Глава 17
Стас отвинтил дульный компенсатор сто третьего, сменив его на ПБС-1, отомкнул магазин, набитый стандартными «семёрками», извлёк из ствола патрон, поместил его к остальным и вставил новый рожок, предварительно убедившись, что головка верхней пули окрашена чёрным лаком с зелёной каймой, после чего отрегулировал положение хомутика на прицельной планке и снова передёрнул затвор, досылая спецбоеприпас в патронник.
— Выдвигаемся.
Небо, затянутое тяжёлыми, напитанными влагой облаками, повисло над лесом титаническим куполом. Лишь крошечные мерцающие огоньки в прорехах мрачного свода напоминали о скрытой за ним бесконечности.
Сгущающийся с каждой минутой мрак выходил будто из самой земли вместе с туманом, поднимался от корней по изуродованным стволам и расползался в кронах деревьев, чьи причудливые силуэты всё менее ясно виделись на чернеющем фоне.
— Стоп, — вскинул руку охотник и замер, вглядываясь в дышащую ночным холодом темноту. — Движение на два часа. Метров семьдесят.
— К нам? — шёпотом уточнил Стас.
— Нет. Идёт вправо. Один. Остановился. Снова пошёл. Он нас не видит.
— Леший говорил, что у грибников хорошее чутьё.
— Может, к ночи да по морозцу ухудшается? А что за Леший?
— Местный проводник.
Стас поднял автомат в обозначенном Коллекционером направлении, поднеся к глазу окуляр прицела.
Среди колоннады стволов, теряющейся в сумрачной дымке, действительно что-то перемещалось. Тёмное пятно, по очертаниям напоминающее человеческую фигуру, пошатывалось, неспешно бредя в обычной для местных обитателей полусонной манере.
— Кто там? — рядом, с КСВК наизготовку, присел Сатурн и, неаккуратно опустив колено на землю, хрустнул сломанной веткой.
Бесцельное движение существа тут же прекратилось. Неясный силуэт моментально сгруппировался, сделавшись вдвое ниже, и… взлетел, тёмным сгустком метнувшись к стволу ближайшей сосны, а от него к следующему, без какой либо задержки, словно резиновый мяч, рикошетящий от дерева к дереву, с каждым отскоком набирая высоту, пока не исчез в кронах.
— Назад все, назад! Не расходиться! — попятился Стас, задрав ствол автомата к предательски густым сосновым лапам. — Это что ещё за херня?
— Там! — указал охотник на дрогнувшую ветку метрах в тридцати, прикручивая к «Перначу» глушитель.
Короткая автоматная очередь резанула тёмную хвою. Но ничего кроме вороха иглиц на землю не упало.
— Ах ты ж! — Коллекционер развернулся на сто восемьдесят градусов и опорожнил двадцативосьмизарядный магазин в невидимую цель. — Ловкая зараза.
— Куда вы палите? — Сатурн крутился на месте, грозя небу стволом дробовика. — Ничерта не вижу. Ай, бля!
Бесшумная тень спикировала великану на спину, едва не сбив того с ног, и через секунду уже растворилась в ветвях, унеся с собой выдранный из броневоротника лоскут ткани.
— Вот падла!
— Не стреляй, — остановил великана Стас. — Шума много.
— Можно без шума, — Сатурн опустил дробовик рядом с уложенным на землю Криком и вынул из-за голенища меч. — Ну, где ты, тварь?
— Не вижу её, — ответил Коллекционер, обводя деревья взглядом поверх зажатого в руке «Пернача».
— Может ушла? — предположил Стас.
— Тебе лучше знать. Кто тут специалист по местной фауне?
— Я только по грибникам, а эту сволочь первый раз вижу.
— Гадина, — проворчал Сатурн, ощупывая воротник левой рукой. — Хорошую броню в лохмотья погрызла.
— Ну что? — глянул Стас на охотника.
— Вроде тихо. Видать и впрямь сдриснула.
— Тогда и нам лучше не задерживаться. Сатурн, поднимай своего больного, уходим.
Великан молча кивнул, сунул меч обратно за голенище и, ещё раз оглядевшись, взвалил на плечо обколотого морфином разведчика, после чего наклонился за оружием.
— А-аррр! — гортанный рёв вырвался из перекошенного от боли рта.
