении.
— «Никогда не падай духом, — вспомнил он слова Броля. — Ведь сражение не проиграно, пока есть надежда на победу».
Прошел час. «Отверженные» рычали и в бессильной ярости рвали цепи. Неугомонность тварей и постоянный шум, который они создавали, сначала вызывали раздражение, но он быстро к этому привык и воспринимал все это как естественный фон.
— «Какова вероятность, что я отсюда выберусь? — подумал Всебор. — Только если мне удастся убить всех четверых одного за другим».
Он огляделся и заметил свиной череп, который вывернул ногой из грязи, когда споткнулся. После нескольких попыток ему удалось подцепить его костью и подтянуть к себе.
— В ногах правды нет, — усаживаясь на череп, сказал Всебор. — Ждать развязки можно и с большим комфортом.
Твари ответили грозным рычанием. Голод не давал им покоя и всякий раз, когда порывистый сквозняк обдувал его фигуру, они приходили в бешенство. Снова начинали греметь цепи, а держащие их штыри, скрежетать и скрипеть.
Время шло. Минута за минутой проходили часы. Всебор понимал — чем дольше он бездействует, тем призрачнее становится шанс на спасение. В душу закрадывались сомнения и уныние. Ему труднее давались здравые рассуждения, а голос в голове нашептывал, что вернее всего ничего не предпринимать и спокойно ждать конца.
Судя по всему, мертвецы начали к нему привыкать. Они успокоились и даже последовали его примеру, рассевшись вокруг. Это выглядело странно и нелепо, но от такой несуразицы в жилах застывала кровь.
— Вы, похоже, не из бедных? — рассматривая «отверженных», заметил Всебор. — В одном старина Харольд прав, общество и в самом деле великосветское.
Оборванную одежду тварей, некогда богатую и изысканную, все еще украшала золоченая вышивка, у одного на поясе болтался инкрустированный золотом пистолет, а на разорванной шее другого висел драгоценный медальон.
Вспомнился рассказ Барботы о его пятерых предшественниках, которые необъяснимо исчезли. И все вдруг стало на свои места.
— «Значит, пятый отсюда сбежал, — догадался Всебор. — Выход на поверхность существует, нужно только избавится от надсмотрщиков».
Но неожиданно мертвецы пришли в движение. Они жадно тянули носами, озирались и рычали.
— Какого черта? — прошептал Всебор. — Я же ничего не делал.
Твари начали метаться из стороны в сторону, а когда снова почувствовали живого человека, с невероятной яростью принялись дергать за цепи.
— Да успокойтесь же вы, уроды! — Всебор вскочил на ноги и выставил перед собой берцовую кость. — Что я сделал не так? Что сделал?
До слуха донесся хриплый смех. Но смеяться могло только существо разумное, способное говорить и понимать речь других, а в «Колодце свиней», никого кроме тупых мертвяков больше не было.
— Кто здесь? — рявкнул Всебор. — Это ты Харольд? Ну, покажись, подонок, наберись мужества.
— Опять глупый человек попал в ловушку, — послышался вкрадчивый голос. — Я знал, что рано или поздно ты снова сделаешь ошибку.
Голос эхом разносился по колодцу, и Всебор не мог определить, откуда он доносится. Голос не мог принадлежать ни Харольду, ни его сподручным, но ведь кто-то здесь был?
— Хочешь посмотреть на пиршество людоедов? — чуть успокоившись, спросил Всебор. — Кто ты такой?
— Я, Скигер! — в темноте вспыхнули два синих огонька. — И мы уже знакомы.
— Скигер? — Всебор судорожно сглотнул и опустил берцовую кость. — Так вот значит, как тебя зовут.
Синие огоньки стали ярче, и в полумраке колодца замелькала рыхлая тень.
— Не могу сказать, что рад тебя видеть, — усмехнулся Всебор. — Ты еще в Тиаберии мне надоел.
— Зато я рад, что с тобой все в порядке, — Скигер вышел на свет и огляделся по сторонам. — Какая веселая кампания собралась в этой замечательной яме. Ты только посмотри на это общество, сплошная калибарская знать. Одного я неплохо знавал, все норовил карманы казенным золотом набить.
Очертания проводника душ все также были размыты и неопределенны, но даже в этом постоянно меняющемся потоке темной энергии, иногда появлялось подобие улыбки.
— Зачем явился? — Всебор посмотрел за спину, уселся на череп. — Кажется, мы с тобой обо всем договорились еще в северо-западном туннеле.
— Скигер всегда приходит за своей добычей, — заметил проводник. — И ни один навий колдун и тем более тупой наемник не расстроит мои планы.
— Забыл про амулет, — Всебор оттянул воротник рубахи и показал край «Кошачьего глаза». — Последний раз ты здорово перетрусил.
Скигер непроизвольно попятился и приглушенно рыкнул.
— Глупец, — прошептал он. — Я все равно дождусь часа, когда ты снимешь свою побрякушку. И тогда твоя душа станет моей добычей.
— Недолго осталось, — пожал плечами Всебор. — Если эти вонючки до меня дотянутся я полностью в твоем распоряжении.
— Ты ничего не понимаешь, — Скигер досадливо вскинул руку. — Я не могу забрать душу убитого, ты должен быть живым, а эти обормоты мигом вырвут из тебя жизнь.
— Тогда какого черта тебе тут надо? — рассмеялся Всебор. — Вали отсюда, все равно при таком раскладе тебе ничего не светит.
— Здесь ты ошибаешься, — процедил Скигер. — Дабы сохранить свои инвестиции, я позабочусь о тебе, чтобы ни одно грязное рыло не смогло, как можно дольше, добраться до твоей распрекрасной глотки.