Сатурн, громыхая сбруей, упал. Только что взятый «на борт» Крик оказался придавлен тремя сотнями килограммов брони и мяса, поверх которых восседала омерзительная тварь, вцепившаяся зубами в голову великана.
Не успели Стас с Коллекционером взять неведомое существо на прицел, как оно прыгнуло в сторону и… рухнуло, ухваченное за ногу.
Обескураженная таким поворотом событий тварь ринулась назад, но отлетела, встретившись с булавоподобным кулаком.
Издав совсем звериный рык, испугавший бы, пожалуй, и медведя в период случки, Сатурн поднялся и, размахнувшись нокаутированной тварью как цепом, приложил её о ближайшее дерево. Хруст костей и треск порванных сухожилий не оставили недосказанности в истории этого скоротечного знакомства.
— Ты цел? — подбежал Стас к великану.
— Не похоже, — пробурчал тот.
По шее Сатурна, вниз, огибая карманы разгрузки и растекаясь вдоль швов, бежал поблёскивающий в скудном свете ручеёк. На месте левого уха сочилась кровью открытая рана.
— Нужно обработать, — Стас достал из рюкзака аптечку. — Неизвестно, что за дрянь у неё на зубах. Вот чёрт. Держись, будет больно.
Струя кровоостанавливающего спрея ударила в оголённые нервы.
Великан сжал зубы и засопел. Ремни жилета скрипнули на вздымающейся могучей груди. Вспухшие вены бешено запульсировали, расчертив лоб. Но ни один стон, ни один вскрик не нарушил тишины.
— Вот. Сейчас залепим, — Стас выдавил из тюбика четыре тонких полоски клея на края стерильной прокладки и приложил её к лишившемуся раковины уху. — Хорошо у вас в Легионе с медикаментами. В Муроме такая аптечка золотых на три потянет. Готово. Слышишь что-нибудь?
Сатурн заткнул правое ухо пальцем.
— Раз, два, три, — сосчитал Стас.
— Вроде слышу, — ответил великан.
— Ну и отлично. Сейчас ещё уксусом смочим. Пощиплет немного. Вот так. Всё, здоров.
Коллекционер тем временем стоял над мёртвой поросшей чёрной шерстью животиной и внимательно её рассматривал, двигая длинные переломанные конечности стволом винтовки.
— Экая дивная зверуха, — он ботинком повернул разбитую голову и, сунув ей в пасть пламегаситель, раздвинул окровавленные челюсти. — Впечатляет. Слышь, Станислав, мы обнаружили новый, ранее неизвестный науке вид примата. Предлагаю назвать его ухожором.
— Романтично, — подойдя, согласился Стас.
Внешне тварь сильно напоминала обезьян, проиллюстрированных в книжке со странным названием «Справочник юного натуралиста», которую когда-то подарил отец, чем заработал неделю головной боли, отвечая на глупые детские вопросы.
Сравнительно небольшое и лёгкое туловище с отлично развитой мускулатурой, покрывала жёсткая чёрная шерсть. Конечности, практически одинаковой длины, что задние, что передние, составляли основную массу тела. Сильные и подвижные они без труда перемещали своего хозяина в любых плоскостях с завидной скоростью, при этом не лишая возможности ходить вертикально. А вот голова мало походила на обезьянью. Не считая широкой зубастой пасти с мощными челюстями, она была самой что ни на есть человеческой. Лицо, если его рассматривать в отрыве от тела, принадлежало женщине лет сорока, с правильными чертами, пожалуй, даже не лишённое привлекательности, если оставить без внимания покрывающий кожу слой грязи и кровоточащую вмятину на черепе, чуть ниже линии волос.
— Красотка, — охотник подцепил стволом винтовки вывернутое из сустава бедро и откинул его в сторону. — Не желаешь стресс снять?
— Оставлю право первенства завалившему, — усмехнулся Стас.
— Переросток, — позвал Коллекционер, — ну-ка глянь. Может с собой прихватишь, в дороге развлечься.
Сатурн, морщась, подошёл к объекту всеобщего внимания.
— Я заберу голову, — постановил он и, прислонив поднятый за волосы трофей к дереву, вытащил меч.
Короткий точный удар отсёк всё лишнее, свалившееся на землю тряпичной куклой.
— Что ж, разумно, — одобрил Коллекционер. — Только смотри, не поранься. Мёртвые мышцы имеют забавную привычку сокращаться в самый неподходящий момент.
Великан обернулся и, вздохнув, смерил охотника взглядом.
— Ты очень испорченный человек, — произнёс он со всей серьёзностью.
— Ну нихера себе, — присвистнул Коллекционер, хлопнув Стаса по плечу. — Слыхал? Он назвал меня человеком.
— Каких только глупостей от детей не услышишь, — улыбнулся тот и окликнул Сатурна: — Эй, лови, — склянка с уксусом, описав короткую дугу, упала в подставленную ладонь великана. — Замотай барышне шею и смочи пообильнее.
— Сделаю. Вот дерьмо, — неожиданно растерянным тоном пробурчал Сатурн, глядя под ноги, чем заставил компаньонов насторожиться и поспешить следом.
— Не уберегли, — констатировал Стас, оторвав пальцы от шеи Крика.
Разведчик лежал на спине, запрокинув голову, и отчего-то улыбался, хотя вмятая вовнутрь грудина, создающая заметный даже под мешковатым камуфляжем провал, совсем не располагала к хорошему настроению.
— Это я его раздавил, — покаялся великан.
— Может оно и к лучшему, — хмыкнул охотник. — Он сдох счастливым ублюдком, и даже не заметил как.
— Давайте оставим этот инцидент между нами, — предложил Стас. — Ни к чему распространяться о том, как мы подстрелили, пытали и, в конце концов, раздавили по неосторожности бедного Крика. Тем более, что о нём вряд ли кто спросит.
— Нужно его похоронить, — безапелляционно заявил Сатурн.
— Снова-здорова, — вздохнул охотник. — Ты чего странный такой? Прямо, хлебом не корми — дай кого-нибудь похоронить. У меня вот приятель был в детстве, так он обожал зверюшкам услуги ритуальные оказывать по христианским традициям. Только живьём. Подрос — на людей переключился. Больше всего любил руки-ноги клиенту ломать, класть его в яму и, не спеша, кидать на рожу землю лопатой. Весело получалось — клиент визжит, отплёвывается, скачет там, как уж на сковородке, грозить пытается, потом торговаться, потом умолять, плачет. Ты слышал когда-нибудь рыдания с мольбами из-под шевелящейся земли? Нет? Много потерял. Впечатления поярче, чем от хорошей ебли. Такое потом настроение жизнерадостное весь день. Но вот кончил приятель мой скверно — перебрал как-то раз и в канаве уснул, а под утро в ту канаву целую гору помоев вывалили, его не заметив. Я это всё к чему говорю-то? Не рой другому яму — сам в неё попадёшь. Народная мудрость. Вот, — охотник назидательно поднял указательный палец.
— Что же, так и бросим на съедение? Уксус ведь скоро выветрится.
— А тебе не похрен кто этого козла жрать будет? Или черви предпочтительнее грибников?
— Ладно, — прервал «философскую» беседу Стас, — хватит разглагольствовать, идти пора.
Небо над лесом совсем потемнело, и двигаться приходилось почти на ощупь. Во главе сократившегося до прежних размеров отряда, бесшумной тенью скользил Коллекционер, а позади, ломая ветки и чертыхаясь шагали Стас с Сатурном, больше озабоченные тем, как бы не намотать кишки на сук, чем возможной встречей с грибниками, или ещё кем похуже.
— Заррраза! Ненавижу деревья, — рычал великан, сдирая с исцарапанной физиономии липкую паутину. — Сжечь бы их все к чёрту. И почему здесь не как за Окой?
— Любишь пустыню? — поинтересовался Стас.
— Теперь люблю.
— Зря ты так. В лесу, летним днём, куда лучше. Птицы поют, смолой пахнет, мох под ногами, мягкий, как перина, кузнечики… Ай, блядь! Кузнечики стрекочут, мать их за ногу. Красота. А в пустоши что? Пылища да земля голая до горизонта.
— Не трави душу.
— Впереди третий овраг, — сообщил Коллекционер ведомым.
— Хорошо, — кивнул Стас. — Мы почти на месте. Хм… Что за вонь? — он остановился и взглянул на замершего в нерешительности Сатурна.
— Кажется, я куда-то не туда наступил, — пробурчал великан, разглядывая поглотившую ботинок жижу.
— Вляпался таки, — с нотками презрения в голосе проскрипел охотник. — Совсем нюха нет. Как эту трупную вонищу можно не почуять?
Сатурн в омерзении скривился и медленно, тщетно стараясь не усугублять заполнившее воздух амбре, высвободил ногу из чавкающего «капкана».
Припорошённый иглицами труп, судя по виду и запаху, пролежал здесь не меньше недели. Ноги и таз были обглоданы до костей. Лохмотья уцелевшего мяса почернели. Старательно копимое год за годом брюшное сало так же пошло в пищу. На сырой земле в обрамлении осклизлых позвонков и рёбер лежали бесформенной кучей внутренности, посреди которых красовался чёткий след подошвы громадного размера. Грудь и руки, частично укрытые разодранной чёрной униформой, пострадали меньше, оставленные, видимо, про запас. Откушенный нос с коркой обильно хлеставшей крови, порванные до ушей щёки и распахнутые в ужасе, остекленевшие глаза, ясно давали понять, что умер данный индивид не от пули.
— Ты оприходовал? — подошёл к источнику смрада Коллекционер.
— У меня отсутствует привычка, рвать врагов зубами, — ответил Стас.
— А что тут зазорного? — пожал печами охотник. — Не мы выбираем обстоятельства, обстоятельства нас выбирают. Вот, помнится…
— Нет, это другой, — прервал Стас на взлёте очередную «жизнеутверждающую» историю. — Те в камуфляж были одеты. Пойдём скорее. Не хочу нервировать хозяев лакомого кусочка. Сейчас на запах потянутся.
— И то верно. Переросток, вытри ногу.
Сатурн, морщась, сгрёб с земли охапку мха и тщательно обтёр ею сапог.
— В пустоши такого говна точно не произошло бы, — заметил он деловито.
— Ага, — кивнул охотник. — В пустоши много чего не смогло бы произойти. Например, зубастые волосатые твари не могли бы прыгать с дерева на дерево и откусывать уши зевакам. А тут — пожалуйста. Хотя, с другой стороны, здесь нет гусляров, ибо неуютно им промеж корней ползать и башкой о пни биться, из-под земли выскакивая. Но, доложу вам, по моим наблюдениям, лучше всего там, где нас нет. Точнее, даже не так. Лучше всего там, где вас нет, — указал Коллекционер пальцем на великана.
— Это ещё почему? — фыркнул тот.
— Мой юный друг, — продолжил охотник с пафосом, обращаясь к Сатурну, — в отличие от тебя, мне довелось побывать в краях, о которых многие даже не слышали. Я истоптал землю от Уральских предгорий, славных богатой дичью и процветающей работорговлей, до северных морей, что лежат за владениями свирепых кочевников. И нигде, ни в одном из самых тёмных уголков мира, обитатели коих давно отринули законы, что людские, что божьи, я не встречал такого количества бесовских порождений, как в краях облюбованных Легионом. Гусляры, грибники, ухожоры… Станислав, может ты ещё вспомнишь?
— Вспомню, — кивнул Стас. — Здесь недалеко брошенные цеха стрелочного завода располагаются, так там обжилась скотина пострашнее любого грибника. На моих глазах дюжину собак распугала. Я и сам, честно сказать, едва не обосрался.
— Вот видишь, — Коллекционер снова переключился на Сатурна, — четыре очных встречи с представителями отнюдь не аборигенной фауны за неполные две недели. Просто нонсенс какой-то.
— Чего? — огрызнулся Сатурн.
— Нонсенс, говорю. Невероятное стечение обстоятельств. Складывается полное впечатление, что по здешним городам и весям разбежался целый зверинец тварей, к созданию которых матушка-природа отношения не имеет. Как ещё это объяснить, если не проделками ваших коновалов? Стряпают, небось, уродцев, и выпускают на волю, дабы понаблюдать в естественной среде обитания. Хотя, какая она к чёрту естественная? Меня только один вопрос касательно данной темы волнует — где у вас вторая база?
— Это закрытая информация, — привычно отрезал великан и раздосадовано фыркнул, спохватившись.
— Само собой, дружище, — промурлыкал охотник настолько довольным тоном, что Стас, шагающий позади, даже присмотрелся, не вылезает ли улыбка за пределы капюшона. — Вторая база есть. И, судя по всему, не слишком далеко. Наверное, километров пятьдесят в сторону Гусь-Хрустального. Там места глухие, безлюдные, но дороги имеются. Удобный плацдарм.
— Завязывай.
— А вот интересно — я один такой умный, или муромчане тоже не лаптем щи хлебают? Как думаешь, — обратился Коллекционер к Стасу, — властьимущие за стеной обратили внимание, на то, что несколько сёл в обширном ареале муромских интересов вдруг перестали подавать признаки жизни, и не везут урожай на продажу?
— Сложно сказать. Если крупные хозяйства, вроде Ковардиц, не тронуты, то на мелкие, до поры, вполне могут не обращать внимания. Спохватятся, когда зернохранилища наполнить не смогут. Муром привык к сытости. Но из захваченных сёл наверняка кому-то удалось удрать. А раз так, беженцы пойдут искать правду в город, и сообщат о случившемся. Только вот, чем Муром сможет ответить? У него не так и много бойцов. Вся их безопасность пляшет от обороны. Последняя ура-атака на банду Звягинцева продемонстрировала способности эсесовцев во всей красе, а ведь это лучшие, насколько я знаю, кадры. Против родственников Сатурна они и пяти минут не протянут.
Великан польщённо хмыкнул.
— Хотя, — продолжил Стас, — Легион не только Старшими братьями «богат».
— Ты о чём? — поинтересовался Сатурн.
— О раздолбаях ваших, что на людей похожи. Вот они эсесовцам по зубам будут.
— Любой боец Легиона стоит трёх чужаков.
— Скажи это крестьянам из Кутузовского.
— М-м?
— Вот так сюрприз. Да он же не знает, — усмехнулся охотник.
— О чём я не знаю? — спросил великан, всё больше раздражаясь недомолвками.
— Рассказать? — Коллекционер, еле сдерживая ползущую вширь зловредную ухмылку, посмотрел на Стаса.
— Не надо.
— Чего не надо? — в голосе Сатурна отчётливо зазвучали рычащие нотки.
— В данный момент есть дела важнее, — попытался Стас завершить неудобный разговор, но это оказалось задачей не из лёгких.
— Хватит! — рыкнул великан и сжал кулаки так, что суставы захрустели. — Мы никуда не пойдём, пока я не услышу то, чего мне слышать не надо.
— У тебя есть приказ, солдат, — напомнил охотник, продолжая скалиться.
— Не зли меня.
— Ладно, успокойся, — приподнял руки Стас. — Хочешь знать? Расскажу. Ты что-нибудь слышал о бойне возле Кутузовского?
— Это была не бойня, а спецоперация по захвату вражеской продовольственной базы.
— Ну да, конечно. А за восемь часов до этого, на дороге? Там разгромили колонну Легиона из тридцати человек. Знаешь, кто это сделал?
Сатурн отрицательно помотал головой.
— Семнадцать тружеников сохи, — продолжил Стас, скромно умолчав о личных заслугах. — Они устроили засаду в лесу и уничтожили почти вдвое превосходящего их числом и гораздо лучше вооружённого противника, ни потеряв при этом ни единого бойца.
— Коварные крестьяне, — посмеялся охотник.
— Угу. Так что заявленное официальной доктриной Легиона соотношение чуть дальше от реального, чем Луна от Земли. Впрочем, твои коллеги, ближе к утру, его заметно подправили.
Глаза Сатурна насторожено сузились под сведёнными к переносице бровями.
— Ты много знаешь о том бое. Уж не потому ли…
— …Что я там был? — закончил Стас начатую великаном фразу. — Да. Это я помог организовать засаду, и лично положил не меньше четырёх легионеров. Твоему командованию известны все обстоятельства.
— Станислав, — вклинился в беседу Коллекционер, — пока ты ещё дышишь, будь добр, скажи, где спрятана бомба. Очень хочется получить деньги, не говоря уже об эстетическом наслаждении от созерцания мёртвого Мурома.
— А братьев? — спросил Сатурн, с видимым трудом подавляя прущие наружу эмоции. — Ты убивал Старших братьев?
— Только одного, — ответил Стас.
— Аррр! — великан сжал кулачищи и засопел, талдыча под нос, как заклинание: — Приказ первостепенен, приказ первостепенен, приказ первостепенен…
— Бомба, — напомнил охотник.
— Кого? — с хрипом выдавил из себя Сатурн.
— Откуда мне знать? — пожал Стас плечами, прилагая нешуточные усилия, чтобы сохранить внешнюю невозмутимость в двух метрах от разъярённого гиганта, готового вот-вот сорваться с тормозов. — Я имени не спрашивал.
— Опиши.
— Описать? Ну… Точь-в-точь как ты, только рубец широкий от левой брови через лоб тянется. Подробнее не разглядел.
— Фобос, — выдохнул Сатурн, и поник, будто весь накопившийся пар ушёл на то, чтобы произнести имя. — Брат мой. Как это произошло?
— Пулемётная очередь в голову.
— В голову… — повторил великан отрешённо. — Он забрал с собой хотя бы десяток врагов?
— Вполне возможно. «Врагов» по двору металось — только успевай перезаряжать.
— Хорошо, — Сатурн кивнул, удовлетворившись ответом, и замолчал.
— Ну, — вывел Стас великана из задумчивого оцепенения, — и что ты об этом думаешь?
— Они погибли в бою, — изрёк Сатурн глубокомысленно, — значит, были не достаточно хороши, значит, недооценивали врага, значит, ставили под угрозу интересы Легиона, значит, смерть их закономерна. Слабые умирают. Победа — удел сильных.
— Я рад, что наши мнения на сей счёт не расходятся. Теперь мы можем идти?
— Да.
Преодолев ещё один овраг, троица остановилась возле раскидистой сосны с едва заметным из-за густой кроны отверстием дупла в двух метрах над землёй.
— Мы на месте, — Стас подошёл к дереву, внимательно, насколько позволяло освещение, рассматривая ствол. — Вроде всё должно быть цело.
— Ты спрятал бомбу в дупло? — уточнил охотник.
— Хорошее место. А что тебя удивляет?
— Да нет, нормально, просто сказка вспомнилась. Ну, знаешь — на дереве сундук, в сундуке заяц, в зайце утка, в утке яйцо, в яйце игла, а на конце иглы той — смерть кощеева.
— Примерно так, — улыбнулся Стас. — Только из сундука мы её вынули. Слишком тяжёлый оказался. Сатурн, сумеешь разломать врата узилища? — кивнул он на сосну.
— Ничерта не понял из вашей галиматьи, — проворчал великан, — но разломать готов.
Меч и пара могучих рук быстро справились с поставленной задачей. Меньше чем через минуту закрывавшая полость в стволе кора была раскурочена, и теперь дерево напоминало поверженного сказочного тролля с выпотрошенным брюхом.
— Достаточно? — поинтересовался Сатурн, любуясь результатом.
— Думаю хватит, — кивнул Стас. — Теперь засунь внутрь руку и достань то, за чем мы пришли.
Великан прижался плечом к стволу и, пошарив, удивлённо хмыкнул.
— Что такое? — насторожился охотник.
— Да тут… А, нащупал. Тряпка вроде, или брезент.
— Всё правильно, это она, — выдохнул Стас, чувствуя, как сердце переходит с галопа на аллюр. — Найди ремни, хватайся за них и осторожно вытягивай.
— Понял.
Скрипнула кожа, звякнули металлом пряжки, и брезентовый кокон со смертоносной начинкой покинул место своего недельного заточения.
— Ух, — опустил Сатурн бомбу на землю.
— Небольшая совсем, — оценил Коллекционер габариты кокона. — Развернём? Охота посмотреть на «смерть кощееву».
— Нечего там особо рассматривать и некогда, — Стас присел рядом и отогнул край одного из вещмешков. — Обычная бомба, только синяя. Сатурн, клади её в рюкзак, у тебя там как раз место освободилось, и сваливаем. Хватит судьбу искушать.
Двигаясь на северо-запад, группа обогнула близлежащие сёла и, выйдя к железнодорожной насыпи в пяти километрах от Стрелочного завода, продолжила движение вдоль неё. Через шесть часов на фоне брезжащего утренней зарёй неба показались смотровые вышки форта Кутузовский.
— Ну вот и пришли, — Стас остановился, глядя на голое, подёрнутое инеем поле и разбитую телегами дорогу. — Осталось только сдать груз и получить заслуженный гонорар.
— То есть нас ожидает самый ответственный и опасный этап, — резюмировал охотник.
— Это почему? — не понял Сатурн.
— Потому что получение гонорара, дружище, всегда самый опасный этап любой операции. Такова уж человеческая натура. Когда заказчику чего-то очень хочется, например, отрезанную голову конкурента, он готов платить. Искренне готов, так как знает — кидать исполнителя себе дороже. Но когда в руках у заказчика оказывается одновременно и желанная голова и обещанные за неё деньги, он невольно, на уровне своего блядского подсознания, проникается обманчивым чувством справедливости текущего момента, а исполнителя, — Коллекционер изящным жестом указал на Стаса и собственную скромную персону, — начинает воспринимать, как источник лишних финансовых проблем. И, конечно же, первое, что приходит ему на ум — избавиться от настырного «попрошайки». В случае, когда заказчиком выступает не отдельно взятый барыга, а целая кодла жадных сволочей, притом что обещанный гонорар велик, опасность усугубляется в разы. Наш же вариант с этой точки зрения является чистым самоубийством.
— Не сравнивай Легион с вероломным отребьем. Хозяин — человек слова.
— Я очень на это рассчитываю. Хотя надёжнее, конечно, было бы обвязать наш груз тротилом, поставить таймер часа на два, забрать гонорар, и сообщить код отключения по рации с безопасного расстояния. Но вы ведь будете против? — Коллекционер обвёл взглядом хмурые лица напарников. — Так я и думал. Значит, придётся лезть в петлю.
— Стоять! — окрик с вышки слабым шёпотом донёсся через утренний туман, за сто метров от ворот форта. — Кто такие?
— Сила и доблесть! — поднял руку великан в приветственном жесте. — Я Сатурн. Пятая штурмовая рота. Эти двое со мной. Нам нужно встретиться с майором Ледовым.
— Верность и честь! — ответили с вышки. — Проходите. Майор ждёт вас.
— Не многовато патетики для обычного пароля-отзыва? — спросил Стас. — И, кстати, почему я о них не знаю?
— Я знаю, — буркнул великан. — Этого достаточно.
Стены Кутузовского встретили знакомым нагромождением железа и дерева на стальном рельсовом скелете. Пробитые при штурме направленным взрывом ворота залатали. Тронутые пожаром доски заменили. Ничто внешне не напоминало о той кровавой вакханалии, что бушевала здесь всего две недели назад, когда десятки людей метались в охваченном огнём форте под шквалом свинца. Только стрелки на вышках щеголяли теперь новеньким камуфляжем и автоматами, «Утёс» в пулемётном гнезде над входом больше не простаивал без патронов, да широкий пласт недавно вскопанной земли появился рядом с виселицами у дороги.
— Открыть ворота, — скомандовал часовой.
Стальной щит вздрогнул и отъехал влево. Не медленно, под натужный скрип лебёдки, как раньше, а рывком, будто поставленная на десятиметровые рельсы колёсная пара и впрямь приводилась в движение локомотивом.
— Слава Легиону, — поприветствовал Сатурн стоящего за воротами гиганта.
— Слава, — отозвался тот и, не прилагая заметных усилий, вернул тяжеленную конструкцию на место.
Внутри последствия карательной операции были куда заметнее. Пепелище на месте кабака, ставшего могилой для своих последних посетителей, так и не разобрали. Обуглившиеся брёвна и почерневший от копоти кирпич живо воскресили в памяти Стаса картины той безумной ночи — свист мин, грохот, люди-факелы, слепо мечущееся, вопящие от боли и ужаса. На многих стенах были отчётливо видны пулевые отверстия и застрявшие осколки, а кое-где на дощатых полах веранд не смылись ещё дождями тёмные пятна въевшейся в древесину крови.
— Чёрт, — присвистнул Коллекционер. — А эти ребята патронов не жалеют. Хорошо. Богатый клиент — наш выбор.
— Сдайте оружие, — восемь бойцов во главе с рослым худощавым типом властной наружности сомкнулись полукругом, прижав троицу визитёров к закрытым воротам.
— В чём дело, лейтенант? — Сатурн нахмурился и шагнул к офицеру, вынудив того изобразить лицо попроще. — Мы здесь по личному приказу Хозяина.
— Я тоже выполняю приказ, — откашлялся лейтенант. — И мне поручено препроводить вас к майору Ледовому. Без оружия.
— Это возмутительно. Я не потерплю…
— Всё в порядке, — вмешался Стас, медленно снимая автомат с плеча. — Мы понимаем. В сложившихся обстоятельствах предосторожности лишними не бывают.
— Данный факт будет доведён до высшего командования, — проворчал великан, передавая винтовку.
— Надеюсь, мне не придётся жалеть об этом, дружок, — Коллекционер вложил рукоять «Пернача» в подставленную ладонь совсем юного парнишки, и, вынув из ножен Марк-2, протянул его клинком вперёд. — Не поранься.
— Вещмешки тоже придётся сдать, — заявил лейтенант.
— А вот это уж хрен, — Сатурн вытащил из подсумка предпоследнюю гранату, но вместо того чтобы отдать её, сунул в кольцо палец. — Пока не увижу майора Ледового, груз останется при мне.
Трое легионеров, стоящих возле великана, синхронно сделали шаг назад, будто призрачное дыхание смерти мигом остудило их кровь.
— Ты в своём уме? — шепнул охотник, «мило» улыбаясь озадаченным оккупантам.
— Я хочу видеть Ледового, — повторил Сатурн. — Немедленно.
— Вам стоит прислушаться, — обратился к лейтенанту Стас. — У нашего общего друга выдались два крайне тяжёлых дня. Я бы на вашем месте не решился усугублять ситуацию.
— Хорошо, — кивнул тот после недолгого раздумья и, не сводя глаз с Сатурна, тронул плечо стоящего рядом бойца. — Беги в комендатуру за майором.
Долго упрашивать посыльного не пришлось. Через несколько секунд он уже скрылся из вида, сверкая пятками. А ещё через полминуты из-за барака появилась дюжина легионеров в сопровождении двух Старших братьев. Последние вышагивали налегке, без брони и даже не вооружённые. Возглавлял шествие крепкий мужчина лет сорока, под метр девяносто ростом, облачённый в серую шинель, накинутую поверх лесного, как у всех здесь, камуфляжа. Седая щетина на сухом, расчерченном морщинами лице, волевой подбородок, плотно прижатые уши, и пепельные по-армейски коротко стриженые волосы, слегка прикрывающие идеальных пропорций череп, удивительно контрастировали с глазами. Пронзительно голубые, чистые, как у младенца, они будто принадлежали совсем другому существу, взирающему ими на мир из чужой суровой оболочки.
— Здравия желаю, — человек остановился напротив Сатурна, заложив руки за спину, и внимательно оглядел всех троих.
— И вам не хворать, — ответил взаимной любезностью Стас.
— Как добрались?
— Почти без происшествий.
— Что с ухом, боец? — обратился незнакомец к великану, по-прежнему держащемуся за кольцо чеки.
— Потерял в бою, — коротко отрапортовал Сатурн.
— Надеюсь, обидчик понёс наказание.
— Так точно, — великан чуть склонил голову, покосившись на привязанный волосами к ремню трофей.
— Хм, — губы незнакомца на секунду дрогнули в едва заметной улыбке. — Впечатлён. А что с грузом?
— Груз у меня в рюкзаке. И я передам его только майору Ледовому. Таков приказ.
— Всё верно, боец. Я — майор Ледовый.
— Сатурн. Пятая штурмовая рота. Разрешите взглянуть на ваш жетон.
— Жетон? — усмехнулся незнакомец. — Нда… Меньше трёх лет прошло, а личный состав за рекой уже не помнит своих офицеров. Не перестрелять бы друг-друга при встрече.
— У меня скверная память на лица, — не оценил Сатурн шутку. — Жетон, пожалуйста.
Человек в шинели раздосадовано вздохнул, но, заметив, как чека легонько сдвинулась, от дальнейших разговоров предпочёл воздержаться и, сняв с шеи шнурок, бросил его Стасу.
— Давайте знакомиться, — поднёс тот к глазам небольшую металлическую пластину с проштампованными буквами и цифрами. — Ледовый Борис Викторович. Личный номер — девяносто пять. Группа крови вторая. Резус-фактор положительный, — Стас продемонстрировал только что зачитанные данные Сатурну, после чего вернул шнурок с жетоном, и протянул майору ладонь для рукопожатия. — Очень приятно. Меня зовут Станислав. Можно просто Стас. Нашего общего большого друга вы уже знаете. А это Коллекционер, — представил он охотника. — Для краткости — Кол. Мы поможем Легиону занять Муром.
